Текст книги "Истина в деталях (ЛП)"

Автор книги: Р. С. Болдт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

– Я просто хочу показать тебе, – его адамово яблоко подрагивает, когда он тяжело сглатывает, – как это может быть.

Я делаю глубокий вдох, медленно выпускаю воздух и киваю. Как только я это делаю, его глаза смягчаются.

– Если захочешь, чтобы я остановился, скажи.

– Хорошо.

Скользя своими большими ладонями под моей попкой, чтобы приподнять меня, он наклоняет голову и проводит языком по моей киске. Я вздрагиваю от первого прикосновения, но затем расслабляюсь, когда он неспешными движениями проводит языком по моим складочкам.

– Ты такая чертовски сладкая на вкус. – Его дыхание касается моей кожи, и когда я опускаю взгляд, он смотрит на меня, глаза горят голодом. – Ты позволишь мне сделать тебе приятно?

Не разрывая зрительного контакта, он обхватывает губами мой клитор и всасывает его в рот, проводя по нему языком, прежде чем отпустить.

– Потому что мне нужно, чтобы тебе было хорошо. – Он прокладывает языком дорожку вдоль моего входа. – Все, о чем ты должна думать, это как кончить мне на лицо.

Я сжимаю в кулак простыни, выгибаясь навстречу его прикосновениям.

– Ты должна сказать мне, чего ты хочешь. Что тебе нужно. – Он еще раз медленно проводит языком, едва погружая его кончик внутрь меня. – Ты хочешь, чтобы мой язык проник глубоко в эту сладкую киску? Или ты хочешь, чтобы я пососал этот милый маленький клитор?

Как ему удается говорить так спокойно, в то время как я напряжена и сгораю от желания?

– Все? – мой ответ звучит как вопрос, потому что я не знаю. Я не уверена. С любым другим мужчиной я была бы посрамлена тем, что я, взрослая женщина, не знаю, чего хочу и что предпочитаю. Но это не так, и ответные слова Нико подтверждают это.

– Все в порядке, детка. Я с тобой. – Он прижимает поцелуй к сгибу моего бедра. – У нас все получится.

И я понимаю, что это не просто слова, а что он со мной, что мы вместе.

Он медленно проводит языком внутри меня, затем отступает и снова входит, и у меня перехватывает дыхание. Удовольствие проникает в меня, и мои внутренние мышцы сжимаются, безмолвно требуя большего. Меня захлестывает волна влаги, и я сразу же понимаю, что он это чувствует.

Нико стонет.

– Так чертовски прекрасно, – прижимается к моей чувствительной плоти, и мне кажется, что он разрушает остатки моей защиты.

Он продолжает ласкать меня, одновременно проводя большим пальцем по моему чувствительному клитору с точно выверенным давлением. Мои бедра напрягаются, пока я не заставляю их расслабиться, мое тело инстинктивно выгибается, а глаза закрываются. Жажда его прикосновений, все усиливающаяся потребность, заставляющая меня гоняться за его языком и бесстыдно прижиматься к нему, овладевает мной.

Дыхание становится коротким и учащенным, мышцы напрягаются, отчаянно пытаясь дотянуться и ухватить парящее передо мной наслаждение. Глубокое рычание отдается в моей плоти, когда я бешено раскачиваю бедрами, безмолвно умоляя Нико о большем.

Я открываю глаза, чтобы встретиться с его взглядом, затуманенным похотью. Дыхание вырывается из моих губ, а язык высовывается, чтобы смочить их.

Под его пристальным взглядом мои бедра дрожат, и из меня вырывается рваный стон.

– Нико, – всхлипываю я. – Не останавливайся.

Плотно прижавшись, он исследует меня голодными движениями языка и проникает так глубоко, как только может. Его возбуждающие, интимные поцелуи доводят меня до предела, и оргазм проносится сквозь меня. Я качаюсь на нем, преодолевая волны наслаждения.

Не знаю, сколько проходит времени, но в конце концов Нико отстраняется, последний раз целуя мою чувствительную плоть. От его горячего выдоха по моему позвоночнику бегут мурашки. Он приподнимается и ложится на бок рядом со мной. Я перевожу на него затуманенный взгляд и замечаю, что моя влага блестит на его губах.

– Я запачкала тебя. – Прилив жара обжигает мои щеки. – Извини.

Его ухмылку можно описать только как улыбку человека, который полностью удовлетворен. Его язык высовывается, чтобы облизать губы, и он проводит большим пальцем вокруг рта, облизывая и его, когда заканчивает. – Не о чем сожалеть. – Затем его черты лица проясняются, а взгляд ищет мой. – Ты в порядке?

Я понимаю, что, наверное, улыбаюсь как дурочка, но не могу подавить улыбку.

– Да. Действительно хорошо.

– Хм. – Он прищуривает глаза. – По шкале «Очень хорошо, я могу повторить это снова» или «Очень хорошо, Нико – бог секса», как ты оцениваешь это?

Из меня вырывается изумленный смех, и от того, как светлеет его лицо, мое сердце пускается в галоп. Я взглядом скольжу по его стройному телу туда, где он невероятно тверд. От одного взгляда на него во мне загорается пламя желания. Я вспоминаю, как ощущается головка его члена, когда она впервые входит в меня. Как я скольжу по его твердой длине и принимаю его глубоко в себя.

– Я ничего не жду, если ты об этом думаешь. – Его глубокий, хрипловатый голос возвращает мое внимание к его лицу.

Его выдержка поражает меня, и я поворачиваюсь на бок, чтобы встретиться с ним взглядом. Замечаю, как его глаза переходят на мою грудь, которая смещается от движения, прежде чем встретиться с моим взглядом.

– А если бы ты чего-то ждал? – я тихо спрашиваю. – Чего бы ты хотел от меня?

Выражение его лица меняется, превращаясь в нечто нечитаемое, в то время как в его словах звучит желание и скрытая нежность. – Все, что ты хочешь дать.

Поток предвкушения и желания проносится сквозь меня, и я наклоняюсь ближе, чтобы поцеловать его. Хотя я хотела, чтобы поцелуй был коротким и сладким, ощущение его губ и мой вкус на его губах заставляют похоть зажечь мои вены, как будто я не кончила на его язык всего несколько мгновений назад.

Когда я прерываю поцелуй, мы оба тяжело дышим. Он проводит ладонью по моему боку, словно не желая разрывать контакт. Соприкоснувшись со мной лбом, он хрипло шепчет.

– То, что ты позволила мне это сделать, было прекрасно и чертовски сексуально. – Из глубины его груди вырывается стон. – Черт возьми, детка. От одной мысли о том, как ты объезжала мое лицо, я… – рука, ласкающая меня, исчезает, и я смотрю, как он сжимает в руке свой тяжелый член.

Нежно касаясь его груди, я переворачиваю его на спину и сажусь на него. Его тяжелый взгляд встречается с моим.

– Да, тебе нравится быть главной, не так ли?

Он оглядывает мое тело горящими глазами. Его голос опускается еще ниже, и хрипота пробегает по моей коже.

– Я не смогу долго продержаться. Когда ты скакала на моем лице… – его хватка на моих бедрах ослабевает, пока он говорит. – Я чуть не потерял рассудок.

Я откидываюсь назад, опираясь на его бедра, и тянусь между нами, чтобы взять его член в руку. Он толстый, тяжелый, и когда я большим пальцем разглаживаю бусинку жидкости на кончике, он издает низкий, мучительный стон. Я медленно поглаживаю его горячую длину, а затем сжимаю головку, и он раздувает ноздри.

От вожделения мой голос становится хриплым.

– Нам нужен презерватив.

Он приподнимается, проводит ладонью по моему затылку, и наши рты сталкиваются в жадном поцелуе. Его язык проникает внутрь, переплетаясь с моим, и я едва успеваю заметить движение его тела и шум открываемого ящика. Когда он прерывает поцелуй и разрывает презерватив, я откидываюсь назад и смотрю, как он раскатывает его на себе.

Приподнявшись на колени, я обхватываю его и провожу раскрасневшейся головкой по своей щели, собирая влагу. Его дрожь от моих действий заставляет меня возбудиться еще больше.

Я ввожу его в себя дюйм за дюймом, глаза Нико закрыты, мышцы напряжены, вены выделяются на шее, когда наши тела сливаются воедино.

Когда я опускаюсь на него до конца, меня пробирает дрожь от того, насколько он глубоко и как хорошо чувствуется внутри меня. Позволяя мне привыкнуть к нему, Нико проводит кончиками пальцев по моему телу и сжимает в ладонях мою тяжелую грудь. Я выгибаюсь навстречу его прикосновениям, покачивая бедрами, и наши совместные стоны раздаются в тишине комнаты.

Нико переводит взгляд с моей груди на место нашего соединения, а затем поднимает глаза и встречается с моим взглядом. У меня сжимается горло от волнения, когда я вижу выражение его лица. Как будто это – мы – то, чем он будет дорожить. Это побуждает меня потянуться к его рукам и отвести их от моей груди. Вместо этого я переплетаю наши пальцы и наклоняюсь к нему, прижимая наши руки к матрасу.

Соединяя наши рты, я, как мародер, полностью поглощаю его поцелуем. Его мышцы напрягаются, и он отвечает мне неистовым желанием. Мои бедра раскачиваются на нем, совершая резкие движения. Каждый раз, когда я двигаюсь, основание его члена трется о клитор, заставляя меня еще больше сочиться влагой и покрывать его своим возбуждением.

Переполненная нахлынувшими эмоциями и желанием, я зарываюсь лицом в его шею.

– Нико. – Мой голос слабый, хрупкий, и, Боже, если он ощущается так хорошо и идеально, как будто мы две части, которые безупречно соединяются друг с другом, как я смогу выжить без этого? Без него?

Его голос неровный, как будто он вырывается из горла, покрытого самой грубой наждачной бумагой.

– Оливия. – То, как он произносит мое имя в этот момент, не похоже ни на что другое. Наполненное множеством эмоций – голодом, нуждой, привязанностью и следами тоски, – я понимаю, что это нечто большее. Не просто вид близости, которого я никогда не испытывала. Это такой секс, который оставляет сердце человека в руинах.

Несмотря на то, что он не выражает свои чувства ко мне, я знаю, что он должен что-то чувствовать. Может быть и не любовь, но, в конце концов, это не имеет значения. В глубине души мы оба знаем, что это не может продолжаться долго. Мы идем двумя совершенно разными путями.

Наверное, в этом и заключается вся прелесть влюбленности. Сердце само выбирает кого любить, независимо от того, что говорит по этому поводу разум.

Глаза горят от непролитых слез, и я зажмуриваюсь. Давая своим губам волю, я прохожусь поцелуями вниз по его шее, а затем поднимаюсь обратно и захватываю зубами мочку его уха. Когда я осторожно оттягиваю ее, прежде чем провести по ней языком, по его телу пробегает дрожь.

– Малыш… Я долго не выдержу… – он прерывается, когда я качаюсь на нем, и отрывает свои руки от моих. – Я должен прикоснуться к тебе.

Одной рукой он сжимает мои волосы в кулак, заставляя меня поднять голову, и когда мои глаза встречаются с его, мое сердце делает маленькое сальто. Желание в его взгляде такое острое, что каждая клетка в моем теле напрягается в поисках освобождения. Другой рукой он обхватывает изгиб моей попки, пальцы сжимаются вокруг нее в почти отчаянной хватке, побуждая меня двигаться.

Но я знаю, что мне нужно сделать. Что я хочу сделать.

Кладу ладони на его твердую грудь и осторожно отстраняюсь от него. Он смотрит на меня, но молчит. Я ложусь обратно на кровать и тяну его за собой. Его взгляд – изучающий, неуверенный и одновременно настороженный, он боится меня спугнуть.

Он перекатывается на бок, приподнимается, чтобы опереться на руку, и тянется кончиками пальцев к моей щеке. Это действие так нежно, что у меня в груди все сжимается.

– Иди сюда, – шепчу я.

Нико наклоняет голову и приникает к моим губам легким поцелуем.

– Детка, ты не должна этого делать.

– Я хочу. – Я поднимаюсь и беру его лицо в руки. Его золотисто-карие глаза на мгновение закрываются и тут же распахиваются, расцветая от эмоций. Поворачивая лицо к моей ладони, он целует ее центр, а затем осторожно устраивается между моих ног.

Опираясь на предплечья, он опускает голову и захватывает мой рот в поцелуе, который не только служит успокаивающим бальзамом для моего сердца, но и разжигает жажду большего. Больше его прикосновений, его поцелуев.

Он удерживает мой взгляд, молча давая понять, что я могу остановить его в любой момент, что он остановится, если я напрягу хоть один мускул, и упирается головкой своего члена в мой вход. Затем медленно входит в меня. Мои губы раздвигаются в беззвучном вздохе, когда он растягивает меня, погружаясь все глубже, пока не оказывается во мне настолько глубоко, насколько это возможно.

Когда он наконец двигается, то делает это, внимательно следя за моей реакцией, и нежность в его чертах вырывает вздох из моих легких. Твердость его груди прижимается к моим соскам, и от простого прикосновения я выгибаюсь и качаю бедрами. Обхватываю его ногами и заставляю погрузиться еще глубже. Он захватывает мои губы в быстрый, влажный поцелуй.

– Я хочу все, Нико. Не надо обращаться со мной как с хрустальной вазой.

Его губы сжимаются, он пристально смотрит на меня.

– Если я сделаю тебе больно… – он шумно сглатывает, и его брови сдвигаются в суровую линию.

– Ты не сделаешь. – Я говорю это с полной уверенностью, желая, чтобы он поверил моим словам. Когда он никак не дает понять, что собирается двигаться дальше, я пытаюсь его подтолкнуть.

Потянувшись между нами, я обхватываю свою грудь, и он приподнимается, наблюдая за тем, как я провожу большими пальцами по соскам. Крепче сжимая ногами его талию, я покачиваю бедрами.

– Я не хочу, чтобы ты сдерживался.

Сжимая челюсти, он переводит взгляд с моих глаз на грудь, которую я ласкаю. Наконец, он хрипло произносит.

– Черт, – а затем двигает бедрами, делая первый мощный толчок вглубь.

Жгучий жар распространяется по моему телу, как неконтролируемый костер, при виде натянутых сухожилий на его шее. Мое тело пылает, горит для него, когда он полностью отказывается от своих ограничений.

Он опускает голову и проводит зубами по моей шее, покусывая, облизывая и осыпая нежными поцелуями. Его дыхание обдаёт мою кожу, когда он двигает своим телом, делая мощный толчок за толчком, осаждая моё тело.

Я тянусь к его бицепсам и сжимаю их, двигая бедрами в такт его толчкам. По моему позвоночнику пробегают разряды вожделения, а тело умоляет о большем, и я чувствую, как становлюсь все более мокрой.

Грубые руки двигаются вниз по моему телу, прежде чем он фиксирует мои бедра и начинает теребить мой клитор. Мое тело жаждет разрядки, приближение которой я чувствую, каждый мускул напрягается, чтобы он еще одним идеальным движением вогнал в меня член до основания.

Мой голос – едва слышный стон, но он наполнен желанием.

– О, Боже, да. – Мышцы напрягаются, а затем все мое тело вздрагивает, и я снова и снова пульсирую вокруг него.

Сила и скорость его толчков нарастают, и когда я прижимаю ладони к его упругой, покрытой мускулами заднице, он становится диким. Его бедра проникают все глубже, он проводит зубами по моей шее.

Его хватка на моем теле граничит с отчаянием, когда он глубоко и сильно входит в меня. Его тело становится невероятно жестким за секунду до того, как я чувствую, как он взрывается внутри меня, и мои внутренние мышцы инстинктивно сжимаются вокруг него.

С его губ срывается стон, прежде чем он опускается на меня, но при этом не забывает о своем весе. Опираясь на предплечья, он говорит мне в ухо, его голос задыхается.

– Ты меня убила.

Его слова вызывают у меня легкий смех. Я провожу кончиками пальцев по впадинам и изгибам его мускулистой спины.

– Взаимно, мистер Альканзар.

Он поднимает голову, его голос хриплый.

– Да? – в чертах Нико проглядывает мальчишеское выражение.

Я пожимаю плечами, меняя выражение лица на безразличное.

– В смысле, все было неплохо. Ну, знаешь… для начинающих.

Его глаза сужаются.

– Для начинающих, да? – он придвигается ближе, и легкое движение предупреждает меня о том, что он все еще полутвердый. Игриво покусывая мою нижнюю губу, он бормочет. – Просто для начинающих не пойдет.

– Нет? – шепчу я ему в губы.

– Нет. – Он отстраняется от меня, осторожно снимая презерватив, и мне сразу же начинает не хватать тяжести его успокаивающего веса. Стоя у края кровати, он протягивает мне руку. – Пора в душ. – В его глазах пляшут озорство и нежность. – Надо доказать, что я не начинающий.

Я позволяю ему помочь мне подняться с кровати, едва сдерживая ухмылку.

Через несколько минут он доказывает это… в десятикратном размере.

Пятьдесят вторая глава

Оливия

Утро пятницы

Забегаю в подсобку перед первым занятием и закрываю дверь. Большим пальцем я открываю старый телефон-раскладушку, который незаметно прикреплен к нижней части ящика моего письменного стола, скрытый бумажными копиями отчетов об успеваемости.

Обнаружив безобидный белый стикер на сегодняшней дате в своем рабочем календаре, я понимаю, что мне доставлен телефон. В записке краткое напоминание, написанное аккуратными заглавными буквами.

УПОРЯДОЧИТЬ БУМАЖНЫЕ КОПИИ ОТЧЕТОВ ОБ УСПЕВАЕМОСТИ

Я тут же пропускаю записку через офисный шредер.

Теперь, когда я нажимаю кнопку «Вызов», чтобы позвонить по единственному записанному в ней номеру, мое сердце болезненно сжимается от того, что я должна сделать, и я жду, пока не услышу звук принятого вызова.

– Я хотела бы оформить бронирование на вечер воскресенья. В новом крыле, если возможно.

Деловой тон на другом конце провода отвечает ровно, без малейших колебаний.

– Мы, конечно, можем удовлетворить ваш запрос. Сколько человек будет присутствовать?

Я закрываю глаза, пытаясь успокоить колотящееся сердце, и тяжело сглатываю, прежде чем ответить.

– Кроме меня, точно будут еще трое. Не знаю, сколько еще человек могут пожелать присутствовать. Я уже отправила вам список требуемых услуг.

Глубоко вздыхая, я тихо добавляю.

– Я хотела бы выразить свою обеспокоенность тем, что один из ваших сотрудников, похоже, связался с конкурирующим бизнесом. Он может быть довольно… непредсказуемым, поэтому будет лучше, если вы будете готовы к этому.

Мое сообщение сопровождает едва уловимая тишина.

– Мы составим соответствующий план.

– Кроме того, – быстро добавляю я, – мне лично потребуется необходимое оборудование.

– Понятно. Пожалуйста, держите нас в курсе, если что-то изменится. Представитель свяжется с вами сегодня днем.

Когда звонок заканчивается, я смотрю на мобильный телефон, который держу в руке, как будто только он является единственным предателем во всем этом. Как будто это он предал меня. Но все не так.

Если бы это было так, мое сердце не разрывалось бы в груди.

Пятьдесят третья глава

Оливия

Полдень пятницы

Может быть, я сегодня и вялая из-за того, что не выспалась прошлой ночью из-за Нико, но ни о чем не жалею. Мы провели остаток ночи, исследуя тела друг друга с такой естественной легкостью, какой я никогда не испытывала.

Мой желудок сжимается при этой мысли, потому что я сомневаюсь, что испытаю это снова. Часы тикают, время работает против нас, и, если бы у меня была возможность замедлить его, я бы сделала это в одно мгновение.

Отчаянно нуждаясь во втором латте с дополнительной порцией кофеина, я запираю дверь своего кабинета и тороплюсь по широким мощеным дорожкам, соединяющим здания кампуса, к ближайшему кафе.

Зайдя в помещение, где работает кондиционер, спасающий от типичной для Майами полуденной жары, я вздыхаю с облегчением. Ноющая пульсация за веками предупреждает меня о приближающейся головной боли от стресса, но я приветствую дискомфорт, который она приносит. Может быть, я и не жалею о вчерашнем вечере с Нико, но о том, что предстоит в воскресенье, я буду жалеть.

Пока я стою в очереди рядом с нетерпеливыми студентами, пролистывающими свои мобильные телефоны или делающими селфи, обращаюсь к вселенной с безмолвной мольбой:

– Пусть это будет не он.

Если он сегодня появится, то, не сомневаюсь, это усугубит мою головную боль от стресса в десятки раз.

Конечно, моя мольба остается без ответа. Хуже всего то, что я не могу быть уверена, что мое предыдущее сообщение не будет проигнорировано, ведь мы все – пешки.

Черт побери, как же я устала от этого дерьма.

Перемещаясь в специально отведенное место, где другие посетители ожидают свой кофе, я каким-то образом умудряюсь подавить неприязненный взгляд, когда он делает шаг рядом со мной.

– Слышал, вы курируете новый проект. – С многозначительной паузой он добавляет. – Большой.

Я не удосуживаюсь посмотреть на него. Боковым зрением вижу, что он все еще в своем любимом ботаническом наряде – шнурок с прикрепленными к нему ручками и кривые очки на носу.

– Правильно, Чарли. – Если он думает, что я облегчу ему задачу, то он еще больший идиот, чем я думала вначале.

Он неодобрительно хмыкает.

– Большие проекты обычно означают, что им нужны все доступные руки.

– Так и есть.

Бариста называет мое имя и ставит чашку с кофе на стойку. Я подхожу, чтобы взять ее, и резко поворачиваюсь в надежде, что Чарли будет слишком недоволен, чтобы возиться со мной.

Конечно, это несбыточная мечта.

Он встает передо мной, загораживая выход, глаза темные от раздражения.

– Я заказал нам столик, профессор. Конечно, вы можете уделить мне минутку, чтобы поговорить со мной о проекте.

Я стискиваю зубы.

– Хорошо.

Он жестом показывает на стол в нескольких футах от меня, где лежит его сумка. Я сажусь на стул, а он занимает место напротив меня, оглядываясь по сторонам, прежде чем устремить на меня свой пронзительный взгляд. Как обычно, он смотрит на меня с высокомерием.

Он считает, что я недостаточно проницательна, чтобы уловить суть вещей, в частности, его небольшой промах во время визита на днях.

«Сколько они вам платят?»

На его лице промелькнуло недоумение, но тут же исчезло – это единственный признак того, что я застала его врасплох своим вопросом.

«О чем ты говоришь?»

Я внимательно разглядываю его, как будто сижу напротив совершенно незнакомого человека. Он символизирует предательство и обман.

Когда это произошло?

Я выпрямляю спину, понимая, что нужно делать. Пришло время бросить перчатку.

– Как поживает Иви?

При упоминании о будущей бывшей жене его челюсть сжимается, глаза прищуриваются. И не только потому, что я иду против протокола.

Я провожу пальцем по краю крышки кофейного стакана, небрежно наблюдая за посетителями, толпящимися вокруг кафе. Хотя я их не замечаю, было бы наивно полагать, что за мной не наблюдает кто-нибудь из людей Нико.

– Если не ошибаюсь, насколько я слышала, она разводится с тобой. И требует чертовски выгодного соглашения.

Мышцы его лица напрягаются, а рот сжимается в резкую складку. Пальцы руки, лежащей на столе, сжимаются в кулак.

Я сохраняю спокойное выражение лица и стараюсь, чтобы мой тон соответствовал ему.

– Полагаю, что подобное соглашение сделает тебя банкротом.

Он крепко сжимает губы, в его глазах кипит ярость.

Я делаю глоток кофе и обвожу взглядом кафе.

– Скажи мне вот что, Чарли. Как ты узнал о стрельбе?

Его голубые глаза становятся ледяными, как и его тон.

– Ты же знаешь, среди местных жителей слухи распространяются быстро.

Не совсем четкий и логичный ответ, но я не удивлена. Этот придурок заставляет меня расставить чертову ловушку. Даже если моя интуиция не нуждается в дополнительных подтверждениях, моему мозгу они нужны. Протокол требует этого.

Черт бы побрал этого ублюдка за то, что он меня дважды обманул.

Внутренний голос подсказывает – разве не точно так же ты поступаешь с Нико?

Черт.

Понимая, что это тупик, я переключаюсь на другое.

– Уверена, ты согласишься, что полезно посмотреть, как ведут дела конкуренты. В конце концов… – я откидываюсь в кресле, излучая уверенность, – я же блудная дочь.

Он молчит, но я знаю, что зацепила его, поэтому продолжаю.

Губы складываются в уверенную, знающую улыбку, я слегка пожимаю плечом.

– Я бы хотела участвовать в семейном бизнесе после этого, поскольку скоро мне предстоит привнести в него кое-что существенное. – Я резко вскидываю бровь. – Если ты сможешь передать это сообщение, я буду очень признательна.

Его рот кривится, как будто он только что попробовал что-то прогорклое.

– Я не чертов посыльный. – Смеряя меня презрительным взглядом, он издевательски произносит низким, угрожающим тоном, – думаю, тебе уже поздновато присоединяться к семейному бизнесу, Райт. Ты выбрала свою сторону. Со своим гребаным парнем.

А ты выбрал свою, – тихо размышляю я. Вскидываю бровь и делаю быстрый глоток своего латте. А я? Отодвигаю стул и поднимаюсь с кофе в руке. – Было приятно поболтать с тобой, но у меня занятие.

Прежде чем я успеваю отойти в сторону на достаточное расстояние, он протягивает руку, и его пальцы крепко сжимают мое запястье. Я многозначительно смотрю на него, прежде чем пригвоздить ледяным взглядом. Мои слова спокойны, но тверды.

– Убери руку.

Он не убирает. Вместо этого он тянет ее, и, чтобы избежать сцены, я делаю шаг к нему. Меня лишь слегка успокаивает то, что именно я смотрю на него сверху вниз, потому что он продолжает сидеть.

Его голос – шипение, едва слышное за шумом кафе, но угроза, прозвучавшая в нем, безошибочна.

– Не шути со мной, Райт. Я слишком много поставил на карту. Я сделаю так, что ты пожалеешь об этом.

– Тогда это прощание. – Я молчу, мой взгляд непоколебим и сталкивается с его взглядом. Часть меня, которая не желает терять его, оплакивает этот выбор – выбор, который он делает, человека, которым он становится, и черту, которую он проводит.

Черту, за которую он, мать его, перешагнул.

– Мне нужно вести занятие.

Он отстраняется. Не говоря больше ни слова, я оставляю его сидеть в кафе, но тяжесть его взгляда, буравящего мою спину, остается со мной до конца дня. Это и хорошо, и плохо.

Хорошо, потому что это напоминание о том, что поставлено на карту.

Плохо, потому что теперь я точно знаю, что ему нельзя доверять. Но это не самое страшное.

Это зловещее предчувствие того, что худшее еще впереди.

Пятьдесят четвертая глава

Нико

– У меня есть кое-что для тебя. – Рэйф протягивает мне свой мобильный телефон, и я смотрю на изображение на экране. – Ребята только что прислали это.

Это фотография Оливии в одной из кофеен кампуса. Она окружена студентами, а мужчина держит ее за запястье. Судя по ракурсу снимка, видно, что именно на него направлен ее острый взгляд, потому что язык ее тела показывает явное раздражение и гнев. Ее рот сжат в жесткую линию, а в выразительных глазах пылает гнев.

Это мой профессор, точно. Дерзкая, как черт. Этого почти достаточно, чтобы заставить меня улыбнуться… вот только этот ублюдок считает, что имеет право прикасаться к ней.

Я говорю тихо, но мой гнев быстро нарастает.

– Подожди, блядь, минутку. – Рэйф сказал мне, что какой-то ТА вынюхивал информацию об Оливии. Он заметил имя на университетском ремешке парня, и его легко было найти на веб-странице математического факультета университета. Чарли Мерфи. Математик. Ничего примечательного.

– Это тот самый ТА. – Я смотрю на Рэйфа, и ярость пробегает по моим венам.

Какого хрена он трогает мою женщину?

Я изучаю фотографию и провожу пальцем по экрану, чтобы увидеть две другие, на которых Оливия отходит от мужчины, подбородок поднят, плечи отведены назад, уверенная как ад. Зная ее, она, скорее всего, надавала ему по заднице. И вполне заслуженно.

Черт. Если она не говорит мне об этом, я должен понять, что она разобралась с этим и не хочет, чтобы я вмешивался. Даже если у меня закипает кровь от мысли, что он смеет прикасаться к ней. Оливия никогда не была для меня обязанностью – она гораздо больше, чем это, но, черт возьми, если я не чувствую себя подавленным из-за того дерьма, которое накапливается прямо сейчас и требует, чтобы я его контролировал.

Я протягиваю телефон Рэйфу, и он берет его. Его выражение лица говорит мне о том, что есть еще плохие новости, и его слова подтверждают это.

– Ситуация становится все хуже. Мы должны найти источник, который сливает информацию Сантилья.

Выдыхаю. Я так чертовски устал от этого дерьма.

– Я найду их и разберусь с ними сам.

Рэйф колеблется.

– Даже если это она? – в его вопросе звучит вызов.

– Да, – тихо отвечаю я, в то время как напряжение разливается по моему телу, проникая в каждый дюйм. – Даже если.

Даже если это она. Даже если, черт возьми, у меня внутри все переворачивается при мысли о том, что она может пытаться провернуть какое-нибудь сомнительное дерьмо. Потому что от этого зависит слишком многое, чтобы кто-то мог все испортить.

Даже если она заставит меня пожалеть, что у меня нет такой жизни, где такая женщина, как она, и такой мужчина, как я, могли бы быть вместе.

Даже если.

Пятьдесят пятая глава

Оливия

Суббота

Я успеваю потренироваться и принять душ, а Нико все еще не вернулся с того дела, которое должен провернуть с Голиафом. День выдался чудесный, и я решаю узнать, свободна ли Карлина.

Я: Хочешь пообедать в «Коко Кабана»?

Карлина: Я бы с радостью, но у меня свидание в слепую. Девушка из моего класса пилатеса свела меня со своим шурином. Я порылась в его Инстаграме, он симпатичный, но посмотрим, будет ли он жевать с открытым ртом или что-то в этом роде.

Я: Лол. Что ж, удачи и держи меня в курсе.

Карлина: xo

И вот я здесь, жду, когда меня подвезут к ресторану, чтобы пообедать в одиночестве. Один из парней Нико, Маркус, сидит за рулем, прокладывая себе путь через перегруженный трафик Майами.

– Ты можешь присоединиться ко мне, – предлагаю я. Он планирует сидеть в баре ресторана, а я – в обеденной зоне, разумеется, в пределах видимости. Поэтому я подумала, что он может смягчиться ко мне настолько, что сможет вести полноценную беседу за едой.

Но нет. Маркус – человек немногословный и ворчливый, в прямом смысле слова.

– Нет, спасибо, – отрывисто отвечает он. Я не обижаюсь, потому что он везде говорит одним и тем же монотонным голосом. Но в этот раз он добавляет еще и невнятное бормотание, которое звучит как «Босс меня убьет».

Я наклоняюсь вперед в своем кресле.

– Прости?

Но он лишь говорит.

– Мы приехали, – и заезжает на парковку.

Как только я выхожу из машины, мне в лицо ударяет гнетущая влажность, и я торопливо шагаю по дорожке к «Коко Кабана», Маркус отстает на несколько футов. Я уже практически чувствую вкус тако с тунцом.

Так как в этом ресторане часто бывает большая очередь в общую обеденную зону, я позвонила заранее. Как только я называю свое имя, официантка провожает меня к маленькому двухместному столику с видом на Miami Riverwalk – и, конечно, в пределах видимости Маркуса.

Я заказываю мохито и тако с тунцом и достаю из сумочки телефон. Только что опубликована новая научная статья, и мне не терпится ее прочитать, поскольку она касается изучения преступного сознания.

Заканчивая с обедом, я выпиваю вторую порцию мохито и возвращаюсь к одной цитате автора статьи. «Преступные корни можно изменить».

Они провели исследование, в котором для лечения заключенных применяли такие методы как ежедневное медитационное воздействие в течение месяца в сочетании с лекарственными добавками.

В группах, получавших плацебо и не выполнявших никаких физических упражнений, изменений не наблюдалось. А вот заключенные, участвовавшие в занятиях медитацией и получавшие лекарственные добавки, лучше контролировали свой темперамент и значительно реже совершали насильственные преступления.