Текст книги "Ты меня бесишь (СИ)"

Автор книги: Полли Еленова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)

Что-то с завитыми светлыми в рыжину волосами, чёрном топике на завязочках, джинсами клёш и жёлтыми каблуками, окончательно вбирается в комнату и замирает над тем, чем так заинтересован Мак.

– Отвратительно, – звучит неожиданно низкий голос. – Ты. Оскверняешь. Моё. Пространство.

Мак ошарашенно смотрит на гостя, поспешно захлопывает ноутбук, из-под крышки которого ещё пару секунд слышатся стоны, и зачем то отодвигает подальше чашу с розовым дымом.

– Какого чёрта?! – выдаёт он вместо приветствий и смотрит, как щенок весело тявкая обнюхивает и пытается покусать каблуки.

– Отвратительно, говорю, хотя ты и подросток, – уже полностью сменив тон, произносит незнакомец и подходит к Маку ближе. – О, где асферу достал, тебе Эл дал или сам взял? – он щурится.

– Кого достал? – хлопает он глазами, пытаясь понять, с кем вообще говорит.

Догадка появляется довольно быстро, он уже слышал о нём.

Мак слегка хмурится и напрягается. Но пока не уверен в своих опасениях.

Своеобразное оно отталкивает щенка, бросает замечание по поводу «плохой окраски» и тянет к волосам Мака пальцы.

– А ну, голову дай.

– Что? – Мак отшатывается, едва не роняя полотенце, и выпаливает, уверившись, что это нечто Скирт и пришло оно мстить: – Я не трогал твоего сына! Отстаньте от меня!

Мак очень надеется, что это не хочет взять его волос для каких-нибудь гадких обрядов.

Но Скирт как раз-таки хватает его за космы и тянет, пытаясь выдрать волоски.

– Не можешь ты быть его сыном, гадкий мальчишка, – шипит он. – Я с ним уже двести лет, и никто от него не нёс. Только Кейт… И то Хедрика, возможно, подкинули. Феи.

Мак вцепляется в его руки, чтобы ослабить хватку, и бьёт его коленом в пах, надеясь, что Скирт только внешне «оно»…

Щенок скулит и забивается в угол.

Скирт хватает его за горло и стискивает пальцы от боли.

– Выметайся, это мой чердак и мой Эл, ищи себе другого отца!

Мак скулит не хуже щенка.

Жёсткие холодные пальцы хватают его за горло. Затем затылок разгорается от боли и тёплое льётся по шее, щекоча между лопатками.

Пальцы не размыкаются, тянут вперёд, затем снова толкают назад, ударяя Мака об стену.

Ему тринадцать…

Мать смотрит на это, молча. И ждёт.

Он привык к плохому обращению. Но за короткое время для него всё равно произошло слишком многое. То ли Мак сам по себе является слабаком, то ли наркотики выжгли ему большую часть нервов, но выдерживал он немного.

В глазах темнеет, в висках колотится сердце, он на мгновение обмякает, а затем дотягивается до чаши и ударяет ей Скирта по плечу.

Скирт издаёт странный звук и отстраняется, почувствовав больше то, что происходит в голове Мака, чем боль от удара. Он, будто сбросив с себя змеиную кожу, выпрямляется и всё же выдирает у парня пару волос. Они загораются синем пламенем на его ладони, и на мгновение синеют его карие глаза.

– Ты хоть знаешь, как трудно достать асферу? – цокает, глядя на рассыпанную по кровати розовую пыльцу. – И какое наслаждение тебя бы ждало…

Мак, тяжело и часто дыша, чувствуя, как горит теперь его горло, отступает на пару шагов и трогает волосы.

Полотенце всё-таки спадает с него, и Мак будто бы лениво поднимает его и снова повязывает на бёдрах.

– Если ты меня проклял, я… Тогда я… – что сказать, Мак не находит, и на глаза его наворачиваются злые слёзы.

– Неа, просто проверял, не ошиблась ли наука, – говорит с каким-то особенным театральным пафосом и ухмыляется, – хотя мне проще было снять с тебя полотенце. Родинка в форме Титании… Отцовская. Хотя и проклясть я могу, – добавляет, снова резко сменив тон.

– В форме кого? – щурится Мак, и запястьем трёт глаза. – Делай, что хочешь! Мне уже всё равно. Достали все! – он хватает одежду, принимается одеваться и думает, как прямо сейчас уйдёт из этого ненормального дома.

– Ты уходишь? – тянет Скирт с надеждой и поглаживает розовую стену.

– Да, – отходит он к двери, медлит и возвращается за ноутбуком. – Рад был знакомству.

– Собаку забери, она мне тут беду накликает.

Скирт щурится и будто бы принюхивается.

– И тебе, вижу, в будущем тяжело с ней придётся.

– Если заберу, – соглашается Мак, и выходит, конечно, без щенка.

Элизар как раз поднимается по лестнице, помешивая в картонном пакетике с яблочным соком палочку и по его улыбке можно сделать вывод, что в напитке несколько лишних ингредиентов.

– Сын, – ловит он Мака и притягивает к себе, – Скирт тебе помешал? Я не впустил его в дом, но судя по звукам, его, придурка, это не остановило.

Мак выглядит и дышит так, словно у него вот-вот случится нервный срыв.

– Я пойду. Пусти, – в голосе его сквозит какой-то сдавленный свист. – Ничего не выйдет. Чего вы все от меня хотите?!

– Ничего, – Эл не отпускает его. – Чего ты? Скирт… безобиден. Послал бы его, да и всё.

– Он чуть не свернул мне шею! А до этого меня едва ли не убил твой сын. Мне… – он пытается высвободиться. – Мне лучше… Лучше уйти.

– Да он укуренный, наверно, – Эл говорит так, будто это всё меняет. – Давай пойдём поговорим с ним. И ты назвал щенка?

Мак молчит и не смотрит на него, хотя уже и не вырывается. Только крепче прижимает к себе ноутбук.

Эл треплет его по волосам.

– Извини. Я думал, ты справишься. Пойдём?

Укор? Разочарование? Он, что, обвиняет в чём-то его?

Мак смотрит враждебно и не двигается с места.

– Если мне надо воевать за чердак, шли бы вы куда подальше…

– Но это хороший чердак, – Эл улыбается, но вскоре замечает синяки на его шее и мрачнеет. – Надо тебе шокер подарить.

Почему то это заставляет Мака слегка расслабиться и усмехнуться.

Он болезненно сглатывает, невольно касаясь синяков кончиками подрагивающих пальцев, и с сомнением глядит в сторону чердака.

– У него, наверное, что-то случилось. Не повезло тебе. Идём.

Эл поднимается наверх, решая не тащить парня насильно.

И Мак, помедлив, всё же идёт за ним, покрепче стискивая в руках ноутбук.

С пугающе мрачным видом он снова заходит на чердак, и тут же к его ногам с радостным визгом бросается щенок.

– Мм… – Скирт валяется на кровати, поглаживая простыни и подрывается, услышав, как они вошли. – Стучаться надо.

– Что на тебя нашло? – Элизар садится рядом.

Скирт не отвечает, только показывает Маку раздвоенный язык.

И Мак пятится назад, откладывая на пол ноутбук, и на этот раз поднимает щенка. Мало ли, что с ним могут сотворить в этом доме…

Элизар неожиданно протягивает руку к Скирту не для того, чтобы приложить его о стену. Он запускает пальцы в его локоны и поглаживает кожу головы.

– Ничего не изменилось, когда появилась Кейт. И Хедрик. Мак вряд ли нас рассорит, но… Ты знаешь, как я отношусь к тем, кто не уважает мою семью. Мы с тобой ещё поговорим об этом когда ты… проветришься.

Скирт валится назад.

– Тихо, – шипит он, – сейчас мне хорошо…

Рядом с ним горстка подпалённой розовой пыли. Красная усмешка расплывается на лице.

Мак подходит ближе, найдя взглядом рюкзак на полу под окном. Надо бы забросить в него пару вещей и ноутбук…

– Понимаю теперь, почему, – он осекается и договаривает про себя: «Люцифер такой».

Провоцировать никого уже не хочется. Лучше уйти как можно тише.

Элизар поднимает Скирта на руки и оборачивается к нему:

– Это ладно, ты еще своего дядю не видел, хотя тот бы точно бросаться не стал. Он не творческая личность. Ты ел хоть?

Мак задумывается и мотает головой.

– Забыл, – отвечает честно, и начинает собирать вещи.

Эл будто не обращает на это внимание.

– Хорошо, я и это принесу. Подожди немного.

– Ты… – он застывает с хрустальным шаром в руках, прикидывая, можно ли это продать и брать ли с собой. – Ты его унесёшь? – кивком указывает на Скирта.

– Да, отправлю к жене. Я позову Кейт, она синяки уберёт, ты не против?

Мак начинает сомневаться, всё ли так плохо…

То есть, плохо, он уверен, но стоит ли вот так спешить? К лучшему он всё равно вряд ли бы пришёл…

– Хорошо. Спасибо, – и продолжает сидеть на полу под окном. – Я… – переводит взгляд на Скирта. – Я заберу это? – указывает на шар.

С магами лучше не рисковать…

Но Скирт в ответ только прячет лицо в шее Элизара.

***

– … Просто у них с Элом отношения больные.

Кейт едва касается пальцами его шеи, и выводит на коже Мака невидимые символы.

– В смысле… То есть, – пытается он подобрать слова, – это не Люцифер в Скирта пошёл, а Хед в Элизара? Хотя, наверное, без разницы…

– Что? – изгибает она брови, и вдруг начинает смеяться. – Я не о том, дурень! В смысле, Скирт очень дорожит их дружбой и ревнует. Нервничает, когда ему кажется, будто его вытесняют. Он ко мне то еле привык. Но ты не бери в голову. То, что произошло… Это недоразумение. Я уверена, такого больше не повторится.

Они молчат какое-то время, Кейт заканчивает работать с его синяками и бросает взгляд на рюкзак, доверху набитый вещами.

– Понимаю, почему ты хочешь уйти. И не скажу, что я против. Я не очень хороший человек… И всё же, пусть и я бы подумывала об этом на твоём месте, всё же в итоге я бы предпочла задержаться.

– Почему это?

В комнате темнеет, закат отбрасывает на стены красные лучи.

– Потому что выгодно. Ты вряд ли в скором времени найдёшь место лучше. И если ты не идиот, останешься. Если же нет… скажу Элу, что идиотов жалеть себе дороже.

#4. Тухлые яйца

Скирт не помнит, как оказался дома, зато в голове всё ещё раздаются упрёки жены. Которые звучали вперемешку с сообщениями Алекс, его падчерицы.

Алекс звала его проветриться и была готова выслушать, так что Скирт предпочёл её общество и свалил в «Триногую ящерицу» – бар в западной части города, в которой странности на каждом шагу, если знать, куда смотреть.

Они с Алекс сидят в дальней и затемнённой части бара, стол заставлен кислотного цвета коктейлями и редкими закусками, половина из которых шевелится. Раздаётся музыка и голоса, пахнет сладковатым дымом и чем-то кислым от оббитых бархатной тканью сидений.

– Я к нему с ящиком пива пришёл, он забрал ящик и… – Скирт чихает и тянет руку за очередным коктейлем. – И закрыл дверь. Пришлось лезть через окно, едва не порвал топик… И это при том, что там были мои вещи, и я делал там ремонт. Почему ему отдали мою комнату, а не Хедрика?!

Так и не скажешь сейчас, что Скирту больше тысячи лет, он куда старше Элизара и большинства нелюдей в этом чёртовом городе.

Он устраивает голову у Алекс на коленях и упирает ноги в розовых носках с кружевом в кирпичную стену.

Она запускает пальцы в его волосы и гладит Скирта по голове, сочувственно и возмущенно цокая языком.

На пальцах её блестят кольца, а короткие ногти выкрашены в лимонно-жёлтый цвет.

На светлых, почти блондинистых коротких волосах, заколка с маленькими крылышками бабочки, которую Алекс снимает и прикалывает Скирту.

– Возмутительно, – говорит, продолжая перебирать его волосы. – Я так за тебя зла! Как он мог? И вообще, ему, что, родственников мало? К тому же Мак уже взрослый, как я поняла. Эл мог бы с тобой посоветоваться насчёт комнаты. Или хотя бы предупредить.

– Ему плевать на меня, – кивает Скирт, – теперь я убедился в этом.

– Ну, что ты? Как тебя вообще можно не ценить?! – она пытается приобнять его и заглянуть ему в лицо. – Но вообще, это нельзя спускать ему с рук! Пусть знает! Может он не понял даже, как паршиво поступил с тобой.

– Он сказал, что для него нет ничего важнее его семьи, а я кто?

Он всасывает в себя что-то цвета концентрированных смурфиков и закашливается, вернувшись мыслями к ответу Алекс.

– Отомстить Элизару?! Потому что мальчишку я трогать не буду, он пришибленный какой-то…

– Пришибленный? Расскажешь по дороге? И да… надо купить яйца. Просроченные. Думаешь, найдём такие?

– Зачем покупать? Я могу просрочить. По какой дороге?

– К его дому. Забросаем его тухлыми яйцами, – улыбается она, и в этот момент становится похожа на маленькую лисичку. – Надо же как то эмоции выплеснуть.

– Ты совсем ещё ребёнок, – вздыхает Скирт, приподнявшись и глядя на неё блестящими глазами. – Идём.

Он поднимается, опьянение лишь слегка прослеживается в речи, движениях и улыбке.

– И вовсе не ребёнок! – гордо задирает она свой аккуратный носик и плотно смыкает губы.

Но вскоре Алекс совсем забывает о его словах. Раздобыв яйца и шагая по освещаемой фонарями дороге, она держит Скирта за руку и улыбается, предвкушая их набег на элизаровский дом.

– Только маме не рассказывай, – просит она на всякий случай, и осторожно напоминает: – Так, что там с тем Маком, по твоему? Любопытно же.

– Такие бывают, причём, чаще у простых людей, чем у нас… – Скирт колдует над яйцами. – Знаешь, посмотришь им в глаза, а они почти мёртвые, словно живут в закрытой коробке, и это не похоже на депрессию. Тогда умереть хочется. А эти даже этого не хотят. Что-то в нём есть, но вообще, вряд ли он протянет долго.

Алекс какое то время молчит, и вздыхает.

– Страшно… У меня была депрессия, – вспоминает она, – но мне говорили, что в моих глазах боль и страх. Мерзко теперь думать об этом… Ну, что там с яйцами, будут вонять? – спрашивает деловито, хватает одно и трясёт над ухом.

Они уже почти доходят до дома Элизара, как Скирт садится на асфальт и щёлкает над яйцами длинными ногтями с кривой усмешкой.

– Стой там, – говорит он Алекс, – стой… Чуешь?!

На всякий случай она задерживает дыхание и возвращает яйцо в бумажный пакет в руках Скирта.

– Что?

– Запах смерти! – торжествующе подсказывает Скирт и нагоняет на неё воздух от яиц. – Удушающий, не правда ли? – выговаривает уже с трудом и прячет нос в плече.

Алекс отбегает от него, закашлявшись, случайно вдохнув это, и смеётся.

– Круто! Ты гений магии, моя любимая феечка! – подбегает к нему снова, пряча нос в натянутом повыше шарфике, хватает яйцо и несётся к дому, чтобы со всей дури запустить тухлятиной в стену.

– Да! – отвечает Скирт и закашливается.

На этот раз он одет в неоново-зелёный комбинезон с цепями и шипами и в розовые ботинки на платформе. Он закуривает, как-то странно смотрит на дом и Алекс, а затем швыряет яйцо прямо в окно хозяйской спальни.

Кейт, которая до этого мирно спала рядом с мужем, рывком садится и вздрагивает, когда слышит второй удар.

– Эл? – голос её звучит встревоженно. – Элизар… – легонько трясёт его за плечо.

Эл открывает глаза и дотрагивается до неё.

– Я слышал… Ты такая горячая, – сонно замечает он.

Она невольно усмехается, почти смущённо, и ложится рядом, пряча лицо в его шее.

– Проверишь, что там?

– Да, – в его голосе слышится улыбка, – не похоже на наших врагов.

Элизар целует Кейт в розовые волосы и поднимается, покидая тёплую, уютную постель.

Скирт чувствует его приближение и швыряет остаток яиц куда попало, закрывая нос.

– Он идёт! – гундит он.

– Бежим! – хватает его Алекс за руку, и срывается на бег.

Скирт не успевает использовать все яйца и роняет остаток, убегая прочь. И теперь ему видно, что некоторые из них не стухли, а… стали сгустками крови. Правильно ли Эл поймёт посыл теперь?

Элизар выходит на крыльцо, когда вредители уже скрываются за заборами. И, усмехнувшись, достаёт скрученный косяк с чёрной травой. Бежать за ними или нет?

Алекс выдыхается и останавливается, ладонями упираясь себе в колени, звучно дыша.

– Ты как? – оборачивается к Скирту. – Мы оторвались? Он не гонится?

– Не знаю… Смотри, – Скирт показывает ей тёплое, даже горячее яйцо.

– Ага, и что? – выпрямляется она, отдышавшись.

От яйца исходит треск и Скирт протягивает его ей, округлив глаза:

– Возьми его!

Алекс берёт, не разобравшись в чём дело, и тут же протягивает ему обратно, вскрикнув, когда часть скорлупы отваливается и из дыры высовывается…

– Лапа! Это чья-то лапа или голова?!

– Я не знаю! – в глазах Скирта на удивление не обычное маниакальное любопытство, а будто бы страх, от кладёт яйцо на асфальт и отходит на шаг.

На улице горят фонари, звезды скрывают бледные тучи, дорожка разбитых тухлых яиц может привести к ним Элизара в любую минуту, тяжёлый запах вокруг становится всё гуще.

– Боже… – выдыхает Алекс, с опаской приближаясь к яйцу. – Скирт, подойди, я боюсь!

Теперь угроза ощущается не только от возможной погони, но и от странных яиц.

Что-то похожее на двуглавую чёрную ящерку-птицу раскурочивает четырьмя лапами оставшуюся скорлупу и с тихим хлопком брюхом плюхается на асфальт.

– Фух, – выдыхает Скирт с улыбкой и садится на корточки рядом с разворошённой скорлупой. – Я думал что похуже будет.

– Что будем делать? – Алекс двумя пальцами зажимает нос, кажется запах исходит не только от разбившихся яиц, но и от вылупившегося существа. – Не оставлять же его здесь. Может… – усмехается, – в канализацию бросим? Там он найдёт себе подобных.

– Станет мутантом, канализационным драконом? Начнутся крестовые походы? – Скирт начинает все больше воодушевляться этой историей.

– Да-да, вполне возможно. Но я его в руки не возьму! Давай сам.

Скирт поднимает чудо-чудное и кладёт в оттопыренный карман комбинезона.

Элизар тем временем неспешно идёт по следам яиц и застывает в десяти метрах от них, облитый светом фонаря

Алекс замечает его, громко вскрикивает и снова хватает Скирта за руку, чтобы сойти вместе с ним с освещённой дороги и броситься в темноту.

– Па? – выходит к Элизару Мак, который наблюдал и недавний побег, и странное собрание вокруг чего-то посреди дороги, и то, как Скирт с девчонкой вдруг ринулись куда-то сквозь живую изгородь, должно быть, оцарапавшись о ветки.

– Вы чего тут? – трёт Мак глаза рукавом, гадая, словил он приход, или просто вокруг него собрались психи.

Эл протягивает ему косяк, уже почти выкуренный и хлопает по плечу.

– Кажется, Скирт на нас обиделся.

Мак затягивается и хмыкает.

– Проклял тебя? Наш… – запинается. – Твой… Наш дом?

– Наш…

Эл тянет его за собой.

– Не, тухлыми яйцами закидал, – отвечает буднично. – Волнуешься перед первым днём в школе?

Мак закатывает глаза.

– Ты серьёзно? – интересуется мрачно, и переводит тему: – Вся улица теперь воняет. Ветра нет… Он точно не проклял дом? Или меня. Даже не знаю, ночевать ли там.

– Попросим кого-нибудь его нагнать, – Эл зевает. – Не стал бы он проклинать нас. Ты хоть успеешь поспать? Утром я тебя разбужу.

– Успею, – он докуривает и зевает. – Это так тупо… Ну, идея твоя со школой. Будто ты специально меня унизить хочешь. Хотя бы не говори об этом со мной так часто, хорошо?

– Ты же сам говоришь, что у нас дурдом, – останавливается Элизар. – Смена обстановки пойдет на пользу. Да и школа проще колледжа, я ж о тебе забочусь.

– Да нафига мне это вообще? – всё это время Мак рассматривал его идею, как условие его у них проживания. – Бесит. Но за заботу, конечно, спасибо.

Он вляпывается в тухлое яйцо и медленно поднимает ногу. С асфальта до подошвы кед тянется чёрная зловонная слизь.

– Теперь я проклят, – то ли спрашивает, то ли обречённо констатирует Мак, и старается не дышать.

– Ай, – тянет Эл с усмешкой, – ну идём тогда.

И тянет его в сторону сбежавшего Скирта.

– Побежали, догоним их!

Приходится согласиться, потому что в проклятии Мак был почти уверен.

Алекс со Скиртом тем временем пытаются вызвать такси и придумывают, как объяснить водителю, что им нужно найти подходящее место в канализации.

– Думаю, там не должно быть воды, – говорит она Скирту, – и глубоко быть не должно. Ни ты, ни я не полезем в люк ради этого монстра. Надо так, чтобы бросить его можно было или просто руку протянуть, чтобы выпустить. Или зайти туда и отпустить. Короче, чтобы никуда не пролазить или прыгать.

– Да… А что если он придёт за мной, захочет увидеться с отцом?

Скирт глядит в одну точку на асфальте, обдумывая эту мысль.

Такси должно приехать через семь минут. Два пятна вдалеке стремительно приближаются. Ящерка скребётся в кармане.

– Не думаю, – тянет Алекс с сомнением, – всё-таки это курица. Только птенчики бегают за родителями, потом они перестают так делать. Не волнуйся.

В роду Скирта создатель демонов, так что он вполне себе рад, что у него выходят только двухголовые ящерицы-птенцы.

Он поднимает голову и, натыкаясь на Элизара, собирается бежать, как вдруг останавливается и идёт к нему навстречу.

Алекс напрягается, но бросать Скирта она не намерена. Поэтому идёт рядом, вцепившись в его локоть.

– Всё хорошо, – шепчет ей Скирт, – он не бьёт женщин вроде как…

Элизар улыбается:

– Ну, видишь, идёт сюда получать.

Мак наблюдает за ними с мрачным любопытством и чем-то требовательным во взгляде.

А Алекс после слов Скирта смелеет и осуждающе глядит на Эла.

– Вы очень ранили его, дядя Элизар! Даже не представляете, как. Вам должно быть стыдно! – выпаливает она, старательно отгоняя мысль о том, чем они со Скиртом недавно занимались, и как позорно бежали прочь.

– Да ладно, – усмехается Эл. – Попрошу прощения, как только вы мне дом отмоете. И ветер вызовите.

Скирт, не обращая на эти разговоры внимания, протягивает своего зверя Элу:

– Ты посмотри, что я сделал.

– Продадим?

– Выпустим! – хватает Алекс несчастное создание. – Выпустим, как и собирались! – как вдруг пугается и суёт ящеро-птица Маку.

Он держит неестественно горячее существо в открытых ладонях и смотрит на удивление спокойно и задумчиво.

Одна из голов, разинув пасть-клюв, извергает язычок синего пламени, и Мак поднимает взгляд на отца.

– Что ты мне дал выкурить?

– А, – приподнимает брови Эл, не ожидая такого. И треплет Мака по волосам.

Скирт забирает ящерицу назад и вешается Элизару на шею.

– Круто же вышло.

Алекс наблюдает за ними с улыбкой, успокоившись, и облегчённо выдыхает. Правда в следующую секунду резко отходит от Мака.

– Ты принёс за собой вонь!

– Ты вообще кто? – щурится он, чтобы получше её рассмотреть. – Ещё какая-нибудь сестра или чья то девушка, или ты парень? Говори сразу, если парень, ладно?

Алекс, задохнувшись от возмущения, замахивается и даёт ему звонкую пощёчину, из-за которой Мак отшатывается и хватается за своё вмиг покрасневшее лицо.

Скирт не обращает на них никакого внимания, а Элизар отводит взгляд, удерживая улыбку.

– Что ж тебе не везёт так, Мак…

– Да что я сделал то?!

– Назвал меня парнем! – наступает Алекс, и Мак пятится от неё. – Совсем обалдел, не видишь, кто перед тобой? На мне юбка между прочим!

– А на нём, – машет в сторону Скирта, – были каблуки и платье, и что с того?!

– Не было платья, это джинсы такие, ты совсем уже? – оборачивается на него Скирт. – Платье с той обувью не носится!

Запах только усиливается, Скирт закрывает нос рукавом и щурит глаза в своей обычной манере.

– Вы и правда принесли за собой вонь!

Мак пытается очистить подошву, шаркая ногой об асфальт, но раздаётся лишь чавкающий звук, будто он вляпался в огромный ком дегтярной жвачки.

– Ну, не знаю, значит, сын твой был в платье, – бормочет он, чувствуя, как от запаха его начинает мутить.

– Люци не носит платья, – замечает Алекс, отходя от него ещё дальше.

– Скирт, – говорит Эл, – не мог бы ты…

Тот прикрывает глаза, потирает руки, и вскоре по улице проходится поток холодного ветра, а затем начинается дождь. Сначала он едва покрапывает, затем набирает обороты и обрушивается ливнем.

И Мак, который и без того мёрз, начинает дрожать до клацанья зубами.

В этот момент подъезжает такси, и Эл решает проехать на нём до дома, к чему подталкивает и Мака.

– Нашёл где-то место? – спрашивает он его, когда они забираются на заднее сидение.

Мак не отвечает, делая вид, что не понимает, о чём он.

Алекс не садится с ними, дождь не доставляет ей никаких неудобств.

– Прогуляюсь пока, – говорит Скирту, – надо… выветрить вонь из памяти, всем пока! – и машет рукой.

А Скирт садится рядом с Элизаром, хотя переднее сидение пустует.

– Я буду спать у себя, – заявляет он.

– Перестань, – Эл снова зевает, дождь нисколько не взбодрил его. – У нас ещё есть место на диване.

– Я могу, – произносит Мак тихо, почти примирительно, – поспать на диване…

От его ноги всё ещё попахивает, он снимает кед и выбрасывает его из машины.

Эл не выдерживает и начинает хохотать. Даже когда водитель выкидывает их из машины в трёх метрах от дома.

– Ладно, кто из вас быстрее добежит до двери, будет спать на чердаке, – говорит он и удерживает Скирта за комбинезон.

Мак глубоко вздыхает, саркастически наблюдая за ними, и спокойно направляется к дому, стараясь больше ни во что не вляпаться.

Элизар держит Скирта, пока Мак не скрывается за дверью.

В доме он приказывает всем быть тише воды, но предлагает чай.

– Давай, я всё равно не засну, – передёргивает Мак плечом. – Потом поднимусь к себе, – на этом он выразительно смотрит на Скирта, – и отдохну немного. А где… – оглядывается, будто беспокоясь, – щенок?

– Не знаю, – Эл ставит чайник. – Ты не назвал его? Иди хоть переоденься сначала.

Он со странным выражением, почти сочувствующим, оглядывает мокрого сына.

В то время как от Скирта начинает исходить пар и лёгкий намёк на вонь.

Мак, заметив это, спешит наверх, а, переодевшись, довольно долго медлит, прежде чем выйти к ним снова.

– Щенок спит, назову… Щенком, – заходит он на кухню, всё ещё слегка дрожа от холода.

В руках у него, на всякий случай, освежитель воздуха.

Скирт щурится и переглядывается с Элизаром:

– Да ты похож на моего отца.

Тот тоже имеет обыкновение называть собак собаками, и этот момент Скирту нравится. Поэтому он меняет гнев на милость и, подливая Маку в кружку рдяного горячего напитка, усмехается:

– Хочешь, погадаю тебе?

Довольный, он сидит в Элизаровском халате, видимо, помирившись с другом и успокоившись. И чувствует себя ведьмой из старых сказок или взбалмошной феей, что от случая к случаю решает, загубить попавшего к ней в лапы юношу или направить его.

Мак с недоверием принимает напиток и пробует. Садится напротив и согласно кивает, не ожидая от самого себя, что ему станет настолько любопытно.

– Я не очень верю в такое, но давай. Только сразу скажи, это будет… не знаю, шуткой, игрой, или ты сам веришь в это и серьёзно?

Элизар делает себе ринфлауэр – смешивает с вином перец, чёрную траву и, на этот раз, крепкий чай. Маку же даёт пить то, что предложил Скирт. Потому что оно, скорее всего, всё же слабее по эффекту. Он наблюдает за ними с довольством, всё ещё мокрый и – на удивление – сонный.

Скирт потирает кончики пальцев и высовывает раздвоённый язык.

– Решай сам, что это будет.

Он ставит перед собой металлическую тарелку и просит Мака вылить в неё часть напитка.

– О, ну я же говорил, собака твоя не к добру, – фыркает он, затем присматривается, – хотя это как посмотреть. И вот ещё что: под градом стрел и гнётом туч ты увидишь золото. И будет это… – Скирт цокает. – В разделе с химией, о да! Ну, – переводит взгляд на Мака, – как ощущения?

– Странные, – передёргивает он плечом. – Докажи, что это правда и действительно что-то значит! – а в глазах при этом не вызов или недоверие, а ожидание и интерес. – Скажи что-нибудь такое, чтобы я понял и поверил. Можешь?

– Хорошо, – Скирт усмехается и отпивает из кружки. – Завтра особенный день. Сегодня, в смысле.

Эл кивает:

– О да, ему через два часа в школу вставать.

– Да что б вас, – бросает Мак мрачно, и посмеивается. – Издеваетесь надо мной.