Текст книги "Ты меня бесишь (СИ)"

Автор книги: Полли Еленова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)

– Тебе Хедрик, что сказал? Идём, угощу тебя лазаньей. Ты голоден?

– Ладно, – не решается спорить Том.

А Соня, прижавшись к Маку, копается в еде.

В то время как Элизар успокаивает его:

– Она вряд ли что-то вспомнит потом, пусть поест и выспится. В следующий раз переиграем.

– Да? – тянет он с сомнением. – А точно ничего не вспомнит? А как, что мне ей сказать насчёт этого дня? Притвориться, что она просто заснула?

На этом Кейт заводит на кухню Тома и кивком указывает ему на свободное место.

Мак сверлит его недобрым взглядом и замолкает, беря Соню за руку.

Том ошарашенно переводит взгляд с Сони на Мака и садится за стол.

– Привет, – улыбается он однокласснице.

И она улыбается в ответ.

– Томми, как дела?

#11. Отец?

– Видимо не очень, – отвечает за него Мак, – раз хвост в полнолуние вырастает.

Соня заливается смехом и касается щеки Мака:

– У тебя изо рта выходят розовые пузыри!

– Да-да, – мягко отмахивается он от неё, и говорит Тому: – Теперь уже точно, чтобы я тебя рядом с ней не видел, понял?

– Что с ней не так? – взгляд Тома становится жесче.

– Ничего, она в порядке!

– Хватит, – прерывает их Кейт, и ставит перед Томом дымящуюся тарелку. – С девочкой всё нормально, – говорит ему спокойно. – А с вами, не знаю, но разбираться с этим в моём доме я вам не позволю, – на этом она бросает на Мака жёсткий взгляд.

Соня ест молча, наблюдая за всеми. За тем, как поднимаются вверх розовые волосы Кейт, будто она находится под водой, и как за спиной у Тома растут золотистые крылья. А у Элизара – рога.

– Том, – тянет она, – тебе же тут тесно… Пойдём, погуляем.

– Никуда вы не пойдёте! – Мак хватает Соню за руку и тянет за собой, собираясь уложить её спать.

Кейт, глядя на это, согласно кивает и как бы между прочим кладёт ладонь на плечо Тома.

– Ты ешь давай. Вкусно?

Том собирается возразить, но тут вырывается Соня:

– Не указывай мне, что делать!

Том поднимается из-за стола и берёт её за руку:

– Уходим отсюда.

Кейт переводит взгляд на Элизара.

Не то, чтобы ей не всё равно, но ей видятся в этом возможные неприятности. А интуиция у Кейт неплохая.

– Ну-ну, – говорит Эл, – у вас с Хедриком какие-то дела, будет плохо, если он придёт, а тебя не будет рядом.

– Напротив вас сидит моя обдолбанная одноклассница и все делают вид, что всё в порядке, это что, какая-то секта?

Соня трогает воздух рядом с ним.

– Она съела кое что, – говорит Мак уже спокойнее, поняв, что он волнуется за неё, и указывает на банку с «вареньем». – Но всё нормально… А вот твоё поведение до сих пор остаётся без оправдания. Поэтому… не стоит, ладно?

– Да, – Соня берёт банку со стола и подаёт Тому, – попробуешь? Мне никто не разрешает съесть больше…

Хедрик спускается к ним со спортивной сумкой наперевес.

– Ну что вы тут?

Том переводит на него мрачный взгляд:

– Мы должны отвезти Соню домой.

– Кого?!

– Её отец убьет, если увидит в таком состоянии! – Мак пытается перетянуть Соню на свою сторону. Буквально. За руку.

Она пищит.

– Да бля.

Хед тащит сопротивляющегося Тома на выход, чтобы поговорить, помахав родителям рукой.

И успокоенная Кейт убирает тарелку Тома со стола.

– Весело, – комментирует она, раздражённо цокая языком.

Мак обнимает Соню.

– Идём ко мне…

Но она протягивает банку Кейт:

– Ты попробуешь?

– Нет, я не люблю такое.

– Давай мне! – вызывается Мак.

– Но я хочу посидеть с Кейт…

И Соня всё ещё протягивает баночку, требовательно смотря на мать своего… как его?

Мак суёт в банку палец и, наконец, пробует.

– Вкус странный, – кривится он, собирается попробовать ещё, но вдруг передумывает. – Па, присмотришь за Соней?

На этом Кейт забирает у них банку.

Соня вцепляется в него:

– Ты куда, братик?

Он целует её в щёку.

– Я твой парень, и должен разобраться.

И оставляет её с отцом и Кейт, которая трогает Соню за руку, показывает ей чайную ложечку, и зачёрпывает варенье…

Мак успевает догнать Хедрика с Томом, которые по какой-то причине задержались возле машины.

– Я с вами, – говорит, глядя на Хеда. – Этот тип преследует мою девушку, я хочу знать, что происходит. И услышать от него, что он больше не подойдёт к ней.

– В каком смысле, преследует?

Хедрик переводит взгляд на Тома.

Плевал бы он на то, что они там с Маком не поделили, но ведь нужно пристроить парнишку у себя, познакомить его с остальными, а для этого не мешало бы знать о нём больше.

– Я бы не навредил ей, – говорит Том, – просто хотел дать понять, что она всегда может обратиться ко мне, не смотря на то, что она не хочет общаться. Чтобы, когда нужно будет, она не подумала, что совсем одна.

– Ага, – хмыкает Мак, – и поэтому ты ездил за нами по всему городу и пугал её фотками? – он переводит на Хедрика взгляд, и проникновенно говорит (слегка заплетающимся языком, видимо, виной тому варенье): – Он псих. Мы с Соней гуляем, ей сообщение приходит, и девчонка бедная бледнеет вся, видя, что он снял нас там, где мы недавно были. Она просила его отстать, но он и вокруг дома её круги наматывает! А теперь я узнаю, что он чёртов оборотень?! И что мне делать, мать твою?!

– Осторожнее со словами.

– Я просто находился в том месте тогда, мне показалось это совпадение… забавным, – он вдруг странно усмехается углом губ. – И насчёт её дома. Это моя улица, разумеется, я часто прохожу мимо. И останавливаюсь. Она мне нравится. И я не должен перед тобой отчитываться.

Но Том задумывается над его словами. Он не ожидал, что может пугать Соню, просто не подумал, что всё так серьёзно. Слишком… ушёл в себя.

– Она нравится и мне. И я за неё теперь в ответе. Можно, – спрашивает он Хедрика, – я с вами? Зачем тебе Том? Он, что ли, теперь и здесь мелькать будет?

– А ты уже решаешь, кто будет мелькать, а кто нет? Садись.

Хедрик садится за руль, Том рядом с ним, он ни на кого не смотрит и молчит.

Мак спешно забирается на заднее сидение.

– Я теперь тут живу. А ты, к слову, живёшь… Где? Наверное у мужика своего. Короче, не здесь. Так что, да, – и он скрещивает на груди руки, чувствуя, будто сказал нечто очень весомое. И, видимо, весёлое, потому что вдруг начинает смеяться.

– Ты тоже обдолбался, – Том не спрашивает, это констатация факта.

– Не у мужика своего, а вместе с ним, и мы едим к нему. А ты зачем здесь, я всё ещё не догоняю.

Впрочем, тон у Хедрика вполне себе миролюбивый.

– Слежу за ним, – тычет он пальцем в Тома. – Хочу узнать больше. А зачем мы к… Соро? Или к другому?

– Балда.

Хедрик не отвечает, только переводит внимательный взгляд на Тома.

Что-то с ним не так, ему стало плохо прямо в школе, и он позвонил. Вспомнил про некого учёного, спросил, может ли он помочь избавиться от того, что даже сами оборотни называют проклятьем.

И Хед решил дать Тому поговорить с Соро, а затем под шумок и отвезти в дом, где живёт его стая.

А Мак, пропустив ещё один смешок, ложится и собирается подремать, пока они не доедут до нужного места.

– Разбудите меня, когда всё…

И будто бы уже через несколько секунд – действие ли то варенья или нет – Хедрик резко тормозит и Мак валится под сидения.

– Приехали. Ты проснулся? – Хед тянет нараспев и открывает дверцу.

Мак, всхлипывая, поднимается и трёт краем рукава заспанные глаза.

– Что я сделал тебе такого, а?!

Ответить ему не дает Соро, который выходит встречать их.

Его длинные волосы отливают серым, собраны в пучок, который держит китайская палочка. На нём свободный свитер кремового цвета, с закатанными широкими рукавами, что каким то образом смотрится весьма удачно и даже элегантно, и простые чёрные джинсы.

Но что-то есть в его движениях, во взгляде, выражении лица, что выдаёт в нём не простого человека. И заставляет чувствовать себя рядом с ним так, словно тебя видят насквозь, ты гибнешь от этого, но испытываешь странное удовольствие пополам со страхом.

Из-за этого ощущения Мак нарекает про себя Соро истинным злодеем. Ведь наверняка это чувство должно возникать именно рядом с ними…

– Так-так-так, – улыбается Соро, кивком здоровается с Маком, и окидывает Тома внимательным взглядом. – Кто у нас тут и почему?

– У него есть к тебе вопрос, – Хед, разумеется, даёт Тому самому решать свои проблемы.

И тот подходит ближе:

– Раз это передаётся генетически, я хочу узнать, можно ли что-то сделать, чтобы я не обращался? Я заплачу.

– Заплачешь, – кивает Соро и улыбается, видимо считая это удачной шуткой. – А в чём, собственно, проблема?

– В каком смысле?

– Ты оборотень, который готов обратиться ко мне, чтобы не быть больше оборотнем? К чему такие риски, что не так? Хочу послушать о проблеме.

– То, что я буду каждое полнолуние обращаться в огромного неуправляемого волка, этого недостаточно?!

Впервые за всё время Том поднимает на Соро глаза.

И Соро вдруг, с пренебрежением, но треплет его по волосам.

– Ну-ну.

Том отступает, его трясёт от злости, глаза наливаются красным, он бледнеет.

– Так это возможно или нет?

– Формулировка «генетически» здесь не совсем верна, – вспоминает Соро. – Ведь если изучить твоё днк, то можно обнаружить лишь одну странную особенность, которая, впрочем, может встречаться и у простых людей, в чьих родословных не было оборотней, и которые оборотнями не являются. Поэтому говорить лучше: «по наследству». Ведь по наследству передаться может всё, что угодно, – поправляет он его с лёгкой улыбкой, и заправляет за ухо выбившуюся прядь волос.

И при этом даже Мак оторопело замирает на месте, не понимая, к чему это было сказано и зачем.

– Хочешь разозлить меня своей болтовнёй, потому что этот придурок рассказал тебе, что у меня проблемы с самоконтролем? – Том теперь едва ли не рычит, но всё ещё стоит на месте, ни на кого не глядя. – Так вот, я считаю что это дерьмо с псинами, бегающими по лесу – сама по себе большая проблема. И не надо, – теперь его голос звучит совсем иначе, а глаза желтеют, – не надо, блять, убеждать меня, что всё хорошо.

Соро кивает, разглядывая его, и обходит Тома.

– Он ничего мне не рассказывал. Я хотел проверить, потому что так надо.

– У тебя проблемы такого рода, – встревает Мак, – а ты ещё смеешь докучать Соне?!

– Отвали от меня, ёбаный наркоман!

Несколько мгновений Том стоит на месте, затем оборачивается и с рыком набрасывается на Мака, долбанув его о капот машины и ударив по лицу.

Хедрик подходит к Сору с хмурым видом:

– Он же тебе не понравился?

– Да с чего бы? – пожимает он плечом, наблюдая, как Мак валится на землю тряпичной куклой. – Мм, а я думал, мы уютненько на веранде посидим…

– Ну, ему пятнадцать, он симпатичный и дерзкий типа, – не отстаёт Хед, с таким видом, будто ещё немного, и они поссорятся.

– А, ты об этом? – только сейчас понимает Соро, и тепло смеётся. – Нет, не понравился.

– Ты… – Хедрик всё равно остаётся недоволен и отходит от него с мрачным видом, чтобы оттащить Тома за шкирку подальше от Мака. – Ты если ещё не понял, это мой брат, так что думай дважды.

Соро подходит к ним и бросает беглый взгляд на лежащего без сознания Мака, из носа которого льётся струйка крови, уже образовав на асфальте небольшую лужицу.

– Нужно сделать пару тестов, чтобы убедиться, что у тебя, Том, действительно нет проблем. Имею ввиду таких, какие могли бы быть с твоей силой. А после уже поговорим иначе, лады?

Он дрожит в стороне и разглядывает свои руки, окровавленные костяшки… Это вводит в ступор.

Хедрик приводит Мака в чувство:

– Ты посмотри на себя, какая тебе девушка, даже себя защитить не можешь…

И подаёт ему руку.

Мак не отказывается от помощи и поднимается, болезненно касаясь своего лица.

– Спасибо… Нос… Очень больно, – кровь тут же заливает ему руку.

Соро же подходит к Тому и легонько похлопывает его по плечу.

– Не переживай. Такое бывает. Особенно если сила только-только дала о себе знать. Бывает и плохо становится ни с того ни с сего, хотя до полнолуния ещё много времени. Или кажется, будто перекинешься, хотя на дворе день и совсем не время… У тебя так, я угадал?

Том кивает и поднимает на него уже чистый взгляд.

– Не ной…

Хедрик подходит к Маку и одним движением, не предупреждая, вправляет нос.

– О том, что я сказал… – Том оборачивается к нему. – У меня есть фотографии, где ты тусуешься со своими дружками-торчками и я обязательно отправлю их ей.

– Я ведь говорю, что он псих! – Мак стоит согнувшись пополам от боли, и тихо поскуливает.

Соро, усмехаясь, манит к себе Хеда и бросает остальным:

– Идём, раз вы здесь!

И ведёт их к высокому особняку из шоколадного кирпича с застеклённой угловой верандой, где пылает камин и растут огромные кактусы в горшках на полу.

Только со стороны веранды ветер гоняет по стриженному газону опавшие кленовые листья, и дорожка к ней выложена белым камнем.

Хед в своём доме чувствует себя ещё более вольготно, чем обычно, он прижимает Соро к стене и жестко целует.

Том опускает взгляд, он не гомофоб, но предпочёл бы не видеть подобного, ибо начинает мутить.

Он достаёт телефон и набирает сообщение для Сони с вопросом о том, как она и нужна ли помощь.

Мак чувствует, как вибрирует у него в кармане и понимает, что это Сонин телефон.

Он читает сообщение и незаметно набирает ответ:

«Я в порядке. Хватит попадаться мне на глаза. Раньше ты хотя бы скрывался и щадил мои нервы, теперь приходишь в открытую даже в родительский дом моего парня!».

Том переводит взгляд на Мака.

– Ты придурок.

– Что?

– Она бы не написала вот так, мог бы хоть… Я не знаю.

У него на лице появляется скучающее выражение.

Вообще-то, Соня бы вообще не ответила. Тем более, не ответила бы вот так в том состоянии, что Том её видел.

Соро, который уже обзавёлся красным пятном на шее, подходит к нему с папкой в руках.

– Вот, полистай, заполни на каждой странице. Я разработал специальный тест. Это займёт не меньше сорока минут. Мне останется только взять твою кровь для анализа. А пока присаживайтесь все, – улыбается он, указывая на кожаные коричневые кресла, – я сейчас принесу чего-нибудь выпить. А тебе, – усмехается, глядя на Тома, – чай или сок?

– Я не буду здесь пить.

Хед усмехается на это и разваливается в кресле.

– Ну что, как дела? – переводит взгляд на Мака.

– Ну такое себе, – всё ещё трогает он свой нос и распухшее лицо. – Такое себе… – садится в кресло с мрачным, убитым видом.

Соро смеётся, бросая на него взгляд, и уходит за льдом, лекарством и вином.

Хедрик, кивнув, залипает в телефоне.

Том принимается просматривать страницы с видом таким, будто его лучше сейчас не отвлекать.

И вот вино уже разлито всем, кто пьёт, а время для теста близится к концу. Соро подходит к Тому со спины и заглядывает через его плечо.

– Ну, как успехи?

А Мак тем временем пытается что-то объяснить Хеду:

– … И она такая, мол, братик! А я думаю, шутка это или нет. Сейчас понимаю, что то варенье виной. А, значит, всё наоборот. Понимаешь?

– Не факт! – тянет Хедрик. – Если бы ты ей нравился, она бы об этом проболталась, но ей тебя просто жалко… И это неплохо, что с тобой хоть кто-то общается. Если честно… Не знаю, как тебе её в дом разрешили привести. Тебе бы сначала со своими проблемами справиться, да и после этого… Она же девчонка, обычная девчонка. Таких трахать ещё можно, если осторожно, но не больше.

Том поднимает на Соро взгляд:

– Вопросы странные, ты точно разбираешься?

Соро кивает, с весельем во взгляде наблюдая, каким убитым сделался Мак, и возвращает своё внимание Тому.

– Давай, если закончил, и пройдём со мной, я возьму кровь на анализ.

– Отлично.

Том поднимается с таким видом, словно его ведут на казнь, и он уже смирился.

Соро ведёт его по узким, но светлым коридорам с белыми стенами в подвальное помещение. Даже в их с Хедриком особняке он обустроил себе под лабораторию, небольшую комнатку на нулевом этаже.

Он открывает перед Томом тяжёлую дверь, и в глаза им бьёт слишком яркий, белый электрический свет.

– Проходи, садись на стул возле вон того пластмассового столика.

– Я могу от этого избавиться или нет? В любом случае?

Том садится.

– Нет. Точнее, попробовать то можно, но намучаешься ты, скорее всего, больше, – Соро берёт с полки странный шприц с трубочками и двумя присоединёнными к нему колбами, и подходит к Тому. – Клади руку на стол.

– Тогда зачем всё это, если ты не собираешься помогать?

Том кладет подрагивающую руку, всё ещё на что-то надеясь.

– Я собираюсь помочь, – отвечает Соро всё таким же спокойным, терпеливым голосом, и находит на его руке вену. – Ты всегда так пессимистично настроен?

– Ты просто, – Том вдруг улыбается, – не вызываешь доверия.

Колбы наполняются его кровью, и Соро отстраняется, прилепляя к руке Тома пластырь.

– Не вставай, голова закружится, – отходит он к какому-то оборудованию, больше похожему на странную микроволновую печь, и в специальный отдел ставит колбы.

Раздаётся щелчок, за затемнёнными толстыми стёклами загорается свет, и начинают красным мигать две лампочки.

– Лучше расскажи, пока мы ждём результатов, – садится Соро напротив Тома с его тестом, и берёт ручку с тетрадной страницей, – откуда такая паника? Что-то произошло? Как ты вообще узнал, что являешься оборотнем?

– Сон приснился, а потом Хедрик показал свои когти… И я не паникую. Просто перспектива каждый месяц терять контроль не воодушевляет.

– Ну… это громко сказано «терять контроль», – сверяясь с тестом, что-то записывает себе Соро. – Некоторым людям вот, к примеру, приходится учиться справляться с гневом. Знаешь такое? Когда ходят на специальные сеансы и даже лекарства пьют. Но эти люди что-то не стремятся выжечь себе часть мозга, отвечающую за гнев. Понимаешь, о чём я? Хедрик вот научился перекидываться по желанию, хотя это и может быть опасным. У пары его состайников хороший контроль над силой и не теряется осознанность в полнолуние. Другой его волчонок может до последнего сдерживать обращение, хотя обычно, если началось, вряд ли ты это намного замедлишь… У всех всё индивидуально, пусть и есть общие правила. Но это «общее» как раз и можно сдвинуть в ту или иную сторону, как тебе надо. И с этим как раз я могу помочь. И Хедрик.

– Вы просто два извращенца. Многим так помогли?

– Извращенца? – приподнимает он бровь и с недоумением смотрит на Тома.

– Да. Вам же нужно что-то взамен.

– Я… – теряется Соро. – Признаться, даже потерял нить разговора. Что?

– Не зря же тут по углам сосетесь. И эти вопросы Хедрика. Ну, можешь прямо сказать, что тебе нужно.

– И что же? – Хед застывает в дверях.

Соро откладывает ручку в сторону и пару секунд сосредоточенно вглядывается в Тома, а затем начинает смеяться.

***

Кейт смотрит на стол, и видит, как посуда пляшет друг с другом, будто она попала в мультфильм «Красавица и Чудовище».

Она поднимает взгляд на мужа и странно улыбается, когда заторможенно и расслабленно произносит:

– И часто сам Скирт употребляет такое? Я теперь… не удивлена, что он… видит фей. Милая? – оборачивается к Сони. – Идём?

Но Сони не оказывается рядом, а в следующее мгновение чьи-то прохладные узкие ладошки закрывают Кейт глаза и об пол разбиваются стеклянные шары звонкого смеха.

– Кто же это? – тянет Кейт, трогая чужие пальчики на своём лице. – Хм…

Пальцы пропадают, и Соня всё тем же странным разноцветным смехом тянет Кейт наверх:

– Где твоя комната?

Кейт поддаётся, пару раз едва не врезаясь в стены, которые ходят волнами перед глазами, и тянет Соню в одну из дверей.

– Вот тут. Моя и, – заканчивает шёпотом: – Элизара. Только, тсс, пусть он не слышит… что мы здесь.

Они оказываются в большой и светлой спальне с тяжёлой кроватью и пушистым бордовым ковром на полу.

– Хорошо! – шепчет Соня, или ей так только кажется.

Она с разбегу прыгает на кровать и глядит на Кейт снизу вверх:

– Ты такая красивая!

Кейт распускает волосы и игриво накручивает на палец одну прядь – не свойственный ей жест.

– Ага. И ты ничего.

– Нет, я не люблю физкультуру…

Она начинает стягивать с себя топик.

– Оу, бедняжка, ты ведь замёрзнешь! – Кейт мягко и неловко врезается в шкаф и принимается выбрасывать из него вещи.

– Мне нужно платье, есть платье? Розовое или голубое. Или голубое. Или розовое.

Соня стягивает с волос резинку и они прикрывают её узкую спину. Она сидит на кровате в лифчике и наблюдает за Кейт прищуренным взглядом сероватых сейчас глаз.

– Белое с голубыми кружевами, – находит Кейт тонкое шёлковое платье с пышной юбкой из кружев. – Кажется, Скирт притащил когда-то. Примерь, ты будешь похожа на феечку! И будем танцевать на кровати, она похожа на облако. На розовое облако.

– Какое-то оно… – Соня не может подобрать слово. – Мне точно… можно?

– Точно, – кивает Кейт и сама набрасывает его Сони на голову. – Я помогу. Тебе оно к лицу, ты прекрасна!

После шума внизу, звона разбитого стекла и даже будто бы выстрела в комнате показывается Скирт.

– Моё платье, – говорит он, – откуда оно здесь?

Кейт заканчивает завязывать пояс платья в красивый бант и пожимает плечом.

– Ты ведь оставил его мне. Мы идём гулять и танцевать по дорогам нашего любимого города. Правда она похожа на фею? – целует Соню в лоб, и гладит по шелковистым волосам.

– Что это за тролль? – Соня вцепляется в Кейт.

Скирт цокает.

– Я не… Эй, девочка, хочешь покажу тебе настоящих троллей? Идите за мной…

И он ведёт их прочь из дома, обходя осколки и следы борьбы в гостиной.

– А что это здесь… – Кейт цокает, наступая на разбитую кружку. – Где Элизар?

Скирт закашливается:

– Вперёд, мои девочки, только вперёд, нас ждут опасности на каждом шагу…

Соня дёргает Кейт за волосы.

– Покрасишь меня в розовый?

– Если захочешь, когда вернёмся, – почему-то смеётся она, и спешит догнать Скирта.

Соня не знает, сколько проходит времени, асфальтированная дорожка у проезжей части кажется ей заросшей мхом и мухоморами тропой. Кейт, ставшая прекрасной розовой пони-единорогом скачет вперёд, и Соня держится за её гриву, чувствуя ветер в волосах и смеётся. Скирт идёт впереди, направляя их.

– Мы идём к мосту, охотится на троллей, охотится на… Пить с ними чай… Розовый чай…

– София, – слышит она знакомый голос, слишком грубый и холодный для этого чудесного мира, – что здесь происходит?

– Отец… – выдыхает Соня, зажмурившись.