Текст книги "Ты меня бесишь (СИ)"
Автор книги: Полли Еленова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)
#22. Умница
В розовой пижаме и тапочках-кроликах, Соня с трудом открывает железную дверь в подвал и спускается по лестнице, подсвечивая себе фонариком и держа наготове заряженный пистолет.
Отец учил её стрелять, а ещё рассказывал про тварей, что лишь притворяются людьми.
Щенок, потявкивая, спускается за ней, и это раздражает, заставляет чувствовать себя ещё более уязвимо.
Потому что она одна в Белом Замке, где за гранью тишины всё ещё раздаются звуки выстрелов, потому что в любой момент могут сильнее заслезиться глаза, потому что она может быть слишком занята чиханием и не заметит того, кто издавал все эти чертовы звуки из-под пола, потому что собачий лай и вой напоминает о той ночи, когда у её окон стоял бледный и перепуганный Мак, который теперь неизвестно где…
Руки дрожат, холод режет кожу тонкими лезвиями.
– Заткнись, заткнись, заткнись…
Ей не приходилось бывать здесь, вообще, это полностью территория её отца, точно так же, как её комната – только её.
Но эти правила больше не входу, Соня не знает, что делать дальше, не может больше терпеть приглушённые крики и ждать, что кто-то вырвется из подвала и загонит её в угол.
А бежать некуда.
Какая ирония, она пыталась позвонить Тому, в мыслях всё ещё бились его слова, о том, что она может на него положиться. Парни же всегда говорят что-то подобное, верно?
Но и он не берет трубку, в тот момент, когда она действительно готова пойти на контакт едва ли не впервые за всё время.
Бред.
Соня вскрикивает, наткнувшись фонариком на окровавленные трупы. Прикрывает рот ладонью и вжимается в стену.
Было проще, когда она не видела их лиц, разве они должны оставаться людьми? Разве не должны были превратиться в ужасных монстров, каких описывал её отец?
Дёргается угол губ, Соня переступает через трупы и вскрикивает снова, когда фонарь высвечивает ещё одно лицо.
Бледное, с мёртвыми синими глазами, за железными штырями. Оттуда исходит бурчание. Соня передёргивается и направляет фонарик ещё раз. Лицо человека кажется знакомым и… живым. Она ошиблась, у него тёмные, блестящие глаза и взгляд устремлён прямо на неё. Бледная кожа, светлые, рыжеватые всклоченные волосы. Он кого-то ей напоминает.
Соня выдыхает, оглядывает подвал в поисках выключателя и находит его.
Зажигается свет, она обнаруживает, что Щенок обнюхивает трупы, столы по бокам заполнены чем-то, напоминающим орудия пыток, среди которых стоят пробирки и бутылки с чем-то странного цвета, книги, похожие на дневники в кожаных переплётах, знаки на стенах…
Соня пытается унять тошноту и настораживается, когда замечает мельтешение крыльев позади человека в клетке. Спустя несколько секунд она понимает, что на его плече махаон.
И это напоминает ей о…
– Я где-то видела вас.
У Скирта шумит в ушах, но он больше не прижат силами тьмы, почти не ощущает давление, а черноту разгоняет свет от златовласой девушки.
– Ты была с новым сыном Эла, ты можешь сказать ему, что я здесь?
Соня отходит, бросает взгляд на стол и замечает связку ключей.
Она чихает и хмурится.
– Вы были с нами на дороге. Вы… знаете семью Мака? Тот странный друг, наркоман, о котором он мне говорил?
От воспоминаний о (не) незнакомце кружится голова и усиливается тошнота. Лучше не вспоминать, как она тогда чувствовала себя, и каким видела мир…
Он знакомый Мака, его мачехи, Кейт, значит, он не может быть тварью, они не могут вести близкий к человеческому образ жизни, правда же?
– Они просто очень сильная, тёмная энергия. И такие как я – Охотники, умеют различать её и… уничтожать.
– Чтобы спасать людей, папочка?
– Да. Чтобы спасать людей.
Скирт плохо выглядит, будто его держат здесь несколько дней без воды и еды, наверняка, у отца есть на то причина.
Как видно, он не может выбраться из клетки, а значит, ей не о чем беспокоиться, нужно просто подняться наверх.
Но Соня стоит на месте.
– Я не могу, – говорит она. – Кажется, они уехали.
Человек отлипает от прутьев и ложится на холодный пол.
– Куда?
– Я… не могу этого сказать. В смысле… Что вы сделали?
Человек усмехается.
– Не уходи. Пожалуйста. Ты разгоняешь тьму. Мне нельзя оставаться одному, везде… глаза.
Он крупно дрожит всем телом, даже Соня замечает это, хотя она не рискует подходить близко.
Она сглатывает слюну и спешно поднимается наверх. Щенок остаётся внизу. Пленник кричит ей в след.
***
– Мы со Скиртом как-то оказались на другом конце Земли, и сами не поняли как, – травит очередную чистую правду Элизар, развлекая жену и сына в соломенном домике на пляже. – Может быть, дело и в наркотиках, но в то время мы бы физически не смогли проделать такое расстояние за пару дней. Он иногда выкидывает что-то, как недавно. Но, когда нужно сбежать от кого-нибудь, его не заставишь применить способности. Косит под дурачка или нет – не думаю, что хочу знать наверняка.
Мак усмехается.
– Хотел бы я с ним познакомиться, – говорит он.
Кейт приподнимает бровь.
– Что? С вами я сама уже начинаю терять связь с реальностью, – замечает она.
Мак сужает глаза и давится смешком.
– Ну, я имею ввиду, по-настоящему познакомиться. Мы же с ним не лучшие друзья и всё в этом роде.
Он запускает пятерню в волосы.
Элизар потягивает странный – ну, разумеется, – напиток из невообразимо закрученной трубочки и достаёт всем по самокрутке.
– Как ты, связывался с Соней? Девчонку не прибил отец?
Мак качает головой.
– Да нет, вроде.
– Вроде, – хмыкает Кейт, и качает головой на предложение закурить.
Она рада отпуску, рада побыть с Элизаром в спокойной обстановке, пусть и с его сыном, но…
Что-то скребётся в груди, раздражающее и настойчиво. Это чувство хорошо знакомо ей. Кейт всегда была подозрительной и осторожной, поэтому порой просто чувствовала неладное, и начинала тревожиться. Даже если причина была ей не ясна. Как сейчас, например.
И поговорить бы с мужем, да Мак не оставляет их ни на минуту, а при нём не хочется. Ей вообще не нравится открывать при ком то свои слабости.
Она вздыхает и бросает взгляд на Элизара. Похоже, тот вполне доволен отдыхом. Ладно…
Может, дело в их сыне? Оставлять Хеда в такое время, пусть и под присмотром Соро, непросто.
– Думаешь, – говорит она, забирая у Эла напиток, рискуя попробовать, – Хед там в порядке? Ты не звонил ему?
– Неа, но и он мне не звонил, как и Соро, с которым у нас есть договор насчёт этого. Там ничего серьёзного, я уверен, – он пускает кольца дыма.
– Да, – тянет Мак, пытается сделать так же и закашливается, – да, я тоже так думаю. Вообще, почему бы нам не переселиться сюда, здесь хорошо… Отец, расскажешь ещё парочку историй?
– Да, – успокаивается Кейт, и улыбается Элу, – расскажи!
Она бросает взгляд на Мака.
– Откуда, – хватает двумя пальцами его за футболку, – у тебя эта вещь? Тебе идёт.
Он, похоже, оправился. Выглядит гораздо лучше. И открывается с новой стороны. Интересно.
Чтобы не сморозить глупость, Мак только пожимает плечами.
– Спасибо, от тебя очень приятно слышать.
Ему очень повезло, что они сами, как он понял, не слишком-то хорошо знали своего сына.
Но всё же лучше меньше говорить и больше слушать.
Эл рассказывает историю, как переправлял на лодке одного чернокожего мертвого парня через пролив. Тот был сыном вождя, и они со Скиртом надеялись получить золото за его тело. Вот только парень, конечно же, оказался жив.
– Какая жуть, – восхищается Мак.
– Самое главное в том, что его отец узнал, что сынок был как бы мёртв и ему помогли магией. И попытался его убить снова, и нас заодно, чтобы богов не гневали. Едва ноги унесли. Не убивать же их было. Но золото забрали с собой, конечно.
Кейт заинтересованно подсаживается ближе и спрашивает:
– Два вопроса: куда ты дел золото? И убили того парня или нет?
– Ну да, – зевает Эл, – Скирт и убил, кажется, сказал: извини, что опозорил твой род. Или что-то такое. А золото продал или обменял, такое всегда не запоминается.
Эл, уже даже чересчур расслабленный, притягивает Кейт к себе, чтобы поцеловать.
Она целует его в ответ, улыбается, но снова бросает настороженный взгляд на пасынка.
Мак сидит, положив ладонь на колено, с сигаретой, которая только тлеет в пальцах и глядит на них с полуулыбкой на лице.
По спине у Кейт проходит холодок. Она вдруг обнимает Эла за шею и с игривым намёком говорит ему:
– Не хочешь пойти помочь мне… переодеться?
– Конечно.
Он берёт её на руки и поднимается.
Мак поднимается тоже.
– Эй, – усмехается Кейт, замечая это, но больше Маку ничего не говорит. Вместо этого шепчет Элизару на ухо: – Я не буду при нём…
Элизар хохочет.
– Посиди у моря, сынок, или, не знаю, только не утони.
– А, – кивает Мак, – понял, без проблем.
Пока Эл несёт её на руках, Кейт впивается губами в его шею и шепчет:
– На самом деле, я собиралась поговорить с тобой…
– Поговорим… О чём захочешь… Позже.
Он затаскивает её в светлый маленький, хлипкий домик, от которого у Кейт впечатление, будто он сделан из соломы и просвечивается со всех сторон.
Зато большая, на пол комнаты, кровать выглядит вполне себе крепкой… И Кейт начинает таять и млеть от предвкушения касаний Эла прежде, чем оказывается на ней.
А после, всё ещё учащённо дыша, разнеженно ложиться Элизару на плечо.
– Можно было бы здесь остаться, – шепчет она мечтательно, совершенно успокоившись.
– Можно, могу это устроить.
Эл крепко обнимает её.
– Построим здесь домик или в любом другом месте, м?
– Да… – выдыхает она и хмурится, вспоминая о том, что хотела сказать. – Мак странный. Ты давал ему что-то? Но выглядит трезвым…
– Ничего необычного… Почему странный?
– Ну… Какой-то другой. Не знаю. Думаешь, солнце и соленый воздух влияет?
– Или это не Мак, – вдруг серьезно говорит Элизар. – Забыл… как они называются?
– А? – приподнимается она на локте. – В смысле? Я бы почувствовала магию, будь это морок.
– Да, ну эти… Как?
– Эм, Перевёртыши? Как из сказок? Они ведь выродились веков так семь назад.
– Да, – Элизар целует её в висок, – просто вспомнилось.
***
Соня набирает на кухне воду в бутылку, вываливает на тарелку остатки вчерашнего (позавчерашнего ужина) и запихивает в микроволновку.
Со всем этим на подносе она идёт к подвалу и замирает у двери.
Там пахнет мертвецами и чем-то ещё, но не настолько, чтобы подумать…
– У него там что, есть унитаз? – она криво усмехается, думая, что если бы снова была под наркотиками, подумала бы, что чувак переправляет мочу в другую реальность, чтобы не пачкать здесь. – Что со мной не так…
Соня со вздохом спускается вниз и человек, всё это время завывающий на пару с Щенком, замолкает.
– Я вспомнила… Тебя, кажется, зовут Скирт?
Она снимает со стены ружьё и с его помощью подталкивает поднос к клетке. Ни бутылку, ни тарелку через прутья просунуть не вышло бы, но наловчиться поесть и попить и так всё же можно.
Ружьё слишком тяжёлое для неё, поэтому она вешает его назад и в её руке снова оказывается пистолет.
Скирт смотрит на поднос без большой охоты, хотя Соня на его месте набросилась бы на воду.
– Расскажешь мне, что тут происходит? Что ты сделал?
Она снова чихает, пытаясь удержать Щенка ногой, чтобы он не полез мордой в тарелку.
И думает о том, не сумасшедший ли Маркус.
Или того хуже…
Может её отец всё это время был просто маньяком?
Что мог натворить Скрит, чем заслужить такое?
– Свеча скоро может погаснуть…
– Что?
Скирт ухмыляется, заставляя Соню вздрогнуть. И затаить дыхание уже от другого. Сверху раздаются шаги и стук, словно от трости.
Лариэн обходит первый этаж дома неспешно, на это уходит пара минут. И он понимает, что наверх подниматься нет смысла. Поэтому подходит ко входу в подвал.
– Соня, ты там? – тянет он с ленцой в голосе, и перекидывает трость из одной руки в другую.
Она вздыхает и замирает, будто окаменев, напрягшись всем телом.
Щенок заливается лаем.
Голоса отца не слышно.
– Это ещё кто? – будто оживает Скирт.
Соня бежит к двери, чтобы запереться.
Но Лариэн успевает подставить свою трость.
– Ты собралась запереться в этом жутком месте? Милая, оно страшнее, чем я, поверь, – улыбается он ей, и тянет руку, чтобы схватить Соню за плечо.
Но она отшатывается и едва не падает с лестницы, благо, вовремя цепляется за перилла. Щенок с лаем набрасывается на незваного гостя.
Лариэн смеётся, отталкивая его носком туфли так, что Щенок отскакивает и громко, жалостливо скулит.
– Твой отец уехал по делам и попросил меня присмотреть за тобой. Он вернётся к ночи. Идём, не вежливо вот так встречать гостей… девочка.
Его глаза странно блестят, а губы растягиваются в будто бы предвкушающей улыбке. Но на этот раз Лариэн не предпринимает попытку дотянуться до неё, вместо этого он сторонится, уступая Соне дорогу.
И она отступает на ступеньку ниже.
– Мой отец знает, что мне не нужна нянька, я не ребёнок. Спасибо, но это лишнее.
– Это уже не тебе решать. И лучше выйди… добровольно. Я и правда не люблю с кем-то нянчиться.
Хоть это и глупо, ведь в прошлый раз Маркус позволил этому человеку зайти в её комнату, Соня не делает ни шага вперёд.
– Я не могу ему дозвониться. Может быть, вы мне поможете поговорить с ним?
Лариэн кивает.
– Попозже позвоним ему, пока же он занят и будет недоступен. Идём. У меня есть подарок для тебя.
Соня, крепче стискивая пистолет и бросив взгляд на трупы, поднимается к нему.
Лари отходит, давая ей простор, будто чтобы не напугать.
– Улыбнись же мне, прошу. Не стоит быть такой мрачной. Всё будет хорошо, – он направляется на кухню, ожидая, что она пойдёт за ним. – Ты думала обо мне? Говорила с отцом?
Она опускает взгляд вниз.
– Да, – шепчет. – Сказал, что правила таковы, что я должна служить вам. Но не прямо сейчас.
Лариэн кивает.
– А он сказал, чтобы ты об этом не распространялась?
Соня поднимает взгляд серых глаз:
– А кому я могу рассказать?
Он пожимает плечом и ставит на стол пузырёк с розовой жидкостью.
– Это тебе. Открой. Нравится аромат? Его можно пить. Полезно.
Она усмехается, вспомнив варенье. Нервно.
– Полезно для чего?
– Для красоты.
– Благодарю.
Соня, конечно, не подходит к пузырьку.
– Попробуй же, – он сам открывает его и протягивает ей. – Хочу, чтобы глаза твои блестели. Мне… Мне нравится так больше.
– Я не буду, мне… мне нехорошо. Правда. Боюсь, мне нужно отдыхать. Я… Я не смогу вас развлечь.
Она крепче стискивает пистолет.
– Хм, – он разочарованно отставляет пузырёк, – хорошо, обойдёмся без этого… Я могу расслабить тебя, – он заходит ей за спину и прохладными цепкими пальцами касается её плеч.
Неосознанно Соня задерживает дыхание и напрягается всем телом.
А затем вздрагивает, когда его рука спускается от плеча ниже.
Она отскакивает и направляет на него оружие.
– Если я должна служить вам, пусть так, но я не… не собираюсь, – голос начинает дрожать. – Этого не будет.
– Будет. И я хочу сейчас, – невозмутимо отвечает он, совершенно, казалось бы, не обращая внимание на оружие в её руках. – Может и для тебя так будет лучше. К тому же… Я не хочу, чтобы кто-то касался тебя до меня.
Она отступает.
– Мне пятнадцать.
– Лучший возраст, – улыбается он. – Не… не бойся меня.
У Сони темнеет в глазах. Отец учил её, что ему нельзя перечить, если он даёт чёткий приказ. Но тут… он просто оставил её одну с этим человеком? Не говоря прямо, что от неё требуется. Даже не ответил на звонок. Просто… сбежал.
Она стискивает зубы, целится Лариэну в плечо и стреляет.
Но выстрела не звучит, раздается лишь жалкий щелчок.
– Милая, не думаешь же ты, что так просто оружием победишь магию? Успокойся, хорошо? Я дам тебе время успокоиться. Буду ждать тебя в гостиной. Поэтому, не пытайся сбежать, я услышу, – но у двери он медлит. – Будь послушной, и я скажу твоему отцу, что ты была умницей.
Соня всхлипывает.
#23. Что скажет твой отец?
Если бы Маркус сказал ей терпеть, у неё бы не осталось выбора, но в том случае, когда она не уверена в намерениях отца…
Соня стоит несколько секунд, сдерживая накатившие рыдания, чувствуя, как пунцовеет лицо.
Нужно бежать, к чьему-нибудь дому, куда-нибудь к соседям, не ворвётся же он туда, хотя… Соня не уверена, что тогда невинные не пострадают. Что не усугубит своё положение.
– Я заберу щенка, – говорит она, – в подвале тела, нехорошо, если он будет их грызть.
Лариэн согласно кивает ей и уходит в гостиную.
– Будь осторожнее там.
– Хорошо, – отвечает сразу.
И замыкается в подвале, стараясь сделать это как можно более бесшумно.
– Скирт, – шепчет, – если ты нападёшь на меня, я тебя пристрелю.
Она не знает, сломан ли теперь пистолет, и просто надеется, что ей не придётся проверять.
Она со стола достаёт ключи и дрожащими руками пытается отпереть замок, Щенок, слопавший еду пленника, путается в ногах.
Дрожа всем телом, Соня отпирает Скирта, и тот бросается к её свету и заключает в объятия.
На руках и ногах всё ещё цепи, сдерживающие силу с поблескивающими зеленым символами. Но расстояние цепи такое, что ходить это почти не мешает, другое дело, что отнимает силы.
– Хорошо, хорошо, – голос Сони дрожит, – здесь где-то должен быть вход в туннель, там нужно не шуметь, тихо сбежать, – она говорит словно с умалишённым, но Скирт отвечает ей даже бодро, хоть его взгляд всё ещё блуждает по подвалу так, будто он что-то видит.
– Да, свечка, я видел где-то… – он тыкает в стену, – здесь.
И правда, дверь никак не обозначается, не сразу можно заметить лишь замочную скважину.
Соня дрожащими пальцами снова подбирает ключ.
– У тебя там всё хорошо? – доносится до них голос Лариэна.
Судя по всему, он ещё не подошёл близко ко входу и спросил издали.
– Да, секунду! – отзывается она, пытаясь перекричать удары собственного сердца.
– Чую, какой-то урод.
– Да уж…
Соня всё-таки находит верный ключ и отпирает дверь. Им вдвоём приходится навалиться, чтобы открыть её полностью.
В туннеле сыро и темно, с другой стороны тоже нет ручки.
– Чёрт, я забыла телефон… Посвятить бы…
Но она вставляет ключ на свету, затем с трудом тянет на себя и замыкается.
– Хорошо, нам очень-очень повезёт, если он не знает про выход. Он ведёт в охотничий домик за особняком.
Скирт пытается выдохнуть огненную сферу для обзора, но у него не выходит, темнота давит ощущением, но не мешает видеть.
– Я разгадала это, когда была ребёнком, – шепчет она, стараясь звучать непринуждённо, чтобы унять страх. – Думаю, мне бы сильно досталось, если бы это произошло позже… Но отец, наверное, думает, что я уже забыла об этом. Или забыл сам. Хотя это на него и не похоже…
Соня спотыкается и хватается за Скирта в темноте. Только сейчас она замечает какой он высокий и сильный по ощущением – он легко не дал ей упасть, при том что сам слаб.
По щекам текут слёзы, она даже рада, что в туннеле нет света.
Она вспоминает крики, что издавал Скирт, его безумный взгляд и с каждым шагом всё больше уверяется в том, что совершает ошибку.
Здесь, в замкнутом пространстве, в кромешной тьме с ней могут сделать всё, что угодно.
Но она продолжает, продолжает и продолжает говорить:
– Позади дома высокий забор, с острыми шпилями наверху, вряд ли получится перелезть… Нужно будет незаметно пройти мимо окон гостиной, этот человек сейчас там… Или уже идёт в подвал, или подбирается к двери… – Соня всхлипывает. – В общем, гостиная большая, окна выходят с обеих сторон, но мы в любом случае успеем, если побежим достаточно быстро и доберемся до машины. Ты сможешь… Сможешь как-нибудь её завести, если там нет ключа?
– Ага, – Скирт будто усмехается и по её коже бегут холодные мурашки.
Отец держал его в клетке, как животное.
Может быть, не зря?
– Хорошо. Но, может, нам повезёт. Это не тот район, где легко угнать машину, да ещё средь бела дня. Он мог оставить там ключи и не запирать. Так делают.
Позади слышится шум и Соня хватается за руку Скирта, чувствуя его взгляд на себе, но не разжимая пальцы.
Лариэн тем временем возвращается в гостиную, не желая лишний раз пугать свою девочку.
Он стоит у окна, рассматривая что-то во дворе и нетерпеливо постукивает пальцами по набалдашнику трости.
Но вот он слышит отчаянный скулёж Щенка и какой-то грохот, и идёт проверить, что происходит.
– Собака, – как вкопанная останавливается Соня и стискивает Скирту пальцы до боли, – чёртова собака.
Она рывком тащит Скирта назад, хотя тому и без того сложно передвигаться.
– Что мы делаем?
Она нервно хихикает, что с ней иногда случается в таких ситуациях.
Скирт за вуалью тьмы приподнимает бровь.
– Ну, я знаю, что это тупо, я бы никогда так не сделала. Даже если бы это была моя собака, в смысле, наверное, что с ней может случится, не убьёт же он ее. В смысле, мы же не в Игре Престолов, да?
– Ты про тот момент в волком Сансы?
Почему-то Соню будто ударяет его словами, такими глупыми и никчемными они ей кажутся в полном холодного напряжения воздухе. Хотя сама же и начала тему с сериалом. Но иногда её раздражает почти всё, что угодно, обостряя происходящее и доводя едва ли не до мигрени.
– Заткнись, – шипит она и спешно продолжает:
– Так вот, я вообще не люблю собак, но он не мой… Это пёс Мака, понимаешь? Не хочу оставлять его здесь, не хочу даже если он просто какое-то время проторчит в подвале с трупами…
Время здесь будто растягивается, собака лает, а дверь всё не становится ближе.
– Я просто не хочу возвращать ему пса людоеда! – Соня хихикает.
– А, – тянет Скирт, запыхавшись. – Щенок. Белое пятно, чёрное ухо. Я же говорил, что он принесёт несчастье.
– Заткнись…
Соня ударяется о дверь, свет почему-то не проходит сквозь небольшую замочную скважину, будто заколдованный.
И она с ещё большим трудом, чем до того, вставляет ключ.
Благо, пока она шла, нащупала его в объемной связке.
– Плохая идея, – говорит Скирт.
Соня чихает.
– Я знаю!
Она открывает дверь и забирает Щенка.
Лариэн спускается по ступеням, и он готов поклясться, что слышал голоса.
Скулёж стих.
В подвале пусто.
Он тревожится, но быстро берёт себя в руки и проходится у стен подвала, постукивая по ним тростью.
И от каждого её удара по ним расходятся будто водяные, серые круги.
Раз.
Два.
Три.
Четыре…
И круги мерцают жёлтым.
Лариэн находит тайный ход и, злясь, что нужно тратить столько сил, не без труда отмыкает дверь магией.
Задерживается у входа, включая фонарик, и переступает порог…
Соня в это время бежит со всех ног, боясь запаниковать слишком сильно и впасть в ступор и прочие вещи, связанные со страхом, о которых она читала.
Ледяной, острый взгляд, будто просверливает дыру между лопаток.
– Ничего, зато нам не нужно… Волноваться, что… Он увидит… Нас из окон… Гостиной… Чёртов… Пёс…
– А когда Щенок вырастет, он станет Псом?
– Заткнись!
Наконец-то, Соня добегает до лестницы наверх. Точнее, до стремянки.
Она, вся облитая слезами теперь ещё и из-за аллергии, сует щенка Скирту и забирается наверх.
– Чёрт.
Крышка люка слишком тяжёлая, у неё не получается его открыть.
Соня спускается.
– Дай. Собаку. Лезь. Открой. Быстро.
Зуб на зуб не попадает, она стискивает пистолет и целится во тьму.
Лариэну бежать не приходится, из-за всей этой возни он спокойно прошёл уже половину пути.
Он светит перед собой, и Соне виден огонёк его фонаря, но свет выхватывает её из тьмы пока ещё слабо, совсем лениво.
– Мне интересно, – произносит он холодно, – что скажет твой отец?
В ответ слышится её стекольный, нервный смех.
Скирт с трудом открывает люк, звеня цепями и на них проливается слабый свет от зашторенных окон в домике.
Он поднимается и исчезает наверху.
– Ты куда?
Соня с трудом взбирается на стремянку с пистолетом и собакой, и к концу Скирт всё же подаёт ей руку.
– Задумался, – говорит он, и Соня не бьёт его просто потому что нет возможности.
Она рушится на пол охотничьего домика и, наконец, выпускает треклятого Щенка.
На этом Лариэн всё же ускоряет шаг, и пускает вперёд себя силу, которая словно ртутными холодными щупальцами оплетает лодыжку Сони и тащит её обратно.
Не понимая, кто её хватает, она кричит и вцепляется ногтями в ковёр. Слышится треск внизу, её резко отпускают, и она тут же пытается подняться и отойти подальше.
Скирт закрывает люк, и в последний момент через щель между ним и полом видна яркая фиолетовая вспышка.
Она отшатывается и зажимает рот ладонью.
– Что это было?!
– Наверное, – тянет Скирт, усмехнувшись, глядя в пол, – шаровая молния.
Лариэн валится на пол и на какое то время просто выпадает из реальности, не в силах сразу сориентироваться и понять, что за магией и каким образом в него ударили. Раньше он не сталкивался с подобной силой.
– Боже…
Соня не вдумывается и под удары колотящегося сердца выбегает из охотничьего домика.
– Я умею водить, но, вообще-то, не слишком… У тебя же есть права, да?
– Где-то дома валяются, я уже не помню, откуда они у меня, – отвечает Скирт, ковыляя за ней, всё ещё в цепях и с путающимся под ногами Щенком.
– Тогда мы должны забрать их… Ты… Ты мне объяснишь, как попал в клетку, и свяжешься с родителями Мака, и… Хотя, они ведь уехали, значит, должны были уже заметить, что его нет с ними и вернуться? Как вообще можно было его потерять? Я понятия не имею! – она останавливается, чтобы обернуться.
Ветер колышет встрёпанные светлые волосы.
– Но тогда разве он бы уже не позвонил мне? Скирт, – она всхлипывает, – я забыла телефон, мы должны вернуться в дом. Хотя… Я планировала сказать, что ты меня похитил если что… Но едва ли этот… заметил, что он у меня не с собой был. Чёрт…
Они могли бы выйти на улицу, но Соня не хочет потерять единственную связь с Маком на случай, если ему ещё не помогли, ведь он помнит только её номер.
– Какого чёрта, – голос дрожит, – я вообще беспокоюсь?! Почему он просто не пойдёт в полицию? С каким пор потеряться, это проблема в двадцать первом веке?!
– Да, – отвечает Скирт, не понимая, как она умудряется за короткий промежуток вытаскивать из себя столько кусков потока сознания.
Соня осматривает ящики на кухне и тумбочки в прихожей.
– Он в подвале, наверное. Думаешь, до нас не успеют добраться? Думаешь, он мёртв? Почему мы не проверили?!
А Лариэн тем временем пытается подняться и стряхнуть с себя ту странную энергию, которая всё ещё давит на плечи.
И у него выходит с трудом.
Он поворачивает назад, вместо того, чтобы идти за Соней, и бредёт к подвалу. По пути набирая номер Маркуса, надеясь, что тот всё же ответит.
И он отвечает с первого гудка.
«Слушаю…»
– Кто был в подвале? Он сбежал.
«От него было сложно чего-либо добиться. Оставил, чтобы протрезвел. У меня остались его волосы, найти будет не сложно. Это всё?»
– Он не маг? Сила странная… А ты знаешь, я разбираюсь в магии, это моя… профессия.
Он останавливается, чтобы передохнуть, и плечом прислоняется к стене.
– Нет, не всё. Твоя дочь, кажется, выпустила его. Она… не такая, какой ты мне её описывал. Я… разочарован.
«Значит, она тебе не подходит? Мне жаль.»
– Подходит. Просто усмирять её я не хочу, это твоя ответственность… Как и то, что она сбежала с твоим пленником. Ты не предупреждал меня, что Соня может так просто заходить туда, куда не следует… На этом, в общем то, всё.
«Я предлагал тебе воспитать её самому, это не моя стезя.»
Лариэн качает головой и сбрасывает вызов, решая не спорить. И продолжает идти.
Соня находит телефон на столе с инструментами, по нервам бьют шаги за стеной. Она подрывается к лестнице и убегает, когда слышит, как открывается дверь внизу.
Лариэн выходит как раз в тот момент, когда она скрывается из виду, и спешит подняться наверх, пуская вперёд свою силу, чтобы Соня не смогла захлопнуть дверь.
– Стой, ненормальная!
Но она, едва дыша, всё же успевает выбраться из подвала.
Скирта рядом не оказывается. Может, он забыл о ней и свалил?
Слышится гудок машины, Соня бежит на улицу.
Скирт открывает ей дверцу, по салону разливаются звуки ночного леса.
– Странная у него тут музыка. Где ты была?
– Где Щенок?
– Здесь где-то.
На этом моменте из дома выбегает Лариэн, и бросает в сторону машины странный амулет, похожий на светящийся красным шар. Он начинает крутиться на земле, и разбрасывать искры, которые летят к машине, чтобы не дать ей двинуться с места.
– Боже, – тянет Скирт, – какой этот чувак нудный… Кто это, говоришь?
Соня вжимается в сидение и оглядывается. На улице, конечно, никого нет. И у экономки, как назло, отпуск. Интересно, а её отец тоже так умеет?
За сумбурными мыслями она не замечает, как всё вокруг снова озаряет вспышка будто наэлектризованного сиреневого цвета.
– Снова молния?!
– Ага, – Скирт давит на газ.
А Лариэна, вместе с его ловушкой, отбрасывает назад, и на этот раз поднимается он не так быстро.
Соня отрывается от окна, чтобы ответить на звонок, но вместо этого сбрасывает.
