Текст книги "Изнанка модной жизни (СИ)"

Автор книги: Полина Ром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц)

12

Я невероятно гордилась собой. Хоть Пандора и была придумана раньше, но такое массовое использование вряд ли как-то повлияет на ход исторических событий. По крайней мере, кардинально. Ведь действительно, в моем случае, это удивительно подходящая вещь и почему бы мне не использовать её?

Тем более, зацепиться в этом мире – моя наипервейшая задача, иначе... О том, как могло быть "иначе", думать не хотелось и я снова, мысленно, похвалила себя за свою сообразительность. Как же хорошо, что я в теме!

Хвала образованию, которое я получила! Книгам, которые я прочла и конечно же, моей любознательности! В темном, грязном Париже огонек разума никогда не помешает. Я вспоминала все, что знала о кукле и в голову пришла цитата из письма, графа Рочестера, писавшего жене о Пандоре:

"– Моей дочери я посылаю настоящую Герцогиню де Лавальер, недавнюю фаворитку Короля Франции, которая ссохлась и зачахла до таких маленьких размеров из-за тщательного соблюдения поста..."

Шутник этот Рочестер однако! Хотя, что мог написать мастер сатиры и невероятный авантюрист своего времени. Я всегда с улыбкой читала об этом прохиндее, но особенно мне нравилась история, в которой он, находясь в очередной опале, стал разъезжать по стране и выдавать себя за доктора, лечившего от бесплодия. Представляясь семейным парам именем мистера, а то и миссис Бендо, он "тайно дарил свое семя" несчастным женщинам, в редких случаях оставляя их с плодом, но всегда оставляя мужей с рогами.

Мои мысли вернулись к Пандоре и, оставив в покое чудаковатого графа, я снова погрузилась в размышления о кукле: как не крути, а она была удивительно эффективной рекламой того времени. По легендам, когда везли таких кукол посреди военных сражений, генералы приостанавливали битвы и пропускали кукол-Пандор.

Все для женщин, все для их капризов! Вот и скажите, что мужчины не заботились о женской красоте! Приостановить войну, ради счастья какой-нибудь красивой мадам или мадмуазель – ну не прелесть ли?

Эти куклы, Пандора Большая и Пандора Маленькая – были названы в честь мифологической красавицы, неосторожно открывшей сундук с несчастьями... И где справедливость? Как только какая-то неприятность – виновата женщина. Я всегда подозревала, что такие мифы, сочиняли мужчины, чтобы поддерживать легенду, о несостоятельности женщин и в любой ситуации, иметь возможность, лишний раз уколоть слабый пол. Типа: " Да что Вы хотите! Это ведь женщины! Они даже ящик Пандоры открыли! "

Но, слава Богу, игрушечных модниц, нарекли сим именем, из-за того, что они открыли миру не несчастья, а новинки моды. По прошествии времени оказалось, что здоровенные экземпляры, были совершенно не удобны и Пандору Большую, заменила маленькая путешественница, кочующая по странам и континентам.

К этим прелестницам, прилагался целый гардероб: сундучки с одеждой и аксессуарами. У меня, даже сердце заколотилось, когда я представила, как мои куколки станут путешествовать по всей Европе, а ведь в свое время, они доплывали до самой Америки с одной единственной целью – демонстрировать состоятельным дамам парижскую моду!

Если верить историческим данным, английская королева регулярно отправляла в Париж за такими куклами своих послов и те, везли их осторожнее, чем дорогой хрусталь. Придворный портной французского короля, написал расписку о получении 450 франков за пошив гардероба для "модной" куклы, в подарок английской сюзеренше. А когда король Франции, женился на итальянке, он послал ей несколько кукол в роскошных платьях, желая поразить невесту изысканностью жизни французского двора.

Сохранилось даже описание одной из Пандор, что могло помочь при их изготовлении:

"Это была кукла с пружинами, отличными ногами и замечательным париком. Туловище её – деревянное, а голова восковая, на которой располагались настоящие волосы, взбитые в высокую прическу. На ней надета отличного качества, льняная женская сорочка, шелковые чулки и корсет на косточках. Шикарному платью из газа, парчи, муслина и кружев, могла позавидовать, самая заядлая модница."

Я даже вспомнила одну удивительную вещь, которая не очень-то вязалась с модой, но тем не менее, имела место быть. Отслужившие свое, куколки Пандоры, доставались более бедным родственницам и конечно же доходили до них, без некоторых аксессуаров и деталей гардероба, но предприимчивые женщины, нашли им другое применение. Одни отдавали их в качестве игрушек, своим детям, а другие, изменив черты лица, прическу – использовали их для наведения порчи. Да, да! Звучало это невероятно, но куколки Пандоры, "помогали" обиженным мадам, устранять соперниц.

С помощью этих многострадальных бедняжек, насылали золотуху, облысение и всякие другие болезни, которые могла придумать, неиссякаемая фантазия разозленной дамы. Я всегда удивлялась столь странному увлечению мистикой, но увы, ему были привержены не только дамы прошлого, но и мои современницы. Что ж, этот факт из истории, был, несомненно, интересен, но в данный момент, меня больше заботила возможность использовать кукол по назначению. Стать родоначальницей, замечательной эпохи Пандор – могло польстить кому угодно.

От этих мыслей, кружилась голова и нужно было немного осадить свои амбиции – все должно идти своим чередом. Конечно, хотелось движения, событий, новых свершений, но для этого случая, у нас в России, была поговорка: "Поспешишь – людей насмешишь". А кто я такая, чтобы спорить с народной мудростью?

Но все же, мои возбуждённые мозги не переставали работать и я уже представляла всю эту рекламную кампанию в ярких красках. Королевы, маркизы и прочие великие герцогини, естественно, получали этих кукол в своё личное пользование без проблем и могли в деталях рассмотреть даже то, что у них там под юбкой, но все же куклы были слишком дороги для большей части остального населения. А что если рассылать рекламные листки – мол, милые дамы, в нашем салоне, появились модные Пандоры и ежели вы, мамзеля, не совсем уж отсталое "фи", то поспешите к нам, будем большим, женским кружком, разглядывать шляпки, платья, юбки, и под юбку заглянем, и заказики от вас, сразу же, на месте, примем! Я даже рассмеялась и настроение, сделав кульбит, закрепилось на самой высокой веточке моего деревца тайных радостей.

Пока все шло хорошо и я боялась сглазить свою удачу, раскачивающуюся на тонкой ниточке, ведь любое неверное движение, могло нарушить эту хрупкую конструкцию. Я будто шла по трясине, тыча перед собой палкой и старательно обходя подозрительные участки, но на удивление, мне нравилось это, я чувствовала задор, адреналин и неиссякаемое желание трудиться. Я – получала удовольствие.

_____________________________________________

Настоящее триумфальное шествие Пандор началось, все же, именно в эпоху Марии-Антуанетты. До того куклы не были так уж распространены.

Одно из первых упоминаний “модной куклы” относится к 1391 году. Для ознакомления с новинками моды супруга короля Англии Ричарда II приобрела французскую куклу.

13

Сидя вечером у слабо тлеющего камина, я размышляла.

Конечно, мне совсем не хочется вляпываться в Великую Французскую революцию. Но что я знаю о времени? Насколько уже нарушены исторические линии развития? Хватит ли просто смены модных тенденций на то, чтобы изменить вероятное будущее?

Может стоит делать это несколько активнее? Например… А вот что, если я начну чаще видеть «вещие» сны? Конечно, я не историк, но, в целом, примерно помню даты и основные вехи предреволюционных лет. В 1772 году, в моем мире, произойдет знакомство Розы Бертен и будущей королевы, а сейчас – дофины, Марии-Атуанетты. И сотрудничать они станут до самой смерти королевы на плахе. Как бы подтолкнуть историю? Что я еще помню?

Ну, вроде бы у короля и королевы очень долго не было детей. Первая дочь родилась аж в 1781 году. У короля – фимоз. Если не ошибаюсь, там пришлось вмешиваться и скандалить всей родне, чтобы их королевское Величество решилось на достаточно легкую операцию. А до того у детишек было что-то вроде белого брака.

Итак, я, теоретически, могу прослыть серьезной «пророчицей», если придумаю, как это красиво подать. Допустим, вот я увидела вещий сон. И что дальше? Ну, французы очень уважительно относятся к деве Марии. Так что во сне мне явится дева Мария и даст совет. Последует ли королева этому совету или нет – неизвестно. Но, с другой стороны, она, хотя бы, услышит «пророчество», осознает его правильность и, в следующий раз, прислушается к моим словам уже гораздо легче.

Значит, нужно начинать «видеть вещие сны» прямо сейчас! Вечер я просидела за листом бумаги, так и сяк переставляя слова. Результат был не ах, прямо скажем, но ведь и я – не поэт! Главным для меня было – помнить, что сейчас муж Марии-Антуанетты, обожающий её, еще не король! Он только дофин. А пророчество получилось достаточно отчетливым:

Да не прервется род великий,

Когда потомок королей

Услышит голос поднебесный:

«Из корня кровь свою пролей»

Тогда взойдет его невеста,

С ним на престол его женой.

Их дети встанут рядом с троном

Стеной.

Осталось донести моё творение до адресата, чем я и занялась на следующий день.

– Мадмуазель Мадлен, я не пойму, что с вами? Вы, часом, не заболели, дорогая моя?

Роза смотрела на меня с искренним сочувствием. Ну, еще бы… Я с самого утра сидела расстроенная, все время отвлекалась от работы, «путала» эскизы и отвечала невпопад…

– Мадам Бертен, мне так неловко, простите меня. Я очень-очень постараюсь сосредоточится.

– Мадмуазель Мадлен, может быть, вы поделитесь со мной своей проблемой? Если я не смогу помочь, то, возможно, смогу дать хороший совет?

О! В десятку! Я потупилась, чтобы скрыть ликование…

– Мадам Бертен, я видела сон… Очень странный, очень тревожный! И теперь не знаю, стоит ли его кому-то рассказывать… Мне, дорогая мадам, просто страшно!

Ну, и какая женщина в такой ситуации сдержит свое любопытство?!

– Расскажите мне, мадмуазель… Может быть, все не так печально? – мадам Роза лукаво улыбнулась.—Я помню, что вы напророчили мне место портнихи самой дофины! Что же приснилось вам в этот раз?

– Мне приснилась женщина. Молодая, прекрасная и добрая женщина, которая смотрела на меня и плакала. А вокруг головы у нее был тонкий-тонкий нимб! На ней было дорогое, но старинное платье. Ну, на мой взгляд, – очень старинное. Она сильно жалела… Нет, мадам, не меня жалела… Она плакала о Франции.

– О Франции? Какой удивительный сон! И что же дальше? Чем её огорчает Франция?!

– Мадам Бертен, когда я проснулась, я записала то, что звучало у меня в голове. Я не знаю, что с этим делать и… Я просто не знаю…

– Мадмуазель Мадлен, вы не могли бы показать мне, что именно вы записали? Это, согласитесь, довольно необычный сон!

Да с удовольствием, дорогая Роза! У вас, мадам, в клиентках принцесса Конте ходит, а у меня во дворце нет даже судомойки знакомой. Так что заранее заготовленный лист со своей «поэзой» я отдала Розе.

Читала она, надо сказать внимательно. И, судя по времени – не один раз. Нахмурилась… Ну, безусловно, обслуживая таких родовитых клиенток, мадам в курсе всех последних сплетен Версаля. И наверняка знает, что не смотря на свадьбу, брак дофина и Марии-Антуанетты не консумирован!

– Мадмуазель Мадлен, вы не против, если я покажу эти стихи… одной очень мудрой даме?

– Конечно нет, мадам Роза… Я только не понимаю, что мне теперь нужно делать? Может быть просто выкинуть эту бумагу и постараться все забыть? Меня, мадам Роза, ужасно пугают вот эти слова про королевскую кровь. Не означает ли это, что готовится покушение на короля, мадам?!

– Нет-нет, дорогая! Не волнуйтесь! Я думаю, что это говорит о чем-то другом… Очень советую вам сегодня не работать. Вернитесь домой, заварите себе успокаивающий сбор, отдохните денек-другой… Вы просто утомились, мадмуазель Мадлен.

Не сказать, чтобы меня так уж обрадовал этот внезапный выходной, но нужно было поддерживать легенду о моих переживаниях и впечатлительности. Пусть у Розы будет время посоветоваться со своими родовитыми клиентками. А посидеть над рисунками я могу и дома.

– Знаете, мадмуазель Мадлен… Я подумала и решила, что пока вам лучше поработать дома. Я буду присылать к вам слугу за новыми эскизами. Вам, безусловно, нужен отдых и покой!

Дома я проработала, вполне продуктивно, почти неделю. Роза прислала деньги за предыдущие эскизы и работу, так что я поняла – смерть от голода мне совершенно не грозит.

Вставала рано утром, умывалась и шла по лавочкам за едой. Приходила домой после прогулки, пила кофе с круассанами, немного шила и, пока светло, садилась за работу. Ближе к вечеру, когда глаза уже уставали и опускались сумерки – готовила ужин.

Весна во всю вступала в свои права, пришлось заняться моим «приусадебным» участком. За небольшие деньги двое работяг вскопали мне всю землю.

Я наведалась на рынок и закупила ростки различных цветов. Ничего сложного в уходе брать не хотела. Обычные маргаритки, немного луковиц гиацинтов и фрезии – для запаха. Ну и так, по мелочи, что под руку подвернулось.

Пришлось разориться на грубые кожаные перчатки. Нельзя же баронессе ходить с ободранными руками и черными ногтями. Но мой теперешний доход позволял мне сохранить все, что осталось, да еще и откладывать понемногу. И даже не отказывать себе в некоторых приятных мелочах.

За эту неделю, кроме продуктивной работы над новой коллекцией, я дошила себе совершенно очаровательный туалет. Безусловно, заказывать одежду в ателье-магазине мадам Розы смогу еще очень не скоро. Но, так-то и сама не безрукая, потому прелестное гродетуровое платье будет только первым в моем гардеробе. Скоро лето, значит нужно будет еще несколько легких туалетов для солнечных дней.

Карету без опознавательных знаков за мной прислали поздним утром, на седьмой или восьмой день. Слуга мадам Бертен заявил, что меня срочно вызывает хозяйка.

У дверей магазина стояла роскошная карета запряженная четверкой белоснежных коней, карета с золочеными гербами, форейтором, охраной на вороных… Сердечко у меня ёкнуло… Одно дело – придумывать план, совсем другое – встретиться лицом к лицу с теми, кто должен его исполнять. Не стоит забывать, что я по сравнению с такими людьми – как муравей рядом со слоном.

В мастерской Розы царил какой-то нервный переполох. Её ближайшая помощница, мадам Гросс, крупная практичная и деловитая немка, приказала одной из девушек:

– Элиз, приготовь чаю гостям и возьми парадный сервиз. Я подам сама!

Значит, все же, сработало!

Провели меня не в рабочий кабинет Розы, а в святая-святых – примерочную, ключи от которой мадам Бертен не доверяли никому. Там она принимала те самые сливки общества. Я еще не видела комнат ни разу и была просто поражена царской роскошью. Одни венецианские зеркала чего стоили!

На обитой бархатом банкетке элегантно расположилась тоненькая, хрупкая девочка, изящная и милая. Пусть не столь нежная, как выписывали её придворные живописцы, но, безусловно – очаровательная своей молодостью и улыбкой. Сейчас, в 1771 году, ей всего шестнадцать лет. За её спиной стояли мадам Роза и еще одна дама, очевидно – фрейлина.

Мадам Роза заговорила первая:

– Ваше высочество, позвольте мне представить вам баронессу Мадлену де Вивьер.

Я поклонилась совершенно машинально, все же память тела, мышечная память – великая вещь. Иначе я бы выглядела нелепо. Таким поклонам учат с детства. Девочка рассматривала меня с любопытством, пусть я и была почти её ровесницей, но чем-то непонятным и неизвестным ей лично – некой обедневшей дворянкой.

– Скажите, мадмуазель Вивьер, а что еще говорила вам женщина во сне?

Стоп! Нужно прикинуться дурой и не отсвечивать! Никаких оценок сна, никаких намеков на то, что я знаю продолжение!Просто сообщение, которое я передала – не более! Я просто почтовый голубь, а не вершитель судеб.

– Больше ничего, Ваше Высочество. Я, признаться, не слишком поняла смысл сна. Даже боялась, не о покушении ли на его королевское величество идет речь.

– Но эта женщина, что вам приснилась… Чего она хотела?

– Я думаю, она хотела, чтобы свершилось то, что предсказано. Поэтому я и перестала думать о покушении. Не может же святая желать смерти королю?!

Девочка наморщила лобик – думала. Надеюсь, рядом с ней окажутся достаточно опытные женщины, которые подскажут, как именно может дофин «пролить из корня» свою королевскую кровь. Эта операция не так уж и сложна. А если у них родятся дети раньше, думаю, и вся история мира пойдет чуть по-другому. Кто знает, к худу или к добру я заварила кашу…

Девочка перевела взгляд на манекен в новом, только что сшитом легком туалете с нежными кружевами, и воскликнула:

– О, мадам Бертен! Я хочу купить вот это платье – оно просто очаровательно!

Боже, спаси Францию!

_____________________________________________

Фимоз – это заболевание, которое характеризуется затрудненным обнажением головки члена из-за суженного крайней плоти, что нередко сопровождается болезненными ощущениями.

Гродетур – плотная гладкокрашеная шелковая ткань темных цветов, немнущаяся и ноская; шла на дамские платья, рясы духовенства.

14

Представить себе только – из-за моей маленькой хитрости со «снами», начали происходить подвижки в исторических событиях! По крайней мере, юная дофина уже обратила своё внимание на Розу Бертен на год раньше, если можно так выразиться, положенного.

Выходит, что одно моё, якобы, предсказание – сбылось, о чём Роза в красках нашептала, кому следует. В итоге, ко второму сну, насчёт дофина, отнеслись уже с большим доверием и вниманием.

Принцесса де Ламбаль, которая уже давно обслуживалась у мадам Бертен, приняла эту историю очень близко к сердцу. Принадлежа одному из знатнейших семейств Франции и не будучи алчной до денег, что уже само по себе удивительно, принцесса еще и не была властолюбива. Нежная, сентиментальная натура, не слишком умная, а поэтому и не лезущая в придворные интриги, она с искренним дружелюбием относилась к будущей королеве.

У нее была безупречная репутация, её влияние распространялось лишь на частную жизнь дофины. Она не вымаливала протекций для своих друзей, для членов своей семьи, не вмешивалась в дела государства, в политику. В её салоне не играли в азартные игры, она не втягивала Марию Антуанетту в водоворот удовольствий, нет, она тихо и незаметно хранила верность, искренне желая ей счастья.

Поэтому, вопреки великому влиянию второй фаворитки будущей королевы – графини Жюли де Полиньяк, она всеми силами старалась убедить дофину прислушаться к пророчеству, умерить страсть к развлечениям и уговорить супруга на несложную и так необходимую операцию.

На самом деле, Мария Антуанетта была довольно-таки легкомысленной особой. Особенно активно это стало проявляться с появлением в её жизни прекрасной Жюли. Все видели, какая неуёмная страсть к удовольствиям живёт в ней. Она веселилась буквально все ночи, до четырёх-пяти часов утра, то на балах, то на скачках, то в Опере, то в салоне Полиньяк, то на ужинах у мадам де Ламбаль, то за картами, то в Версале на весёлом празднике.

Везде были кавалеры, которые оказывали ей особое внимание, а она кокетливо принимала их ухаживания. Вот и гадали и слуги, и придворные: с кем это она изменяет мужу – с Лозеном, с Койиньи, с Ферзеном? А может, с другими претендентами? По подсчётам сплетников получалось, что у Марии Антуанетты огромное количество любовников.

И, естественно, это наносило непоправимый урон её репутации, что сильно расстраивало на самом деле верную подругу, искренне переживавшую за неё – Марию де Ламбаль.

В конечном счёте, очевидно, ей удалось достучаться до разума дофины. Мария убеждала будущую королеву в том, что, пока не родится наследник – её положение не просто шатко, а ухудшается с каждым днём. Непримиримая вражда между дофиной и графиней дю Барри – фавориткой Людовика XV, имевшей огромное влияние при дворе – в любой момент могла привести к чему угодно. К непоправимому.

С помощью интриг и хитростей графиня уже добилась отставки министра де Шуазеля – покровителя будущей королевы, которому не помогло даже заступничество дофина. Но для полного триумфа мадам дю Барри не хватало лишь одного – победы над Марией-Антуанеттой. С такими могущественными "друзьями" ведь и в монастырь какой удалённый можно до конца жизни угодить!

Вняв аргументам принцессы, жена всё-таки сумела уговорить дофина решиться на операцию и уже, наконец-то, изменить затянувшийся на годы статус их девственного брака.

Спустя одиннадцать месяцев после этой памятной встречи в магазине Розы Бертен, мы разрабатывали особый наряд для заметно остепенившейся, ожидающей пополнение Марии Антуанетты.

А я очень сильно надеялась, что это нарушение хода истории приведёт к желаемым добрым последствиям.

С другой стороны, меня всё чаще посещали мысли о собственном будущем. Работать с Розой было необыкновенно увлекательно. К тому же смерть от голода теперь уже точно не грозила. Однако, по здравому размышлению получалось, что откладывать на собственный дом я такими темпами буду до конца жизни.

Роза, будучи барышней прагматичной, моего соавторства в отношении создания "модных коллекций" нигде не афишировала. Хотя этот факт оказалось невозможно скрыть от бдительных конкурентов, но клиентура знала только мадам Бертен. Её, безусловно, было не трудно понять – удачливая, талантливая и решительная модистка её высочества продвигала своё имя. Однако, такое положение вещей не могло в должной мере устроить меня.

Не одной мадам Бертен сопутствовала удача. её конкуренты ожесточенно боролись за место под солнцем. У Розы было достаточно завистников, и, чтобы сохранить свое положение, ей приходилось ожесточенно сражаться с соперниками, к тому же и новички подсматривали за ней украдкой. Все с надеждой ожидали, когда она ошибется.

Пан или пропал – таковы законы мира моды. Каждый продавец не сводит глаз со своих конкурентов.

Все смотрели друг на друга, оценивали, наблюдали. На вершине пирамиды – "жюри", состоящее из придворных дам, и их наставница – королева. Воинственная и упорная, мадам Бертен умела «работать локтями» и внушить к себе уважение. Более смелая и изобретательная, чем её соперники, она вызывала у них глубокую неприязнь.

Поэтому, я и удивилась, и не удивилась, когда получила тайное предложение о сотрудничестве с другим большим модным домом Парижа – ателье "Болар"

Поступить подло с человеком, поверившим в мой талант тогда, когда я ещё вообще ничего из себя не представляла, рискнувшим воплотить мои достаточно авангардные для существующего времени идеи – я не могла никаким образом. Это ж какой надо было оказаться неблагодарной заразой?!

Однако, собственно, это неожиданное предложение и придало мне окончательно уверенности в том, что я вполне могу рассчитывать на нечто большее, чем имею сейчас. Конечно, я не воспользуюсь им, но смогу использовать, как аргумент в разговоре с модисткой.

Однако, для этого решительного диалога нужно было иметь нечто большее, чем выгодное предложение от конкурентов. Необходима была идея, которую буду развивать я сама. И, в целом, она уже обретала реальные очертания.

Рассчитывать на то, чтобы стать полноправным компаньоном в создании нарядов с самой кутюрье Марии Антуанетты было бы чистым безумием. Поэтому, я решила попытаться пойти другим путём и предложить ей сотрудничество в создании аксессуаров для её туалетов. Сумочки, шляпки, перчатки и пояски, в орнаментах и идеях совпадающие с основными темами новых коллекций – это могло принести дополнительный успех ей и помочь встать на новый уровень мне.

Поэтому, я пододвинула в сторону эскизы с платьями и с утроенными силами и великим энтузиазмом взялась за разработку своей новой идеи.

Если честно, я бы с удовольствием взялась и за развитие принтов и текстур самих тканей – но это был пока совсем безумный вариант. Для того, чтобы охватить эту совершенно новую отрасль нужно было вообще понять, с какого конца за неё браться. Просчитывать, сколько потребуется вложений. Сообразить, где раздобыть эти стартовые средства.

Хотя... На столько ли шальной была эта идея? Если разрабатывать принты конкретно под ателье Розы – мы вообще не будем пересекаться в интересах. И, может быть, ради развития своего собственного детища удастся договориться о каком-то кредите от самой модистки?

Ещё немного поразмыслив, решила, что сама производить ткани я не хочу. Не так уж хорошо я знакома с процессом создания материи. И потом – это должно быть полноценное производство. Слишком сложный и большой кусок, который мне на данный момент явно не проглотить.

А вот заняться разработкой принтов, которые можно будет интересно подгонять под новые модели – вполне жизнеспособная и интересная идея.

Оставалось набраться смелости, подготовить весомые аргументы и составить серьёзный разговор с моей нанимательницей.