Текст книги "Камень Апокалипсиса"

Автор книги: Пит Эрли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

Стюарт представил своего коллегу и еще раз напомнил, что Арнольдам следует вызвать своего адвоката. Пока Франк ходил в кабинет звонить, Максин предложила сделать всем по коктейлю.

– Нет, спасибо, – покачал головой Стюарт. – И я бы предпочел, чтобы вы с мужем тоже не пили, пока мы здесь.

Минут через двадцать прибыл личный адвокат семейства Арнольдов и сочувственно обнял хозяев дома.

– Франку и Максин я посоветовал не отвечать ни на один ваш вопрос, – затем сказал он. – Однако Франк решил не обращать внимания на мои рекомендации.

Дознание Стюарт начал с того, что назвал время, дату и имена всех присутствующих. Затем попросил Максин выйти, объяснив, что ее, возможно, потребуется допросить отдельно.

– Бред! – взвизгнула она. – Нашу дочь убили, а вы с нами – как с преступниками!

Вне себя от злости, женщина выбежала из комнаты.

– Мистер Арнольд, – сказал Стюарт, – мы полагаем, что убийца написал требование о выкупе, пользуясь авторучкой марки «Давид Оскарсон». Есть ли у вас такая авторучка?

– Да, есть. Я получил ее от жены на свой прошлый день рождения. Великолепный подарок! Серебряная с голубым. Кстати, раз уж вы о ней заговорили, то я припоминаю, что Делберт Амиль несколько раз видел ее у меня в руках и даже расспрашивал о ней. Он знал, где я ее держу. В ящике письменного стола, в моем кабинете.

– Ручка на месте или пропала?

Арнольд помолчал, явно прикидывая, как ответить.

– До сих пор я не вспоминал о ней, но… да, думаю, ручка пропала. Во всяком случае, я не видел ее с того дня, когда была убита наша дочь. Держу пари, что ее украл Амиль! Все-таки эксклюзивная вещь, серия «Генрих Вингстром», их всего-то выпущено несколько штук. Полагаю, она стоит порядка четырех тысяч долларов.

– Я хотел бы расставить все точки, – кивнул Стюарт. – Итак, вы заявляете, что не видели эту авторучку и как минимум не пользовались ею с момента преступления. Я правильно понял?

– Если я ее не видел, то как мог ею пользоваться?

– Получается, что в последний раз она была в руках убийцы?

– Да, пожалуй, – ответил Арнольд. – Но, позвольте, к чему вы клоните?

– Я клоню к тому, что мы нашли эту ручку и на ней имеются только ваши отпечатки.

Адвокат Арнольда что-то зашептал ему на ухо, видимо, рекомендуя не отвечать на следующие вопросы, однако Франк напрочь отказался прислушиваться к советам.

– Значит, вы нашли ее, – повторил он вслед за Стюартом, – и раз на ней мои отпечатки, теперь вы меня подозреваете? – Он раздраженно покрутил шеей. – А вашим гениям никак не приходит в голову, что убийца мог быть в перчатках? Разумеется, на авторучке мои следы! А как иначе?! Это моя авторучка!

Следователя поразило хладнокровие Арнольда. Слишком уж большое самообладание. Плюс к тому он отказался следовать советам адвоката, что может свидетельствовать прямо-таки о безрассудстве. С другой стороны, Арнольд, похоже, чуть ли не получает удовольствие от допроса. Еще в тот первый день, когда Стюарт только-только увидел Франка, его поразила некая отстраненность, читавшаяся в этом мужчине, чья дочь внезапно исчезла. Максин, напротив, была вне себя от ужаса. Далее, после обнаружения тела Касси ее отец не выказал признаков сильного психического потрясения. В тот момент Стюарт предположил, что Франк пытается подавить чувства, чтобы справиться с той суматохой и паникой, которые царили вокруг. Но сейчас, наблюдая за хозяином дома, следователь задавался вопросом: уж не оттого ли Франк был спокоен, что уже знал о смерти дочери? И еще одна мысль: поначалу Стюарт не увидел ничего зловещего в том, что именно Арнольд нашел тело девочки. Однако в свете последних событий есть смысл призадуматься. А вдруг Франк ринулся прямиком в кладовую именно потому, что хотел нарушить сцену преступления? Он поднял труп с пола и отнес его наверх, тем самым лишив криминалистов возможности обследовать вероятные улики в неприкосновенности. И если так, то эти действия не что иное, как отличное алиби на случай обнаружения отпечатков пальцев или прочих свидетельств, могущих связать его с убийством.

– Вашу авторучку мы нашли в весьма странном месте, – заметил следователь.

Сейчас он пристально следил за выражением глаз Арнольда. У Стюарта имелась своя теория: он верил, что ложь лучше всего распознается по изменению размера зрачков. Он решил проверить это на Арнольде, специально заставив того солгать.

– Мы нашли ее под кроватью в вашей спальне, между изголовьем и матрасом. С той стороны, где вы спите. Как вы можете это объяснить?

– Никак, – невозмутимо ответил Франк. – Потому что вы врете.

Стюарт несколько секунд помолчал, затем кивнул:

– Вы правы. Я солгал. В действительности мы нашли ее в кармане черной кожаной куртки, в шкафу рядом с прихожей. Вот и ответьте: вам не кажется странным, что убийца засунул такую важную улику куда-то в куртку?

– А я-то откуда знаю? Вам бы у Амиля поинтересоваться.

– Видите ли, такой поступок вполне объясним, если, скажем, эта авторучка обладает некой сентиментальной ценностью для человека. К примеру, он получил ее в подарок от жены.

У Арнольда сверкнули глаза.

– Ну? Признайтесь, – посоветовал Стюарт. – Той ночью, желая написать письмо о выкупе, вы машинально схватили ручку со стола. И только потом осознали свою ошибку. Однако расстаться с авторучкой вы были не в состоянии. Поэтому сунули ее к себе в куртку, полагая, что туда никто не станет заглядывать. Да пусть даже и заглянут, подумаешь! Вы считали, что всегда сможете сблефовать. Ведь так все было?

Арнольд переменился в лице. Лоб пробило крупными каплями пота. Его взгляд метался между адвокатом и Стюартом. Адвокат что-то быстро шептал ему на ухо, тем не менее Арнольд решил высказаться. Его словно тянуло на откровенность.

– Вы думаете, что очень умны, да, господин детектив? Но правда в том, что вы и понятия не имеете, как все случилось в ту ночь. Так что я сделаю вам одолжение и расскажу правду.

– Хорошо, я слушаю.

– В ночь убийства я проснулся от плача Касси. Она обмочила свою постель. Жена пошла вниз. Я услышал крики и понял, что Макси опять устроила выволочку. Она вообще очень несдержанна. Вернувшись в спальню, Макси приняла какие-то пилюли и легла в кровать. Я тоже заснул… точнее, задремал, потому что беспокоился насчет Касси. Где-то через час я решил все-таки спуститься к дочери и проверить, как у нее дела.

– То есть около четырех утра? – уточнил Стюарт.

– Да… Но только когда я вошел к ней в спальню, Касси не было. Тогда я пошел на кухню. Ее не было и там. Я решил посмотреть внизу, в подвале. В комнате Амиля тоже никого не оказалось. Он еще не вернулся… По крайней мере я так думал. Потом я услышал какой-то шум. Я стал проверять остальные комнаты, а открыв дверь в кладовую, увидел, что Касси лежит на старых газетах. Я кинулся к ней, начал искать пульс, но… Она была мертва.

– Убита, другими словами?

– Да, убита! – яростно выкрикнул Арнольд. – Я был в шоке! В голове крутилось, что мне нельзя терять самообладания. Касси мертва, ничего не поделаешь! И тут я подумал: «Ее убила Макси!» Несчастный случай. Она скорее всего слишком сильно ударила Касси, или дочь упала… прямо головой обо что-то…

Франк замолчал. По его щекам катились слезы.

– Стюарт, я люблю свою жену. Я потерял дочь, но не хочу терять и жену… И тогда я решился на инсценировку. Пусть все выглядит, как убийство Джонбенет.

– Почему?

– Да, я понимаю, сейчас это звучит дико, хотя в ту минуту все казалось совершенно логичным. За несколько дней до трагедии я застал жену и Амиля в гостиной. Прямо здесь, на этом диване. За ней такое водится… неверность… у нее какая-то своя злость на мужчин, она так пытается подчинять их себе… Я всегда знал, всегда прощал… Но уже сил не осталось. И я решил подставить Амиля! Отличный случай! Я спасаю Макси от тюрьмы и одновременно избавляюсь от Амиля. Плюс к тому теперь она будет мне обязана навеки… потому что только я знаю правду… что это она убила нашу дочь. А если она попытается со мной развестись, то теперь у меня есть чем пригрозить.

Стюарт посмотрел на камеру, фиксирует ли та признания Арнольда. Возле объектива ровно горел красный огонек.

– Из комнаты Амиля я взял журнальную статью с описанием дела Рэмзи и стал копировать сцену преступления. Да, это я положил на пол электрошокер Амиля и его персональный идентификатор.

– И связали дочь изолентой?

– Да, – ответил Франк. – Мне было страшно… я был не в себе… – Он закрыл лицо руками и всхлипнул. – На следующее утро первой встала Максин. Я услышал, как она пошла вниз. Через минуту она ворвалась в спальню с моей запиской и крикнула: «Касси украли! Я звонила в полицию!» Она была перепугана до смерти. И тут я понял, что она и понятия не имеет, что Касси уже убита. И я подумал: «Если не она, то это сделал Амиль!» Тем же вечером вы мне сказали, что Амиль арестован и его семя найдено на пижаме. Да, я понимал, что нарушил кое-какие улики, но ведь это уже не играло роли! Ведь я помог поймать настоящего убийцу!

– Знает ли ваша супруга, что вы ее подозревали и инсценировали убийство Джонбенет Рэмзи?

– Нет, не знает. Да и как я мог сказать ей?! – Франк умоляюще посмотрел на Стюарта. – Я хочу, чтобы вы точно поняли мои слова: я не убивал Касси! Да, я признаюсь, что скопировал сцену преступления, но я не убивал! Мою дочь убил Делберт Амиль!

Часть третья
ВОСКРЕСЕНИЕ

«…Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю…»

Первое Послание к Коринфянам, 13, 12

21

Сейчас перед Патти Делани стояла задача выяснить, кто же он – анонимный автор подметных электронных писем. Как только Спенсер распустил суд, она на машине отправилась в «Эс-энд-Кей дизайн». Фирма по разработке и оформлению веб-страниц размещалась на втором этаже обветшавшего здания в одном из далеко не лучших кварталов Шарлоттсвиля. Весь первый этаж занимала прачечная-автомат. Никто не ответил, когда Делани нажала кнопку звонка у изгвазданной дощатой двери с приколоченной табличкой из дешевого пластика с надписью «Веб-дизайн». С другой стороны, свет этажом выше горел, поэтому Делани пробралась по узенькому проходу между зданиями и попала в вонючий переулок. К окну второго этажа вела ржавая пожарная лестница. Единственный путь наверх.

Она взобралась по лестнице и заглянула в окно. Симпатичная, лет двадцати девушка в бейсболке и синем бесформенном комбинезоне поверх желтой маечки дремала возле компьютерного экрана, задрав босые ноги на подставленный стул. Делани постучала в стекло, и девушка подскочила.

– Здравствуйте! – прокричала Делани через стекло. Девушка осторожно приблизилась.

– Вамчетипанадоче? – подозрительно спросила она, не делая пауз между словами.

– Это вы «Эс-энд-Кей дизайн»? У меня важное дело.

Девушка подумала пару секунд, затем открыла створку и помогла Делани перелезть через подоконник.

Не комната, а настоящая катастрофа. Праздник мусора: упаковки из-под электронных компонентов, пустые банки от газировки, старые коробки из-под пиццы и стопки, кипы, груды компьютерных распечаток.

Делани объяснила, что работает юристом и сейчас занята процессом, где грозит высшая мера.

– А, слыхала я про вас, – кивнула девушка. – Вы типа адвокат, да? Там парнишку обвиняют, а папаша убитой тот самый Арнольд, что изобрел интеллектуальный оптокоммутатор FNZ3600.

Она и между предложениями не делала пауз, иногда вставляя словечко-паразит, когда хотела что-то выделить.

– Зовут меня Келли, но все говорят Кэт, потому что брат придумал прозвище, когда мы были еще маленькие, потому что он типа не любил кошек и меня не любил, с детей какой спрос, но как открыли это место, у нас со Стивом все на пару, так что мы типа теперь друзья-не-разлей-вода, интересно, правда?

Девушка перевела дыхание.

– Я тут не всегда, потому как типа студентка, однако у нас на юрфаке сейчас типа криминология, и я все время слежу за вашим делом, вообще улет, никогда бы не подумала вас тут увидеть, а вы зачем сюда?

– Мне нужна ваша помощь… – ответила ошарашенная Делани и поторопилась объяснить, что уже несколько раз получала анонимные сообщения, пришпиленные к газетным статьям из архива «Шарлоттсвильских курантов».

Кэт одобрительно покивала:

– А, ну да, не слабо, мы с братом даже об этом не думали, когда писали скрипт, а интересно, сколько их было и что он пишет? И кстати, зачем? Или вы не можете сказать, потому как типа секретные вещи?

Делани вздохнула и достала копию последнего письма.

– Прежде чем показать, – предупредила она, – вы должны обещать мне, что никогда и никому об этом не расскажете. Пусть это будет наша с вами маленькая тайна.

– Обалдеть! Типа ну прям как по ящику, да нет проблем, уж мне-то можете доверять, потому что у нас с подружкой, ее тоже зовут Кэтти, как меня, только длиннее и буквы не те, так у нас тоже вроде свои секреты, и я никогда никому, только Стиву, потому как он мой брат, но это ничего, он вообще молчун, ни с кем не разговаривает, вообще достал, только знает, что серфит, он у меня хакер, все время лезет в чужие системы, но это ерунда, он вообще клевый по жизни, так я даже ему не скажу, если только вы не разрешите, потому как он умный и может помочь, у нас даже в школе раз в неделю давали головоломки, и тот, кто решал, получал приз, а Стив все время выигрывал, каждую неделю, весь учебный год, так они знаете что? сказали, что он типа не имеет права, и мы все чуть не взбесились!

Делани пришло в голову, что она сама от этого недалека, и поэтому просто протянула распечатку.

– Вот посмотрите. Как вы думаете, можно узнать, кто это прислал?

Кэт прочитала текст и села за клавиатуру, по ходу дела не забывая комментировать:

– А вы думаете, меня вызовут? И я буду вроде как свидетель? Потому что я еще ни разу не была в суде, а знаете, я даже не против, потому как это, наверное, как в телешоу про адвокатов, знаете, да? По воскресеньям, вообще обожаю, только там есть главный такой, забыла, как его, а Кэтти говорит, он чумовой мужик, вот ведь черт, забыла имя, но я лично не думаю, он типа лицемер и вообще индюк.

Делани сдалась и вскинула руку.

– Кэт, подождите, я вас прошу, сосредоточьтесь, хорошо? Мне очень надо знать, кто посылал письма. Очень важно, понимаете? У нас мало времени.

Тут ей пришло в голову, что поговорку «с кем поведешься» придумали не на пустом месте.

– Извиняюсь, извиняюсь, Кэтти вон тоже постоянно нудит, дескать, у меня недержание, болтаю много, дурная привычка, меня все время сносит на оффтопик, так Стив говорит.

Девушка что-то вбивала не переставая.

– А хотите, расскажу, что сейчас делаю? Это вообще несложно, типа сначала надо войти на сервер, потом в газетный архив и там найти ту статью, которую тот парень приклеил, чтобы спрятать свой адрес. – Здесь она захватила побольше воздуха. – Брандмауэр неплохой, но монтировали мы с братом, прорвемся, как нечего делать, там на портах бэкдор поставили на всякий случай, а вдруг пригодится, это очень легко, сейчас шелл зальем, вот смотрите, закрутились, и я уже в архиве, да, а вот и ваша статья, и если прописать эту команду, видите, то вот и клиентский лог, список доступа, и вот учетные записи рассылки: кто, когда, что и кому, понимаете?

– Умгум, – уныло промычала Делани. Какая, впрочем, разница? Главное, чтобы Кэт не решила повторить все по новой.

Кэт театральным жестом ткнула в клавишу ввода, и на экран вывалился список электронных адресов. В глазах у Делани зарябило, зато Кэт подпрыгнула и выставила раскрытую ладонь за плечо.

– Дай пять, подруга!

Делани шлепнула ее по руке.

– О’кей, а теперь поглядим, от кого вам пришла та статья… Ага, так-так, вот ты где!

Кэт еще немного похрустела клавишами и откинулась на спинку стула.

– Милости просим.

Делани прочитала на экране:

[email protected]./Circuit_Court

– Хорошо, я лично думаю, это просто догадка, здесь инициалы того типа и его почтовый ящик приписан к судейскому серверу, это странно, потому как он и есть ваш анонимный источник, кстати о птичках, а вы видели ту серию? там адвокату на мыло валятся мессаги прямо от злодея, и он его мучает, типа ужасы всякие пишет и…

– Вы уверены, что это он – CJES? – нетерпеливо прервала ее Делани.

– Ну да, а как еще? Говорю же, мы с братом типа весь тракинговый скрипт написали, но это ерунда, детские игры, если б вы только знали, чего мы умеем, ох, сил нет, скорей бы Стив пришел, из меня так и прет про вас расска…

– Стойте! – ужаснулась Делани. – Мы же договаривались, это наш секрет! Помните? «Не дав слово, крепись, а давши – держись».

– Ах да, – согласилась Кэт. – Но мне же надо рассказать брату, верно? Я с него тоже типа слово возьму, да вы не волнуйтесь, ему вообще разговаривать не с кем.

– Я вам заплачу, – махнула рукой Делани. На клочке бумаги она написала свое имя, адрес и телефонные номера. – Вы можете прислать мне счет. Спасибо за помощь. Только, пожалуйста, не забудьте: секрет!

Она осмотрелась по сторонам:

– А нельзя ли выйти через дверь?

– Нет, замок поломался, Стив все обещает починить, да руки не доходят, а я и не страдаю, вы, наверное, заметили, у нас тут типа не самое лучшее соседство, так однажды какие-то дураки пытались вломиться, а мы с братом прямо в окно, и еще у меня там спрей стоит на подоконнике, с газом, а потом, к нам все равно никто не ходит, кроме того парня с пиццей, но он типа сам не прочь, вроде вас, все нормально, короче.

Делани вздохнула и полезла обратно в окно, пока Кэт болтала ей в спину:

– А после суда, вы думаете, мы можем типа послать письмо на телецентр, пусть продюсер почитает, я думаю, отличная история выйдет, целый сериал сбацают, вы как думаете? Особенно про меня, как я нашла этого субчика, вы же знаете, про хакинг сейчас много по телику, а у нас типа здесь все в реале, да?

– Я вам потом позвоню, потом! – крикнула Делани, спрыгнув на асфальт.

И вернулась к себе в офис. Ей не терпелось проверить сверкнувшую догадку про CJES. Взяв с полки справочник «Должностные лица графства Альбемарль», она посмотрела на букву «S». Первым шел некий Клиффорд Сандерс, инженер при землеустроительном комитете. Она продолжала листать страницы, пока не добралась до Спенсера. Так и есть, CJES, другими словами, «окружной судья Эван Спенсер».

Делани заподозрила это еще раньше. Все началось с его откровенного намека, дескать, вам неплохо бы пойти в офис, а не на обед. И в офисе ее ждало письмо про Франка Арнольда.

Тот факт, что теперь ей известно имя источника, все-таки не давал ответов на самые важные вопросы. Откуда судья Спенсер узнал, где спрятана авторучка Франка Арнольда? Откуда он узнал, что Максин избила дочь? А как насчет рукоблудия Делберта Амиля? Вот это загадка!

Возможные объяснения не находились, в голову ничего путного не лезло. Тогда она задумалась: с какой стати он ей помогает?

В телефонной книге Делани поискала домашний номер судьи. Оказалось, что он действительно указан, только под именем его супруги. Она набрала номер усадьбы Ван-ден-Вендеров.

Женский голос:

– Алло?

– Здравствуйте, это Патти Делани. Я работаю адво…

– Мне известно, кто вы такая, – раздалось в ответ. – Я – Мелисса Ван-ден-Вендер. Что вы хотите?

– Извините, что тревожу вас в доме, но мне надо переговорить с судьей. Очень срочно! Вы не могли бы позва…

– Нет!

Короткие гудки.

Ого! Делани вовсе не ожидала такого приема. Она еще раз набрала номер; после третьего звонка кто-то поднял трубку и тут же бросил обратно.

Ну и стерва! – подумала Делани.

Тогда она отыскала домашний номер мисс Алисы и позвонила ей. После необходимых извинений и расшаркиваний Делани спросила:

– Нет ли у судьи пейджера или сотового телефона? Или, может быть, какой-то другой номер, кроме Ван-ден-Вендеров? Его жена все время швыряет трубку!

– Позвоните в «Приют Клифтона», – посоветовала мисс Алиса, – и попросите соединить с «Медовым месяцем». Судья теперь там.

– В «Приюте»?

– Только ему не пересказывайте, – добавила мисс Алиса. – Скажем так, они с Мелиссой слегка поцапались.

– Подождите… извините… вы сказали, «Медовый месяц»?

Мисс Алиса расхохоталась. Видимо, ей очень нравилась эта ситуация.

– Вот именно!

Делани позвонила в «Приют», однако ее отказались соединять с коттеджем:

– Судья категорически запретил. Говорит, ни под каким видом.

Делани вышла на улицу, села в «сааб» и направилась к пансионату.

Вы уж не обессудьте, господин всезнайка, но пора бы и объясниться!

Мелисса только-только успела подать кофе двум своим гостям, когда позвонила Делани. Как, право, некстати! Впрочем, преподобный доктор Дино Грассо и его хорошенький спутник Кайл Данем, кажется, не обиделись.

– Да, как я уже сказала, – продолжила Мелисса, отделавшись от Делани, – мой супруг сейчас рассматривает дело об очень, ну очень кошмарном убийстве. Представляете, прямо у нас в городе! Да вы, наверное, читали о нем в газетах?

– Дело Арнольдов? – спросил Грассо.

– Да-да. Очень часто, когда муж занимается такими делами, он подолгу задерживается на работе. Из уважения к моему спокойствию остается ночевать где-то в Шарлоттсвиле. У меня, знаете ли, очень загруженное расписание, и требуется хороший ночной отдых!

Между тем Данем сидел как на иголках. От голода. Ну ладно, не перекусили в рейсе, пока летели из Лас-Вегаса. Но ведь и потом, прибыв в аэропорт Даллас и сев в машину, пожилой ментор наотрез отказался остановиться в каком-нибудь фастфудном ресторанчике. Священник не хотел, чтобы остыл свежий след «судного камня». Впрочем, пока машина заправлялась, а Грассо расспрашивал, как проехать до поместья Ван-ден-Вендеров, молодой человек успел купить себе три шоколадных батончика в автомате. Мелисса предложила им кофе, однако ничего не упомянула про бутерброды, и вот теперь Данем поглядывал на вазу с мятными карамельками, что стояла возле его чашки. Наконец, уступив голосу живота, он протянул руку. Обертки так и замелькали.

Мелисса принимала гостей в библиотеке. Высокий потолок, солидные балки. На полу – широкие, гладко тесанные доски из темной лиственничной породы. Стены покрыты светло-бежевой краской и украшены старинными портретами.

Женщина заметила интерес священника.

– Это мои предки, – пояснила она. – Семья Ван-ден-Вендеров может проследить свою генеалогию вплоть до тех времен, когда эту страну именовали Новым Светом.

– Ах да! – просветлел Грассо. – Несколько лет тому назад я читал автобиографическую повесть, которую Август Ван-ден-Вендер написал про свою роль в Войне за независимость. Поразительная книга!

– А вот и он сам. – Мелисса вытянула руку по направлению к огромному холсту, висевшему над камином. На портрете был изображен аристократ в белом парике и мундире двадцать второго кавалерийского полка Виргинии: синее сукно с алыми отворотами и галунами. – Он служил в том же подразделении, что и Джордж Вашингтон! А его портрет принадлежит кисти Чарлза Уилсона Пиля! Позднее Пиль написал практически идентичный портрет президента, который сейчас висит в Университете Вашингтона и Ли. Это в Лексингтоне, часа полтора отсюда. Как гласит семейная легенда, Август пришел в ярость, узнав, что его собственный портрет Пиль использовал в качестве пробной работы перед тем, как писать президента. Август сначала пригрозил сжечь свою картину, потом потребовал, чтобы Пиль вернул заплаченные деньги.

– И тот вернул? – спросил Данем.

– Конечно! Все до последнего цента! А знаете, самое смешное, что Августу очень нравился этот портрет, особенно потому, что он был написал раньше Вашингтона!

– А это вы, не так ли? – спросил Грассо, кивая в сторону изображения сидящей женщины, за креслом которой стоял какой-то представительный мужчина. В отличие от старых работ, для которых характерен традиционный реализм, этот портрет был выполнен в более современной, мягкой, импрессионистской манере.

– Совершенно верно. Его написал один русский художник, лет пять назад. Очень известен в Европе, но, увы, не у нас. Я вообще питаю слабость к русским… А скажите, святой отец, каковы ваши взгляды на реинкарнацию?

– Я в нее не верю.

– Ах, какая жалость! Напрасно!.. Знаете, я спросила потому, что у нас с Александрой Федоровной один и тот же день рождения! Супруга русского императора Николая, да? Я много-много читала про нее. По-моему, у нас с ней много-много общего… склад ума, характер. И меня очень занимает вопрос, кем я была в прошлой жизни… А знаете, когда я выписала сюда русского художника, он прожил здесь два месяца, пока рисовал портрет. У нас с ним были очень интересные разговоры о моем сходстве с императрицей! Очень интересные!

– Вам, наверное, картина обошлась недешево, – заметил Данем. – Это ваш муж там стоит?

– Я должен извиниться за своего спутника, – немедленно вмешался Грассо. – Он еще молод и не вращался в высшем свете. Я полагаю, этот достопочтимый джентльмен – ваш отец?

– Да, вы правы, – важно подтвердила Мелисса. – Мой отец не любит позировать. Ни для фотографий, ни для портретов. Пришлось уговаривать позировать вместе.

– Вы восхитительны! – сказал Данем, пытаясь обелить себя в ее глазах и нивелировать предыдущую неуклюжую ремарку.

– А не могли бы вы сказать, где можно найти вашего супруга? – спросил Грассо.

Мелиса написала на своей визитной карточке нужные телефоны и указания, как проехать.

– Знаете, я просто сгораю от любопытства. Вы, наверное, приехали по какой-то тяжбе?

– Нет-нет, – помотал головой Грассо. – У нас несколько богословских вопросов.

– Богословских? Удивительно. Спенсер никогда не проявлял особого интереса к религии или Библии.

– Миссис Ван-ден-Вендер, позвольте задать один вопрос: у вашего супруга не появлялось каких-либо необычных следов на руке?

Она задумалась.

– Да-да, у мужа на левой ладони появилось небольшое красное пятнышко. Он все время пытался его спрятать от меня, но вы же понимаете… И еще обмороки. А знаете, мы даже решили как-то, что его ударила молния! Да, но… при чем здесь религия?

– Мы пытаемся отыскать один камень… – вмешался было Данем и тут же получил по щиколотке.

– Агкхм! Кхм! Извините, небольшая простуда, – откашливаясь, сказал Грассо. – По правде говоря, мы и сами не вполне уверены, что ищем. После беседы с вашим супругом я узнаю больше и тогда, вероятно, смогу ответить на ваш вопрос подробнее.

С этими словами Грассо встал и церемонно попрощался. Очутившись во взятом напрокат автомобиле, он попенял Данему за излишнюю инициативность.

– Прошу прощения, святой отец, – опустил голову молодой человек. – Хотел помочь… Они ведь женаты, вот я и подумал, какая разница…

– Как вы полагаете, сколько комнат в их особняке?

– Двадцать. Или тридцать. А может, и все пятьдесят.

– Вот и ответьте мне, с какой стати судья, живущий в таком громадном доме, да еще совсем близко от работы, предпочитает снимать гостиницу? А?

После съезда с главной магистрали до «Приюта Клифтона» было рукой подать, но поскольку засыпанная щебенкой дорога вела по лесу, пансионат казался прибежищем отшельников. Ночь стояла ясная, светила полная луна, и, несмотря на одиннадцатый час, Делани вполне могла бы ехать даже с выключенными фарами. Она припарковала «сааб» у главного входа двухэтажного особняка в традиционном колониальном стиле. Не успела женщина войти в холл, как ее тут же поприветствовала дежурная регистраторша.

– А нет ли у вас какой-нибудь брошюры о пансионате? – спросила Делани. – Я так много слышала о вашем замечательном сервисе.

Дежурная немедленно достала нужный буклет из древнего секретера.

– Мы с мужем строим планы на вторую годовщину свадьбы, – продолжала врать Делани. – У вас ведь есть номер для новобрачных?

– Да, «Медовый месяц». Только это не номер, а целый коттедж. Расположен отдельно, чтобы гостям никто не мешал.

Делани вышла на веранду, под яркие фонари. Внутрь брошюры была вклеена крошечная карта-схема. Судя по ней, «Медовый месяц» располагался на дальнем конце дорожки из белого камня, рядом с полем для крикета и розовым садом.

Делани едва успела ступить на дорожку, как зазвонил ее сотовый телефон. Она чертыхнулась и полезла за трубкой. Ей не хотелось привлекать к себе внимание и потом отвечать на вопросы, зачем она ночью разгуливает по территории пансионата.

– Мисс Делани? Адвокат на процессе Арнольдов? – спросил женский голос. Делани сразу узнала: Кэт из веб-фирмы «Эс-энд-Кей дизайн».

– Привет, Кэт. А я уже спать укладываюсь.

– Конечно, извините, в общем, здесь типа кое-что новое, и я подумала, вам будет интересно узнать, да, то есть как можно скорее, и я типа решила, думаю, надо позвонить, вот!

– Что там у вас?

– Вы же мне типа сказали, дескать, несколько мейлов пришло, так вы знаете, мы же с вами проверили один, и я сказала, мол, чувака зовут CJES и он послал его из суда…

– Да-да, ну? – нетерпеливо подстегнула Делани.

– Ну вот, короче, вы потом ушли, а я думаю, дай, дескать, вытащу остальные и проверю, что там этот CJES рассылал, потому что, знаете, вы только не сердитесь, мне же любопытно, что он там такое пишет, вот я и залезла на сервер, в лог рассылки, так у вас все мейлы от этого CJES, хотя есть еще один, другой.

– Что?! – Делани замерла на полушаге. Вплоть до этой секунды она почти не обращала внимания на сбивчивые объяснения. – Кэт, я вас прошу: прекратите болтать и внимательно слушайте. Я задам несколько вопро…

– Улет! Типа я свидетель? Ну вообще! А знаете…

– Кэт! Да помолчите же!.. Итак, вы хотите сказать, что одно из писем пришло мне не из анонимного источника CJES, а от кого-то другого? Только «да» или «нет»!

Тут ей пришла в голову идея, и она прибавила:

– Потому что так принято в суде!

– Вот это да! Вот клево! То есть… это… да, таковы мои показания, госпожа адвокат защиты, ваша честь!

– Прекрасно, – отозвалась Делани. – Кэт, слушайте. Теперь я хочу, чтобы вы мне сказали, какое именно письмо пришло не от CJES. Помните, у нас правило отвечать только «да» или «нет». Итак: это было первое сообщение – о том, что Касси обмочила постель и мать ее избила?

– Нет!

– Второе сообщение – о рукоблудии Амиля?

– Тьфу! В смысле нет! Это тоже от CJES!

– Третье сообщение – о том, что убийца – Франк Арнольд?

– Да! Да! Оно пришло от кого-то другого! Вот оно, я читаю! Текст таков… То есть я хочу сказать, ваша честь, здесь так написано. Итак. Вот оно. Читаю: «Франк Арнольд убил свою дочь. Из-за денег. Вашего клиента сделали крайним». Его не ваш CJES посылал!

– А кто тогда?

– В общем, тут, конечно, упасть и не встать, потому как я проверяла-проверяла, но все равно выходит, что вы его сами себе отправили!

– Что?!

– Ага! Вот и я тоже думаю, дескать, надо же, сама себе отправила и не знает! Так я, короче, опять проверила, и все так и есть: или вы сами себе пишете, или кто-то трогал вашу машину.