Текст книги "Камень Апокалипсиса"

Автор книги: Пит Эрли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)

На лице Мелиссы не отразилось никаких эмоций. Она отложила книгу на соседний столик и грациозно поднялась с кресла.

– Как смеешь ты врываться сюда, – произнесла она мелодичным голосом, – и называть моего отца вором? Я не собираюсь продолжать этот разговор, пока ты не научишься вести себя достойно.

Она двинулась к выходу, но Спенсер одним прыжком преградил ей дорогу.

– Твой отец выполнял всю работу. Он лично надзирал за бухгалтерскими счетами. Мне оставалось только визировать те бумаги, что он приносил. Он предложил мне всю славу приписать себе – из любви к родственнику! ха! – и я согласился. А ведь я даже не читал, что подписывал. Я верил ему и к тому же хотел, чтобы все думали, будто в моих силах в одиночку справиться с оформлением такого наследства… Идиот!

– Дорогой, – сухо сказала Мелисса, – это твои проблемы. И я вообще не понимаю, чего ради так заводиться из-за каких-то дурацких акций.

– Дурацких?! – подскочил он как ужаленный. – Эти дурацкие акции стоят пятьдесят миллионов! Под этими дурацкими акциями стоит моя подпись! А стало быть, именно я их украл! Дурацкие!.. Сама ты дура!

Без предупреждения она влепила ему крепкую пощечину. Такого не случалось за все двадцать три года их брака. На мгновение Спенсера страшно потянуло врезать кулаком по этой гладкой, шелковистой скуле. Однако он лишь перехватил ее руки за запястья и сильно сжал.

– Твой отец украл пятьдесят миллионов, и сейчас наследники Вортингтонов хотят их вернуть. Плюс еще десять. И если я не найду денег за неделю, мне конец!

– Отпусти, – потребовала она, по-прежнему контролируя свою злость. – Меня возмущает, как ты пытаешься все свалить на отца! Он в сотню раз лучше тебя как адвокат и в тысячу – как мужчина!

Здесь в голове Спенсера что-то тренькнуло, и весь гнев, негодование, обиды и горечь, что скапливались из года в год, хлынули изо рта, как из разбитого шлюза:

– И ты защищаешь?.. Ты его защищаешь?! Ты – моя треклятая жена! – и ты на его стороне? Ты что, оглохла? Твой отец меня подставил! Он украл пятьдесят миллионов – а мне теперь отдувайся?! И ты еще смеешь бить меня по лицу и при этом орать, какой он мужчина?!

– Отпусти!

– А-а-а! Похотливая сучка! Я знаю, как ты трахалась с этим сопляком в конюшне! – не помня себя, выпалил Спенсер. – Я ви-идел, я все-е видел!

Мелисса дернулась в сторону, стараясь вырвать запястья, но он не дал ей волю. Сейчас она уже потеряла свое прежнее хладнокровие. Сейчас он держал за руки фурию.

– Мне больно! – взвизгнула она. – Пусти же! Пусти! Подлец!

Он сжал запястья еще крепче.

– Я тебя видел в соломе! Я видел, как ты ему подарила свои идиотские трусы!

Мелисса замерла, а спустя мгновение резко дернула обе руки вниз. Спенсер разжал пальцы.

– Вот именно. Ты дала ему свои трусы и стала хихикать. В чем соль шутки, не поделишься?

– Соль в том, – холодно сказала она, – что весь наш брак – одна большая шутка.

Сказала – и бочком прошмыгнула вон из комнаты.

– Да! – крикнул он ей в спину. – Правильно! Только притворяемся, будто все нормально! У тебя вся жизнь – сплошное притворство! Давай теперь притворяйся, что я не видел тебя в конюшне! Притворяйся, что твой отец не сделал из меня мальчика для битья!

Здесь им овладел сарказм.

– А знаешь, действительно, и впрямь смешно. Вон тебя трахнул какой-то студент. А твой папаша проделал это с мной. И даже не поцеловал. Я смотрю, вы, Ван-ден-Вендеры, большие комики… Только и знаете, как издеваться над людьми.

Она уже поднималась по лестнице, но при этих словах остановилась и повернулась кругом. Пришла ее очередь изливать злость.

– Ты мне омерзителен! Тюфяк! Тупица! Жалкий, слезливый человечишка, который сам себя убедил в собственном ничтожестве! Да если бы не я, в твою сторону никто бы и не взглянул! Потому что ты – ноль, пустое место! У тебя ни денег, ни друзей, ни жизни – ничего нет! Мы с отцом дали тебе будущее, а ты скулишь из-за какой-то ерунды! Подумаешь, не поделили сколько-то там акций!

– А ты-то сама кто? Королева? Хозяйка волшебного замка? Великая наследница могучей династии Ван-ден-Вендеров? Принцесса-недотрога? Только не забудь, прекрасноликая дрянь, что я видел, как ты прогибалась в стойле… Раскорячилась под прыщавым юнцом, аж бревна трещали! Дорвалась, мразь панельная! Ты мне лучше скажи, сколько у меня веток на рогах, а? Сколько еще мужиков тебя оприходовало?

– Вон! – У Мелиссы вздулись шейные вены. – Вон из моего дома!!!

Спенсер пошел наверх взять кое-что из вещей и одежды. Вернувшись, он обнаружил Мелиссу опять в библиотеке, возле камина. Тыкая кованой кочергой, она ворошила горящие поленья. Взглянув на мужа, она ничего не сказала. Только глаза сверкнули.

Он тоже промолчал и, гулко захлопнув за собой входную дверь, забрался в «ягуар». Выжал педаль газа до пола. Машина рванулась, выбросив фонтан гравия из-под колес. Добравшись до главной автострады, Спенсер набрал на мобильнике номер телефонного оператора и попросил соединить с «Приютом Клифтона», курортным пансионатом в пригороде Шарлоттсвиля, излюбленным местом горожан побогаче.

– Номер «Рандольф» свободен? – спросил он дежурную регистраторшу.

Здание пансионата была построено в 1799 году Томасом Манном Рандольфом, зятем Томаса Джефферсона. В свое время этот номер-люкс служил адвокату Рандольфу офисом и особенно нравился Спенсеру.

– К сожалению, сэр, сейчас можем предложить только «Медовый месяц».

От столь идиотского совпадения Спенсер даже хрюкнул.

– Почему бы и нет… Оформите, пожалуйста, на имя судьи Эвана Спенсера. Я подъеду через несколько минут.

– Миссис Ван-ден-Вендер тоже будет с вами, сэр?

– Нет, – ответил он ледяным тоном. – В чем, собственно, дело?

– A-а… кхм… простите, сэр. Видите ли, миссис Ван-ден-Вендер предпочитает, чтобы к ее приезду в комнатах стояли свежие розы. Извините… На какой срок желаете снять номер, сэр?

– Пока не надоест, – буркнул он и нажал кнопку отбоя.

По дороге в «Приют» Спенсер успел сотню раз прокрутить в голове стычку с Мелиссой и придумал десятки изящных, точно выверенных, зазубренных острот, которыми мог бы нашпиговать свою благоверную. Жаль, не успел… Он зарегистрировался и пошел в «Медовый месяц», который представлял собой белый каменный коттедж, расположенный чуть позади главного корпуса. Входная дверь открылась во вместительную комнату, где под балдахином стояла старомодная кровать королевских размеров. Вместо ножек у нее были приделаны дугообразные полозья, как у игрушечных лошадок. Также в комнате имелись не менее древний гардероб и камин. Туалет с ванной были спрятаны за двустворчатой дверью до потолка, с узорчатым стеклом вместо филенок.

Не глядя, Спенсер швырнул свою сумку куда-то в сторону гардероба, прыжком упал на кровать и утонул в перине. Все мысли, что вертелись у него в голове, могли быть выражены одной фразой: «Как мог я поверить Августу Шестому?» В конце концов, они никогда не нравились друг другу. Август всегда считал, что дочь вышла за плебея…

На одеяло упала тяжелая капля. Спенсер соскочил с перины и побежал в ванную, сунул ладонь под воду. Салфеткой промокнул кровь, но та продолжала сочиться. Тогда он перетянул ладонь полотенцем, стараясь прижать рану как можно крепче, однако кровь отказывалась сворачиваться, и вскоре по махровому полотнищу расплылось бурое пятно.

Им начала овладевать паника. Закружилась голова. Спенсер упал на колени, откинул крышку унитаза и вытошнил желчью. Спустя пару секунд – еще один позыв рвоты. И еще. И еще…

По лицу струился пот. Он осел на кафельный пол и завалился на бок, уткнувшись лбом в белый пьедестал. Фаянс приятно холодил кожу, и вроде бы стало полегче. Спенсер рискнул проверить руку.

Кровь уже не собиралась лужицей в ладони, и он смог разглядеть крест. Точнее, распятие. Контуры фигурки видны вполне отчетливо.

Вновь накатила тошнота.

Что со мной? Что я наделал, чтобы заслужить такое? Сейчас-то за мной какой грех?

Он еще раз подавился рвотой.

Это нечестно! За что меня наказывают?! Я же не воровал акции!!!

20

Ранним утром во вторник, когда Патти Делани вошла к себе в кабинет, ее поджидало новое электронное сообщение:

Франк Арнольд убил свою дочь. Из-за денег. Вашего клиента сделали крайним.

Она еще разглядывала эту строчку, когда за спиной раздался шорох.

– Ай! – вскрикнула Делани, прикрывая голову. – Уф-ф! Зачем же так пугать?

– Пардон, – сказал Макдоналд. – Я не хотел. Просто рано приехал и решил пока забежать в комнату для маленьких мальчиков. Доброе утро. Очередное письмо?

– Да. Но здесь что-то странное.

Он прищурился на экран:

– Отчего же? Я и сам всегда подозревал, что это Франк.

– Смотрите: в прежних письмах наш источник всегда оставлял какие-то подробности. Ночное недержание, рукоблудие Лестера и так далее. А здесь он без обиняков заявляет, виновен-де папаша. Из-за денег. А где доказательства?

Она вновь перечитала послание.

– И потом, я-то думала, что письма отсылает нам Франк. Зачем же ему на себя указывать?

Припомнив обсуждение предыдущего письма, она добавила:

– Вы уже выяснили насчет видеокамеры в комнате Касси?

– Копы утверждают, что ее там не было.

– Кто же тогда нам пишет?

– Какая разница? Главное, теперь мы точно знаем, кто убийца.

Она еще раз прочитала сообщение.

– Нет, не понимаю. Почему «из-за денег»? Франк Арнольд и так богат.

– Может, он убил Касси не ради обогащения, – предположил Макдоналд. – Может, он не хотел становиться беднее.

– Повторите, пожалуйста, и помедленней.

– Допустим, – начал Макдоналд, – что Франк Арнольд действительно видел, как его жена занимается сексом с нашим подопечным. Он впадает в бешенство и хочет развестись. Однако по законам Калифорнии она получает половину его состояния, а то и больше. А ведь это минимум двести пятьдесят миллионов! Франк не из тех, кто улыбаясь расстанется с такими деньгами, да еще и в пользу неверной супруги. И вот он лежит в кровати и думает, нет ли выхода подешевле. У Касси мокрая постель, она плачет и зовет маму. Затем он слышит детские крики и понимает, что Максин снова избила дочь. Это шанс. После возвращения в спальню Максин оглушает себя парой снотворных пилюль. Франк вылезает из-под одеяла, убивает дочь и делает так, чтобы все выглядело как подражание делу Джонбенет Рэмзи.

– И как убийство поможет ему отделаться от жены?

– А вы вспомните: Франк Арнольд стал богачом, планируя и опережая всех на два шага. Он подстраивает сцену преступления, потому что хочет, чтобы копы арестовали Амиля. Почему? Потому что знает, что Амиль рано или поздно проговорится насчет секса с его женой. Франк знает, какое у нее прошлое. Он знает, что ее первый ребенок умер странной смертью. Он знает, что у нее вспыльчивый характер. И он знает, что она избила Касси в ночь убийства. Очевидно, думает он, либо полиция, либо мало-мальски грамотный адвокат сумеет раскопать такие факты. Бабах! Максин под подозрением. Если повезет, он их обоих – Лестера и Максин – спустит в канализацию одним движением руки.

– Но зачем такие сложности? – недоумевала Делани. – Нельзя разве нанять какого-нибудь киллера?

– Слишком рискованно. Да и есть опасность нарваться на вымогателя. Кроме того, у Франка немыслимое самомнение, и он чувствует себя настоящим мачо. На его взгляд, такие вещи надо делать самому.

– Убивать родную дочь?!

– Заметьте, если Максин посадят, то – по закону Калифорнии – он может развестись, не отдав ей ни цента. К тому же Касси ему неродная.

– Что?!

– Смотрите: почему копов так беспокоил «синдром внезапной младенческой смерти» ее первой дочери? Дело в том, что Максин снова забеременела, и полиция опасалась, как бы она не погубила и второго ребенка. Да-да. В момент развода с первым мужем она была уже на четвертом месяце. Касси родилась за месяц до ее встречи с Франком. Он официально удочерил малышку в день свадьбы, но сам не был ее… этим… генетическим отцом? Черт, с этой вашей политкорректностью уже не знаешь, как что называется.

– Биологическим, – рассеянно отозвалась Делани. – Так, значит, Максин встретила Франка через месяц после родов?

– Ну да? А что?

– Да так, ничего. Просто впечатляет.

– То есть?

– Большинству знакомых мне женщин понадобилось куда больше четырех недель, чтобы после родов прийти в форму! Эх вы, мужчины!

– Ой, Делани, – скривился Макдоналд, – вы не туда смотрите. Я говорю, что он убивал не свою плоть и кровь, вот что главное!

Делани все еще была полна скептицизма.

– По-моему, вернее считать, что это Максин убила дочь. Потеряла самоконтроль в минуту ярости и так далее. Но я вот что хочу сказать. Будь я среди присяжных, то виновным признала бы Амиля.

– Так-то оно так, – отозвался Макдоналд. – Именно этого Франк и добивается. Парень дергает за ниточки, а все пляшут. За исключением, кажется, вашего анонима и меня. Разве ваш источник хоть раз ошибся? Да-да, он допустил неточность насчет душа, однако по сути всегда был прав. Он говорит, что убийца – Франк, и я того же мнения!

– Что с вашей рукой? – поинтересовалась мисс Алиса, когда утром во вторник Спенсер появился в суде. Действительно, ладонь у него была перевязана.

– Порезался. Ничего страшного.

Он прятался у себя в кабинете, пока не пришло время идти на заседание.

Тейлор Колдуэлл вызвал Франка Арнольда и более часа скармливал свидетелю вопросы со сладким кремом. Естественно, показания Франка во всем совпадали со словами его жены.

Спенсер пытался слушать, но сосредоточиться никак не удавалось. Левая ладонь все время пульсировала. Его начинал прошибать пот. Это заметила Делани.

– Ваша честь, – сказала она, прерывая гособвинителя. – Как вы себя чувствуете?

Весь зал уставился на судью.

– Кхм… Да. Мне нужен небольшой перерыв, – буркнул он.

Спенсер встал, и кто-то из зрителей ахнул. Повязка набухла кровью. Он поспешил к себе в кабинет и щелкнул замком. Теперь – срочно в ванную комнату.

– Позвать врача? – поцарапалась в дверь мисс Алиса.

– Нет! – крикнул он. – Пять минут – и все.

Спенсер оторвал бумажную салфетку от рулона и обмотал ею ладонь. Выйдя из ванной, доковылял до письменного стола и рухнул в кресло. Похоже, он инстинктивно знал, что делать дальше. Правой рукой отомкнул ящик, левую ладонь положил на камень. Как только рана коснулась гладкой поверхности, раздался звук рвущейся материи, и в комнате поплыл запах горелого мяса.

Спенсер в супружеской спальне Арнольдов. Франк с Максин спят. На цифровом табло будильника – 3 часа ночи.

Кричит Касси. Франк пихает жену локтем:

– Пойди посмотри. Похоже, она опять развела сырость.

– Достала уже! – ворчит женщина и слезает с постели, еще пошатываясь в полудреме. Франк поворачивается на другой бок.

Минуту спустя до Спенсера доносятся проклятия Максин и визг Касси. Франк тоже это слышит. Он садится в кровати, спускает одну ногу на пол, затем передумывает, хотя, Касси вопит еще громче, и с головой накрывается одеялом.

Молча заходит Максин и сразу направляется в ванную. Спенсер идет за ней. Она открывает баночку со снотворными пилюлями, высыпает парочку на ладонь, закидывает их в рот, шлепает в спальню и забирается в кровать к мужу.

Вжик!

Сейчас Спенсер в подвале. Касси лежит на газетах, разостланных по бетонному полу. Щиколотки и запястья стянуты изолентой. Рот заклеен. Кто-то надел ей на шею гарроту и затянул веревку так, что она врезалась в кожу. Над девочкой стоит мужчина. Спенсер выходит из тени, чтобы получше разглядеть его лицо. Франк Арнольд. Он плачет. «Касси, прости меня! Пожалуйста, пожалуйста, прости меня! Прости!» Девочка не шевелится. Арнольд покидает кладовую. Спенсер за ним. Арнольд идет наверх, в свой кабинет, открывает ящик стола, берет серебряную с голубым ручку и начинает писать в блокноте.

Спенсер придвигается ближе. Арнольд пишет письмо о выкупе левой рукой. Закончив, он спускается в холл и аккуратно раскладывает листки на полу. Вспоминает, что до сих пор держит авторучку, открывает ближайший шкаф и засовывает ее в карман черной кожаной куртки.

Боль в руке прекратилась столь же внезапно, как и началась.

Убийца – Франк Арнольд! Делберт Амиль невиновен! Касси убил ее родной отец!

Спенсер убрал ладонь с камня и запер ящик стола. Затем заглянул в ванную комнату и охладил лицо водой.

Надо сообщить Делани!

Вернувшись к столу, он подключился к Интернету и загрузил веб-страницу «Шарлоттсвильских курантов». Защелкали клавиши.

Франк Арнольд убил Касси. Письмо о выкупе написал левой рукой. Авторучка – серебряная с голубым, находится в кармане черной кожаной куртки, которая висит в шкафу рядом с тем местом, где нашли письмо. Он забыл стереть свои отпечатки. Ищите авторучку.

– Господин судья! – заговорила замочная скважина голосом мисс Алисы. – Вам плохо? Или хорошо? Мне распускать присяжных?

Спенсер щелкнул кнопку ОТОСЛАТЬ.

– Да, да! Все нормально! Мне уже лучше! – прокричал он в ответ. – Сейчас иду! Пусть все сидят на месте!

Придя в зал, он объявил:

– Я хотел бы извиниться. Прошлым вечером я порезал руку и к тому же сражаюсь с простудой. Прошу прощения, если кого-то испугал или обеспокоил… А поскольку уже почти полдень, полагаю, нам следует прерваться на обед. Дневное заседание откроется в час.

Спенсер выскользнул из судейской мантии и поспешил вниз. Делани он нашел в коридоре. Она направлялась к буфету.

– Мисс Делани.

Она обернулась.

– Вам правда лучше, господин судья?

– Да-да. Вы сейчас идете в офис?

– Нет. Я собиралась перекусить. Сегодня утром не успела позавтракать и…

– Да-да. Знаете, вам целесообразно и обед пропустить. И зайти к себе в офис, – выпалил Спенсер не задумываясь. – Э-э… В смысле у вас ведь сейчас перекрестный допрос Франка Арнольда, а его показания, несомненно, очень важны. Очень. Я думаю, вам следует подготовиться лучше, чем в прошлый раз.

С этими словами он повернулся и зашагал назад.

Делани ошеломленно смотрела ему вслед. Какое он имеет право ей указывать, что и когда делать? Да еще заменить обед копанием в бумагах?

Она опять пошла к буфету, однако, не дойдя нескольких шагов, остановилась. А что, если он прав?

Делани редко выключала компьютер и предпочитала оставлять его подсоединенным к Интернету, даже когда отсутствовала. Сев за стол, она увидела, что ей пришло сообщение. То самое, что Спенсер отправил несколько минут назад. Прочитав его, она схватилась за телефон и набрала номер управления шерифа при графстве Альбемарль.

– Мне нужен следователь Дейл Стюарт… Да, срочно. Крайняя необходимость.

Через несколько секунд трубку взял Стюарт.

– Господин следователь? Это Делани. Вам удалось найти ту ручку, которой было написано требование о выкупе?

– Нет еще. А что?

– Эта авторучка, серебряная с голубым, находится в кармане черной кожаной куртки, которая висит в шкафу дома Арнольдов! В холле!

– Ваш клиент наконец-то раскололся?

– Да нет же! – рявкнула она. – Касси убил Франк Арнольд! Ручку спрятал он!

– Почерк Франка не совпадает с характером надписей. Мы уже проверяли.

– Конечно, не совпадает! – Ее охватило раздражение. – Потому что писал левой рукой! А он правша!

– Мисс Делани, вы со мной в игры играете? Что-то уж больно удачно вы подобрали время. В обеденный перерыв между заседаниями вы мне звоните и сообщаете, что Франк Арнольд убил собственную дочь, плюс вы каким-то образом узнаете, где он спрятал авторучку, которой якобы написал требование о выкупе. А не ваш ли клиент ее туда подкинул?

– Делберт Амиль ничего не знает про ручку! Он вообще о ней не упоминал!

– А кто тогда? Кто это может знать, кроме убийцы или человека, специально подбросившего такую улику?

– Послушайте! Просто езжайте в дом Арнольдов и достаньте ее! Все, что я пытаюсь сделать, – это помочь вам поймать настоящего убийцу!

– А мы уже поймали, – съехидничал он. – Это ваш клиент.

И повесил трубку.

Делани в бешенстве набрала еще один номер.

– «Шарлоттсвильские куранты», – раздался женский голос.

– Мне надо срочно поговорить с человеком, который занимается вашей веб-страницей в Интернете! Срочно! Пожалуйста!

Секретарь соединила ее с заведующей газетного архива, которая дала Делани телефонный номер и адрес компании, называемой «Эс-энд-Кей дизайн». Делани тут же позвонила туда, однако линия оказалась занятой. Через несколько секунд она попыталась вновь. Затем еще раз. Все безуспешно.

Ах черт, время! Время уходит!

Она вбежала в зал за несколько секунд до начала слушаний.

– Вы нашли тело дочери в кладовой, правильно? – спросил Тейлор Колдуэлл.

– Да, – ответил Франк Арнольд. В его глазах стояли слезы.

– Я понимаю, сейчас вам очень тяжело, но не могли бы вы еще раз рассказать присяжным, что увидели в тот момент, когда зашли в кладовую?

– Ка… Касси лежала на газетах. Ее пижамные штанишки были стянуты до щиколоток, а… а руки и ноги связаны клейкой лентой и я… я… – Арнольд запнулся. Эмоции, видимо, захлестывали через край. – Извините, господин судья. Мне нужно немного собраться…

Делани оглядела лица присяжных. Арнольд, можно сказать, их с ладони кормил. Примерно через полчаса Колдуэлл прекратил допрос.

– Ранее вы показали, что в ночь убийства ни разу не покинули спальню, – начала Делани. Не дожидаясь ответа, она добавила: – Вы по-прежнему придерживаетесь своих слов?

– Да. Это чистая правда. У меня нет причин менять показания.

– Нет причин? То есть вы не вставали, чтобы проверить, как дела у Касси после того, как ее избила мать?

– Протестую! – воскликнул Колдуэлл. – Не предъявлено никаких доказательств, что Максин Арнольд хоть раз избила своего ребенка!

– Хорошо, я переформулирую, – кивнула Делани. – Спускались ли вы в подвал той ночью?

– Я уже сказал, что нет…

– И Касси в действительности не ваша дочь, не так ли? – вдруг атаковала она.

Арнольд озлился:

– Вы имеете в виду, что я ее удочерил? Да. И что с того? Она стала мне дочерью, когда ей и годика не было.

– Но полиции вы об этом не рассказывали, верно?

– Это никого не касается! Я вижу, вы пытаетесь найти грязь в нашем прошлом. И это все, что вы раскопали? Что, довольны теперь?

Делани понимала, что ее вопросы могут враждебно настроить присяжных против защиты. Теперь ей припишут полную бессердечность. Однако выхода нет. Только вперед.

– Что вы испытали, узнав о сексуальных отношениях своей супруги и моего подзащитного? Гнев? Ярость?

– Протестую!

– Господин судья, – поднял руку Франк, останавливая генпрокурора. – Если вы не против, я хотел бы ответить на данный вопрос.

– Пожалуйста.

Арнольд повернулся в кресле, чтобы смотреть в лицо присяжным.

– Мисс Делани упорно намекает, что моя жена состояла в интимной связи с подзащитным. Да, был один момент, когда я неожиданно забежал в комнату и напугал их обоих. Но не спугнул! Ни о каком сексе и речи не идет! Максин просто… по-дружески… обнимала этого вашего подзащитного и хлопала его по спине. Она уже давно стремилась подготовить его к вступительным экзаменам, а он устал и был сильно расстроен. Конечно, теперь-то мы знаем почему… Он вовсе не Лестер Амиль, а фальшивка.

– Мистер Арнольд, – посетовала Делани, – зачем так много слов? Вполне достаточно ответить «да» или «нет». Так вы были в гневе из-за их сексуальных связей?

– У моей жены не было с ним секса! – заявил Арнольд. – Он угрожал ей клеветой! Это часть его плана шантажа! А своей жене я верю, как себе. Если бы рядом не было Максин, ее поддержки и помощи, я бы не захотел жить дальше. Она – мое сердце!

– Бо-оже, какая замечательная рекомендация… – ядовито отозвалась Делани. – Сколько недель ее шлифовал ваш рекламный отдел?

– Ваша честь! – взвился Колдуэлл.

– Ладно-ладно, вопрос снимаю. – Она помолчала. – Мистер Арнольд, вы пользуетесь виагрой?

Один из присяжных застонал.

– Ваша честь! – Колдуэлл потемнел лицом. – Какое это имеет отношение?

– Защита имеет полное право расспросить свидетеля о его половой жизни, – заявила Делани. – Тем более что вопрос об интимных связях его супруги и моего подзащитного остается открытым!

– Я разрешу вам продолжить, но не углубляйтесь слишком далеко, – принял решение Спенсер.

– Так вы пользуетесь виагрой?

– Да. Я очень занятой человек, у меня колоссальные стрессы на работе, порой мне бывает сложно сосредоточиться. Тем не менее у нас с женой прекрасные, взаимно удовлетворяющие отношения.

Делани подмывало спросить насчет письма о выкупе, но она побоялась привлекать внимание к авторучке. Если следователь Стюарт пропустил мимо ушей ее совет, то Франк Арнольд как раз запросто уничтожит улику, когда вернется в дом после заседания. Она посмотрела в сторону входной двери зала.

– Вы кого-то ждете? – вскинул бровь Спенсер.

– Нет, ваша честь…

Лукавила, конечно. В душе она молилась, чтобы произошло телечудо в духе Перри Мейсона: в коридоре шум, гам, потом – бац! – в обе стороны распахиваются двери, в зал врывается взъерошенный Стюарт, язык и галстук набок, во вскинутой руке торчит олимпийский факел. В смысле авторучка. Серебро на голубом. Э-эх… Жаль, что такое бывает только в сериалах.

– Задавайте свой следующий вопрос или присаживайтесь, – напомнил Спенсер.

– Мистер Арнольд, вы правша или левша?

– Правша.

– Вы умеете писать левой рукой?

– С детства не пробовал. Уверен, что никто ничего не разберет.

За спиной Делани послышалось шушуканье. Она обернулась. По центральному проходу крался следователь Стюарт. Он передал Колдуэллу какую-то записку и скромно отступил на шаг.

– Ваша честь, я… хотел бы попросить о небольшом перерыве, – медленно вставая, сказал гособвинитель, – чтобы обе стороны могли встретиться в вашем кабинете. Я только что получил сведения, которые на данный момент не могут обсуждаться в присутствии присяжных, однако представляют определенный интерес.

– Что происходит? Что в той записке? – зашептал Макдоналд, пока они с Делани шли к кабинету судьи. Она так и не успела рассказать ему про новое электронное письмо и авторучку. Зато знала ответ.

– Привет от Перри Мейсона!

– Примерно час назад, – объяснил Колдуэлл, – следователь Стюарт нашел некую авторучку в доме Арнольдов. Очевидно, именно этой ручкой пользовался убийца, когда писал требование о выкупе.

– Откуда известно, что это та самая ручка? – спросил Спенсер.

– Дело в том, что на ней стоит эмблема компании «Давид Оскарсон». Наши криминалисты установили, что чернила на письме о выкупе также выпущены этой компанией. Других таких в мире нет. Они используются только в их собственной продукции.

– То есть вы уверены на сто процентов?

– Нам еще требуется взять образец чернил из этой авторучки и сравнить их с письмом. Однако я бы сказал, что процентов на девяносто мы уверены.

– Откуда следователь Стюарт узнал, где искать?

– Ему подсказали. Мисс Делани.

– Отпечатки пальцев?

– Имеются. Франка Арнольда.

В груди женщины-адвоката разгорелось маленькое солнышко.

– Мистер Колдуэлл, вы утверждаете, что Франк Арнольд убил свою дочь?

– Нет, судья. Мы и сейчас полагаем, что убийца – Делберт Амиль.

– Что?! – Делани покачнулась. Словно обухом по затылку.

– Откуда вы узнали, где спрятана авторучка? – спросил Колдуэлл.

– На что конкретно вы намекаете? – нахмурился Спенсер.

– Мисс Делани с самого начала пытается превратить процесс в театральную постановку. Во-первых, обвинила Максин Арнольд, что та якобы до смерти забила родную дочь. Теперь она заявляет, что убийца – Франк Арнольд. Я требую, чтобы она призналась, откуда у нее сведения про авторучку!

– Какая разница, я не понимаю? – уперлась Делани.

– Разница в том, что ее подкинул ваш клиент.

– Чушь! – выкрикнула Делани.

– Судья, – сказал Колдуэлл, – смотрите. Делберт Амиль берет ручку, пишет письмо, затем прячет ее, чтобы в нужный момент сбить нас с толку и подставить Франка Арнольда.

– Но отпечатки! Она вся заляпана отпечатками Арнольда!

– На отпечатки есть перчатки, мисс Делани. Амиль их надел и держал авторучку за самый кончик, возле пера. Вот и все.

– Сумасшедший дом, честное слово! – взорвалась Делани. – Ну что, что вам надо сунуть под нос, чтобы вы убедились в невиновности моего клиента?!

– Не надо мне ничего совать. Хватит уже. Лучше признайтесь, откуда вам известно про ручку, – потребовал Колдуэлл. – Если не Амиль, то кто?

Делани оглянулась на Спенсера.

– Боюсь, я не вправе этого говорить, – тихо сказала она. – Информация конфиденциальная.

– Мисс Делани не священник и не психиатр. – Теперь Колдуэлл тоже обращался к Спенсеру. – Я не припомню, чтобы суд предоставлял ей какие-либо конфиденциальные привилегии.

Взгляды Спенсера и Делани встретились.

(Не может быть! Она знает, что это я посылая письма? Пытается меня защитить? Хм-м…)

Здесь ему в голову пришла еще одна мысль: «А вдруг она про них упомянет? И полиция выйдет на меня? Что тогда делать? Как объяснить?»

Спенсер спросил Колдуэлла:

– Сколько времени уйдет на экспертизу чернил?

– Ко второй половине дня мы уже будем уверены, та ли это ручка, – ответил прокурор.

– Хорошо. В таком случае на сегодня перерыв, – сказал Спенсер. – И на завтра тоже. В четверг вы передадите суду и защите результаты экспертизы. Слушания возобновятся утром в пятницу. Настойчиво рекомендую, чтобы за это время следователь Стюарт добросовестно выполнил свою работу и выяснил, что мистер Арнольд может сказать о своей авторучке.

– Нет! – Колдуэлл вздернул подбородок. – Я требую, чтобы она сейчас, немедленно сообщила, откуда ей все известно!

– Мистер Колдуэлл, вам напомнить, кто здесь судья?

– Ваша честь, мы имеем право знать!

– Возможно, вы наш будущий губернатор, однако я пока что ваш председательствующий судья. И я вам только что объяснил, как мы будем работать! Если это козни защиты, я с ней разберусь в пятницу!

– Да, ваша честь, – угрюмо поджал губы Колдуэлл.

– И еще, – продолжил Спенсер. – Хочу напомнить вам обоим, – а вам, мистер Колдуэлл, вдвойне, – что мое распоряжение об отсутствии контактов с прессой никто не отменял. Я не желаю в завтрашнем выпуске «Шарлоттсвильских курантов» увидеть хоть полслова насчет обнаружения новых улик. Думаю, Уолтер Корн достаточно порезвился в последнее время. Как вы полагаете, мисс Делани?

Они вновь встретились глазами.

– О да, ваша честь, – ответила женщина. – Печатают бог весть что. Хоть от подписки отказывайся.

Следователь Стюарт поудобнее перехватил штатив с видеокамерой и еще раз постучал в дом Арнольдов. Он всегда испытывал странное чувство, вновь попадая на место преступления. Какие бы изменения ни сделали хозяева, перед внутренним взором все оставалось таким, как в первый раз. Домработница ввела Стюарта и еще одного полицейского в гостиную, где их поджидали Франк и Максин.

– В чем дело? – сразу спросил Арнольд. – Опять вопросы?

– Да, опять. Кстати, советую позвонить вашему адвокату.

Максин завелась:

– Черт возьми, Франк! Это наверняка из-за той чертовой защитницы! Почему эта стерва не может оставить нас в покое?!