Текст книги "Безумная страсть"
Автор книги: Патриция Хэган
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)
Глава 26
Рэнс осторожно полз по земле на животе, останавливаясь через каждые несколько метров, чтобы удостовериться, не обнаружили ли их часовые. За ним так же медленно и осторожно следовал Эдвард Кларк.
Единственным звуком, время от времени врывавшимся в тишину ночи, было уханье совы. Ветер слегка теребил ветви деревьев. Где-то впереди лошади беспокойно переступали копытами по мягкой земле Пенсильвании.
Они приближались…
Эдвард сделал рывок и очутился рядом с Рэнсом.
Впереди, в возведенном в спешке загоне, огороженном жердями, паслось около сотни артиллерийских лошадей – лошадей, которые могли бы принести им немалую прибыль, если выжечь на них новые тавра, а потом продать тем же янки. Отныне у Рэнса не было возможности действовать так, как он действовал до сих пор: уводил кавалерийских лошадей, выдавал их за артиллерийских, продавал янки, а на вырученные деньги закупал первоклассный скот для Конфедерации.
Сейчас война развернулась не на шутку, и Рэнс понимал, что нужно действовать быстро. Главной его целью было достать для повстанческой кавалерии хороших коней. Времени для воплощения в жизнь хитроумных планов, годившихся на первоначальном этапе войны, не осталось, как не осталось ни малейшей возможности самому получить хоть какую-то выгоду. Конечно, он вряд ли разорится до последнего фунта, но кое-чем придется все-таки пожертвовать, раз уж он ввязался в эту авантюру.
Эдвард застыл в терпеливом ожидании. Согласно разработанному плану, они должны были в темноте подползти к загону как можно ближе, выждать по меньшей мере полчаса и лишь затем приступить к финальному броску.
Рэнс пристукнул надоедливого комара и подумал, что сейчас было бы недурно пропустить стаканчик виски. Облизнув пересохшие губы, он постарался отогнать мысль о возможном провале. Наступление южан началось. Сейчас важно только одно – поскорее достать первоклассных лошадей для Джеба Стюарта.
А кроме того, он ведь теперь носит форму – серую форму конфедератов. Сам президент Дэвис возвел его в офицерское звание, дабы быть уверенным, как он выразился, что отныне Таггерт – военнослужащий повстанческой армии. Рэнс мог выхлопотать для себя любое звание, но решил ограничиться капитаном. В качестве офицера ему было позволено присутствовать на военном совете, где сам генерал Роберт Ли докладывал о плане своего ближайшего похода в Северную Виргинию.
Наступление Ли пришлось на начало июня. Он двинул свои войска – тремя группами – на северо-запад. Разделение армии на три части застало врасплох армию северян под командованием генерала Джо Хукера. По сведениям Рэнса, Вашингтон не хотел поручать Хукеру новое наступление. Конфедератам также стало известно, что ему строго предписано перейти к обороне и следовать за Ли, куда бы тот ни направился. Обороняться, но не атаковать.
Рэнс был встревожен: прошло уже десять дней с того момента, как последнее донесение Стюарта прибыло в штаб Ли. А это означало, что целых десять дней ничего не было известно и о передвижениях Хукера. Вступив на вражескую территорию, Ли фактически двигался вслепую. Он достиг Пенсильвании, но три его корпуса находились слишком далеко друг от друга.
До Рэнса донесся приглушенный голос Кларка:
– Еще не пора? Поскорее бы покончить с этим, Таггерт.
Глубоко вздохнув и напрягая слух – вдруг послышится что-нибудь подозрительное? – Рэнс ответил:
– Пошли! Я займусь часовым у северного входа, а ты – у южного. Как только свистну; прыгай на лошадь и начинай стрелять. Посмотрим, чем они ответят. И запомни: как только лошади в панике побегут, скачи во весь опор так, словно за тобой по пятам гонится сам дьявол.
Рэнс лежал и прислушивался. Когда шаги Кларка стихли в ночи, он тоже двинулся вперед. Спрятавшись в густом кустарнике, Рэнс при слабом свете луны различил часового, привалившегося к воротам загона. Опустив голову на грудь, страж спал. Рэнс для верности понаблюдал за ним некоторое время, но тот так и не пошевелился. Отлично! Как и предполагал Рэнс, в такое позднее время янки могли не опасаться, что их обнаружат спящими на посту.
Рэнс преодолел еще пару метров, пока не очутился совсем рядом с часовым, а затем осторожно прополз под нижней перекладиной и оказался в загоне.
Несколько лошадей, стоявших рядом с оградой, занервничали – начали переступать копытами и беспокойно ржать, но даже эти звуки не разбудили часового.
Рэнс пополз дальше и, наконец, оказался у солдата за спиной. Прыгнув вперед, он одной рукой прижал его к жердине, а другой быстрым точным движением всадил ему в горло нож.
«Наступает самый ответственный момент, – подумал Рэнс. – Если Кларк не сделал того, что ему полагалось, то вся операция летит к черту, и мы можем считать себя мертвецами». Он протяжно свистнул, затем стремительно распахнул ворота загона. В мгновение ока Рэнс очутился на спине ближайшей лошади, каблуками стиснул ей бока и запустил пальцы в гриву. Свой нож он зажал в зубах.
Выстрелы Эдварда разорвали тишину ночи. Рэнс с силой пришпорил коня и услышал воинственный клич Эдварда – тот продолжал стрелять в янки. Грохот копыт мечущихся лошадей отзывался в ушах Рэнса, словно дробь миллионов барабанов. И он, Рэнс, был дирижером этого дьявольского оркестра, направляя коней туда, где в расселине уже ждали его люди. Только бы успеть отвести табун за линию фронта, а там янки уже не посмеют их преследовать.
Сзади слышались крики янки – они только начинали просыпаться и соображать, что происходит. Оглядываться назад нет времени – надо гнать во весь опор. Следует ли за ним Эдвард?
Бешеная ночная гонка продолжалась. Низко нависавшие ветви хлестали Рэнса по лицу. Он мертвой хваткой вцепился в гриву лошади. От напряжения глаза его налились кровью. Путь казался таким долгим, что Рэнс уже начал беспокоиться. А вдруг они сбились с пути? Вдруг проскочили нужное место? Но как раз в этот момент он услышал ликующие крики своих людей. Соскочив с коня, Рэнс ринулся туда, где ждал его верный Виртус.
Только очутившись в знакомом седле, Рэнс позволил себе расслабиться. Гонка кончилась. Теперь его люди спрячут лошадей в горах, а затем передадут конфедератам. Порывшись в дорожной сумке, Рэнс извлек маленькую бутылку виски, с удовольствием отхлебнул огненную жидкость и стер кровь, сочившуюся из царапины на лбу. Все прошло отлично. Стюарт вернется из похода, а его уже будут ждать прекрасные отдохнувшие лошади.
Но сколько же еще продлится эта проклятая война? Сколько еще жизней будет положено на ее алтарь, прежде чем люди смогут снова заняться своими повседневными делами и заботами? Просыпаясь по утрам, Рэнс частенько думал, что этот день может оказаться последним и для него…
Дожидаясь Эдварда, чтобы вместе вернуться в лагерь, Рэнс отдался своим мыслям и, как обычно, вспомнил об Эйприл. Где-то сейчас его златокудрая красавица синеглазка?…
Он снова глотнул виски. Черт побери, почему Эйприл все-таки сбежала? Что он сделал или чего не сделал, что она вдруг решилась на такой поступок? Он попросил Эйприл остаться, она согласилась. А потом вдруг исчезла!
В Алабаму она не вернулась – это Рэнс узнал точно, заплатив тысячу долларов человеку, который съездил в Пайнхерст и все разведал. Единственной женщиной, жившей в поместье, была Ванесса. Эти подонки – ее дружки – все еще крутились вокруг нее. Человека по имени Картер Дженнингс посланец Рэнса не обнаружил. По слухам, владелец поместья умер.
Так где же, черт возьми, Эйприл? А что, если она все же вернулась в Пайнхерст, и Ванесса ее прикончила? И как ему все это выяснить, если он – вот проклятие! – оказался в самом пекле этой жуткой войны?…
Рэнс покачал головой, пытаясь отогнать неприятные мысли, и стиснул зубы. Ну почему Эйприл не осталась с ним? Рано или поздно он отвез бы ее в Пайнхерст и помог бы восстановить права на поместье. А теперь он мало что может сделать для синеглазки…
Рэнс объявил, что заплатит пять тысяч долларов человеку, который добудет хоть какие-нибудь сведения об Эйприл. Надежды на успех он почти не питал, но в данных обстоятельствах не мог придумать ничего другого.
– Мы сделали это! – В свете луны лицо Эдварда сияло. – Теперь все, что от нас требуется, – это вернуться в лагерь. А там, если повезет, можно даже пару часов соснуть!
Рэнс задумчиво покрутил ус и вдруг спросил:
– Ты что-нибудь знаешь о Трелле?
– Что? – Эдвард был удивлен, явно не ожидая такого вопроса. – Почему ты вдруг заговорил об этом?
– Она все еще в Ричмонде?
– Ну разумеется! – Эдвард искоса взглянул на Рэнса. – К чему ты клонишь, не пойму. Ты не хуже меня знаешь, что я отвез ее в Ричмонд. Она страшно разозлилась, когда узнала, что мы отправляемся на войну, а жениться на ней я не собираюсь. Теперь работает в тамошнем борделе – хочет заставить меня ревновать. Да только мне наплевать! Ни одна женщина не поймает меня на крючок, и, уж во всяком случае, не такая шлюха, как Трелла!
– А этот бордель большой?
– Да. Кажется, самый крупный в Ричмонде. Черт побери, Таггерт, ты что, положил глаз на Треллу? Так можешь взять ее себе. Я не обижусь!
– Дело вовсе не в этом. Да не злись ты! Напускаешь на себя равнодушный вид, хотя в душе переживаешь, я ведь знаю… Впрочем, меня это не касается. Речь идет об Эйприл. Ты же знаешь, что я обещал пять тысяч долларов тому, кто выяснит, где она находится.
– Ага, – задумчиво протянул Эдвард. – Теперь, кажется, я начинаю догадываться, в чем дело. То-то я смотрю, в последнее время ты сам не свой. Только ты ведь ни за что в этом не признаешься! Значит, полагаешь, что Трелла может помочь тебе найти Эйприл?
Рэнс пришпорил Виртуса. Тот побежал резвее, и лошадка Эдварда тоже послушно ускорила темп.
– Может быть, нам удастся выхлопотать отпуск на несколько дней. Тогда мы могли бы съездить в Ричмонд и все разузнать. Трелле ведь известно об обещанном мною вознаграждении, правда?
– Не сомневаюсь! – Эдвард рассмеялся. – У нее всегда ушки на макушке. Эта женщина любит деньги почти так же сильно, как мужчин!
– В таком случае мы непременно нанесем ей визит.
– Признайся, ты ведь ее любишь? – внезапно спросил Эдвард.
Не глядя на друга, Рэнс тихо и грустно ответил:
– Мне кажется, я никогда не любил ни одну женщину, Кларк, и тебе это известно. Тут дело в другом… Эйприл принадлежит мне, принадлежит полностью. Может быть, это глупо, но я хочу, чтобы она вернулась и оставалась со мной до тех пор, пока мне самому это не надоест. А уж сколько это займет времени, трудно сказать заранее… И, взглянув на Кларка, резко бросил: – И хватит об этом! Ты понял?
Эдвард молча кивнул, не выказав ни малейшего неудовольствия. Они слишком давно и хорошо знали друг друга. В конце концов, каждый человек имеет право на личную жизнь.
По прибытии в лагерь Рэнс и Эдвард расседлали коней и тут же повалились на кровати, чтобы хоть немного поспать. Рэнс уже задремал, как вдруг раздался оглушительный крик:
– Тревога! Тревога! На нас напали!
Он мгновенно вскочил и увидел, что по лагерю несется солдат на большом белом коне. Отовсюду уже бежали другие солдаты, до этого мирно гревшиеся у костров. Где-то вдалеке послышался звук горна, игравшего начальные такты боевой песни «К оружию!». И вдруг горн смолк: горнист упал на траву, сраженный шальной пулей.
– Они бросили против нас все силы! – крикнул кто-то, и тут же, как бы в подтверждение этих слов, из леса, всего в нескольких сотнях метров от лагеря, на них обрушился шквал огня.
К Рэнсу и Эдварду, которые спросонья никак не могли понять, что происходит, подъехал майор верхом на лошади и хрипло крикнул:
– Армия Ли столкнулась лоб в лоб с силами Мида.
– Мида? – переспросил Рэнс. – А куда подевался Хукер?
– Линкольн заменил его на Джорджа Мида. Да какая разница, черт возьми? Главное, что мы под огнем!
И он поскакал дальше, предпринимая отчаянные попытки организовать контратаку. Вдруг прямо на глазах у Рэнса пуля вонзилась в спину майора, и тот упал с лошади бездыханный.
– Нет времени седлать лошадей! – крикнул Рэнс солдатам, находившимся неподалеку от него. – Придется сражаться пешими!
Южане послушно ринулись на край поля и, укрепившись там, начали отстреливаться. А янки все наступали…
Один из них с громким криком выскочил из кустов прямо на Рэнса. Тот, не растерявшись, хладнокровно всадил в него пулю. Выстрел оказался смертельным. Вытащив из-за голенища нож, Рэнс метнул его в следующего противника и попал точно в горло. Разрядив ружье в ближайших к нему янки и несколько раз вхолостую щелкнув затвором, Рэнс отбросил свое оружие за ненадобностью и выхватил саблю у убитого им солдата. Ринувшись вперед, он сокрушил четверых янки и уже собирался искать подкрепления, как вдруг увидел Эдварда Кларка. Тот в пылу боя не заметил янки, подступавшего к нему сзади с окровавленной шпагой в руке.
– Кларк, ложись! – закричал Рэнс, бросаясь наперерез северянину.
Стремительным ударом он отсек янки руку, все еще продолжавшую сжимать шпагу. Но тут же услышал крик Эдварда:
– Я ранен!
Рэнс мгновенно бросился вперед и подставил товарищу плечо. Они попытались найти укрытие, но Кларк еле передвигал ноги от слабости, и Рэнс практически донес его на себе в небольшую рощицу. Четверо пеших солдат-конфедератов с трудом отбивались от янки, которые буквально топтали их конями. Обнажив шпаги, северяне ринулись в атаку, и вскоре южане были убиты.
– Нам надо поскорее выбраться отсюда, – озабоченно проговорил Рэнс. – Ты ранен, Эдвард, а у меня только эта сабля… Надо добраться до своих, здесь же мы неминуемо погибнем. Как тяжело ты ранен?
Эдвард сжимал свою правую руку. Сквозь пальцы била кровь.
– Я уверен, что пуля прошла навылет. Кровь идет с обеих сторон. Надо как-то остановить ее…
– Нет времени. Ложись на живот. Мы должны притвориться мертвыми и уповать на то, что какому-нибудь лихому янки не придет в голову удостовериться, так ли это на самом деле. Дай-ка я измажу себе спину твоей кровью, чтобы сойти за убитого…
Они бросились на землю в нескольких метрах друг от друга. Рэнс картинно изогнулся, имитируя предсмертную агонию. Кларк последовал его примеру.
– Если услышишь шаги, задержи дыхание, – скомандовал Рэнс. – И лежи смирно! Это наш единственный шанс…
Друзья увидели солдат. При виде двух бездыханных тел янки двинулись прямо к ним. Рэнс, стиснув зубы, попытался сдержать крик боли, когда копыта лошади тяжело задели его. Он молился лишь о том, чтобы всадники миновали раненого Кларка. Как только солдаты отъехали на достаточное расстояние, Рэнс подполз к другу. Тот лежал, не двигаясь.
– Ну как ты? – Он слегка потряс друга. – Пошли!
И тут увидел его руку, превращенную конским копытом в страшное кроваво-грязное месиво. Выругавшись, Рэнс осторожно пощупал пульс. Эдвард был жив, но без сознания. Должно быть, он так сильно задержал дыхание, стараясь не вскрикнуть, что потерял сознание. Это спасло ему жизнь, но вот надолго ли? Если немедленно не оказать помощь, Кларк наверняка умрет.
Приподнявшись, Рэнс сунул в рот два пальца и пронзительно свистнул. Через секунду на опушке показался верный Виртус и, как стрела, понесся к хозяину.
– Славный мальчик, – прошептал Рэнс.
Потрепав коня по шее, он внимательно оглядел, не ранен ли Виртус. Затем осторожно поднял Кларка с земли, положил его животом вниз на Виртуса и, ухватив коня за гриву, легко вскочил в седло.
Кларк застонал.
– Держись, друг, – ласково сказал Рэнс. – Осталось совсем немного…
Едкий запах дыма и серы ударил ему в ноздри. К этой жуткой вони прибавился всепроникающий запах крови, вызывая тошноту. Впереди, сзади, со всех сторон доносились оружейные выстрелы и стоны раненых.
– Сюда!
Рэнс поднял голову. Слезы радости выступили у него на глазах при виде солдат в серой форме, которые махали ему из своего укрытия. Придерживая раненого друга, он сжал каблуками бока коня и галопом понесся вперед.
– Плохо дело, – покачав головой, заметил солдат, помогавший снять Эдварда с коня. – Северяне предприняли лобовую атаку, но мы превосходим их в численности.
Рэнс распорядился, чтобы Кларка отнесли в госпиталь.
– Он ранен в руку. К счастью, пуля прошла навылет. Мы притворились мертвецами, но эти проклятые янки нарочно прошлись по нам конями. Я думал, они сломали мне спину, но, кажется, отделался синяками. А вот Кларку досталось. Эта чертова лошадь буквально втоптала в грязь его искалеченную руку! А что случилось со Стюартом? Почему нас не предупредили о лобовой атаке?
Солдат – молодой, совсем еще мальчик – пожал плечами.
– Пока нам известно только то, что армия Хукера оказалась более сильной, чем мы предполагали, и Стюарту понадобилось больше времени, чтобы обойти его. Но битва окончена, и теперь это не имеет значения, правда?…
Рэнс угрюмо кивнул. Тревожное предчувствие сжало его сердце…
Начало битвы при Геттисберге – 1 июля 1863 года – оказалось победоносным для конфедератов. Они превосходили федералов численностью. Генерал Ли атаковал северян с обоих флангов и в центре, используя все силы, имевшиеся в его распоряжении, чтобы раз и навсегда сокрушить врага.
Только поздним вечером у Рэнса нашлось время, чтобы справиться об Эдварде. Весь день он участвовал в сражении, давно потеряв счет янки, павшим от его руки. Вконец обессиленный, Рэнс брел к полевому госпиталю. Повсюду слышались крики и стоны раненых – жуткие звуки, от которых кровь стыла в жилах. Люди лежали – кто на носилках, кто на одеялах – так тесно друг к Другу, что Рэнс с трудом находил место, куда ступить. Другие раненые – очевидно, поступившие позже и дожидавшиеся своей очереди, – лежали прямо на земле.
Желтоватый свет фонарей придавал всему вокруг какой-то фантасмагорический вид. Рэнс шел дальше, туда, где прямо на земле лежали раненые, которым уже была оказана помощь. В нос ему ударил запах расплавленной смолы и обугленной человеческой плоти. Приглядевшись, Рэнс увидел черные пятна на культях – смола должна была остановить кровь.
Некоторые тихо стонали от боли, для других все страдания были уже позади. И, как везде, невидящие взоры мертвецов были устремлены на живых словно с укоризной.
– Ты что здесь делаешь, солдатик?
Рэнс резко обернулся, услышав этот недружелюбный окрик. На него в упор глядел мужчина гораздо выше его ростом и с квадратными плечами.
– Ищу своего друга, лейтенанта Эдварда Кларка. Он был ранен сегодня утром, – ответил Рэнс.
– Нашел время для визитов! Почему бы тебе не убраться отсюда подобру-поздорову, солдатик? У меня и без тебя дел хватает…
Рэнс схватил верзилу за горло и ударил с такой силой, что тот отлетел к дереву.
– Я тебе не «солдатик», а капитан, – грозно сказал он, стиснув зубы, – и слушать твою болтовню не намерен! Не я придумал эту проклятую войну, так что возьми себя в руки и не распускайся. – Рэнс сжал руки на горле солдата. – Ты меня понял? Или предпочитаешь помериться со мной силой?
Санитар попытался кивнуть, но не смог. Только после того как Рэнс разжал руки, он с трудом откашлялся и хрипло прошептал:
– Черт побери, да я ничего такого не имел в виду, сэр. Просто день выдался тяжелый, ну и…
– Ну и нечего вымещать зло на мне. А теперь скажи, кто здесь может знать, где находится мой друг?
Солдат, прежде чем ответить, предусмотрительно отступил на несколько шагов.
– Извините, но я ничем не могу вам помочь. Тут сейчас, наверное, не меньше тысячи человек. Не знаю, как вы будете искать его…
– Как мы будем искать его, – спокойно уточнил Рэнс. – Давай иди вперед и все время выкрикивай его имя. Запомни – Эдвард Кларк! Это тебя развлечет, а то ты уже на людей бросаешься. Ну пошел!
Санитар послушно двинулся вперед, выкрикивая имя Эдварда Кларка. Рэнс пошел в другую сторону. Не успел он сделать и нескольких шагов, как его окликнул раненый солдат, лежавший неподалеку:
– Ну ты и храбрец!
– Это еще почему?
Рэнс остановился и с удивлением посмотрел на говорившего.
– Ты хоть знаешь, на кого ты поднял руку? Это ведь Хьюго Поли, известный силач! Он мог запросто убить тебя…
Рэнс улыбнулся.
– Но ведь не убил! – И двинулся дальше, но, обернувшись, добавил: – И не такой уж он силач, парень. Просто верзила, вот и все!
Примерно через час они нашли Кларка на краю поля. Он лежал поверх одеяла.
– Мне повезло, – невесело улыбнувшись, сообщил он Рэнсу. – Этот безмозглый хирург собирался оттяпать мне руку – наверное, не хотел возиться. Но я поднял такой хай! Сказал, что если у меня начнется гангрена, то его это не касается. Ну, они меня перевязали, и на том все кончилось.
Рэнс наклонился к другу и с беспокойством сказал:
– Но ведь от гангрены можно умереть. Я понимаю, старина, что страшно остаться без руки, но ведь потерять жизнь не лучше!
Эдвард снова усмехнулся. Он был слегка пьян – должно быть, от виски, которое ему дали в качестве наркоза.
– Поскорее разделайся с янки, а потом отвези меня в Ричмонд, в госпиталь «Чимборасо». Тамошние врачи, а также любовь и забота Треллы быстро поставят меня на ноги. Все будет в порядке, клянусь!
– Я все сделаю, старина. А пока держись!
Рэнс рассказывал другу о сегодняшнем сражении, стараясь не думать о возможных последствиях ранения Кларка. Прошло не больше получаса, как к ним подбежал солдат:
– Вы капитан Таггерт? Рядовой Поли сообщил мне, что вы здесь. Там вас спрашивают какие-то люди: хотят узнать, что делать с лошадьми, которых вы стащили у янки сегодня утром…
– Их надо отдать Джебу Стюарту, – ответил Рэнс.
– Но Стюарта нигде нет. Никто не может понять, почему он до сих пор так и не появился… Так что надо решать, куда все-таки девать коней!
Рэнс нахмурился.
– Они нужны Стюарту. Он наверняка появится, я уверен!
Эдвард тронул Рэнса за руку и прошептал:
– Иди выясни все. Я отсюда никуда не денусь, не беспокойся! Только не бросай меня, слышишь? Я хочу видеть, как это произойдет.
– О чем ты, не понимаю…
– Я хочу быть с тобой, Рэнс, когда ты ее найдешь. Конечно, ты упорно не желаешь признавать этого, но ведь ты любишь Эйприл, правда?
– Я? – смущенно рассмеялся Рэнс. – Да ни в коем случае, дружище! Я хочу найти ее только потому, что она – моя собственность… как Виртус, например. А что касается любви… Я думаю, ты достаточно меня знаешь и понимаешь, что я не собираюсь менять свою жизнь.
– Никто об этом и не думает. Я только сказал, что ты ее любишь, поэтому и хочешь найти. А вся эта болтовня насчет собственности – пустая бравада, и ты сам это отлично знаешь. Только не хочешь признавать…
– По-моему, доктора дали тебе слишком много виски, лейтенант. Почему бы тебе не поспать? Завтра утром ты будешь лучше соображать…
Рэнс отошел от Эдварда, сделав вид, что не заметил, как тот выразительно хмыкнул за его спиной.
«Влюблен, как же, – презрительно усмехнулся Рэнс. – Да она моя собственность, такая же, как конь, винтовка, сабля… Я имею на Эйприл все права. И у нее есть обязанности по отношению ко мне. Мы заключили сделку: Эйприл остается со мной до конца войны, а я за это обязуюсь помочь ей отвоевать Пайнхерст».
И все же нельзя не признать, что он тоскует по ее телу… по ее соблазнительным губам, таким теплым и нежным…
Несмотря на тот ужас, что царил вокруг, на крики раненых и стоны умирающих, на этот тошнотворный запах разлагающейся человеческой плоти, Рэнс вдруг почувствовал, как его охватывает неистовое желание.
Но только это не имеет ничего общего с любовью! И Рэнс вдруг рассмеялся: «Кларк просто спятил. Любовь тут ни при чем. Совершенно ни при чем…»
