Текст книги "Бойся пламени (ЛП)"

Автор книги: Оливия Роуз Дарлинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

Ниринн поймала меня вчера вечером, когда я шла домой, и настояла, чтобы я присоединилась к ней на завтрак. Она всегда так занята исцелением людей, что я планировала только зайти, но она отложила открытие своего магазина сегодня. Приятно проводить с ней время, не пачкая кровью лбы и руки. Она научила меня всему, что я знаю об исцелении, и давала мне полезные советы по садоводству, когда могла.

Мы с ней покрасили ее ставни в ярко-желтый цвет, чтобы обрамить ее подоконники, и запах лаванды и ромашки витает в ветру, когда вы проходите мимо. Моя любимая часть, несколько букетов сушеных трав и цветов, которые висят на ее потолке. Это создает ауру зачарованного леса, как будто я поймаю фею, летающую между лепестками.

Ниринн перекидывает через плечо свою короткую косу цвета воронова крыла, ставя на стол поднос с грушами и ягодами, и сладкий аромат смешивается с розмарином. Это и тысячелистник: две травы, которые мы используем чаще всего, и запах обычно остается на моих руках в течение нескольких дней, не то чтобы я возражала.

– Не знаю, что я буду делать без тебя, – вздыхает она, отправляя в рот ягоду.

– Ты же знаешь, я чувствую себя виноватой. – Она не принимает ничьей помощи, кроме моей, и здесь ее обычно быстро не хватает.

– Я поддразниваю, но я полагаю, что несколько других преуспевают в своих попытках заставить тебя чувствовать себя так же. – Она окидывает меня расчетливым взглядом, и грушевый сок становится кислым у меня во рту. – Идиоты, все они. – Одна из причин, по которой я люблю с ней разговаривать, заключается в том, что она не стесняется высказывать свое мнение и никогда не упускает возможности его высказать.

– Думаю, все смирились с мыслью, что я останусь здесь навсегда, – говорю я, не возражая ей.

– Это их собственная вина. Ты никогда не выбирала быть здесь, но это твой выбор, уйти. Я с нетерпением жду, когда услышу, как ты производишь фурор в мире. – Новости об альянсе распространились по Эстиллиану быстрее чумы. Большинство людей были в восторге от гарантированного снабжения продовольствием, но я также уловила затянувшееся чувство страха. Королева Эстиллиан должна покинуть Эстиллиан, чтобы сохранить его, это не имеет смысла, но так оно и есть.

– Кого ты встретила в лесу? – спрашивает Ниринн. – Я слышала только отрывки.

У меня перехватывает горло при упоминании его имени.

– Командующий Варавета, Кейден Велес. – Я делаю глоток чая, чтобы расслабиться. – Ты что-нибудь слышала о нем?

– Не так уж много. – Она поджимает губы, подчеркивая свой лук Купидона. Ниринн, лучший человек, у которого можно спросить о любой информации, которой у меня нет. С некоторыми она кажется резкой, но превращается в нечто совершенно иное во время исцеления. – Как ты знаешь, к нам не приходит много людей из Варавета. Большинство из них приезжают из деревень в лесах, Фейнадры или Урасоса. – Она хмурится, называя последнее королевство.

Магия находится вне закона в некоторых мирах, включая Варавет, когда король Эагор взошел на трон после смерти своей матери. Некоторые люди думают, что она вызывает гнев Богов, если вы используете ее, притворяясь богом. Ниринн никогда не использовала магию во время исцеления, но это не имело значения. Она была слишком искусна, чтобы ее деревня поверила в обратное. Даже ее бывший суженый ничего не сказал, когда ее изгнали. Он пошел вместе со всеми остальными.

Однажды ночью, когда она была в глубоком алкогольном опьянении, она назвала мне его имя, но заставила меня поклясться, что я не причиню ему вреда. Я этого не сделала. Но я пошла к нему домой, украла несколько ценных вещей и обменяла их на новые лечебные принадлежности и одежду для Ниринн, так как она оставила все свои принадлежности и одежду.

– Все в порядке, мне просто было любопытно, – говорю я.

Воспоминания проясняют ее черты, и во мне проступает предвкушение.

– Когда я зашивала чью-то голову около года назад, они были довольно разговорчивы. Я продолжала спрашивать больше информации, так как знаю, что это помогает. Они сказали, что Командир Велес… холодный, безжалостный и сдержанный. Он кажется тем человеком, чья плохая сторона, последнее место, где вы хотите оказаться.

– Хм, – размышляю я, барабаня пальцами по столу. Это не первые слова, которые я бы использовала, чтобы описать его: высокомерный, хитрый, красивый. Слава богам, кружка снова на столе, а то бы я ее пролила. Мне хочется ударить себя, когда последнее слово всплыло в моей голове.

– Давай закончим это снаружи. – Она не ждет, пока я встану, прежде чем выскользнуть через заднюю дверь, и уже растянулась на стуле, подняв к солнцу свое золотисто-коричневое лицо, когда я последовала за ней. Непрерывный поток водопада Сиссы привлекает мой взгляд туда, где я провожу большую часть своих летних утр.

Мы с Финнианом научились плавать методом проб и ошибок в этом озере. Один из нас залез в воду, а другой остался на суше и держал веревку, привязанную к туловищу пловца. Если мы погружались слишком надолго, человек на суше использовал веревку, чтобы вытащить пловца на берег. Надежно. С задачей справились, несмотря на несколько случаев сильного ожога веревкой.

– Не доверяй их целителям или придворным врачам, – замечает Ниринн, пока я опускаюсь на мягкое кресло рядом с ней. – Я обучила тебя лучше, чем любого из них.

Я тихо смеюсь.

– Ты правда думаешь, что я позволю кому-то из них дать мне тоник? Я даже не спрашиваю тебя.

– Справедливое замечание. – Она постукивает пальцем по щеке. – Интересно, когда ты перестанешь чувствовать себя виноватой, прося о чем-то.

– Когда мне перестанет быть нужно просить о чем-то.

Она наклоняется вперед и тянется под стул.

– Хорошо, что тебе не пришлось просить об этом.

Она бросает мне на колени темную кожаную сумку. Мои руки замирают в воздухе, и я моргаю, глядя на нее.

– Я ничего тебе не купила.

– Я не хотела, чтобы ты это делала. Давай, открывай, – настаивает она.

Я провожу пальцами по гибкому материалу, распускаю шнурок вокруг пуговицы и открываю клапан. У меня отвисает челюсть, когда я замечаю несколько пучков свежих трав, еще больше сушеных трав, новые бинты, швейные иглы, веревку, дезинфицирующее средство, тоники и мази. Во мне зарождается сильное чувство признательности и благодарности, и ее фырканье вырывает меня из шокового состояния.

– Ниринн, откуда ты все это взяла? Тебе следует это оставить себе.

– Абсолютно нет. – Она протягивает руку и сжимает мою. – Я попросила об одолжении одного из охранников. Они вышли и принесли мне это два дня назад. – Я не могу сдержать широкую улыбку, которая расплывается на моем лице, но она слегка гаснет, когда я понимаю, как сильно я буду по ней скучать. Я бы взяла ее с собой, если бы она захотела покинуть Эстеллиан, но она уже говорила мне, что ее магазин дает ей чувство гордости, которое ничто другое не может дать.

– Какой охранник? – спрашиваю я.

– Они все у меня в долгу. – Уголок ее рта приподнимается, как у паука, наблюдающего за мухами, запутывающимися в ее паутине. – Тебе тоже стоит просить об одолжениях. Они могут быть такими малышами, когда их зашивают.

– Может быть, я начну, когда вернусь. – Нельзя не заметить, как ее улыбка и глаза потускнели от моих слов.

Она поджимает губы, внезапно становясь серьезной.

– Помнишь, что я говорила о том, что не стоит доверять их целителям? Ты знаешь больше, чем они.

Я провожу ладонями по бедрам.

– Не думаю, что Варавет доверяет мне.

Она фыркает.

– Это хороший настрой, такой и оставайся. Я думаю, что все суды одинаковы, они улыбаются тебе в лицо и вонзают нож в спину.

– Ну, по крайней мере, у меня новые бинты. – Я толкаю ее коленом, но ее глаза блестят, когда я снова смотрю на ее лицо. – Что случилось?

– Ты ведь позаботишься о себе, правда? Мир, – она прочищает горло, – не самое доброе место.

– Я позабочусь о себе, я всегда так делаю, – уверяю я ее.

Она моргает, и ее уязвимость исчезает так же быстро, как и появилась.

– Нет, ты подставляешь шею всем остальным и говоришь, что с тобой все в порядке, пока не начнешь истекать кровью лужами на моем полу, которые мне пришлось закрывать коврами.

– Я буду далеко от твоих красивых полов. – Она протягивает руку и шлепает меня по затылку.

– Я тренировала тебя не для того, чтобы ты истекала кровью в каком-то чужом королевстве, – заявляет она, вставая на ноги. – Скоро ты уйдешь.

Я следую за ней внутрь и в последний раз оглядываюсь вокруг, чтобы впитать облупившуюся краску, тоники в стеклянных флаконах на камине и недопитые чашки чая. Она останавливает шаги у входной двери и медленно поворачивается ко мне лицом.

– Никогда не позволяй никому заставлять тебя чувствовать себя виноватой за то, что ты позволяешь себе выбирать, как ты хочешь прожить свою жизнь, – она быстро моргает, – и устрой этим ублюдкам ад, которого они заслуживают. – Она тянется за спину, чтобы открыть дверь, и я сжимаю ее руку, предлагая как можно больше утешения.

– Я сделаю это. – Она энергично вытирает слезы со щек, снова сурово ставя черты лица с гораздо большим усилием, чем раньше. – Для нас обеих, – обещаю я.

Дверь за мной закрывается, но я продолжаю смотреть вперед. Я не хочу больше видеть страдающих лиц. Если я посмотрю на них, мне захочется попытаться все исправить. Я уверена, что все будут намного счастливее, когда увидят тележку, полную еды, въезжающую в Эстеллиан, и я держу этот образ в голове, когда вхожу в свой дом. Я не думаю ни о чем другом, пока упаковываю свой багаж. Я снимаю сумку только тогда, когда приходит время вооружиться.

Я окидываю взглядом свою комнату, и в горле застревает комок, пока я рассматриваю ужасные цветы, реки, луну и звезды, которые я рисовала, когда мне было скучно. Мой взгляд устремляется к моему креслу для чтения и книжной стене с немного меньшим количеством стопок, потому что некоторые истории, несомненно, необходимы. Мои костяшки пальцев скользят по ручкам моих серебряных ножей, которые выстроились вдоль моих бедер и талии, что всегда меня успокаивает.

– Ты готова? – спрашивает Финниан хриплым голосом позади меня. Тяжело вдыхая и поднимая подбородок, я поворачиваюсь к нему лицом. Он одет в черную кожу, на груди у него лук, а на поясе меч. Его глаза затуманены, но полны решимости.

– Всегда, – отвечаю я, закрывая дверь в свою комнату. – Ты?

– Абсолютно, – отвечает он.

Я рассматриваю все детали нашего дома, пока иду к двери. Наш график роста, игральные карты на журнальном столике и различные одеяла, которыми мы укрывались, когда не спали всю ночь. Рядом на стене висят: первый нож, который я когда-либо бросала, и первая выпущенная Финнианом стрела, попавшая в центр мишени.

Отвернувшись от всего, я резко распахиваю входную дверь, и меня встречают радостные крики. Жители Эстиллиана выстраиваются вдоль дороги, хлопая и крича. Некоторые даже машут из верхних окон магазинов вдоль главной дороги. Где-то вдалеке звучит барабан, и мое сердце бьется в унисон с громкими ударами. Финниан протягивает мне руку, и я беру ее в свою.

Он наклоняется, чтобы заговорить сквозь крики, голос его дрожит от волнения.

– Ты была первым лицом, которое я увидел, когда проснулся в Эстелиане, позволь мне стать последним лицом, которое ты увидишь, прежде чем уйдешь.

Комок в горле сжимается все сильнее, когда я вспоминаю, как Финниан впервые приехал сюда. Аллиард спас его после того, как клановый спор в его деревне привел к сгоревшему дому и семье, которые присоединились к пеплу. В возрасте десяти лет он был всего лишь долговязым и потерял сознание через несколько минут после прибытия. Он стал моим первым другом после того, как я осталась с ним, пока он выздоравливал, но в одиннадцать лет я не обладала никакими навыками, кроме как смачивать водой его лоб. Мой дом, это не то место, перед которым мы стоим, мой дом стоит рядом со мной, и его рука перекинута через мою.

– Вместе. – Я с любовью сжимаю его бицепс, прежде чем он проводит нас через центр толпы.

Впервые в жизни я знаю, что делаю именно то, что мне нужно. Я иду именно туда, куда мне нужно. Я чувствую это в своей душе. Злые части меня нелегко подавить, и мои клинки требуют платы кровью. Каждый уголок мира скажет, что потерянная принцесса вернулась как мстительная королева, и они не ошибутся. Но я делаю это не только для себя. Я делаю это для людей, которые лишились своей ценности. Людей, которые получили лишь ненависть от руки того, кто должен был любить их. Людей, которые были ввергнуты во тьму и прорвались наружу с помощью чистой силы воли, чтобы выжить. Имират хочет моей смерти, но я все еще стою. Только теперь я стою с обнаженными ножами и короной на голове.

Я машу своим людям, протягиваю руку каждому, мимо кого прохожу, и запечатлеваю это воспоминание в своем мозгу. Я крепко сжимаю руку Финниана, пока мы не проходим сквозь толпу. Несколько слезинок скатываются с моих глаз, когда я сажусь на лошадь, но я вытираю их, прежде чем кто-либо успевает их увидеть. Моя лошадь ведет меня в туман, и я не оглядываюсь на Эстиллиан, когда приветственные крики затихают позади меня.

ГЛАВА 9

Ветка хрустит, и я просыпаюсь с ножом в руке. Финниан рядом со мной со стрелой, наложенной на тетиву его лука. Мы оба немедленно готовимся к угрозе, но мое тело обвисает, а рука падает на колени, как только мое зрение проясняется, сфокусировавшись на Аллиарде, стоящим перед нами с поднятыми ладонями.

– В следующий раз стучи, – ворчит Финниан, прежде чем снова упасть на спину. Он тянет меня за собой, и мой затылок приземляется на его грудь. Там я провела ночь. Я вздрагиваю каждый раз, когда засыпаю, думая, что в моих волосах, ушах, носу и рту ползают насекомые. В конце концов, ему надоело смотреть, как я барахтаюсь, как рыба, выброшенная на сушу, и он сказал мне лечь на него.

– Мы снаружи, Финниан, – отмечает Айллард.

– Постучи по дереву, – предлагаю я, потирая боль в шее. Почему у меня постоянно что-то болит?

Аллиард бросает на меня взгляд, который можно перевести как «Правда? Не могла бы ты хоть раз не присоединиться?»

– Я просто пришел сообщить вам обоим, что нам нужно скоро уходить. Не думал, что вы проснетесь готовыми убивать.

– Это наша утренняя рутина, – говорит Финниан, его голос все еще хриплый после сна.

– Просыпайся, выпей кофе, зарежь кого-нибудь, почисти зубы, – добавляю я.

– Очаровательно. – Аллиард разворачивается на каблуках, чтобы присоединиться к группе.

Стон Финниана отдается вибрацией в затылке.

– У нас нет кофе.

– Может быть, нам просто умереть, тогда мы хотя бы сможем поспать, – ворчу я.

– Это звучит более заманчиво, чем должно быть.

Я медленно снова сажусь, щурясь от солнечного света, заливающего лес. Солнце – мой враг. Я почти прихлопываю лучи, пробивающиеся между деревьями, прежде чем убрать руки, не нужно выглядеть такой встревоженной, какой я себя чувствую.

Мы покинули Эстиллиан под покровом темноты, сделав дополнительный шаг, чтобы убедиться, что он останется скрытым. Это практически смертный приговор, если вы не в здравом уме, особенно ночью. Усталость давила на всех, и после того, как Джарек чуть не упал с лошади, мы решили, что отдых будет самым разумным вариантом. Я надеялась, что Аллиард приведет с собой одного из стражников, которые помогли мне сбежать из Имирата, но они уже берут на себя обязанности в наше отсутствие. С разделением задач риск не стоил того.

Охранники, которых он выбрал, наши лучшие, но я использую каждую возможность, чтобы отбросить Джарека. Он из тех людей, которые скажут вам, что вы не правы, когда вы сообщите ему об ошибке, которую он совершил. С его волнистыми темно-русыми волосами до плеч, серыми глазами и широкими плечами он любит владеть своей внешностью, не то чтобы она когда-либо действовала на меня. Его личность, вероятно, сделала меня невосприимчивой. Отряхнув грязь со своих штанов, и переплетя косу, я иду, чтобы присоединиться к группе.

Мою кожу покалывает от удивления, когда резкий звук летящей стрелы проникает в мои чувства. Я приседаю, обнажая два кинжала, когда стрела пролетает над моей головой.

– В атаку! – кричит голос из-за большого валуна.

Боевые кличи наполняют воздух, и, по крайней мере, тридцать членов клана прыгают по скалам. Кровь, которая пятнает их рваную одежду, намекает на то, что они являются одним из самых жестоких кланов. Замечательно. Кому нужен кофеин, когда кто-то так любезно пытается убить вас через несколько мгновений после пробуждения?

– Стреляй прямо, – говорю я Финниану.

– Бросай точно, – отвечает он, завершая наш фирменный предбоевой обмен репликами.

Мои охранники спешат ко мне, но не удосуживаются встать передо мной. Мой пульс стучит в ушах, а грудь сдавливает от предвкушения битвы. Я размахиваю ножами в их направлении, пока Финниан выпускает стрелы, мы бежим бок о бок. Мы сбили четверых, прежде чем наши группы столкнулись.

У меня нет преимущества в размере, но есть преимущество в уме. Я сбивала людей, которые были крупнее меня, рассчитывая свои движения, сканируя движения противника и предугадывая его движения до того, как они их совершали.

Женщина, на которую я нападаю, высоко поднимает свой топор, но я падаю вниз, скользя по листьям, и врезаюсь коленом ей в голень. Она падает вперед, не в силах защитить свою шею от моего ножа. Ее теплая кровь покрывает мою руку, пока я стою, готовясь к следующей цели. Я обнажаю меч на бедре и ухмыляюсь, когда его глаза мелькают в моей окровавленной руке.

Это тот тип клана, который убил семью Финниана. Они путешествуют через Террвин и Свевен, сжигая деревни в услужении богам, думая, что боги сочтут их превосходящими, если они убьют людей, поселившихся на божественной земле. Ни один правитель не может претендовать на зарезервированную землю, это запрещено, и считается, что проклятие постигнет вашу родословную, если ее захватить. Обычные богобоязненные граждане могут строить дома, но они никогда не могут быть добавлены к королевству. Эстиллиан находится на божественной земле, но я не гнушаюсь убить бога, если он когда-нибудь воссоединится с человечеством, и я не боюсь их проклятий.

На потрескавшихся губах мужчины растягивается самоуверенная улыбка, так много людей носили такую же улыбку, прежде чем сделать последний вздох в моем присутствии. Единственное, что мне нравится в том, что меня недооценивают, это то, что я всегда доказываю людям, что они неправы.

– Я не хочу причинять тебе боль, красотка. – Он облизывает губы. – Почему бы тебе не опустить меч?

Я смеюсь и вижу, как тает его самоуверенная улыбка.

– Убить тебя, единственное удовольствие, которое я получу от тебя.

Я блокирую первый взмах его меча, металл сталкивается и вибрирует в моих пальцах. Его глаза двигаются раньше, чем его меч. Врезаясь своим мечом в его и отбивая в сторону, я выбрасываю кулак вперед и бью в нос. Если бы стычка не бушевала вокруг нас, я бы услышала хруст костей. Он вздрагивает, алая кровь течет из его ноздрей. Не в силах остановить слезы, которые текут из его глаз.

– Мои боги не любят жестоких женщин. – Он плюет кровью в мою сторону, но она не долетает до моих сапог.

– Ну, они звучат довольно скучно. – Он бросается вперед в гневе, не ожидая, насколько скользкой станет его кровь на рукояти меча. Я выбиваю оружие из его руки и вонзаю свое глубоко ему в живот. – Мой клинок – мой бог, и можешь передать им, что я так сказала.

Он падает на землю, когда я его вытаскиваю, и раздается пронзительный визг, сопровождаемый плеском воды. Десять фиолетовых щупалец с ядовитыми шипами вылетают из небольшого пруда, где пили наши лошади.

Векстри.

Я о них только слышала, но никогда не сталкивалась.

Длинное, похожее на слизняка тело монстра выпрыгивает на берег. Еще один пронзительный крик исходит из его круглого рта, все его лицо открывается, демонстрируя ряды зубов, которые уходят далеко в его глотку. Битва продолжается, но все постоянно оглядываются через плечо, ожидая, двинется ли монстр дальше береговой линии. Время останавливается, когда я вижу вспышку оранжевого цвета краем глаза. Острое колющее ощущение скручивает мой живот, когда я понимаю, что это Финниан, которого волочит по земле щупальце, обвитое вокруг его голени.

– Финниан! – кричу я, ненавидя беспомощность, которая пронизывает меня. Нас разделяет так много людей, а я слишком далеко, чтобы метать ножи. – ФИННИАН! – я бросаюсь вперед, не задумываясь.

Я настолько поглощена своими эмоциями, что не замечаю человека, который кидается на меня сбоку. Мои ноги разворачиваются в их сторону, и я пытаюсь вовремя поднять меч, чтобы заблокировать их, но я опоздала. Они одержали верх, пока я смотрела на Финниана. Я готовлюсь к удару, но его так и не происходит, потому что стрела вылетает из-за моей спины, пролетая так близко к моей голове, что я уверена, что перья задевают мое ухо. Она попадает прямо между их глаз, так глубоко вонзаясь в их череп, что стрела проходит половину пути, прежде чем они падают на землю.

Кто это был? Только у Финниана такая меткость.

Я поворачиваюсь на месте, медленно, недоверчиво качая головой. Мои глаза быстро моргают, но видение реально. Кейден Велес сидит на своей лошади, выглядя на каждый дюйм устрашающим Командиром Варавета, каким его знает весь мир. Пустой лук висит в воздухе, его рука все еще отведена назад от стрелы, которую он выпустил для меня. Его глаза встречаются с моими через поле битвы, пылая гневом. Он выкрикивает приказы своим солдатам, бросаясь вперед, размахивая мечом и не сводя с меня глаз. Развернувшись на каблуках, я бросаюсь к краю пруда. Финниан выпускает стрелы, пока векстри продолжает тащить его к воде.

– Элоин, стой! – кричит Кейден, но я продолжаю продвигаться вперед. Между нами слишком много людей, чтобы он мог нас догнать, и я ни за что не позволю кому-то встать между мной и Финнианом.

– Нет! – кричу я, когда монстр затаскивает Финниана под воду. Мои пальцы сжимают рукоять ножа, пока я заставляю себя двигаться быстрее. Рычание раздается в моей груди, когда я достигаю края пруда, отталкиваюсь от камней на берегу и лечу по воздуху. Векстри замечает меня слишком поздно. Я вонзаю нож ему в горло, таща его вниз, пока скольжу к воде. Густая черная кровь льется из глубокой щели, обжигая мои руки, но я продолжаю скользить. Выставив вперед меч, я пронзаю его живот, изворачиваясь и поворачиваясь. Я использую его, чтобы удерживаться, пока я снова и снова вонзаю свой нож. Стрелы летят в голову и глаза монстра, теперь, когда я уже на полпути вниз по его телу.

С последним криком, сотрясающим горы, монстр падает в воду. Я вытаскиваю свои клинки и отталкиваюсь от передней части зверя, падая в мутную воду внизу. Мои сапоги наполняются водой, как только пруд смыкается надо мной, но я отталкиваюсь от дна пруда и иду по дну, пока не прорвусь на берег, меч и нож все еще в моих пылающих руках.

Битва близка к завершению. Лесная земля усеяна телами, но я сосредоточился на бледных пальцах, продирающихся сквозь густую грязь. Финниан продвигается вперед, наклонив голову набок. Я бросаю оружие и бегу к нему.

Нет. Нет. Нет. Нет.

– Финниан! – Я переворачиваю его на спину. Его глаза блестят и то появляются, то исчезают, пока он борется, чтобы не заснуть. Я засовываю руки ему под мышки и оттаскиваю его от пруда. – Не смей закрывать глаза! – кричу я. Черт возьми, мои руки выскальзывают из его подмышек. Его мокрая одежда делает его тяжелее обычного. Я снова бросаюсь к нему, но рука обхватывает мою талию, утаскивая меня прочь. Еще один дикий рык грохочет внутри меня, и я вырываюсь из захвата. Мой похититель стонет, когда я толкаю его локтем так сильно, что он чувствует это сквозь свою броню.

– Он со мной, – говорит Кейден, появляясь в поле зрения, кладя руки подмышки Финниана и легко продвигая его дальше по берегу. Я прекращаю удар, который собиралась нанести мужчине в пах, и на этот раз он отпускает меня.

– Я сейчас вернусь. – Не давая Кейдену или мужчине возможности возразить, я бегу к своей лошади и хватаю сумку из седельной сумки. Я чувствую взгляд Кейдена на себе, но не смотрю никуда, кроме как на Финниана, когда мои колени погружаются в грязь рядом с ним. Ядовитый шип торчит из его голени, и кожа вокруг него пузырится и покрывается волдырями, когда яд просачивается в него. Я глотаю желчь, которая бьет мне в горло, и отрезаю штаны ниже колена.

– Что ты хочешь, чтобы мы сделали? – спрашивает Кейден.

– Держи его, – умоляю я глазами, одновременно доставая из сумки тоник, останавливающий яд, и свежий рулон бинтов.

– Райдер будет держать его за плечи, а я возьму его за лодыжки.

– Элли. – Он слабо стонет, называя меня детским прозвищем. Его голубые глаза покрыты толстой пленкой, и я знаю, что он борется с ядом.

– Да, это я. Я здесь. Я позабочусь о тебе, Финни. – Я сморгнула слезы, сейчас не время терять их. Я вставляю кожаный ремешок сумки ему в зубы. – Кусай, когда тебе это нужно.

Снова повернувшись к ране, я выдергиваю шип из его ноги. Он бьется в хватке Кейдена и Райдера, но они держат его прижатым к земле своей объединенной силой. Положив руки на рану, я выдавливаю яд из отверстия, оставленного шипом. Яд векстри скапливается под кожей и движется к сердцу, поэтому важно удалить его, прежде чем он сможет соскользнуть с поверхности и мобилизоваться.

Выдавив из его ноги значительное количество, я капаю несколько капель тоника на его рану. Кейден крепче обхватывает его, чтобы я могла нанести его более точно. Мои губы сжимаются, чтобы подавить стон, грозящий вырваться наружу, когда болезненные крики Финниана достигают моих ушей. Он прикусывает кожу, но это не помогает заглушить доказательство его страданий. Я украдкой смотрю на его лицо, и рыдание вырывается наружу, пока я наблюдаю, как его голова беспомощно мотается из стороны в сторону, зубы обнажают кожу, а слезы оставляют следы на его забрызганных грязью щеках.

– Мне так жаль, – шепчу я.

– Посмотри на меня, – говорит Кейден рядом со мной, но я не могу. Я не могу отвести глаз от Финниана. Я перевязывала его бесчисленное количество раз, но он никогда не получал такой боли. Его никогда не приходилось прижимать к земле. Я никогда не заставляла его кричать в агонии. – Элоин, посмотри на меня. – Мои глаза невольно встречаются с его нервирующим изумрудным взглядом, и наши лица снова оказываются в дюймах друг от друга. – Ты должна продолжить. Он сможет проспать боль, когда мы вернемся в руины, с ним все будет в порядке.

– Ладно. – Я киваю, все еще пребывая в трансе, и хватаю рулон бинтов. – Ладно, – повторяю я более определенно, перевязывая рану. Тоник, должно быть, действует, потому что он уже задремал. Как только повязка завязана, я кладу руки на грязь. Прохладная текстура приятна для моей обожженной кожи. Мои руки покрыты кровью Финниана, поэтому я пока не могу оценить ущерб, хотя это и не имеет значения. Единственное, на чем я сосредоточена, это сделать несколько размеренных вдохов, чтобы успокоить нервы.

– Спасибо, – наконец выдавливаю я, поднимая голову и встречаясь взглядом с Кейденом. Я сглатываю через сжатое горло и смотрю на человека, который держал Финниана за плечи. – Спасибо вам обоим за это. Я бы не смогла его удержать.

– Да, я очень рад, что твой возлюбленный исцелился, – сухо замечает Кейден.

Мысль о том, что Финниан и я вместе, одновременно и смешна, и отвратительна.

– Я бы пропала без нашей страстной любви.

У Кейдена дергается мускул на челюсти.

– Избавь меня от подробностей, принцесса.

– Ты имеешь в виду мои скандальные отношения с человеком, которого я считаю своим братом, и который ни разу не поднял на меня руку за последние четырнадцать лет? Да, эти подробности могут быть непристойными. – Кейден прочищает горло, и человек, державший Финниана за плечи, разражается громким смехом. Это так заразительно, что я обнаруживаю, что разделяю его. – Я не знала, что демоны могут испытывать эмоции, но ты выглядишь довольно встревоженным.

– Меня это не настолько волнует, чтобы расстраиваться.

– Значит, это ревность.

Кейден прищурился.

– Элоин, могу я представить моего Первого Генерала, Райдера Нередраса.

Я сканирую его черты: темная умбровая кожа, обсидиановые глаза, тугие черные, вьющиеся кудри, коротко подстриженные, выступающие скулы и широкий нос. Во имя богов, все ли в Варавете красивы? Это условие, прежде чем вы сможете получить доступ?

Райдер протягивает мне руку и позволяет ей зависнуть в воздухе между нами. Я тянусь к ней, но останавливаюсь, прежде чем коснуться его кожи, отдергиваясь.

– Я приму это рукопожатие после того, как помою руки.

– Договорились.

– И еще, я извиняюсь за то, что толкнула тебя локтем в живот и почти ударила тебя… в… ну, ты знаешь. – Я замолкаю, чувствуя себя невероятно неловко. Я бы, наверное, потерла затылок или цепочку на шее, если бы руки не были грязными.

Он снова расплывается в улыбке, и мои губы подражают его губам.

– Я могу оценить хороший удар.

– Ты так и не извинилась за то, что ударила меня, – замечает Кейден с ухмылкой. – В нескольких местах, по разным поводам.

– Это потому, что ты их заслужил, – я мило улыбаюсь.

– О да, она именно такая, как ты описал, – комментирует Райдер. Я не упускаю из виду кинжалы, которыми бросает в него взгляд Кейдена. Генерал поднимает руки в знак капитуляции, вставая на ноги.

Желая сменить тему разговора, чтобы унять жжение в щеках, которое может соперничать с жжением в руках, я спрашиваю:

– Почему вы были так близко к этому месту?

– Охотимся за едой, – отвечает Кейден. – Надеюсь, какой-то другой патруль был более успешным, если только вы не настроены на векстри.

Я гримасничаю, заставляя пару хихикать. Битва вокруг нас прекратилась, и все перегруппировываются. Нам следует скорее выдвигаться, прежде чем кого-то или что-то привлечёт оставшийся запах крови.

– Пойду помою руки, – говорю я, отходя от нашей небольшой группы. Они вдвоем поднимают Финниана и обхватывают руками его широкие плечи. Хорошо, что они все примерно одного роста: Кейден самый высокий, а Райдер самый низкий, хотя и не маленький.

Я нахожу часть пруда, которую не запачкала кровь векстри, и наклоняюсь, чтобы вымыть руки. Вода усиливает боль, но она только усилится, если я не протру ожоги. Я все время чувствую на спине пару глаз, но никто не смотрит на меня, когда я оборачиваюсь.

Аллиард подбегает, оценивая меня взглядом, чтобы убедиться, что со мной все в порядке. Я прячу руки за спиной, ему не нужно беспокоиться о раздраженной коже.

– Это солдаты Варавета, с которыми мы должны встретиться?

– Командир Велес и первый генерал Нередрас помогают Финниану с лошадьми. Я пока никого из остальных не встречала.

– Я рад, что с Финнианом все будет в порядке, но тебе нужно быть умнее в своих решениях. Ты напала на взрослую вектри.