Текст книги "Бойся пламени (ЛП)"

Автор книги: Оливия Роуз Дарлинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

– Она скромничает, – вмешивается Кейден. – Она уничтожила батальон за считанные секунды. – Я нежно улыбаюсь воспоминаниям и посылаю любящее поглаживание по связи Сорину.

Райдер насвистывает.

– Напомни мне не злить тебя.

– Они разобрали замок на части, когда ты сняла цепи? – спрашивает Финниан.

– Кейден его взорвал, – отвечаю я.

Саския стонет.

– Ты слишком много интересуешься взрывчаткой.

Кейден сжимает в кулаке свою пинту, ухмыляясь.

– Я твердо верю в расширение своего набора навыков, чтобы стать настолько смертоносным, насколько это возможно.

Море смеха охватывает нас, и я расслабляюсь в присутствии друзей. Каждый человек в этой палатке изменил меня в каком-то смысле, без вопросов принял меня в свою жизнь и не просто открыл запертые двери вместе со мной. Они помогли мне уничтожить двери и сжечь их вдребезги. Мы вместе шли навстречу опасности и возвращались сильнее.

У меня есть мои драконы и место, где я не чувствую необходимости притворяться. Быть рядом с людьми, которые искренне принимают тебя, – это чистая магия.

Мои веки тяжелеют, а усталость проходит за день до того, как я буду готова. Завтра мы вернемся в замок, но никто из нас не готов к поездке в Верендус. У главной палатке есть четыре пристройки, одна из которых, свободная спальня, которую сейчас занимает Финниан, что оставляет мне…

Кейден целует мои костяшки пальцев.

– Комната слева, ангел.

– Не так быстро, солнышко. – Райдер привлекает внимание комнаты. – Тонкие. – Он указывает на меня. – Стены. – Говорит он указывая на Кейдена.

– В следующий раз, когда у тебя возникнет мысль, дай ей побродить в голове в течение десяти секунд, прежде чем говорить, – говорит Кейден.

– Тонкие стены! – повторяет Райдер.

– Ревность тебе не к лицу, дорогой.

Райдер смотрит поверх своего эля, прежде чем толкнуть плечо Кейдена. Боги, эти двое препираются, как старая супружеская пара. Но достаточно одного взгляда между ними, чтобы понять, что они сделают все друг для друга.

Финниан встает со своего стула и обнимает меня за плечи, чтобы отвести в комнату Кейдена.

– Я займусь ей, пока ты купаешься, Велес. Она, прежде всего моя девочка.

Я слишком устала, чтобы что-то добавить, поэтому тихо смеюсь и еще сильнее прижимаюсь к телу Финниана. Я всегда буду его девочкой. Я прыгаю в кровать и уютно укутываюсь, пока Финниан растягивается рядом со мной поверх одеял. Мы лежим на боку лицом друг к другу, и я не могу сосчитать, сколько раз мы засыпали вот так, когда нас будили кошмары. Мы были двумя измученными детьми, и единственным убежищем от мира для нас, были мы друг в друге.

– Ты в порядке? – шепчу я.

– Просто смотрю. – Между его бровями образовался узел. – Я боялся, что больше никогда тебя не увижу.

– Я знаю это чувство. – Я переплетаю свои пальцы с его, так благодарно, что он невредим. – И все же ты не испугался настолько, чтобы устоять перед соблазном сделать ставку на мои действия.

Он широко улыбается, тихо смеясь.

– Я куплю тебе угощение на свои заработки.

– Я хочу еще одно пирожное с малиной, которое я ела в Имирате.

– Отлично.

– Ты вполне мог потерять деньги, – ворчу я.

– О, Элли. – Он вздыхает, словно собирается сказать мне, что феи, которые оставляют нам подарки в день зимнего солнцестояния, миф. – Этот мужчина не сводит с тебя глаз и ищет тебя, даже когда тебя нет в комнате. Но когда он находит… кажется, что видит тебя впервые.

Сердце у меня в груди переворачивается.

– Ты стал очень проницательным.

– Я отвечаю за то, чтобы заботиться о твоих интересах.

Я смеюсь, еще глубже зарываясь в одеяла.

– Ну, никто никогда не будет достаточно хорош для тебя, Финни. Так что, когда ты найдешь того, кто тебе интересен, пусть он будет достаточно мужественным, чтобы выдержать меня. Я выполню свои неизбежные угрозы, если он причинит тебе боль.

– Точно так же, и я не ожидал ничего меньшего от тебя. – Он наклоняется, чтобы поцеловать меня в лоб. – Спокойной ночи, дорогуша.

– Я люблю тебя, – бормочу я, прежде чем окончательно проиграть битву со сном.

Меня приветствуют в магии ночи, когда сны ярко разыгрываются за моими веками. Драконы здесь, словно они отказываются терять меня из-за чего-либо, даже сна, теперь, когда мы воссоединились. Я парю вместе с ними и кружусь в облаках, прыгая между их спинами, чтобы полетать на каждом из них. Но легкое нажатие на мой лоб пробуждает прежде, чем я успеваю коснуться звезды.

– Засыпай, ангел. Это всего лишь я, – шепчет Кейден, еще раз целуя меня в лоб.

Я зарываю ладони в глаза и моргаю несколько раз, чтобы сориентироваться. Мой свитер лежит прямо под моей грудью, а Кейден трет белые хлопковые бинты между руками. Он сидит рядом со мной с мокрыми волосами и в брюках, низко свисающих на бедрах, и это заставляет мои пальцы ног сгибаться под одеялом. Еще больше, когда он начинает обматывать бинты вокруг моего торса, его пальцы скользят по нижней части моей груди, когда выгибает мне спину для меня.

Вздох срывается с моих губ, когда бинты нагреваются.

– Боги, это волшебно. – Мой позвоночник мгновенно напрягается. – Они действительно волшебные?

Он ухмыляется, завязывая их, и наклоняется, чтобы поцеловать меня выше пояса моих брюк. Я сжимаю губы, чтобы сдержать стон, и Кейден цепляет пальцы, чтобы скользнуть ими по моим ногам и бросить их на пол. Он делает второй оборот и сгибает мою ногу, чтобы обернуть ее вокруг моего бедра.

– Это несправедливо. Я хочу знать, где спрятано все волшебство. – Его ухмылка превращается в улыбку. – Я ударю тебя ножом, если ты скажешь что-то вульгарное.

– Принцесса Элоин, твой разум слишком развращен. – Он ложится и обнимает меня. – Я просто вспоминал тот момент, когда ты сказала, что никогда не ляжешь в постель с преступником.

– Я делаю это ради острых ощущений, полагаю. Мир не поверит, что у Командующего Варавета есть мягкая сторона.

– Люди будут писать баллады об этой иронии. Командир питает слабость к королеве, которая приставила нож к его шее. – Он целует место между моих бровей, которое сморщивается, когда моя улыбка исчезает, и приподнимается на локте. – Что случилось?

Я проглатываю нервы и делаю глубокий вдох.

– Будет ли Эагор проблемой… для нас?

Он скользит рукой по моему телу, чтобы положить ее на мою щеку, проводя большим пальцем по скуле.

– Я не позволю ему или кому-либо еще удерживать меня от тебя.

Кейден опускает голову, чтобы подарить мне медленный и сладкий поцелуй, полный утешения и уверенности. Я не хочу отпускать его, но знаю, что должна. Мне хочется закутаться в одеяла и делать только это целый день. Я запускаю пальцы в его волосы, чтобы притянуть его ближе, и вздыхаю ему в рот.

– Тонкие стены! – кричит Райдер из комнаты рядом с нами. Кейден стонет и роняет голову мне на шею.

– Как ты вообще это услышал? – голос Финниана присоединяется к рою.

– Я. Слышу. Всё.

– Перестань болтать, – шипит Саския.

– Если бы мы трахались, вы бы знали, – говорит Кейден, и я бью его по руке. – Я не уточнял, что ты причина.

Я фыркнула и отвернулась от него, чтобы он не увидел моего румянца, но Кейден поцеловал меня в щеку, прежде чем устроиться позади и притянуть к себе. Тьма снова завладела мной, как и сны о драконах.

ГЛАВА 46

Бледно-жёлтый свет отражается от озера, когда я сворачиваю на колоннаду, украшенную колоннами, увитыми зелёным плющом и белыми цветами. Я сбежала от бдительного ока Брэкстона, чтобы проверить своих драконов перед праздничным банкетом. Они все еще теплеют ко мне, и я предполагаю, что потребуется некоторое время, чтобы полностью настроиться друг на друга, но мы находимся в милой, любопытной стадии. Это означает, что я улыбаюсь, когда они бросают тушу мертвого животного к моим ногам и поздравляю их с добычей.

Они признают меня, когда парят над озером, заполненным сотнями плавающих свечей, но слишком очарованы небом, чтобы подчиниться земле. Тропа свечей, ведущая к беседке, покрытой тем же плющом и белыми цветами, что и колонны, привлекает мое внимание, как и движение внутри. Я сбрасываю каблуки и несу их в руках, погружая ноги в прохладную траву, чтобы исследовать, и мое сердце толкает меня вперед, когда я понимаю, кто виновник.

– Привет, красавица, – говорит Кейден, поворачиваясь ко мне лицом только после того, как зажигает свечу, и протягивает руку, чтобы вести меня вверх по ступенькам, мой корсет затягивается с каждым медленным шагом.

– Что это? – спрашиваю я, любуясь очаровательным видом одеяла, украшенного подушками, и корзиной, полной вина и высыпающейся выпечки. Такой же, какой была у меня в Имирате и которую я обожала. В углу стоит свежий, изысканный букет розовых пионов, подсолнухов и звездочек, который, должно быть, стоил целое состояние.

– Это должно было быть сюрпризом, – бормочет он и привлекает мое внимание, прочищая горло и поправляя воротник своего черного дублета.

– Кейден, ты нервничаешь?

– Я никогда этого не делал, – он показывает жестом между нами, – поэтому я не уверен, как сделать это правильно. Прошу прощения, если я тебя перегрузил. Хочешь выпить? Думаю, я…

Я обхватываю его покрасневшие щеки руками и подношу его губы к своим, обвивая руками шею, пока его разум отключается. Кейден вздыхает мне в губы и медленно раздвигает их, проводя пальцами вверх и вниз по моему позвоночнику. Я тереблю кончики его волос и прижимаюсь лбом к его, после того, как мы отстраняемся.

– Ты собираешься меня избаловать, да?

– Абсолютно отвратительно, – отвечает он.

Глаза Кейдена горят, когда я скольжу руками по его груди и провожу языком по губам, прежде чем упасть на одеяло, немного выгнув спину, пока беру охлажденное розовое вино. Его взгляд перемещается с моих бедер на мои губы, когда я обхватываю рот бутылкой и делаю щедрый глоток.

– А если я хочу, чтобы меня баловали прямо сейчас, Командир? – Я отставляю бутылку в сторону и поднимаю платье вверх по ногам, широко разводя бедра. – Что тогда?

Кейден падает на колени, глаза полностью черные, как у развращенного демона, который хочет поглотить мою душу. Должна сказать, мне очень нравится, когда самый опасный человек в Раварине обернут вокруг моего пальца. Я прижимаю ногу к его груди, когда он пытается подойти ближе, но он дергает мою лодыжку и упирается моей ногой в свою.

– Прикоснись к себе. – Наши взгляды остаются прикованными, пока он медленно расстегивает свой пояс с мечом, и отрываются только тогда, когда я делаю, как он приказывает. – Уже мокрая для меня, ангел?

Я киваю, качая пальцами, но это не приносит мне облегчения. Кейден располагается между моих ног и высасывает мои пальцы, входя в меня. Моя спина выгибается над одеялом, но он остается неподвижным, прижимая мои бедра к месту, когда я пытаюсь двигаться на нем.

– Ты думаешь, что можешь раздвинуть ноги и пытать меня без последствий, любовь моя? Я балансировал на грани одержимости до того, как мы поцеловались, но теперь я проклятый человек.

Я тяну его за волосы, побуждая двигаться, но Кейден наполовину смеется, наполовину рычит, прежде чем скользнуть губами по чувствительной коже моей шеи и глубокому вырезу, сводя меня с ума.

– У нас не так много времени, – тяжело дышу я.

– Ты думаешь, мне есть дело до ужина, пока ты подо мной? – Он наклоняется, чтобы погладить мой клитор, и я всхлипываю. – Ты наконец-то избавилась от мысли, что нам не суждено быть вместе?

– Избавилась!

– Часть тебя хочет, чтобы нас поймали, не так ли? – Он начинает медленно двигаться, и я пытаюсь спрятать голову у него в шее, чтобы он не мог видеть правду, написанную на моем лице, но Кейден прижимает меня к запястьям. – Ты хочешь, чтобы они нашли меня глубоко внутри тебя, командира, трахающего принцессу, которую он не может получить, пока у тебя эти чертовы цветы в волосах.

– Больше похоже на демона, – задыхаюсь я, когда его толчки усиливаются. Его лихорадочные руки бродят по моему телу и по ткани, и я делаю то же самое с ним, прежде чем просунуть свои руки под нее и впиться ногтями в его спину.

Кейден поднимает мои бедра от пола и вонзается в меня, покусывая и посасывая сладкие места на моей шее. Я наклоняю голову, чтобы предоставить ему больше доступа. Никаких поддразниваний, никаких медленных стартов или нежных ласк, только чистая потребность.

– Демон, командир, преступник… они не имеют значения, когда ты говоришь их, пока я внутри тебя.

Они не имеют значения и для меня. Ему сказали держаться подальше, и ирония того, что его король найдет нас, так сладка, что я почти разваливаюсь вокруг его члена. Я не хочу принца Галакина или лорда Варавета, я хочу командира, пронизанного тьмой. Я слишком далеко зашла, чтобы беспокоиться о последствиях. Мы должны выглядеть отчаянными и голодными. Два запретных любовника, которые не потрудились сбросить свою одежду, потому что они не хотели потерять драгоценные моменты вместе.

Моя киска сжимается вокруг него, и Кейден прерывает наш поцелуй глубоким стоном, глядя туда, где соединяются наши тела.

– После этого ужина я хочу, чтобы ты лежала на моей кровати с раздвинутыми ногами, чтобы я мог пробовать тебя часами, – рычит он мне в ухо, прежде чем прикусить мочку. – Я хочу, чтобы твои ноги тряслись. Я хочу, чтобы ты кричала мое имя, как молитву. – Воспоминание о том, на что способен его язык, почти сводит меня с ума. – Я планирую запомнить, как именно ты выглядишь, когда стонешь мое имя.

– Ты ужасно требователен, – говорю я, сжимая его ноги, чтобы перевернуть его на спину. – Ты забыл, кто я? – Я опускаюсь на его длину, пока мое тело не оказывается вровень с его, и вскрикиваю.

– Боги, Эл, – Кейден тяжело дышит, руки сжимают мои бедра, когда он поднимает мое платье. Его грудь неровно двигается под моими руками, и я начинаю покачивать бедрами, глядя на него сверху вниз сквозь прикрытые ресницы и затуманенные глаза. – Я могу трахать тебя каждый день до конца своей жизни, и я все равно умру голодным человеком.

Я двигаюсь быстрее, поднимая бедра, пока пятна не начинают медленно танцевать в моём поле зрения, а моё тело не начинает жаждать освобождения. Волны удовольствия срываются внутри меня, как молнии, когда Кейден наклоняет меня вперёд и стремительно входит в меня, достигая тех глубин, которые пробуждают во мне нечто тайное и желанное. Я беру его за шею, нежно прикусываю и оставляю свою метку, перед тем как отправиться на физическое блаженство. Его стон наполняет воздух, вибрируя на моих губах, когда я отстраняюсь, погружаясь в его взгляд и встречаясь с ним бёдрами в самом центре этого страстного танца.

– Ты такая красивая, когда объезжаешь меня, принцесса, но ты выглядишь идеально, когда кончаешь. – Боги, его рот. Кейден протягивает руку между нами, чтобы поиграть с моим клитором, и мой рот раскрывается, когда я разбиваюсь вокруг него, и меня пронзают интенсивные осколки удовольствия. Он снова переворачивает нас и теряет весь контроль, снова достигая вершины моего удовольствия, когда его яростные толчки опустошают меня. Наши поцелуи становятся столкновением языков и зубов, и мы слишком потеряны, чтобы сформулировать слова. Единственными звуками, которые можно услышать, являются стоны и шлепки кожи, пока Кейден не находит свое освобождение и не заглушает свой крик моими губами.

Он осыпает поцелуями мою ключицу, вытаскивая и засовывая себя в штаны, прежде чем поправить мне платье. Оно сделано из тысяч серебряных кристаллов, которые мерцают, как звездное небо. Рукава облегают мои руки, но собираются вокруг нижней части запястий и тянутся к полу. Кейден целует меня в высокий разрез, подмигивая мне, когда он целует мой драконий кинжал, прежде чем стереть помаду со своего рта.

Я достаю из корзины пирожное и впиваюсь зубами в сладкий малиновый и пикантный сливочный вкус.

– Я не хочу идти на банкет. Я хочу, есть их всю ночь.

– Не говори так, – стонет он и откусывает кусочек моего пирожного, прежде чем я успеваю его отодвинуть. – Ты же знаешь, я дам тебе все, что ты захочешь, и кто-то из нас должен быть здесь ответственным.

Я опрокидываю вино и делаю еще один глоток, пожимая плечами. Несколько розовых лепестков падают на землю вокруг меня, пока я провожу пальцами по волосам и достаю нож, чтобы поправить макияж в отражении.

– С тобой все в порядке? – мягко спрашивает он.

– Я в порядке.

– Эл…

Я прикусила язык. Мне всегда было трудно сказать, что я не в порядке, потому что я ненавижу ощущение, будто обременяю кого-то своими эмоциями. Натянуть улыбку, за которой никто не будет слишком глубоко заглядывать, потому что фасад более приятен, это легко.

– Я просто… нервничаю из-за того, как Аллиард отреагирует на драконов. Он винит их в смерти моей матери.

– Я останусь с тобой, пока ты с ним говоришь, – говорит он.

– Я должна сделать это одна, но я найду тебя, когда мы закончим. – Я убираю нож в ножны и встаю на ноги, надев каблуки. Будет лучше, если я сделаю это без Кейдена, учитывая, что Аллиард, скорее всего, нападет на него, как только я раскрою изменение нашего статуса.

– Я хорошо выгляжу?

Он не выглядит полностью убежденным, но не спорит.

– Ты выглядишь великолепно.

Он пьет румянец, появляющийся на моих щеках.

– И я не выгляжу так, будто мы только что…

– Ну, ты светишься. – Его губы кривятся в полуулыбке. – Попробуй выглядеть более ворчливой.

– Я постараюсь как можно лучше тебя изобразить. – Я чмокаю Кейдена в щеку, прежде чем выскользнуть из его объятий и устремиться прочь от беседки, а он следует за мной по пятам.

ГЛАВА 47

Кейден и я пролетаем через порог, присоединяясь к толпе генералов и политических советников. Банкет проходит в зале с великолепным видом на озеро, к счастью, без вида на беседку. Каждая комната в замке декадентская, но при этом эфирная. Улыбающиеся лица собравшихся людей смотрят в нашу сторону, когда они смешиваются в комнате, потягивая напитки и слушая, как арфистка искусно перебирает струны.

– Еще двое наших почетных гостей! – объявляет Эагор, делая шаг вперед, чтобы пожать руку Кейдену и поцеловать мою. – Увидеть дракона в своей жизни – это большее, на что я когда-либо надеялся.

– Они просто великолепны, – отвечаю я, бросая взгляд в окно как раз вовремя, чтобы заметить приближающуюся Дельмиру.

– Не от мира сего, – говорит он. – Есть кое-что, что я должен обсудить с тобой, Командир.

Кейден бросает на меня быстрый взгляд.

– Ты можешь говорить свободно.

Эагор стискивает челюсти, но я вмешиваюсь, прежде чем ситуация может обостриться.

– Аллиард, вероятно, ждет меня.

Кейден наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку.

– Я найду тебя.

– В этом я не сомневаюсь, – бормочу я и улыбаюсь, когда он бросает на меня сердитый взгляд.

Я нахожу Саскию и Райдера, но пока нет Финниана, а Аллиард быстро шагает ко мне. Облегчение наполняет меня, когда он обнимает меня и отрывает мои ноги от пола. Мои синяки болят, но тепло успокаивает меня, когда Аллиард ставит меня на землю. Я собираюсь обыскать стол Кейдена, чтобы найти список магических магазинов в Ладиславе, а затем провести всю неделю, исследуя их.

– Ты не расстроен? – спрашиваю я.

– Я просто рад, что ты в безопасности. – Он сжимает мои плечи и окидывает взглядом комнату. – Не могла бы ты пройти в гостиную, чтобы мы могли поговорить наедине?

– Конечно, ты не видел Финниана? Я думала, он уже здесь.

– Пока нет, но я уверен, что он не сильно отстает. Ты же знаешь, он обычно опаздывает. – Он ведет нас в комнату рядом с банкетным залом и закрывает дверь. – Тебе понравился Имират?

– Я… полагаю. Хотя это имело больше отношения к компании. – В Имирате все было в порядке, но это не то место, куда мне хотелось бы вернуться снова.

– Я часто вспоминаю красоту Зинамбры. – Его глаза приобретают сказочную пленку, когда мы опускаемся на диван напротив огня. – У меня есть новости.

– Из Эстиллиана?

– Из дома, – отвечает он. – Мы наконец-то можем вернуться.

Я тихо смеюсь.

– Я должна остаться здесь, чтобы сражаться на войне, но ты не мой заложник. Ты можешь уйти, если хочешь.

– Нет, – качает головой он. – Домой.

Дом.

Дом.

Смятение на моем лице сменяется полным недоверием.

Он не может иметь в виду…

– Имират. – Мой живот сжимается, когда Аллиард произносит это слово с таким почтением. Я прижимаю локоть к синяку, чтобы убедиться, что я не сплю.

Я отодвигаюсь от него еще дальше и сглатываю желчь, которая поднимается к горлу.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Король Гаррик отменил награду за твою голову после того, как ты освободила драконов. Я поехал на границу, чтобы встретиться с солдатами Имирата под белым знаменем, твой отец хочет, чтобы ты вернулась домой, и если мир рухнет, мы будем на правильной стороне войны.

– Мой отец скорее снова закует меня в цепи, чем примет в свой замок, – утверждаю я.

– Это все в прошлом. – Он пренебрежительно машет рукой. – В конце концов, ты с этим смиришься.

– Скажи, когда Гаррик бросает кость, ты гоняешься за ней, виляя хвостом? – Мучения, которым я подверглась, остались в его прошлом, потому что не он должен жить с воспоминаниями.

– Он не убьет тебя, Элоин, – в его голосе послышались оборонительные нотки.

– Я благодарна, что у тебя никогда не было детей, если это твой стандарт отцовства. – Сухой смех пронзает меня. – Я скорее сожгу этот замок дотла, чем займу трон и продлю правление Атарах. Мои драконы не вернутся в свою тюрьму, и я тоже.

– Эти звери нестабильны и опасны. – Он тянется ко мне, и его взгляд становится мягче, но это лишь вызывает у меня подозрения.

– Что ты знаешь?

– Элоин, пожалуйста, будь…

– Не смей требовать, чтобы я изменила свою реакцию на твое предательство. Маска спала, я вижу тебя таким, какой ты есть. – Я поднимаюсь с дивана, чтобы увеличить расстояние между нами. – Что ты знаешь?

Он вздыхает и проводит рукой по бороде, взвешивая последствия, если он скажет мне сейчас или скажет, когда я буду достаточно близко к его королю, чтобы сжечь его.

– Твой отец никогда не причинял драконам физического вреда. Он решил поиграть с их разумом, наняв мага, чтобы тот воссоздал твою сущность, несмотря на то, что ты была в подземелье, и я полагаю, что он продолжал делать это, пока ты была в Эстиллиане. Гаррик дал бы им чувство надежды и утешения, прежде чем вырвать его, но он не плохой человек, Элоин. У всех нас есть кровь на руках.

Ужас охватывает меня, когда я вспоминаю, как смягчились глаза драконов в комнате перед тем, как вошел Кейден. Их пытали до такой степени, что они атаковали надежду, прежде чем она могла их коснуться. Я знаю, что они чувствовали мою боль, пока я была в темнице, поэтому они должны знать, что я не хотела оставлять их, когда исчезла.

– Мои руки недостаточно окровавлены, и скоро будут покрыты пеплом, – заявляю я. Гаррик, мой отец. Он должен быть тем человеком в этом мире, который защитит меня от других, а не запятнает свои руки моей кровью.

Аллиард стоит напротив меня и копирует мою позу, расправляя плечи, чтобы казаться больше.

– Ты – изгнанная принцесса. Эстиллиан не может защитить тебя от королевств этого мира. Это был твой выбор – выйти из укрытия, и я предупреждал тебя о глупости. Имират обеспечит тебе необходимую безопасность.

– Меня приковали цепью, когда мне было почти пять лет! Где тогда была моя безопасность?

– Он сделал это ради блага своего королевства! – кричит Аллиард. – В пророчестве говорилось, что ты можешь стать погибелью Имирата. Он решил сначала стать королем, а потом уже отцом.

– А как же Галакин? Разве не ты сказал, что я должна принять предложение руки и сердца от них, чтобы отдалиться от Имират? – Его снисходительность обрушивается на меня, и все, что я вижу, красное. Гнев бурлит в моей крови, кипятит мой нрав и точит мои когти. – Я освободила своих драконов от стен, за которыми он прячется. Стены, в которые ты заставил меня поверить, были непроницаемыми. Ты манипулировал мной, заставив поверить, что защищаешь меня, скрывая подробности о замке Имират, что спасательная операция бессмысленна.

– Тебе больше не нужен Галакин, раз твой отец отменил награду, – рычит Аллиард. – Ты ведешь себя неразумно.

– Лично я бы определила, что запирать ребенка в темнице по прихоти неразумно. Пророчество было полно возможностей, но судьба Гаррика была предопределена его собственными действиями. Он жалкое подобие короля, и он встретит смерть как трус, которым он и является. – Я повела плечами, чувствуя, как мой ядовитый гнев проходит сквозь меня без противоядия. – Я рада, что мои драконы убили Изиру. Они избавили меня от этой задачи.

– НЕ ГОВОРИ О МОЕЙ СЕСТРЕ ТАК! – Его тело трясется, а лицо краснеет до такой степени, что кажется, будто он вот-вот взорвется.

– Ты знал обо всем, что со мной произошло, пока это происходило. – Я смеюсь, пока смех не становится пронзительным и безумным, когда правда становится очевидной. – Ты вывез меня из Имирата после ее смерти, чтобы отомстить моему отцу, и пожалел об этом только тогда, когда понял, насколько глубоко предательство коренится в твоем импульсивном порыве. О, дядя, ты хуже, чем бесхребетный. Ты дурак.

– Ты вернешься в Имират, даже если мне придется тебя заставить. Со временем ты поймешь. – Он даже не отрицает того, в чем я его обвинила, потому что не может. Я была невежественна, думая, что он любит меня. Я была не более чем плохой инвестицией и неуместной милостью.

– Ты знаешь все, что эти охранники сделали со мной, и что мой отец это одобрял, и ты все равно хочешь, чтобы я вернулась.

Это не вопрос, но он отвечает на него без всякого сожаления.

– Да. Король Эагор информирует Командира Велеса об изменении планов. Не думай, что, раздвинув перед ним ноги, ты обеспечишь его преданность.

Я не позволяю обиде проявиться на моем лице.

– Ты кажешься озлобленным. Когда ты распространял свою злость на Гаррика, разве это не дало желаемых результатов?

Он скалит зубы, как дикое животное.

– Твой разум затуманен. Ты слишком увлечена своей жизнью здесь, но она не настоящая. Это не то место, где тебе суждено быть. Кейден не будет воевать из-за одной женщины, а Финниан выиграет от стабильности, которую предлагает Имират.

Мой отец использует Финниана как рычаг при первой же возможности.

– Ты еще более невежественен, чем я подозревала, если веришь, что ярость Гаррика может сдержать мое пламя. Я, возможно, терпела его, но теперь его очередь терпеть меня и моих драконов. Он пожнет то, что посеял.

– Отбрось свою враждебность и пойми разум, – умоляет он, делая шаг вперед с отчаянием, написанным на его лице. – Эта жажда мести отвратительна. Ты не можешь жить, чтобы убивать, и тебе нужно быть умнее этого, Элоин. Посмотри в свое будущее. Никто не может любить мерзкое существо.

– Ясно, – говорю я, ненавидя, что это звучит хрипло, когда я смотрю в глаза человека, с которым я росла, веря, что он был на моей стороне. Он никогда не был моим героем, это всегда оставалась только я, но он был тем, кто сражался рядом со мной. Больно смотреть на Аллиарда, слышать, как он говорит такие вещи.

– Я люблю тебя. – Слезы блестят в его глазах. – Но одной любви недостаточно.

Я быстро моргаю, впиваясь зубами в щеки, чтобы не сломаться. Его предательство сжигает меня изнутри. Оно избивает меня, топит меня и истекает кровью. Мне нужно найти Финниана до того, как вмешается Аллиард.

– Сегодня вечером я окажу тебе одну милость. Жизнь за жизнь. Не возвращайся в свою комнату или в Эстиллиану. Садись на лошадь и убирайся с глаз долой, потому что наш долг погашен, и в следующий раз, когда я тебя увижу, я без колебаний вгоню нож тебе в спину так глубоко, что мне придется вытаскивать его из твоего обугленного трупа. Ты должен держаться подальше от Финниана, Кейдена, Райдера и Саскии. В моих глазах ты уже мертв.

Аллиард смотрит на меня с другого конца комнаты, смотрит так, словно больше не знает, кто я. Но я все та же Элоин, которую он всегда знал. Это он изменился. Напряжение между нами настолько сильное, что я позволяю ему подтолкнуть меня к двери, бросая последний взгляд на дядю, прежде чем меня заставят повернуться. Я отказываюсь позволить ему увидеть боль, которую он причинил.

Мои пальцы касаются ручки, когда острая, стреляющая боль пронзает мои ребра, и золотой подсвечник падает на пол рядом со мной, когда крепкая рука хватает меня за корни моих волос. Аллиард дергает меня назад и бьет меня по ребрам, покрытым синяками, прежде чем толкнуть меня на пол.

– Ты принцесса Имирата, и ты исполнишь свой долг перед королевством, – рычит он, выбираясь из комнаты. Замок щелкает, когда я вытираю кровь с уголка рта и поднимаюсь на ноги. Драконы ревут за стенами, скорее всего, почувствовав мою боль, и я успокаиваю их, прежде чем они разнесут замок вдребезги вместе со всеми, кто внутри.

Когда я узнала метод их пыток, мне становится сложнее держать себя в руках. Мое присутствие маячило перед ними на протяжении всего их заключения, пока их первой реакцией не стало причинение мне вреда. Гаррик не мог разорвать связь, но он мог попытаться заставить их убить меня.

Нет альтернативного выхода и нет окон, через которые можно было бы сбежать. Я заставляю себя встать на ноги и делаю несколько размеренных вдохов, чтобы успокоить нервы. Моя кожа покрывается холодным потом, и я не хочу ничего, кроме как бежать туда, где меня никто не сможет найти, кроме моих драконов и людей, которые зашли на вражескую территорию и встали рядом со мной.

Но я должна бороться ради себя. Я далека от той, кем я была, но еще не стала той, кем я являюсь.

Я ломаю ручку двери подсвечником и толкаю ее, когда Райдер заворачивает за угол. Он морщится, когда замечает кровь, стекающую по моей ноге из моей вновь открытой раны, и бросает запасной меч.

– Группа солдат Имирата проникла на банкет, – говорит он.

Я стиснула зубы и закончила закреплять меч на поясе.

– Какого хрена они прошли мимо охраны? Они под командованием Кейдена.

Райдер сглатывает.

– Он послал меня найти тебя.

– Почему?

– Он не мог выйти из комнаты. – Он облизывает губы. – Они держат Финниана под ножом.

Стекло разбивается, и рев Венатрикса сотрясает зал.

ГЛАВА 48

Финниан бледнее обычного и стоит на коленях перед солдатом Имирата. Кровь струится из его губ и пачкает его белый дублет. Он смотрит на меня через зал, словно хотел бы одновременно бежать ко мне и от меня, чтобы уберечься от опасности. Но я всегда буду преследовать его, даже если это означает попасть на войну. Мое сердце падает на пол, и внезапно мы снова дети, разлученные вором в лесу. Это был первый момент, когда я поняла, что брошусь перед Финнианом, чтобы принять на себя любой клинок, направленный на него.

Не Финниан.

Не мой Финниан.

Венатрикс разбила стену из окон, и ее огромное тело занимает половину зала. Другие драконы остаются рядом, но не могут поместиться здесь, независимо от высоты потолка. Кейден бросает нож в шею советника, прерывая его шепот Эагору, и Валия вскрикивает, когда кровь брызжет ей в лицо.