Текст книги "Заложник зла (ЛП)"

Автор книги: Оливия Александер

Соавторы: Рэйвен Дарк
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

Снова оказавшись позади меня, он сильнее зажимает мне рот. Его язык касается моего уха. Когда я дико кричу и дергаюсь, он проводит языком от моей линии подбородка до самого лба.

— Ты такая чертовски горячая.

— Мммффф!

— Ну же, — он слегка трясет моей головой, чтобы привлечь мое внимание. Я замолкаю. — Я не хочу, чтобы ты задохнулась, поэтому я не собираюсь завязывать эту ткань. Не выплевывай ее, если только не возникнет чрезвычайная ситуация и тебе не понадобится помощь. Пип будет прямо за дверью.

Я качаю головой.

— Послушай. Послушай меня.

Я сдуваюсь, замолкаю и замираю.

— Если тебе не нужна помощь, если я вернусь сюда, а бандана будет где угодно, только не в твоем милом маленьком ротике, ты за это заплатишь. Понимаешь?

Я не могу поверить, что он это делает. Ненависть к нему обжигает мою кровь, разрывая последние остатки связи, которая у нас когда-то была. Это съедает всю вину, которую я испытывала за то, что пошла против него, оставляя только сильную ярость и ядовитое отвращение, которые, пока почерневшее сердце этого человека все еще бьется, не будут утолены.

Если бы я могла освободить руки, я бы его задушила. Как бы то ни было, я ничего не могу сделать, кроме как согласиться с его извращенными требованиями.

Я издаю сердитый звук, но заставляю себя кивнуть.

Спайдер удовлетворенно урчит. Он отпускает меня, а затем шлепает по ягодице, игнорируя мое сердитое рычание. — Веди себя прилично, Дикая Кошка. Скоро увидимся.

И, не сказав больше ни слова, он уходит, закрыв за собой дверь.

Глава 9

Улики

Спайдер

Я запираю дверь в комнату Бишопа, поправляю свое барахло. Я тверд, как гребаная сталь, и не хожу в церковь с таким видом, будто мой член вот-вот пробьет дыру в штанах.

Прежде чем оставить свою Дикую Кошку в комнате, я позволил себе в последний раз взглянуть на нее, привязанную распростертым орлом к столбикам кровати, раскрытую и обнаженную. Обнаженная задница готова к использованию. Совершенно беспомощная. Блядь. Ее задница зовет меня по имени. Если бы только клубные дела не стояли на первом месте. Примерно через две минуты я должен встретиться с офицерами нашего клуба и отделения Уайт-Спрингс. Нам нужно обсудить с ними кое-какие дела, среди прочего, всю эту неразбериху.

Положив ключ от комнаты в карман, я напустил на себя игривый вид. Она никуда не денется.

— Спайди, — Рэт подходит ко мне сзади и хлопает меня по плечу.

Я киваю, все еще пытаясь взять свой гребаный член под контроль.

— У меня для тебя кое-какие новости.

По волнению Рэта я могу сказать, что его новость связана с тем ублюдком, который украл мою Дикую Кошку. По крайней мере, я убил этот кусок дерьма, но что, черт возьми, ей нужно, чтобы понять, что она моя?

Не доверяя себе, чтобы вступать в разговор об этом, я ускоряю шаг. — Прибереги это для церкви.

— Конечно, брат.

По дороге в церковь в задней части клуба я нахожу Пипа в баре и посылаю его стоять на страже у двери Бишопа.

Мы входим. Глаза Драгона останавливаются на мне, как только я переступаю порог. Он не выглядит счастливым. Его каменно-холодное лицо лишено эмоций. Напряжение настолько велико, что я мог бы разрезать его ножом.

Я заплатил свои взносы и заслужил доверие Драгона, но то, что случилось сегодня с Эммой, могло поставить всех нас под угрозу. Дерьмо. Как будто Драгон и так недостаточно ставил под сомнение мои приоритеты.

Единственное, что ей подойдет в этой ситуации — это то, что, насколько известно Драгону, она была похищена каким-то неизвестным врагом. Если бы она убежала, Драгон заставил бы меня вывести ее на задний двор и всадить пулю ей в череп. Быстро и чисто.

Она не пыталась убежать, но она привела в действие план побега, взяв этот чертов бумажник. Блядь. Если бы Драгон знал об этом…

— Присаживайтесь, мальчики, — говорит Декс, кивая Рэту и мне.

Другие члены нашего клуба и отделения Уайт-Спрингс проходят через двери. Все мужчины выключают свои телефоны. Страйкер кивает мне, садясь за стол рядом с Рипером и Дизелем.

Кэп садится на стул у стены, вытягивает больную ногу перед собой и кладет трость на колено. Голиаф и Вайс, два члена Уайт-Спрингс, хлопают его по плечам, прежде чем занять свои места.

Скар, сержант по вооружению Уайт-Спрингс, входит последним. Он выключает телефон и кладет его в карман. Похожий на медведя мужчина со страшным шрамом на щеке, он выдвигает стул напротив меня. Он кивает Снейку, который сидит через несколько мест от него.

Большинство наших членов на протяжении многих лет работали вместе в клубном бизнесе, поэтому мы хорошо знаем друг друга. Я оглядываю комнату, и это знакомое чувство дома вдали от дома овладевает мной. И все же мне все еще нужно ответить перед Драгоном.

Декс сидит на одном конце стола с молотком в руке, Драгон — на другом.

В одну тяжелую ночь, когда произошел несчастный случай с оружием, один из Ублюдков Сатаны попытался застрелить меня. Мне было восемнадцать, в то время я все еще был кандидатом, а Дексу было за двадцать, и он был далек от должности президента, которую он занимает сейчас. Напряженность между Бандитами и Ублюдками была наихудшей. Стрелок подкрался ко мне и приставил пистолет к моей спине прежде, чем я понял, что он там. Декс сразил его наповал. Забавно, как парень, спасший твою задницу, создает связь, которую невозможно разорвать.

— Хорошо, мальчики, — Декс стучит молотком по столу, и все взгляды обращаются к нему, — пока вы, ребята, здесь, в нашем отделении есть кое-какое дерьмо, с которым нужно разобраться. Нам бы не помешала ваша помощь.

— Продолжай, — говорит Драгон.

— С Рафаэлем связался другой гребаный MК, который пытается заставить его использовать их в качестве своего нового поставщика вместо нас, — говорит Декс.

— Какой клуб? — спрашивает Снейк.

— Приспешники Аида.

— Господи Иисусе, блядь, — бормочу я.

Сердитый рокот доносится из-за стола.

— У нас было недостаточно проблем с Ублюдками, и теперь это? — рычит Страйкер.

Драгон кивает. Декс бы уже рассказал ему все это раньше, но он все еще выглядит взбешенным, и неудивительно. Приспешники знают, что эта часть Невады — наша территория. Шакалить на нашей территории — повод для войны.

Декс оглядывает комнату и продолжает. — Дред нес всякую чушь. Он все слышал о фиаско в Красном Вороне — о неприятностях, которые у вас, ребята, были с Бриггсом. Кажется, он шептал Рафу на ухо о том, что копы лезут вам в задницы. Из того, что сказал Раф, Дред сделал так, как будто кто-то из Бандитов позвонил Бриггсу и сказал ему, что сделка с оружием состоится в Красном Вороне.

Декс переводит взгляд на меня.

Мои кулаки сжимаются. Это дерьмо на самом деле? Он говорит обо всем этом инциденте с Ганнером. Я помню, что сказала проспект Ублюдков Сатаны. Ганнер отправился в Красный Ворон, чтобы встретиться со мной по поводу сделки с оружием, и он увидел там копов, поэтому написал мне, требуя, чтобы мы встретились у Рикки вместо этого. Ганнер предположил, что это я позвонил Бриггсу. Вместе с этим Адамсоном, говорящим Ганнеру, что Дьявольским Бандитам нельзя доверять, вот с чего началось все это дерьмо с Ублюдками в первую очередь. Так что теперь Дред, президент Приспешников Аида, использовал этот инцидент, чтобы вызвать недоверие между Бандитами и Рафаэлем, пытаясь заставить его покупать оружие у Приспешников вместо нас. Маленький дерьмовый ублюдок.

В том-то и дело, что я до сих пор не знаю, кто на самом деле звонил Бриггсу. Еще одна загадка, которую нужно разгадать вдобавок к этому дерьму Адамсона.

— Декс, ты знаешь, что это полное дерьмо, — рычу я, — никто из нас не стал бы иметь ничего общего с копами. Бриггс каким-то образом узнал, что у нас в фургоне есть оружие по дороге сюда, но у него не было ордера. У него на нас ничего нет.

Драгон снова кивает. — Он только пытается, вот и все.

— Итак, Дред заставляет все это звучать хуже, чем есть, чтобы заставить Рафа нервничать, — грохочет Скар своим естественным хриплым голосом.

— Так я и думал, — говорит Декс. Он вертит молоток в руке. — Ну, Рафаэль не верит, что кто-то из вас стал предателем. Мне удалось убедить его не передавать наш бизнес Приспешникам, но…

— Но? — спрашивает Скар.

Декс опускает свой молоток. — Я уговорил Рафа назначить встречу через две недели. Приспешники думают, что он появится, чтобы обсудить условия и заключить сделку, но мы собираемся появиться вместо него и разобраться с этим дерьмом. Никто не посягает на нашу территорию, и нам нужно послать сообщение.

Шепот и кивки согласия прокатываются по столу, и я добавляю свой собственный кивок.

— Я уже попросил Драгона о помощи, — добавляет Декс.

Снова и снова послышался ропот, на этот раз в знак согласия.

— Итак, вопрос в том, как мы хотим с этим разобраться? — он оглядывает всех нас. — Должны ли мы навести порядок в доме и уничтожить их, или мы мягко убедим их отвалить на хрен и дадим им понять, что наша территория не предназначена для захвата? — он ухмыляется, и акцент, который он сделал на слове «мягко», заставляет нас всех посмеяться. Мы все знаем, что идея Декса о мягком убеждении включает в себя множество разбитых черепов и сломанных костей. Не так кроваво, как уборка дома, но он не стал бы любовно ласкать Приспешников.

Голиаф, вице-президент Декса, качает головой. — Я говорю, что мы уничтожим этих ублюдков. Никто не связывается с гребаными Бандитами.

Декс смотрит на него, а затем на тех из нас, кто находится во главе Каспера.

Все остальные смотрят на меня и Скара. Как сержанты по оружию наших отделений, мы несем ответственность за устранение любых угроз клубу. Они смотрят на нас, чтобы мы разработали стратегию борьбы с этим дерьмовым шоу.

Я похрустел костяшками пальцев. Готовясь к реакции, которую получу за свой ответ. — Ну, черт. Это не мой обычный метод, но нам нужно попробовать дипломатический подход. На этот раз.

Реакция именно такая, какую я ожидаю. Все смотрят на меня так, как будто у меня только что выросла еще одна голова. Все, кроме Скара, который бормочет, — согласен, — что вызывает на него столь же озадаченные взгляды.

Декс наклоняется ко мне через стол. — Кто ты такой, черт возьми, и что ты сделал со Спайдером?

Драгон раздражающе приподнимает бровь. Я могу только представить, что творится у него в голове. Он думает, что я снова становлюсь мягким.

Страйкер наклоняется ближе ко мне, его голос низкий. — От Эммы вся кровь прилила к твоему члену или как, чувак?

— Отвали, Страйкер, — бормочу я уголком рта. Я смотрю на Декса и выдавливаю улыбку. Затем, чтобы все услышали, я добавляю. — У нас достаточно гребаного дерьма, происходящего с этими Ублюдками. Мы уже на грани войны с ними. — Благодаря мне. — Последнее, что нам нужно, — это в конечном итоге вести войну на два фронта. И, хотя я не против того, чтобы проливать кровь этих ублюдков, нам не нужно привлекать к себе больше внимания со стороны парней в синем с резней.

Несколько понимающих возгласов и кивков отвечают на мои слова, в том числе один от Декса.

Я не могу удержаться, чтобы не взглянуть на Драгона. Я бы ни за что никому в этом не признался, но неприятное стеснение покидает мою грудь, когда он медленно кивает. Возможно, он подумал, что я становлюсь слабаком, но он понимает, что сейчас я просто веду себя умно.

Голиаф кровожадно качает головой.

— Эти гребаные говнюки пытаются отнять то, что принадлежит нам, — говорит Вайс, свирепо глядя на меня, — сейчас не время быть слабаками.

— Нет ничего чертовски слабого в том, чтобы защищать наш чертов клуб, — мрачно говорю я ему, — у нас происходит слишком много другого дерьма, чтобы подливать еще больше бензина в огонь.

Я откидываюсь на спинку стула, когда замолкаю и смотрю на стол.

Когда я смотрю на Скара, он наклоняет голову и встречает выжидающий взгляд своего президента.

— Я согласен со Спайдером в этом. Если мы начнем войну с Приспешниками здесь, и Ублюдки решат наброситься на вас, ребята, — его широкий взгляд охватывает Драгона, меня и остальных людей Каспера, — мы не сможем вам помочь. Если нам придется сражаться на два фронта, мы не сможем быть рядом, чтобы поддержать друг друга. Мы будем слишком ослаблены.

— Да, — соглашаюсь я. Затем я добавляю более твердым голосом. — Тем не менее, если обсуждение этого с Приспешниками не заставит их убраться восвояси, тогда мы взорвем их и их гребаный клуб до небес и отправим их всех в ад.

Декс поднимает свой молоток с видом решительности. — Давайте поставим это на голосование. Все за то, чтобы сначала попробовать дипломатический подход?

Руки поднимаются вокруг стола вместе с хором «Да».

Рука Голиафа поднимается немного медленнее, чем у остальных, но, по крайней мере, он соглашается. Руки Вайса остаются на столе перед ним, выражение его лица упрямое. Слишком плохо для него, что за него проголосовали в меньшинстве.

— Правило большинства, — говорит Декс, один раз стукнув молотком, — решение принято.

Декс встает со стула. — Давайте, ребята, пойдем за выпивкой и киской. Драгону нужно обсудить дело со своими парнями.

Скар и другие парни из Уайт-Спрингс следуют за Дексом из комнаты.

— Мне нужны только Спайдер, Страйкер и Рэт, — говорит Драгон.

Черт, вот и мы.

Остальные ребята из Каспера уходят, оставляя Страйкера, Рэта и меня.

Наш президент ждет, пока двери в церкви закроются, затем берет молоток Декса, изучает его мгновение, прежде чем положить.

— Нам нужно поговорить о том дерьме, которое произошло после ухода Бриггса, — глаза Драгона впиваются в меня.

Я сразу напрягаюсь. Мы с Драгоном много раз сталкивались лицом к лицу, и я знаю, как с ним обращаться, но всякий раз, когда он так смотрит на меня, мне всегда кажется, что я иду по Арктике. Дикая Кошка стала скорее проклятием, чем благословением.

— Спайдер, что, черт возьми, произошло сегодня? — рявкает Драгон.

— През, этот блядское дерьмо вышло из-под моего контроля. Похоже, какому-то придурку, мы не знаем, кому, взбрело в голову похитить ее.

Я хочу сказать ему, что этот ублюдок забрал то, что принадлежит мне, но я не осмеливаюсь сказать это перед ним прямо сейчас. Он уже думает, что я слишком увлечен ею.

— Ублюдки Сатаны? — спрашивает Драгон.

Рэт говорит громче. — Нет, През.

— Рэт? — Драгон смотрит на него.

— Парень, который похитил питомца Спайдера, — загадка, — когда Драгон ждет, пока он продолжит, он достает свой телефон и включает его. — Я уже начал просматривать его татуировки. Я еще не определил их принадлежность, — добавляет он мне, заметив мою приподнятую бровь. Затем говорит Драгону, — Но они не татуировки Ублюдков.

Страйкер открывает рот, как будто хочет что-то сказать, затем морщится.

— Я просмотрел все, что было в бумажнике этого парня, — быстро продолжает Рэт, но там было не так уж много.

Как только мы вышли из ресторанчика, я отдал Рэту бумажник и сказал ему посмотреть, что он сможет в нем найти. Я почти уверен, что знаю, почему Страйкер выглядел так, словно ему было больно. Он собирался сообщить, что у похитителя не было бумажника, и Рэт остановил его, вероятно, сильно наступив ему на ногу под столом. Он удобно опустил тот факт, что Эмма украла бумажник. Теперь я добавлю две видеоигры ко всему, что я ему должен. Не нужно говорить Драгону то, с чем я уже справился сам, когда это только внесло бы меня в список дерьма, к которому я уже слишком близок.

— У него в нем ничего не было, кроме нескольких удостоверений личности, которые выглядят как поддельные, и около пятисот долларов наличными. Но я нашел кое-что интересное в его телефоне.

— Что ты нашел? — рычит Драгон.

— Очевидно, у этого парня какие-то отношения с Адамсоном.

Дерьмо. Должно быть, это то, что он хотел сказать мне по дороге в часовню. Хотел бы я быть более склонным к разговору об этом сейчас, вместо того, чтобы быть застигнутым врасплох перед президентом.

— Он… — начинает Рэт.

— Спайдер, ты знал об этом? — рявкает Драгон, обрывая Рэта.

— Нет, я…

— Нет, През, — перебивает Рэт, — я только что узнал об этом, прежде чем направился сюда. У меня не было возможности сказать ему до начала церкви.

Рэт всегда прикрывает мою спину. Такими темпами я буду должен ему совершенно новую игровую систему.

И снова Драгон ждет большего. Рэт постукивает по экрану своего телефона.

— Я просмотрел некоторые из последних сообщений на его мобильном. Там было текстовое сообщение с географическими координатами. Я не смог отследить, от кого это сообщение; должно быть, оно пришло с одноразового телефона. Но координаты принадлежат тому особняку, в который мы ходили.

— Особняк Адамсона, — говорю я, и выражение лица Драгона отражает мое удивление.

Рэт кивает. — Похоже, он был там в тот же день, что и мы.

— Откуда, черт возьми, ты это знаешь? — я не могу не звучать немного спокойнее. Рэт всегда был известен как чудотворец с техническими штучками, но как он может определить, откуда кто-то звонит на мобильный?

Рэт ухмыляется мне. — Это просто, Спайди. В тексте было указано время вместе с координатами, которые, как я полагаю, должны были сказать ему, чтобы он был в особняке в это время. Он позвонил кому-то близкому в указанное время, так что мы можем предположить, что он звонил из особняка.

— Звонок Адамсона, — вставляет Драгон, и снова Рэт кивает.

— Да, и вот это. Он отправил сообщение за пару часов до того, как мы нашли Эмму в закусочной, — Рэт делает паузу и листает свой телефон, — в тексте просто сказано: «Местоположение». И сразу после этого он получил еще одно, в котором были координаты закусочной и время. И, — добавляет он, когда Драгон пристально смотрел, а я присвистывал, — похититель отправил ответное сообщение примерно в то время, когда она была у него в фургоне.

Я сглатываю. — Какое?

Рэт смотрит прямо на меня. — Посылка получена.

Мои зубы скрипят. Я смотрю на Драгона и подавляю рычание. Он назвал мою Дикую Кошку посылкой? Это звучит смешно, но, когда этот ублюдок говорит о том, что принадлежит мне, как будто она принадлежит Адамсону, я жалею, что не оторвал ему руки, прежде чем застрелил его. И это заставляет меня хотеть сделать то же самое с этим ублюдком Адамсоном, когда я его найду.

Драгон массирует мышцу, которая пульсирует у него на лбу. — Интересно. Итак, этот ублюдок Адамсон нанимает какого-то парня, чтобы украсть новую одержимость Спайдера? — язвит он.

Я пристально смотрю на него, но он игнорирует это.

— Похоже, — говорит Рэт.

— Но почему этот парень Адамсон хочет связаться со Спайдером? — спрашивает Драгон, — и что ему нужно от воровки?

Страйкер наклоняется вперед, сцепив руки на столе. — Да, я имею в виду, этот придурок мог попытаться заполучить любую из наших женщин. У него есть какие-то личные счеты со Спайди?

— И если у него ко мне претензии, почему бы не взять меня с собой? — добавляю я, — зачем забирать Эмму?

Драгон потирает бороду. — И, если он хотел нанести удар по клубу, взяв одну из женщин, почему бы не взять Текилу или Ди? Ди — старушка. Эмма всего лишь гребаная воровка.

Я ненавижу, что мои кулаки сжимаются до тех пор, пока костяшки пальцев не хрустят под столом.

Отбрасывая слова Драгона в сторону, я качаю головой, напрягая мозги. Я узнал об этом Адамсоне только тогда, когда проспект пропел это для нас, надеясь, что мы пощадим его жизнь после того, как сделка с оружием Ганнера провалилась. Я смотрю Драгону прямо в глаза.

— Все это не имеет смысла. Мы упускаем слишком много кусочков головоломки, — я обмениваюсь взглядом со Страйкером, который выглядит таким же растерянным, как и я. Он был там, когда все случилось с Ганнером. Он растерянно качает головой.

Из того, что мы узнали, Адамсон был просто еще одним покупателем. Может быть, он рассматривал наш клуб как конкуренцию, но если бы он хотел уничтожить клуб, почему он думал, что захват Эммы сделает это? Очевидно, Адамсон разжег войну между нами и Ублюдками Сатаны. Вероятно, это было частью его плана. Он пытается погубить нас. Я начинаю задаваться вопросом, не он ли натравил на нас Бриггса и испортил сделку.

— Что ж, мы собираемся докопаться до сути этого, — говорит Драгон. — Я посмотрю, не одолжит ли Декс мне пару своих проспектов, чтобы они посидели у особняка и посмотрели, что они могут там найти. Спайдер, внимательно следи за своим питомцем. Вы все трое, продолжайте копать и найдите этого ублюдка. Нам нужно закопать его в землю, пока он не доставил нам еще больше хлопот.

Драгон обхватывает пальцами ручку молотка и стучит им по столу. — Заседание закрыто.

Мы выходим из церкви, и Страйкер обнимает меня за плечи. — Пойдем выпьем чего-нибудь холодного.

Я качаю головой и отмахиваюсь от него, направляясь в комнату Бишопа, где меня ждет моя маленькая Дикая Кошка, голая, связанная и готовая к употреблению.

— Нет, — я ухмыляюсь ему через плечо. — Пришло время мне заставить маленькую воровку кричать.

Глава 10

Пустота

Эмма

Я стою тут, как мне кажется, целый час, но, вероятно, это всего лишь минуты, кипя от злости.

Когда я начала работать в Логове Дьявола, Спайдер подарил мне часы, но я не надела их, когда мы уходили из Каспера, так что сейчас у меня их нет. На комоде нет ничего, кроме маленького зеркала, и на тумбочке у кровати только лампа. В комнате нет часов. Над столом есть окно, солнечный свет — единственное, что указывает мне на то, сколько времени прошло.

Солнце еще не взошло, но свет немного померк по мере приближения сумерек. Я бы предположила, что сейчас около девяти или около того. Скоро стемнеет. Спайдер сказал, что встреча продлится около получаса, но у меня такое чувство, что она продлилась намного дольше.

На лестнице раздаются шаги, мужчины тяжело поднимаются и спускаются, голоса перебивают друг друга. Здесь гораздо больше мужчин, чем в клубе, и они кажутся более шумными. Это нервирует.

У меня быстро пересыхает во рту из-за банданы, но я не осмеливаюсь ее выплюнуть. Я понятия не имею, что он собирается сделать со мной, когда вернется, и я не дам ему повода усугублять ситуацию.

Он не завязывал путы на моих запястьях слишком туго, только чтобы удерживать их на месте, но все мои предыдущие выкручивания привели к тому, что они натирали кожу, так что, когда я пытаюсь пошевелить запястьями, кожа горит. Нет никакой надежды развязать себя.

Узел сидит у меня в животе при мысли о том, что меня ждет, затягиваясь с каждой проходящей секундой. Я позволяю своему гневу и ненависти к Спайдеру прогнать мой страх. Это все, что я могу сделать, чтобы сдержать тревогу.

К сожалению, по мере того, как проходят минуты, враждебность медленно сгорает, не оставляя мне ничего, кроме паники, которая разрушает мою решимость.

Примерно через полчаса усталость проникает в мышцы моих рук, так долго вытянутых и поднятых вверх. Я стону, откидывая голову назад.

Спайдер не возвращается.

Мой взгляд натыкается на распятие на стене. Это так странно — оно висит на стене комнаты, где когда-то спал байкер. В комнате больше ничего нет, кроме библии. Открытый шкаф пуст, и один из ящиков наполовину открыт, также без одежды, так что я предполагаю, что тот, кто жил здесь раньше, съехал. Почему бывший обитатель комнаты оставил свою библию и свой крест? Я испытываю почти детскую неприязнь к этому человеку, решившему оставить их, из всех вещей.

Я бросаю взгляд на библию, а затем на распятие, искусно вырезанное из дерева. Вид обоих объектов возвращает меня к моей жизни в Колонии, усиливая беспокойство. Это заставляет меня быть здесь, раздетой догола и ждать, когда Спайдер сделает все, что он намеревается сделать со мной, чувствуя себя греховной так, как я на самом деле не чувствовала с моей первой ночи в Каспере.

Нет. Я почувствовала этот стыд совсем недавно — сегодня утром в том ресторане, в холле, когда Спайдер был…

Мои щеки пылают при воспоминании, низкая боль разливается по моему телу.

Сегодня я испытывала это чувство вины, это униженное чувство табу, но сейчас оно усилилось, когда я посмотрела на этот крест. В последние несколько недель мне стало легче говорить себе, что Колония больше не является моей жизнью, что я больше не обязана ее церкви и что боль, которую они причинили, не может коснуться меня. Что все это было в прошлом. Но наличие тут этого распятия заставляет меня чувствовать себя так же, как если бы вместо этого на стене был установлен символ самой Колонии — крест и солнечные лучи.

Внезапно два моих мира слились в один, и я больше не нахожусь вне досягаемости Колонии или вне влияния ее идеологической обработки. Бог, который до сих пор оставлял меня, пристально смотрит на меня со стены. Меня осудили и сочли слабой.

Столкнувшись с крестом, я испытываю глупое желание умолять Спайдера положить библию и крест куда-нибудь в другое место, но я знаю, что лучше этого не делать. Он доказал, что будет использовать мои страхи и тревоги против меня, когда сможет.

Я стону, переводя взгляд на окно.

Проходит еще несколько минут, а Спайдера по-прежнему нет. За дверью послышались шаги, полагаю, Пипа. Кто-то проходит мимо него и снова говорит что-то о дежурстве няней. Если Пип отвечает, я не слышу его из-за шума снаружи.

Окно выходит на то, что должно быть передней частью Попс, хотя с моей точки зрения я вижу только темнеющее серо-голубое небо. За пределами этого места намного шумнее, чем когда-либо было за зданием Каспера. Мужские голоса наполняют воздух, смех, крики, несколько йодлей, перекрывающих редкое рычание двигателей байков. Женский голос, похоже, Ди, кричит снизу. Раздается звук бьющегося стекла.

Я снова откидываю голову назад, делаю глубокие вдохи и выдыхаю их через ткань, стараясь подавить свою нервозность. Спайдер всегда обещал мне, что никто меня не тронет, но я не могу не прислушиваться к звуку открывающейся двери, ожидая, что какой-нибудь большой, крепкий байкер проскользнет в темную комнату, полупьяный и ищущий хорошего времяпрепровождения.

Топот шагов вверх по лестнице и по коридору, сопровождаемый визгом детского смеха.

— Бен! Тащи свою задницу обратно сюда! — Джулс, женщина, с которой Спайдер разговаривал, когда мы пришли сюда, зовет, пыхтя. — Тебе давно пора спать. Я не собираюсь повторять тебе это снова!

Бен хихикает, и его ноги топают дальше по коридору.

— Эй, притормози тут, тигр, — говорит Пип, — не стоит бегать по коридорам, малыш.

Раздается еще больше смеха.

— Я не знаю, откуда у него столько энергии, — говорит Пип.

Джулс издает сдавленный смешок, звучащий так, как будто она прямо за дверью с Пипом. — Боже мой, я знаю. Я не знаю, как Пенни это делала. Этот ребенок утомляет больше, чем то, если бы на меня навалился паровоз.

Пип смеется.

Если бы мой рот не был набит тряпкой, я бы скривилась от незнакомой фразы. Как на кого-то может навалиться паровоз? Очевидно, она говорит не о единственном известном мне типе паровозов.

Джулс мчится по коридору. — Ладно, хватит об этом. Бен Гэри Джеймисон, вернись сюда! Ты хочешь, чтобы я позвала Спайдера? Если ему придется уложить тебя в постель, ты пожалеешь об этом.

— Да, — отвечает он в ответ, — я хочу, чтобы это сделал Спайди.

— Ну, крепыш. Он в церкви!

Бен смеется и говорит что-то, чего я не улавливаю. На лестнице снова раздаются шаги. Я слышу рычание Джулс, прежде чем ее голос исчезает за пределами слышимости.

Каким-то образом звук того, что в этом месте все идет своим чередом, одновременно и успокаивает, и настораживает. Может быть, это просто присутствие Бена, но здесь усиливается ощущение семьи. Я не знаю, как много Спайдер или другие рассказали здешним людям о том, что происходит между нами. Знают ли они? Если они это знают, как они могут просто позволять этому происходить?

«Мы делаем то, что должны для клуба». Слова Моники эхом отдаются в моей голове. Могут ли эти люди просто принять то, что Спайдер делает со мной то, что делает?

Странно, но хотя то, что здесь происходит, должно казаться дико неуместным, в отличие от моих первых нескольких ночей в Каспере, все это начинает казаться таким… нормальным.

Это кажется… правильным.

Как, во имя всего святого, это имеет смысл?

Мои мысли возвращаются к общению со Спайдером, Беном и Джулс, которая, как я предполагаю, является родственницей Бена. Видя, как Спайдер вел себя с ними двоими, я мельком увидела мужчину, в которого начала влюбляться после того, как был подстрелен ночью Кэп. Нежный, сострадательный мужчина, который так беспокоился о Кэпе и относился ко мне как к кому-то особенному. Как будто я что-то значила для него.

Он явно заботится о Бене и о Джулс. За эти несколько минут исчез монстр, который пришел ко мне в камеру. Шутил с Беном, он был просто мужчиной. Мужчиной, с которым женщина могла бы провести свою жизнь.

Эта мысль пугает меня до смерти.

Для меня было шоком увидеть, как хорошо он обращался с мальчиком, и осознание этого вызывает во мне печальную тоску.

Бен не принадлежит ему. Ребенок говорил с ним не как с отцом, скорее, как с любимым дядей. Облегчение, которое я испытываю при этом, раздражает меня. Это так же раздражает, как и надежда на то, что между ним и Джулс нет ничего большего, чем просто близкие дружеские или семейные отношения.

Меня не должно волновать, замешаны ли в этом Спайдер и Джулс или у них есть общий ребенок. Мне нужно забыть о том, что мы разделили после того, как Кэп чуть не умер. Забыть воспоминания о его сильных руках, обнимающих меня, о его теплом теле, обнимающем меня, когда мы лежали в его постели. О той части своего сердца, которой он поделился со мной. Как связь между нами могла просто исчезнуть, я не знаю, но очевидно, что сейчас это ничего для него не значит. Мне нужно найти способ перестать цепляться за то, что причинит мне только боль.