Текст книги "Заложник зла (ЛП)"

Автор книги: Оливия Александер

Соавторы: Рэйвен Дарк
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Пара мужчин заказали обед на улице, поэтому я беру поднос с двумя тарелками гамбургеров и картошки фри и выношу его перед зданием клуба во внутренний дворик.

Солнце светит высоко и ярко, с приближением середины июля становится жарче, чем когда-либо. Запах выхлопных газов, дорожной пыли и свежеприготовленной говядины наполняет мои ноздри, проникает в меня, чувствуя себя как дома. Внутренний дворик полон, все столики заняты, поэтому мужчины сидят верхом на байках на широкой парковке или отдыхают на траве, собираясь группами. Некоторые обнимают своих женщин, другие целуются с ними, не заботясь о том, кто их видит. Их голоса вызывают постоянное жужжание звука, который время от времени смешивается с шумом двигателя байков.

Это тревожит, насколько нормальным все это начинает казаться. Мне начинает казаться, что здесь…

Как дома.

Эта мысль пугает меня, и я медленно ставлю свой поднос на стол, отгоняя эту мысль. Дом. Нет. Что бы Кэп ни говорил ранее об объятиях тьмы, это место никогда не будет домом. Я не могу этого допустить.

Я убираю бутылки и тарелки, оставленные на столах. Драгон и Декс сидят за угловым столиком, но что бы ни говорил Декс, не похоже, что Драгон его слышит. Глаза президента следят за каждым моим движением, знакомое подозрение и неприязнь исходят от него.

Я так сосредоточена на Драгоне, что одна из полупустых бутылок, которые я только что взяла, опрокидывается на мой поднос. Я ловлю бутылку, прежде чем она разбивается, но пиво выплескивается на мою одежду.

— Черт возьми, — я ставлю поднос и беру салфетку, вытирая мокрое пятно на непристойно открытом топе. Пиво выплеснулось прямо на мою грудь. Это бесполезно, мне придется сменить его, но, по крайней мере, это даст мне повод надеть подходящую футболку. Спайдер не может злиться на меня за это сейчас.

— Осторожнее там, дорогая, — говорит Морт за несколько столиков от меня. — Я бы предложил тебе помочь вытереть этот беспорядок, но Спайдер зажал бы мои яйца в тисках.

Он и несколько других парней рядом с ним смеются. Драгон фыркает.

Я вяло улыбаюсь и направляюсь обратно к бару, где нахожу Джин, разносящей пиво.

— Эй, Джин, ты не возражаешь, если я все-таки одолжу твою футболку?

— Конечно, — она исчезает и возвращается с темной футболкой с короткими рукавами.

Без лифчика будет неудобно, но она чистая, и это будет первая футболка, которую я надену с тех пор, как встретила Спайдера, которая не заставляет меня чувствовать себя Иезавелью (прим.перев.: Иудейская царица).

Я поднимаюсь в комнату Спайдера и переодеваюсь в футболку, оставляя жалкий топ, который он заставил меня надеть, на стойке в ванной, сопротивляясь желанию сжечь его назло.

Рубашка Джин примерно на два размера больше, но это помогает скрыть отсутствие бюстгальтера под ней. Она также доходит до моих бедер, а это значит, что она прикрывает талию джинсов с низкой посадкой. Теперь меня почти не видно, и мой зад практически не вываливается наружу, чтобы весь клуб мог видеть каждый раз, когда я наклоняюсь.

— Спасибо, — говорю я ей, когда возвращаюсь в бар. Я беру еще один поднос для патио, испытывая приятное чувство победы, как будто я одержала победу над Спайдером.

— В любое время, — говорит она.

Снаружи, во внутреннем дворике, воздух наполняет рев двигателей байков, и на стоянку въезжают четыре байка.

Один взгляд на байкера впереди, и дрожь пронзает меня, танцуя вдоль позвоночника. От этого у меня трясутся руки, когда я кладу заказы на стол, не обращая внимания на то, кого обслуживаю.

Спайдер подъезжает на расстояние нескольких футов к перилам, идущим вдоль, выключает двигатель и опускает подножку байка. Рипер и Страйкер подъезжают по обе стороны от него и делают то же самое. Рэт подъезжает последним за ними.

Рэт снимает очки и вешает их на руль своего байка, а Страйкер и Рипер делают то же самое со своими шлемами, прежде чем оба слезают. Рипер и Страйкер заводят разговор с Снейком, Арсоном и Кэпом поблизости, в то время как Рэт хлопает Спайдера по плечу.

— Встретимся с тобой позже, чувак. Я должен пойти помочь Уаяру. Эти парни хотят установить скрытые камеры. И я должен разобраться в том дерьме, которое мы нашли.

Снова камеры. Их стало больше. Я вздрагиваю.

Спайдер кивает, вытирая ладонью пот с лица.

У Спайдера только один шлем, и он всегда дает его мне, когда я езжу с ним, но сейчас он тоже его не надел. Я ненавижу приступ раздражения и беспокойства, которые пронзают меня из-за этого, когда я представляю, как он раскалывает свою дурацкую голову, пока он в дороге. Меня беспокоит, что я вообще это заметила.

Он спрыгивает с байка, гибкий и удивительно грациозный, несмотря на свой рост и мускулистую фигуру. Летнее солнце делает его зачесанные назад волосы похожими на золотой ореол. Он подходит к перилам.

— Как все прошло? — Драгон зовет со своего места. Должно быть, он имел в виду то, чем занимались Спайдер и остальные. — Нашел что-нибудь полезное?

— Я не уверен, что мы нашли. Это было чертовски странно. Чертова трата времени, — разочарование огрубляет тон Спайдера. — Мы многого не узнаем, пока Рэт не разберется в этом.

Если Драгон отвечает, я этого не слышу.

Глубокий тембр его голоса выводит меня из ступора. Встряхнувшись, я понимаю, что стояла и смотрела на него, как идиотка, с пустым подносом, болтающимся в моей руке.

— Дикая Кошка, — добавляет он мне. Его взгляд скользит по моей футболке, и мускул на его челюсти напрягается. — Иди сюда.

Мое сердце колотится в груди. Что там сказала Ди, когда Джин предложила мне другую футболку? Этот топ, который Спайдер хочет, чтобы она надела.

Я прерывисто вздыхаю и ставлю поднос на стол, мои руки дрожат. Это казалось совершенно разумным поступком — переодеться в футболку, испачкавшись пивом. Я думала, что он не сможет придраться к этому. Теперь я начинаю жалеть, что это сделала. Спайдер пристально смотрит на футболку, его глаза горят так сильно, что я удивляюсь, как ткань не сгорает дотла.

Я обхожу пару столиков и направляюсь к лестнице, чувствуя прилив адреналина по мере приближения к нему. Мои кулаки сжимают нижнюю часть гораздо менее откровенной футболки, мои ладони потеют.

Мне требуется все, чтобы не сводить с него глаз, отбросить свой страх и идти к нему с высоко поднятой головой.

Как только я оказываюсь в пределах досягаемости от него, Спайдер хватает меня за запястье и притягивает к себе. На полсекунды его взгляд поворачивается к Драгону и Дексу. Затем его свирепые, горящие глаза ловят мои.

Его кулаки сжимают перед моей футболки. — Что это, черт возьми, такое? — рычит он.

Мое сердце находит приют в горле, головокружительная паника ослабляет мои колени. Его кулаки кажутся массивными.

Присутствие десятков членов клуба и взгляды женщин, устремленные на нас, давят на меня. Клянусь, я чувствую, как глаза Драгона впиваются мне в спину.

Я этого не сделаю… Я этого не сделаю… не буду тряпкой.

Легче сказать, чем сделать. Может быть, это из-за толпы, собравшейся вокруг парковки, или, может быть, из-за идеи скрытых камер, которую Рэт вложил мне в голову, но внезапно я не могу удержаться и снова думаю о Колонии.

На мой взгляд, пустой участок дорожки, который ведет от Попс, становится пустым пространством на площади Колонии. Я вижу это так ярко, что могу представить изолятор в нескольких сотнях футов от меня, дом, где живут старейшины, слева от меня вместо здания клуба. И в середине пустого участка, который теперь стал зоной наказания, я вижу одинокий деревянный столб, торчащий из земли, с металлическими кандалами по обе стороны для надевания наручников на руки грешников.

Столб для битья.

Спайдер не угрожал никаким наказанием, но я чувствую это в его хватке на моей футболке, слышу это в гневе, который сочится из его голоса, я совершила ошибку, и я собираюсь заплатить за это. Внезапно я оказываюсь не в Попс, я нахожусь в Круге Возмездия, окруженная толпой прихожан, которых вызвали посмотреть, как вершится правосудие за мое неповиновение.

Мгновенно раболепие взывает ко мне, как ядовитый голос. Спайдер собирается приковать меня цепью к столбу для порки и снять свой ремень. Ремень, который он уже использовал на моей заднице прошлой ночью, только на этот раз я почувствую, как он обжигает мою спину, точно так же, как Джейкоб сделал с Сарой.

Мое тело сотрясается в хватке Спайдера, мое дыхание хриплое и учащенное. Он, кажется, не замечает, возможно, воспринимая мой страх как обычный ужас, который он во мне пробуждает.

— Я спросил, что это, черт возьми, такое? — Спайдер скрипит зубами.

Возбужденный ропот толпы байкеров, и угроза в голосе Спайдера разрушают чары, которые почти лишили меня сопротивления. В Кругу никто никогда не разговаривал. Порка в Колонии всегда заставляет толпу молчать, а не болтать, как люди на вечеринке, которая вот-вот разразится. И как бы я ни ненавидела пасторов, никто из них, даже Сет, никогда не звучал так свирепо, как Спайдер, когда они были взвинчены.

Я стряхиваю с себя похожее на транс оцепенение и подавляю панику. Каким-то образом я сохраняю ровный голос, но мне требуется все, что у меня есть, чтобы не опустить глаза на ботинки Спайдера. — Обычно их называют футболками.

Несколько женщин хихикают, а мужчины удивленно смеются.

— Горячо, — говорит Рипер.

Глаза Спайдера вспыхивают. Его улыбка жестока и опасна. — Почему ты не носишь то, что я выбрал для тебя?

— Я пролила на себя пиво. Джин одолжила мне свою.

— Мне насрать.

Я пытаюсь оторвать его руки. — А чего ты ожидал? Ты хочешь, чтобы я ходила в промокшем топе и воняла пивом?

Он притягивает меня так близко, что его губы оказываются в нескольких дюймах от моих. — У меня есть идея получше. Ты хочешь показать свой острый язычок? Ты можешь ничего не надевать.

Кровь отливает от моего лица.

Когда Спайдер отпускает меня, я отступаю назад.

— Сними это, — приказывает он.

От гнева и возмущения у меня горит лицо. Здесь больше двадцати человек, большинство из них мужчины, все они смотрят, как голодные волки, каждый из них, вероятно, жаждет поглазеть.

Этого не может быть. Я не могу этого допустить. Если я это сделаю, это создаст прецедент. Это покажет Спайдеру, что у меня нет характера, что он может запугать и напугать меня, и я соглашусь без боя.

Я пообещала себе, что никогда не позволю Колонии сломить меня. Я так же не позволю ему этого сделать.

Я набираюсь храбрости. — Нет.

На долгую секунду Спайдер наклоняет голову, глядя на меня. Его молчание оглушительно, мрачно и удушающе, а выражение его лица леденит душу. Это холодная и бесстрастная маска.

Мое сердце бешено колотится. Я смотрю в лицо животному, которое избило меня прошлой ночью, тому, кто ничего не чувствует ко мне, кто видит во мне только собственность.

Я смотрю прямо в лицо Бандиту.

Что будет дальше, я не знаю, но в одном я уверена. Монстр передо мной, я бросила ему вызов, и теперь мне придется заплатить за это адом.

Глава 14

Разрыв

Эмма

— Сними. Это. Немедленно. — Спайдер выдавливает слова сквозь стиснутые зубы.

В отчаянии я хватаюсь за единственное, что может спасти меня от возмущения тем, что происходит. — Нет. Бен внутри! Он может прийти…

Спайдер поворачивает голову к Пипу, который стоит у дверей клуба. — Проспект, отправь Бена наверх сейчас же.

Пип заходит внутрь, и я слышу, как он зовет Бена.

Спайдер крадется ко мне.

Ожидая, что он прикажет мне снять футболку прямо здесь и обнажиться перед всем клубом, я отступаю от него. Но он не говорит. Вместо этого он хватает футболку спереди за ворот обеими руками и одним рывком разрывает ткань прямо посередине.

Рвущийся звук долгий, громкий и жестокий в моих ушах. Это до боли знакомый звук, который я слишком часто слышала раньше, за секунды до того, как начнется порка и женщины кричат от удара плетью.

Когда мои груди высвобождаются, толпа, окружающая нас, кричит и улюлюкает. Несколько мужчин издают волчий свист. Это зрелище, которое никто никогда не увидел бы из толпы в Его Святом Мире, и звуки служат причудливым спасением, чем-то, что прочно удерживает меня здесь и сейчас. Мучительно присутствовать в момент, из которого я хотела бы выбраться.

Я всхлипываю, пытаясь отвернуться от Спайдера и прикрыть руками свою обнаженную грудь. Он не дает мне такого шанса. Он отмахивается от моих рук и хватает меня за волосы сзади, дергая так сильно, что я вскрикиваю от боли.

Его глаза прожигают меня, его неумолимое лицо над моим. — Сколько раз я должен повторять тебе, воровка? Разве вчерашний вечер не принес тебе достаточно урока?

Я тяжело дышу и ворчу, извиваясь в его хватке, пытаясь вырвать его руки. Пока его слова не доходят до меня.

Мысль о том, чтобы снова почувствовать его ремень на своей заднице, пронзает меня, как электрический разряд. Это подавляет любое сопротивление, и я замираю, грудь вздымается, качая головой в его сторону. Моля о пощаде, которая никогда не придет.

Сейчас здесь со мной нет мужчины. Есть только животное, Бандит, который хочет заставить замолчать мое сопротивление и поставить меня на место.

— Ты не можешь сказать мне «нет», — рычит он. Он разворачивает меня так, чтобы я оказалась к нему спиной, хватая за затылок. И оставляя мою грудь на виду у всех присутствующих, вместе с порезами, которые он заклеймил на моей груди в форме паутины.

— Черт, это будет горячо, — голос Страйкера проникает сквозь стук моего сердца. Он стоит у перил, жадно наблюдая за происходящим, и я наполовину замечаю Рипера, стоящего рядом с ним и впитывающего все это.

— Ты не прячешься, и ты ни от кого не прячешь мою метку на тебе, — добавляет Спайдер, возвращая мое внимание к нему. — Очевидно, я был слишком мягок с тобой в прошлый раз.

Слишком мягок со мной? Избить меня до синяков было слишком мягок?

Паника душит меня, когда он заворачивает мои руки за спину и складывает их там, держа одной рукой за запястья. На полсекунды я ожидаю, что он закует меня в кандалы и потащит к столбу для порки. Но затем он ведет меня вверх по ступенькам, прямо мимо высокопоставленных членов обоих клубов.

Стыд смешивается со жгучим гневом, и я извиваюсь в его хватке, но это бесполезно.

Спайдер толкает меня через дверь в толпу, ведя мимо бара.

Я вырываюсь и извиваюсь, но его хватка неумолима. Он кажется даже сильнее, чем обычно, как будто гнев и адреналин, которые уже бурлили в нем в результате сегодняшней бесполезной поездки, усилил его силу.

Тогда мне приходит в голову странная мысль. Я вижу образ в своем сознании, всего на мгновение. Мужчина с зеленой кожей, становящийся больше с каждой секундой, рубашка и брюки рвутся по швам. Это всплывает из моего подсознания, что-то, что я видела раньше, но у этого нет контекста и нет смысла.

За исключением того, что это так. Это предупреждение моего подсознания, наполовину понятное, что я подключена к чему-то внутри Спайдера, сделал больше, чем просто вывела его из себя.

Человек внутри него исчез, ушел так глубоко, что остался только монстр.

Стулья скрипят по полу, шаги гремят на лестнице, ведущей ко входу в бар, и я слышу, как некоторые мужчины следуют за нами снаружи.

— Теперь на это будет забавно смотреть, Декс, — говорит Драгон позади меня, — мне нравится, когда он становится таким.

У меня внутри все переворачивается. Это в точности то же самое, что сказал мне Страйкер, когда Спайдер наказал меня в первый раз, отведя к этому несчастному дереву. Но здесь нет дерева. Что он теперь со мной сделает?

Я ожидаю, что он поведет меня вверх по ступенькам в свою комнату, но он этого не делает.

Спайдер останавливается у заднего дивана достаточно надолго, чтобы Пип и еще несколько мужчин освободили его. Пип ухмыляется и стоит в стороне, наблюдая за происходящим с самодовольной Моникой и толпой других.

Джин замирает посреди подачи напитков мужчинам на противоположном диване, и ее глаза расширяются, понимание появляется на ее красивом лице. Она наклоняет голову, ее глаза умоляют, кажется, спрашивая меня, что я сделала, чтобы попасть в эту переделку. Они выглядят немного грустными, прежде чем она отводит взгляд, глядя куда угодно, только не на меня.

— Виски, Джин, — говорит ей Спайдер, все еще сжимая мой затылок.

Джин слегка дергается и идет к бару.

Спайдер срывает с меня футболку, оставляя меня обнаженной до пояса на всеобщее обозрение. Стыд обжигает мои щеки, и я инстинктивно прикрываюсь руками.

Спайдер разворачивает меня лицом к себе и хватает за затылок. — Руки за спину.

Страх захлестывает меня, смешиваясь с ужасом унижения. Это цена за то, что я пошла против него. Если я буду бороться с ним сейчас, будет только хуже. Я завожу руки за спину и сжимаю их там.

Спайдер тянет меня к дивану, затем отпускает и опускается на него.

Джин возвращается, на мгновение привлекая мое внимание, когда она ставит его виски. Он бросает ей ее футболку, и она ловит ее с испуганным взглядом.

— Это принадлежит тебе? — он одаривает ее свирепой улыбкой, когда она смотрит на изодранную одежду. — Если ей что-нибудь понадобится, — он кивает в мою сторону, — я это обеспечу. Не давай ей больше ничего.

Его глаза ловят мои.

— На колени, — рычит он.

Никто ничего не говорит, но почему-то я чувствую, как предвкушение в комнате усиливается, как будто кто-то увеличил здесь температуру на несколько градусов.

Мой страх нарастает, мой мозг пытается сообразить, что будет дальше, найти выход из того, что бы это ни было. Нет ни одного, который не причинил бы мне больше страданий.

Горло сжимается, я падаю на колени, морщась от твердости деревянного пола под ними, обжигающего даже сквозь джинсы.

Рука Спайдера обхватывает мои волосы сзади, его пальцы касаются моей головы, когда он притягивает меня ближе к себе, заставляя меня идти на коленях по твердому полу. Мои обнаженная грудь колышется от движения, их тяжесть заставляет меня чувствовать себя болезненно обнаженной.

Полностью игнорируя виски на столе, он откидывается на спинку дивана, король на своем троне, а его раб у его ног.

Спайдер протягивает руку и касается большим пальцем одного соска. Копье невольного удовольствия пронзает меня, и сосок мгновенно напрягается, напрягаясь почти до боли.

Мои руки инстинктивно разжимаются, но прежде чем я успеваю оттолкнуть его руку, Спайдер качает головой.

— Я сказал, руки за спину, — его голос хриплый и мрачный, и в нем звучит команда, вызывающая боль у меня между ног.

Как бы сильно я ни ненавидела его за то, что он сейчас делает со мной, есть что-то необъяснимо горячее в том, чтобы знать, что здесь происходит. В его абсолютной власти надо мной и знании того, что все остальные могут видеть меня обнаженной, и мне ничего не остается, как подчиниться его воле.

Снова сцепив руки, я отвожу от него взгляд, стыд волной накатывает на меня. Особенно когда я слышу, как несколько мужчин придвигаются ближе, чтобы получше рассмотреть шоу. Краем глаза, стоя возле дивана, Страйкер бесстыдно наблюдает за мной, потирая большую выпуклость в промежности.

— Ты чертовски везучая задница, Спайдер, — говорит парень со шрамом на щеке рядом со Страйкером.

Спайдер вздергивает мой подбородок вверх, заставляя меня посмотреть ему в глаза. Похоже, он не слышал, что говорит мужчина, облизывает губы. Его веки опущены, и на лице снова тот сексуальный, сонный взгляд. Мои мышцы напрягаются, как всегда, когда он так выглядит.

— Ты никогда не учишься, не так ли? — бормочет он. Его пальцы ласкают мои губы, его глаза жадно впиваются в них.

Страх, разъедающий меня, достигает лихорадочного накала. Что, во имя всего Святого, он задумал? Слишком дорого стоит спрашивать, показывать свою панику, поэтому я ничего не говорю, ожидая неизбежного.

— Расстегни мои штаны и достань мой член.

И снова эти слова производят эффект удара электрическим током. Последствия этого сильно ударили по сердцу, отправив его в желудок.

Я полагаю, его намерения должны были быть очевидны с той минуты, как он приказал мне встать на колени. Просто он так часто заставлял меня вот так стоять перед ним на коленях, ни разу не потребовав… этого. То, что я не понимаю, заставляет меня чувствовать себя невероятно глупо, моя неопытность — болезненная, проклятая вещь.

Не прошло и двух недель, как он заставил меня пройти через это, и, как бы это ни было унизительно, тогда мы были одни. Чтобы он сделал это в комнате, заполненной членами двух клубов, наблюдающими за происходящим? Этого не может быть. Этого не может быть.

Ненависть к нему пронзает меня, злая и разъедающая, превращая все, что я могла бы испытывать к нему, в бесполезные клочья. Думать о тех украденных моментах, которые мы разделили после того, как Кэпа подстрелили — это как удар под дых. Это заставляет меня чувствовать себя преданной, наивной и использованной.

Не в силах вымолвить ни слова, я дергаюсь в его хватке, инстинкт берет верх и лишает меня чувства, которое заставило бы меня подчиниться.

— Ты хочешь, чтобы я снова пристегнул тебя ремнем?

Это останавливает меня. — Нет, — угрюмо шепчу я.

Руки дрожат, дыхание перехватило, я расстегиваю его ремень, возясь с жесткой кожей и чувствуя себя неуклюжей. Он не помогает мне, вместо этого наблюдая, как я расстегиваю его штаны.

Стержень Спайдера уже твердый, свободно пружинит, длинный и толстый. Я уже видела его много раз, и все же его вид, в нескольких дюймах от моего лица и ярко-красный, заставляет мой рот наполняться слюной и заставляет мою плоть пульсировать.

Господи, он прекрасен.

Мои пальцы дрожат, а руки замирают, не в силах заставить себя сделать следующий шаг. Чувствуя, что все смотрят на нас, мои щеки пылают, и я смотрю ему в глаза, безмолвно умоляя. Умолять его о чем-то, чего, я знаю, он не даст.

— Ну же, давай, — холодно говорит он, имитируя ободрение, — ты знаешь, что мне нравится. Покажи всем, как ты берешь мой член.

Так что мы действительно делаем это.

Как будто какая-то часть меня все еще глупо тянулась к мужчине, в которого я чуть не влюбилась тысячу лет назад, ожидая, что он вернется ко мне. Эта часть меня разрушается, отказ опустошает меня.

Яростный, горячий гнев пронизывает меня, смешиваясь с тяжестью греха, который я собираюсь совершить, я обхватываю рукой его член.

Спайдер слегка вздрагивает, как будто жар моей ладони обжег его. Мускул на его челюсти дергается.

Он ждет.

Ничего не остается, как делать то, что он хочет.

Я наклоняюсь и беру его в рот. Он ощущается таким же гигантским, как и раньше, растягивая мою челюсть до боли.

В тот момент, когда мой рот смыкается вокруг его ствола, Спайдер издает гортанный стон, от которого гудит каждый нерв.

Ощущение его в моей руке, мускусный, горячий вкус его на моем языке заставляют мои чувства обостриться. Он толкается глубже в мой рот, и я пытаюсь отдернуться. Он этого не позволяет. Рука Спайдера скользит в мои волосы, удерживая мою голову на месте. Мои губы сжимаются, когда я пытаюсь оттолкнуть его, мои руки пытаются разжать его пальцы.

— Заведи руки за спину и открой рот.

Я беспомощно стону. Мои руки убираются за спину, как будто сами по себе, но я не могу заставить свою челюсть открыться. Присутствие его там кажется навязчивым, неописуемо постыдным.

— Открой свой гребаный рот.

Господи, он звучит так сексуально вот так, с его грубым и рычащим от похоти голосом. Он овладевает мной, поглаживая мой клитор и заставляя мою кровь бежать как огонь. Мой рот открывается, и он проникает внутрь, ударяя по задней стенке моего горла.

— Так-то лучше. Маленькая воровка. Прими все это.

Я хнычу, когда он касается задней стенки моего горла, заталкиваю его и заставляю себя позволить ему вонзиться по самую рукоять.

— Хорошая девочка. Пусть они увидят, как ты отсасываешь у меня.

Слова просачиваются внутрь, проникают в ту больную извращенную часть меня, которая нуждается в том, чтобы доставить ему удовольствие, которая питается темнотой в нем. Чувство правоты овладевает мной, лишая всякой надежды на сопротивление.

Копируя то, что я видела, как Моника делала с Пипом, я скольжу ртом вверх и вниз по длине Спайдера, работая щеками, сильно посасывая.

Спайдер издает самый сексуальный рокот. — Вот так. Люблю чувствовать, как твой горячий маленький ротик поглощает мой член, — он отводит мои волосы в сторону с той знакомой неуместной мягкостью, которая противоречит тому, что он заставляет меня делать с ним. Он собирает их в кулак, убедившись, что у всех есть беспрепятственный обзор.

Моя плоть стала мокрой.

— Черт, это горячо.

Декс. Президент Уайт-Спрингс, и он звучит так, словно стоит у стойки бара. Драгон издает рычащий гул согласия. Стыд съедает меня заживо. Моя голова замирает, и я еще раз пытаюсь сжать челюсти.

Спайдер обхватывает рукой мою челюсть, удерживая ее открытой. — Не останавливайся, — его другая рука обхватывает мою голову, — ты будешь отсасывать мне, пока я не кончу тебе в глотку.

Это безумие, но прямота его слов в сочетании с ощущением его рук, сжимающих мою голову и использующих мой рот, делает меня такой влажной, что я бы погладила себя прямо там, если бы могла использовать свои руки.

Несколько недель назад я бы никогда не подумала, что использование моего рта так, как женщина использует свое тело, может быть таким сексуальным.

Я двигаю ртом вверх и вниз, и он рычит, замедляя меня, наслаждаясь каждым горячим, влажным движением.

— Используй свой язык. Оближи меня.

Вырывается еще один стон. Он растягивает удовольствие. Я обхватываю кончик его члена, позволяя своему языку скользить по всей длине.

Спайдер откидывает голову назад, его хватка на моей голове усиливается. — Черт. Посмотри, что ты со мной делаешь. Сексуальная маленькая воровка.

— Господи, — рычит Страйкер. — Нам придется попросить Рэта сделать копию этой записи.

Эти слова заставляют меня чувствовать себя так, словно кто-то плеснул на меня ледяной водой. Здесь есть чертова камера, которая записывает это. Эта мысль даже не приходила мне в голову.

Мой желудок сжимается от этой мысли, но, как ни абсурдно, моя промежность становится еще влажнее. Мысль о каком-то извращенце, которого я не знаю, сидящем за монитором и получающем удовольствие от того, что он видит, наполняет меня ужасом, и мысль о том, что друзья Спайдера могут наблюдать за этим развратом, как будто я нахожусь в одном из этих порнографических видео, злит меня, но под унижением жар обжигает мое тело. О том, как он позволяет своим друзьям получать от этого удовольствие.

— Не останавливайся, черт возьми, — он толкается быстрее, его дыхание прерывистое. Я даже не поняла, что остановилась, пока его хватка на моей голове снова не усилилась.

Я сосу сильнее, и Спайдер рычит. — Черт…

Его контроль ослабевает, и в следующее мгновение он яростно захватывает мой рот, входя и выходя, его бедра дико дергаются, поднимаясь с дивана.

Я вскрикиваю, слегка задыхаясь, пытаясь снова дернуться назад. Спайдер предупреждающе рычит, и его пальцы сжимаются на моей голове и челюсти. Удерживаю голову на месте и держа челюсть открытой, чтобы я ничего не могла сделать, кроме как позволить ему получать удовольствие.

— Черт возьми, да… так чертовски хорошо! — его грубое, прерывистое ворчание гладит мой клитор, пока прилив почти не захватывает меня, и я почти кончаю.

Затем он резко отводит бедра назад, и как раз перед тем, как отпустить, он поднимает мою голову вверх. Он сжимает свой член в кулаке, а затем дергает его сильно и быстро, одновременно откидывая мою голову назад, обнажая мое горло.

Он издает последнее рычание, и горячее семя брызгает мне на шею, разливаясь густым и теплым по моей груди, по всей моей груди.

Руки Спайдера соскальзывают с меня, и он на мгновение откидывается назад, тяжело дыша, проводя пальцами по моим губам, влажным от его семени.

Тяжесть того, что только что произошло, обрушивается на меня, сокрушая. Я знаю, что должна быть на ногах, должна держаться как можно дальше от этого зверя, но я слишком онемела, мои ноги слишком слабы. Униженная, на коленях, глаза щиплет, вытираю рот тыльной стороной ладони.

— Ух ты, это было потрясающе, — говорит Моника. Я это слышу; она получила удовольствие от этого.

— Сегодня вечером в доме будет много кисок, — говорит Страйкер, и я слышу звук молнии. У меня ужасное предчувствие, что он только что вышел из себя.

Спайдер издает задыхающийся, хриплый гул в знак одобрения его слов. Затем он дергает мою голову вверх, заставляя посмотреть ему в глаза.

— Теперь я могу идти? — я стискиваю зубы, в ярости, позволяя ей сжечь жало угрожающих слез.

— Да. После того, как ты скажешь мне, какая ты мокрая.

Он знает. Он знает, что я изнываю от боли, что моя плоть скользкая от желания.

Это небольшое облегчение, что многие мужчины, столпившиеся вокруг нас, теперь уходят, теперь, когда шоу закончилось. Некоторые наблюдают и ждут моего ответа.

Я ненавижу их. Я ненавижу их всех.

— Я промокла насквозь. Пойдет?

Спайдер ничего не говорит, но его улыбка полна торжества. Его голова наклоняется, и его рот опустошается на мой.

Я вскрикиваю от его поцелуя, и его язык издевается над моим. Он пробует себя на вкус, но ему, похоже, все равно; на самом деле, он стонет, как будто это его заводит.

Очень, очень горячо.

Он поднимает голову, и я ненавижу, что мои чувства шумят, что мне кажется, будто я дышу каждым вздохом для него.

— Я собираюсь посмотреть все это шоу позже, — рычит он. — Могу пригласить ребят. Что ты об этом думаешь?

Стыд сдавливает мне горло. Я напрягаюсь, пытаясь вырваться из его хватки, и его пальцы сжимают мой затылок. Не оставляя мне возможности сбежать.