Текст книги "Контроль особых посещений (СИ)"

Автор книги: Ольга Моисеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

  Паук-разведчик проявлял чудеса ловкости и незаметности, карабкаясь то по стенам лаборатории, то по потолку, но так, чтобы не попасть в поле зрения сидевшего возле сферы Латунного человека. Вокруг него кучей толпились роботы и все они, как правильно предполагал Смотритель, были сильно заняты, выделывая вокруг сферы какие-то замысловатые движения, а Латунный человек водил руками в воздухе, и перед его безлицей головой, будто мелкие чёрные насекомые, мельтешили замысловатые иероглифы и значки.

  – Это и есть Привратник? – шёпотом поинтересовалась Кира.

  – Наши переговоры слышны только нам, – напомнил Валера. – Так что шептать необязательно.

  – Латунный человек – это и есть он? – уже громче переспросила напарница.

  – Нет, Привратник слишком объёмен и сложен, чтобы исчерпываться одним Латунным человеком! – Смотритель почесал нос. – Как я не исчерпываюсь тем, с кем ты сейчас разговариваешь: и гончая, и паучьи собаки, и оводы – это ведь тоже я. А Привратник... Привратник – это вообще всё, абсолютно всё, что ты видишь вокруг. Латунный человек возле сферы – лишь малая его часть, узел, но самый важный. Тот, от которого зависят все остальные. Узел, который управляет центральным ядром.

  – Мозг! – Кира снова перешла на зловещий шёпот.

  – Какой мозг? – не понял Валера.

  – Если Привратник – это единый организм, то Латунный человек – его мозг!

  – Ну, годная, в принципе, метафора, – оценил Смотритель, – хотя правильнее будет сказать, что Латунный человек – не сам мозг, а проходящие в нём мыслительные процессы.

  – А давайте-ка ближе к делу! – прервал беседу Маркольев. – Оставьте ваши философские выкладки на потом, подумайте лучше, как конкретно мы будем атаковать эти мыслительные процессы.

  Разведчик обежал всю лабораторию по кругу и вернулся назад, туда, где стоял огромный шкаф – сейчас пустой, но Валера хорошо помнил, что в нём раньше висело. Когда паук только вылез в лабораторию, он сразу же рванул дальше, стремясь охватить всю картину, теперь же маленькое членистоногое решило рассмотреть эту часть помещения подробнее. На экране возник крупный план шкафа – чисто вымытого и открытого, потом разведчик аккуратно перебрался подальше, ловко держась за спиной стоявшего рядом робота-манипулятора, и тогда стало видно, что именно делает этот большой латунный механизм. Оказалось, он вытаскивал из стоявшего справа от него корыта вешалки и, отдраив их от серо-бурых пятен, размещал внутри шкафа ровными рядами, которые казались бесконечными. Валера уже привык к этому феномену восприятия, когда вроде бы находишься в закрытом помещении, и в то же время понимаешь, что ограничений его размеров и объёма не существует. Он взглянул на Киру – слава Богу, она не видела, что висело на этих вешалках раньше. Валера снова посмотрел на экран: если Привратнику удастся осуществить свой план – люди посыплются сюда с частотой снежинок в снегопад, только успевай потрошить! Догадку подтверждали и размножившиеся со времени его последнего видения капсулы, катавшие 'рулеты' из людей и дусимов с помощью маленьких манипуляторов-лапок внутри. Устройств этих теперь тут громоздилась чёртова уйма. Да суета здесь царила бы нешуточная, мрачно думал Валера, наблюдая, как робот манипулятор суёт внутрь шкафа всё новые и новые вешалки.

  – Ну что? – снова подал голос Маркольев. – Есть какие-нибудь идеи?

  – Есть! – ответил Валера.

* * *

  – Правда, не знаю, получится ли... – сообщив свою идею, добавил Бластер. – Сова, сами знаете, давно уже ведёт себя по собственному усмотрению.

  – Но попросить-то ничто не мешает! – заметил Маркольев.

  – Это точно, – согласился Валера. – А теперь тихо – мне надо сконцентрироваться!

  Все замерли, молча наблюдая, как он трижды взмахивает руками и потом легонько встряхивает крылья, как плывущий по пруду лебедь.

  – Всего четыре штуки, – констатировала Кира, подбирая серебристые пёрышки.

  Валера ещё раз проделал уже привычную операцию, но перьев больше не вылетело.

  – Ладно! – сказал Смотритель. – Четыре так четыре. Будем исходить из того, что есть.

  – Предлагаю сначала испробовать одно – посмотрим, как подействует и подействует ли вообще, – предложил Владислав.

  – Правильно, – поддержал его Валера, отдавая перо Смотрителю, который осторожно положил его на спину вернувшемуся разведчику.

  Перо тут же потеряло форму и стало растекаться маленькой серебристой лужицей.

  – Чёрт! – в один голос воскликнули Бластер с Маркольевым.

  – Да, я тоже думал, что он отнесёт перо роботу, – сознался Смотритель, следя, как впитывается ртутная жидкость.

  – Спокойно! – вступила в разговор Кира. – Это ещё ни о чём не говорит – может, так и надо!

  – Не, ну, как это 'надо', если перо должно было воздействовать на робота? – возмутился Валера.

  – А вот давайте паука обратно выпустим, – стояла на своём Кира, – тогда и увидим!

  Смотритель толкнул пальцем разведчика, и тот, шустро перебирая лапками, двинулся вверх по стене к дырке в потоке. Как только он там скрылся, выдры тут же уставились на экран.

  Робот-манипулятор всё так же продолжал возиться с вешалками в шкафу. Происходило всё это в непосредственной близости от секретного хода, так что разведчику не пришлось долго бежать, чтобы добраться до латунной махины. Притаившись за корытом с грязными вешалками, паук дождался удобного момента и, когда робот отвернулся, прыгнул ему на спину. На экране с бешеной скоростью пронесся шкаф и снова показалось корыто: манипулятор, видимо, резко развернулся и на мгновение замер, оценивая обстановку. Потом, шкаф медленно вернулся на место: не обнаружив сзади ничего подозрительного, робот продолжил возню с вешалками.

  – У него 'под мышкой' есть чувствительное место! – вспомнила Кира. – Если сильно туда ударить, клешня перестаёт двигаться.

  – Сдаётся мне, наш диверсант задумал что-то другое, – внимательно наблюдая, как по экрану проплывают части тела робота, проговорил Валера.

  Разведчик на секунду замер, глядя на впадину чуть повыше колеса, а потом прямо оттуда вдруг прыгнул манипулятору 'под мышку': латунная поверхность ещё сильнее приблизилась.

  – Да он же укусил его! – воскликнула Кира, когда тело робота отдалилось и стали видны две серебристые капельки, отметившие место, где паук вонзил свои 'хелицеры'. – Укусил за самое чувствительное место!

  Членистоногий диверсант спрыгнул на пол, и развернулся, транслируя, как робот вздрогнул, судорожно взмахнув клешнёй, резво крутанулся вокруг своей оси, а потом застыл. Пару секунд поснимав латунного гиганта, дабы все убедились, что тот больше не опасен, паук трижды обежал вокруг механизма, а затем вспрыгнул на неподвижный манипулятор.

  – Может, он ещё и станцует? – поднял бровь Маркольев.

  – Давайте зарядим остальных! У нас ещё целых три пера! – загорелся Валера. – Зарядим и выпустим – пусть идут быстрее обезвреживать всех роботов!

  – Подожди! – охладил его пыл Владислав. – Если мы сейчас напустим всех пауков кусать подручных Привратника, он это сразу заметит!

  – Ну, этого же не заметил! – парировал Бластер.

  – Заметил! – уверенно возразил Смотритель. – Как он мог не заметить, если все роботы в лаборатории – это его части? Просто наш покусанный – на периферии и не столь важен, как те, кто помогает с каналом, поэтому Безлицый и не отреагировал. Когда ты занят важным делом, не обращаешь внимания на мелочи...

  – И что, мы так и будем тут сидеть?! – взъярился Валера.

  – Нет, не будем! – ответил Смотритель. – Но и пороть горячку тоже ни к чему. Коса, ты давай заряжай ещё трёх роботов, – он отдал ей перья, – а мы пока проход сделаем – надо тихо и аккуратно вынуть камни, чтобы расширить дыру.

  Он полез в карманы штанов, такой же необъятной вместимости и глубины, как был когда-то постамент в его круглом зале, и достал оттуда пару отвёрток, зубило, две фомки – побольше и поменьше а, в завершении, красивым жестом факира, извлёк смотанную в тугой рулон верёвочную лестницу.

  – Только тихо! Выковыриваем аккуратно и складываем на пол, стараясь сильно не шуметь, – раздав инструменты, предупредил Смотритель, и работа закипела.

  – Цыпа-цыпа-цыпа! – прошептала Кира, подходя к кучке топтавшихся возле гончей пауков.

  Выбрав трёх из тех шустрых, что первыми выбежали навстречу, она, под неотрывным взглядом угольно красных глаз собаки, положила на спину каждому пауку по пёрышку и те сразу потеряли форму, оплыв ртутными лужицами.

* * *

  Высунув голову из люка, Валера испытал сильное, ни с чем не сравнимое чувство: смесь острого дежавю и захватывающей дух странности главной лаборатории, которая на самом деле помещением вовсе и не являлась – это становилось ясно сразу же, стоило только увидеть её воочию. Ни навеваемые Дусом видения, ни отображение на экране не могли передать той дикой, головокружительной глубины, которую никогда не увидишь в нашем трёхмерном мире. Мозг обрабатывал поступавшие в него сигналы так, чтобы человек был способен ориентироваться и действовать, но до конца приспособить их к привычному руслу не мог, и река образов захлёстывала привычные берега, окатывая непостижимыми ощущениями. Ни при переходе через 'жерло', ни во время путешествий по лабиринтам коридоров и других комнат Валера ничего такого не заметил, а здесь...

  Здесь был самый центр Привратника, средоточие его мощи и главный управляющий узел, от которого зависело всё остальное. Мозг, как сказала Кира. Мыслительный процесс – уточнил Смотритель и, с точки зрения формальной логики, был, конечно, прав, но если бы спросили Валеру, то он сказал бы, что тут бьётся сердце Привратника.

  – Давай, давай, чего встал! – поторопил его по внутренней связи Маркольев, замыкавший их маленький отряд.

  Смотритель и Кира были уже в лаборатории, прячась за шкафом, возле которого всё так же неподвижно стоял с поднятым манипулятором робот. Укусивший его паук и ещё три таких же мелких диверсанта держали путь к другим латунным подручным Безлицего. Паучьи собаки притаились внутри шкафа и за корытом, оводы потоком тянулись из дыры в полу, тонкими ручейками растекаясь по стенам, потолку и среди оборудования.

  – Коса, ты это чувствуешь? – спросил по внутренней связи Валера, вылезая в лабораторию.

  – Не знаю, что ты имеешь в виду, но мне здесь здорово не по себе! – призналась она.

  – Отставить болтовню! – гаркнул Смотритель. – Всем приготовиться!

  Усилием воли отбросив странный мандраж, Валера сосредоточился на конкретных действиях.

  Маркольев мягко выпрыгнул из колодца, беззвучно приземлившись на четыре конечности – сейчас он совсем не был похож на человека, а от медведя осталась только заметная в каждом движении сила. Кира замерла, чуть прижавшись к земле – мышцы напряжены, волчьи уши прижаты, на холке дыбом стоит серебристая шерсть. Валера чуть приподнял крылья, впившись ястребиным взглядом в пауков, веером расходившихся каждый к своему сектору роботов.

  – Начинаем! – объявил Смотритель – он тоже преобразился и теперь был закованным в броню человеком-ящером с ножами в обеих руках. Рюкзак трансформировался в выросший на спине костяной гребень с шипами.

  Членистоногие диверсанты одновременно прыгнули на подручных Безлицего и, укусив за чувствительные места, перескочили на других, уже не скрываясь, а стараясь как можно быстрее ужалить и двинуться дальше, чтобы успеть обезвредить как можно большее число роботов. Одновременно в воздух поднялись оводы, атакуя ближайших помощников Латунного человека и его самого. Облепленный и ослеплённый сплошным чёрным покрывалом, он с рёвом вскочил на ноги.

  С десяток выведенных из строя роботов неподвижно застыли, их стали толкать и валить другие помощники Безлицего, пытаясь выдвинуться вперёд и одновременно раздавить шустро шмыгавших между ними пауков-диверсантов, да вдобавок ещё отмахиваясь от мельтешащих в воздухе оводов. Сфера беспорядочно пульсировала, переливаясь багровой жижей, чаны опрокидывались, и гибриды, колотясь о роботов и вообще всё, что попадалось на пути, разлетались по помещению, прибавляя хаоса и сумятицы.

  Рыча от ярости, Латунный человек окутался светом, словно в него попала молния, и все сидевшие на нём оводы мёртвым чёрным горохом осыпались на пол. Следующая молния спалила всех 'насекомых' в воздухе, позволив, наконец, ещё не ужаленным роботам вырваться из мешанины неподвижных тел, по мановению своего хозяина мгновенно преображаясь из манипуляторов на колёсах в латунных птиц, пантер, гиен и даже драконов – гибких, маневренных и неистовых. Навстречу им рванулись паучьи собаки под предводительством гончей. Высоко подпрыгнув, она первой, прямо в воздухе, в прыжке, вцепилась в пантеру и, повергнув наземь, придавила сверху, пробив клыками загривок.

  – Вперёд! – скомандовал бронированный Ящер-Смотритель, устремляясь к Безлицему, в руке которого уже блестел кинжал.

  Выдры бросились навстречу его подручным, летевшим наперерез, чтобы защитить своего повелителя.

  И разверзся ад.

  Бой кипел сразу на всех уровнях: внизу, на столах и подставках, шкафах, в воздухе и даже под самым потолком, где Валера бился с крупным драконом, атакуемый ещё и птицами, с которыми, впрочем, ловко разбирался десяток паучьих собак – меньшего размера, зато с отросшими крыльями. Кира и Владислав без устали метались по лаборатории, круша, полосуя, терзая нелетучую часть вражеского войска.

  Под прикрытием напавших на Ящера-Смотрителя пантер, Латунный человек одной рукой резал просочившихся к нему паучьих собак, а другой старался обуздать вышедший из-под контроля процесс модернизации канала и стабилизировать содрогавшуюся в конвульсиях сферу. Когда Ящер сумел наконец прорваться к Безлицему, налитый кровью шар уже перестал пульсировать и заметно посветлел, подёрнувшись бензиновыми разводами. Ревя и роняя слюну, Ящер перерезал горло последней из стоявших на его пути пантер и, отбросив труп в сторону, бросился к Латунному человеку, но врасплох его не застал. Безлицый развернулся к Смотрителю, готовый принять бой: грудь закована в броню, вместо рук – короткие кривые мечи. Он даже напал первым, но Ящер отразил атаку и нанёс ответный удар – поединок не обещал быть лёгким.

  Выдры продолжали сражаться с фагоцитами, и, хотя вся лаборатория уже была завалена кусками зверей-роботов, конец этому побоищу предвиделся, только когда Смотритель убьёт Безлицего. Мельком глянув, как они кружат возле сферы, Кира рубанула очередную гиену и прыгнула на стол, уходя от атаки ещё двух. Оказавшись над ними, она полоснула когтями им по глазам, как вдруг опора под ногами исчезла, и она с криком провалилась в огромную зубастую пасть.

  Уничтожив очередного дракона, Валера метнулся к напарнице, но в спину впился внезапно вылупившийся прямо из потолка птеродактиль, не давая спуститься вниз. Эти новые чудовища означали только одно: чувствуя, что отряды фагоцитов редеют, Привратник задействовал дополнительные возможности главной лаборатории. К счастью, Владислав был недалеко от Киры и, прежде чем зубы неведомого монстра сомкнутся над её головой, успел поймать полуволчицу за руку и что есть сил рвануть на себя, так что Кира вылетела из пасти, как пробка из бутылки, зато сам Маркольев оказался точно на пути разъярённого чудища. Не желая упускать добычу, монстр ринулся вверх и схватил Владислава за голову.

  – Не-е-ет! – дико заорала Кира и, бросившись на чудовище, вонзила все десять когтей на руках прямо ему в затылок. Но было уже слишком поздно: зубы сомкнулись, перекусив Маркольеву шею.

  – Нет! Нет!! Нет!!! – она выдёргивала пальцы и снова втыкала – раз другой, третий, не обращая внимания на раны, наносимые наскочившей сзади гиеной. Кричала и била, пока чудище не оплыло, безжизненным кулём повалившись на пол.

  Следом упал атаковавший Валеру птеродактиль, а за ним отступила и Кирина гиена, перестав терзать изорванную в клочья спину. Фагоциты отступали, собираясь поодаль кучками.

  – Мы победили? – спускаясь к напарнице, проговорил Валера, всё ещё не веря, что их казавшийся нескончаемым бой завершился. – Мы победили! – уже уверенно повторил он, опускаясь рядом со стоявшей на коленях Кирой. – Посмотри!

  Валера показал ей на Безлицего, неподвижно распластавшегося на полу с воткнутым в шею ножом, грудь его была вскрыта, а рядом стоял Смотритель, из Ящера медленно превращаясь в израненного человека с рюкзаком за плечами. В одной руке он держал кинжал, а в другой – латунное сердце Безлицего.

  Но Кира ничего не видела, кроме лежавшего перед ней обезглавленного тела.

  – Слава... – шептала она, дрожа от горя и потрясения. – Слава...

  – Он был отличным парнем, Коса, – Валера взял её за руку. – И теперь его душа ушла туда, куда положено людям. Он этого хотел, ты помнишь?

  Она подняла на него взгляд – сухой, невидящий, окаменевший.

  – Мы должны закрыть канал, – напомнил Валера. – Пойдём!

  Он помог ей подняться, но не успели они сделать и шага, как с потолка вдруг обрушилась клетка, стенки которой, поймав выдр в железную западню, мгновенно приросли к полу.

21. Себе на уме

  – Чёрт! – как заведённый, повторял Валера. – Чёрт! Чёрт! Чёрт!

  Кира сидела в углу клетки, подтянув ноги к груди и уткнувшись лбом в колени.

  – Как мы могли так глупо попасться?! – устав метаться от одной решётки к другой, вопросил он, плюхаясь на пол рядом с напарницей. – Как?!

  – А вот так... – спокойно ответила она, повернув к нему лицо. – Вот так и попались... задурил нам мозги, гад, что хочет выключить Привратника, мы уши и развесили... А надо было головой думать!.. Пусть он орал и бесился, что Привратник хотел его стереть, что он ненавидит эту сволочь и всё такое, но... Но с чего мы решили, что захватив власть над центральным узлом, он станет делать то, что надо именно нам?

  – С того что он – идентификатор тел! Он должен следить, чтобы каждый дусим был в своём теле, он для этого создан!

  – Те тела так давно сгнили, что даже праха не найти...

  – И что?! – взъярился Валера. – Почему это должно отменять главный императив программы?

  – Наверное, потому что у этой программы есть интеллект, – пожала плечами Кира. – Пусть и искусственный...

  – Это вы про меня что ли? – весело спросил материализовавшийся откуда-то из-за груды мёртвых фагоцитов Смотритель и тут же сам себе ответил: – Искусственный интеллект – это, конечно, про меня! Одно только непонятно: что же, собственно, в нём искусственного? То, что он – продукт, произведённый другой материальной основой, чем ваш? Ну и? Сам продукт-то чем от вашего отличается? А? Ну ответьте!

  Коса с Бластером хмуро смотрели на новоявленного властителя, пребывавшего, судя по всему, в прекрасном настроении.

  – Видимо, только тем, что получше вашего соображает! – расхохотался Смотритель. – И материальная основа роли никакой не играет. Дусимы, вон, вообще без неё обходиться научились, но от этого их интеллект совершенно не пострадал... уснул просто, но скоро проснётся! Уж я позабочусь! Латунный сделал почти всю работу, а власть достанется мне! И именно я буду диктовать дусимам условия! – он снова громко заржал, а, отсмеявшись, повернулся к уцелевшим роботам, которые из стремительных и кровожадных зверей вновь превратились в манипуляторы на колёсах: – Ну чего еле шевелимся-то, а? – Он похлопал в ладоши: – Давайте, давайте, шустрее! Работаем!

  – Куда ты дел тело Владислава? – спросила Кира, следя, как роботы расчищают лабораторию, увозя останки убитых фагоцитов.

  – Как куда? – удивился вопросу Смотритель. – На переработку, куда ж ещё! Спасибо, конечно, твоему медведю, что так вовремя умер и тем заставил тебя заорать, потому что этим ты отвлекла Латунного! Стоило ему чуть раскрыться – тут-то я ему нож в горло и всадил! В общем, молодец твой Владислав, спасибо за помощь, однако это не отменяет того, что вся мертвечина идёт на переработку! Дохлые медведи – на 'паутину', задранные фагоциты – на новых роботов – мне сейчас дико нужны подручные!

  – Тварь! – процедила сквозь зубы Кира.

  – Да ладно тебе, дорогуша! – осклабился Смотритель. – Какое это, на фиг, тело Владислава? Шутишь что ли? Его тело давно уже убито и в землю закопано, а то, что ты видела здесь, – всего лишь информация, и я использую её так, как считаю нужным. Потому что теперь я всем тут управляю, понятно?

  – А нас?.. – проговорил Валера, наблюдая за суетой вокруг завалившегося чана: разлетевшиеся по всей лаборатории гибриды не желали сдаваться роботам, ловко выскальзывая из манипуляторов и прячась среди завалов. – Нас ты тоже собираешься использовать?

  – А то как же! – с жаром подтвердил новоявленный управляющий. – Иначе зачем бы я оставлял вас в живых, дурачины? Новый план нейтрализации сухарей – забыли? Кит не справился, медведь сдох, что же остаётся?

  – Но мы же не сухари! – возразил Валера.

  – Тебе зеркало дать? – ласково улыбнулся Смотритель. – Или и так заметишь, что изменился?

  – Но ведь это же не моё тело! Моё тело сейчас на Земле, и оно вполне человеческое!

  – Телом управляет мозг, и если твоё сознание считает, что сова и ты – теперь одно существо, мне для экспериментов этого вполне достаточно! Ну да ладно, об этом позже, а сейчас – хватит! некогда мне тут с вами болтать, дел – невпроворот! – чиркнув ладонью по горлу, сказал он и, развернувшись, зашагал прочь от клетки.

  Валера ошарашено смотрел ему вслед, а его напарница мрачно наблюдала, как роботы разбирают завалы. Рядом с клеткой громоздилось сразу три кучи, но до них манипуляторы пока ещё не добрались.

  – Смотри! – Кира толкнула напарника в бок, указывая на одну из этих куч. – Вон, внизу, видишь?

  – Там что-то шевелится! – прошептал Валера, увидев, как останки латунных зверей дрогнули и под ними сверкнуло что-то серебряное.

  – Это же наш паучок! – удивилась напарница, когда наружу выпростались сначала две лапки, а потом ещё одна.

  – Выжил как-то... – пробормотал Валера, наблюдая, как из-под оторванной головы гиены появляется маленькое плоское тело с косо застрявшим в спине латунным зубом.

  – А Смотрителю-то, похоже, он теперь не подчиняется, – проговорила Кира, глядя, как раненый членистоногий разведчик шатко ковыляет, явно стараясь, однако, пройти незаметно по стеночке и не попасться на глаза манипуляторам.

  – Наверное, зуб что-то замкнул, – предположил Валера и вдруг вскочил, осенённый новой идеей: – А ну-ка подожди!

  Он закрыл глаза и, трижды взмахнув руками, встряхнулся. На пол спланировало только одно перышко.

  – Цыпа-цыпа-цыпа! – подобрав серебристый совиный дар, тихонько позвала Кира.

* * *

  – Вон он! Вон, видишь? – шептала сидевшему на ладони паучку Кира, подняв его на уровень своих глаз и указывая пальцем направление. – Ну? – она чуть тряхнула рукой, вынуждая серебристое тельце подпрыгнуть. – Видишь или нет?

  Членистоногое создание решительно стукнуло лапкой по ладони: 'Да'.

  После прокачки пером паучок восстановил былую прыть, и вдобавок ещё стал понимать всё, что говорили ему выдры. Зуб из его спины не исчез, но сделался серебряным и так изменил форму, что теперь был похож на 'ирокез' панка.

  Воодушевлённый выдачей пера, метаморфозой разведчика и заявлением Смотрителя, что они с Кирой стали сухарями, Валера загорелся идеей достучаться до Совы, чтобы получить помощь и выбраться из клетки. Он долго медитировал с закрытыми глазами, пытаясь так и эдак войти в контакт, несколько раз вставал и долго тряс крыльями, но так ничего и не добился: ни контакта, ни перьев.

  Сейчас он снова сидел в углу, погрузившись в транс, призванный 'заразить дусима человеком', но Кира насчёт этого давно уже не питала никаких иллюзий. 'Дусимы, как боги, никогда не снизойдут до ответа простым смертным', – так сказал Слава, и она ему верила. Да, 'ярлык'-Сова что-то делал, но, судя по всему, для него это было, как для человека – отмахнуться во сне от мухи...

  Поэтому, несмотря на упорство Бластера, его напарница не ждала, что Сова вдруг проснётся, и предпочитала действовать собственными силами.

  – Ты должен забраться внутрь и постараться вытащить то, что там лежит, – объясняла она пауку. – Я не знаю, как оно выглядит и сколько весит, но оно нам нужно, так что постарайся как-нибудь притащить его к клетке! Очень нужно, ну, просто до зарезу! Ты понял?

  Удар лапкой.

  – Тогда иди! Но только осторожно, если тебя застукают, то всему кранты! Всему, понимаешь?

  Паук снова стукнул по ладони и, пробежав по руке, ловко спустился по Кириному боку на пол. Проскочив между прутьями решётки, разведчик покинул клетку и припустил между поредевшими завалами, рассчитывая траекторию так, чтобы оставаться незаметным для катавшихся по лаборатории роботов.

  – Давай, давай, – шептала Кира, приподнимаясь на цыпочки, чтобы разглядеть шустро перебиравшую лапками серебристую капельку. Он такой маленький – думала она, разве сможет он что-нибудь дотащить?.. или перо его так прокачало, что это вполне реально?.. подождём...

  Паучок добрался до стола, где раньше сидел Латунный человек, а теперь – Смотритель. Окутанный плотным коконом тёмных, похожих на иероглифы знаков, рядами круживших вокруг его головы и уходивших под потолок, новый хозяин главной лаборатории разбирался с оставленным наследством и, к счастью, дело двигалось не слишком быстро – до испытаний нового метода уничтожения сухарей, по крайней мере, ещё не дошло. И это давало Кире надежду, что она успеет осуществить задуманное.

  Погружённый в вычисления Смотритель не заметил, как разведчик юркнул под его огромный стол и шустро зарысил к дальней ноге, по которой поднялся на столешницу – туда, где неподалёку от подставки для обработки 'рулетов' лежал рюкзак. С замиранием сердца Кира следила, как, стараясь держаться в тени подставки и прижимаясь к столу животом, будто испуганная крыса, паук движется к своей цели. Когда до рюкзака оставалось полметра, Смотритель вдруг чертыхнулся, и тёмный кокон иероглифов вокруг него начал быстро редеть.

  – Прячься! Быстрее! – беззвучно выдохнула Кира.

  Разведчик, одним прыжком оказавшись возле рюкзака, забился под складку ткани и замер.

  Хозяин лаборатории встал из-за стола и прошёл к сфере. Сев напротив, протянул руки и над головой его вновь стали множиться чёрные значки.

  Дождавшись, когда рой иероглифов закроет поле зрения Смотрителя, паучок обежал рюкзак вокруг и, отыскав вход, нырнул внутрь. Спустя несколько секунд он высунулся и, убедившись, что кокон значков достаточно густ, выкатил из рюкзака капсулу вдвое больше себя по размеру и стал толкать её к краю столешницы.

  – Бластер! – тихо позвала Кира. – Бластер, очнись! Валера!

  – Что? – он вскочил.

  – Это капсула из рюкзака! – прошептала она ему в ухо, указав пальцем.

  – Чёрт! Ты спятила... – ошарашено выдохнул он.

  – Я не знаю, можно ли сбросить её на пол! Если вдруг взорвётся – прощай!

  Кира сжала Валерину руку и зажмурилась.

  – Чёрт... – только и успел повторить он, глядя широко открытыми глазами, как паук сталкивает опасный груз вниз.

  Капсула упала на пол с лёгким стуком, утонувшем в грохоте манипуляторов, усиленно разбиравших завалы. Окаменевший от напряжения Валера молча смотрел, как паук, шустро спустившись вниз, лихо прыгнул прямо к капсуле и быстро закатил её под стол – как раз вовремя, потому что иероглифы вокруг головы Смотрителя вдруг разом пропали.

  Кира отпустила Валерину руку и открыла глаза.

  – Где он?

  – Под столом, – ответил Валера.

  Смотритель оставил сферу и встал.

  – Что, не получается? – громко крикнула Кира, заставив его повернуться, не заметив, как паучок выкатил из-под стола капсулу и стал толкать её за один из восстановленных чанов, куда роботы уже набросали пойманных гибридов. – Слишком сложно? – она рассмеялась, увидев, как Смотритель дёрнулся – так уже случалось в круглом зале, и это был первый признак бешенства. – А я так и думала, что латунное сердце Безлицего окажется тебе не по зубам! – продолжала она, исподволь следя, как паучок изо всех сил толкает капсулу, стремясь побыстрее пересечь пустое пространство. – Интеллекта не хватает?

  – Это у вас, тупицы, не хватает! – Смотритель размашистым шагом подошёл к клетке. – Ни интеллекта, ни воображения! Имели самые продвинутые 'ярлыки' и ни хрена не добились! Да Привратник вас бы уже сто раз схавал, если б не я! Переварил бы уже и высрал!..

  Давай-давай, думала Кира, бесись! Краем глаза она видела, что паук вышел из зоны особого риска быть замеченным и осторожно катил капсулу, лавируя между роботами так, чтобы всё время оставаться вне их поля зрения. Теперь главное, чтобы Смотритель не сильно приглядывался к своему потерявшему форму рюкзаку.

  – Да и мне-то вы нужны, – продолжал брызгать слюной пожиратель латунного сердца, – только чтоб средство от сухарей испытать, а потом...

  Тут стоявший посередине лаборатории шкаф распахнулся, и оттуда вдруг валом повалили новые сверкающие роботы.

  – Ага! Ха-хаха-хаха! – заржал Смотритель. – А вот и помощники! Сварились наконец-то! Ну, теперь дело пойдёт!

  Бросив на выдр торжествующий взгляд, он развернулся и зашагал обратно к столу. Паучка с капсулой нигде не было видно.

  – Прячется где-то, – едва слышно пробормотала Кира, глядя, как новый хозяин лаборатории снова занимает место за столом и окутывается коконом чёрных символов-насекомых. – Придёт. – Она села на пол, прислонившись к решётке.

  – Если свежие роботы не поймают, – Валера опустился рядом, наблюдая, как вновь прибывшие разделились на две группы: одни выстроились вокруг Смотрителя, другие принялись быстро носиться по лаборатории, устраняя остатки беспорядка.

  – Подождём... Ты, если хочешь, можешь вернуться к своему трансу. Я ведь так бесцеремонно отвлекла тебя, прости!

  – Ерунда! – отмахнулся Валера. – Всё равно ни фига не вышло... глухой номер...

  Кира почувствовала, как маленькая лапка стучится ей в спину.

  – Пришёл! – она развернулась.

  Паук прикатил капсулу к решётке, но она оказалась слишком большой, чтобы пролезть сквозь прутья.

  – Я не знаю, как её активировать! – посетовала Кира, высовывая руки и осторожно поднимая с пола капсулу.

  – Подожди! Ты уверена, что другого выхода нет?! Смотритель сказал, что это как взорвать ядерную бомбу у себя под носом! Мы умрём раньше, чем в ОКОПе сообразят начать реанимацию.

  – А какие ещё есть варианты?! Слава пожертвовал жизнью, чтобы меня спасти, поэтому я не собираюсь тут тупо сидеть и дожидаться, когда эта тварь, называющая себя Смотрителем, пустит нас в расход! А потом раскочегарит свою чёртову сферу и изуродует вообще всё человечество! – Не выпуская капсулы из рук, Кира повернула к Валере лицо. – Он сказал: эта хрень уничтожит здесь всё – значит, и канал тоже! И это то, что мне надо: закрыть чёртов канал навсегда!