Текст книги "Город Дождя(СИ)"

Автор книги: Ольга Манскова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)

– Я тебя не оставлю, – уперся Кролас.

– Не надо. Дай, я... поползу.

Чувствительный Кролас ощутил, что внизу, кажется, выломали-таки, вынесли металлическую дверь... Вверх устремились серые. Даже слышно чуть было, как грохочет лестница под их шагами...

– Не переставай ползти, Барабашка! И я – за тобой, – да, он тоже, и сам, уже добирался ползком. – Нам... совсем немного осталось...

Когда они, наконец, достигли конца лестницы, Иоганн просто рухнул рядом с распростертым на полу Барабашкой... Но, собрав последние силы, поднялся, подхватил парня, проволок до двери и выпихнул его наружу. За эту дверь уже вышли Шнобель и Гондурас. Они сидели неподалеку. Шнобель полностью выбился из сил, а Гондурас, уже без шлема невидимости, слегка пришел в сознание.

Потом Кролас вернулся к началу винтовой лестницы и, достав из кармана прихваченную в гараже Тараканова боевую гранату, сорвал чеку и бросил вниз. А после, мгновенно выскочив к друзьям и захлопнув за собой высокопрочную тайную дверь, к которой прилагались не столь давно пальчики Гондураса, он, наконец-то, вздохнул с облегчением. Содрогнулись стены. Похоже, раздался далеко внизу взрыв.

– Отползаем, друзья, и за эту дверь... Что с мордой волка. Не нравится мне в гостях у Золотусского, – слабым голосом, предложил Шнобель. Все резко собрали последние силы. Еще один рывок, и...

В подземке по-прежнему было темно, сыро и прохладно.

Кролас приземлился на пятую точку рядом со Шнобелем.

– Что случилось со Стариком? – спросил он тихо.

– Когда мы уже отключили ту самую, страшную, кнопку и расколотили вокруг все приборы, в помещение ворвались серые... Охранники того самого, нижнего яруса. С контрольного пункта. Аварийный сигнал всё же сработал – мы, зайдя в помещение, наверное, не сделали чего-то, что полагалось для его отключения. Конечно, серые видели из нас только старика и решили, что разгром, диверсию произвел он и что он – нарушитель. Старик погиб... Его расстреляли в упор... Хотя, вы же понимаете, что старик не мог бы этого сделать: отключить кнопку смог только Гондурас... Там требовалось приложить его ладонь.

Все замерли, замолчали. Стало тихо, как в склепе.

– Потом я, держа за руку Гондураса, чтобы его не потерять, увлёк его за собой, к лифту. Как только я увидел мертвого старика... Не к чему было там оставаться. Нужно было бежать. Мы успели вскочить внутрь лифта, опередив серых. И уехали, – сказал Шнобель, одновременно нашарив в рюкзаке и включив диггерский фонарик. Нацепил его на лоб. Теперь все видели и его, сидящего около Гондураса. Гондурас был бледен и слаб.

– Понятно, – запоздало отозвался Кролас.

Все снова замолчали.

– Мы не смогли ликвидировать центр по производству серых... Но отключили "красную кнопку" – сделали всё, что пока могли. Спасибо Старику... Жаль его.

– Вечная память, – тихо сказал Барабашка.

– Жаль его. Жаль, – тихо простонал Гондурас.

– Гондурас, ты – сильно ранен? – сразу спросил Шнобель. – Надо уходить. Туда, где могут оказать нам всем медицинскую помощь.

– Похоже, сквозная рана в плечо. Шальная пуля, – ответил тот и кисло улыбнулся. – Могло быть и хуже. Мы всё-таки сделали это! И я теперь полностью свободен от своего "донора". Он и меня в страхе держал, не только медиков... Шантажировал. Только я и понятия не имел, где была эта самая его тайная база!

– Похромали скорее к девушкам! Зарема и Ярита – профессиональные медики, а в машине есть всё, что нужно для оказания медицинской помощи и для перевязки, – поторопил Шнобель, поднимаясь.

И в это время, к нему подбежал Пёс. Но не залаял. Лишь поднялся на задние лапы, лизнул в лицо.

– Ну – ну, без нежностей, – сказал Шнобель и погладил собаку.

А возле выхода на подземную трассу теперь сидела только Зарема с фонариком.

– Уничтожили крысятник? – спросила она, когда все вышли.

– Нет, увы! Только базу с "красной кнопкой". Потом Старик погиб, а мы с Гондурасом – бежали. Без Старика мы всё равно не знали, где среди всех помещений находится главный компьютер центра, – ответил Шнобель. – Да и смываться было пора.

К ним подошли и вылезшие из машины Линда и Ярита. Девушки помогли доставить к машине вновь теряющего сознание Гондураса и Барабашку. Долго ещё провозились, промывая раны, делая перевязки, вколов обезболивающее. Кроме того, всем дали витаминов и мощные энергетики из аптечки в машине.

Потом они доехали на машине по подземке до знакомого места, неподалеку от которого был лаз наверх. Прошли известным Шнобелю проходом и вылезли на поверхность через металлопластовый люк.

Первым был Кролас. И сначала солнце ослепило его, и он старался постепенно приоткрывать глаза и долго щурился. А потом, он окинул взором остальную компанию, уже выбравшуюся на поверхность... Странное она представляла зрелище! Два явных "хипка" с хвостами, с военными рюкзаками – трансформерами за плечами... Рюкзаки набиты под завязку. Один из них ранен. А рядом – тип, явно из министерства, в малиновом пиджаке, с трепанным грязным галстуком, перекошенным набок. И тоже – с перевязкой... С перевязанным плечом и болтающимся пустым рукавом пиджака. Еще, молодой человек и девушка – в анкюлотах, смотревшихся, несмотря ни на что, только что отглаженными костюмчиками... Впрочем, у парня сверху анкюлота нацеплен журналистский жилет... А завершала картину ещё одна особа, в черном трико и черном боди и с платком, перевязывающим лоб, а также, с широким поясом на бёдрах, с ножами и пистолетами в его карманах... И её соседка в короткой белой тунике и свободных брюках медицинского работника. Вдобавок ко всему, все были вооружены по самые гланды, а сзади них трусила собака.

М-да, картинка-пастораль...

Можно бы разыграть сцену, будто анкюлотники конвоируют хипков. Или – хипки анкюлотников. Это – смотря по тому, на чьей улице праздник в районе Пирамиды.

Все осторожно выдвинулись из подворотни на улицу.

Но, недалеко как раз прогуливался полицейский патруль – и они скользнули обратно, под арку подворотни, в спасительную тень. "Только бы они сюда не сунулись! Скорее всего, придется их в таком случае убить – гипнот вряд ли подействует сразу и на расстоянии", – подумал Кролас.

– Вран! Вран! У нас – раненные! – воззвал он затем мысленно. И почти не надеясь на результат: тот давно не выходил на контакт. И вдруг... Ощутил сразу его ментальное присутствие.

– Хор-рошо! Понял ваши коор-рдинаты! Мы – довольно близко, у мединститута... Дер-ржитесь!

Полисы, к счастью, прошествовали мимо подворотни. Иоганн уговорил всех ничего пока не предпринимать, немного подождать во дворе. Рана у Гондураса была сильная, и очередной – даже рукопашной – схватки на улицах города он мог и не пережить. Нужно было дождаться помощи.

– Я... Связался с враном. Вскоре прилетит Генрих, – пояснил он Шнобелю.

– Чего – чего? С тобой всё в порядке? – спросила Зарема.

– С ним – гуд! – ответил за него Шнобель. – Ждем здесь...

Вскоре раздался легкий шум – и рядом с ними, прямо во дворе-колодце, "материализовалась" летающая тарелка... Именно такая, какой её показывали в старых фильмах. "Юмористы были её создатели, механики дяди Оси!" – подумал Кролас. Впрочем, так машина выглядела, если зависала, но не приземлялась...

В машине были Генрих, Оливер и вран. Приземлившись, Генрих, без предисловий, сказал:

– Машина летит к дяде Осе, в его лечебку. У нас на борту – двое тяжело раненных. Вы – молодцы, но – болтать некогда. Могу взять с собой только двоих! Остальные – двигайте к мединституту: институту клонирования. Попробуйте добраться сами, а мы, после этого захода, кого-нибудь ещё из вас заберем. В общем, очередное место встречи – мединститут. Мы пребудем туда: основная битва сейчас происходит там.

– Да, и поспешите. А то, пр-ропустите самое интер-ресное, – нервно хихикнул вран.

– Ну... Сейчас нигде в городе не безопасно, – промямлил Генрих.

– Барабаш! Ты – тоже ранен. Отправляйся вместе с Гондурасом, и ему помощь окажешь, и сам подлечишься. Это – не обсуждается, – заявил Шнобель. – И – привет Лизе!

– Хорошо, – помолчав, согласился Барабашка и полез на заднее сидение машины, помогая забраться в неё и Гондурасу. – Удачи!

Шнобель и все остающиеся помахали ему и другим, и "тарелка", больше не зависая, "закрутилась" – и внезапно исчезла.

– Ого! – только и выдохнула, наконец, Зарема. У Яриты и вообще не было слов от удивления.

"Вран, что там происходит? Где Золотусский потерялся со своим клоном? Что с институтом Тараканова?" – спросил Кролас мысленно.

"Институт взят людьми Крысы. А пр-рофессор Тар-раканов... Воюет за клон с Золотусским. Они, все же, сцепились... Возле мединститута. И от этого ср-ражения зависит судьба города", – ответил вран.

Глава 10 . Битва в мединституте.

Итак, отправив раненных в безопасное место, остальные пятеро, плюс собака, по-прежнему представляли собой весьма пёструю компанию.

"Что же там творится, у ИНЛП, если заварушка началась раньше десяти – а сейчас уже около половины первого? Таракановские направились туда проследить за транспортировкой клона... Золотусский, как рассказали Барабашка и Шнобель, тоже направился туда со своими серыми ребятами. И с той же целью... Что же там произошло дальше?" – подумал Иоганн. Внезапно он понял, что вран при последнем общении успел заложить ему зрительную информацию... И она вот-вот развернется в полную картину. "Надо только сосредоточиться, полностью уйти в себя... И нужно же понять, что происходит там, куда мы должны будем направиться" – неожиданно понял Кролас.

Он прислонился спиной к стенке прохода подворотни, ведущей на улицу города из внутреннего двора-колодца. И съехал спиной вниз, оказался сидящим на присядках. И погрузился в полный транс... Ментальная информация, заложенная враном, развернулась, как свиток. Память, как многогранный кристалл, позволила выявить то, что было понято единым взглядом в глаза странной птицы...

* * *

... Он смотрел на улицу сверху, с высоты полета, и видел здание Медицинского института, называемого также Институтом Клонирования. Отсюда было отчетливо видно расположение различных сил. Вблизи главного входа, в небольшом парке, тянувшемся вдоль здания, и на тротуаре располагались войска "серых", в том числе два литл-буса класса "сфера". На другой стороне широкой улицы с многорядным движением, ныне с полным отсутствием на ней посторонних, дислоцировались военизированные отряды сторонников Тараканова, с самим Карлом Уваровым. Который сидел тоже в литл-бусе, с наведенным на главный вход мединститута стволом. Тараканов был неподалеку, в бронированном вездеходе, вместе с Равилом Хадрумовым.

Кролас видел всё происходящее глазами врана. Который, как оказалось, обладал удивительной способностью рассматривать предметы, порой визуально приближая их к себе и увеличивая. Поэтому его глазами Иоганн видел всё то, что там происходило, как на экране...

Огромный запечатанный саркофаг, похожий на такой, какой он видел в научном отреставрированном фильме про Египет, только без инкрустаций и росписей, стоял прямо на земле перед входом. Очень длинная грузовая машина с пустым сейчас кузовом перегораживала улицу, немного закрывая обзор обоим рядам противников.

Над институтом со стороны Золотусского зависли боевые вертолеты с изображением летучей мыши по борту. "Боевая техника с тайной военной базы Золотусского... О ней ходили в городе сплетни, – подумал Кролас. – Но в боевом применении до сих пор не видел никто".

– Может, не будем драться, Волк? – спросил Тараканов через громкоговоритель, не выходя из кабины.

– Если только ты дашь мне дорогу, – последовал столь же громкий ответ его противника.

– Войска! Предупреждающий залп! – скомандовал Тараканов.

Тут же войска Тараканова отстрелялись по рядам Золотусского.

В ответ два литл-буса Золотусского зажали в тиски аппарат такого же класса, принадлежащий сейчас Уварову, и прошили насквозь его корпус. Уваров не успел нанести ответный залп по врагу. Одновременно начался и обстрел Золотусским противника с боевых вертолетов.

– Войска! Полный огонь, во всю мощь, на поражение! – приказал в рупор Тараканов. – Волк! Я запросил через секретный код патрульные военные вертолеты и резервные бронированные машины с военной базы города, – Тараканов был в гневе. – Я рассматриваю, что твои действия – вне закона. Сейчас же прекрати стрельбу!

Но, озверевшие с обеих сторон военные, не дожидаясь результатов переговора, уже во всю вели боевые действия. Одиночным бойцам уже сорвало крышу, и они без всякого приказа вели перестрелку. Люди Тараканова снайперским прицелом из винтовки класса "луч" убили пилота одного из вертолетов противника. Вертолет стал падать – и завалился прямо на грузовик, взорвался и загорелся. Грузовик также был уничтожен.

– Прекратить стрельбу! Тараканов, мы отступаем – если только вы дадите нам забрать внутрь института наш груз! – проорал Золотусский.

– Отошли боевые вертолеты – и я предоставлю коридор для отхода. Лично для тебя, Волк! Для твоего вездехода.

– Отсылаю... Моя смерть, Тараканов, приведет к тому, что весь город будет взорван! И этого нельзя будет отменить! Слышишь? Ты же знаешь, что..., – начал Золотусский, и тут же услышал:

– Внимание! Всем войскам! Дать им уйти внутрь института. Повторяю! Он – не блефует. Дать Золотусскому и его приближенным уйти вовнутрь! Нельзя зацепить профессора Золотусского пулей. Не стрелять по Золотусскому! Если он умрет – сработает ядерное оружие! Это – действительно так. Я знаю, что он сейчас не врет, – проорал своим Тараканов.

Всем войскам Золотусского всё же уйти не дали. Но огонь с обеих сторон временно прекратился: до тех пор, пока сам Золотусский не вошел в помещение. А он, в свою очередь, сделал это только после того, как "саркофаг" с клоном был автоматически загружен на огромную тележку, и она въехала по рельсам обратно в фойе института.

Остальных же его людей, не успевших отступить, тут же, сразу после того, как профессор скрылся за дверями, начали обстреливать с боевых вертолетов. Эти вертолеты подоспели только что и сразу включились в боевые действия, следуя предыдущему приказу, переданному по связи. Они прибыли с резервной боевой базы города. Кроме того, чуть позже подоспели бронированные машины.

Два из ранее отозванных вертолетов Золотусского, с лазерным оружием, – вернулись, улетев недалеко. И тоже начали планомерно уничтожать противника. Завязался воздушный бой. Боевые вертолеты обеих сторон отстреливались по рядам противника внизу, но прежде всего, пытались сбить друг друга. И вскоре от двух вертолетов Золотусского остались лишь груды раскромсанного металла, упавшего вниз, прямо на город.

Боевые вертолеты с военной базы покончили с воздушной силой противника, но понесли большие потери: три было уничтожено, один подбит. Остальные улетели прочь, на базу.

Но некоторые вертолеты сторонников Золотусского только теперь возвращались на место битвы. При этом один из вертолетов, вызванных Таракановым, сел на соседней улице и забрал втихую удравшего с места сражения профессора ИНЛП, покинувшего вездеход. Он связался со своим пилотом по рации, по секретному каналу, и бежал с поля битвы.

Внизу, перед институтом, всё ещё сражались между собой пехотинцы обеих сторон, большей частью – перейдя в стадию рукопашного боя. И лишь из нескольких районов в окрестностях ещё раздавались одиночные выстрелы. Полиция, начавшая прибывать на место сражения, выгрузилась поодаль. Но пока не вмешивалась в происходящее: им надо было вначале понять, что же произошло. Как ни странно, главный из них оказался человеком с трезвой головой. Не желающим посылать своих людей на гибель, воюя неизвестно за что и почему.

Теперь Кролас увидел Генриха внутри машины. Его лицо крупным планом.

– Вранчик! Ты же можешь маскироваться под невидимого? Не слетаешь ли, не посмотришь, что происходит внутри? Если это достаточно безопасно... Сейчас стреляют, вроде, только внизу, на улице. Если слетаешь, нам расскажешь, что там происходит. Только, влетай в верхние этажи корпуса, и лети вниз внутри здания, так безопасней! – попросил Генрих.

– Хор-рошо! В воздухе опасно кружить здесь, над зданием. Еще собьют. Вертолеты кружат здесь. Ждите меня на крыше Сковор-роды. Знаешь это кафе, чер-рез два квар-ртала отсюда, на центр-ральной улице?

– Да. Но, я забыл... Ты же только рядом со знакомым человеком, вроде бы, перемещаться мог...

– Это – уже в пр-рошлом. Я, как только Кролас снял ментальный купол над гор-родом, обр-рёл способность пер-ремещаться свободно, долго, без человека... И не впадать при этом в ступор-р от остр-рой головной боли. И я могу тепер-рь шпионить! – вран хрипло захохотал.

Через несколько минут полета он был внутри мединститута, куда отправился на разведку. Он влетел в раскрытую форточку окна на лестничной клетке. Потом вран, летя над лестницей, ведущей вниз, добрался до вестибюля. И там его взору открылась странная картина. Как раз транспортировали саркофаг в лабораторию второго этажа, на грузовом лифте. Будто египетскую мумию перевозили... И, наверное, с такими же почестями.

Как оказалось, внутри той лаборатории уже заканчивали сбор аппаратуры, необходимой для перезаписи на клон мозговой структуры Золотусского... Видать, даже на случай, если клон не доставят в его святая святых, в бункер подземелья, у Золотусского имелся запасной вариант. И он срочно приводил его в действие.

В довольно объемистом чемоданчике профессора, который он, подстраховавшись, приволок с собой, имелась захваченная из его компьютерного центра главная часть мощного компьютера и перезаписывающие программы.

Перезаписать сейчас с себя ему необходимо было только часть своих параметров. А другая часть была структурирована на кристаллах памяти, которые находились в "думалке" компьютера. Их необходимо было лишь активировать.

Для дополнительной записи, блок компьютера на квантовой технологии, принесенный Золотусским, был подключен к имевшемуся здесь компьютерному центру. Золотусский уселся рядом с приборами, зафиксировав себя в рабочем кресле и полностью, с головы до ног, обвесил себя приборами и датчиками. Нужно было восполнить часть программы для перезагрузки и активировать её с переориентировкой по изменившимся временным параметрам. Запись теперь должна была соответствовать тому Золотусскому, что стоял здесь. Быть восполненной, до последней секунды...

Минут через тридцать пять запись была завершена, и её мгновенно стали передавать в находящийся в саркофаге клон посредством гипноустановок, не отключая прибор и от профессора. Это заняло ещё минут сорок. Только потом профессор поднялся, поснимал все провода, и с нескрываемым нетерпением поглядел на своё любимое детище.

– Процесс оживления – запустить! – приказал он.

И медики припустились выполнять приказ: похоже, что их действия хорошо оплачивались Золотусским. Основной медперсонал лаборатории был готов ходить на задних лапках или лезть в логово самого дьявола, лишь бы исполнить свою работу без нареканий со стороны клиента.

"Оживление" происходило способом одновременной раздвижки и вскрытия саркофага и пропуска небольшого разряда электричества. Открылась крышка саркофага – разряд. Криораствор долой – ещё разряд. Вот и капсула... Открытие капсулы шло с предварительным разрядом посильнее... Будто молния в него ударила.

И вот... Створки капсулы разъехались в разные стороны, и любопытным глазам ученых и самого Золотусского предстало нечто, мгновенно вскочившее на ноги и застывшее на полусогнутых. Это нечто, землистого цвета, лицом и фигурой походило на профессора... Но имело длинные ресницы – до самой земли, длинные желтые загнутые ногти, напоминавшие скорее когти хищного зверя, а удлиненные передние резцы походили на клыки, хотя и маленькие.

– Передержали в аппарате! – воскликнул кто-то из медиков. – Его надо было вынуть на пару часов раньше. Сейчас уже двенадцать пятнадцать... Пошёл регресс.

И тут раздался дикий, нечленораздельный вой. Но... оказалось, что выло не это только что "вылупившееся" существо, а сам профессор. Он схватился за голову и покатился по полу. Потом вскочил, обвёл всех сотрудников мединститута и столпившихся вокруг серых совершенно диким взглядом и произнес мертвенно – трагически:

– Пришел сигнал с базы – два, только что. Там сейчас неизвестными ликвидирован мой секретный объект, и возникла общая паника. Базу завалило, ликвидирован аварийный выход... И они оттуда не выберутся без посторонней помощи, если только срочно не откроют им обычный вход, с более верхней базы – один. Но база – один тоже подвергалась нападению, только раньше, и все сотрудники покинули её по тревоге. И потому, сейчас никто из них не пребудет сюда и мне не поможет. Здешний бой нужно оканчивать своими собственными силами.

– Но... Откуда вам известно это? – спросил один из медиков.

– Моя голова – компьютер... Разве не ясно? Я получил импульс информации. Прямо в мозг. Это бывает лишь в трудных случаях. Когда сбой... Но, что это я распинаюсь? – и глаза Золотусского загорелись лихорадочным сумасшедшим огнем. – Нам надо срочно напитать моё детище! Оно – наш союзник. И мой бой ещё не проигран!

Медики недоуменно переглянулись. Кажется, они поняли, наконец, что Золотусский просто невменяем.

– Ну, что стоите! Мой клон еле стоит на ногах! Срочно подсоединяйте его к аппаратуре, вводите кровь, глюкозу – внутривенно! Одежду ему предоставьте – есть же у вас хоть халат и брюки санитара запасные! Оплачу всё, по полной программе, вот! – и Золотусский стал расшвыривать налево и направо плацкарты из карманов.

Медики тут же засуетились. Подключили "клиента" к аппаратам, положив его на кушетку, предварительно облачив в синюю медицинскую форму. Спешно, насколько смогли, обрезали ему ногти на ногах и руках.

Клон теперь не подавал явных признаков жизни. Притих, будто заснул на кушетке. Медики отошли в сторону. Посовещаться.

– Подключить его к аппарату искусственного дыхания? – слышалось с их стороны.

– А может, непрямой массаж сердца? – вопрошал кто-то другой.

– Поднимите мне веки! – со стороны кушетки, вдруг послышался голос, властный и рассерженный.

Похоже, клон профессора всё же пробудился от полусна-полузабытья.

Один из санитаров подошел к нему и, осторожно захватывая пальцами ресницы, обрезал их.

И тут Золотусский – два резко приподнял корпус, и, оторвав от себя нити приборов, встал. Он бешено вращал глазами по кругу, хаотично бегал и издал дикий хохот.

– Я хочу крови! Хочу сдирать с врагов кожу – и съедать их живьём! – заявил он вдруг.

– Оа обезумел! Надо его связать! – воскликнула молоденькая медсестра.

– Да, он – безумен! Но он только что ожил, и впервые видит этот мир! Он – моя плоть и моя кровь. И копия моего тело – отличное вместилище для такого совершенного существа, как демон. Имя ему – легион, я чувствую это, ибо мы с ним едины. Это – его земля и его власть, наступает наше время – время демонов! Мы все сейчас будем инициированы нашими хозяевами, которые достойны править и владеть нами! – возопил Золотусский номер один... Он стал, похоже, таким же одержимым, как и его клон.

Тут же в фойе мединститута стало твориться нечто невообразимое: первыми остолбенели и вновь активизировались серые, к которым, к каждому по очереди, подбегал Золотусский номер два, теперь – точная внешняя копия профессора... Он вцеплялся каждому из них в плечо наполовину обрезанными когтями и заглядывал им в глаза своими безумными бельмами.

А затем они все бросались прочь отсюда, на улицу... В порыве охватывающего безумия. А монстр порабощал уже и попадавшихся ему под руку людей из медперсонала, кусал их за руки и шею. Схваченные и укушенные поначалу метались и корчились в конвульсиях. Но потом, будто становясь, подобно инициированным серым, обретшими плоть демонами, приобретали полностью безумные черты и нечеловеческие голоса. И устремлялись на улицу, навстречу врагам. А их врагами были все люди, что попадались им на глаза...

– Вперед, дети мои! Настал ваш час! – кричал обезумевший профессор. Когда же все, кто присутствовал здесь, кроме него, ринулись толпой на улицу, чтобы убивать – сам Золотусский развернулся и направился к лифту. Похоже, стремясь подняться на самый верхний этаж, а затем – на крышу. То ли он хотел этим полностью обезопасить себя, и желал вызвать к себе по рации один из своих вертолетов, то ли хотел пронаблюдать сверху картину происходящего.

Вран же поспешил подняться, летя нал лестницей, на один из верхних этажей. И вскоре вылетел через окно прочь, на улицу, в полете наблюдая, как с одержимыми серыми и медиками начинают сражаться люди Тараканова. А к ним присоединились и полицейские, теперь вынужденные вступить в бой.

Достигнув условленного места, крыши "Сковороды", где его ждала летающая тарелка Генриха, вран сказал:

– Летим к отцу Даниилу! Ср-рочно надо звать монахов! Там, у института клонирования, много одер-ржимых! Клон поднялся... И своим экспер-риментом Золотусский и медики р-разбудили зло. Они нар-рушили таинство схождения в мир и р-развития человека. И пустоту заполнило то, чего не должно быть в природе... Сущность без души.

– Всегда считал, что ученые – странные люди. Чтобы мыслить, как они, будто надо стать примитивнее... С налетом этакой умной глупости. С плоским интеллектом, – сказал расстроенный Генрих.

– Не упр-рощай! Энштейн – тоже ученый, – каркнул вран. – С плоским...Это только здесь. Р-работнички на заказ. Утилизаторы.

– Ты хотел сказать, расчетливые, коммерческие люди? – уточнил его собеседник.

– Да. Со шкур-рным интересом.

Прежде чем улететь прочь, летающая тарелка вновь совершила полет, покружилась над местом сражения. Они мельком заметили, как раненный полицейский спрятался за углом соседнего с мединститутом дома – и повалился на землю. Но потом, из последних сил, встал – и бросил гранату в самую гущу серых. Раздался взрыв... Но вот к полицейскому уже спешит оголтелая толпа одержимых в одеждах медиков – и сейчас они его, теряющего сознание, "инициируют"... И отважный, но ослабевший человек тоже превратится в дьявольское отродье...

Хотелось закрыть глаза, закричать в страхе...

– Нет! – крикнул и Генрих. – Я не предоставлю им возможности такого удовольствия, – добавил он тихо и начал снижаться. Минута – и он уже выскакивает наружу из стоящей на земле машины, которая, вроде, взялась там из ниоткуда... Бежит к распростертому на земле человеку, потерявшему сознание. Худенький, ценой неимоверных усилий, тащит его на себе до машины, заталкивает внутрь. За ними вслед тянутся серые, жадные руки. Но дверь машины захлопывается, придавив многим из них пальцы. Генрих и неизвестный полицейский уже внутри. И летающая тарелка поднимается, моментально растворяясь в воздухе.

* * *

Иоганн пришел в себя – и сразу осознал, что информация, принятая им от врана, прокрутилась у него в голове за считанные минуты. Будто, в сжатом, концентрированном виде, за малое время, он просмотрел и пережил события нескольких часов.

Над ним наклонился Шнобель:

– Кролас! Тебе плохо?

– Вран мысленно передал мне послание. Возле института бои. Ожил клон Золотусского. Генрих полетел не только в госпиталь дяди Оси, но и за отцом Даниилом и его монахами. Они там нужны, и срочно. Так что... Там очень опасно сейчас находиться.

– Пока мы туда доберемся – факт, что уже пребудут и Генрих, и отец Даниил. И, быть может, в бою и мы на что-то сгодимся, мы же хорошо вооружены – спасибо складам Тараканова. Только, идти нужно осторожно, сейчас в городе везде неспокойно. Боюсь, что при входах в метро и другой транспорт, нас может ждать проверка. Мало того, что ношение оружия в городе всегда было запрещено... Так ещё же и чрезвычайное положение объявлено. Мы сейчас слышали: машина с объявлением мимо проехала. Всем советуют не высовываться, на улицу носа не казать... Ты в отключке был, а мы слышали.

– Согласен, на транспорт – путь закрыт. Но мы пройдем пешком, по пешеходному, нижнему ярусу. Это – не слишком далеко, – ответил Кролас.

– В крайне случае, оденем невидимки... Не хотелось бы, однако: можно друг друга потерять. И аукаться потом, как в лесу, – предложил Шнобель.

– Попробуем так прорваться. Людей почти не должно быть на улицах... Думаю, и по телексу было предупреждение. Действительно, обстановка в городе опасная, – согласился Кролас.

И они с осторожностью двинулись по городу. И действительно, он большей частью опустел. Но на подходе к Пирамиде, ещё издали, они вдруг заметили многотысячную толпу, скандировавшую: "Долой гниду Феогнида! Да здравствует свобода собраний! Мы – творцы своей жизни!"

Оцепления собравшихся полисами почему-то не было. Быть может, с этой части города полицейские были срочно переправлены к мединституту.

А они, стороной минуя Пирамиду, направилась дальше. Впереди быстрым шагом спешил Кролас, держа под руку до сих пор растерянную Линду. Им всем нужно было выйти на Садовую, к зданию заседаний городской Думы. А по Садовой – идти прямо и прямо, почти до самой Сковороды, а там свернуть налево и углубиться квартала на два.

Внезапно, из-за поворота, на перекрестке улиц, вырулила ещё толпа демонстрантов, следующих к Пирамиде.

– Смотрите! Анкюлотники! – послышалось среди этих людей. Кто-то указал на Кроласа с Линдой. – Давайте, мы им рыло начистим! – и некоторые уже двинулись в их сторону.

И тогда, они припустили бегом. Кролас схватил спутницу за руку – и рванул вперед. А остальные: Шнобель, Ярита и Зарема, – последовали за нами чуть в отдалении. Хотя, это не их же бить собирались... Перебежав на другую сторону улицы на перекрёстке с Садовой и забежав внутрь двора первого попавшегося дома с гранитными серыми стенами, Кролас и Линда устремились к жилому подъезду. Дверь в него кто-то уже выставил... Подъезд совершенно не закрывался.

Их, почти уже у входа, догнал Шнобель.

– Забегайте внутрь подъезда и цепляйте на себя приборы невидимости... Они тут, – сказал запыхавшийся Шнобель и протянул свой рюкзак Кроласу. – А нас, надеюсь, не тронут. Мы будем неподалеку. Давай, на случай чего, договоримся встретиться у "Сковороды". Идите туда, не снимая приборов... Так безопаснее. Похоже, анкюлот сейчас не в моде.

Шнобель вышел из подворотни к двум оставшимся девушкам. Пёс остался сторожить у подъезда. На углу Шнобель срочно закурил, фамильярно приобнял девушек: толпа таких любит... Устремившиеся в погоню демонстранты осведомились у них громко, где анкюлотники.

– Там где-то, – Шнобель неопределенно махнул в сторону двора. – Мы им тоже надавать хотели. Но сильно курить захотелось.

Кролас тем временем, поднявшись с Линдой на площадку между первым и вторым этажом, закреплял на голове у девушки "шапку-невидимку". На ноги приборы она надела сама. Затем Иоганн сам тоже быстро обул странные "галоши" и надел "шапочку". И они оба стали теперь невидимы.