Текст книги "Город Дождя(СИ)"

Автор книги: Ольга Манскова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

Во время беседы, они прошли коридор и остановились у двери. Кролас осторожно выглянул в фойе...

Да, обстановка здесь успела перемениться. Танк отошёл назад и в сторону, а в проем в стене и в высокие окна со всех сторон лезли бравые плечистые цветасто одетые парни, воющие и улюлюкающие. Они наносили громадный урон противнику – пошла рукопашка с одиночными выстрелами...

– Зарема, руки за спину – для виду! – скомандовал Кролас, и девушка, не ерепенясь, подчинилась. Иоганн вынул из кармана ее сестринского халата-туники "косметичку" и уставил ей под ребра. Линду же обхватил свободной рукой, и, держа её чуть ли не подмышкой, быстрой, резвой походкой устремился вперед. Они миновали небольшой стенной выступ, прошли вдоль ступеней лестницы, ведущей наверх, а затем начали движение вдоль глухой, длинной стены. Аппаратура при входе, как и повсюду, уже была выведена из строя, и люди Крысы явно побеждали.

Кролас старался передвигаться пробежками, останавливаясь за прикрытием колонн. Зарему он подталкивал в спину оружием. Худой, изможденный пациент в больничном халате, ведущий с собой такую же несчастную девушку, подталкивал в спину бывшую врачиху... Тем более, люди Крысы, вроде бы, предупреждены хакерами об их побеге...

А потому, Иоганн, когда один из торговцев наставил на него свою "пушку", громко, возмущенно крикнул:

– Отступать будем к лесу!

– А там – и наши подойдут! – гыкнул рядом кто-то. – Эй, Сулейман! Опусти оружие. Это свои.

Сулейман отвел ствол и нашел дело поинтересней: охранник из таракановских только что вынырнул из-за колонны...

– Что, пациенток уводишь? Не бойсь – не тронем! Только тараканов всех повыбьем! – заулыбался кряжистый, молодой парень, который ответил на пароль.

– Удачи! – пожелал Кролас, продолжая быстро двигаться к лифту на второй этаж. Зарема обернулась, что-то хотела возразить. Но Иоганн ткнул её в спину стволом "косметички". Она направилась мимо лифта. И вскоре они втроем были у глухой, дальней стены.

Им удалось проскользнуть в самый конец фойе! И вскоре Кролас уже искал среди настенной росписи желтую птичку... С так нужным ему красным глазом. Наконец! Вот же она! – И тогда Иоганн, подойдя вместе с девушками вплотную к этой стенке, нажал замаскированную кнопку. Дверь отъехала в сторону всего лишь на какие-то секунды, но этого хватило для того, чтобы все втроем одновременно провалились в открывшийся проём. "Хорошо быть худым и плоским", – успел подумать Кролас.

Там, за этой дверью, снова был коридор. И лифт. Иоганн подвел девушек к лифту. Убрал – только сейчас – пистолет, положил его в свой карман. На всякий случай, Зареме не отдал: ни к чему ей оружие. К тому же, он тут же "заговорил" один из своих двух гипнокристаллов на то, чтобы он устранял все внешние, направленные на Линду, воздействия, созданные профессором. "Вдруг – поможет" – решил он, хотя и понимал, что аппаратура Тараканова, скорее всего, имеет большую силу. "Скорее бы... Всё здесь разнесли вдребезги, – пожелал он. – Скорее всего, Тараканов, кроме всего прочего, усилил способности Линды в области телепатии. Которые у нее и без того есть".

– Итак, ты опять солгал. Это ты знал путь отсюда. Не она, – злорадным голосом сказала Зарема. – Тогда – зачем тебе была девушка?

– Я дал обещание другим людям спасти её. Не так, как давал тебе – не на гипнокристалле. Но оба мои обещания – в силе.

Как ни странно, Зарема посмотрела на него с уважением.

– Я попал сюда ради неё. Чтобы вывести её отсюда. И явился сюда по этому подземному ходу.

– А я думала, что таких рисковых придурков в наше время уже не бывает.

– Бывают. Только теперь они называются действительно придурками. А раньше именовались рыцарями... Но, мы ещё не совсем спаслись, пока не расслабляйся. А потому, проверим здесь, внизу, склады, и затаримся оружием, если возможно. Мы с Линдой переоденемся в анкюлоты... Сейчас на улицах города в них будет не безопасно появиться – но всё же лучше, чем в халатах дурдома.

– А потом? Куда выведет подземный ход?

– Там будет подземная дорога. Машину отыщем в гараже. А доедем примерно в район Пирамиды. Там, конечно, тоже – не спокойствие и порядок, насколько я слышал. Но, в сравнении с тем, что происходит здесь – так просто тишина. И там я тебя, Зарема, и отпущу на все четыре стороны.

– А меня – что, не отпустишь? – спросила вдруг Линда.

– Тебя я увезу за пределы города. На твою родину. Так надо, – ответил Кролас.

– Ха-ха! Она что – из пейзан? – спросила Зарема.

– Можно и так сказать...

Они добрались на лифте до самого низа и вошли в знакомое Кроласу помещение.

– А вот и анкюлоты, – сказал он. – Пользоваться ими – кто умеет?

– Сама не пробовала, но знаю, что на воротнике – индикатор. Руку вначале, ладонью на него направленную, нужно поднести – и подержать немного. И он тогда не брыкается и полисов не вызывает, а считает тебя хозяином.

– И все? Просто, однако! Я думал – сложнее! Одевайтесь тогда здесь – и выходите.

Сам он тоже взял один из анкюлотов. И облачился в него прямо в коридоре, зашвырнув гадкий больничный халат куда подальше. Потом сходил в соседнюю каморку и отыскал в куче тряпья некогда спрятанный им журналистский жилет. Он оказался на прежнем месте.

"Конечно, несколько странно одеть его поверх анкюлота... Да ладно", – усмехнулся Кролас.

Вскоре вышли и Линда с Заремой. Переоделась только Линда, с удовольствием скинув ненавистную больничную одежду. Зарема же предпочла остаться в белой тунике и брюках врача – по-видимому, не безосновательно решив, что в бунтующем Городе в анкюлоте будет не безопасно.

Еще некоторое время они безрезультатно потратили на обыск всех нижних помещений на предмет оружия, хоть какого-нибудь. К сожалению – напрасно.

Глава 9 . Встреча.

Оружие отыскалось позднее, в гараже. На любой вкус. Там же стояло несколько машин. Кролас решил угнать самую большую, вездеходку с открытым верхом. С неё было удобно отстреливаться, если вдруг объявится неожиданный противник. Вдобавок, в ней, к его радости, оказалась неплохая аптечка.

– Затаримся по полной: прихватим запас, в хозяйстве пригодится, – распорядился он, загружая ящик с патронами и оружие в багажник машины. И зорко следя, чтобы Зарема ничего не припрятала. С собой за руль он тоже прихватил на всякий случай боевой дробовик и патроны. Замок на гараже ему пришлось сломать попавшимися под руку гвоздями – любой бывалый журналист, к счастью, может легко проделать подобное...

Линду он усадил на заднее сидение, а Зарему – впереди, поскольку эту даму нужно держать под контролем.

"Хорошо проехаться с ветерком! Прохладно, фары освещают дорогу. Вокруг – никого. Свобода!" – подумал Кролас. Только езда ему показалась страшно медленной. "По-видимому, в машине был установлен не электромодульный двигатель, а какая-то ерунда на керосине, как говаривал Дорг... И хорошо ещё, если этот керосин не закончится посреди дороги. А может быть, здесь предел на скорость был специально установлен, подземка всё же, для Ростова – дело опасное, порода рыхлая, обвалы могут случиться от сотрясения", – размышлял он, проезжая по темному тоннелю, прочь от своей бывшей тюрьмы. А еще, он подумал о том, что давно не слышал врана в своей голове. Но не стал переживать: "Занят, похоже, сейчас другим мой пернатый друг", – подумал он и улыбнулся.

Вдруг неожиданно, уже ближе к концу пути, в темноте он разглядел впереди людей, которые двигались навстречу. Они постарались тут же вжаться в стенку при виде машины. Иоганн резко притормозил.

– Стреляй! – завопила Зарема.

Но он только лишь пригляделся повнимательней. Ни на полисов, ни на серых люди похожи не были. Один из них нёс в руке диггерский фонарь, одеваемый обычно на лоб. С ними была собака. Обыкновенная. Овчарка, быть может. И явно не собакокрыса. "У моей случайной спутницы просто сдали нервы – хорошо, что её пистолет вместе с прихваченным на всякий случай дробовиком сейчас у меня", – Кролас решил, что незнакомцы вряд ли из серых, и не враги вовсе.

Вдруг собака залаяла и бросилась... Но не в сторону машины, а в противоположном направлении. А человек, идущий среди встреченных людей замыкающим, издал странный мычащий звук – и вдруг упал на землю. И стал кататься, будто борясь с кем-то невидимым.

– Сзади! – крикнул Кролас, приоткрыв дверь машины, остальным неизвестным. Он первым увидел, что случилось. – Нападают!

– Кролас! – раздался вдруг знакомый голос. – Это ты! И ты – сделал это, выбрался! Ты здесь? Какими судьбами?

Иоганн узнал голос Шнобеля, и, забыв обовсем на свете, выскочил наружу, ему навстречу. Но Шнобель уже развернулся назад, в недоумении наблюдая происходящее. Тогда Кролас вспомнил, что сейчас не до обниманий. Он извлек и поднял над головой свой гипнот, с установкой "не нанесения вреда живому". И тотчас, одновременно, Шнобель и один из его спутников бросились к тому человеку, что барахтался на земле. Незнакомец приподнял беднягу, а Шнобель выхватил из пустоты кого-то или что-то. Кролас опустил кристалл вниз. А Пещерник, как показалось, тотчас скрутил невидимого противника в узел, так как пустота перед ним начала сильно верещать. Минута – и невидимое нечто приняло формы и видимость девушки, в сторону от которой полетел отброшенный Шнобелем странного вида шлем.

"Да это – Ярита! Ну и встреча!" – узнал Иоганн еще одну коллегу профессора Тараканова.

Шнобель тем временем заломил руки ей за спину.

– Ой! Это моя сестра! – раздалось вдруг сзади. Из машины выскочила Зарема. – Кролас! Ты обещал спасти нас обеих!

– Мало ли, что он обещал! Вот вы, якобы с "сестричкой", говорили, помнится, что вас по-честному зовут Рита и Анжела, – встрял иронично настроенный Шнобель, держа Яриту за обе руки, заломленные за спину. – А твоя сестра за сегодня несколько раз чуть не прибила нашего спутника, который лично ей ничего плохого не сделал. Похоже, что, всё же, прибила бы – да патроны закончились не вовремя, – добавил он, конфискуя у сопротивляющейся девушки оружие. Та пыталась изловчиться и укусить его.

Кролас тем временем успел "поколдовать" над прибором, снова изменив на гипнокристалле заказанное воздействие. Которое он наскоро сформулировал как "устранение влияния, оказанного на личность человека профессором Таракановым". И вдруг Ярита, на которую он направил свой кристалл, стала плакать и биться в истерике.

– Мы – действительно сестры, и нас правда так когда-то звали, как мы представились Шнобелю, – начала оправдываться вдруг Зарема. – Пока мы, ещё девочками, не попали из коммунятника к профессору... Вначале, как пациентки. Мы, как и Линда – ну, только не в таком объеме – экстрасенсы. Наша мать покончила с собой, а отец – спился. Тоже – из-за повышенной ментальной чувствительности. Но нас Тараканов рано выявил, и решил использовать. Мы лечили людей экстрасенсорикой... И работали на профессора. Постепенно мы освоили и технику боя, и владение оружием. Этому нас обучали. С помощью кристаллов профессор влюбил нас в себя, и мы верно ему служили. Но недавно я вдруг поняла, что моя любовь к профессору и готовность отдать за него жизнь вызвана только сильным воздействием приборов и аппаратуры. Я стала понимать, что профессор просто меня использует для своих целей. Вернее, у меня закралось смутное подозрение... Моя сестра мне не верила, когда я поделилась с нею своими размышлениями. Но, кажется, сегодня с ней происходит то, что и со мной три дня назад. Я тогда тайно от неё взяла два наших гипнокристалла и соорудила на время мощный защитный усилитель. И поняла, в какой мы заднице... Но профессор что-то заметил, и мне пришлось...

– Девушки! Хорошо, мы не причиним вам вреда и отпустим. Но не сейчас. А попозже, не обессудьте, – перебил её Шнобель. – От наших теперешних действий зависит то, рванет ли под городом в ближайшее время страшная бомба, или – нет. Мы должны поэтому сперва отправиться во владения Золотусского. А вы пойдете с нами, чтобы не создавать лишних проблем. А то, вдруг всё же помчитесь доносить Тараканову или еще куда сообщите. Тем более, хоть и пойдете с нами, но вам риск для жизни не грозит. Останетесь наверху. Нам сейчас нужен только он, – и Шнобель указал на человека, на которого нападала Ярита. – Больше никто не обезвредит страшное оружие...

Шнобель вкратце рассказал, в первую очередь Кроласу, о сегодняшних злоключениях.

И тот слушал приятеля просто с отвисшей челюстью. Он рассказал вкратце и о Гондурасе, и о секретах Золотусского, и о своих планах и намерениях – и всё это время они все вновь ехали по тоннелю... В обратном уже направлении. Все еле втиснулись такой дружной компанией в машину, хотя и весьма вместительную. А за рулем на этот раз сидел Шнобель. Рядом с ним притулился Гондурас и Барабашка, между ними – маленький скрюченный старик. А где-то в ногах – Пёс... Тем временем, Кролас на заднем сидении контролировал женский цветник...

После рассказа Шнобеля, вмешалась Зарема:

– Но, Золотусский собирался встречать клон на улице Мира... Там и выход из бункера...

– Похоже, он переиграл задуманное. И заказ доставят сюда. Тем более что сейчас около бункера идет сражение. Некоторые торговцы не любят серых и решили им ввалить. Так ведь, старик? Клон точно доставят сюда?

– Да. Шеф поехал сам его встречать. А не ждал на улице Мира. И я точно знаю, какие у него были намерения: сразу сюда клон доставить. Остальное – лишь для отвода глаз. Чтобы кто, даже из своих, не задумал что...

– Перестраховщик, однако, – оценил Шнобель.

Немного погодя, машина свернула в ответвление налево, и вскоре они приехали. Тоннель уперся в стену.

И вскоре оказалось, что это вовсе и не стена. А заваленная камнями и присыпанная землей металлопластовая дверь, которую пришлось взорвать.

После этого, девушкам рекомендовано было полезть в машину и сидеть там тихо.

– Пес! – позвал Шнобель. Собака подошла к нему, и уткнулась в его ладонь носом.

– Остаешься с ними.

Пес виновато заскулил.

– Зарема, позови его...

Пес зарычал.

– Пёс! Иди ко мне. Твой хозяин вернется. А пока – мы его подождем, – сказала Линда, подошла к собаке и погладила её.

Как ни странно, собака ей повиновалась, и затрусила сзади, когда Линда пошла в машину.

– А мы с сестрой здесь посидим. Покурим, – сказала Ярита.

Они остались. А все остальные пологим широким спуском, уходящим вниз, ступили в темноту и неизвестность...

В этом большом, широком подземном проходе чуть дальше последовала вторая дверь, такая же огромная, как и внешняя: та, которую уже взорвали. Эта, вторая дверь не была засыпана или замаскирована, и украшалась изображением оскаленной пасти волка. Кроласу удалось открыть кодовый замок на ней с помощью журналистского набора отмычек из своего жилета. За дверью был огромный, вместительный грузовой лифт. На лифте красовалась морда оскаленного волка: знак Золотусского.

– Лифт открывается только, если к нише на его корпусе приложит ладонь сам Золотусский. Внизу лифт таким же образом застрахован от проникновения... Мы могли бы попытаться воспользоваться лифтом: Гондурас положит руку в пазл в виде ладони, и... Но всё же, внизу могут наверняка тогда засечь приборами наше вторжение. И так могли уже засечь, что кто-то сюда вошел. Если отследили по камере, – сказал старик.

– Но как же мы тогда войдем? – спросил Шнобель.

– Здесь, неподалеку, есть лестница, – ответил ему старик. – Следуйте за мной.

Старик провел их узким, незаметным лазом. Вскоре, через небольшую дверь, замок которой тоже вскрыл Кролас, они вышли на винтовую лестницу, которая, по-видимому, шла, всё время огибая лифт. Она была освещена слабым, ровным светом. И по этой винтовой лестнице они и спускались, всё ниже и ниже, куда-то в земные недра. Глубже, ещё глубже... Барабашка, Шнобель, между ними странный маленький старик, потом Кролас и парень по имени Гондурас.

– И почему здесь – ещё и простая лестница? – задумался Кролас, высказав свой вопрос вслух, довольно громко. Его голос отразился от стенок гулким эхом.

Снизу ему ответил идущий чуть впереди старик, полуобернувшись к собеседнику:

– Эта лестница – аварийная. И придумана на тот случай, если абсолютно вся техника сломается, выйдет из-под контроля или будет захвачена. Тогда, по замыслу, тайный ход не должен управляться техникой. И о нём знал лишь сам Золотусский и мы – несколько медиков-консультантов, и то мы знали о нём лишь теоретически. Видели на схеме. И мы должны были бы доставить Золотусского сюда... В случае, если бы он по какой-нибудь причине потерял возможность передвижения без приборов и аппаратов... Но был бы жив и ещё мог бы отключить страшное оборудование.

В конце концов, они всё же спустились вниз, хотя лестница казалась им бесконечной. И оказались около очередных, металлических, дверей.

– Для дальнейшего доступа необходимо приложить ладонь Гондураса вот сюда, – сказал старик и указал на выемку в виде ладони, прямо на двери. – Если это сработает – будет хорошо. Ваш знакомый как бы замещает сейчас самого профессора...

И, когда Гондурас поднес руку к выемке, она слегка засветилась. И тогда он осторожно вложил в этот светящийся знак правую ладонь. И все замерли...

"В случае если Гондурас окажется не достаточной для опознания прибором генетической копией профессора, дверь не откроется. А может, мы даже подвергнемся уничтожению с помощью скрытого тайного оружия", – успел подумать Иоганн.

Но дверь успешно открылась! Они оказались в небольшой пустой комнатке-закутке без дверей. Только, в противоположной стороне был огромный грузовой лифт. Тот самый, которым они не рискнули спуститься. Осторожно выглянув из-за угла закутка в длинный коридор, где с обеих сторон шли закрытые кабинеты и, окинув помещение взглядом вместе со всеми, старик сказал:

– Здесь, за каждой из этих дверей, находится лаборатория. Именно там медики оперируют и обрабатывают людей, которые в будущем станут новыми серыми... Нам надо пройти через весь этот коридор.

– Я пойду со стариком. Всем туда соваться не надо. Мне, понятное дело, нужен Гондурас. Остальные пусть остаются здесь и ждут, – предложил Шнобель.

– Здесь есть смысл остаться. Как видите, тут есть хороший закуток, из-за угла которого можно обстреливать весь коридор, – поддержал Шнобеля старик. – Если меня всё-таки сочтут подозрительным и нам захотят помешать – то вся надежда на то, что оставшиеся на время отвлекут здешних сотрудников, а мы всё же успеем просочиться вперед. А также, эту точку нужно держать на случай нашего возвращения, ведь уходить нам, если всё получится, придётся также через неё. И будет плохо, если её к тому времени займут и отсюда нас обстреляют.

– А может, вам троим, кто пойдет, стать невидимыми? – предложил Барабашка. – Я захватил с собой шлем Яриты. У тебя, Шнобель, в рюкзаке – пара невидимок с антигравами...

– Всем нельзя одеть шлемы, или что там ещё. Сработает аппаратура, реагирующая на тепло тела. Здесь очень чувствительная аппаратура, и везде её понатыкано. Причем будет ясно, что это – не крыса. Пойдет звуковой сигнал, что идет человек. Если он невидим, значит – враг... Про шлемы, с недавнего времени, здесь знают. А потому, я пойду в открытую. Но вот остальные могут надеть шлемы. Так будет безопасно.

– А ваше одиночное появление в коридоре само по себе не должно их насторожить? – спросил Шнобель.

– Нет. Я – типичный представитель здешнего племени подневольных медиков. Меня здесь знают. Насторожатся они только в случае, если поймут, что я продвигаюсь к секретному отсеку, а не следую просто из одной лаборатории в другую.

– А может, я их проконтролирую, а ты, Шноб, останешься? – спросил Барабашка.

– Я пойду со стариком и Гондурасом, – ответил Пещерник, – А остальные – останутся. Обсуждать не будем.

Он достал из рюкзака пластпакет и протянул Гондурасу извлеченные оттуда, странные для него приборы: шапку-невидимку и антигравы, из арсенала торговцев. И объяснил, как ими пользоваться.

Затем он нацепил и на себя подобные – и, активировав их, эти двое вскоре на глазах остальных будто бы исчезли.

Их теперь не было видно, когда, вроде бы, только один старик медленно и безнадежно поплелся вперёд по коридору. При этом он часто останавливался и прислушивался, а иногда, когда из той или иной лаборатории начинали выходить люди, перемещаться в другие помещения, он и вовсе старался идти в обратном направлении. На всякий случай, чтобы никто не заподозрил неладного. Слишком целеустремленно продвигаться было нельзя. И нельзя было, чтобы хоть кто-нибудь понял, куда именно направлялась эта фигура.

Похоже, сотрудники подземной лаборатории не слишком обращали на старика внимание: сегодня у них была запарка. Они должны были срочно восстановить разгромленный бункер. И руководили процессом его запуска на расстоянии.

Старику и всей его невидимой компании нужно было попасть в противоположный конец коридора. Там тоже был небольшой закуток. И туда тоже выходил лифт. Только, работал он не на подъем, а на спуск. Этот секретный лифт уводил в самое глубокое помещение. И в него мог попасть только Золотусский, предварительно приложив к двери лифта, в углубления, свои пальчики, и некоторые другие его люди. А вернее, серые, чьи параметры также были внесены в базу компьютера. Некоторые из серых и сейчас, вероятно, пребывали на самом нижнем уровне и следили там за приборами и охраняли глубинный центр. И там, в одном из кабинетов, находилась та самая "красная кнопка" Золотусского, производящая запуск тайного ядерного оружия...

Профессор, по-видимому, нередко не только рассказывал медикам о своей "секретной кнопке", но даже совершал для персонала экскурсию: для острастки. И старик хорошо знал туда дорогу. И считал, что охрана его пропустит на нижний ярус, посчитав посланником Золотусского и решив, что ему нужно подкорректировать внутренние приборы. Безоружный старик не мог вызвать их опасения. Тем более что допуск к "красной кнопке" невозможен был ни для кого, кроме самого шефа.

Когда старик, а с ним, вне видимости – Гондурас и Шнобель, – свернули за угол на другом конце длинного коридора, где, вроде бы, следовал проход к лифту, Кроласу с Барабашкой не оставалось больше ничего, кроме тягостного ожидания. Они не знали, сколько времени требовалось на спуск вниз на секретном лифте... Тем более, не могли знать, получилось ли у Шнобеля, старика и Гондураса пройти мимо охраны и камер слежения, проникли ли они в святая святых этого страшного подземелья... С серыми и жуткими медицинскими приборами, превращающими людей в оружие с заданной программой.

Медленно утекала минута за минутой... Но вот, в конце концов, раздался вой сирены. По коридору забегали, как крысы на тонущем корабле, серые и медики в белых халатах. Затем Кролас услышал звук взрыва...

"Возможно, отключив страшную кнопку, Шнобель и его компания уже поднялись обратно, вверх, на лифте. Тогда, заложив мину, выставив таймер и отправив лифт без пассажиров вниз по шахте, они, таким образом, привели его в недееспособное состояние. Так они, во всяком случае, могли избавиться от "хвоста" из серых, желающих воспоследовать за ними снизу... Иначе – что это за взрыв? А у Шнобеля была мина... Он мог её активировать", – подумал Кролас. – Лично я, поступил бы так".

Поскольку всё равно аварийная сирена уже сработала – то, наверное, у гада-профессора был какой-то, нарушенный, всё же, компанией Шнобеля, секрет... И после воя сирены Шнобель решил дальше уходить с шумом, и устроил взрыв.

Кролас осторожно выглянул в проем коридора.

"Похоже, серые этого яруса намерены обложить их около лифта, в закутке... Многие из них, услышав взрыв, тут же ринулись из лабораторий по коридору именно туда... Остается надеяться, что Шнобель и Гондурас не потеряли ещё приборы невидимости. Но серые могут элементарно наткнуться на них в коридоре и понять, что часть попавших сюда лазутчиков – невидимы, и тогда – открыть огонь наугад, по пустоте... А старик, если он только ещё жив, и вовсе для них – ходячая мишень" – Иоганн осознавал всю сложность положения, и пока не знал, чем помочь беглецам, которые были в большой опасности. Он присел, прислонившись спиной к стене.

– Интересно, удалось ли им? – спросил в это время Барабашка. И этим вопросом вывел Кроласа из временного ступора. "Пора действовать!" – решил тот.

Они с Барабашкой высунулись из-за угла почти одновременно. И стали отстреливать серых, прежде всего тех, которые направлялись в другой конец коридора. Некоторые из врагов тут же устремились сюда.

– Стрелять надо метко, чтобы шальная пуля наших не зацепила, – сказал Иоганн напарнику, а сам подумал: " Жив ли Шнобель? Кажется, там, в конце коридора, завязался рукопашный бой... Но ничего не разобрать за толпой серых. У наших, кроме старика, преимущество в невидимости, но у врага – в численности".

Но думать было некогда – ещё целая толпа серых выскочила из одной из ближайших лабораторий. И устремилась именно сюда, к закутку, из-за стены которого периодически высовывались и отстреливались Кролас и Барабашка. Один из серых был впереди остальных, прорвался, и вот скоро приблизится... "Как назло, надо перезарядить оружие", – подумал Кролас. У Барабашки то ли свело живот, то ли пуля в него попала...

– Мы играем со смертью в карты -

И душа здесь является ставкой.

Мы играем со смертью в карты -

И по-разному ставим на кон, – это вдруг раздался рядом с Кроласом громкий голос Барабашки...

"Сумасшедший, что ли? – изумился Иоганн. – Поэт, однако!"

Как ни странно, на ближайшего, подбирающегося к ним, серого, стихи оказали неожиданный эффект легкого ступора – и потому Кролас всё же успел всадить в него пулю.

– Аварийный сигнал. Атака.

Мы играем со смертью в карты...

Кто же выживет – не загадка.

Мы узнаем о том – потом.

Мимо них просвистела пуля, и Кролас едва успел убрать голову, вначале высунувшись из-за прикрытия.

– Выпал козырь, король, и десятка.

Дама пик, а затем – шестерка.

Мы играем со смертью в карты,

Мы гадаем сейчас на судьбу...

Попадется нам враг заклятый,

И печаль, а затем – дорога...

Только жизнь за свободу плата,

Я другое видал в гробу.

Эти слова произносил Барабашка, бледный как мел, и вжавшийся в стенку. А Кролас снова высунулся и дал залп по двум серым. Они упали, но к нам устремились ещё трое. Теперь, как видел Иоганн, высунулся и отстрелялся его напарник – и он не знал, с каким результатом.

"Применить гипнокристалл? – подумал Кролас. – Но, вряд ли поможет. На этих запрограммированных нелюдей, скорее всего, не подействует. И зарядить толком не смогу сейчас. Не сосредоточиться".

Барабашка, укрываясь от пуль, вновь прислонился к стенке за углом. Стал рядом с Кроласом...

– Кто был честен – уже распятый.

Сытых, жадных идут отряды.

Нам же снова досталась месть.

Власть – не в масть, ожидает голод,

Раскаленный и смрадный Город...

Что осталось? Лишь только честь.

Неожиданно их обоих, выдохшихся, влипших в стену и боящихся высунуться, чтобы не получить пулю от серых, кто-то невидимый сгреб в охапку...

– Шноб! Это – ты? – спросил Барабашка.

– Да, я. Приложил собиравшихся на вас поохотиться серых, которые близко сюда подошли. Просто, взял их за шкирку и ударил друг о друга, головами. Вырубил ненадолго... Пользуюсь невидимостью, – говоря это, он увлекал друзей за собою, к спасительному выходу. – Хорошо, что вы некоторое время не стреляли. Подпустили к себе серых, зато нас не угробили... Интуитивы вы оба хорошие. А сейчас – быстро сматываемся! – и он подхватил на руки, быстро нашарив у стенки, что-то невидимое.

Они успели ввалиться за спасительную дверь до того, как из-за угла начала выбегать новая партия серых. Шнобель пропустил друзей вперед, а за собой захлопнул массивную дверь, и все устремились наверх как можно быстрее, поскольку пули все ж могли прошить металл насквозь.

– Я заметил, что с той стороны тоже надо руку с определенными пальчиками приложить... Так просто, значит, её не откроешь. У нас есть небольшая фора. Вперед! Но... Увы, Гондурас ранен, – Шнобель сорвал с головы прибор невидимости набок, и, волоча что-то невидимое (поддерживая Гондураса, наверное), уже поднимался следом, буквально толкая в спину Кроласа и Барабашку. Только сейчас Иоганн заметил, что Барабашка держится за предплечье – он тоже был ранен. И оба они подустали сильно; Кролас отошел в сторону, и пропустил вперед Шнобеля.

– Как ты? – спросил у него.

– Ничего... Порядок. Могло быть и хуже, – бросил тот быстро. – Догоняйте, и живо!

– Гондурас сильно ранен?

– Не знаю, не рассмотрел. Он в отключке, к тому же, – И Шнобель устремился вверх, таща на себе раненного.

– Давай – следом, а я... Их задержу, когда они высадят дверь, – пробормотал Барабашка, отступивший назад на ступеньку.

– Ну уж нет! Только геройства не надо, а? Вперед, а я – за тобой! И мы оба уйдем, если будем проворны! – Иоганн протолкнул этого странного парня вверх по лестнице, и быстро стал карабкаться следом. И вовремя! Серые подбежали к двери, изрешетили её пулями. Но Кролас и Барабашка были уже вне досягаемости этих пуль.

– Я устал! Давай, отдохнем! – где-то на середине лестницы взмолился Барабашка, который поднимался впереди Кроласа. Он стал, и ни шагу вперед.

– Ну, уж нет! Давай, ходу! Если у них не получится вышибить дверь – а она прочная – то они, вероятно, сбегают за лазером, и просто вырежут её. Низ лестницы тогда тоже будет поврежден, и подняться сразу им будет сложно. А потому – у нас есть шанс, не расслабляйся только, – теоретизировал Кролас, не остановившись и пропихивая вперёд Барабашку.

– Могут ещё огнемет применить, – нахмурился тот.

– В подземке? Огнемет? Опасно, – ответил ему Кролас.

– Лазер – тоже опасно... Металл – хороший отражатель, – заметил Барабашка. Но все же пошел на подъем. Казалось, что он становился круче и круче. Не хватало сил.

Лестница казалась Иоганну бесконечной. Сверху на него иногда капала кровь.

– Нет, за лазером пока не пошли. Судя по звукам, тупо выносят дверь, – вдруг, обернувшись, сказал Барабашка.

– Наверно, начальство, с которым ещё связаться надо, распоряжение ещё не дало про лазер, – ответил ему Кролас.

– Но дверь зато – кажется, уже поддается. Возможно, у них всё получится, – пробормотал Барабашка слабым голосом. Кролас чуть не наступил ему на пятки. Барабашка пошатнулся, и стал заваливаться набок. Иоганн подхватил его, посадил потихоньку на ступеньку. Тот всё же чудом не потерял сознание.

– Голова кружится, – сказал он, продолжая сидеть на присядках.

– Отдохни немного... Потом – обопрись на мои плечи. Выкарабкаемся! – поддержал его Кролас.

Немного он проволок опирающегося на него Барабашку. Затем тот сказал:

– Я уморю тебя. Ты слаб после пыток у Тараканова...