Текст книги "Город Дождя(СИ)"

Автор книги: Ольга Манскова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)

– Вот проклятие! Кто-то ухватился за мою трость, и сильно тянул к себе. Пришлось отпустить. Одно утешение: хряпнулся тот чувак не слабо, – посетовал псевдовампир.

– Линяем отсюда! – немедленно предложил Шнобель.

– Куда?

– Сначала – на Большую Садовую, а там – решим.

На Большой Садовой они присели на лавочку в парке.

– Ублюдки! Только я в кураж вошел, – пожаловался Гоша. – Кровь в голову бьет, а тут – надо домой, и баиньки.

– А может, двинем ещё куда? – предложила Леди Тьмы.

– Ну да! В пирожковую, что ли? Или в кафе "Мороженое"? – хихикнула Маргарита, снимая и кладя в маленькую дамскую сумочку накладные "зубки".

– Слушай, друже! – обращаясь к Гоше, просительно воззвал Шнобель. – Ты знаешь, я сейчас – то тут, то там обретаюсь – словом, у друзей, а свой флэт не снимаю. А то бы, всех вас сейчас пригласил к себе. А ко мне на работу тоже сейчас не завалить – там на ночь всё запирают. Да и что там у нас... Птичьи права – лишь угол арендованный... Может, к тебе резко двинем?

Шнобель знал, что Гоша живет то ли с женой, то ли с любовницей, и потому к себе в гости не пригласит. Но знал он это не от самого Гоши.

– Да ну, – заволновался тот, замельтешил глазками. – Может, в кафе какое лучше рванем, или в другой найт-клуб?

– Не гони! В таком замороченном прикиде! – и Шнобель показал надорванный ворот рубашки. – Не пройдем фейс-контроль... А обидно же, сил нет. Работал бы я в приличной конторе... Как у нас раньше забойная точка была – на Западном... Музон бы вам поставил – закачаешься! Там даже бассейн был – рядом, в фитнес-клубе...

– Слушайте, действительно же! Бассейн! Мне в голову мысль пришла... У нас в институте – такой бассейнчик на крыше , что просто чудо! И сверху весь город видно, как на ладони. Ночью там купаться здорово! Звёзды в воде отражаются, вода – теплее, чем воздух... Кайф!

– А где ты работаешь? – спросила Маргарита.

– Т-сс, – заговорщически прошептал Шнобель. – Наш друг – действительно Бельфегор – гений открытий и изобретений, который одарит нас своей щедростью. Газуем! Без оговорок! – и, подталкивая Гошу к эскалатору, он и сам поспешил к подъемнику на линию, где ходили бусы.

Вскоре их теплая компания была уже у дверей института клонирования. Проходная была закрыта, но Гоша свернул куда-то вправо, а затем пропустил их через боковую дверь, ведущую вниз, в подвалы. Когда они спустились, Гоша подвел их к незаметной ржавой двери и открыл её своим ключом.

Подъемная лестница – и вот, они уже внутри фойе секретного института.

Потом еще несколько раз они проходили через автоматические проходные, но Гоша засовывал в них свой пропуск, и техника срабатывала. А в конце концов, он завёл всех в довольно обширную лабораторию.

– Ну, что... Располагайтесь, – и Гоша указал своим ночным гостям на высокие деревянные табуреты. Повсюду здесь были только реактивы, приборы, аппаратура. Лишь неподалеку от дверей, у стены, ютился старенький столик и поломанный армчеар, навечно разваленный в лежачее положение. За столиком следовала старая раковина с краником. И довольно обшарпанная дверь. Скорее всего, в пуб.

– Ну что, не передумали купаться? – спросил Гоша у девушек.

– Нет! Зря мы, что ли, сюда приперлись, – сказала Леди Тьмы.

– Ага! – поддакнула Маргарита.

– Тогда, наверх поднимемся на лифте. У входа на крышу нам другие люди могут попасться, не одни мы такие умные. А потому, смойте косметику, "зубки" снимите, кто ещё не снял... Халатики накиньте, сойдете внешне за сотрудников института, – и Гоша кивнул на вешалку у самой двери, где висело более десятка фирменных халатов.

Все последовали совету Гоши: смыли космтику и накинули халаты. Он сам тоже привел себя в более-менее естественный вид.

– Один вопрос: вы думаете, у нас купальники с собой? – хихикнула Маргарита. – Я полагала, что на крыше в это время не будет совсем никого...

– Там темно, – ответил Гоша. – Я отключу иллюминацию вокруг бассейна. У входа на крышу будут люди, но они в основной массе отнюдь не купаться поднимаются: так, покурить или побродить по саду.

– Эй, дружбан! Такое событие, как наш благополучный выход сегодня из "Старой Праги", полагается обмыть! Не поверю, если скажешь, что в лаборатории вина нет... Кстати, часто у вас в клубе погромы такие бывают? Я ведь, ты знаешь, новичок, и впервые туда просто отдохнуть пришел, – начал Шнобель развязным тоном. – Раньше бывал пару раз, но всё по делу, стрелку для продажи товара навести – и сразу слинять.

– Сейчас выпьем, Шноб... Асмодей, то есть. Красного вина, восьмилетней выдержки. Гулять так гулять – на всю вашу стипендию, как гласит поговорка, – хихикнул Гоша. – А наш сегодняшний исход – действительно, надо отметить. Мне о погромах рассказывали, но я сам ни разу в такое дело не влипал, хотя часто прихожу в этот клуб. Я даже подумал было, что это так, легенда, для пикантности. А ещё, за такую куражную встречу выпьем. Девочки, может, вы настоящие имена скажете? Для простоты. Я – Гоша. А это – Шнобель, или – Пещерник. А имени своего, совсем настоящего, я боюсь, он и сам не помнит.

– Анжела, – представилась Леди Тьмы. – А она – действительно Рита.

– Вот и славненько, вот и выпьем. Разогреемся перед купанием, – глазки Гоши хитро заблестели.

Он вынул откуда-то снизу, из тумбочки, бутылку красного вина и бокалы.

– За знакомство! – провозгласил он тост.

Когда всё было выпито, Шнобель картинно "сложился" в три погибели и стал пошатываться. Потом, держась за живот, медленно и, будто утратив координацию, приблизился к армчеару и присел.

– Ой, не могу! – простонал он.

– Ну, парень, крупно тебе не повезло! Девочки только разогрелись, – шепнул, подойдя к нему вплотную, Гоша. – Что, в первый раз "кровь" пил? – спросил он громче.

– Да, – простонал Шнобель.

– А-а! – протянул Гоша. – Помню, как меня корёжило после первого приема... Дома, слава богу. А тут – мы еще и вина сверху... Сочувствую. "Кровь" хорошо вставляет, энергии прибавляет, но в первый раз – жуткий откат дает. Ты уж, братан, не обессудь. Мы – купаться, время-то идет. Время тикает... А ты – немного тут отлежись пока.

Шнобель прилег на армчеар и сложил руки на животе. Когда же Гоша и девчата вышли, причем, Гоша закрыл лабораторию на ключ, то Пещерник перестал валяться трупом. Он резво поднялся и осмотрелся.

– Ага! Мне повезло! Вот и местный комп! – сказал он, радостно потирая руки.

Шнобель подскочил к компу и запустил его. На глобальные секреты института он и не надеялся выйти: там наверняка будет несколько кодов доступа к информации. А вот элементарно список заказчиков, обратившихся в институт, просмотреть – так есть надежда докопаться до чего-нибудь. Через некоторое время, в верхнем углу загорелась надпись: введите свой пароль. Пароль предполагал два слова.

Шнобель знал, что Гоша некоторое время назад представлялся в клубе графом Дракулой, смотрел все фильмы, посвященные этому герою, покупая их у него на точке, и вообще серьезно заболел этой темой. Поэтому он наудачу набрал: "Влад Цепеш".

"Ого! Система подключилась... Опять повезло! – и Шнобель включил "поиск". – Ага, эксперименты, сотрудники, библиотека, клиенты... Стоп! Заказчики – это и есть клиенты, так их здесь обозвали"...

Поползла таблица в алфавитном порядке. Поискал "Золотусский".

"Облом... Нет такого. Но, если внимательней присмотреться, то оказывается, что программист у них – большой шутник. Вместо имен, пожалуй, идут какие-то прозвища: Дядя Шкаф, Гроб Беззубый, Вечнозеленый Мерлин... Ну, например, что заказал некий Властелин Тьмы? – размышлял Шнобель. – Увы... Нет. Не Золотусский это... Заказ – сделать настоящие вживленные клыки. Тоже – любитель вампирской тематики. Вряд ли Золотусскому нужны такие зубки. Ага... Вот – тоже подходящее имя... Кощей Бессмертный. Кажется, Золотусский, по некоторым слухам, хочет бессмертия?"

Пещерник открыл файл. "Заказ: клон взрослого человека. Ответ: выполнить. Цена, – прочитал он. – Ого! Совершенно дикая сумма... Так... Предоплата – половина. Срок готовности... Через восемнадцать дней. Цель заказа: материал для эксперимента. Доставка: по месту требования: Западный Ростов, улица Мира, 10. Исполнитель: ЛПК – 12. Всё. Весело", – Шнобель был доволен.

Он выключил компьютер. Потом взял под умывальником тряпку – и стал тщательно протирать дорогу к пубу. Будто бы, за собой убирал... И вовремя. Вошел Гоша.

– Шнобель! Ты – не обессудь. Вот, девчат оставил пока одних в бассейне, а тебя – выведу пока спешно. А то, скоро ребята из охраны вернутся, будут на выходе стоять, при вертушке одной, там столик есть... Они спать пошли, когда мы проходили, но скоро – пересмена. Около двух. Девочек они ещё поймут, если засекут на выходе. А с тобой, у меня возникнут большие проблемы. Да и у тебя тоже.

– Понял. Всё путём. Мне просто не повезло сегодня. Я не в обиде... Развлекайся! – отвечал Шнобель грустным голосом. – А в три – у меня всё равно деловая стрелка назначена. Один товар фартовый... В общем – уже по любому, мне пора... Выведешь?

– Да, конечно! Ты сам здесь заблудишься, в наших лабиринтах... А девчата – полный отпад! Думаю, что весёлая у меня будет ночка! – гыкнул Гоша.

До выхода они, под руководством Гоши, добрались без происшествий. Там наскоро простились.

А про стрелку Пещерник даже и не соврал... Разве что, про "фартовый товар". У него действительно в три намечалась встреча.

С Генрихом. В условленном месте.

Глава 6. Переговоры с Крысой.

Генрих, припарковавшийся на условленной стоянке, уже ждал Шнобеля. Без приключений добрались они на «исчезающей» машине до монастырского подворья. По дороге, с удовольствием запуская машину в ночной полет, хакер спросил Пещерника, как прошла встреча, нашел ли он нужного человека и узнал ли что у него.

– Я его ни о чем не расспрашивал. И не знаю, рассказал бы он мне что, или нет, – отвечал Шнобель. – Но, обстоятельства сложились так грандиозно, что я попал в институт клонирования... Будто бы, на пьянку, – и он в двух словах поведал Генриху о своих клубных приключениях.

Однако тот насторожился не на шутку:

– Да уж, дела... Интересно, что там искали серые?

– Думаю, что не меня.

– Не тебя... А то бы, на выходе тебя ждали, как охотник лису у норы сторожит...

– Да. Обычный их метод.

– Что-то они оживились в последнее время... Из тени выходят. Вроде как, секретная организация... Не нравится мне это. Похоже, Золотусский что-то задумал.

– А может, его кризис будоражит. И терять нечего стало. Решил порезвиться напоследок, – предположил Шнобель.

– Порезвиться, говоришь... Итак, заказ от Золотусского действительно поступал. И он действительно задумал всю эту гнусность, – констатировал Генрих.

– Вне сомнений. И этого действа побаивается даже Тараканов... Так сообщил вран. Который контачит с Кроласом.

– Я в курсе. Увы, Кролас пока затих... Что-то стряслось.

– Остается ждать. И надеяться на то, что он выкарабкается.

– Да... Пока мы ничем не можем ему помочь, – согласился Генрих.

Тем временем, они быстро домчались до родных уже пенатов: монастыря.

– Машина – гуд... И что бы мы без неё делали? – риторически спросил Шнобель, когда они лихо подъехали к воротам монастырского двора.

– Да уж... Не подвели нас торговцы. Не прост этот дядя Ося. Хороший человек, на самом деле, – заметил Генрих.

В это утро Шнобель долго отсыпался в келье, в полной тишине и покое. А когда проснулся – то сразу направился в гостевую комнату. Немного погодя, туда же вошел и отец Даниил. Чтобы пригласить его отобедать.

– Отец Даниил, как, вы думаете, влияет на человека ограничение жизненного пространства, связанного с образованием нашей зоны? – решил побеседовать на отвлечённые темы Шнобель. – Если убрать из внимания другие специфические факторы нашего города...

– Зона, я думаю, вряд ли значительно ограничивает пространство передвижения для многих... Так как большинство и ранее практически не уезжало из города, разве что на летний отдых. Так, на недельку-другую, не более, и даже таких "разъезжающих" было чрезвычайно мало, поездки стоили дорого. Зона, думаю, не сильно ограничивает жизненное пространство. Но она значительно ограничивает пространство духа, поле для мечты. Больше невозможно мечтать о других странах, городах, о космосе... Всё это стало не только практически, но и даже теоретически недоступным. А человек, по природе своей – всё-таки, существо вольное. И ему необходимо мечтать.

– Но их, мечты... Вероятно, дает религия.

– Религия? Да, непременно. Но... Странно звучит, наверное, в устах священника... Но это плохо, когда мечты дает только религия... Знаете, почему? Ведь это означает, что для большинства нет возможности подняться, возвеличиться духом – а значит, соединиться с миром высшим. Проникнуться им при жизни... Лишь только мечты о загробном существовании теперь она дает. Тех, кто видит мир горний, созерцает высшие, духовные сферы – становится меньше на замкнутом пространстве. В замкнутом мире. Мечты о возможностях после смерти... Это – скользкая почва. Мзда, которая лишь "на небесех" – почти нереальное воздаяние. От таких, загробных, мечтаний так легко перейти к мысли о желанной смерти... И они, загробные мечтания, отнюдь не должны являться целью человеческого существования. А ещё, это превращает религию лишь в заупокойный культ. И потому, очень многие люди, хорошие и деятельные, отвергают для себя религию, рассматривая её именно так. Как культ, не имеющий никакого рационального зерна и только мешающий в жизни. Действительно, считать своё теперешнее существование лишь подготовкой к бессмертию в дальнейшем – абсолютно нецелесообразно. Это делает жизнь, в сущности, бессмысленной. Получается, что нужно жить вечным послезавтра, игнорируя происходящее сегодня. Но Богу мы нужны живыми. Соединение с Богом, с высшими силами окрыляет, если оно может происходить здесь и сейчас, а не после смерти! А это таинство – не для массового применения. И, знаете ли... В городе сейчас не много, а чрезвычайно мало верующих. Конечно, если не считать верующими всех, кто ест куличи на Пасху и ставит елку на Рождество. Верующих становится всё меньше и меньше. Несмотря на моду на религию, демагогию по телексу...

В гостевую комнату вошел и Генрих, который, несмотря на без сна проведенную ночь, всё утро работал с монахами на подворье. А за ним шёл Оливер с враном на плече.

– Ну что, консилиум, кажется, в сборе? – спросил в шутку Отец Даниил. – Тогда, перейдёмте в трапезную: сейчас все мои монахи будут обедать. – А после – думаю, поговорим.

– Отец Даниил, а что вы думаете о клонировании людей? Имеется ли у клонов душа? – спросил Шнобель после обеда, в трапезной, когда почти все монахи разошлись.

– Думаю, что души есть даже у клонированных существ. Выросших в организме матери. Прошедших, таким образом, подготовку к жизни на Земле, – ответил Отец Даниил. – И знаю, что ваш интерес к этому вопросу – отнюдь не чисто теоретический. Золотусский, как мы предполагаем, хочет перезаписать импульсы своего головного мозга на взрослый, полностью идентичный ему клон, подвергнутый ускоренному биологическому взращиванию... И в этом случае, никто, ни один живой организм не приложит духовной силы к такому зарождению. У этого клона не будет связи ни с одним живым человеком. А духовидцы всех времен и народов знали, что, кроме нас, на земле существуют неорганические существа, называвшиеся в прошлом условным термином "бесы". Они вполне реальны. И всячески стараются вмешаться в нашу с вами жизнь. Смешно думать, что они исчезли в век компьютерных технологий... И во все времена только люди, получившие духовное зрение, успешно боролись с ними.

И если бесы "подсаживаются" даже на физически здоровое тело человека, имеющего собственную душу, то не воспользуются ли легионы бесов пустым, незанятым телом – клоном Золотусского? Золотусский – слишком рьяный материалист, материалист до мозга костей. И он не нуждается в гипотезе существования души. И потому, не учитывает всех негативных последствий, вероятных при эксперименте. А что вы думаете об этом, Генрих?

– Я скажу, что прецедент создания "гомункула" уже имел место в прошлом, реально или же лишь в воображении – мы не можем сказать. Может быть, существовали провидцы, чувствовавшие, куда ведут подобные эксперименты, – сказал Генрих. – Например, искусственного человека, по легенде, создал Бен Бецаллель... И это был колосс на глиняных ногах, с серебряным корпусом и золотой головой. Он днем вел себя прилично и подчинялся хозяину, а по ночам страшно выл и куролесил.

– Я считаю, – сказал один из монахов, худенький и высокий брат Павел, – что такие попытки создания гомункулов были экспериментами по привлечению и последующему обузданию бесов и демонов. И в древние времена об этих структурах знали больше нашего. И все эти бутылки с джинами, оживающие мертвецы и прочее – тоже не просто выдумка, а далёкие отголоски происходивших событий. И мне кажется, этот эксперимент Золотусского с клоном попахивает очень дурно. И то, что он сам не верит в потусторонние силы, вовсе не избавляет его от ответственности.

– Думаю, что мы не должны допустить проведения подобного эксперимента. Он не закончится добром, – сказал один из пожилых монахов.

– А как можно помешать? – спросил Шнобель. – Ведь у Золотусского много слуг: стёртых и перезаписанных людей... К тому же, напичканных зомбирующей электроникой.

– Мне кажется, я знаю средство, – сказал Генрих. – Тараканову тоже не нравятся действия Золотусского. Он тоже против этого эксперимента. И нам надо узнать место и время этого эксперимента, и... Подогнать туда же ребят Тараканова. Хорошо бы еще какой компромат на Золотусского собрать, такой, который был бы неприятен его нынешнему союзнику из ИНЛП...

– Если это интересно, я случайно знаю – наоборот, информацию, которая бы вызвала недовольство Золотусского Таракановым, – сообщил Шнобель.

– Какую? – заинтересовался Генрих.

– Я лазил по подземке... И случайно наткнулся на огромный тоннель. Тот самый, по которому ушел Кролас. Тоннель ведет в ИНЛП. Но другой его конец ведет под Пирамиду... Я выследил, что в Пирамиде установлена таракановская аппаратура... На самом верхнем её ярусе. Том самом, с которого нам вещают Отцы Города. Не знаю, зачем она ему понадобилась, но выглядит это всё подозрительно.

– Надо попробовать "сдать" Тараканова Золотусскому. Этот самый факт ему сообщить. Возможно, он о нем не знает. А Тараканов таким образом влияет на властные структуры, без ведома Золотусского, – предположил Генрих.

– А как? Пойти к нему, на эту самую улицу Мира, куда доставят взрослый клон... Похоже, что он там где-то и обретается... Постучатьс, и сказать: привет тебе от Тараканова, дядя? – усмехнулся Шнобель.

– Нет, конечно. Это сделают люди Крысы. Мы с ними уже законтачили, – сказал Генрих. – Они имеют на Тараканова большой зуб. А с людьми Золотусского связи имеют. Торговые. Доставляют ему аппаратуру. В общем, думаю, что надо переговорить с людьми Крысы.

– От имени Большого Папы?

– Ага. Если он одобрит.

– Думаю, Золотусский сразу же пошлет своих проверять инфу, – предположил Шнобель.

– Несомненно. И, быть может, мы их выследим, – добавил Генрих. – Но главное, нам надо сделать так, чтобы между Золотусским и Таракановым пробежала черная кошка. И они тогда сцепятся между собой.

– Неплохая задумка, – одобрил Шнобель.

– Кажется, у вас стал назревать план... Мы, с моими братьями, в мирских делах не сильные помощники. Разве что предоставим и впредь для вас это место, – сказал отец Даниил. – Братия! – обратился он затем ко всем присутствующим монахам, – Мне кажется, и мы, верующие, должны внести свою лепту в ожидаемые события. Мы уже провели аналогии с прошлыми временами и нашли, что создание гомункула никогда и ничем хорошим не заканчивалось – так же, как и поднятие мертвецов. Обычно такие эксперименты привлекают к себе демонов и бесов, чьё имя – легион. А затем, если их не обуздают, бесы путешествуют по миру, переходя от человека к человеку, поселяясь в телах и умах людей-жертв. И потому, мы должны проштудировать в ближайшие дни все книги, имеющиеся у нас по практике экзорцизма. И быть готовыми ко всему... Благословляю вас на незримую борьбу с силами мрака, дети мои! – отец Даниил перекрестил всех присутствующих. И вышел прочь.

* * *

Несколько дней спустя, по одной из центральных улиц шёл мальчик, одетый в школьную форму. Шёл и ел мороженое. На плече его сидел большой синий попугай ара. Мальчик подошел к входной двери подъезда одного из домов и набрал определённый код.

Вскоре на входе в дверном проёме появилась красная харя.

– Вы продаёте детям спиртное? – невинным голосом спросил мальчик.

Его тут же проворно втянули внутрь подъезда. Затем красная харя ещё раз высунулась и критически оглядела улицу. Подъезд вёл в "резиденцию" Крысы, а мальчиком был Оливер.

– Так что, Большой Папа не против, получается, сдать компромат на Тараканова Золотусскому? – спросил у Оливера Крыса, на вид тщедушный и щуплый человек с острым носом и маленьким подбородком. Его передние зубы выступали несколько вперёд. Это и придавало ему сходство с мелким млекопитающим, за которое он заработал кличку.

Ответ, похоже, ему уже и не требовался. Поэтому он продолжил:

– Большого Папу я, конечно, уважу. Солью инфу гм... Людям... Золотусского. О том, что Тараканов устанавливает свои приборчики в Пирамиде, дабы манипулировать сознанием Отцов Города, так сказать. Вершит за них дела. Да, Золотусскому будет интересно... Понятное дело, я вашим не дам проследить адрес нашей стрелки с этими ребятами. Торговый уговор – святое дело. А они – такие же наши клиенты, как и все остальные. Но мои ребята обязательно встретятся по торговому делу с серыми – и сдадут им Тараканова. Слово даю. Надеюсь, те ему насыплют на хвост перца, то-то будет потеха, – Крыса даже хихикнул. – Ну, ты всё понял, пацан?

– Нет. Не всё. Но я передам, что вы в деле.

– Ага! В деле, – подтвердил Крыса. – А ты, малец, следи, когда выйдешь, за спиной получше: хвост не приведи к Большому Папе.

– Всё будет путем! – важно ответил Оливер.

Глава 7. Гондурас.

Спустя еще несколько дней, в келью спящего Шнобеля зашел Генрих и потихоньку разбудил товарища.

Когда Шнобель приподнялся на топчанчике, протирая глаза, и спросил, что случилось, Генрих попросил Шнобеля проследовать с ним до машины-зоноходки и совершить поездку по ночному Ростову. Шнобель беспрекословно повиновался. Он быстро накинул ветровку и поспешил вслед за Генрихом.

– Куда едем? – поинтересовался он уже в машине, медленно отъезжающей по дороге с выключенными фарами.

– Мои соратники выпасли встречу Крысы и людей Золотусского. Причем, они действительно осведомили Золотусского об аппаратуре Тараканова, установленной в Пирамиде. Золотусский послал разобраться на месте и всё проверить не бригаду серых, как мы предполагали, а всего одного своего человечка... И всё оказалось немного не так, как мы рассчитывали. По-видимому, Золотусскому нужно, чтобы до выборов пока всё было тихо, предсказуемо и без беспорядков... А его братва, серые работают грубо. И вызвали бы своим шухером в Пирамиде переполох в Городе. Видимо, из-за нежелания преждевременного шума. Золотусский и послал одиночку. Этого тихого человечка от Золотусского взяли мои соратники, хакеры. И мы направляемся с тобой сейчас с ним на беседу.

– Но я никого из ваших, кроме тебя и Оливера, не знаю. Это надежные парни? Хакерам можно доверять? Не будет подставы? – спросил Шнобель.

– Нет. Подставы не будет. Среди нас нет предателей. Хотя мы лично пока не знакомы. Обычно мы друг с другом связываемся только через Сферу Галактиона – инфосферу, созданную хакерами Ростова, а в реале мы только готовим новичков и сотрудничаем с ними вплоть до их второго Посвящения. Но Сфера Галактиона, как и любая инфосфера, допускает в себя людей только начиная с пятого уровня нашего Посвящения – а это люди определенного интеллекта и определенных принципов. Другие туда не войдут.

– А не перебираете ли вы с конспирацией в своих рядах? – спросил Шнобель.

– Теперь – обратный вопрос? Ну да, всё хорошо в меру... Думаю, что нет. Не перебираем. В самый раз. Но, как ты уже понял, сейчас все мы идем на риск. Хакеры нынче завязывают знакомства в реале и следят за людьми Золотусского и Тараканова. Это я их попросил. Сам бы не смог. Ты же знаешь, я засветился у серых.

– Еще бы не знать... И они были не против? В смысле, остальные хакеры, которых ты ввел в дело?

– Мы решили пойти на риск тогда, когда сдали склад военной техники людям дяди Оси... Решение принимал я, но потом меня поддержали мои соратники. И согласились на участие в игре. Потому что серые, в общем-то, своими последними действиями объявили хакерам войну на поражение.

– Кстати, а как дела со складом? Осмотрели его люди дяди Оси?

– Да. И он, Большой Папа, сообщил через врана и Оливера мне о наличии там сорока шести танков в полной сборке и отлаженном действии, а также двадцати трех боевых вертолетов, нескольких бронетранспортеров, которые отремонтируют на днях, и целого склада горючего и боезапасов.

– А не слишком ли это опасные игрушки в руках доверчивых детей? Я имею в виду людей Большого Папы.

– Было бы больше – сдал бы им всё остальное. Потому, что точка невозврата уже пройдена. А для хакеров в деле имеются свои плюсы. Во-первых, механики дяди Оси вооружат и подготовят и наших. Сама по себе старая техника была бы для нас просто хламом без этих ребят. Нас, хакеров, очень мало... И мы смыслим совсем в других вещах. Кстати говоря, все люди Большого Папы – толковые и сообразительные. И механики у него – мастера, золотые руки. Вот люди Крысы и Борова... Мягко говоря, не так надежны.

– Значит, сделка с Большим Папой дала хакерам оружие... Неплохо. Похоже, ты сделал правильные выводы после того, как тебя взяли на точке серые.

– Да, Шнобель! Я же сказал, что прошел точку невозврата.

– Не обижайся... А что во вторых? Есть еще плюсы?

– Есть, мой друг, есть... Во вторых, они нам собрали и подарили пять зоноходок! И они теперь в полном распоряжении моих хакеров. А в третьих, они мне просто нравятся. Торговые люди дяди Оси – активные и позитивные, в отличие от полудохлого, зомбированного Таракановым, большинства. А дела такие творятся, что, похоже, вооружаться и проходить боевую подготовку желательно как можно большему числу адекватных людей. В общем, я вижу в них союзников.

– А есть ли какие-либо новые данные, у вас, у хакеров, о наших двух приятелях? О Тараканове и Золотусском? – спросил Шнобель.

– Да. Стало ясно, что Тараканов зарвался и действительно задумал совершить в городе переворот и ввести диктатуру. Ему всё мало власти над умами – хочет и над деньгами! Он хочет устами Отцов Города ввести во всем Ростове чрезвычайное положение и устроить всеобщую идентификацию реальных граждан – перепись населения с вводом электронных номеров и рангов, выявление и высылку незарегистрированных, неблагонадежных и не располагающих собственным жильем...

– Как это всплыло?

– Благодаря тебе, Пещерник. Это ты навел нас на те устройства в Пирамиде. А хакеры побывали там и подробно разглядели, как они работают. Да и прослушку еще поставили на них.

– Весело! – оценил Шнобель. – А зачем им этот цирк? Прежде им вроде пейзане с липовыми паспортами не сильно мешали... Зачем эта зачистка?

– Прежде всего, это – запланированная охота на агентов Золотусского, внедренных во все сферы. Он хочет расправиться с ними. Они тоже имеют липовые документы – или же обходятся без таковых. Но пострадает гораздо больше людей – от двадцати пяти до тридцати процентов действительных граждан... А Тараканов рассвирепел так после того, как узнал, что человек Золотусского... Тот самый, которого наши держат у себя почти двое суток – разнес в хлам всю его секретную аппаратуру, установленную в "Пирамиде" и предназначенную для контроля и фильтрации выступлений Отцов Города перед гражданами... И теперь он должен потратить на её восстановление кучу денег. Да ещё, сильно сдрейфил: история-то вышла накануне выборов... В общем, решил закрутить гайки. Даже установил теперь там, на Пирамиде, новый сверхмощный генератор... Собирается привезти и подключить к нему такие приборы, которые очень негативно действуют на психику. Думаю, что в городе резко увеличится число самоубийств...

– Пока не подключил еще?

– Пока – нет. Но это вопрос ближайшего времени.

– Может, зря ваши не помешали человеку от Золотусского так набедокурить?

– Они просто не успели среагировать... И даже не сразу въехали, что произошло. Это мы уже потом разобрались во всём: и в ситуации, и в аппаратуре. Золотусский, к тому же, слишком быстро среагировал на инфу, полученную его людьми через Крысу. Никак, уже ожидал гадости от Тараканова. А хакеры, которые наблюдали за Пирамидой, к тому же караулили внутренние коммуникации и лестницы Пирамиды, в ожидании серых. А посланник вышел совсем с другой стороны. Группа серых, по нашему мнению, могла появиться под видом каких-нибудь монтеров, лифтеров, водопроводчиков... Но человеком Золотусского оказался один из работников Городской Думы, приближенный к Отцам Города... И попал он во внутренность Пирамиды полностью легальным способом. Вдобавок, со стороны трибуны. Он задержался после ухода оттуда остальных представительных мужей. Затем тайком проник на задворки. А наши устроили схрон со стороны внутренней лестницы... И потому, посланник Золотусского вначале гакнул всю тайно установленную людьми Тараканова аппаратуру... И только потом вышел на лестницу, к центральному лифту внутри Пирамиды. Наши уже поняли, что аппаратура накрылась, и поняли, кто её устранил. Там его и взяли. Неподалеку от лифта.

– Значит, теперь мы едем к ним? На хакерскую точку? Чтобы познакомиться с этим типом...

– Нет. Не на точку. Нам же не нужно сейчас выходить в интернет... Они привезут его в обыкновенное, заурядное местечко. Мы едем не на точку, а в "Точку"... "Точкой" зовется один найтклуб... Ты же у нас любитель ночных клубов?

Шнобель засмеялся.

– "Моя любовь... Тебя припомню я", – запел он тоненьким голоском. – Гм... Красная роза, черный пиджак, накладные клыки... А какой фейсконтроль в этом клубе?

– Понятия не имею. Но этот найтклуб отчасти контролируется некоторыми нашими ребятами, хакерами. Вдобавок, используется ими для ведения внешних переговоров. Они специально доставят туда этого парня, чтобы я задал ему несколько вопросов и решил, что с ним дальше делать.

Вход в «Точку» был входом в подвал одного из старинных зданий Ростова. Но занимал подземный клуб гораздо большую площадь, чем верхнее здание... Вдобавок, это был так называемый «бункер»: помещение с толстыми стенами без окон, с массивными серыми не оштукатуренными столбами-колоннами внутри, расписанными всяческими надписями и мазней из пульверизаторов. В бункер вела длинная крутая бетонная лестница, оплёванная окурками – и никакого эскалатора. На входе в клуб, уже внизу, после лестницы, стояли вышибалы. Аж пятеро; все в наколках, в кожаных жилетках и с навощенными волосами, стоявшим пучком в виде веера на голове. У каждого из них в руках красовалась резиновая булава.