Текст книги "Горный цветок (СИ)"

Автор книги: Ольга Шах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Глава 23

День «икс» приближался и все мы были немного на взводе. Точнее говоря не совсем так – мой родитель был на взводе, до такой степени он хотел произвести неизгладимое впечатление на наших гостей, несмотря на то, что не считал их ровнями себе. Поэтому ремонт и перепланировка дома продвигались семимильными шагами, мои комнаты были готовы самыми первыми, после этого отца и потянуло на революцию – снимались гобелены, штукатурились и шпаклевались стены, ровнялись и поднимались полы, менялись потолки. Впрочем, снаружи дома также виднелись разительные перемены, облицовывался камнем сам дом и даже мостился песчаником двор.

Относительно двора у меня возникла некая далеко идущая затея. И подсказал мне её, как можно понять, мой дорогой супруг. Правда, я не думаю, что он сделал это осознанно, но тем не менее… В тот момент, когда он поведал мне историю про свою «денежную чуйку» и про то, что ему стоило родиться в семье купца или приказчика для того, чтобы реализовать весь свой финансовый потенциал… Так вот, скажу честно и откровенно – я была не в том состоянии, чтобы трезво размышлять и анализировать сказанное. И виной тому был сам супруг, который отвлекал меня, нашёптывая всякое, которое повергало меня в краску.

Так о чём я... о дорогах, конечно же! И пусть я по-прежнему придерживалась того мнения, что весь мир может и дальше двигаться с той же скоростью по пути эволюции, её ускорять я была не намерена. Но вот замостить дороги на наших землях? Почему бы и нет? И причин для этого было несколько, не только лишь одно моё нежелание видеть уличную грязь из окна собственной спальни. В первую очередь, хорошие дороги позволили бы нам добывать тот же камень, глину и песок гораздо дольше, нежели только в период, пока держится тёплая и сухая погода.

Осторожные расспросы всё той же бесхитростной Ранни, которая полагала, что поддерживает беседу ни о чём, я выяснила, что зимы бывают достаточно холодными и снежными, но в Дейтоне снега всё равно заметно больше, здесь сказывается перенос воздуха, который оставляет большую часть осадков с западной стороны хребтов.

Насколько это может мне помочь, пока не знаю, тут надо подумать и ещё немного порыться в папенькиной библиотеке, иногда там попадаются книги, более информативные, нежели: «Святые последователи Великого и их божественные деяния». Так вот, дорога – это уже серьёзное предприятие, это тебе не «камни к стене приклеивать», как изволила выразиться моя половина.

Конечно же, если я сейчас выскажу мысль о том, что дороги тоже можно будет выкладывать камнем, есть все шансы, что к этой идее вновь отнесутся скептически, поэтому я всего лишь сообщила, что хотела бы выложить камнем парадный подъезд и хозяйственный двор. Особых затрат или какого-то масштаба эта идея за собой не несла, поэтому я получила заветный величественный кивок от родителя и хмурый взгляд от нашего эконома. Дело в том, что этот почтенный нортман был свято уверен в том, что всё зло на свете от нас, от баб, и относился к нам соответствующе – с недоверием и изрядной долей скепсиса. Поэтому он вполне справедливо полагал, что затея-то, конечно, моя, но суетиться и ему придётся – договариваться с работниками, следить за тем, как двигается работа в доме, и прочие, на первый взгляд, незначительные и незаметные дела.

Но я не слишком-то сочувствовала мужику – у меня самой забот немеряно. Как-то мимоходом, в разговоре, Маркас упоминал, что лорды Гор строят свои замки из каменных плит. Из каких именно, он не знает, да и не интересовался, разумеется. Однако, по туманному описанию, я могу предположить, что это был гранит. Камень куда более тяжёлый и сложный в обработке, нежели песчаник, потому и дворы у них вымощены мелкими осколками, которые каменщики подбирают по размеру и форме и подгоняют друг к другу, вместо связующего материала используя глину, песок или даже солому.

Но у меня была идея куда лучше – обтесать прямо там, в ущелье, куски камней до каменных блоков одинакового размера с определёнными выступами, а потом собрать их тут, на месте, зацепив их в своеобразный «замок». Подобную схему придумала не я, в нашем мире она существует со времён Рима. И злые языки говорят, что этими дорогами пользуются и по сию пору. Впрочем, даже если и нет, то это вовсе не умаляет их достоинств.

Опять же, в дорожном строительстве я не то, чтобы сильна, так что будем начинать с малого и как обычно – методом проб и ошибок.

Каменщики у меня уже были, мужики опытные и неболтливые, так что, глядишь, и они что-то подскажут. Серая хмарь за окном и порывы ветра вынудили меня передумать и не бежать, сломя голову, втолковывать что-то работникам, а с комфортом устроиться у камина, от которого распространялось тепло по комнате, помечтать, подумать о том, о сём, но… в дверь библиотеки осторожно просунулась голова с чепцом на голове, а после и сама кормилица.

– Ох, насилу тебя сыскала, – она покачала головой, словно я отлынивала от какого-то сверхважного дела. – Разве ты забыла, что на исходе этой недели к нам прибудут гости?

Я посмотрела на неё, как на чокнутую. Как же я могла забыть о таком счастье, если уже целый месяц папенька носится по дому в радостном предвкушении того, в каком моральном шоке и унижении будут находиться все эти худородные лорды, которых он приближает к своей персоне и даже привечает в своём доме исключительно по причине своего большого и доброго сердца.

– Что ты, конечно, я помню и очень жду, когда же случится это долгожданное событие! – уверенно ответила я, сияя фальшивой улыбкой.

Однако, Ранни на совсем уж откровенной мякине не проведёшь, и она огорчённо покачала головой, заметив, что портниха меня уже давно дожидается в моих комнатах для того, чтобы осуществить последнюю примерку нового платья. Я неожиданно, даже для себя, смутилась. А ведь точно, было решено по случаю грандиозного празднества пошить мне несколько платьев, но снятые мерки в последствии оказались не слишком корректны. Быть может, дело в том, что организм находился в процессе роста или же стало сказываться хорошее питание или спокойная жизнь, сказать сложно, но обновка мне могла быть откровенно мала и поэтому мы долго снимали новые мерки, затем примеряли, что-то перешивали. И вот, наконец-то, сегодня последняя, финальная примерка. И в столь ответственный момент мне захотелось полюбоваться на хмурую осеннюю погоду за окном! Ощутив в полной мере степень своей вины, я покаялась и покорно побрела по коридору вслед за кормилицей.

Девушка-портниха спокойно сидела на стуле в ожидании моего прихода. Я извинилась за длительное ожидание, но она не выказала какого-то ни было неудовольствия, а заверила, что для особых клиентов у неё может быть свободен целый день. Тем более что она впервые шьёт платье по самой настоящей столичной моде. Вообще, больших знатоков моды и всего прекрасного среди нас не водилось, если честно, но и тут помощь Маркаса оказалась не лишней.

Я сочла, что он, как столичный житель, смог бы поведать нам в двух словах о новых веяниях и тенденциях, на что тот неуверенно ответил, что никогда не обращал особого внимания на дамские платья и шляпки. Да уж! Ничего другого от мужчины было сложно ожидать. Но мы не огорчались и смогли выдавить кое-какую информацию. Вот, согласно ней, и было сшито красное бархатное платье. И сейчас я, взгромождаясь на низкую скамеечку, возблагодарила бога за то, что на нём не имеется каких-нибудь корсетов или фижм. А также за то, что дамы не носят париков и не красятся свинцовыми белилами, можно сказать, что тут мне здорово подфартило, конечно. Вздох огорчения отвлёк меня от размышлений.

– Всё в порядке? – осторожно спросила я – если что-то пойдёт не по плану и платье не будет готово в срок… впрочем, не буду думать об этом.

– Нет, нет, что вы, леди Камилла, – заверила меня портниха. – Просто я… вот тут мы совсем немного изменим фасон и платье будет просто чудесно на вас смотреться.

Я выдохнула – ну вот, зачем же так пугать нервную женщину, то есть, меня? И так с этим ремонтом нервы ни к чёрту, а тут ещё это! Наверняка, это погода на меня так действует.

Впрочем, в погоде дело или нет, но сама по себе работа не будет делаться. Я решила, что мне нужно вновь самой отправиться в Мёртвое ущелье и на месте посмотреть, где добывается камень и есть ли возможность для обработки его прямо на месте добычи. В качестве сопровождающих вызвались мужики-каменщики, столяр Тормод и старший братец Лейв. Последний поехал просто за компанию. Дело в том, что с каждым днём приближается визит его будущего тестя и невесты, и настроение у парня становилось всё более меланхоличным. Мои слова: «А кому сейчас легко?» не возымели на него положительного эффекта, так что он так и ходил по дому, бурчал и раздражался по пустякам. Хотя отцу в его стремлении стать Верховным Лордом перечить не смел и сейчас грустно телепался впереди меня на своём коне.

Я рассеянно думала о том, что было бы, если у лорда Свейна было бы пятнадцать детей, а не трое. Смог бы он их всех пристроить, согласно своей политической выгоде? Погоняв эту мысль и так, и этак, решила, что да. Смог бы.

Я сама не заметила, как мы приблизились к ущелью – ещё немного и дорога сузится до размеров тропки и нам придётся спешиться, если мы хотим подняться наверх, где мы обычно берём камень и прочие строительные материалы. Я практически уткнулась в спину едущего впереди Лейва и решила, что мы пойдём другим путём, как говорил Владимир Ленин.

– Подождите, давайте посмотрим тут, внизу. Думаю, что нам нет нужды подниматься наверх, – сказала я.

Мои сопровождающие равнодушно пожали плечами и уставились на меня, размышляя, какая муха меня укусила, ведь я сама говорила, что там самое удобное место и большая территория, где мы брали камень. Так-то оно так… только вот, осколки камня, пусть даже они и размером с валун, не слишком подходят для плит, из которых можно вымостить дорогу. Вот скальное основание – совсем другое дело…

За время нашего пути к нам присоединилось несколько человек с близлежащего поселения, которые уже имели кой-какой опыт в работе с камнем и сейчас с любопытством смотрели за моими действиями. Я и сама толком не понимала, что мне нужно, пока не натолкнулась на здоровый каменный выступ с дырой внутри. Он стоял полукругом и защищал нас от ветра.

– Какая интересная дыра! Интересно, как она образовалась и куда может вести? – протянула я.

– Дыра как дыра, – пожали плечами деревенские. – Видали мы дыры и поглубже. Куда ведёт – не знаем, на что нам? А образовалась как, так оно понятно – белый камень, он же самый мягкий, это тебе не тот серый с прожилками, ветром очень уж выдувает сильно, да и талые и подземные воды, опять же, никто не отменял.

Я глубокомысленно кивнула. Конечно, это всё понятно – песчаник из-за своей структуры больше подвергается эрозии, нежели гранит или серый камень по-местному. А всё же дыра такая славная… может, она и на каменоломню потянет? Я хотела проверить это тут же, на месте, но Лейв воспротивился тому, чтобы я спускалась вниз. Тогда мне пришлось рисовать на мокром песке каракули, сообщая, для чего мне необходимы крупные каменные блоки и почему это место подходит гораздо лучше, чем то, первое. Здесь, внутри пещеры, мы сможем добывать камень, как бы находясь у основания самой горы, вытёсывать с помощью клиньев и зубила необходимые нам единые размеры каменных плит, а уже потом доставлять их домой. И работать можно даже в холодное время года – внутри пещеры и летом весьма прохладно, и зимой также.

Мужики переглянулись между собой и сказали, что с камнем они работали, конечно… ну, лиха беда начало!

Глава 24

«Ну, наконец-то!», – хмуро думала я, когда услышала о прибытии наших первых гостей – лордов клана Белтейн. Всё дело в том, что отец в последнее время становился всё более невыносим, заставлял рабочих что-то изменять в последний момент, исправлять какие-то, только ему видные огрехи в отделке парадных покоев нашего дома, скандально требовал довести всё до идеала. А виной всему этому был, как водится, Маркас, которого дёрнул же чёрт за язык заявить, будто клан Олвудов должен быть «лучом света в тёмном царстве». То есть, принять на себя нелёгкую долю и стать светочем эволюции и прогресса в Нортмандии. А титул Верховного Лорда – это так, приятный бонус, который достанется папеньке, как благодетелю государства и радетелю за людское счастье.

Отец всегда полагал, будто этот титул его по праву, а тут такое! Тогда лорд Свейн приосанился, вперил смелый взгляд в даль и величаво кивнул, очевидно, уже видя перед собой собственный образ отца-радетеля за нацию, а также предвкушая, что на его гербе прибавится изображение пурпурной короны – знака Верховного Лорда. Тем более теперь, когда Тёрнеры, Белтейны и даже Лейсхены отдадут свои голоса за его кандидатуру на ближайших выборах, которые будут через два года. Не зря же он столько времени и усилий потратил на то, чтобы приблизить к себе эти кланы. Отдельным пунктом шло моё замужество за Маркасом Хейвудом – сыном главы Палаты Лордов Энландии. Или я ничего не понимаю в политике, или папенька представит всё таким образом, будто он давно сговорился с семьёй лордов Роуэл, а моя помолвка с Торреном Лейсхеном – так, ерунда и глупость.

Как бы то ни было, но счастливый момент настал, и родитель самолично тусовался на парадном крыльце в ожидании, когда лорд Тёрнер прибудет к нам с визитом. Наконец, один из солдат подал знак, что кареты приближаются, и отец поменял своё выражение лица с раздражённо-утомлённое на радушное и счастливое от того, что долгожданные гости почтили его своим визитом.

Если честно, то мне было тяжело осуждать отца, поскольку сама провела достаточно томительных минут, ёжась от порывов холодного ветра со стороны горных хребтов. Прошёл уже месяц с тех пор, как, как по ночам случались заморозки, вода в вёдрах возле кузни покрывалась тонкой корочкой льда. А вскорости выпал снег и покрыл высокие горные хребты и перевалы Дейтона белой шапкой, сверкающей при свете лучей солнца, что твои бриллианты.

Мои размышления были грубо прерваны появлением лорда Тёрнера. Признаться, я не сразу поняла, что вижу перед собой именно Рейда Тёрнера, поскольку в нашу первую встречу он показался мне излишне суетливым и нервным мужчиной далеко за сорок, который имел странную привычку оглядываться и внимать тому, что говорил отец, вне зависимости от того, была ли это беседа о видах на новый урожай или же о том, как проходит пограничная торговля с Аурелией. А также громко смеяться всем шуткам Лейва, даже самым глупым и совершенно не смешным.

Но теперь, когда его дочь выходила замуж за сына лорда Олвуда, то он «приподнялся» в местном «табеле о рангах» и теперь вполне мог чувствовать себя вполне комфортно в присутствии столь высокого общества, как папенька. Во всяком случае, приветственную речь лорда Свейна он выслушал спокойно, кивал с радостной улыбкой и в заключение выдал ответное слово, в котором он также признался в том страшном уважении, которое испытывает он лично и весь клан Тёрнер к нам всем и отцу в частности, а также о том счастье, которое он, Рейд Тёрнер, испытал в тот миг, когда прочёл письмо с приглашением в наш дом.

Я ёжилась и с тоской размышляла о том, что эта речь не может закончиться быстро и я за это время сумею окочуриться от холода и пронизывающего ветра, который проникает даже под тяжёлый бархатный плащ, да и ноги стали замерзать. Я постаралась незаметно оглянуться и посмотреть на гостеприимно распахнутую дверь за своей спиной. Интересно, это будет нормально, если я аккуратно засуну руки под мышки и накину капюшон на голову? Однако, ситуацию неожиданно спас Маркас, который тихо хмыкнул рядом со мной, выступил вперёд и заявил, что никого на свете, кроме его родного тестя, конечно же, он не был бы так рад видеть, как милорда Рейда. И что он нижайше просит его лордство проследовать в наше скромное жилище, отведать, что бог послал, и отдохнуть в покоях, которые мы готовили для них с заботой и любовью.

При этом лорд Тёрнер, который совершенно точно, сумел приготовить речь ещё минут на пятнадцать, казался неприятно поражён тем, что какой-то хромой молодой человек в богатом камзоле под распахнутым плащом бесцеремонно перебил его и теперь стоял, лучась самой добросердечной улыбкой и не обращая внимания на реакцию окружающих.

– Да… пожалуй, мой зять прав… пройдёмте, прошу вас, – выдавил папенька, который пошёл красными пятнами на лице, и неловко взмахнул рукой, приглашая гостей внутрь.

Однако, первыми ринулись мы с братьями, которые умудрялись сохранять гордое и высокомерное выражение лица, хотя в их глазах я заметила облегчение от того факта, что можно зайти внутрь. Ха, сдаётся мне, папенька ничуть не огорчился от грубости Маркаса, хоть и смотрит на его дебильно-радостное выражение лица с осуждением. Не тот он человек, который станет терпеть неудобства дольше положенного. А тут и вовсе, хорошо получилось – вроде бы и этого лендера, прости, Господи, возвысили до уровня ровни себе, и место вовремя указали, чтобы не зарывался.

Пока я думала о всём этом, папенька великодушно взял гостя под локоток и потащил, как бы ненароком демонстрируя наши улучшения. Сам гость, его домочадцы и сопровождающие молча смотрели во все глаза, подмечая новое убранство комнат, ровные гладкие стены без следов каменной кладки… и вообще… дааа… красота…

Однако, правила этикета им не позволяли вот так просто подойти и потрогать, пощупать, что-то ближе рассмотреть, показывая свой интерес. Тем более что сам лорд Рейд наверняка заинструктировал их до полусмерти, требуя соответствовать высокому званию родни самих Олвудов. Но сейчас меня куда больше волновала возможность закончить все церемонии, вернуться в свои комнаты, присесть возле камина и выпить горячего ягодного отвара. Впереди намечается вечер с нудными речами и столь же занудными и длинными тостами. Однако, человек полагает, а Бог располагает…

Появился один из солдат и знаками дал понять, что приближаются ещё гости. Я радостно вскинулась, решив, что могу попроситься развлекать уже прибывших гостей, но отец строго посмотрел на моего супруга, который самым первым весело похромал в сторону холла, на Лейва, который понятливо кивнул и сказал преувеличенно-бодрым голосом отцу своей будущей супруги:

– Милорд, позвольте представить вам крайне удобные стулья. Моя сестра, леди Хейвуд, придумала себе новую затею…

Что я конкретно придумала, кроме стульев с мягким сиденьем, мы не узнали, поскольку вновь вышли на крыльцо. Отец решил, что для репутации семьи будет гораздо лучше, если встреча гостей пройдёт без присутствия Маркаса… ну, не знаю, если честно… не было бы хуже…

Вскоре показались дорожные кареты и солдаты с гербами Белтейнов. Тут-то я окончательно приуныла. Если я всё правильно запомнила, то Элгар Белтейн – не из тех парней, которые хотя бы на чуть-чуть отступят он правил этикета. А он прямо указывает на то, что церемония встречи гостей не должна походить на покупку двух кочанов капусты в лавке зеленщика. То есть, принимающая сторона обязана рассказать всё о той чести, которая ей выпала. А приезжающая – уверить своих визави, что для неё честь на порядок больше.

Кареты остановились, подножки опустились и первым показался высокий и сухопарый мужчина с длинным вытянутым лицом и блеклыми глазами. Далее вылезла его такая же долговязая дочь и супруга с плотно сжатыми губами. Я со вздохом пробормотала нечто непотребное, что не должно быть в лексиконе настоящей леди. Отец, стоящий неподалёку, счёл возможным сделать вид, что ничего не слышал и всё с той же вежливой улыбкой прижимал руку к сердцу, показывая своё уважение.

Однако, слава Великому, гости были крайне усталыми и за каких-то двадцать минут успели сообщить всё, что о нас думают. Я брела по длинному коридору, надеясь только на то, что сегодня вечером я не стану шмыгать носом и тем самым оскорблять благородное собрание. В наших комнатах я застала супруга, который тут же усадил меня возле камина и велел принести согревающее питьё от Асвейг. Я с подозрением понюхала тёмный отвар, который издавал аромат ромашек, камилл по-местному, мёда и ещё чего-то горького. Ну, если это приготовила Асвейг, то есть шанс не загнуться от какой-нибудь гадости.

– Не вижу причины для столь бурной радости, – покосилась я на Маркаса, который с довольно-безмятежным видом сидел рядом со мной, вытянув ноги к камину.

Вообще, чувствовалось, что у него всё просто преотлично. Но он не стал распространяться о причине своего хорошего настроения, отговорившись тем, что он весьма радушный хозяин и просто обожает принимать гостей. Мол, вот, сойдут снега, мы отправимся в Энландию, и тут-то я и буду сражена масштабом его гостеприимства.

Он ещё говорил что-то, но я уже не слушала, погрузившись в свои мысли. Он уже как-то упоминал о том, что намерен вернуться в столицу и представить меня своей семье. Но тут мне стало немного не по себе – а что подумает обо мне лорд Роуэл, отец Маркаса? А его брат, Энтони? Устрою ли я их в качестве невестки? Или у них были кандидатуры получше? Да и вообще… здрасти, папа, прошу любить… Да уж… возможно, конечно, что особо возмущаться они не станут, ведь наша свадьба – дело чести, а я уже усвоила, что честь для местных – довольно важная штука. Только вот понятия о ней могут быть весьма расплывчаты…

– С тобою всё в порядке, дорогая? – голос Маркаса проник в мои мысли, и я посмотрела на мужа. – Ты последнее время словно приболела.

Все черти в его глазах состроили заботливое выражение на морде, а один даже словно задумался. А я… взяла и бухнула всё, о чём думала, чего опасалась, словно глупая гусыня. Для надёжности, чтобы меньше бояться, я решила начинать с самого важного – примет ли меня его семья? Не опозорю ли я самого Маркаса своей сомнительно родословной. Всё же я из числа нортманнов, а у жителей Энландии есть все основания нас недолюбливать из-за вечных стычек на границе. Я дошла только до середины речи, как поняла, что Маркас… потешается надо мной? Да так оно и есть! Он смеялся, только что не хохотал в голос и то, только потому, что воспитание не позволяло! Я резко встала, сжав кулаки. Ну, погоди у меня! Я ему, можно сказать, свои душевные переживания высказываю, а он…

Но тут он схватил меня и усадил к себе на колени, прижимая, как маленькую:

– Поверь мне, Ками, я всё написал в своём письме к отцу и передал его с секретарём, в том числе и о том, что я женился на самой очаровательной девушке во всём мире. Думаю, что господин Мардел уже приближается к столице. Что же до мнения отца… даю вторую ногу на отсечение, что он полюбит тебя, как только вы познакомитесь! Он ещё хвастаться будет, что у него такая невестка. Что-то мне подсказывает, что крайне мало жителей Энландии могут сказать о себе, что они породнились с этими дикими, страшными разбойниками, нортманнами! И уже совершенно точно никто не заявит, будто он в родстве с самим Верховным лордом Нортмандии, – последнее Маркас произнёс трагическим шёпотом старой бабки у подъезда, которая утверждает, что её сосед – всамделишный бандит, после чего радостно добавил: – А вот лорд Джерард сможет!

– То есть, ты думаешь, что папаше светит это… ну, стать правителем? – я не слишком интересовалась полномочиями и привилегиями этого титула, но если это важно…

– Конечно! – даже как-то оскорбился Маркас. – А мы ему на что?