Текст книги "Тайны Чернолесья. Пробуждение (СИ)"

Автор книги: Ольга Савельева

Соавторы: Анна Сазонова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 35 страниц)

Именно на нем и играла завораживающую мелодию девушка, лицо которой показалось Агнии до боли знакомым.

– Стасия, ты?

Уж кого-кого, а юную художницу встретить во дворце Агния никак не ожидала. Девушка перестала играть, повернула голову и не менее удивленно посмотрела на стоящую в дверях Агнию. И для нее эта встреча была крайне неожиданной.

– Агния, ты ли это? Как ты меня нашла? – после минутного замешательства Стасия радостно бросилась к гостье и от избытка чувств обняла как дорогую подругу. – Ты, наверное, пришла позировать мне, как обещала? Я так рада. Но как тебя пропустила охрана? Да ты присядь, присядь. Хочешь чаю? У меня есть прекрасный башангский зеленый чай, я заварю для тебя, – суетилась художница.

Агния, не найдя что сказать, все еще осмысливала ситуацию, не понимая что делает во дворце сестра Стасия, и почему она ведет себя так по-хозяйски. Стаси же, тем временем, придвинула к диванчику маленький столик, поставила на него поднос с крошечным фарфоровым чайничком и такими же маленькими пиалами, по которым разлила ароматный чай, и присела рядом с гостьей.

– Как я рада, что ты нашла меня. Я так скучаю по Стасию, с тех пор как он уехал на эти их исследования, кажется, прошла вечность. Но завтра он должен уже вернуться и мы обязательно сходим куда-нибудь все вместе. Я слышала, в эти выходные будет большая ярмарка, приедут торговцы из Башанга, а еще башангские музыканты. Пойдем же, Агния?

Агния кивнула, но вид у нее до сих пор был удивленный.

– Ой, ты, наверное, не понимаешь, почему я живу во дворце, а Стасий в комнате при университете? Это долгая история, он сам так захотел… – в голосе Стасии послышалась нотка печали, – я б тоже уехала отсюда и жила бы с братом, но королева Жардиния считает, что принцессе неприлично покидать родительский дом до замужества.

Агния едва не поперхнулась чаем от услышанного:

– Так значит ты принцесса, Стаси? А твой брат, выходит, наследный принц Руазия?

Стасия, сообразив, что наболтала лишнего, изменилась в лице:

– Агния, так ты не знала? Я же подумала, что Стасий уже рассказал тебе правду о нашем с ним происхождении, ну и меня показал, где найти, вот и болтаю. Так, а что тогда ты делаешь во дворце в таком случае?

– Ну, я здесь тоже живу, я приемная дочь советника Еугения, приехала к нему не так давно из Эдельвии. А тебя я нашла случайно, услышала красивую музыку, поднялась посмотреть, кто так хорошо играет, и увидела тебя, – объяснила Агния.

– Да, Стасий говорил что ты сирота, но, прости пожалуйста, я бы ни за что не подумала, что такой холодный человек как советник Еугений сможет воспитать такую искреннюю светлую девушку как ты, Агния, – принцесса положила руку на плечо собеседницы и улыбнулась.

– Это даже хорошо, что мы встретились сейчас, и то, что ты живешь во дворце. Теперь у меня будет подруга, которой всегда так не хватало. Только, пожалуйста, не говори пока Стасию, что я разболтала тебе все про нас. Не любит он говорить про свое происхождение, и, я думаю, сам тебе все расскажет, когда сочтет нужным.

– Конечно, Стасия, обещаю. Я, в первую очередь, вижу в твоем брате доброго и интересного юношу, талантливого молодого ученого. И то, что он к тому же еще и принц никак не поменяет моего к нему отношения, – с улыбкой ответила Агния, – а если ты сыграешь для меня еще какую-нибудь трогательную мелодию, то я буду тебе премного благодарна.

Девушки засмеялись, и, присев вновь к роялю, Стасия заиграла печальный, как шум осеннего дождя по крыше, вальс, легко и быстро перебирая тонкими пальчиками по клавишам.

Центральная площадь Истена и ведущие к ней улочки превратились на эти несколько дней в шумный, пестрый башангский базар. Ароматы сладких масел, пряных трав, перемешивались в воздухе с запахом жареного мяса, цитрусов и сахарных башангских лакомств.

Агния и Стасия, направляясь от дворца к площади, где договорились о встрече со Стасием, постоянно останавливались около лотков, то рассматривая расшитые золотыми нитями и бахромой шелковые платки, то затейливые украшения, то совершенно непонятные, но очень красивые башангские вещицы.

В центре площади было установлено несколько помостов, на которых шли завораживающие выступления артистов. Факиры извергали пламя, жонглеры мастерски перебрасывали яркие мячики, низенький пузатый мужчина с усами играл на свирели, а две лохматые собачки танцевали на задних лапках, прыгали сквозь кольца и звонко тявкали. Стройная, невероятно гибкая женщина в гладком облегающем костюме, напоминающем змеиную шкуру, проделывала невероятные вещи, изгибаясь в различных позах, а в финале выступления, бесстрашно надела на шею огромного питона. Стасию особенно привлекли башангские танцовщицы, в полупрозрачных нарядах, оставляющих полностью открытой большую часть тела. Увешанные бубенчиками и браслетами, с легкими вуалями, скрывающими нижнюю половину лица, они быстро и легко двигались под ритмичную музыку. В раскосых с хитринкой глазах горела страсть.

Девушка была поражена красотой танца, который ей самой был неподвластен и чужд, и, даже успела сделать несколько набросков на листе. Стук барабанов, напевы свирели, звон колокольчиков и бубнов, веселые крики толпы, смех, песни – все создавало праздничное настроение и опьяняло присутствующих.

– Агния, вон он, пойдем, – Стасия, разглядевшая любимого брата в толпе, уверенно потянула за собой спутницу.

– Стасий, мы здесь, – закричала девушка, замахав руками, чтобы привлечь внимание.

Стасий увидел их, и с усилиями пробравшись сквозь толпу, радостно подхватил на руки сестру, покружив ее и поцеловав в щеку, а потом едва не проделал то же самое с Агнией, но вовремя остановился, осознав, насколько это будет неприлично, и лишь галантно поцеловал протянутую руку.

– Как же я соскучился по вам обеим за время поездки, – искренне признался он.

Агния ответила на это обворожительной улыбкой, а принцесса, от переполнявшего ее чувства радости, горячо поцеловала брата в щеку.

– Пойдемте же, мы еще столько всего не успели посмотреть, – весело предложила брату и сестре Агния.

– Может быть, прокатимся на каруселях, что скажете дамы? – Стасий указал на интересные конструкции, расположенные чуть дальше от помостов.

Девушки уверенно закивали головами и, веселая троица, смеясь, храбро отправилась в сторону каруселей. Три часа пролетели как три минуты. Уже вечерело, когда они, раскрасневшиеся, счастливые, пьяные от ощущения праздника, от шума толпы, от запахов и вкусов, с покупками направились в сторону набережной.

Стасий бережно поддерживал обеих своих дам под локоть. Стасия нежно прижимала к груди подарок брата – редкие башангские натуральные краски и набор кистей, каких не купишь в Руазии. Агния же успела повязать подаренный ей юношей яркий платок с бубенцами и бахромой поверх своей юбки, и теперь каждый ее шаг сопровождался мелодичным звоном. В конце улочки, почти на набережной, их внимание привлекла группа музыкантов, играющих что-то ритмичное на барабане, башангской дудочке и бубне. Вокруг выступающих собралась толпа слушателей, некоторые хлопали в ладоши, некоторые пытались подпевать, а кто-то кидал музыкантам мелкие монетки.

Юноша и девушки подошли ближе, какое-то время слушали вместе со всеми и тоже хлопали в ладоши. И тут, под одну из особенно ритмичных мелодий, Стасий вышел в круг и начал так лихо отплясывать, будто он всю жизнь прожил в Башанге и с детства обучался этим странным и завораживающим движениям. Стасия завизжала и еще сильнее захлопала, любуясь братом. Музыканты поддерживали танцора веселыми ободряющими криками, а Агния поймала себя на мысли, что не может отвести глаз от этого стройного юноши, от его распахнутой на широкой мускулистой груди белоснежной рубашки, шоколадных развевающихся в танце кудрей.

Задумавшись, Агния совсем не ожидала, что Стасий окажется рядом с ней и, схватив за руку, вытянет с собой в танец. От неожиданности она даже не пыталась сопротивляться. Объяснять этому неугомонному, что она не умеет так танцевать, было бесполезно. Он увлек ее в этот танец страсти, молодости, и Агния, уже сама не понимала, как умудряется так ловко кружится с юношей под чужую музыку, под одобряющие крики толпы. Стасий сжимал тонкую талию девушки в своих крепких объятиях, смело и ловко вел в странном быстром танце под ускоряющийся с каждой минутой ритм. Глаза в глаза, в одном порыве, под искрящийся звон бубенчиков на платке Агнии. Она уже не видела никого вокруг, в ушах звучал один лишь ритм, а перед ней были только эти горящие огнем глаза, и Агния сама не понимала почему, но тонула в них, все глубже и глубже погружаясь в пучину.

7

К Хранителю время от времени приезжали чародеи из разных мест. Кто по делам, а кто и к алтарю. Ночевать оставались в нашем домике, по вечерам рассказывая разные столичные новости, да и просто интересные вещи.

Чуть больше, чем через год, в первый раз за то время, что я стала учиться у отшельника, приехал Кассий.

Стоял теплый день середины осени, из тех, когда солнце пронзительно ярко обрисовывает золотую листву на деревьях. Я развешивала сушиться свежевыстиранное в ручье белье, когда почувствовала спиной чей-то взгляд. Обернувшись, я увидела его, стоящего у края леса, окружавшего наш домик. Только теперь, почувствовав вдруг переполнившую меня радость, я поняла, как ждала его прихода. Бросив занавеску, которую как раз собиралась повесить на веревку, я, не рассуждая, рванула к нему через все пространство, разделявшее нас, намереваясь кинуться на шею. Но, по мере приближения к своей цели, я все замедляла свой бег, с каждой секундой чувствуя неуверенность – я не знала, рад ли он видеть меня, имею ли я право на объятия при встрече. Да, мне те два дня нашего знакомства запали в душу очень глубоко, но что могла значить сельская девчонка для столичного чародея, под ногами которого лежал весь мир?

Он был рад. Я разглядела это в его теплых карих глазах, в которых затаилась улыбка, когда, уже медленно, подошла и остановилась напротив него.

– Здравствуй, – робко произнесла я.

– Здравствуй, Леся, – чуть улыбнулся он, сжав мои холодные пальцы своей горячей ладонью. – Ты подросла.

– Наверное. Немного, – улыбнулась и я.

– Проводишь в дом?

– Да, идем. Учитель там свитки разбирает.

Я проводила Кассия в дом и оставила мужчин одних, вернувшись к белью. Пока я заканчивала с работой по дому, Видий собрал ужин, и мы все вместе сели за стол. Мужчины, видимо успели переговорить о делах без меня и теперь Касс рассказывал про то, как съездил куда-то на север, а я не столько занималась едой, сколько глазела на него.

– А я ведь привез тебе подарок, Леся, – внезапно сказал воин и достал из своего мешка какой-то длинный предмет. – Примерь.

– Это действительно мне? – я не могла поверить своему счастью. В руках у меня были ножны с небольшим мечом – примерно таким же, как у него. Дыхание перехватило от восторга.

– Касс, ты рехнулся? – учитель тоже не мог поверить своим глазам. – Она же порежется! Да и ни к чему он ей, она девочка, ты ничего не напутал?

– Видел бы ты, какими глазами эта девочка в прошлый раз смотрела на мое оружие, тогда бы не удивлялся, – усмехнулся Кассий. – Не бойся, это тренировочный меч. Я покажу тебе упражнения, и будешь заниматься без меня. Будешь?

Энергично закивав, не в силах сказать ни слова, я хотела уже убежать – мерить и испытывать подарок, но Видий остановил:

– Сядь и доешь по-человечески сначала!

Я с энтузиазмом принялась за ужин, а мужчины смотрели на меня – Кассий с понимающей легкой усмешкой, а Хранитель удивленно.

– Лучше бы ты ей отрез шелка привез на платье, а то бегает в штанах, как мальчишка, и никаких нарядов у нее нет приличных, – ворчал старик. – Ездил я на торжище с месяц назад, так заказала пару штанов и несколько рубашек. Да и нет на сельской ярмарке ничего толкового.

– Привезу, – серьезно кивнул бард. – Леся, тебе какого шелка привезти?

Я отчаянно замотала головой. Рот был набит, так как хотелось поскорее доесть и ускакать на улицу.

– Не, не… не надо шелка, – я наконец дожевала и сумела запротестовать внятно, – что я с тем платьем делать-то буду? Я ж в любом платье как чучело, да и зачем оно в лесу? Привези ты мне, лучше… нет, ты не подумай, я и этому рада, но если бы меч был настоящий… – почти проскулилось у меня.

– И не вздумай! – учитель аж стукнул рукой по столу. – Нам тут только смертоубийства не хватало.

– Привезу и настоящий, только не в следующий раз, а если увижу, что достойна, – одновременно со стариком, согласился воин. И добавил уже Видию: – что ты переживаешь, пусть тренируется, нельзя полагаться только на чары. Для большого волшебства – сам знаешь, нужно время, а в бою не всегда оно есть. Заодно и в форме будет, а то расслабилась она у тебя тут за книгами, так и жирком обрастет, – поддразнил он меня.

Я задохнулась от возмущения, вскочила из-за стола, и вылетела за дверь.

Там достала из кожаных ножен меч и стала его разглядывать – по форме точно такой же, как у Кассия, только попроще, и не заточен совсем. Но радость тихим клубочком теплилась где-то внутри меня – надо же, не забыл!

Мужчины вышли на улицу следом за мной, и следующие часа два мы с Кассием занимались с его подарком. Он показывал мне, как правильно держать мою новую игрушку, простейшие движения с мечом, ну и упражнения без него тоже, чтоб тело стало крепким и сильным. Все это я обязалась исполнять в точности каждый день. Видий только головой качал укоризненно и насмешливо – дескать: «Посмотрим, насколько тебя хватит».

Кассий остался ждать, когда приедет какой-то человек из Руазия, с которым хотел встретиться у нас, чтоб, как я поняла, никто их вместе не видел. Я присоединилась к его каждодневным разминкам, разумеется, в меру своих сил. Было нелегко – я не привыкла заниматься никакими упражнениями, хоть все детство мы и пробегали с мальчишками по оврагам. Но мне очень хотелось оправдать роскошный дар и доверие барда, и я старалась изо всех сил.

Как-то утром, после завтрака, меня позвали на полянку перед домом, и Касс попросил:

– Покажешь, чему научилась за год?

Я вопросительно взглянула на Учителя.

– Заклинание призыва, например. Покажи работу со стихией – у тебя это хорошо получается, – ободряюще улыбнулся он.

Кассий сразу же перевел взгляд на ручей, протекающий рядом с домиком, ожидая, когда я кого-нибудь призову из него. Традиционно, проще всего у чародеев получалась именно работа с водой, потому, как объяснял мне Хранитель, такие уроки всегда проходили у водоемов, и студенты учились вызывать существ именно из нее. Но мне, почему-то, как раз водная стихия давалась наиболее тяжело – даже неподатливая земля и то слушалась моего слова легче. А любила я работу с воздухом. С его тенями и светом. Учитель знал эту особенность и хитро улыбался, предвкушая удивление зрителя.

Мне очень хотелось создать что-то необычное, поразить воображение барда и доказать, что вся возня со мной была не напрасной. И я, закрыв глаза и сосредоточившись, представила не какую-нибудь бабочку-птичку, которую, наверное, от меня ожидали, я представила, как из лесного воздуха выходит конь. Я позвала его, потянула за тонкую нить воздушной стихии: вот показалось серое, полупрозрачное сторожкое ухо, уплотнилась и проявилась умная морда с горящими черными глазами, светлым бликом на спине заиграли лучи солнца, а грива, дымной тенью струилась и опадала темными кольцами. Конь шел ко мне из леса, мягко и глухо ступая по траве сияющими копытами. Я потянула еще сильнее и открыла глаза. Он уже подошел и встал рядом со мной – немного прозрачный или, скорее призрачный, казалось, что его шкура мерцает и переливается всеми оттенками светло-серого. Он потянулся бархатными губами к непроизвольно протянутой руке, онемевшего от неожиданности Кассия, и тихонько заржал.

Я была горда собой, довольна и не скрывала этого. Видий тоже наслаждался произведенным эффектом – коня он, конечно, и сам от меня не ожидал, но это только усилило его радость.

Воин погладил шелковистую мерцающую шерсть на конской голове.

– А выдержит он хоть тебя, твой призрачный конь? – спросил он, справившись с удивлением.

– Он-то выдержит… – слегка увяла моя радость. – Я не выдержу. Не умею я верхом ездить. Даже залезть не смогу.

– Эх ты, чародейка, – усмехнулся страж. – А ты, старик, куда смотришь? – это уже к Видию обращаясь. – Совсем ты девчонку книгами заморил. Ни верхом, ни бегом не может. Что из нее вырастет-то? – и снова обернувшись ко мне. – Хочешь прокатиться?

– А… можно? – оторопела я от неожиданного подарка.

– Ну, это тебе виднее, лесная колдунья, конь-то твой. – Кассий откровенно смеялся.

Я протянула ему руку, он легко подхватил меня за талию и уверенно закинул на крепкую спину призванного скакуна. Помог удержаться, сам запрыгнул следом, сжал ногами бока коня, и, под ворчание старика, мы тихим шагом двинулись в обход поляны.

Я только что не пищала от восторга. Призванный вел себя достойно и не норовил освободиться. Счастью моему не было предела.

Две недели пролетели для меня, как один день. Занятия с Кассием, прогулки, долгие разговоры у вечернего костра – Видий был занят с бумагами, которые привез ему бард, и, временно, отменил занятия чародейством. Он весь день писал что-то в своей комнате, видимо письма, которые нужно было отправить с воином в столицу.

Но все хорошее когда-нибудь заканчивается – кончилось и мое счастье.

С начала третьей недели испортилась погода, и начались мелкие осенние дожди. А на следующий день в дверь постучал улыбчивый шатен в промокшем плаще и мужчины втроем закрылись в комнате учителя на половину дня, оставив меня готовить пищу и изнывать от скуки и любопытства.

Когда они вышли к обеду, Видий выглядел озабоченным, Кассий был молчалив, а шатен, назвавшийся Теольдием, зубоскалил и смущал меня улыбками.

Быстро закончив трапезу и не рассиживаясь за столом, чародеи опять удалились обсуждать мировые проблемы, а я, прибравшись и не зная, чем себя занять – села за книги.

Так прошел весь этот день – длинный и скучный. После ужина, отклонив предложение учителя переночевать, Кассий, сказав, что уже дождался всего, чего хотел и, как обычно, торопится, попрощался, улыбнулся мне, и ушел в ночную сырость, ввергнув меня в состояние уныния и тоски. Балагуристый Теольдий остался отдохнуть до утра, чтоб с рассветом тоже уйти по своим делам. Но самое большое потрясение ждало утром, когда Видий разбудил меня, уже одетый в дорожный плащ.

– Лесия, мне надо отлучиться на пару недель, – сказал он, с беспокойством глядя на мое заспанное лицо. – Сможешь пожить одна и, если кто-нибудь приедет, сделать видимость того, что я тут недалеко и скоро вернусь?

– Наверное… – я растерялась и не знала, что ответить. Сказать по правде – меня страшило предстоящее одиночество.

– Девочка моя, – Видий положил руку мне на плечо и заглянул в испуганные глаза, – если не можешь или сильно боишься, то я отведу тебя в селение через реку – поживешь там, но лучше бы никто не знал, что я покинул Чернолесье.

Я глубоко вздохнула и покачала головой:

– Я не маленькая, Учитель, я справлюсь, – ах, если бы я была уверена в своих словах хотя бы наполовину. Но подвести Хранителя и не оправдать его надежд, я не могла. – Что такого-то? Я тут год прожила в руке Богини. Ничего мне не сделается, только вот… возвращайся поскорее, а то заскучаю.

Видий улыбнулся моей браваде и потрепал меня по растрепанной макушке:

– Я постараюсь побыстрее, девочка, обещаю, – и, уже с порога, выходя вслед за попрощавшимся Теольдием, добавил, – заниматься не забывай. Приеду – проверю успехи.

И я впервые осталась одна так надолго.

Руазий. Истен. Конец осени 298 г от разделения Лиории. Агния.

Дверь в комнату приоткрылась, и, освещаемый пламенем свечи, к кровати, на которой спала девушка, почти бесшумно подошел приест Еугений. Сев на краешек, ласково, по-отечески погладил спящую Агнию по волосам.

– Дочка, просыпайся, нет времени! Нам нужно поговорить.

Девушка, нехотя открыв глаза, сонным голосом пробормотала:

– Ты уже вернулся?

– Да, но поскольку дела наши не слишком успешны, я через час отбываю снова. Мне просто необходимо дать тебе дальнейшие указания.

Агния резко села на кровати, взгляд тут же стал сосредоточенным и внимательным.

– Я слушаю тебя, Еугений.

Мужчина встал, приложил палец к губам:

– Не здесь. Оденься и спустись на западную террасу, буду ждать тебя там. И так же бесшумно, как и вошел, приест покинул комнату.

Агния же наскоро умылась из кувшина, накинула легкое домашнее платье, стянула волосы шнурком и, стараясь не цокать каблучками, вышла из комнаты. По широкой каменной лестнице девушка спустилась на нижний этаж дворца. Длинный коридор, ведущий в западное крыло, освещался дюжиной световых кристаллов. В ночное время они излучали мягкий голубоватый свет, причудливо освещающий старинные гобелены на стенах. Ступая по каменным плитам очень осторожно, чтобы не привлечь внимания спящей прислуги, Агния то и дело бросала заинтересованный взгляд на изображенные на гобеленах сцены сражений, коронаций, пиршеств. Казалось, что ночью картины живут своей собственной жизнью, или это свет кристаллов придавал всему новый смысл. Вот, на фоне искусно вышитого предгрозового неба, крепкий юноша с развевающимися золотыми кудрями, верхом на огромном расправившем крылья драконе. Агния улыбнулась – сомнений нет – так виделся народу легендарный Дорий I, хотя говорят, в жизни, молодой король-основатель был худ и темноволос. На другом гобелене сцена королевской охоты – в центре лесной поляны пестрая толпа придворных, на одеждах герб правящей династии. Среди всех выделяется грузный бородатый мужчина на коне – по-видимому, сам король Руазия – Риолий IX еще до болезни, так внезапно подкосившей его.

Еще несколько метров оставалось пройти по коридору до выхода на террасу, как очередное изображение на гобелене приковало взор девушки. Мороз пробежал по коже, она едва сдержалась, чтобы не закричать и даже прикрыла рот ладонью. На фоне бушующего сине-черного моря с белыми гребнями вздымающихся волн, пристань Истена казалась совсем уж мрачной и серой. Умелой рукой были вышиты фигуры насквозь промокших уставших моряков, толпившихся у своих пришвартованных кораблей. И, казалось, что даже косой дождь и пронизывающий ветер, приносящий соленые брызги волн – все это более чем реально. Но не это поразило Агнию. Широко открытыми от удивления глазами, она смотрела в правый угол картины – там, опустился на одно колено загорелый мужчина. Своим внешним видом он походил на морского разбойника, и, как будто, чтобы подчеркнуть этот образ, лицо его пересекала черная повязка на левом глазу. Мужчина протягивал цветок – красные сердца со слезой на тоненьком стебельке – стройной даме со смоляными волосами и бледным лицом.

В ужасе Агния закрыла лицо руками и бросилась по коридору к выходу на террасу, уже не беспокоясь о соблюдении осторожности. У двери, однако, она благоразумно отдышалась. Привела себя в порядок, пригладив растрепавшиеся волосы, решив не посвящать Еугения в свои странные видения. В конце концов, уж ей то – посланнице Великого Темного Господина – не пристало шарахаться от картинок. Именно так он бы и сказал.

– Ну, наконец-то, я уж думал, не дождусь тебя, Агния.

Приест бесшумно возник из-за каменной колонны, наполовину утопающей в ветвях деревьев.

– Прости, старалась не разбудить прислугу и шла медленно, – девушка виновато опустила глаза.

– Хорошо, присядь, дитя, – Еугений расположился на каменной скамье и жестом указал Агнии на место рядом с собой. Девушка присела.

– Как, полагаю, ты уже догадалась, – продолжил мужчина, – твоя задача очаровать молодого человека королевских кровей, так, чтобы он потерял голову, чтобы на любую глупость пошел ради тебя.

Еугений хитро улыбнулся, провел рукой по щеке приемной дочери.

– Впрочем, зачем я тебе это говорю? Ты прекрасно понимаешь, о чем я, и уверен, лучше тебя никто с этим не справится.

Агния натянуто улыбнулась. Пугающий холод снова начал возвращаться, а в горле казалось бы, застрял комок. Мысли и образы всплывали в памяти, перемешиваясь друг с другом, но то страшное – во что не хотелось верить, уже всплывало на поверхность бесплотным призраком. С трудом выдавив из себя слова, девушка задала мучавший ее вопрос, ответ на который уже знала.

– Но кто этот человек, Еугений?

Приест усмехнулся, взял девушку за подбородок и внимательно посмотрел в ее испуганные глаза.

– Разве я не сказал тебе? Вот я старею, дочка, старею… Конечно же, речь идет о принце Стасии. Но насколько я понимаю, ты уже знакома с ним.

Агния кивнула, и отвела взгляд. Кожей она уже вовсю ощущала пронизывающий холод, в голове стеной стоял туман. Она делала вид, что слушает приеста, но его голос звучал где-то вдалеке. Агния не разбирала слов, какие-то непонятные звуки. Одна лишь мысль звенела и не давала покоя – «Этот человек Стасий… этот человек принц Стасий». Пугающее предчувствие наконец-то выплыло на поверхность и стало реальностью. Неотвратимой… неизбежной. А перед глазами стоял он – темноволосый кареглазый юноша и протягивал ей цветок разбитого сердца.

Вот уже третий день после разговора с Еугением, Агния не находила себе места, не желая смириться с мыслью о неизбежности выполнения данного ей приестом задания. К счастью, принц Стасий отбыл в то же утро к горе Сим, тем самым предоставив Агнии еще немного времени. Но туман не желал отступать, девушка не видела ни малейшей причины, по которой Стасий заслуживал подобного предательства с ее стороны, и более того, совсем не желала причинить юноше зло. Вот и сейчас, позируя принцессе в образе Светлой Девы, в ниспадающей белоснежной накидке, открывающей лишь ее бледное прекрасное лицо, Агния выглядела очень напряженной и скованной. Подобное поведение подруги, конечно же, не осталось незамеченным для Стасии.

– Агния, дорогая, да что с тобой происходит? Ты такая странная все эти дни, как уехал мой брат.

– О, не переживай, Стаси, я просто очень тоскую по нему и жду встречи, – Агния даже попыталась слегка улыбнуться принцессе, но затуманенный взгляд по-прежнему выдавал внутреннее напряжение.

Принцесса отложила кисть и подошла к креслу, на котором расположилась подруга. Присела на корточки, взяла холодные руки девушки в свои теплые ладони, и внимательно заглянув ей в глаза, спросила:

– С ним все хорошо? Скажи мне, не скрывай.

– Да, Стаси, с твоим братом все в порядке. Совсем скоро он должен вернуться, и ты знаешь это также хорошо, как и я. Я просто очень скучаю по нему.

Агния вздохнула и опустила глаза, не выдержав пристального взгляда принцессы. Понимающе кивнув, Стаси вернулась к холсту и продолжила работу. Некоторое время обе девушки молчали. Наконец, принцесса Стасия, не выдержав застывшей тишины, попросила подругу:

– Расскажи мне что-нибудь, Агния. Ведь ты многое знаешь о том, что там, за пределами нашего города.

Девушка задумалась на какое-то время, по-видимому, перебирая воспоминания, и, зацепившись за одно из них, спросила:

– Ты бывала когда-нибудь в Листенкинге, Стаси?

– Заброшенный старинный замок в недалеко от Истена? Да, отец как-то взял нас с собой, когда посещал поместье неподалеку от него. Стасий, естественно, не удержался от того, чтоб предпринять туда вылазку, – девушка улыбнулась чуть насмешливо и мечтательно. – Разумеется, я пошла с ним. Не могла отпустить одного.

Агния кивнула. Откинув белый капюшон, встала с кресла, подошла к книжному шкафу у дальней стены. Провела рукой по кожаным тисненым золотом корешкам. Выбрав одну из книг, пролистала несколько страниц.

– Вот. Здесь собраны описания всех родов Истенской знати, начиная еще со времен неразделенной Лиории.

– Да, я знаю, очень ценная книга, – Стасия удивленно пожала плечами, не понимая, к чему клонит Агния.

– Иди сюда.

Принцесса послушно подошла. На открытой Агнией странице было жизнеописание последней из рода Сольк. Инаттия, двенадцати лет от роду, сошла с ума и совершила убийство родного дяди и еще нескольких человек.

– Да, я, конечно, читала об этом. Жуткая история. Но, Агния, я всегда не могла понять как юное хрупкое создание могло так жестоко расправиться со взрослыми мужчинами? Это же невероятно. Да и откуда у девочки столько силы? Мрачная легенда, чтобы пугать людей. Это такая давняя история… наверное, никто уже и не знает, как там было на самом деле, – взгляд Стаси натолкнулся на мрачное и загадочное выражение лица подруги и она прервала свои рассуждения. – Или ты знаешь нечто большее, чем написано тут, да?

Глаза принцессы загорелись нескрываемым интересом. Агния кивнула и присела на диванчик у стены, Стасия удобно разместилась рядом с ней.

– Инаттия Сольк росла в прекрасной семье – дружные семейные обеды за большим столом, отец и мама, барон и баронесса Сольк, бесконечно влюбленные друг в друга, и безгранично любящие своих детей, старший брат, увлекающийся исследованием звезд, красавица-сестра, прекрасно музицирующая на любых музыкальных инструментах, их пес – золотистый ретривер Амбер – любимец всех детей. Не будучи такой умной, как брат, и такой ослепительно красивой, как сестра, Иннаттия тем не менее получила в наследство от родителей замечательное качество – невероятную силу воли и стойкость, не раз выручающую ее во многих ситуациях. Она не плакала, когда больно расшибала коленки во время игр, сжимала зубы и, молча, ползла за упавшим в заросли терновника мячом, стараясь не обращать внимания на расцарапанные до крови руки и ноги.

В тот день, она тоже не показала родителям своего недовольства, и, расцеловав, проводила их, а также брата и сестру в Истен. Девочке, конечно же, было очень обидно, что родители не взяли ее на этот раз в столицу. Но, в конце концов, решила она, наказание было заслуженным, дорогую вазу из маростанского стекла она действительно разбила, увлекшись игрой с Амбером, а за свои поступки нужно всегда отвечать, как учил их отец.

Агния на минуту закрыла глаза, будто вспоминая что-то важное. Стасия терпеливо ждала продолжения рассказа, затаив дыхание.

– Сама судьба спасла малышку в тот день, но и посмеялась тем самым над ней. Дело в том, что в то время к поместью от Истена вела еще одна короткая дорога, сокращавшая путь почти в два раза. Она проходила через каменный мост в горах, и именно этой, известной только местным жителям, дорогой, и пользовались испокон веков представители рода Сольк. Так вот, на обратном пути, когда карета с семьей Инатты уже была почти дома, мост обвалился посередине, увлекая в пропасть транспорт, людей, лошадей и груду камней. Живых не нашли.