Текст книги "Поющий Ландыш.Сила для Меча.Часть 4 (СИ)"

Автор книги: Ольга Сараева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

  Архимаг улыбался, но глаза его оставались серьёзными.

  – Я помню, с кем имею дело, Архимаг, и тоже знаю, кому здесь можно верить. Только зачем же было беспокоиться: мы бы и сами справилась.

  И я кивнула в сторону двери.

  – Вот-вот, – усмехнулся Ноэ"Тхафар. – Ты думаешь, почему я здесь? То, что вы с моим пра... Элутар... Элизартом проделали с Замком, заставив его поменять часть астральных координат, это....

  Архимаг покачал головой и продолжил:

  – Словом, в больших объёмах такое может нарушить устойчивость магической системы в целом. Замок – не ореност, Посвящённая, тут всё гораздо сложнее.

  – Я поняла, Архимаг. Это больше не повторится. Но я не обещаю, что не буду говорить с твоим Замком.

  – Идёт, – кивнул эльф. – И ещё одно. Я бы хотел, чтобы ты больше доверяла нам.

  – Я бы тоже, – серьёзно ответила я. – Ты поэтому отправил ко мне князя Линдориэля?

  Если Архимаг и знал о визите сына, то ничем себя не выдал.

  – Линдориэль – глава клана Феа-эль-Дин"н. Я не могу давать ему указаний, даже если бы и желал. Возможно, это тебя удивит, но вне своих прямых обязанностей глава Светлого Совета такой же член клана, как и остальные.

  Мы с Делем обменялись взглядами. В глазах мужа мелькнула ирония. Нет, всё-таки не понимаю я эльфов! Впрочем....

  – Зови меня ТариАна, Архимаг.

  Следующие пару дней я гуляла по замку, наслаждаясь одиночеством и покоем. Эльфы не попадались мне на глаза, словно выполняя чьё-то негласное распоряжение. Мальчишки оставались в детской: Сейни ещё не вставал с постели, а Зарти не отходил от него ни на шаг. По-моему, они общались даже во сне. Дель с Гилом пропадали то в фандарге, то в Библиотеке, и на мои расспросы отвечали односложно и туманно. В конце концов я оставила ребят в покое: будут готовы – расскажут сами. Вопреки ожиданиям возвращение сына из ментальной ловушки не доставило мне неприятностей, хотя затраты Силы были приличными. Эльфийский мир представлял собой огромный Живой Источник, но рождённая им Сила не покидала Эльдамаля – не позволял магический купол ЭльдеРонд. Благодаря этому родина Перворождённых оставалась невидимой, а значит, и недоступной для остальных миров. Амандор же дарил свою Силу Вселенной, и потому был куда более уязвим. Не удивлюсь, если вопреки легенде о Расколе клан Света с его Говорящими-с-миром был намеренно оставлен в Амандоре для наблюдения и, если понадобится, защиты Живого мира как единственного Источника Силы Внутренней Вселенной. Что же касается Тёмных, то с ним вообще ничего не ясно. Почему эльфы клана Фуиндост покинули Эльдамаль, и почему ведут скрытую войну против Навигаторов? К Архимагу с такими вопросами я точно не пойду – это всё равно что признаться в своих планах Светлому Совету. Фаротхаэль? Нет уж, увольте! Пока это выше моих сил. Остаётся Линдориэль, с которого всё началось, и который знает историю с ду серке не понаслышке. Ну допустим. Ведь было же что-то в его взгляде, когда он сказал, что предложил мне своё имя в знак доверия. Может, стоит попробовать?

  /Линдориэль?/ – наугад позвала я.

  Ответное касание было рассеянным, словно эхо: адресат умело сбивал ментальные координаты, сомневаясь в вызове. Что ж, разумная предосторожность при таком количестве ментатов! Попробуем ещё раз.

  /Ты всё ещё Линдориэль, или что-то изменилось?/

  /Нет, не изменилось. Благодарю, ТариАна./

  Интересно, за что?

  /Ты готова, я полагаю. Возьми оружие, нас ждёт работа. Ближайший портал в Каминном зале – картина с маяком. Я настрою для тебя Переход./

  Да, не любит глава клана лишних слов. Однако хороша работа – Тёмный Танец! А картину я знаю: огромные валы бьются об утёс, на котором зажжён одинокий маяк. Впечатляет.

  /И не забудь напомнить Замку, чтобы присмотрел за детьми. Он знает, что делать./

  /Да, командир./

  Мой ответ пришёлся точно в тон разговора, но Линдориэль всё же уловил иронию, потому что спросил:

  /Надеюсь, я не позволил себе ничего лишнего?/

  /Напротив, Линдориэль: ты был предельно краток./

  Пауза, и затем:

  /До встречи, ТариАна./

  Да уж, подробности при встрече, князь.

  Линдориэль окинул меня оценивающим взглядом.

  – Вот это, – он указал на мои берцы, – никуда не годится – слишком тяжёлые и шумные. Лишний звук в Подземье может стоить жизни.

  Ну, это дело вкуса. Я могла бы напомнить эльфу о гномах, передвигающихся в своих башмаках совершенно бесшумно, но спорить не хотелось. Да и обстановка не располагала. Мы находились в большом, совершенно пустом зале без окон, с гладкими стенами и потолком. Казалось, холодноватый голос Линдориэля доносится со всех сторон. Я никак не могла определить назначение этого места, зато помнила, что лишние вопросы здесь расценивают как недостаток ума. Приходилось ждать пояснений хозяина, ведь не зря же он провесил портал именно сюда. Я повела плечами, привычно проверяя крепление ножен. Эльф уловил моё движение и протянул руку.

  – Позволь?

  Я передала ему меч Флоры, который, честно говоря, уже считала своим. Князь коснулся клинка.

  – Меч Света несёт в себе След Стихии. Такое оружие рождается только у курутаров клана Сил"лемен.

  – Это меч Флорелин, Девы Света, Линдориэль.

  Эльф отрицательно качнул головой.

  – Нет. Это меч ТараПаты, Ведущей Сквозь. Твой меч, ТариАна.

  И этот туда же! Я собралась было вернуть меч в ножны, но князь меня остановил.

  – Не спеши, я хочу видеть, что ты можешь.

  – С мечом? Смеёшься, Линдориэль?

  – Даже не думал. Я знаю, что ты не воин, но я также знаю, что у тебя есть куда более мощное оружие, чем любой клинок – твой дар, ТариАна. Так используй же его!

  – Запасы Силы не бесконечны, – усмехнулась я. – Тебе ли этого не знать, эльфийский маг?

  – Верно! Однако это Эльдамаль, Посвящённая: о Силе можешь не беспокоиться.

  В руке князя сир"рис уже принял форму эр"риса. Я посмотрела в серебряные очи эльфа и поняла, что уйти от поединка не получится. Ну что ж.... Мысленно перебрав в уме свой арсенал, я улыбнулась. Как там, у эльфов: кивок, салют, Танец? Линдориэль не стал сразу обрушивать на меня мощь своего меча, он наращивал её постепенно, давая мне возможность войти в ритм боя. Его комментарии были кратки и лишены личностных оценок – только по делу. Дель был прав – его дед отличный Наставник.

  – Быстрее.... Резче.... Ещё.... Кисть!... Нет: всё ещё слишком медленно!

  Линдориэль опустил клинок.

  – Медленно?! Да я....

  – ТариАна, ты уходишь в отрыв недостаточно быстро и недостаточно чисто прерываешь контакт. Другими словами, оставляешь противнику возможность для захвата.

  – Какого захвата?

  – Работай, сейчас поймёшь.

  Всё же удивительно красиво звучат эльфийские мечи! Впрочем, работа есть работа: эр"рис летит в плоскость клинка противника, сбивая его с линии атаки, затем уход корпусом и... запястье словно попадает в клещи. Рывок, мгновенный разворот – и я оказываюсь в объятиях Линдориэля. При этом моя собственная рука с мечом плотно прижата к бедру правой рукой эльфа, а его левая с оружием крепко удерживает меня.

  – Вот этого захвата, ТариАна, – раздался над ухом спокойный голос князя.

  Я стояла к нему спиной, не в силах пошевелиться, и мысленно ругала себя последними словами. Ведь Дель же показывал мне этот приём! Помню, тогда против него я использовала Младший. С тех пор феальдин не выпускает из виду мою свободную руку, а я, выходит, продолжаю наступать на одни и те же грабли. Но когда же Л"лиорентали успевают перебросить меч из руки в руку?! Эльф будто услышал мои мысли.

  – Это как раз несложно. Но я бы не рискнул проделать такое с более быстрым противником.

  Да? А как насчёт этого? Почувствовав лёгкий укол в бедро, эльф застыл от неожиданности. Рука, которой он прижимал меня к себе, плотнее сдавила грудь, затрудняя дыхание. Я инстинктивно набрала воздух в лёгкие. Это движение заставило князя понять, за что именно он меня держит, и забыв об угрозе, эльф тут же отдёрнул руку, выпустив меня из захвата. Ну никакой пользы от оружия! Вот зачем женщине клинок, если можно просто вовремя вздохнуть? Я отправила Младший за голенище и спросила:

  – Продолжим, Наставник?

  При этом я очень старалась, чтобы голос звучал серьёзно. Линдориэль ответил не сразу. Вернув сир"рис на пояс, он заложил руки за спину – подальше от меня, и наконец сказал:

  – Хороший ход, ТариАна. Артефакт?

  Я кивнула.

  – Дальность?

  – В пределах разумного.

  – Мастер? – добрался князь до главного.

  – Три эльфийских звезды на рукояти – Гиллэстель Л"лиоренталь.

  Отверженный

  ФиДель

  «Ты что, отпустил его одного?!» Можно подумать, я должен водить его за руку! И дался мне их поцелуй! Глупо же вышло: брат действительно ни при чём. Что-то его давно не слышно, кстати. Нет, Тара права: рано ещё Гила одного отпускать. Я развернулся и направился к порталу Цитадели. Кто там в этом астэре? Танцующий Змей? Тогда мне лучше поторопиться.

  Командир Стражей Цитадели Мастер Ниэтэль поразил меня мертвенной бледностью и лёгким безумием в глазах.

  – Мастер Ниэтэль?

  Феальдин с трудом проглотил слюну и севшим голосом неуверенно спросил:

  – П-предводитель?

  Я ожидал, что родичи и союзники обрадуются моему возвращению, но не до такой же степени!

  – Да что с тобой, Сгибающий-меч?

  – Прости, Младший князь, но я только что проводил его к ду серке.

  – Кого – его?

  – Тебя, – обречённо ответил Ниэтэль.

  Отличная работа, Гил! А я-то сомневался!

  – Не может быть, – я сурово сдвинул брови. – Проводи-ка меня туда же!

  – Куда, Предводитель?

  – Ну, туда же, куда и его.

  – Кого – его?

  – Меня! – я не выдержал и рассмеялся. – Да очнись же наконец, Мастер Ниэтэль! Пошли-пошли, увидишь кое-что интересное.

  Когда перед нами открылся портал, я сделал приглашающий жест рукой.

  – Прошу!

  Войдя, мы оказались в "мёртвой зоне", знать о которой узникам было неположено. Отсюда комната была как на ладони. Ду серке полулежал на кровати, Гил сидел в кресле рядом, положив ногу на ногу. Ну, это только казалось, что рядом, на самом деле расстояние было достаточным, чтобы среагировать на нападение. Я взглянул на Ниэтэля. Тот был потрясён, но в глазах уже светилось понимание.

  – Гиллэстель, Младший князь Л"лиоренталь, – пояснил я. – Официальное представление состоится позже.

  – Я понял, Младший князь. Благодарю. Я могу идти?

  – Конечно, Мастер.

  Тем временем ду серке усмехнулся и покачал головой.

  – Ты не он, – сказал он Гилу.

  – Глубокая мысль, – оценил тот. – Давно понял?

  – Только что. Я бился с ним, я знаю. Ты двигаешься иначе.

  А ведь Охотник прав – разница есть! Над этим стоит поработать.

  – Желаешь убедиться? – усмехнулся Гил.

  – Смеёшься? У нас с Домом Тиндомэ предпочитают не спорить: опасно для жизни.

  – Верно, на смертника ты не похож, – сказал я, выходя из "мёртвой зоны". – У нас тоже не спорят с Л"лиоренталями. Может, поведаешь тогда, Отверженный, почему ты здесь?

  Я взял второе кресло, поставил его рядом с креслом брата и устроился в нём так же, как он – положив ногу на ногу. Гил, взглянув на меня, поднял бровь, я пожал плечами в ответ. Брат улыбнулся: разумеется, он понял, кто направил меня сюда.

  – Кстати, Охотник, – продолжил я, – если твоя история по-прежнему долгая, то я всё так же никуда не спешу.

  Тёмный эльф усмехнулся.

  – Вряд ли ты услышишь что-нибудь новое, феальдин. Род моих занятий тебе известен. Ваши Тёмные родичи из дома Тиндомэ заказали мне твою жизнь. Причина – ты стал слишком опасен для клана. Так это или нет – разбирайся сам. Я уже говорил и скажу снова: ничего личного.

  Красиво уклонился от ответа!

  – Я спрашивал не об этом, ду серке. Ты едва отбился от своих, причём так спешил, что уходил наугад – через портал со свободным вектором, а чтобы сохранить жизнь, предпочёл плен у врага, перед которым у тебя Долг смерти. Я хочу знать, почему.

  – Я понял, чего ты хочешь, князь, но это не имеет отношения к делу.

  – А вот это уже мне решать, Тёмный.

  Ду серке сложил руки на груди и насмешливо посмотрел на нас. Ну и выдержка! Спокоен, даже весел, будто не ждут его изматывающие пытки-допросы и возможная смерть. И только в самой глубине рубиновых глаз я разглядел страх и отчаяние.

  – Насколько я понимаю, выбора у меня нет, феальдины?

  – Правильно понимаешь, – кивнул Гил.

  – Хорошо. Тогда начнём с того, что я не Тёмный Охотник. Я уже пытался вам это сказать. Наши Охотники занимаются примерно тем же, чем вы. Их действия освящены Законом и Тёмным Советом и не выходят за границы Благословения Элутара. Принадлежать к касте элитных воинов – честь, которой я, увы, недостоин. Для таких, как я, существует только один путь – путь делота, или Отверженного.

  Ду серке помолчал, с сомнением глядя на нас, и спросил:

  – Вы хоть представляете себе, что такое Тёмный клан, Светлые?

  – Просвети, – ответил Гил.

  Тёмный эльф усмехнулся.

  – В клане Фуиндост двенадцать Домов – больше, чем родов в любом из ваших кланов Духа. Во главе каждого из них стоит княгиня, владеющая Тьмой и имеющая ранг гватамари, Тёмной Матери. Внутренними и внешними делами Дома ведает её супруг – князь, носящий титул тир-серегона, Хранителя Крови, разведка и оборона – в зоне ответственности Оружейника Дома, сильнейшего Мастера меча и боевого мага Тьмы. Дети от официального брака – серехини, или Дочери Крови – и сыновья имеют княжеские титулы, но передаются они только по женской линии. Старшая из дочерей, серегама, и её дети наследуют и титулы, и власть в Доме. Тёмный дар в клане Фуиндост передаётся от матери к дочери, а такие, как мы с вами, имеют лишь совещательный голос в Совете.

  Мы с Гилом посмотрели друг на друга. Когда-то отец сказал мне, что Культ Матери – ещё не самое плохое, что может случиться в жизни. Он оказался прав: быть Тёмным эльфом намного хуже. Однако всё это я уже и так знаю.

  – Пока ничего нового, делот, – заметил я.

  – Терпение, феальдин, я не закончил. Есть ещё кое-что, о чём у нас предпочитают не упоминать. Я говорю о гватахини, Дочерях Тьмы, рождённых главой клана вне брака. Они воспитываются в семье и служат Дому на нижних уровнях управления или как воины. Выбор невелик, тем более что вступать в официальный брак им запрещено. Ни титулов, ни прав на наследство гватахини не имеют, если, конечно, Тёмная Мать не решит иначе.

  – Ближе к делу, – не выдержал Гил.

  Ду серке усмехнулся.

  – Уже перехожу. Детей, рождённых гватахини, как и прочих нежелательных потомков ду серке, большей частью, разумеется, мальчиков, ждёт путь делотов – Отверженных. Я уже говорил, что работа наших Охотников освящена Благословением Элутара и направляется Тёмным Советом. Ни один из эльфов в здравом уме не рискнёт Первородством, преступив Закон. Но иногда задача решается только одним способом, и он точно не понравится Элутару. Для таких случаев существуют делоты. Мы забираем жизни родичей, ничем не рискуя.

  – Вот это уже интереснее, – заметил Гил. – Я так понял, он не Отступник, Дель?

  – Нет.

  – Но наша возможная Цель?

  – Безусловно.

  Я смотрел на улыбающегося ду серке и понимал, что не слышу его существования в Ментале. Странное ощущение. Тёмный эльф рассмеялся.

  – Забавно, правда, феальдин?

  Я пожал плечами.

  – Игры с Запретной магией?

  – Запретная она для вас, Светлый, а для нас всегда была просто магией Смерти.

  – Как вы обошли Закон?

  – Уже после Раскола наши гватамари создали ритуал Отвержения жизни, делающий Перворождённого невидимым для Взгляда Элутара. Когда приходит Первое Совершеннолетие, будущего делота лишают Имени и отправляют в Пустоту. Тут главное вовремя завершить ритуал, иначе Отверженый уйдёт слишком далеко по Дороге Смерти. Остановить и вернуть, но уже без Имени, удаётся только одного из трёх. Мне, как видите, повезло.

  Тёмный эльф помолчал и добавил:

  – Мы существуем между жизнью и смертью, феальдины, и никто не скажет, что ждёт нас в Посмертии.

  Это верно – никто. Теперь я понимаю, почему он пришёл в ужас, увидев Пустоту в глазах Тары. Отверженные. Интересно, что думают об этом Старшие? По словам ду серке ритуал Отвержения был создан уже после Раскола. Однако если за мной, а до этого за отцом приходили не Охотники, то тайную войну против нас ведёт не Тёмный Совет. Но тогда кто же? Пожалуй, это вопрос к Линдориэлю.

  – Ну и как тебе там, в Пустоте, делот? – спросил Гил. – Игра стоит свеч?

  – Как видишь, – развёл руками ду серке.

  – Вижу: не живой, не мёртвый, но по-прежнему смертный, – усмехнулся брат. – Насколько я понял, Тёмный, ты Высокого рода.

  – О чём ты, князь? Мы же убийцы Перворождённых. Как говорится, избавь Элутар от такого родства! Нас отдают в закрытую Школу сразу после рождения, тайно, стараясь, чтобы ничто не указывало на Дом, из которого происходит будущий делот. Даже Имя дают уже в Школе – то самое, которого потом сами же и лишают.

  На лице Гила мелькнуло презрение.

  – И как же вас различают после ритуала?

  Тёмный эльф пожал плечами.

  – Дают прозвища. Нас не так много, как ты понимаешь.

  – И какое же прозвище носишь ты? – поинтересовался я.

  – Догадайся, феальдин, – усмехнулся он.

  Что, поиграть захотелось, убийца? Давай поиграем! Ду серке судорожно вздохнул и схватился за горло. Я наблюдал, как с его лица сползает улыбка, а пепельная кожа медленно приобретает синеватый оттенок.

  – Ааккуратнее, Дель, – заметил Гил. – Он уже понял, что ты не склонен к играм.

  Я отпустил ментальную удавку. Делот! Элутар-то, может, тебя и не видит, зато у меня со зрением всё в порядке.

  – Мне повторить вопрос?

  Ду серке качнул головой, пытаясь восстановить дыхание.

  – Гилтар, – прохрипел он наконец.

  – Как?! – поразился Гил.

  – Гилтар, Мастер Летающих Ножей, – пояснил я. – Не трудно было догадаться. Помнишь его гиллт, заряженный Смертью? Знали, что близко ко мне не подобраться, вот и отправили стрелка. Ты лучше вот о чём подумай: какое нужно было иметь прикрытие, чтобы попасть на Испытания, да ещё с оружием! Второй раз против меня работала уже группа, но прикрытие, думаю, обеспечивал всё тот же кудесник.

  Тёмный эльф всё ещё держался за горло.

  – Я не знаю... кто меня прикрывал... феальдины. Детали со мной... не обговаривали.

  Ну разумеется, не обговаривали! Он что, нас за детей держит? Я разглядывал ду серке со смешанным чувством уважения и презрения. Это же надо: так много говорить и ничего при этом не сказать! Даже в отношении делотов он чист: о странных воинах Тёмных мы знали ещё до того, как его взяли. Что ещё? Назвал ритуал Отвержения жизни? Так опять же ничем не рисковал – содержание-то сего магического действа ему не известно. С точки зрения ценности полученных сведений всё это мелочи, не стоящие внимания. После такого "предательства" можно смело возвращаться к своим: ещё и героем сочтут! Другое дело, сдать "перевёртыша", да ещё такого ранга! Тут уж ду серке будет стоять до конца. Правда, недолго.

  – Ладно, делот, это ты там расскажешь, – сказал я, указав пальцем в потолок. – И про прикрытие, и про детали. Кстати, скрывать не советую: во-первых, больно, а во-вторых, просто бессмысленно: знаем мы вашего кудесника-дафара. Дал"леДин"н, так?

  Ду серке на мгновение поднял глаза и снова уставился в пол.

  – Кто заказал тебе мою жизнь, делот?

  – Не знаю. Могу назвать лишь того, с кем разговаривал – серегама Моринар, Младшая княгиня Тиндомэ.

  Гил посмотрел на меня, я пожал плечами: это имя ничего мне не говорило.

  – Не понимаю я тебя, убийца, – сказал брат Тёмному эльфу. – Ты вовсе не выглядишь наивным. Зачем вернулся в клан, если провалил задание? Надеялся, что заплатят?

  Ду серке подался вперёд, глаза полыхнули алым.

  – Заплатят?! За жизнь Перворождённого Древней крови, Светлого князя, феальдина? Чем? Чем можно оплатить такой риск?! Подобную работу выполняют только в обмен на жизнь. Мне обещали жизнь сына. Ты прав, князь: я знал, что меня ждёт, но я должен был хотя бы попытаться!

  – Ну и как, попытался? – спросил я.

  Наши глаза встретились, и как тогда, в Покинутом замке, я снова ощутил родство со своим убийцей. Не жалость – это чувство мне не знакомо, не прощение – я не умею прощать, а именно родство! Феальдины призваны уничтожать таких, как он – Отступников, хладнокровных убийц. И всё же....

  – Давай-ка с начала... Гилтар.

  Ду серке опустил глаза.

  – Могу я просить, Охотник?

  – Попробуй.

  – Не называй меня так. Зови, как хочешь, только избавь от этого.

  Признаться, просьба меня удивила. Впрочем, почему бы нет? Я повернулся к Гилу.

  – Сомбрэль. Как тебе, Младший князь?

  Это было одно из имён Гила на Терре. Неплохой, кстати, из брата француз получился. Не хуже, чем из меня испанец.

  – Ты серьёзно, Дель? – в глазах брата плясали искорки смеха.

  – А что? Хочу увековечить.

  На лице делота отразилось сомнение.

  – У прозвища есть значение?

  – Есть, – кивнул я, – и самое невинное. На языке одного из Внешних миров это означает "тёмный".

  – Без шуток?

  – Слово феальдина.

  – Сомб-рэль, – тихо произнёс ду серке, словно пробуя новое слово на вкус. – Похоже на наше. Благодарю, Младший князь Л"лиоренталь.

  – Ну наконец-то Л"лиоренталь, – рассмеялся Гил. – А то всё Тиндомэ да Тиндомэ!

  – Когда я услышал, какая меня ждёт работа, не поверил своим ушам, – рассказывал ду серке. – Жизнь Светлого князя, да ещё и Духа! Со времён Раскола многое изменилось, но то, что мы знали о вас, делало предприятие почти безнадёжным. Не спасал даже мой ранг Мастера иллюзий. Так я и ответил серегаме Моринар. Она рассмеялась и сказала, что у меня будет такое прикрытие, при котором я просто обречён на успех.

  – Ментальная маска, Дель? – уточнил брат.

  – Что-то вроде. Тональный ряд ду серке был подстроен под дафара, вот почему не сработали Стражи. Как вы вышли на Дал"еДин"на, делот?

  Ду серке пожал плечами.

  – Как обычно: отследили кровные связи. В Эльдамале осталось немало потомков смешаных браков. Согласно брачным договорам того времени, дочери принадлежали клану матери, а сыновья оставались в клане отца.

  Гил посмотрел на меня.

  /У Тинтаэля Тёмная кровь/, – передал он по Связи.

  /Если и есть, то капля/, – ответил я, помня, как долго восстанавливался друг после ранения Тёмным клинком.

  /Его отцу хватило, чтобы предать/, – заметил Гил.

  /Да там ещё моя бывшая отметилась. Как говорится, "купол" уехал, а маг не заметил. Вот так и становятся Отступниками, Гил. Брось, их парень чист./

  /Это След, Дель. Помнишь, как легко Тин перестроил наш клановый тональный ряд в Оке Света? Тари говорила, магия у него от отца./

  Тинтаэль Хит"Таль. Или всё-таки Дал"леДин"н? Элутар, этого ещё не хватало!

  /Я не о Тине, я о его отце. Кто знает, какие "подарки" мог оставить он собственному сыну? Вспомни Фаротхаэля. Но это отдельный разговор, Дель. Здесь без Тари и Ролли, как и без самого Тина, не обойтись. А пока давай к делу./

  – Итак, ты дал согласие, делот, – повернулся Гил к Тёмному эльфу.

  – Не успел, – усмехнулся тот. – Видишь ли, князь, такая работа стоит дорого, поэтому мы не даём согласия, не убедившись, что услуга будет оплачена. Плату делот всегда назначает сам. Я хотел, чтобы мне вернули Имя, и был уверен, что Тиндомэ это могут. Выслушав мои условия, серегама долго с интересом разглядывала меня, а потом предложила свои.

  Ду серке прикрыл глаза и, справившись с волнением, закончил.

  – Увидев сына в смирительном ошейнике со скованными руками, я был согласен на всё. Тиндомэ! Ума не приложу, как они его выследили! Клянусь, мы делали всё, чтобы сохранить его рождение в тайне. Я же говорил тебе о сыне, феальдин.

  – Я помню. Сколько ему?

  – Примерно столько, сколько твоим.

  – И что теперь?

  – До Первого Совершеннолетия Элегорду осталось три астэра. К ритуалу Отвержения готовят с рождения, выживает один из трёх. Неподготовленные обречены. Тебе ещё интересно, князь, почему я вернулся в Подземье?

  – Продолжай, – сказал я.

  – Нам запрещено иметь детей – "грязная" кровь. Наказание за ослушание жестоко, но дело даже не в этом: я не хотел, чтобы сын повторил мой путь. Целый эльм нам удавалось его скрывать, а не хватило каких-то трёх астэров!

  – А что с матерью мальчика, Сомбрэль?

  Ду серке вздрогнул от неожиданности, услышав новое имя.

  – Н-не знаю. Мало кто из женщин отважится делить ложе с делотом, а уж родить от него ребёнка.... Её ждало изгнание из клана, а в условиях Подземья это верная смерть.

  Я видел отчаянье Тёмного, и перед глазами невольно встала Тара. Я тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли, и задал делоту последний вопрос:

  – Скажи, если бы серегама Моринар согласилась на твои условия, ты бы пришёл за моей жизнью?

  – Конечно, – не задумываясь, ответил ду серке.

  Это было как раз то, что я надеялся услышать. Значит, всё, сказанное им ранее, было правдой.

  – И всё-таки ты наивен, Тёмный, – вздохнул Гил, поднимаясь. – Что-то мне подсказывает, что даже выполни ты заказ, ритуал над твоим сыном всё равно был бы проведён.

  Разговор был закончен. Цитадель мы покидали уже вдвоём с братом, и провожавший нас Мастер Ниэтэль изо всех сил изображал невозмутимость.

  Делот невольно подал мне дельную мысль: нужно, чтобы нас с Гилом невозможно было различить в бою. В дуэте мы составляли единое целое, но предпочитали каждый свой стиль, поэтому последние дни я только и делал, что старался выбить из Гила его классический андарелин"н.

  – Как думаешь, мы можем рассчитывать на помощь пленника? – спросил Гил, когда мы очередной раз возвращались из фандарга.

  Этот вопрос не давал брату покоя, как, впрочем, и мне.

  – Не знаю. С ним надо говорить, но не в Цитадели.

  – Надеешься, что его отпустят погулять? – усмехнулся брат.

  – Нет, но у нас есть не менее двух астэров, чтобы это устроить.

  – Поясни.

  – До Первого Совершеннолетия Элегорда осталось три астэра.

  – Так ты хочешь....

  – Нам же всё равно туда идти, Гил. А для делота его сын – единственный и самый убедительный довод в нашу пользу. Найти бы ещё второго Отверженного для проверки этого... Сомбрэля!

  – Да ты что, Дэль? Уже просто живой Тёмный – чистое везение!

  Какое-то время мы шли молча, обдумывая варианты.

  – Слушай, а Линдориэль? – вдруг спросил Гил.

  – Атар"Тэ? Тоже мне, нашёл Тёмного эльфа! А вопросы главе клана ты задавать будешь?

  – Да я его в глаза не видел!

  – Вот-вот. Это даже не Фаротхаэль. Увидишь – поймёшь.

  Остановились мы одновременно, будто налетели на невидимую преграду, и посмотрели друг на друга.

  – Тара! – сказали мы хором и помчались на Детскую половину.

  – Ну и где она? – спросил Гил, окинув взглядом спальню мальчишек.

  Изначально предполагалось, что у Зарти и Сейни будут отдельные комнаты, но растащить их по разным углам оказалось не под силу даже Лоредили. Примерно то же самое ожидало бы и нас с Гилом, если бы я не был женат.

  – Кто? Мама? – Зарти нехотя оторвался от наблюдения за рыбами в аквариуме.

  Яркие разноцветные "петушки" бестолково толпились перед лесом из водорослей, отделявшим их от кормушки. Эти магические создания были прекрасны, но, к сожалению, необучаемы: малейшее изменение привычной обстановки вводило их в ступор.

  – Да отстань ты от них, Зар, – тихонько рассмеялся Сейни. – Не полезут они в водоросли: не заложено в астральной основе.

  – Да ну, – отмахнулся Зарти, – они же рыбы, хоть и магические. Должны сообразить! А мама в Одиноком замке, Гил.

  Я застыл, глядя в одну точку. Да, Тара говорила, что Атар"Тэ приглашал её к себе. Сыновья встревожено смотрели на меня. Я развернулся и едва ли не бегом направился в нашу комнату. Так и есть: эр"рис! Гил влетел в двери сразу за мной.

  – Да что с тобой, Дель? А, меч взяла. Ну и что? С ней же Линдориэль! И заканчивай с паникой: ребят напугаешь.

  Элутар! Я и сам не мог объяснить своей вспышки, но чувствовал: если сейчас не услышу Тару, то сойду с ума. Ну же, любимая, просто скажи, что ты есть!

  /Что с тобой, мелиан?/

  Мы с Гилом в изнеможении рухнули на диван.

  – Ну, что же ты? Объясни девушке, что с тобой, – поддел брат.

  – Зачем, Гил? Она понимает меня лучше, чем я сам.

  /Я тоже скучаю, Дель. Скоро вернусь./

  – Вот, я же говорил!

  – А ты всё такой же пижон, Дель. Сколько раз вы виделись после возвращения? Если бы Флора.... А, да что говорить! – Гил махнул рукой. – Тебя бы на моё место!

  Элутар, а ведь он прав! В Амандоре мы с Тарой почти не расставались, а теперь, дома, я оказался так занят, что.... Словом, мне повезло, что я всё ещё мелиан! Гил улыбаясь, смотрел на меня. Ну конечно: что можно скрыть от брата-близнеца и своей ментальной половинки к тому же?

  – Что? – спросил я, улыбаясь в ответ.

  – Да так, ничего. Ты бы наведался к Ролли, Дель. И делом бы занялся, и проветрился заодно. А то пока Тари вернётся, ты весь замок перевернёшь.

  – К Ролли? Зачем? У него всё в порядке.

  – Знаю, но ты же сам говорил, что нужен второй делот.

  – Гил, давай яснее!

  – Переключись на дело, командир. Помнишь, Морханатар говорил, что на всякий случай снял ментальный слепок с памяти убитого им Тёмного?

  Элутар, как я мог забыть!

  – Я понял, феальдин.

  – Феальдин у нас ты, Дель. Я – Мастер Следа, – напомнил брат.

  – Не-ет, Гил, ты феальдин, и всегда им был. Ну, я пошёл. За ребятами присмотри!

  – Иди-иди. Ролли привет!

  Я пошёл к ближайшему порталу, на ходу настраивая Связь.

  – Дель!

  Я оглянулся: в дверях комнаты стоял Гил.

  – Не говори ему про Тинтаэля: посмотрим, что скажет Тари.

  Я смотрел на чёрного, как ночь, альгвара с точёными ногами и небольшой изящной головой. Красавец прядал ушами и настороженно косил на меня лиловым оком.

  – На, – сказал Морханатар, доставая из кармана горсть засахаренных фруктов. – Не переживай: ты ему понравишься.

  Сам нолегат уже сидел верхом, и скакун под ним пританцовывал в нетерпении. Наши союзники предпочитали держать дургов – чёрных, как ночь, альгваров с короткой стоячей гривой.

  – Вообще-то я не рассчитывал, – нерешительно сказал я.

  – Что попадёшь в альвир? – рассмеялся Ролли. – Ну знаешь! А почему я должен из-за тебя менять свои планы?

  – Тоже верно, – согласился я и, подойдя к своему альгвару, протянул фрукты.

  Дург шумно втянул незнакомый запах, тепло дохнул в ладонь и аккуратно взял лакомство.

  – Я же говорил: ты ему понравишься!

  Да, мы с альгваром понравились друг другу, и мне не пришлось жалеть о прогулке. Я привык летать по нашим бескрайним равнинам наперегонки с ветром – там, где колышутся густые травы, манят прохладой леса, а далёкие горы туманной полосой плывут на горизонте. Но когда до вершин подать рукой, а под копыта твоего скакуна ложатся каменистые плато Сумеречного хребта, испытываешь совсем иные чувства. Даже в частых подъёмах и спусках была своя прелесть, тем более что ход альгваров оставался ровным и уверенным. Когда очередной подъём остался позади, близкие горы неожиданно расступились, открыв простор ветру и травам. Я восхищённо вдохнул терпкий воздух и посмотрел на Ролли. Друг улыбался: он определённо знал, что мне понравится! Ни слова не говоря, мы послали альгваров вперёд. Не знаю, сколько мы мчались, едва касаясь земли, когда впереди показался узкий скальный "язык", выползавший на равнину. Издали он напоминал крепостную стену, а при известной доле фантазии там можно было угадать даже разрушенные башни. От Хана пришёл сигнал: