Текст книги "Открытый брак (СИ)"

Автор книги: Ольга Джокер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц)

Глава 20

Услышав щелчок входной двери, кладу на язык одну из ментоловых конфет для оральных ласк. Зажмуриваю глаза.

Во рту моментально становится свежо. Конфета, скорее напоминающая таблетку, довольно быстро рассасывается и начинает действовать.

Прекрасно.

Взглянув в зеркало, остаюсь довольна собой. Наряд откровенный, волосы собраны. Щёки порозовели, а в глазах – азартный блеск.

Прочитав на досуге о способах разнообразить минет – сильно удивилась. Я-то думала, что возможный максимум – это уметь брать глубже, но, оказывается, можно экспериментировать с помощью горячего чая, шампанского, льда и жемчужного ожерелья. Хочется попробовать всё, но начнём с простого.

Расправив шелковый халат, направляюсь в прихожую. Времени в обрез – через два часа начнётся концерт любимой группы. В гардеробной уже висит выглаженный брючный костюм. Но удивить любимого мужчину я успею.

Крадусь на носочках по коридору. На языке и нёбе приятный будоражащий холодок.

Я прижимаю пальцы к губам. В инструкции обещают, что на контрасте с тёплой кожей должен получиться потрясающий эффект. Я постараюсь.

Застыв в дверном проёме, наблюдаю, как Наиль снимает обувь и пиджак. Послабляет галстук, расстёгивает верхние пуговицы рубашки. Бросает на тумбу ключи, мобильный и наручные часы.

Он стильно одет, излучает мощную притягательную энергетику. Знаю, что вкусно пахнет. К тому же счастлив, доволен собой и тем, что делает.

До сих пор ясно помню, каким он возвращался после работы на стройке. Адски измученным и грязным, в затасканной донельзя робе.

Я встречала его с малышкой на руках и решительно просила о помощи. Видя, что с трудом стоит на ногах, давила на совесть. А сколько раз грозила разводом – страшно и сосчитать. Наверное, десятки раз.

Беззаботная студенческая жизнь резко сменилась бытовой и семейной. Мы не были к такому готовы. Скандалили, спорили, мирились и искали компромиссы. Справлялись – как умели. Чудом выплыли.

Тряхнув головой, подхожу к Наилю со спины, обнимаю за талию и целую между лопаток. От ощущения близости мелко дрожу.

Здорово, что все сложные этапы мы давно пережили. Ну какой, к чёрту, развод?

Муж накрывает мои руки ладонями, сплетает наши пальцы. Вместе с наполняющей нежностью приходит желание отменить концерт и побыть с Наилем подольше один на один. Из-за загруженного графика мы редко видимся. В основном – поздним вечером.

– Моя Поля… – произносит довольно.

Вспомнив о действии конфеты, размыкаю объятия и обхожу высокую фигуру.

Наиль тянется за поцелуем, но я ловко уворачиваюсь. Не хочу, чтобы преждевременно догадался. Улыбаюсь, шутливо грожу пальцем. Вижу беспокойство во взгляде, но не тороплюсь пояснять причины.

– Соскучился?

– Очень, – кивает.

Планирую уточнить, насколько сильно, но Наиль опережает и опускает мою руку на вздыбленную молнию брюк.

Возбуждение накатывает одной сплошной волной. Воздух сгущается, дыхание рвётся.

Я прикусываю нижнюю губу. Сквозь плотную ткань сжимаю внушительную эрекцию.

– Веришь?

Кивнув, медленно и показательно опускаюсь на колени. Уверенными движениями снимаю брюки и нижнее белье.

Член напряженно покачивается прямо перед моим лицом. Смуглый, тяжёлый, оплетённый выпуклыми венками. Несмотря на то, что отец моего мужа свалил, когда Галина Сергеевна была беременна, та всё равно выполнила его просьбу и сделала сыну обрезание. Возможно, потому что искреннее верила, что мужчина покается и рано или поздно вернётся.

Легонько дую на блестящую головку. Ласково и коротко целую.

Наиль находит опору, упираясь ладонями в стену. Учащённо дышит, поставив ноги на ширину плеч.

Подняв взгляд, ловлю его. Тёмный, глубокий и до невозможности порочный. Нырнув в который, можно тут же утонуть.

– Сними халат, Поль, – просит хрипло. – Хочу видеть тебя голенькой.

Послушно развязываю пояс. Движения быстрые, сумбурные. Таблетка полностью растворилась. Во рту, по ощущениям, арктический холод.

Веду по члену рукой. Подавшись ближе, лижу уздечку. Не получив негативной реакции, провожу кончиком языка сразу по всей длине.

Наиль цедит воздух сквозь стиснутые зубы. Качнув бёдрами, намекает, что пора бы перестать дразниться.

Мой нетерпеливый.

Кладёт руку на затылок, поглаживает волосы. Приглушённо стонет, едва я обхватываю его губами и беру глубже.

– Твою мать, Поля… Что это?

Член у меня во рту каменеет и дёргается. Наиль в недоумении, но отстраниться не пытается. Наслаждается. Сняв заколку с волос, перебирает вьющиеся пряди волос.

Похоже, шалость удалась.

Я воодушевляюсь реакцией. Оказывается, в мире столько разнообразия! Можно кайфовать, экспериментировать и искать новые методы усиления ощущений.

В ушах шумит, пульс идёт по нарастающей. Слюна стекает по подбородку, а головка раз за разом упирается в заднюю стенку горла.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Мне хорошо и остро. Не удержавшись, ныряю пальцами под кружевные стриги. Трогаю лобок, веду ниже – аккурат между влажных половых губ. Невесомо касаюсь чувствительной пульсирующей точки. Кто бы мог подумать, что минет мужу доведёт до экстаза и меня.

Когда кажется, что разрядка совсем близко – Наиль хватает меня под локоть и тянет вверх.

– Я планировала до конца, – выдыхаю мужу в губы.

Не слыша слов, он действует по-своему. Водит по члену ладонью, расталкивает коленом мои ноги. Подхватив на руки, прижимает спиной к стене. Одновременно под плавное и ощутимое вторжение целует в губы, накаляя градус возбуждения до предела.

В этой позе необходимо доверие. У нас оно есть, и даже с избытком.

Мы отрываемся, взлетая высоко и сумасшедше быстро. Темп такой, что сердце буквально выскакивает из груди.

– С членом лучше? – интересуется Наиль.

– С членом охуенно, – пошло проговариваю.

Напряжение, слишком долго копившееся внутри, взрывается с новым резким толчком. Я сдаюсь почти сразу же. Пальцы ног подгибаются.

Зажмуриваюсь, запрокидываю голову. Получаю порцию желанных спазмов. Поцелуи, запахи и щетина на моей шее добавляют удовольствию особой остроты.

Громкий сигнал клаксона звучит будто в вакууме. Не ориентируясь, который час, где-то глубоко в подсознании понимаю, что это Мира.

Глажу напряженные плечи Наиля, веду губами по влажному от пота виску. Прижимаясь обнаженной грудью – ощущаю, как частит его сердце. Поощряю, ерошу короткие волосы на затылке. Пытаюсь абстрагироваться от того, что происходит вне стен нашей квартиры.

Если соседи вдруг решили, что это максимум из того, что могут мои подруги, то они сильно ошиблись. Девчонки начинают кричать моё имя. На весь двор. Не просто Поля, но и с приставкой в виде фамилии.

Наиль утыкается лицом в мое плечо, рвано и громко дышит. Изливается долго, мощно. С глубокими финальными толчками, двигая мои бёдра вверх и вниз.

– Успокой своих подружек, не то это сделаю я, – просит, поставив меня на ноги.

Я нехотя отлепляюсь от мужа, накидываю на плечи халат. По внутренней стороне бедра стекают густые тёплые капли.

После незапланированной беременности мы давно и тщательно предохраняемся. За десять лет ни разу не было промахов.

Пока бегу из коридора на балкон, приглаживаю волосы. Губы горят, а сердце едва не лопается от бешеных ударов.

– Саркиева! Полина! – кричат на всю мощь.

Вот дурочки! У нас в городке обсмеяли бы и пригрозили полицией. От сплетен было бы сложно отбиться.

Открываю окно, выглядываю на улицу. Прохладный весенний воздух холодит разгорячённую кожу.

Красный БМВ стоит посреди двора. Передние двери открыты, в салоне грохочет музыка. Лиля набирает в лёгкие побольше воздуха, но, едва увидев меня, начинает смеяться.

– Я скоро выйду, – машу рукой. – Через пять минут!

На телефоне, ожидаемо, множество пропущенных звонков. Я была уверена, что в запасе есть минимум двадцать минут, но не заметила предупреждения о том, что из-за аварии в центре города собраться нужно пораньше.

– Так что это было, Поль? – интересуется Наиль, выходя из ванной комнаты и обмотав бёдра полотенцем.

Оторвав взгляд от экрана, скольжу по сильному натренированному телу. Мысли путаются. Я не сразу понимаю, о чём речь.

– А, это были ментоловые конфеты для орального секса. Следующий ход – твой.

Наиль усмехается, кивает.

– Принято, – на полном серьёзе заявляет.

Я надеваю костюм, подкрашиваю губы помадой и наношу на запястье каплю духов. Внутри машет крыльями эйфория.

Не знаю, чем заслужила, но кажется, я живу свою лучшую жизнь.

Глава 21

В салоне играет популярный трек о несчастной любви и разлуке. Исполнят та самая группа, на концерт которой мы едем.

Настроение прекрасное. Внутри такая лёгкость, что хочется расправить крылья и парить.

Я тихо напеваю себе под нос знакомые мотивы. Мира делает звук громче. Откинувшись на спинку кресла, вдавливает ногу в педаль газа, ускоряясь и ловко обгоняя другие автомобили.

– Настя не сообщала, когда освободится? – спрашиваю, едва мы встаём в затяжную пробку.

Лиля отмахивается.

– Ой, она как всегда…

Достав из-под сиденья бутылку шампанского, снимает фольгу.

– Не испачкай мне салон, пожалуйста, – строго просит Мира. – Я только сегодня забрала тачку из химчистки.

– Без паники – ты имеешь дело с профи, – произносит Лиля и тут же возвращается к теме Журавлёвой: – Это не впервые, когда Настя всех организовала, а сама застряла в офисе над важным проектом. Когда присоединится к нам – не уточняла, но уверена, не обидится, что мы начнём без неё.

Слышится глухой хлопок и шипение игристого вина. Мира несдержанно ругается на подругу, перестраиваясь в крайний правый ряд. Кажется, несколько капель проливается на сиденье, но мне, с заднего – не видно.

– Этот чёртов трудоголизм нужно как-то лечить, – продолжает возмущаться Лиля. – Например, декретом.

– Спорный совет, – усмехаюсь в ответ. – Вряд ли ты будешь видеть Настю чаще, когда она родит ребёнка. По крайней мере, не в первый год.

Девушка присасывается губами к горлышку бутылки. Из-за обильной пены закашливается и покрывает мелкими брызгами приборную панель, за что получает новую порцию возмущений.

– Есть деньги – есть свобода и личное время. Можно нанять круглосуточную няню. У Мирки вон дитю полтора года – спокойно себе отдыхает.

Осознав, что, по сути, так и есть, замолкаю и вжимаюсь в сиденье. Что такое няня – я и знать не знала. До года Мышки мы с мужем полностью занимались ею самостоятельно. Чуть позже, когда после болезни окрепла свекровь, отдавали ребёнка на пару-тройку часов. Это время казалось нам раем. Возможно, если бы я снова родила, то тоже задумалась бы о помощи.

– Сашка, вроде как, не очень расположен к детям, – кривится Мира. – Помню, когда мы отмечали сыну год, тот как-то пошутил, что дети – это счастье. И самое большое в них – это когда они чужие, живут далеко и никак с тобой не пересекаются.

Несмотря на то, что я не разделяю подобную мысль пусть даже в шуточной форме – почему-то улыбаюсь. Наверное, потому что именно этот ответ вполне в духе Журавлёва.

– А я недавно делала разбор гардероба Алле – коллеге Насти. Та по секрету делилась, что у них появился новый подрядчик, который трудится над разработкой госсервиса. Безумно привлекательный и сексуальный мужик. Весь отдел тает.

Лиля передаёт мне бутылку шампанского, а я едва не разжимаю пальцы после услышанного. Кровь приливает к щекам, а внутри огненной лавой растекается ревность.

– Думаешь, Настька ради него задерживается? – смеется Мира.

Прижав горлышко к губам, делаю глоток игристого вина. Хотела отказаться, но сейчас понимаю, что незачем.

– Смешно. Во всяком случае, я бы точно не стала крутить романы на работе с таким-то мужем.

Опустив взгляд, рассматриваю идеально-красный маникюр. Одно дело – знать о том, что мой Наиль – красивый мужчина, и совсем другое – услышать об этом от других. Лиля не сказала ничего необычного. Стоит только вспомнить, как за Саркиевым толпами бегали девчонки нашего общежития. Но десять лет назад он выбрал меня.

Я возвращаю шампанское, запрокидываю голову. С самого начала переезда Наиля в столицу свекровь твердила, чтобы я не засиживалась дома и мчала за ним. В большом городе – большие соблазны. Я и сама чётко убеждаюсь в этом каждый день.

Мужа окружают разные люди, в том числе и девушки. Умные, яркие, успешные. Представляя, как он с ними флиртует, или оказывает знаки внимания – лава начинает жечь сердце и душу.

Хочется надеяться, что наши принципы – хранить любовь и верность – до сих пор остались непоколебимыми. Несмотря ни на что.

Мы приезжаем в закрытый ночной клуб с небольшим опозданием.

После тщательного осмотра и проверки документов проходим в зал. Дух захватывает от атмосферы, окружающей роскоши и великолепия. И как ни пытаюсь отреагировать иначе и принять тот факт, что теперь оно сопровождает меня всюду – никак не могу.

Мира показывает наш стол прямо у сцены, подзывает официанта.

Свет приглушён, в воздухе витает лёгкая дымка. Артисты энергично выступают перед микрофонами. Необычно, что можно едва ли не коснуться любимой группы. Их песни не просто в моём плейлисте. Они сами – на расстоянии вытянутой руки.

Обхватив тонкую ножку бокала, пытаюсь расслабиться.

Я и раньше, даже с маленьким бюджетом, любила активно проводить время. В прошлой жизни, например, нередко посещала концерты. Правда, другие.

В наш городок приезжали довольно средние артисты. Выступали на площади, со слабой акустикой. Людей всегда собиралось немерено. Чтобы хоть что-то рассмотреть, Наиль усаживал меня себе на плечи и поднимал высоко-высоко. Это было круто и весело.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Здесь же все ведут себя культурно. Никто не закрывает обзор, не визжит от увиденного и не лезет на сцену. Народ светский. За билет отвалил почти тысячу долларов. Охраны, должно быть, больше, чем самих гостей.

В перерыве Мира предлагает провести меня за кулисы. Оказывается, это вовсе несложно.

Я растерянно соглашаюсь. Взяв сумочку, плетусь по тёмному коридору к гримёрке. Пульс взрывает виски, дыхание перехватывает.

Чуточку страшно, что нас пошлют, но внутри всё равно приятно вибрирует от ожидания встречи с любимым исполнителем.

Мира стучит в дверь, просит совместные фото. Её здесь знают, приветствуют.

Солист с радостью делает со мной снимки и предлагает поставить автограф, но, так как у меня с собой, как назло, нет ручки – расписывается красной помадой в блокноте.

Дальнейший вечер проходит за вкусным ужином, алкоголем, танцами и песнями. Под самый конец – появляется и Настя, которая вливается так легко, будто развлекалась с нами с самого начала.

– Последняя песня была до мурашек, – произносит Лиля, когда мы вчетвером направляемся на улицу. – Я едва ли не заплакала!

– Ты просто перепила, малыш, – подкалывает Мира.

Все слова проносятся мимо, стоит только заметить на парковке Наиля. Он стоит, опираясь бёдрами о капот автомобиля, и о чём-то живо общается с Журавлёвым.

Расслабление, которое я получила во время концерта, моментально растворяется из организма. Мои плечи каменеют. Я начинаю чувствовать себя неуютно, несмотря на то, что теперь вижусь с Сашей не один на один.

– Лиль, а твой не приехал? – интересуется Настя.

– Нет, я на такси, – отвечает та беспечно.

– Да брось! Мы с Сашей тебя подкинем.

Когда подходим ближе, разбредаемся по сторонам. Я коротко здороваюсь со всеми присутствующими, а затем кладу ладони на грудь мужа, забывая обо всём. В ноздри проникает аромат древесного парфюма, а сердце под моими пальцами начинает стучать во много раз чаще.

И пусть вечер прошёл великолепно, и исполнилось одно из моих желаний, я чуточку жалею, что не осталась дома с Наилем. Мы могли бы провести время куда продуктивнее.

Несмотря на то, что на парковке мы далеко не одни, муж целует меня, а я закрываю глаза от удовольствия и отзывчиво ему отвечаю. Пытаюсь найти новые подтверждения тому, что между нами ничего не изменилось.

Так и есть. С ласковым движением языка искра внутри превращается в настоящий пожар.

– Почему я до сих пор не чувствую выраженного ментолового привкуса во рту? – шутливо проговариваю, намекая на конфеты для оральных ласк.

Теперь мяч на поле у Наиля.

– Они у меня с собой, – похлопывает ладонями по карманам.

Оторвавшись от автомобиля, муж щёлкает брелоком и направляется на водительское место. В грудной клетке трепещет от предвкушения продолжения вечера. Единственное, что омрачает это состояние – голос, окликающий меня со спины.

– Полина!

Я вонзаю ногти в ладони и медленно оборачиваюсь. Заставляю себя вскинуть взгляд, посмотреть чётко перед собой.

Карие глаза Журавлёва царапают мои губы и шею, а затем лениво поднимаются выше.

– Я уже сказал Наилю, но повторю и тебе – жду вас на следующей неделе у себя на дне рождения. Отмечать будем почти два дня в загородном доме, поэтому скорректируйте планы заранее.

Насколько я понимаю, муж уже дал согласие, поэтому отказ не принимается. Коротко киваю, выдержанно улыбаюсь.

Я хочу вести себя, как и обещала, нейтрально, но сердце чересчур бурно реагирует, а глаза невольно опускаются ниже, подмечая лёгкую небритость на щеках, смуглую кожу на контрасте с белой рубашкой и дергающийся кадык.

– Спасибо за приглашение, Саш.

Развернувшись на каблуках, обхожу автомобиль и направляюсь к передней двери. Последнее, что слышу, прежде чем забраться в салон:

– Буду рад видеть.

Ну ещё бы.

Недовольно фыркаю, ощущая расплёскивающуюся ярость. И как, скажите, не сойти с ума за эти два дня?

Глава 22

На экране телефона всплывает входящее сообщение в тот миг, когда я достаю из шкафа небольшую дорожную сумку.

«Эй! А что с собой брать? Кто-нибудь в курсе?» – интересуется в общем чате Мира.

Застыв, жду ответа Насти. Я и сама задавалась подобным вопросом, но спросить почему-то не додумалась.

«Два комплекта одежды. Один вечерний – на первый день, второй – спортивный. И, конечно же, купальник!» – печатает Журавлёва.

Я собираюсь довольно быстро. Складываю свои вещи и мужа – в сумку. Вдобавок беру паровой утюг, одежду для сна и сменное нижнее белье. Через час нам нужно выехать из дома, чтобы успеть добраться за город к назначенному времени.

– Как думаешь, там будет много гостей? – спрашиваю Наиля, когда за нами автоматически закрываются ворота ЖК.

От волнения потеют ладони. И вроде бы не первый выход в свет, но этот раз – особенно нервный.

– Только свои, Поль. Да и вряд ли в доме можно разместить больше, чем двадцать человек.

– Если это не дворец.

Не уверена, что мы – уже свои, но голос мужа, как всегда, спокойный и выдержанный. Наиль без проблем находит общий язык буквально со всеми на своем пути. Таксист? Заправщик? Олигарх? Политик? Да ради бога! Этому точно стоит у него поучиться.

Дом, в котором будет проходить празднование, скрывается за высокими металлическими воротами. Территория необъятная, ухоженная.

Наиль сжимает мою руку, когда мы направляемся к центральному входу по узкой выложенной из камня дорожке. Поймав мой растерянный взгляд, касается губами тыльной стороны ладони, будто заряжая своей уверенностью.

Знаю, мы многое упустили с двадцати лет. Шумные тусовки, веселье. Теперь, пока есть возможность, наверстываем. Едва Мышка переедет в столицу – остановимся и снова счастливо заживём спокойной семейной жизнью.

Стоит переступить порог особняка, как я теряюсь от количества незнакомых лиц. Гости стильно и красиво одеты, излучают улыбки и замечательное настроение.

В просторном зале на первом этаже суетятся официанты, и фоном играет музыка.

В прихожей нас встречает Настя. В красном платье, на каблуках. С легкими изящными локонами и искусным макияжем.

– Привет-привет, – раскрывает для меня свои объятия. – Отлично выглядишь, Поль. Это платье из того магазина, который советовала Лиля?

Отстранившись и расправив складки на ткани, тепло улыбаюсь в ответ. Необыкновенного внимания к Наилю не замечаю – оно полностью отдано мне. Поэтому выдыхаю.

– Ты тоже прекрасна в этом образе. Да, мой наряд из «Джорджио».

– Надо будет на днях туда заглянуть.

Подарочный пакет в моих в руках, внутри которого – сертификат в магазин аксессуаров из драгоценных металлов, вручаю Журавлёвой, потому что Сашу не нахожу взглядом.

Понятия не имею, я угадала или нет. Угодить мужчине, имеющему всё и даже больше – нереально сложная задача.

Настя просит подняться за ней на верхний этаж, чтобы забронировать гостевую комнату, в которой мы с Наилем останемся на ночь.

Она находится в мансарде. Здесь скошена крыша, окно в потолке и деревянная обшивка на стенах. По центру стоит двуспальная кровать. Есть шкаф и тумба – необходимый минимум.

– Так уютно, – не удерживаюсь от комментария.

Журавлева кивает.

– Располагайся и спускайся вниз.

Взявшись за дверную ручку, оборачивается:

– Если что-то интересует – не стесняясь, спрашивай. Я жутко рассеянная в эти дни. Вчера отмечали день рождения в узком семейном кругу, а сегодня и завтра – с друзьями. У меня голова идёт кругом.

Подмигнув Насте и оставив на кровати плащ, почти сразу же выхожу следом, но спускаться не тороплюсь.

Нахожу уборную, разглядываю отражение в зеркале. Поправляю укладку, которую сделала в салоне. Кручусь во все стороны, чтобы определить, достаточно ли хорошо на мне село платье. Консультант заверил, что это – топовая новинка сезона. Короткое, с открытыми плечами. Нежно-молочного оттенка.

На первом этаже смех и веселье. Под потолком летают шары. Накрыт щедрый фуршет с закусками, имеется барная стойка и диджейский пульт. В конце зала официанты суматошно сервируют праздничный стол длинной прямоугольной формы примерно на двадцать персон, как и предполагал Наиль. Или же знал.

Именинника я замечаю сразу же – широкую спину, обтянутую белой рубашкой, виднеющуюся татуировку и короткостриженый затылок. Не могу не думать о том, что максимум завтра смогу без препятствий рассмотреть, что же изображено на шее Журавлёва. Не то чтобы это слишком меня волновало, но никто не отменяет простой банальный интерес. Хочется сложить в голове недостающий пазл.

Я беру вино, подхожу к подругам и пропитываюсь лёгкой праздничной атмосферой. Когда осознаю, что опасности нет – рядом со мной Наиль, а с Сашей – его супруга, перестаю переживать.

Переглянувшись с мужем, приподнимаю бокал. Даю понять, что со мной всё в порядке. Его поддержка не нужна, я и сама справляюсь. Да и вливаюсь в коллектив тоже.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Мои позиции выглядят не такими слабыми, как в первые дни пребывания в столице. Я подписана на всех местных блогеров, знаю толк в дорогой качественной косметике и примерно понимаю, где стоит покупать одежду, а где она – категории ниже средней. Раньше эти темы казались мне неинтересными и примитивными, теперь я с наслаждением делюсь какими-то своими находками.

Чуть позже Наиль подходит ко мне сам. Крадет у подружек, становится позади и прижимается грудью к моим лопаткам. Я откидываю голову ему на плечо и, слегка повернувшись, коротко целую шею.

– Как там наша спальня?

Интерес мужа негромкий и интимный, чтобы было слышно двоим. По коже расползаются сотни мурашек.

– Милая.

Наиль усмехается. Понимаю, к чему он клонит, но дразню.

– Надеюсь, кровать – прочная.

Я пригубляю вино, релаксируя и отпуская себя. Плюс в том, когда много людей – можно с легкостью затеряться.

– Ты же не собираешься трахаться в гостях? – спрашиваю шепотом.

Знаю, что собирается, но наигранно лукавлю и отчего-то хочу флиртовать. Наиль будет иметь меня быстро и жадно, а я, уткнувшись лицом в подушку, попытаюсь сдерживать жалобные стоны.

Наше общение перебивает громкий голос Насти, обращенный к гостям.

– Ребята, у всех налит алкоголь? Кто-то желает сказать тост имениннику?

Присутствующие создают кольцо вокруг семейной пары Журавлёвых. Я делаю шаг, останавливаясь ровно напротив.

– Ладно, первой по праву буду я, – сдаётся девушка.

Она ведет себя смело и уверенно. Честно – завидую.

Кто-то делает музыку тише, гул стихает.

– Со своим теперь уже мужем я знакома примерно с пелёнок, – произносит Настя. – И знаете, раньше я его терпеть не могла.

Саша разворачивается к жене, забирает с подноса официанта принесённый бокал виски со льдом. Слегка усмехается, видимо, вспоминая события тех дней.

– Он жутко раздражал меня. Я искреннее думала, что более развязных, бесстыдных и наглых людей просто не существует.

По залу разлетаются смешки. Я тоже улыбаюсь. Мысленно спрашиваю: а разве существуют?

– После смерти моего отца семья Журавлёвых взяла надо мной негласную опеку. Наши родители дружили с давних времен, поэтому в тот период общение стало ближе, но неприязнь сохранялась до тех пор, пока мы случайно не столкнулись на студенческой вечеринке и не провели ночь.

Щёки Насти слегка розовеют, а я пригубляю вино, пытаясь пресечь возникшие в голове картинки.

– После этого оказалось, что кое-какие плюсы в Саше всё-таки есть. Нет, ребят, если без шуток, то на самом деле этот дерзкий самодовольный мужчина оказался далеко не таким, каким я представляла его изначально. Он чуткий, глубокий, умный и неравнодушный. Он – моё всё, – на секунду прервавшись, обращается непосредственно к имениннику: – Спасибо за то, что ты есть в моей жизни.

Звучат аплодисменты и свист. Журавлёв обнимает супругу за талию, прижимает теснее. Кольцо размыкается, а я почему-то продолжаю стоять и неотрывно наблюдать сначала за нежным, а затем перетекающим в страстный поцелуем.

Пульс сбоит, когда Настя прикусывает нижнюю губу мужа. Она смеется, в глазах неподдельные искры.

Затаиваю дыхание. Внутри все кипит, когда смуглая мужская ладонь спускается с талии ниже, а пальцы несдержанно мнут гладкий переливающийся атлас в районе ягодиц.

Между супругами все прекрасно, в моей же голове – рой вопросов. Зачем? Как? И почему? Интересно, трахается Саша так же грязно и задорно, как и болтает?

В момент, когда я собираюсь с духом и пытаюсь отвести взгляд, Журавлёв отрывается от жены и смело перехватывает его. Будто знал, чувствовал…

Он слабо и иронично улыбается, опустив теперь уже свободную руку в карман брюк и впервые за этот вечер меня разглядывая.

Я замираю от неожиданности, сжимаю тонкую ножку бокала. Ощущаю захлестывающее с головой смущение, будто попалась с поличным, но стараюсь не подавать вида, что взволнована и нервничаю.

Приподнимаю бокал, салютую. Одними губами произношу: «Поздравляю». Не дожидаясь ответа, отворачиваюсь и судорожно ищу глазами кого-то безопаснее: Лилю, мужа или Миру.

Сердце в этот момент чересчур резко реагирует, пытаясь проломить грудную клетку, а раскалённое донельзя возбуждение от увиденного стремительно стекает в низ живота.