Текст книги "Открытый брак (СИ)"

Автор книги: Ольга Джокер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 30 страниц)

Глава 10

Танцовщица дарит нам целый эротический спектакль.

Изящно выгибается в спине, качает бёдрами в такт музыке. Приседает, затем резко выпрямляется. Задевает пальцами стразы, поглаживает грудь. Она у неё большая и упругая. Размера четвёртого.

Чувствую, что мои щёки не просто слегка порозовели, а стали пунцовыми. Сердечный ритм давно зашкаливает, и успокоить его мне пока не под силу.

Можно было бы отвести взгляд или заговорить с Наилем на отвлечённые темы, но я старательно делаю вид, что для меня покупать приватный танец – довольно обыденное дело. Как и для остальных присутствующих.

Сжимаю тонкую ножку бокала, облизываю сладкие от шампанского губы. Я ведь прекрасно осведомлена, что и женатые мужчины вполне могут себе позволить заглядываться на кого-то, кроме собственных жён. Более того, мы с Наилем иногда между делом обсуждаем девушек в заведении и на улице. Я умею восхищаться красотой представителей не только противоположного пола, но сейчас – не то настроение.

Горячая ладонь мужа накрывает мою ногу. От неожиданности вздрагиваю.

Мне не видно, насколько открыто рассматривает танцовщицу Наиль. Заглядывать ему в лицо – дико и неуместно. Но зато чётко видно, как ведёт себя Журавлёв: свободно, расслабленно.

Он специально разворачивает стул, чтобы стать первым и главным зрителем. Широко раскидывает ноги, блуждает по телу девушки тёмным и порочным взглядом. Не присвистывает, не вставляет мерзкие комментарии – как это делают некоторые другие мужчины. Молча любуется и слегка улыбается одними уголками губ. Позволяя танцовщице изредка тереться бёдрами о свой пах.

– Благодарю, красавица, – проговаривает Александр, когда музыка стихает. – Ты была восхитительна.

Отчего-то кажется, что ему понравилось не настолько, насколько он озвучивает, но обижать девушку не хочет, поэтому рассыпается в комплиментах. Что Журавлёву в плюс.

Боже. И когда я стала искать плюсы в таких людях, как он?

Когда приват заканчивается, мне становится чуточку легче дышать. Я начинаю думать о том, что танцовщицу, скорее всего, сильно прижали жизненные трудности, раз она согласилась работать полуголой. Искреннее жалею ее и сочувствую, наблюдая, как принимает оплату, что-то жарко шепчет на ухо Александру и уходит к следующим клиентам. Бедняга.

Втягиваю ртом воздух, делаю глоток игристого вина. Стихшие разговоры за столом оживляются. Так я узнаю, что мою соседку зовут Мира, и она владеет косметологическим салоном. Что сказать о себе – не знаю. Хвалиться достижениями мужа? Своими – пока нечем.

Дальнейшая часть вечера проходит чуть легче, чем в самом начале. Я постепенно адаптируюсь. Много не болтаю, преимущественно слушаю.

Мужчины обсуждают бизнес, законы и налоги. Наиль активно участвует. Он будто бы попал в благоприятную среду среди богачей и мажоров. Кажется, что та наша прежняя жизнь осталась для него далеко в прошлом. То, что есть сейчас – самый пик, ему куда интереснее.

Журавлёв подливает виски, подаётся ближе и общается с моим мужем. Меня не трогает, но изредка бросает осторожные взгляды. Ненадолго застывает, пытаясь что-то прочитать в моих глазах. Затем снова возвращается к собеседникам, как ни в чём не бывало.

Было бы чудесно, если бы он и дальше не трогал меня, а я – его.

В самый разгар вечера Наилю звонят по видеосвязи. Звонок важный – из Канады. Команда моего мужа ведёт один из иностранных проектов, поэтому ответить желательно срочно.

– Выйдешь со мной? – предлагает Наиль.

Я отрицательно мотаю головой. Отшучиваюсь, что не такая трусиха, как ему может показаться. Принимаю решение остаться. Это нечто вроде вызова самой себе.

Саркиев коротко целует меня в губы, поднимается с дивана и, сжимая телефон, направляется в более тихое место.

Кажется, что с его уходом кожа становится сверхчувствительной, будто сплошной оголённый нерв. От волнения пью глоток за глотком. Это уже третий бокал мега-дорогого шампанского.

Мелкие пузырьки приятно щекочут язык и горло. А ещё я благодарна своей соседке, которая не даёт мне заскучать.

– Лиль, давай сюда, – предлагает Мира, зазывая рыжеволосую бестию. – Будет веселее.

Мужчины совершают рокировку. И вот уже рядом с нами садится некая Лиля. Она, как и Мира, выглядит замечательно. Ухоженное лицо, ни единой морщинки. Острые скулы, пухлые губы.

Девушка с радостью включается в разговор. Задаёт вопросы, удивляется тому, что я являюсь матерью девятилетней дочери. Приходится тянуть за ниточки и рассказывать о большем. Почти что о сокровенном.

– Полина, откуда ты вообще? – интересуется Лиля.

– Я родом из небольшого посёлка – вряд ли вы о таком знаете. Он называется Демеевка и славится центром мастеров керамики.

Мира пытается нахмуриться. Забавно, что при этом на её лице не дёргается ни единый мускул. Брови на месте, лоб – идеально-гладкий. Хочется уточнить, что нужно для этого сделать.

– Нет, к сожалению, не знаю, – расстроенно произносит.

Я планирую перевести тему, но тут в уши врезается голос, который я предпочла бы не слышать:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Откуда вы, говорите, родом, Полина?

Поворачиваюсь, встречаюсь взглядами с Журавлёвым. Пульс громко отстукивает в висках. Нормально же сидели.

– Демеевка, Александр, – как можно вежливее отвечаю.

Глазами транслирую другое.

Оставь меня в покое. Пожалуйста.

За столом, как назло, воцаряется молчание. Я хочу вернуться к разговору с девушками, пытаясь экстренно придумать новую зацепку. И будто бы предчувствуя, что дальше будет хуже.

– Кажется, я бывал там недавно… – лениво и как бы между прочим продолжает Журавлёв.

Слегка киваю. Наверное, через раз дышу.

– Не уверен на сто процентов, но в похожих ебенях – точно, – заканчивает он фразу.

Челюсти сводит от неестественной улыбки. Лицо мгновенно опаляет жаром. Кто-то из мужчин задорно смеется. Кто-то из девушек укоряет Александра, но не так, чтобы очень. Ему здесь, похоже, всё дозволено и спускается с рук.

Я со звоном ставлю бокал на стол.

К чёрту. Пошёл он к чёрту.

Своего происхождения я не стыжусь. И надеюсь, что никогда не буду.

– Надо выйти перекурить, – как ни в чём не бывало произносит Журавлёв. – Полина, не желаете?

Меня потряхивает после недавнего диалога, поэтому я резко встаю с дивана под удивлённый взгляд карих глаз. Не для того, чтобы покурить, а чтобы дать отпор пижону.

Один на один.

Глава 11

Уверенной походкой от бедра направляюсь мимо густо расставленных столов на втором этаже. Понятия не имея, куда следовать дальше, и где находится чёртова курилка.

Возможно, стоило ответить Журавлёву сразу же и при всех. Сказать что-то не менее обидное. Повести себя так, как ведут обиженные детки в саду – дать сдачи лопаткой. Но на тот момент в голову не пришло ничего уместного, к сожалению.

– Нам в другую сторону, Полин.

Александр опускает руку на мою поясницу, когда я застываю у лестницы. Прикосновение лёгкое и почти невесомое, но сразу же хочется отпрянуть. Я не привыкла к тому, что меня касается не муж.

– Прошу, – пропускает вперёд, придерживая тяжелую дверь, ведущую на закрытую веранду.

От вежливости и наигранного благородства Журавлёва сводит зубы. Мы знакомы не так давно, но отчего-то кажется, что читает меня не только он, но и я его. Довольно неплохо.

Сжимая клатч под мышкой, подхожу к окну. Вид отсюда не так чтобы впечатляет – упирается прямо в стену многоэтажки, а температура в помещении на несколько градусов ниже, чем в зале. Жалею, что не взяла пальто.

Александр достаёт из кармана брюк пачку сигарет, протягивает мне. Я отрицательно мотаю головой, отказываясь. С курением у меня не срослось. Пробовала в университете, но каждый раз, кроме отвращения, ничего больше не испытывала.

– Не курю.

– А я вот никак не могу бросить. Пытался перейти на электронки, но мимо.

Поджимаю губы, всем своим видом показывая, что мне ничуть не интересно знать о его пагубных привычках. Пусть травится сколько угодно.

– Я тебе чем-то не нравлюсь? – задаю вполне безобидный и интересующий меня вопрос, вскинув подбородок.

Журавлёв слегка прищуривается, затягиваясь дымом и красиво выпуская его тонкой струйкой в сторону.

– Рад, что мы, наконец, перешли на ты, Полина. Давно хотел предложить, но никак не решался. Раз ты первая, то…

– Извини, я задала вопрос. Мне не хочется проблем. Тем более – твоих с Наилем.

На самом деле даю понять, что буду вынуждена пожаловаться.

– Какие проблемы, Полин? – спокойно удивляется Александр. – Я уважаю твоего мужа. Он – гений в своем деле. Таких, знаешь ли, сейчас очень мало.

Пытаясь пробудить во мне остатки уважения, слишком усердствует. Чувствуется доля фальши буквально в каждом слове. Но думает, что мне, должно быть, безумно приятно слышать подобное о собственном муже. Это так, но не от него.

– И всё же? Опять увиливаешь?

– Чем-то нравишься, Полин, – прямо произносит.

Я фыркаю, оставшись недовольна ответом. Да и вопрос был не тот – с приставкой «не». Наверное, было глупо считать, что мы, как адекватные взрослые люди, поговорим честно и начисто.

– Мне бы не хотелось «стучать» мужу, но ты прямо провоцируешь, Александр.

– Можно просто Алекс или Саша, если Саня – тебе не зашло.

– Без обид, но Саня звучит как-то по-братски, а Алекс – слишком пошло.

На нервах снова тянусь к платью и заметно оттягиваю его вниз. И почему ни один консультант не предупредил, что при ходьбе оно то и дело подпрыгивает?

Этот жест не остаётся без внимания… Саши. Привыкаю к новому имени, мысленно его прокручиваю.

Журавлёв тем временем опускает взгляд на мои ноги и ненадолго на них зависает, будто оценивая.

Градус разговора становится горячее, волоски на коже наэлектризовываются. Саша лениво и как бы нехотя поднимается к моим глазам, неприкрыто показывая, что ему очень даже по душе меня рассматривать.

– Ладно, признаю, – шумно выдыхает. – С ебенями нехорошо получилось. Твой посёлок, и правда, дыра дырой, но при людях в следующий раз я буду держать язык за зубами.

Качаю головой, не веря.

– А без людей?

– Не ручаюсь, Полин.

Саша затягивается новой порцией дыма и сбивает пепел в стоящую рядом урну. Можно ли считать это победой или хотя бы временным перемирием – не пойму. Но чувства такие, будто меня развели.

– То есть мне стоит напрягаться каждый раз, когда мы встречаемся?

Губы Журавлёва кривятся в усмешке.

– Расслабься, Полин. Больно не сделаю. Возможно, снова немного пофлиртую.

– Не знала, что столь хамское поведение называется флиртом.

– Уж как умею, – разводит руками.

Разговор сворачивает в другое русло. И пока я размышляю о том, где экстренно можно его закончить, Саша в очередной раз выбивает из колеи:

– Тебе очень идёт с распущенными волосами.

Стараюсь не показать, что меня волнует хоть любое его слово. Учащённо дышу и, конечно же, молчу. «Спасибо» здесь будет неуместно, а огрызаться, как ни странно, не хочется.

– Черты лица стали мягче, глаза – выразительнее, – активно продолжает. – Нравишься такой.

Если это попытка показать иной уровень подкатов – то вполне годная. Но я не просила.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Скажи, ты считаешь нормальным флиртовать с замужней женщиной, при этом состоя в тёплых приятельских отношениях с её мужем?

– Я же не трахаю тебя.

Саша смотрит прямо и неотрывно. В карих глазах что-то загорается и вспыхивает, губы плывут в улыбке. Звучит не как констатация факта, а с подтекстом, что было бы неплохо, если бы да, а я опять путаюсь в его паутине, не зная, что ответить и как выбраться с наименьшими потерями.

– Окей. Мне в принципе ясны твои моральные качества. Флиртовать с женой приятеля – это норма. А собственное семейное положение не мешает?

Журавлёв отрывает взгляд от моих глаз и, подняв правую руку в воздух, смотрит на обручальное кольцо, словно вспоминая, о чем вообще речь. Ставлю на то, что он не хранит верность своей жене. Для меня уже то, что час назад об его пах тёрлась танцовщица, послужило бы поводом для грандиозного скандала. Видимо, ему попалась не такая, как я.

– Думаешь, что мужчина, женившись, превращается в великого слепого, Полин? Не имея права на общение с красивыми девушками?

– Не задумывалась об этом.

Всем своим видом транслирую: «Мне всё равно, как ведёшь себя ты, Саш».

– У Наиля поинтересуйся. Он вроде как тоже женат, – слегка склоняет голову набок. – Верность для мужчины – это добровольный выбор, который нужно делать каждый день. Да или нет – зависит от обстоятельств.

Если Журавлёв планировал посеять в мою голову тысячу сомнений, то ему удалось даже больше. Припоминаю наш первый разговор, дурацкие советы. После услышанного меня качает, потряхивает.

– Попрошу со мной не проверять на выдержку свою верность. Так будет лучше для всех нас, – строго проговариваю. – Спасибо, что выслушал. И, надеюсь, сделал хоть какие-то выводы.

Развернувшись, направляюсь на выход. Звонко цокая каблуками и чувствуя, как от прожигающего взгляда печёт спину.

– Друзья, Полин? – громко интересуется напоследок.

– Мне больше по душе нейтральный статус, Саш, – отвечаю не оборачиваясь.

С тобой так будет безопаснее.

Хлопаю дверью, сворачиваю в уборную. Отстояв немаленькую очередь, добираюсь, наконец, до умывальника и, включив ледяную воду, плещу ею на лицо. Пульс громко отстукивает в висках и заглушает сторонние звуки. Я не в состоянии вспомнить, выводил ли меня хоть кто-то на столь сильные эмоции, если не считать Журавлёва? Но кажется, что нет.

Воспользовавшись салфетками и вернув себе значительную часть самообладания, иду к нашему столу. Когда подхожу ближе, замечаю Наиля, а напротив него – девушку, которой раньше здесь не было.

Тут же догадываюсь, что это и есть та самая Настя Журавлёва, с которой я очень хотела познакомиться.

Глава 12

Наиль протягивает ключи водителю, после чего открывает заднюю дверь автомобиля и помогает мне забраться в пока ещё прохладный кожаный салон.

Двигаюсь к окну, смотрю на дисплей. Второй час ночи. После шумной тусовки мы наконец-то едем домой в числе самых первых. Меня клонит в сон из-за сумасшедшего напряжения, которое не отпускало ни на миг.

Муж садится рядом, хлопает дверью. За считанные минуты в салоне становится тепло-тепло – даже жарко. Это далеко не старый потасканный Форд, на прогрев которого уходило уйму времени.

Я расстёгиваю пуговицы пальто и смотрю на Наиля. Он остался удовлетворён вечером, чего не скажешь обо мне. Уровень внутреннего дискомфорта зашкаливал.

– Зачем ты это сделал? – тихо спрашиваю мужа.

Водитель плавно трогает с места и выезжает на пустующую центральную улицу самого красивого города на земле. Многие на моем месте мечтали бы попасть в ту жизнь, которой я сейчас живу. Так какого чёрта мне нестерпимо хочется обратно?

– Что именно, Поль? – отвечает вопросом на вопрос.

Наиль откидывает голову на спинку сиденья и опускает ладонь на мою ногу. Жест – мой любимый, собственнический. Но ощущается не так, как всегда.

– Ты знаешь.

Давлю голосом, интонацией. Обида внутри разрастается до необъятных размеров. В самом конце вечера, после горячих развязных танцев, когда девушки обсуждали будущие планы и предстоящий воскресный шопинг, Наиль громко предложил мне присоединиться к ним. Нарочно сделал так, чтобы все услышали.

– Извини, после выпитого – плохо соображаю, – раздражённо выдыхает Саркиев. – Чем я провинился перед тобой, Полина?

Муж явно видел, как изменилось тогда моё лицо. И не может не понимать, почему я злюсь и хочу скинуть его руку с моей ноги.

– Не стоило навязываться. Просто, мать твою, не стоило!

Девушки, конечно же, любезно вызвались взять меня с собой. Записали мой номер, добавили в общий чат. Разговаривали приторно-ласково и дружелюбно. Возможно, чересчур.

Завтра в обед мы встречаемся в крупном торговом центре. Вернее, уже сегодня. Никак не могу понять, хочу ли я этого?

– Днём ты жаловалась на то, что тебе нечего надеть и не с кем ходить по магазинам, – произносит Наиль. – После того как я решил этот вопрос – упрекаешь. Не пойму, это повод посраться на ровном месте или что-то другое?

Водитель, очевидно, слышащий весь наш разговор, не дёргает ни единым мускулом. Внимательно следит за дорогой, сбавив обогрев и сильнее вжав ногу в педаль газа.

– Было похоже на то, что я – маленькая несмышлёная девочка, которая без твоей помощи никак не может найти подружек.

– И что?

– Ты сделал только хуже!

Наиль несдержанно матерится и поворачивает голову в мою сторону. Уловив его цепкий взгляд, тут же отворачиваюсь к окну. Может, я и в самом деле придираюсь?

– Здесь не будет ни Тани, ни Даши. Всё, Поль. Их переезд я организовать не смогу.

– Знаю, – шепотом проговариваю и украдкой вытираю бегущие по лицу слезинки.

– Не жди, что к тебе первой будут набиваться в подруги. Действуй сама, если, конечно, планируешь вообще обзаводиться знакомствами.

– Я. Не. Просила, – строго чеканю.

Мне стыдно признаться собственному мужу, что поладить с новым кругом общения адски сложно. И да, вовсе не так, как с Таней и Дашей.

Мы познакомились на детской площадке девять лет назад, и сразу же нашли общий язык. С ними было легко и просто. Так, словно мы знаем друг друга минимум тысячу лет!

Ни с Мирой, ни с Лилей наши интересы не совпадают. Я не чувствую себя своей среди них. Скорее, обычной провинциалкой, которая по чистой случайности затесалась в компанию богачей.

Наиль расплачивается наличкой с водителем, забирает ключи и выходит на улицу. До того, как он обходит автомобиль – я выбираюсь самостоятельно.

Прохладный весенний воздух проскальзывает под пальто, вызывая дрожь по всему телу. Кутаюсь, обнимаю себя руками и направляюсь к подъезду. В лифт захожу, но с опаской, и только потому, что рядом Наиль – не страшно.

Я поднимаю взгляд на его лицо. Замечаю, как сжимает челюсти и играет желваками. Наша прошлая жизнь была для мужа чем-то вроде временной остановки или перевалочным пунктом. Для меня – чем-то большим, а быть может, и всем.

Это сейчас мы ездим на дорогой тачке и спим в красивой обустроенной квартире в престижном районе столицы, а также выбираем отдых между Кипром и Испанией, а тогда – летом мы бронировали базу отдыха у реки на три дня. В самом обычном деревянном домике без особых удобств и с кучей насекомых. Но это был самый прекрасный и душевный отпуск, честное слово. И я боюсь уточнить у мужа – был ли он и для него таким?

Наиль открывает дверь ключом, пропуская меня вперёд. Снимает верхнюю одежду, обувь. Направляется на кухню. Обернувшись, предупреждает:

– Я поработаю в кабинете, Полин. Засыпай без меня.

Мне кажется, это повод, чтобы не заводиться снова и остыть, но первой на примирение не иду.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Принимаю душ, ложусь в постель. В голове шумно, ноги гудят. Впечатлений и мыслей – море. Как бы уснуть?

Открыв телефон, вижу уведомление. Мира Стрельцова отметила меня на общем снимке в соцсети. Я по центру, а слева – Настя Журавлёва.

Девушка произвела на меня приятное впечатление. Я думала, что она будет такой же дерзкой, наглой и снисходительной, как и её муж, но это оказалось далеко не так.

Настя хороша собой: светлые волнистые волосы длиной до плеча, небесно-голубые глаза, родинка под нижней губой и хрупкая точёная фигурка. Внешний вид полностью соответствует внутреннему наполнению. Она милая, умная и с хорошим чувством юмора. Судя по тому, что долго корпела на работе – ещё и ответственная.

Правда, мы не слишком много общались, потому что не позволила обстановка. Рядом с Настей сидел Саша, закинув руку на спинку стула жены и не забывая бросать на меня частые пронзительные взгляды. Максимум, что позволяла себе я – взглянуть в ответ не выше уровня его татуировки на шее. Несмотря на расстёгнутые верхние пуговицы рубашки, я так и не смогла разгадать, что изображено на смуглой коже.

Новое уведомление сбивает меня с мысли. Чувствуя, как колотится сердце – открываю.

Александр Журавлёв подписался на ваши обновления.

Глава 13

Я с трудом открываю глаза под настойчивый звонок мобильного телефона. Нахожу его под одеялом, снимаю трубку. Как только слышу голос дочери – тепло улыбаюсь.

Немного непривычно, что Маришка не будит нас своим появлением в воскресенье.

Это похоже на небольшую семейную традицию. Проснуться пораньше, прибежать к нам с Наилем в спальню, забраться на середину кровати и включить мультики. Смеясь, обнимаясь. Позже – лениво завтракая перед телевизором. Чем-то примитивным и абсолютно неполезным, вроде круассанов или бутербродов с чаем. Надеюсь, в нашей новой квартире сохранятся эти привычки. И пусть я ругалась за крошки, но сейчас мне сильно этого не хватает.

– Мамуль, я уже сделала уроки, – отчитывается Мышка.

– Серьёзно?

– Папа проверил! А теперь можно мне пригласить в гости Леру?

Коротко потянувшись, приподнимаюсь на локтях. Наиля в спальне нет.

– А который час?

Оторвав от уха телефон, смотрю на дисплей. Вот чёрт. Уже начало одиннадцатого! В двенадцать у меня назначена встреча в торговом центре.

– Можно, Мышка, – произношу в динамик. – Только, прошу, уберите потом за собой весь погром.

Завершив вызов, даю себе ещё пару минут, пролистывая уведомления на телефоне. От Тани и Даши много комплиментов. Они увидели тот снимок, на котором меня отметили. По-хорошему обалдели.

От Журавлёва, к счастью, больше ничего. Профиль у него пустой, если не считать аватарки.

Я тоже не слишком активно веду социальные сети. В лучшем случае выкладываю фото раз в полгода. Поэтому сомневаюсь, что он почерпнёт из моей страницы хоть что-то для себя полезное.

Поднявшись с постели, прохожусь по пустой квартире и следую в ванную комнату. Вчерашняя тусовка больше не кажется катастрофой. Как и ссора с Наилем.

Пытаюсь вспомнить, вернулся ли он ночью в нашу спальню, но не могу – в памяти полный провал. До такой степени, чтобы не ночевать вместе, мы ещё ни разу не ругались.

С прокатившейся по телу дрожью снимаю футболку и нижнее белье. Встаю под душ, отрегулировав температуру воды.

Недоумеваю: что на меня нашло? С какой целью я выплескивала негатив? Раздувала проблему на ровном месте? Там, где её вообще могло и не быть.

Ответ на вопросы приходит молниеносно. Знаю, кто меня укусил, и с чьей подачи я была на взводе, но стараюсь лишний раз не упоминать это имя. Даже мысленно.

Заново прокручиваю события в голове, разговор девушек и предложение Наиля. И… не нахожу в нём ничего такого.

Сама бы я не пошла на этот шаг – это факт. Проблема в том, что Мира и Лиля – тем более.

Увы, планета не крутится вокруг меня. Для того чтобы люди проявляли инициативу в общении – нужно быть как минимум увлекательной личностью.

Я бы и дальше чувствовала себя одинокой в этом огромном городе, ныла Наилю. Так хотя бы попытаюсь наладить контакт. Вдруг получится?

Закрыв кран, кутаюсь в мягкий халат и подхожу к запотевшему зеркалу. Несмотря на выпитый вчера алкоголь, выгляжу довольно свежо.

Когда дверь в ванную комнату открывается, я затаиваю дыхание, но продолжаю автоматически откручивать крышку крема.

Протираю рукавом небольшой участок зеркала, увлажняю кожу. Сердце пускается вскачь, особенно когда Наиль подходит вплотную и прижимается своим телом к моему.

– Доброе утро, – тихо проговариваю.

Руки мужа опускаются на мою талию, тянутся к поясу.

Я обращаю внимание на отражение зеркала, считывая эмоции Наиля и чувствуя накатывающее волнами возбуждение.

– Привет, – коротко отвечает.

Вернув крем на полку, разворачиваюсь лицом к мужу. С учащённым пульсом опираюсь бёдрами об умывальник.

Мы не умеем долго находиться в состоянии ссоры. Максимум – пару часов. Это Дашка, например, может не разговаривать с мужем сутками, а то и неделями. Я всегда удивляюсь: как?

Наиль хаотично блуждает взглядом по моему лицу, останавливаясь на губах. Его зрачки расширяются, вспыхивают. Знаю, что хочет поцеловать, но не торопится.

Встаю на носочки, тянусь навстречу. Разница в росте у нас довольно огромная. Муж почти на голову выше. Большой, сильный. Настоящий мужчина.

Обнимаю широкие плечи, касаюсь губами твёрдых губ. Максимально чувственно и нежно.

Наиль стремится навстречу, облегчённо выдыхая. Думал, что я и утром буду в паршивом настроении? Очень зря.

– Где ты был? – спрашиваю между короткими рваными поцелуями.

– В зале.

– А ночью?

Лицо мужа отдаляется, брови хмурятся.

– С тобой, Поль. Не помнишь?

Отрицательно мотнув головой, чувствую, как гора обрушивается с плеч. Развязываю пояс халата. Ликую, что никакие перемены не сказываются на наших отношениях.

– Не понравилось вчера? – интересуется Наиль с каплей сочувствия в голосе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Снимая с плеч халат, хочу, чтобы трогал. Тело воспламеняется от одной только мысли, как именно он будет это делать.

– Всё оказалось не так и страшно. Я думала, что твои новые знакомые будут пить кровь девственниц и употреблять наркоту.

Кожа покрывается сотней мурашек. Ладони блуждают, как я и хотела – везде.

– В другой раз, – слышу ответ.

Наиль прижимается лбом к моему лбу. Знаю, что шутит.

Обхватываю ладонями колючие щёки, прикрываю глаза. У меня был всего один-единственный мужчина, но, Боже мой, как же с ним повезло. Просто в цель. Во всём.

Учащённо дышим, одновременно произносим друг другу в губы: «Прости». Затем с головой позволяем себе нырнуть в настоящее безумие.

Под мой громкий вскрик Наиль подхватывает меня на руки и несёт в спальню, закинув себе на плечо.

Мягко опустив на матрас, избавляется от футболки и штанов. Раздвинув коленом мои ноги, ложится сверху.

Я глажу ладонями его лопатки и спину. Трусь губами о шею. Ощущаю упирающуюся в живот каменную эрекцию.

Не люблю ссориться. Дико не люблю. Но мириться после этого – просто волшебно.

Наиль смотрит на мою грудь, сглатывает слюну. Взгляд поплывший, расфокусированный.

Он фиксирует мои запястья над головой и припадает губами к груди. Лаская, облизывая и поочерёдно втягивая в себя напряженные соски. Доводя до грани умелыми движениями языка и наблюдая, как я, изнемогая от нетерпения, извиваюсь под ним.

– Моя сладкая девочка, – опаляет горячим дыханием где-то у шеи. – Моя Полина.

Мне кажется, я могла бы с лёгкостью кончить только от его голоса. Низкого, чуть хрипловатого. Пробирающего до мурашек.

Внизу живота – пожарище. Вокруг нас много запахов и вязкой осязаемой похоти, которая опускается на поверхность кожи и впитывается в кровь.

Свободной рукой Наиль забрасывает мои ноги себе на бёдра, чтобы глубже проникнуть. Смотрит в упор, а затем нарочно медленно и томительно входит. Буквально по сантиметру. Начиная красиво и чувственно двигаться.

Я выгибаюсь дугой, принимая его в себя. Шепчу, что люблю. В ответ получаю не менее открытое признание во взаимности.

Хочу так до самой старости. Нет, до смерти. Пожалуйста, пусть это будут не просто шаблонные слова и пожелания.

Темп с каждой минутой становится быстрее, тела звонко соприкасаются. Между нами адски влажно. Так, что даже хлюпает.

Тщетно пытаюсь высвободить руки, но терплю поражение и взрываюсь спустя минуту. Зажмуриваюсь от красочных вспышек, вскрикиваю. Пропускаю через себя волну мелкой дрожи, изнывая от сладких спазмов и растворяясь в обрушившихся ощущениях.

Наиль догоняет следом, изливаясь в меня. Громко дыша и учащённо вколачиваясь в моё тело. Глядя из полуопущенных густых ресниц и приоткрыв губы от удовольствия.

После того, как всё заканчивается – муж не торопится уходить и перекатывается на спину. Я ложусь сверху на его грудь, чувствуя, как он выводит пальцами по спине невидимые узоры.

Мне так хорошо, что хочется нажать на паузу и продлить. Задержаться в моменте.

Не вовремя вспоминаю о скорой встрече. Как будто по щелчку прилетает входящее сообщение, заставляя меня отстраниться от мужа.

– Ты можешь отказаться, – советует Наиль, когда я устремляюсь на другую половину кровати и тянусь к телефону.

– Нет уж. Я настроилась, – ворчу себе под нос.

Чувствую, как тянет за щиколотку, пытаясь вернуть меня в исходное положение и продолжить.

В чате, который нескромно называется «Богини», суета. Там всплывают одно за другим уведомления. Сначала Лиля отчитывается, что уже вызвала такси. Затем и Мира. Последней откликается Настя.

Я пытаюсь предупредить девушек, что задержусь буквально на пару минут, но Наиль всячески отвлекает и не даёт этого сделать.

Хохочу, отползаю от него. С шутливым укором прошу оставить меня в покое. На самом деле – нет, не хочу.

Муж впивается зубами в мою попу, слегка прикусывает. Сердце усиленно качает кровь, а пальцы никак не попадают на нужные буквы.

Кое-как отправляю ответ. Есть ли реакции – не проверяю.

– Я краем уха слышала, что Настя трудится в Минцифре? – интересуюсь у Наиля. – Вы как-то с ней пересекаетесь по работе над госзаказом?

Муж переходит к позвонкам и устраивает мне настоящую пытку. Целуя, щекоча дыханием. Вызывая одновременно и смех, и желание.

Прерывается он лишь на секунду, чтобы ответить:

– Напрямую, Поль. А что?

Блокирую телефон, откладываю его на край тумбы. Наиль ловко переворачивает меня на спину и опускает мою ладонь на свой член.

Покорно сжимаю, двигаюсь вверх и вниз. По всей длине.

– Умная, значит? – тихо спрашиваю, глядя мужу в глаза.

Пытаюсь прочитать что-то раньше, чем ответит, но в них сплошная обволакивающая темнота.

– Да. Неплохо сечёт.

В голове возникают и другие вопросы, но задать их больше не представляется возможным. Мы стремимся ко второму заходу.