Текст книги "Открытый брак (СИ)"

Автор книги: Ольга Джокер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 30 страниц)

Глава 37

– Не знал, что ты любительница мексиканской кухни.

В мое скромное уютное пространство врывается до боли знакомый низкий голос, и пульс как по команде пускается вскачь.

Ненавижу.

Журавлёв усаживается на диван рядом со мной. Не спрашивая разрешения, не удосужившись выдержать дистанцию. Хотя бы ради приличия, чёрт возьми.

Его колено задевает моё. Вроде бы невзначай, но от этого движения внутри всё сотрясается, будто от столкновения с айсбергом. К счастью, внешне я остаюсь абсолютно спокойна.

– Люблю поострее. Ты разве нет?

Взгляд по-прежнему не поднимаю, усиленно делая вид, что рисовать – куда интереснее. Что угодно интереснее, чем общение с Александром Журавлёвым.

Сама же напряженно соплю, выводя карикатурные линии и портя до недавнего времени безупречную работу.

– Надо же – у нас сходятся вкусы. Главное, не усердствовать, Полин, а то потом проблемы с ЖКТ, повреждение вкусовых рецепторов и нарушение чувствительности. Обыкновенная еда уже не будет казаться настолько вкусной и интересной.

– Спасибо за поучительный ликбез.

Становится слишком много всего. Гремучий коктейль из внимания, запахов и тепла ударяет в голову. Щёки не просто розовеют, а пылают.

Смотрю на руку, покоящуюся чуть выше колена, на выпуклые вены, уходящие под манжету рубашки, и длинные пальцы с ухоженной ногтевой пластиной.

Зачем-то вспоминаю, как исследовал ладонями мое тело. Поцелуи – чувственные и нежные. Обожание в каждом слове и жесте. Жажду, просачивающуюся в кровь. И губы, которые были везде, куда только можно дотянуться. На каждом обнаженном сантиметре. Даже между бедер. Блядь. Особенно между бедер. Лаская влажно, с языком. Вскидывая меня на волны удовольствия.

Я глупая, потому что на мгновение поверила, что для Журавлёва наш секс действительно особенный. Не такой, как со всеми: с другими, с женой. Он вроде бы натурально волновался, теряя слова и самообладание. Моментами хотелось пожалеть, умиляясь трогательным и непривычным поведением.

На деле это оказалось обычной проверенной стратегией. Соблазнить, втереться в доверие. Добиться и забыть. Казалось бы, зачем? Я бы и так дала в качестве случайного и спонтанного эксперимента, на который шла с мужем. Не знаю, видимо, так ярче и более запоминающееся. Я ни о чем не жалею, но злюсь на себя за то, что без проблем попалась на крючок и позволила вытащить себя из комфортного болотца на сушу.

– Чем занимаешься?

Саша заглядывает в экран планшета, развернувшись ко мне туловищем. Нарушая барьеры, стирая рамки. Будто со мной так можно и нужно. Намеренно смущая и провоцируя. Вновь подхватывая ниточки и пытаясь занять роль кукловода. Вот только я больше не верю ни единому его слову, взгляду или жесту.

– Делаю домашку. Уже заканчиваю.

Жму на значок, чтобы сохранить. Под столь пристальным вниманием вся работа насмарку. Как на иголках. Я обожаю рисовать в одиночестве.

Сворачиваю графический редактор. Прячу стилус в специальный отсек, закрываю чехол. И, наконец, вскидываю взгляд, теряясь в пытливых темно-карих глазах, дав себе устное обещание никоим образом не выражать эмоций и не показывать, что меня хоть как-то волнует чужое присутствие.

– Давай отвезу домой, Полин?

Я глубоко вдыхаю. Тряхнув головой, тянусь к стакану с лимонадом. Смачиваю пересохшее горло. Чувствую, как рассматривает изогнутую спину. Вспоминая что-то или нет – не имеет значения.

– Я не планировала домой.

Откинувшись на диван, открываю сумку и нервно перебираю вещи. Бросаю на дно айпад и мобильный.

– Скажи, куда планировала. Я отвезу. В любую точку мира.

В голосе и требование, и просьба. Волоски на коже встают дыбом, реагируя. Приходится напомнить себе, что для Саши – это весёлая игра, и не больше. Свободный, раскованный мужчина. Обаятельный, красивый. Распиздяй и блядун. И совершенно точно искусный лгун.

– Тебе нечем заняться, Журавлёв?

Легонько толкаю его коленом под столом. Требуя, чтобы поднялся с дивана и дал мне возможность выйти, заодно отвечая на вопрос.

Не получив нужной отдачи – недовольно выгибаю бровь, возвращаясь к любопытным глазам Саши и отмечая его спокойствие и уверенность. Чего так не хватает мне.

– Нечем, – честно или не очень признаётся. – День сегодня паршивый…

В тоне проскальзывают тоскливые нотки, но я уже не столь добра – не жалею и не вникаю. Похер.

– … дай мне возможность хотя бы закончить его приятно. На дружелюбной ноте. С тобой.

– Есть один неплохой и полезный лайфхак, как с пользой скоротать время.

Саша чуть склоняет голову набок. Слушает с интересом, но слегка улыбаясь.

– Куда лучше вернуться домой, порадовать жену. Убраться, приготовить ужин…

– Есть одна загвоздка – не люблю готовить.

Ага. И Настю не люблю. Я уже об этом слышала.

– Так куда, Полин?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Набираю в лёгкие побольше воздуха. Раздражаясь и активно жестикулируя руками:

– Я собиралась в торговый центр. Договаривалась с Лилей, но утром она отменила встречу. Если хочешь побыть моим личным консультантом и таксистом – велком.

Жду, что спасует. Предложение нарочно абсурдное и скучное.

– Однохуйственно кем. Носильщиком, подружкой, стилистом или байером. Поехали?

В висках отстукивают молоточки, подавая тревожные сигналы, но я специально их игнорирую.

Настойчивее толкнув Сашу в колено, подзываю официанта и прошу счёт. Воспользовавшись свободой, поднимаюсь с дивана и поправляю примявшиеся брюки. Ловлю на стене осуждающий и нахмурившийся взгляд Фриды Кало.

– Я отойду на пять секунд в уборную, – предупреждаю Журавлёва.

В спину долетает насмешливое: «Не торопись».

Хмыкаю, шагаю по залу невозмутимой уверенной походкой. И только когда прячусь за дверью с табличкой WC, обмякаю и ненадолго прихожу в себя.

Что я творю? Для чего? Можно смело вызвать такси, махнув на прощание Саше и умчав по своим делам, но что-то заставляет остаться и включиться, предпринимая ровно противоположные действия.

Дурость? Азарт? Месть?

В голове настойчиво крутится ответ, но он ни капли меня не устраивает, поэтому даже не пытаюсь уцепиться.

Прижимаю холодные и мокрые ладони к горячим щекам в попытке остудить пыл, но ничего не получается. Я почему-то испытываю почти садистское удовольствие от того, что ниточки кукловода переходят под мою власть.

Вернувшись в зал, замечаю Сашу у входа. Услышав цокот моих каблуков, он взмахивает рукой и зовёт за собой. Высоченный, под два метра ростом. Худой, но отлично сложен. Присутствующие в зале девушки томно провожают его взглядами.

– Извините, счёт.

Напоминаю, отлавливая официанта.

– Ваш заказ уже оплачен.

Ну ок. Госденьги тратить не жалко. Не мне, Журавлёву.

Поджимаю губы, выхожу на улицу. Содрогаюсь от резкого прохладного ветра, который ударяет в лицо. Апрель – спорный и непостоянный месяц. В один день может обманчиво-ласково согревать солнцем, а в другой – разразиться почти морозной непогодой.

– Красивая тачка, – делаю комплимент стоящей на парковке чёрной ауди, на которой блестят капли дождя.

– Можешь покататься.

Саша невозмутимо жмёт плечами, делая поистине щедрое предложение. Для особенных девушек.

Я же знаю, насколько дороги мужчинам их машины. Наиль со своей пылинки сдувает. Саша, судя по ухоженности и чистоте – тоже.

– Я неплохо вожу. Если для тебя отсутствие прав – не проблема, то давай.

Вскидываю подбородок, смотрю с вызовом. Держусь, чтобы не рассмеяться, а сердце тем временем асинхронно отстукивает удары.

– Я думал, в тридцать лет у всех имеются права.

Звучит не как укор, но задевает все болевые точки разом. Откуда ему вообще знать, как могут жить простые смертные?..

– Ни прав, ни высшего образования. Фу. Не брезгуешь с такой кататься?

Я жду, что Журавлёв вспылит и хоть на секунду покажет себя с другой стороны, но он лишь открывает водительскую дверь, галантно пропуская меня за руль.

– Главное, чтобы менты не доебались.

Цокаю каблуками, сжимая подмышкой сумку. Я колесила на старом фордике в нашем маленьком городке на механике, а в столице и на дорогущей тачке – ни разу. Несмотря на боевой показушный настрой – внутри всё дрожит от паники.

– Ну, сделай так, чтобы не доебались. Попробуй, – открыто улыбаюсь. – Ты же можешь?

Глава 38

Утопаю в комфорте. Настраиваю кресло и зеркала под свой рост. Поглаживаю руль и прохожусь кончиками пальцев по обтянутой коже.

Как и снаружи, внутри – машина чистая. Ни стаканчиков из-под кофе, ни пачек сигарет, ни, тем более, душных ароматизаторов, вызывающих тошноту и ломоту в висках.

– У тебя же есть страховка?

Журавлёв тянется к ремню безопасности, но услышав вопрос – на долю секунды замирает. Не знаю, что он чувствует и думает, но мне весело. Настроение повышается, а в кровь малыми дозами впрыскивается адреналин.

– Мне начинать беспокоиться? – слегка усмехается. – Есть, Полин.

Беспокоиться надо было раньше.

На самом деле вожу я действительно неплохо. Учил меня суровый отец на старой девятке. Затем Наиль. И я давно получила бы права, если бы вопрос не упирался в деньги. Позже было не до этого.

В целом, если я справлялась на механике, то логично, что на автомате тем более разберусь. Планов убить чужую тачку у меня нет, всего лишь походить по краю и развлечься.

– Вот и отлично. Введи мне, пожалуйста, адрес в навигатор.

В любой момент Саша может вспылить и вытолкать меня на улицу, но он этого не делает, а я продолжаю с удовольствием играть на его выдержке. Отчего-то интуиция подсказывает, что даже если разнесу машину в хлам, он и бровью не поведет, по крайней мере, внешне будет таким же спокойным и терпеливым. Напрашивается вопрос: неужели оно того стоит?

Тронувшись с места, выезжаю на оживлённую центральную улицу и максимально концентрирую внимание. Дороги не сильно загружены, что в плюс. Самый пик начнётся через пару-тройку часов.

Сделав музыку громче, двигаю плечами. Излучаю лёгкость и невозмутимость, а панику и неуверенность прячу на самое-самое дно.

Воздух в салоне густой и напряженный. Если прислушаться, то можно уловить, как сильно он накаляется и потрескивает. Я не верю в дружбу между мужчиной и женщиной, но я верю в выбор и выдержку.

Боковым зрением замечаю взгляды, направленные на вырез моей майки. Недовольно фыркаю.

К торговому центру «Весна» ехать примерно пять километров. Навигатор предлагает несколько вариантов. Почти все – длиннее, и только один – самый простой и короткий, но пролегает через улицу, которую всеми правдами и неправдами просил объезжать инструктор в нашу последнюю поездку.

Включаю поворотник. Журавлёв подается вперёд, взмахивая рукой:

– Полин, только на Кирилловскую не сворачивай…

Он взволнованно предупреждает, но я уже ловко кручу руль вправо, не думая останавливаться.

– … пожалуйста, – заканчивает фразу.

Переднее колесо моментально проваливается в яму. Звук такой, что бьёт сразу по всем нервным окончаниям. Я ойкаю, притормаживаю. Перед глазами – пустая и просторная дорога, но убитая донельзя.

– Не волнуйся, я буду аккуратна. В следующий раз.

По венам несётся горячая кровь, а ткань майки липнет к спине, но я давлю на газ и продолжаю ехать.

Знаю, Наиль бы меня уже прибил. Ладно, вспылил бы точно!

У Саши пока лишь часто пульсирует венка на виске. Не вовремя вспоминаю, что точно так же она неистово билась той порочной ночью в доме.

На следующей выбоине – подкидывает. Я слышу шумный обреченный выдох, кусаю губы. Видеорегистратор предупреждает, что записывает аварийное видео. Грохот такой, что самой становится больно.

– Это же надо – выбрать самую хуевую дорогу из такого количества предложенных вариантов.

В голосе насмешка. Пальцы вцепляются в ручку двери.

– Это всё тяга к родным ебеням. У нас там сплошняком такие дороги. Ну ты же в курсе…

Прячу улыбку. Отвечаю и концентрируюсь, едва не вжимаясь лбом в лобовое стекло, чтобы не наделать большей беды.

– Никогда мне не забудешь, да?

Из груди прорывается смех. На языке вертится предложение перестать быть настолько любезным. Стараться нечего. Близости между нами больше не будет, а вот подвеске, скорее всего, наступит полный пиздец, если я проеду в таком духе ещё хотя бы сто метров.

– Осторожнее, Полин.

Саша мягко помогает выкрутить руль, минуя следующую яму, больше напоминающую бездонный кратер.

Наши пальцы соприкасаются. От простого ненавязчивого движения резко бьёт током, поэтому я спешно меняю положение рук, чтобы не случилось повторения.

– Я не виновата, что у тебя проблемы с габаритами. Я привыкла к другим.

У инструктора – маленький комфортный Пежо. И я как-то быстро приловчилась…

– С габаритами у меня всё хорошо, – произносит, задумчиво глядя вперёд. – К моим тоже привыкнешь.

Несмотря на то, что Журавлёву удается пошатнуть мою невозмутимость, и что лицо заливает густая краска, я никак не реагирую на нарочитую двусмысленность сказанного.

Дальнейшую часть дороги молчу. Доезжаю без проблем, но с помощью, а перед заездом на подземную парковку торгового центра выхожу из машины и меняюсь с Сашей местами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Через две недели нас с подругами ждёт долгожданная поездка в Милан. Из-за Миры её пришлось подкорректировать, но это не проблема. Новые даты всех устроили. Загвоздка в том, что дневная температура там выше, чем у нас, поэтому хотелось бы купить солнцезащитные очки, кепку, кое-что из летней одежды, а ещё объёмный чемодан для новых покупок, но раз со мной носильщик, таксист и консультант в одном лице, то можно не ограничивать себя в выборе и приобрести то, чего не хватает дома из бытовых принадлежностей. И то, на что так недостает времени у Наиля.

Прихватив на первом этаже вместительный розовый чемодан на колёсах, поднимаемся наверх.

Я по привычке всматриваюсь в незнакомые лица. Ищу в них порицание и осуждение. В родном городке, если бы кто-то увидел меня с посторонним мужчиной среди белого дня, то разнес бы эту сплетню по всем местным жителям. Мне бы приписали интрижку, развод или проституцию. Радует, что в столице всем на всех наплевать. Тем более поводов придумывать несуществующие факты нет.

– Лиль, я прислала тебе фотоотчёт, – звоню подруге из примерочной. – Глянешь, стоит брать или нет?

– Ой, как ты не вовремя, – цокает та языком. – Я сейчас на маникюре – буду сушить ногти в лампе. Давай через полчаса, ладно?

Закончив вызов, рассматриваю себя со всех сторон. Приталенное платье в цветок, внизу – пышное. Рукава в три четверти. Но насколько оно актуально – никак не пойму. За то время, что у меня есть Лиля, я разучилась полагаться на свой вкус и всё время отправляю ей фотоотчёты перед покупкой.

– Хочешь мой совет? – звучит голос за шторкой.

Не очень.

Журавлёв полностью загружен моими вещами. В одной руке чемодан, в другой – блендер и паровой утюг. Я попросила его не относить вещи в багажник, потому что мне осталось буквально чуть-чуть. Правда, это «чуть-чуть» затянулось на два с половиной часа, но не суть. Варианты развлечений на вечер у Саши были. И куда лучше, чем таскаться за мной.

Открываю шторку, чуть склоняю голову набок. Журавлёв стоит, прижавшись плечом к стене. Не знаю, насколько сильно я перегибаю палку. Уже достаточно, чтобы мало-мальски позлиться?

– Ну? – вскидываю бровь.

Цепкий взгляд проходится от плеч и до пяток, застывает на босых ступнях и плавно поднимается к глазам.

– То, что ты смотрела изначально – было лучше.

– Почему?

Значит, плохо.

Скрещиваю руки на груди. Делаю вид, что меня никак не задевает услышанное. Галина Сергеевна одобрила бы, но в столице другие мерки.

– Не стоит скрывать свои длинные стройные ноги. Да и голубой цвет тебе больше идёт.

Пульс колотится чаще. И дело вовсе не в комплиментах, а в искреннем желании подсказать и помочь.

Наиль никогда не ходил со мной за покупками, поэтому я в курсе, чего стоит не просто сопроводить, но и принять участие. Честно говоря, слабо представляю мужа, подбирающего платье под мой цветотип.

– И давно ты отметил мои стройные ноги?

Отворачиваюсь к зеркалу, смотрю в отражение. Нервно поправляю чуть осыпавшиеся тени под глазами. Слегка жалею об озвученном вопросе, но время отмотать уже поздно.

Оттолкнувшись от стены, Саша двигается на меня. Как ни крути, но в его присутствии я напрочь теряю ориентиры.

– Давно. Если нужно точнее – то ещё в лифте при первой встрече.

В горле сухо, а воды, как назло, с собой нет. Я закрываю штору и глухо прошу:

– Тогда принеси голубое, пожалуйста.

Из магазина женской одежды я выхожу с тремя объёмными пакетами, которые, конечно же, тащит Журавлёв. Он не жалуется, а меня не грызет совесть. Разве что немного и вовсе по другому поводу. Так-то у нас полный коннект.

– Заглянем в посудную лавку?

На мое предложение следует незамедлительное согласие. И я в очередной раз ставлю плюс выдержке Саши. Вопрос: кто кого – больше не стоит. Я просто нагло пользуюсь его отзывчивостью.

Время пролетает молниеносно. Помимо белоснежных тарелочек с золотистым ободком мое внимание привлекает чайный сервиз, масленка, форма для выпекания и барные аксессуары в виде штопора, шейкера и ведер для льда.

Я посматриваю на часы, проверяя телефон. Журавлёв действительно прекрасный консультант, носильщик и водитель, но изредка в сознание прорывается здравый смысл, напоминая, что чувства от его компании смешанные, а придуманный повод развлечься – как минимум слабый.

– Назад поведешь ты, – заявляю, когда мы спускаемся на парковку.

Загрузив покупки в багажник, слышу звонок мобильного телефона. Вздрагиваю, будто просыпаясь ото сна, но тут же выдыхаю, когда замечаю на экране номер Лили.

Сбросив вызов, обхожу автомобиль и, цокая каблуками, направляюсь к передней пассажирской двери. Дома ждёт тёплый плед, книга, умиротворение и безопасность…

Дёргаю ручку, кривлюсь. Пролетающая мимо мушка рушит все планы, когда целится прямиком мне в глаз, вызывая неприятное жжение и дискомфорт.

Я часто моргаю, по щекам текут слёзы. Несмотря на это – легче ничуть не становится.

– Вот зараза…

За спиной раздаются шаги. Журавлёв захлопывает багажник, направляясь прямиком ко мне.

– Покажи, Полин. Что там?

На пустой парковке мужская близость вызывает легкое замешательство и тревогу. Я усердно мотаю головой, когда Саша возникает перед моим лицом. Лучше буду мучиться, но не дам к себе прикоснуться.

– Что-то в глаз попало. Сейчас пройдет.

Голос звучит тихо и жалостливо. Хочется тщательно умыться холодной водой, да только я не в состоянии сделать и шага.

Изображение перед глазами размывается и плывёт. Я не вижу реакцию Журавлёва, но отчего-то чувствую, что он наконец-то нервничает и заводится после отказа.

– Я видел тебя голой, трахал, – проговаривает с особым темпом и расстановкой. – А ты стесняешься показать мне, в чём проблема?

Резкие слова безжалостно тормошат воспоминания и бьют почти что наотмашь. Я упоминала что-то об адекватных взрослых людях? Забудьте.

Обхватив ладонями мои щёки, Саша пристально всматривается в лицо. Трогает нежно, дышит часто. В ноздри вбивается ставший уже привычным аромат дорогой туалетной воды, и я судорожно втягиваю его в себя с каким-то ненормальным и дурацким удовольствием.

– Что ты себе возомнил?

За рёбрами поднимается буря. От тепла мужского тела ведёт из стороны в сторону, будто от крепкого виски, но дело в том, что я абсолютно трезва.

– Мы с тобой не трахались, – чеканю строго.

Следует ухмылка. Пальцы невесомо касаются уголка глаза. Я дёргаюсь и пытаюсь отпрянуть, несмотря на помощь.

– Эмоционально я была с мужем, физически – с тобой. Суть в другом. Это абсолютно ничего не значит. Игра воображения, эксперимент.

Не знаю, что именно предпринимает Саша, но моментально становится легче. Уходят и боль, и жжение. Только слёзы автоматически продолжают катиться по щекам.

– На примере: ты – как живой вибратор, но только…

Осекаюсь, потому что не вижу ни преград, ни стопов. Да и не даю сдачи, а уже добиваю.

– Только что?..

Различаю контуры, фокусируюсь. Отмечаю чересчур стиснутые челюсти, хмурые брови и полыхающие адским пламенем карие глаза.

При всем желании – я могу надавить на Наиля и в любой момент озвучить, что мне неприятна новая компания. И всё закончится. Одним лишь махом. Беда в том, что, наверное, мне недостаточно претит это общение.

– Только… теплее, наверное? – невозмутимо пожимаю плечами. – Вот и все различия.

Журавлёв неприкрыто потешается с моего ответа. Растягивает губы в улыбке, приближается к лицу. Бодает мой лоб. Глубоко втягивает воздух сквозь стиснутые зубы, будто не только в моей грудной клетке не хватает кислорода.

– Поля, Поля… Ты откровенно-паршиво врёшь.

Качает сильнее, как маятник, а сердечные удары работают в сумасшедшем бесперебойном ритме.

– Я же знаю, что разница между мной и вибратором есть. И ты тоже знаешь об этом.

Вскидываю брови, хмыкаю. Отпускаю руки вдоль туловища, когда горячее дыхание нещадно опаляет губы.

Можно ли без последствий открыть брак, а потом тут же его закрыть? Не будет ли тянуть и хотеться повторения? Не появится ли привыкание и не потеряется ли вкус к обыкновенной интимной жизни двоих после излишней остроты?

Шагаю назад, но Саша перехватывает меня за запястье. С силой сжимает, нащупывая гулко колотящийся пульс. Боюсь ли я, что он догадается и поймет, какое влияние на меня имеет? Скорее, да. Мне точно не всё равно.

– У тебя всё в порядке с логической цепочкой? Ты то неделями игнорируешь, то настойчиво трогаешь…

Примитивные действия – развернуться, открыть дверь и сесть на место, кажутся нереальными. Я прямо указываю на то, что явное невнимание меня глубоко задело.

Журавлёв реагирует на это расширившимся зрачками и открытой озорной улыбкой.

– Я же понимал, что за излишнюю настойчивость ты мне если и дала бы ещё раз, то только по лицу. Предоставил время остыть.

Хочется в очередной раз возмутиться, но подаренная свобода заставляет меня заткнуться. Я растираю онемевшее запястье и лишь насмешливо благодарю.