Текст книги "Переход"

Автор книги: Ольга Гребенщикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 30 страниц)

– Знаешь, сколько сил я потратил, чтобы создать такое чудо? – сказал маг, показывая на пирамиду, – И гадаешь, наверное, как я узнал, где вас искать? Да вы просто не могли пройти мимо, во всех подходящих местах ночевок вокруг города я оставил по сюрпризу. Вам оставалось выбрать любой.

"И не поленился", – угрюмо подумала Адельгейда, но до ответа не снизошла.

– Ты заслужила маленький приз, – продолжил маг и внимательно посмотрел своей не то гостье, не то уже пленнице в глаза, а она надеялась, что опасный, хитрый враг не заметил, как отчаянно ей хочется ухватиться за соломинку.

– Я разрешу тебе немножко поторговаться. Что ты предложишь за их свободу?

– А чего вы хотите? – спросила Адельгейда.

– Ты многое можешь предложить? – маг усмехнулся, – Я бы отпустил Роланда. Заказ, правда, был на него. И на колечко, которое у тебя на пальце. Но колечко здесь, а Роланд… Я подумал, что если он до сих пор жив, значит, его хранит судьба, а вставать на пути у любимчиков судьбы – неблагодарная затея. Твой брат мне тем более не нужен. Я бы отпустил всех твоих дружков, братьев, любовников и остальных просто ради забавы, чтобы посмотреть, как Экхарты будут и дальше гоняться за ними. Но вот ведьма… Веллита Делари – наша проблема. Гораздо более серьезная проблема, чем сама она думает.

Вот так откровение! Адельгейда поняла, что маг говорит с ней, как с мертвецом, и не имеет значения, что она увидит или услышит. Тогда зачем этот торг? Зачем? Беседы не получалось, мужчина продолжал говорить, а она слушала.

– Ты могла бы предложить себя, но поверь, – он окинул взглядом ее лицо, украшенное синяками, и окровавленную одежду, – ты не в моем вкусе. Разве что интересно узнать, предложишь ли ты свое тело в обмен на жизни жениха и брата? Занятно наблюдать за борьбой чувства и долга в юных неокрепших душах.

Она ничего не ответила.

– Отдай печать, – предложил маг, – и я отпущу их. Кроме ведьмы, но это уже моя забота.

Адельгейда стиснула руку в кулак. Она беззащитна, он это знает. Магу ничего не стоит убить ее или просто лишить способности сопротивляться, и забрать все, что пожелает. Значит, и в самом деле важно, чтобы она отдала печать сама? Но она этого не сделает, тем более на таких условиях. Когда Роланд надевал ей кольцо, он верил, что она не предаст то, чем он жил, не отдаст королевство в руки изменников. Мог ли он предугадать, что его избранница окажется перед подобным выбором? Если она отдаст печать, то нарушит клятву, но ведь Роланд все-таки сможет понять и простить? К тому же надежда остается, пока они живы. Печать – это лишь кусок металла, если король появится в столице, никакие побрякушки не помогут заговорщикам. Отговорки, отговорки… Из нее вышла бы плохая королева, те, кого она любит, ей дороже, чем эфемерная идея всеобщего блага. Но только если ее собственное предательство будет стоить всего полученного взамен, выбирать между жизнями дорогих людей выше ее сил. И как она узнает, что маг сдержал слово?

– Только если отпустишь всех! Если Веллита уйдет живой вместе с остальными! – твердо сказала Адельгейда.

– Ну, всех – так всех, – согласился маг, и у девушки не осталось сомнений в его лжи.

Все это иллюзии, у нее нет никаких шансов, она не выйдет отсюда, как и ее друзья не выйдут из пирамиды. Вопрос только в том, получит ли Дальенна Экхарт кольцо. Как ни странно, эта мысль принесла облегчение. Выбирать стало попросту не из чего. Адельгейда провела рукой по лбу и отвернулась от мага. Он наверняка чувствовал, сколько сил она потеряла. Когда-то давно юная леди Эсперенс боялась позорно струсить перед лицом смерти, но теперь страха не было, была лишь звенящая пустота и слабость, почти апатия. Она не задумывалась, в чем причина – в отрешенной готовности принять смертельный удар или просто в потере крови. Маг должен чувствовать и эту пустоту, должен верить, что у нее не осталось ничего, кроме смирения перед неизбежностью.

– Решайся, девочка, – мягкий, заботливый голос обволакивал ее, – тебе сразу станет легче…

Станет. Потому, что мертвым не больно.

– Да, конечно, – чуть слышно сказала она, не оборачиваясь и медленно расстегивая рубашку, чтобы дотянуться до амулета. Маг смотрел ей в спину, но Адельгейду волновало лишь одно – сможет ли он прочитать ее мысли прежде, чем она сожмет в руке подвеску и отправит в неизвестность отчаянный мысленный призыв: "Веллита, помоги мне!!!"

Прошло несколько тяжелых, бесконечных секунд, а потом медальон вдруг налился теплом, сделался почти горячим, и девушка вздрогнула от неожиданности, не веря в то, что происходит.

* * *

Веллита отшатнулась назад, когда в окно влетел факел и был отбит в сторону ударом меча. Кажется, это блеснул проворством один из телохранителей лорда Вилара. Теперь маленький островок пламени полыхал в дальнем углу, озаряя развалины неровными бликами. Нападавшие уже один раз пытались поджечь мельницу и выкурить дымом тех, кто в ней укрылся, но не смогли. Камень и остатки отсыревшего дерева напрочь отказывались гореть, да и натаскать хвороста к подножию осажденного сооружения никак не удавалось.

Веллита подумала не без злорадства, что на самом деле пирамида – ловушка для всех. Это надежное, эффективное заклинание для захвата пленных, особенно магов, но не для боя. Никто не рискнет применить серьезное боевое (да и не боевое) заклинание одновременно с активацией пирамиды. Поэтому, наверное, магов среди нападавших пока не обнаружилось. А те, что обложили пирамиду со всех сухопутных сторон и уже, наверное, в десятый раз пытались в кромешной темноте предпринять штурм, были просто боевым мясом, которое бросили сюда в надежде, что они одолеют количеством. Волшебница видела, как уже не меньше десятка врагов погибли, сначала войдя в пирамиду, а потом отступив на несколько шагов назад и коснувшись смертельной грани.

Она сидела у стены на полу второго этажа мельницы, похожего на когда-то добротный чердак. Ей велели не мешать, не мелькать в окнах, не попадаться под руку, ногу или клинок. Вокруг уже несколько раз возобновлялась схватка, однажды нападавшим удалось забраться на второй этаж, но теперь их снова выбили не только вниз, но и за двери. Неподалеку валялись два трупа, а на первом этаже трупов скопилось еще больше. Мужчины были заняты боем, и никто из них не владел магией, поэтому никто не задался вопросом, почему тот, кто создал пирамиду, так спешит? Окружить, ждать, призвать магов, которые расправятся с засевшей внутри волшебницей – тактика понятная и логичная. Но атака, да еще ночью? Даже начинающие маги знали – при таком раскладе риск положить множество своих огромен. Разумеется, жизни солдат отродясь никто не считал, если на кону очередной кусок мирового господства, но сейчас дело не в жизнях. Бестолковая спешка могла испортить любой, даже самый изящный замысел. Может, в пирамиде есть уязвимое место? Волшебница с самого начала думала об этом и искала, искала, искала, но никак не могла понять, как разрушить проклятую ловушку. Тем более что это еще никому не удавалось.

Веллита заметила, как снова повисла тишина. Тихо лязгнул, опускаясь в ножны, клинок, темный силуэт в свете угасающего факела приблизился к ней, и она почувствовала на плечах сильные и такие знакомые руки.

– Ты цела? – тихо спросил Алекс.

– Да, а как там у вас?

Она уже почти час как выявила для себя границы дозволенного, ту магию, которую может безопасно использовать внутри пирамиды, и по мере необходимости подлечивала мелкие раны у своих спутников. А чтобы перезаряжать арбалеты, магии вообще не требовалось.

– Все в порядке, мы снова отбились. Они, похоже, совещаются, – сказал Алекс, привлекая волшебницу к себе. Поцелуй получился с привкусом пыли, осевшей на губах, но от этого не менее нежный, чем в прежние времена.

– Тебя эта дрянь не сильно беспокоит? – чуть позже спросил он, неопределенно кивнув за окно, на невидимую стену ловушки.

– Не очень. Я хотела предупредить… Я не могу понять, в чем дело, но что-то не так…

Снаружи раздались крики, очередные сигналы к атаке. Алекс мгновенно вскочил и снова схватился за оружие. Он сделал подруге знак оставаться на месте, когда Веллита вдруг почувствовала зов. Голос Адельгейды возник в ее голове сначала как едва уловимый шелест ветра, а потом, усиленный связующими амулетами, сформировался в отчетливый, отчаянный призыв где-то на грани сознания – "Помоги мне!!!".

Она склонилась к коленям, закрываясь от мира в предельной концентрации. Зов свободно прошел сквозь пирамиду, повинуясь до недавних пор незнакомой магии. Никаких заклинаний, никаких грубых приемов, один промах – и конец. Веллита не знала, получится ли, ее новые умения были лишь теорией, и только в теории риск не казался смертельным. Она провалилась в черноту, собирая все силы, что у нее остались. Чистая энергия, чужая, неведомая хозяину пирамиды, как игла, проколола снова вспыхнувшую светом грань и устремилась навстречу призыву о помощи. Волшебница погружалась в транс, уносилась следом, уже не видя того места, где находилась. Дотянулась мыслью до амулета Адельгейды, поймала белую искорку "маяка" и почувствовала, как установилась связь, как невидимый ручеек силы потянулся в темноту. Чтобы создать магический объект чужими руками, нужно на время войти в сознание человека, передать ему свою силу, и она поняла, что Адельгейда заметила пробуждение амулета, чувство опустошенности вдруг сменили эмоции – растерянность, удивление, страх – страх не понять, не суметь воспользоваться. Веллита на миг увидела знакомый кабинет отца в королевском замке и лицо мага, то самое, которое она никогда не забудет.

– Адель нашла его! – воскликнула она, не веря своим глазам.

Если только измученная, обессилевшая невеста короля сможет действовать осторожно, ненавистный убийца ничего не заметит, до последнего момента не поймет…

* * *

Сердце колотилось, как сумасшедшее, мир вокруг перестал существовать, потерял значение перед единственным важным делом, от которого зависело все. Адельгейда заученно сложила руки, и увидела, как на ладонях медленно растет оранжевый шарик. У нее едва хватило сил сохранить спокойствие, не шевельнуться, не дать врагу заметить, что происходит. Она не задумывалась, в чем дело, почему он не чувствует присутствия чужой силы, все ее мысли занимало только одно – когда нанести удар? Светящийся шарик стал размером с кулак и повис над ладонью. Быть промежуточным звено между магом и созданным им объектом – дело не из приятных, она запомнила это еще в Амиларе, но не думала, что до такой степени. Будто перестаешь быть собой, в глазах двоится и кажется, еще миг – и потеряешь сознание. Хозяин, наконец, заподозрил неладное.

– Что это такое?! – воскликнул он, и вдруг Адельгейда услышала мысленный приказ: "Бей!". Сознание прояснилось, девушка стремительно развернулась, одновременно направляя шар в цель и выхватывая меч. Огненный клубок попал магу точно в середину груди, и по ушам ударил грохот, будто сотня зеркал взорвалась в маленькой комнате. Щиты обрушились, и ее враг успел ужаснуться этому, успел воздеть руки в попытке удержать защиту, разбитую какой-то оборванной девкой, даже не магом. Она не знала, верно ли оценила расстояние и сможет ли дотянуться до мерзавца клинком, и испугалась, что все напрасно, сейчас она промахнется и потеряет единственный шанс. Волна страха еще не успела отступить, когда стало ясно – получилось. Самый кончик меча полоснул по горлу оставшегося без защиты мага, и тот с искренним изумлением уставился на хлынувшую кровь. Он был еще жив и пытался что-то сделать, произнести заклинание, но меч описал дугу и погрузился ему в сердце.

Адельгейда представления не имела, какими еще заклинаниями, связанными с собственной жизнью, этот тип нашпиговал покои, но казалось, наступил конец света. Ее сбило с ног, по комнате прошлась силовая волна, выбивая стекла из окон и шкафов. Горы склянок разметало по полу, резко запахло какими-то зельями. Когда буря утихла, оглушенная, еще не вполне поверившая в то, что случилось, девушка медленно поднялась и отряхнулась. И увидела, как алая пирамида на столе тускнеет, осыпаясь темной пылью.

С усилием выдернув клинок из трупа, убийца придворного мага побрела из лаборатории. Под ногами хрустело битое стекло, а она вовсе не хотела упасть на гору осколков. Потому, что упасть собиралась прямо сейчас. Пришлось дойти до стены, чтобы тяжело привалиться к безопасной опоре и сползти на пол. А потом перевязать самый сильный порез на руке, поскольку от резких движений снова потекла кровь. Адельгейда отрезала кусок рубашки и кое-как затянула рану. И отрешенно подумала, что извлечение оружия из тех, кого она прикончила, стало привычным и уже не ничуть не пугало. Сколько еще людей, умирающих от ее рук, посмотрят на нее с изумлением, прежде чем все это закончится?

Похоже, нисколько. Все это, а именно – ее жизнь может закончиться прямо сейчас. Грохот у входа стал оглушительным, через несколько минут петли не выдержали, и дверь рухнула внутрь. Ввалившиеся мужчины остановились под аркой, не вполне веря своим глазам. Среди всеобщего разгрома, на засыпанном растерзанным вонючим хламом полу лежал главный королевский целитель собственной персоной в луже собственной же крови. А чуть ближе стояла бледная и не менее растерзанная девица в заляпанной кровью одежде. Она не слишком твердо держалась на ногах, но взгляд у нее был целеустремленный, а в руках она сжимала меч.

Адельгейда взглянула на вошедших. Один из них, молодой, едва ли намного старше ее брата, удивленно осмотрелся и спросил:

– Леди, чем вам не угодил королевский маг?

– Выражением лица! – огрызнулась девушка.

Мужчина хмыкнул.

– Думаете, я поверю, что какая-то девица случайно заглянула к нам на огонек и мимоходом убила мага? Ну, хоть назовите себя? Я Ресс Экхарт, брат ее высочества. Это вам о чем-нибудь говорит?

Адельгейда кивнула.

– Так как же вас зовут?

Она продолжала упорно молчать, пока не увидела в комнате еще одного человека. И почувствовала, как сердце обрывается и стремительно летит куда-то вниз. Это был Варелиус Хорн собственной персоной. Заметив ее, герцог изменился в лице, что-то сказал на ухо Экхарту, и тот заинтересованно поднял бровь.

– Сама леди Стальной вихрь к нам пожаловала! Занятно. У вас был долгий бой, прекрасная госпожа, вы устали? Сейчас проверим!

Клинок Экхарта, куда тяжелее ее собственного, стремительно вылетел из ножен. Она успела увести удар в сторону и неловко отшатнулась. Закружилась голова, меч вдруг показался неподъемным.

– Не покалечь женщину моей мечты, Экхарт! – забеспокоился Хорн.

От такой заботы у Адельгейды возникло острое желание оказаться где-нибудь далеко, например, в Амиларе, а еще лучше – в Париже. Или сразу умереть. Она еще успела проследить за следующим движением клинка, но банальный удар кулаком в висок пришел откуда-то с другой стороны, и она почувствовала, как летит в черную пучину беспамятства.

Глава 11

Небо на востоке медленно наполнялось серовато-розовым светом. Еще немного, и раннее летнее солнце выберется из-за кромки леса, снова наступит утро, принося успокоение, иллюзию порядка в этом тихом безумии, охватившем город, расползающемся из опустевшего замка. Опустевшего, конечно, не в том смысле, что в нем больше никто не жил. Как раз желающих обосноваться в королевских покоях нашлось более чем достаточно. Но неприступная цитадель в сердце столицы перестала быть оплотом власти, надежной и незыблемой, какой она оставалась на памяти многих поколений. Вот уже почти два месяца, как король Роланд исчез, и с каждым днем в Алуа становилось все тревожнее. Видимость власти в столице осталась, всем заправлял Совет. Но все больше тревожили слухи – о том, кто приложил руку к нелепому, так и не прояснившемуся исчезновению короля, кто сменит его на троне, что за странная публика заполнила замок и что там теперь творится. Городская стража не должна вникать в политические дрязги, это известно всем, но жить, ожидая скорой, неизбежной и кровавой схватки за власть становилось не слишком уютно.

Начальник караула зябко повел плечами, хоть причин замерзнуть в разгар лета не было, несмотря на дождливую, мерзкую погоду. Тоскливый холод закрадывался не под одежду, а как будто прямо в сердце. Ночь, которую теперь можно смело назвать минувшей, выдалась шумной и суматошной, особенно для стражи у ворот, и все из-за того, что Совет принял решение сразу, в считанные часы, убрать из города лишние войска, собиравшиеся когда-то не один день. И, уж само собой, не обошлось без столпотворения, ругани и даже драки, а разнимать не в меру задиристых господ пришлось кому? Все верно, кому же еще. Правда, тем, кто незадолго до рассвета сменил на посту своих предшественников, повезло больше. Им уже не досталось почетной обязанности следить за порядком, когда из Алуа убиралась вся эта разномастная вооруженная орава.

Солнце еще не поднялось из-за горизонта, когда капитана постигло неожиданное и не слишком приятное открытие – трудная ночь была лишь началом, предвестием куда более странных событий. На дороге, с трудом различимые в утреннем тумане, появились люди, и двигались они в сторону столицы. Сначала возникло нелепое подозрение, что это купеческий обоз, непонятно как оказавшийся в пути в такую несусветную рань. Но едва полсотни пеших мужчин и десятка полтора всадников выбрались из-за деревьев, стало ясно – купцами здесь и не пахнет, если, конечно, с сегодняшнего дня в торговом сословии не завели манеру ходить строем, да еще с оружием. Отряд не пытался приблизиться к воротам, благоразумно оставшись как раз чуть дальше, чем могли достать снаряды метательных орудий с городских стен, и выстроился в подобие боевого порядка – при таком жалком количестве бойцов зрелище нелепое, даже смешное. Но как-то сразу стало не до смеха, когда вслед за первым отрядом на дороге появился второй.

– Да что за дрянь здесь творится? – буркнул себе под нос офицер и, еще раз угрюмо оглядев окрестности, скомандовал караульному, – Подавай сигнал! Тревога!

Что бы там ни случилось – он действовал верно, как предписывали правила. С высоты городских стен было отчетливо видно, как над скоплением теперь уже сотни с лишним солдат ветерок треплет два штандарта, но разглядеть, что на них изображено, никак не удавалось. Пришлось послать за дежурным магом.

Недавно назначенный маг, совсем молодой парень, которого от прочих офицеров отличал только массивный медальон на груди с изображением короны и герба Академии, не замедлил явиться. Судя по кругам под глазами и сонно-угрюмому виду, ему-то как раз досталось дежурить всю ночь. Еще накануне с его сменщиком случилась какая-то неприятность вроде сломанной по пьяни ноги, так что отдуваться новичку пришлось за двоих.

– Взгляните, – указал на причину беспокойства капитан.

Маг деловито размял пальцы, пробормотал несколько фраз (заклинание, а не ругательства, хоть и похоже) и очертил в воздухе круг, из которого сформировалось подобие линзы, висящей в воздухе над кромкой стены. Края линзы переливались радужными бликами, а внутри поплыла приближающаяся картина – все, что происходило далеко впереди, где собирались непонятные вооруженные люди. Впрочем, судя по гербам на флажках, уже понятные, вернувшиеся вопреки приказу отряды из двух отдаленных гарнизонов. Не иначе, по воле своих правителей, кому же еще они могли подчиняться? Знать бы, что затеяли милорды. Демонстративное, наглое нарушение воли Совета – не шутки, можно и без голов остаться.

В это время с востока, из леса, показались всадники. Что-то в них было не похожее на других, особенное, настораживающее. То, что они очень спешили. То, что остальные приветствовали их громкими возгласами. Изображение, повинуясь велению мага, развернулось в сторону прибывшей кавалькады, скользнуло по лицам.

– Кто это? – внезапно охрипшим голосом произнес капитан, и картинка сместилась в сторону молодого темноволосого всадника. А потом маг и его командир, забыв про субординацию, ошалело уставились друг на друга. Начальник первым пришел в себя и рявкнул подвернувшемуся стражнику:

– Курьера к командиру гарнизона! Живо!!!

* * *

Путь был свободен, во всяком случае, никто не попытался остановить отряд. Король и его многочисленный эскорт доехали до Алуа быстрее, чем могли надеяться. Не доехали – долетели, словно измотанные лошади внезапно обрели крылья, словно не разделяли заброшенные развалины и столицу беспросветно темный лес и долгая дорога. Да и лес оказался не таким уж темным. Ранний летний рассвет все настойчивей отвоевывал небо у ночи. Низкие хмурые тучи, почти весь вечер накануне щедро поливавшие дождем, понемногу уползали на запад, все больше и больше освобождая путь первым солнечным лучам.

Каким образом его успели быстро разглядеть и узнать, Роланд так и не понял. Среди всадников в начищенных парадных доспехах (в столицу-то ехали на парад!) и он сам, и Алекс казались самыми незаметными. Еще в Лакуаре они обзавелись надежными кольчугами, скрытыми под верхней одеждой, и широкими темными плащами, чтобы не привлекать всеобщего любопытства. Но едва король и его спутники выбрались из леса и оказались в поле, раскинувшемся по обеим сторонам дороги, они услышали дружное приветствие сотни с лишним солдатских глоток. Роланд подумал, что за минувшее время уже успел отвыкнуть от этих возгласов – "Да здравствует король!" Тех, кто желал ему здравствовать, а не сгинуть подальше и желательно без вести, нашлось не так уж мало, и это можно считать первой хорошей новостью сегодняшнего дня. Но предаваться радужным иллюзиям не стоило – число воинов хоть и превышало десяток, но явно не дотягивало хотя бы до двухсот. С присоединившейся частью отряда замка Эсперенс дотянуло, пожалуй, даже до двухсот пятидесяти, но толком это ничего не меняло. Гораздо больше будет зависеть от того, сработает ли одна задумка Роланда, уже успешно исполненная, если только нужный человек остался в живых.

Алекс о чем-то вполголоса совещался с Беренгаром, изредка поглядывая на запертые Северные ворота. Молодой лорд Эсперенс хранил невозмутимое спокойствие, но Роланд знал, чего ему это стоит. Так же, как и ему самому. Ничего другого не оставалось, все эти люди, которые услышали призыв Адельгейды и явились на помощь, далеко не наивны и знают, как они уязвимы. По крайней мере, умеют считать. Их вера в собственные силы держится на силе духа предводителя, вере в свою правоту и шансы на успех, и им незачем знать, как муторно у него на душе.

Роланд почти физически ощущал, как на сердце мучительной тяжестью легла невидимая каменная глыба, не давая вздохнуть свободно, снова и снова заставляя думать о том, что могло случиться в королевском замке, в покоях мага, после того, как клинок Адельгейды пронзил сердце изменника. Никогда еще родной город не казался королю таким враждебным и чужим. Будто не враги и их приспешники, а неприступные стены, кружевные шпили и тихие предрассветные улицы грозили немилосердной расправой той, которая осмелилась бросить вызов заговорщикам, стенам, всему живому и неживому, что стало преградой на пути к спасению дорогих ей людей.

Вокруг еще клубилась белая утренняя дымка, пряча от любопытных глаз живописные окрестности. Роланд вспомнил, где находится, подумал, что скоро свежий ветерок развеет туман, откроет во всей красе поле, именуемое "Каприз Королевы". Как странно оказаться здесь снова, при таких обстоятельствах. Когда-то давно его матушка увлеклась разведением цветов, и не довольствовалась клумбами и оранжереями замка. У королевы размах увлечений был королевский, и однажды она повелела засеять пустое поле у Северных ворот семенами самых разных цветов из тех, что не нуждаются в оранжереях и садовниках. Не то, чтобы за прихотью покойной королевы тщательно ухаживали все минувшие годы, но и присматривать не забывали, к тому же полевые цветы прижились отлично, а гигантская клумба у въезда в город выглядела гораздо привлекательней гигантского пустыря. Сегодня здесь все было, как и прежде – синие, белые, розовые пятна на зеленом ковре в белесом мареве раннего утра. Вот только копыта коней безжалостно сминали многоцветную красоту, а шеренги солдат среди цветов и тумана казались мрачными призраками.

Минуты текли невыносимо медленно. Откуда-то со стороны реки подошел еще один отряд – водным путем для быстрого возвращения воспользовался командир отряда из провинции Корисанта. То, что и здесь не оказалось изменников, безусловно, радовало, но пока не появились те, на кого Роланд больше всего надеялся, без кого попытка добиться чего-то силой станет даже не провалом, а несмешным кровавым анекдотом.

В Алуа тем временем тоже не бездельничали. Ворота были заперты, на стенах то и дело мелькали огоньки – солдаты столичного гарнизона с тревогой наблюдали за вооруженными людьми у города. Именно поэтому появившаяся на "нейтральной" территории карета привлекла внимание обеих сторон.

Неподалеку от стены, почти вдоль всей границы города, столицу огибала объездная дорога. По ней прямиком к Северным воротам мчался громоздкий экипаж, запряженный четверкой лошадей. Экипаж сопровождали всадники, всего пятеро, но они не окружали его со всех сторон, как полагается, а ехали впереди, отчего казалось, будто карета тащится в хвосте собственного эскорта. Непонятная компания остановилась, не доезжая до ворот, один из сопровождающих поднес что-то к глазам, разглядывая то городские стены, то собравшийся на другой стороне поля отряд, а потом все пятеро, оставив карету и кучера на дороге, поскакали к королю.

Роланд почувствовал, как тревожно стукнуло сердце, и покосился на Алекса, тоже озадаченного происходящим. Не то, чтобы они опасались нападения, личной охраны у короля теперь хватало, да и боевые маги среди подоспевших на помощь нашлись. Веллита тоже не отлучалась ни на минуту, готовая, если понадобится, дать магический отпор. Причина волнения крылась совсем в другом – Роланд узнал карету, если, конечно, не считать, как часто кареты походят одна на другую, особенно издали. Но приближающихся людей трудно было с кем-то перепутать, таких редко встретишь. А наследница вообще одна на два мира.

Судя по виду Кассандры, она уже не помнила, что неделю назад при слове "седло" начинала плеваться. Морис держался уверенно и легко, как всегда, еще двое мужчин, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся телохранителями из Лакуара, вообще чувствовали себя отменно. Если бы король не имел представления, сколько нужно скакать, чтобы так быстро добраться сюда от Старой заставы, то мог подумать, эти четверо совсем недавно проснулись в столице и выехали на утреннюю прогулку. Разве что пятому – магу, в дороге пришлось несладко, он явно шатался от усталости. И лишь когда всадники совсем приблизились, стало видно, что молодой человек в темном плаще с низко надвинутым на лицо капюшоном вовсе не Наро.

Похоже, времени на изучение здешнего этикета у "иноземцев" нашлось предостаточно, потому что все пятеро немедленно спешились. Кассандра бросила поводья одному из телохранителей и приблизилась к королю, а потом опустилась на колено прямо на траву – никакого положенного дамам реверанса, только приветствие воинов-вассалов. Расступившиеся офицеры ошеломленно смотрели на незнакомую, странно одетую женщину, не понимая, кто она и почему так поступает. А Роланд понял и не удержался от улыбки, впервые за это утро действительно искренней. Увиденное было так невероятно, непостижимо, что король сам соскочил с седла и велел даме подняться.

– Надеюсь, герцогиня поведает нам о своем путешествии? – спросил он, чтобы слышали все стоявшие поблизости.

– Оно стало для нас непростым, милорд, – сообщила Кассандра, чуть заметно кивая в знак согласия с предлагаемой ролью, – но мы кое-что привезли для вашего величества.

Король заметил в ее руке небольшой предмет, завернутый в темную ткань. Веллита тоже успела соскользнуть с лошади и оказаться поблизости. При виде подношения ее лицо озарилось почти нескрываемой радостью. Роланд взял сверток и откинул ткань.

– Никогда ничего подобного не видел. Но я думаю, леди Делари лучше нас найдет ему применение.

Веллита с удовольствием приняла артефакт и спрятала его во вместительный внутренний карман куртки. Не важно, каково главное назначение этой безделушки, но она невероятно легко накапливает магическую силу и в руках волшебницы будет очень кстати, особенно в самое ближайшее время.

– Спасибо, – шепнул Роланд Кассандре, минуя изощренные словесные конструкции этикета.

После "пирамиды" на заброшенной мельнице, после подозрения, что кто-то из Амилара помогает заговорщикам расправиться с ним, король не надеялся когда-нибудь снова увидеть наследницу. Или потому, что она вовсе ему не союзник (кто знает, насколько силен для дочери свергнутого короля соблазн начать собственную игру), или потому, что от нее тоже попробуют избавиться. Если верить своим глазам, не случилось ни того, ни другого. Случилось нечто третье, иначе как объяснить перемены в свите леди Экхарт? Но как бы там ни было, возвращение и демонстративная лояльность Кассандры стали второй хорошей новостью сегодняшнего дня.

– Мы привезли кое-кого, ваше величество, – снова заговорила принцесса, и когда юноша в темном плаще откинул капюшон, представила:

– Его высочество младший принц Райн Экхарт.

Конечно, Роланд видел мальчишку и раньше, но никак не ожидал его приезда сюда, к тому же добровольного. Он встречал Райна при дворе и еще тогда готов был поспорить, что парень производит самое приятное впечатление из всего семейства его будущих родственников. И именно поэтому сейчас его так покоробило от собственных мыслей.

Воистину, судьба иногда выбирает странные пути.

Лорд Экхарт, возможно, захватил невесту короля, но у короля под рукой оказался сын лорда Экхарта.

Есть вещи, которые делать нельзя просто потому, что нельзя.

Но если не останется выхода…

Прибывшие отошли в сторону, чтобы не путаться под ногами и копытами, а заодно услышать новости и узнать о планах на сегодня. Веллита взялась рассказать Кассандре и Морису обо всем, что они пропустили, ну и конечно выслушать историю об их похождениях. С того момента, как волшебница получила маленький серебряный скипетр короля Элвера, что-то в ней неуловимо изменилось. Исчезли следы усталости, растаяли тени под глазами после изнурительной бессонной ночи, лицо будто засияло непонятным внутренним светом. «Она что, под кайфом?» – заподозрила было Кассандра, а потом решила, что нет, это кое-что другое, но тоже знакомое. Слишком ясным и внимательным был взгляд девушки и точными движения, будто в усталое тело влили изрядный запас свежей энергии. Такой прилив сил вызывали боевые стимуляторы, которыми нет-нет да и пользовались сотрудники Секретной службы, если обстоятельства совсем припирали к стенке.