Текст книги "Ох уж, эти детки!"

Автор книги: Олег Верещагин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

ГЛАВА 10
Вы зайца не видели?

До железнодорожной станции оставалось всего километров десять, и в принципе можно было их промахнуть разом, не размениваясь на ночлег – а через часок быть дома… но вот только этого никому не хотелось. и со всеобщего молчаливого одобрения Федька объявил последнюю ночевку в лесу. Теперь уже – просто как в обычном беззаботном походе.

Когда все накупались до дури в одном из притоков Вороны, наелись и, в десятый раз пересмотрев доставшиеся им сокровища, успокоенно полуулеглись возле костра, плевавшего высоко в небо алыми языками, Юрка, вытянувшийся возле Макса протянул:

– Вот теперь все будет хо-ро-шо-о…

Старшие засмеялись – беззлобно, добродушно. Федька, потянувшись, вдруг неожиданно для самого себя сильным звонким голосом загорланил:

 
Дорога лентой кружится, на ней, как блестки – лужицы,
В них небо отражается – здесь лето начинается!..
…Эх-ма, хорошо, у меня в лоточке —
Душистая вишневочка, селедочка, грибочки!
 

– и свистнул так, что по лесу шарахнулось эхо, загоняя страхи и нечисть в глубокие трущобы.

– А они, небось, все идут, – заметила Саша и с надеждой добавила: – Может, их кто сожрет?

– Саш, как можно быть такой жестокой? – укоризненно спросил Макс. – Звери потравятся…

– Я вот думаю, – продолжала Саша уже на другую тему, – а что если организовать экспедицию и добыть еще один такую тварь, как та? Добудем, препарируем и отвезем в область. Дед Семен был бы рад.

– О, это можно обсудить! – загорелся Макс. – До конца лета еще два месяца…

А Федька подумал, что они еще и с этой историей не развязались… но вслух сказал:

– Я в доле… А Юрка спит между прочим.

– Я не сплю, – откликнулся Юрка… но он, конечно, спал, и ему снились костер, и стрелец Кузьма, веселый и оживленный, который молча с улыбкой уходил куда-то в свет, где его встречали суровые, но тоже улыбающиеся ему и ребятам у костра бородатые мужчины… а Федька пел:

 
Когда ты вернешься – все будет иначе,
И нам бы узнать друг друга…
 

– а Саша отвечала ему:

 
Когда ты вернешься – а я не жена
И даже не подруга…
 

– и их голоса сплетались:

 
Когда ты вернешься, вернешься
В наш город
обетованный,
Когда ты вернешься —
Такой невозможный и такой
желанный…
 

…Федька проснулся в полночь и увидел Полярную. Не шевелясь, он одними губами спросил:

– Мы все сделали правильно?

Наверное, это набежало на звезду незаметное облачко. Конечно же. Но Федька мог поклясться, что ему подмигнул Отец Битв.(1.)

1. Одно из прозвищ бога Одина.

* * *

Четыре человека в обносках и разбитых ботинках, обросшие и грязные, тащились по утренней опушке мимо болот. Издевательски орали лягушки. Радостно выли комариные полчища.

– Тише! – прохрипел Большой Ха. – Тише! Вертолет!

Все четверо задрали головы и – о чудо! – из-за верхушек деревьев выскользнул, снизился и пошел на второй круг, покачиваясь прозрачными крыльями, мотоплан. Видна была сидящая на втором месте фигурка пилота.

Внизу разразилась буря. Потерявшая человеческий вид четверка прыгала, орала и только что не взметывалась на деревья. Мотоплан заложил третий вираж; видно было, как пилот, нагнувшись, что-то выпустил из руки – и маленький предмет, виляя белым хвостиком, полетел к земле и шлепнулся в траву у самых ног страдальцев. Мотоплан качнул крыльями – и ушел за деревья.

Коршуном – слегка исхудавшим, но быстрым – бросившийся на добычу Большой Ха поднял трясущимися грязными руками гайку, в которую был вдет листок из блокнота с поспешными карандашными строчками.

– Не бойтесь, – прочитал Большой Ха и сглотнул. Ожившие телохранители перемигнулись и затолкались локтями. – Не бойтесь, – повторил Большой Ха, – я никому не скажу, что вас видел…

…Длинный тоскливый вой некормленной собаки Баскервиллей пролетел над болотом.

Ему радостно откликнулись лягушки и комары.

* * *

В вагоне поезда кроме ребят сидел еще дремлющий молодой парень в дорогом прикиде, но в забрызганных грязью кроссовках.

Эйфория спала. Вполголоса все четверо советовались, что делать дальше. Лихие партизаны возвращались в печальное "правовое поле" – и не было сомнений, что Большой Ха туда рано или поздно вернется – и тогда… Тогда следовало ожидать самых разных неприятностей. Три рюкзака с ценностями, стоявшие у ног, не очень успокаивали.

Постепенно начатый еще на станции спор перерос в полноголосый разговор, этого никто не заметил – и все четверо удивились, услышав голос их попутчика:

– Вы простите, ребята, но так получилось, что я все слышал… – все четверо повернулись в его сторону. У парня были веселые и внимательные серые глаза и хорошая улыбка, но Саша агрессивно спросила:

– Ну и что?

– Это правда? – вопросом ответил парень.

Четверка переглянулась. Макс поднял бровь. Федька кивнул, и Макс толчком ноги открыл один из рюкзаков. Парень чуть нагнулся. Федька следил за его лицом и не обнаружил на нем жадного азарта – только вспыхнувшее восхищение и легкую зависть.

– Еще вопросы? – уточнила Саша.

– Это не очень хорошая история, – заметил парень, выпрямляясь. – Скажите… а не могу ли я вам помочь?

Они переглянулись снова. И Саша уже без агрессии спросила:

– Чем? Разве вы сын губернатора? Или тайный полномочный представитель Президента?

Парень засмеялся:

– Нет. Но, может быть, я даже лучше… – он достал из кармана пластиковую карточку удостоверения: – Вот. Разрешите представиться: Олег Петрович Горяев, журналист и ведущий программы "Родина моя" на канале "ОблТВ-Центр".

Программу "Родина моя" все знали, хотя никто ее не смотрел – старшие часто хвалили ее за «правильность». Федька, помедлив, неуверенно спросил:

– Ну а… чем помочь-то вы можете?

– А вот, – журналист ногой выдвинул из-под скамьи легкую сумку и достал камеру. – Кто-нибудь из вас расскажет сюда все… – он помедлил, тоже поправился, – …что сочтет нужным. И я даю вам слово, что через два дня эту историю услышать все жители области.

Без преувеличения разинув рты, четверка смотрела на молодого журналиста. Федька с неожиданно робостью спросил:

– А…а это правда?

– Правда, – кивнул Горяев. – Нет, вы не думайте, я не герой, не борец со злом и не альтруист. Я просто хочу сделать сюжет, а это – отличный сюжет, уверяю вас.

– А Большой Ха… – начал Макс. Горяев поморщился:

– Ерунда. Больше всего такие люди боятся даже маленькой огласки… Ну так как?

Трое мальчишек и девчонка коротко посовещались. Саша, передвинувшись на край скамьи, слегка напряженно сказала:

– Я согласна. Куда говорить?

– Сюда, просто смотри и говори, когда я скажу "ноль", – Горяев сел удобнее и поднял камеру: – Три… два… один… ноль!

Секунду Саша молчала. Потом провела рукой по волосам и неожиданно ясно, без запинок, заговорила:

– Эта история началась летом 1612 года…

* * *

– Мужчина, вы зайца не видели?

Дежурный по переезду, мирно дремавший у открытой двери будки, вскинулся и решил, что видит сон. Перед ним стояли четыре леших. Трое – здоровенных и унылых – находились в ступоре и смотрели в будку, где на электроплитке варились сосиски. Четвертый – пониже и потолще – смотрел прямо в лицо дежурному и с улыбкой тихо помешанного продолжал спрашивать:

– Вы зайца не видели, мужчина? Такой большой… жирный… сюда побе… – и осекся, уставившись куда-то в направлении сосисок… но не на них. Осмелившись повернуть голову, дежурный увидел на экране маленького переносного телевизора девчонку. Глядя в глаза зрителям, она отрывисто и четко говорила:

– …вот так это было. Мы не хотели, чтобы эти ценности, собранные людьми для защиты родной земли, пошли на банкеты и презентации для жулья. Мы не хотели, чтобы эти вещи… – камера показала монеты, крестики, серьги, еще что-то, – осели в чьих-то жадных коллекциях. Мы хотели… хотим, чтобы они принесли пользу Родине, пусть и через века. Это – для всех, а не для одного или кучки… Но мы не знаем, как нам быть дальше. Вот и все.

Лицо девчонки исчезло. В студии передачи "Родина моя" известный ведущий Олег Горяев говорил, облокотясь на стол:

– Да, вот и все… Впрочем – не все, нет. И, может быть, как раз и в этот момент Федор Гриднев, Саша Климова, Макс Ковалык, Юра Сусанин и их друзья, все, кто им помогал, доказывают пособникам преступников и бандитов свою НЕВИНОВНОСТЬ. Нам еще предстоит это выяснить…

Тонкий вой заставил дежурного подскочить. Выл упитанный леший – выл в голос, потрясая кулаками над головой, и в этом вое прорезались членораздельные слова:

– Упустил! Упустил!

– Зайца? – тупо спросил дежурный.