Текст книги "Ох уж, эти детки!"

Автор книги: Олег Верещагин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

ГЛАВА 2
Дробь 16-ть.^(1.)

День выдался особенно жарким даже на фоне вообще-то жаркого июня. После утренней тренировки Федька, Макс и Саша покатили на велосипедах на Ворону, логично рассудив, что приятное (купание) можно совместить с полезным (совещанием).

Короткая дорога через поля была жаркой, пыльной, безлюдной и совершенно лишенной каких-либо признаков тени. Слева на горизонте гребли через поля несколько машин. Небо раскинулось вылинявшее и опустевшее – облачка, ни птички. Поднятая велосипедами тонкая пыль оседала ровным слоем на всех троих, от волос до пяток. Одежду и обувь предусмотрительно упаковали в притороченные к багажникам пакеты, остальное можно смыть – но Саша решительно сказала, налегая на педали:

– Ну уж нет, обратно едем проселками. А то что же купались, купались…

– Там решим, – Федька оглянулся – дорога позади была так же пуста, как и впереди. – Ребята, я отцу все рассказал… Кстати! – спохватился он. – Где Юрка? Он на тренировке не был.

– Не надо колыхаться, – через плечо бросила выехавшая вперед Саша. – Я узнавала. Он отпросился на неделю к какому-то деревенскому дядюшке.

– Я бы вообще на его месте в Магадан сбежал, – пробормотал Федька, – от такой каторги.

– В, – сказала Саша. Федька уточнил:

– Что?

– В Магадан. Это город, а не местность.

– Кстати, о местности, – Макс поднажал на педали, догнав друзей, они покатили в ряд, нарушая все правила. – Нам тоже надо куда-то уехать. Буквально на днях. К дяде. Или к тете, или на заработки в Испанию – но чтобы нас ОФИЦИАЛЬНО не было в радиусе ста километров Изжевино.

– Сделаем, – пообещал Федька. – Молодежный лагерь аж в соседней области, руководитель – друг отца. Ваши-то против не будут?

1. Такого снаряда не существует – «дробью шестнадцать» на армейском жаргоне называют… перловую кашу.

– Только обрадуются, что нас в городе не будет, пока в городе Большой Ха, – заверила Саша. Макс кивнул, Федька продолжал:

– Только я не понял, что ты придумал, Макс.

– Совсем не понял? – Макс скрестил руки на груди, чуть не съехал в канаву на обочине, ухватился за руль и выправился. – Я намеревался предложить партизанскую войну.

– Нет, это и отец вчера говорил, – возразил Федька. – Но чтобы начать эту войну, нужно минимум узнать, ГДЕ партизанить. Ты что, в карте разобрался?

– Не разобрался, – признался Макс. – Это, кстати, утешает – вряд ли Большой Ха что-то понял. Но я рассуждал. Стрельцы ехали в Рязань, так? Рязань от нас на северо-западе. Логично предположить, что они ехали по прямой или почти по прямой, выдерживая общее направление…

– Нелогично, – возразила Саша. – Они прятались от этих. От лис.

– От лисовичков, – поправил Макс. – Верно. Я не говорю, что они вообще перли точно на северо-запад, но общее направление выдержали наверняка. Теперь следите за ходом моей гениальной мысли. Кузьма спрятал план, когда понял, что не доедет до людей. Значит – после гибели отряда он еще какое-то время держался того же направления, что и раньше. А теперь вспомните, – Макс процитировал: – "Схороню казну, да поеду легко к людям, а коль того не возмогу – спрячу грамотки где-нито…" То есть что?

– То есть в наши места он выехал уже БЕЗ казны, – подытожил Федька, – а спрятал ее где-то там, – небрежно бросив руль, он повернулся в седле и махнул на юго-восток. Макс подавил завистливый вздох и кивнул:

– Точно. Сколько мог проехать верхом раненый в бок, голову и руку человек?

– Неопределимо, – помотал головой Федька. – Люди разные.

– Согласен, – объявил Макс. – Но не сто километров? Я думаю – не больше пятидесяти.

– Обрадовал, – фыркнула Саша, нажимая на педали и привстав над седлом. – Там же… – она захлопала глазами. – Ой!

– А, то-то оно, что "ой!" – важно усмехнулся Макс. – Я тоже когда это понял – "ой!" сказал. Там Баклашовские леса. Они не то что с тех пор – они с первобытнообщинного строя стоят. И деревень там штук десять с пол-Бельгии размером. Из них две трети вымерших.

– Мальчишки, – Саша округлила глаза, – про эти леса даже в области такое рассказывают! Я слышала…

– Тем лучше, – хищно улыбнулся Макс. – Никто не найдет смрадных костей Большого Ха и его гнусной банды.

– Ага, или наших! – Саша с азартной боязнью заторопилась: – Три года назад, да?! Нам в классе один мальчишка рассказывал! Я еще там училась! Пошли пятеро пацанов в эти леса – по деревням иконы все такое… И…

– И их съели оборотни, – похоронным и мрачным тоном закончил Федька. – Саш, это фуфло. Конечно, там можно пропасть, но это от тебя самого зависит.

– Ну и ладно! – Саша рванула педали и унеслась вперед, где уже темнела полоса зелени вдоль речного берега…

…Когда мальчишки добрались до небольшого пляжика, Саша уже плавала метрах в двадцати от берега. Ее задранный нос демонстрировал полнейшее презрение к существам низшего порядка. Посмеиваясь, ребята зарыли в песок две бутылки лимонада и одну кваса, составили велосипеды, переглянувшись заорали и рванули в воду.

Саша убралась подальше от бесиловки, которую устроили ее друзья. По опыту она знала6 в воде даже на самых нормальных пацанов находит «стих» и они начинают хватать девчонок за ноги и в прямом смысле садиться на шею. Когда Макс и Федька выбрались на берег и закрутили головами, то обнаружили, что их подружка помахивает им с ветвей ивы на другом берегу – удобно расположившись среди зелени, она покачиваясь, то погружаясь по пояс в воду, то выныривая обратно.

– Русалка, – невольно улыбнулся Макс, падая на песок рядом, обхватив колени руками. Спросил тихо:

– Макс. Она тебе очень нравится?

Спина Макса окаменела. Потом шевельнулись лопатки:

– Угу.

– Очень? – допытывался Федька. Макс сел, зло глянул на него:

– Она мне снится, – отрывисто сказал он. – Через ночь. Еще что-нибудь спросишь?!

– Спрошу, – кивнул Федька. – Что будем делать? Сейчас мы ей на одно лицо. Но через год, а то и раньше, она проснется.

Макс отвернулся. Покидался мокрыми песчаными бомбочками в кусты, потом спросил, не поворачиваясь:

– Значит, и тебе тоже. А я думал, у тебя прошло… – он лег на бок, перекатился, посмотрел на Федьку: – Пусть она сама выбирает. Тогда все честно. Согласен?

– Согласен, – вздохнул Федька. – Ну а с поисками что?

– Что? – переспросил Макс. – Карта непонятная. Там все точно отмечено… но только где это «точно» располагается? Обшарить все Баклашовские леса? Там и спросить-то не у кого. Вот если бы можно было как-то сверху подробно посмотреть… Я с нынешними картами сравнивал – похожих мест много, а точно ниодно не подходит. С вертолёта какого, что ли, глянуть – хочешь, выше поднялся, хочешь, ниже спустился… сам себе хозяин.

– Вот Большой Ха, кстати, вертолет запросто наймет, – заметил Федька. Макс кивнул:

– В том-то и…

– Стоп, – перебил его Федор и сел прямее. – Знаю.

– Угонять вертолёт у пожарных я не буду, – категорически отказался Макс.

– Ничего не надо угонять! – Федька вскочил. – Помнишь Маршала?!

– О нет, – как герой американского фильма сказал Макс. – Он же ненормальный.

– А мы?!

– Резонно, – после короткого размышления согласился Макс. – Но не настолько, чтобы расхаживать по городу в кителе и рассказывать незнакомым людям, как взрывал динамитом танки и ДОТы. Ты правда веришь, что он был командующим ВВС?

– Макс, – грустно сказал Федька, – ты слышал звон, но не знаешь где он. На тебя не похоже… Маршал командовал АБХАЗСКИМИ ВВС. Два «кукурузника» и пять мотопланов. Во время грузино-абхазской войны^(1.). Отец говорит, что он герой, попавший в окружение зубоскалистых недоумков.

– Человека, у которого вместо черепушки прикручена серебряная пластинка, самого трудно назвать адекватным, – серьезно заметил Макс. – Или это тоже выдумка?

– Ну, – Федька почесал бедро, пощелкал резинкой плавок. – не половины черпушки нет, а всего куска. Что ж теперь. Зато у него точно есть мотодельтаплан. И он нам его точно даст.

– Да? – Макс поднял бровь. – Почему?

– Хотя бы чтоб посмотреть, как мы убьемся, – привел неотразимый аргумент Федька. – Ему это напомнит славный период жизни.

– Мотодельтаплан – это был бы выход, – признался Макс. – Скорость не маленькая и небольшая, снижаться можно прямо к верхушкам деревьев… горючего, наверное, хватит облететь до леса?

– Можно запасной бак поставить, – заверил Федька. – Мне когда отец про Маршала рассказал, я нашел в Интернете статью про войну. Абхазы прямо чудеса творили на таких штуках. Брали гранаты, заходили с выключенным двигателем из-за скал на колонну – и прямо клали гранаты в грузовики, в люки танкам…

– Да-а?! – заинтересовался Макс. – Это штука интересная… Если выживем, то обязательно займусь конструированием такой. Назову…

1. Один из множества бессмысленных, братоубийственных и очень кровопролитных вооруженных конфликтов, вспыхивавших на территории бывшего СССР после того, как эти территории «встали на путь демократического развития». С лета 1992 по осень 1993 года и в ходе боев между грузинами и абхазами, закончившихся победой абхазов, погибли тысячи бойцов, мирных граждан и добровольцев – казаков, чеченцев, армян, греков, многих других.

– Погоди, – Федька повернулся в сторону кустов. – Кто-то приехал.

– Потеснимся, – рассеянно бросил Макс. – Послушай…

Но продолжить не пришлось. На пляжик со смехом и полуматерным разговором на излишне повышенных тонах вывалилась компания из трех пацанов лет по 17–18. Все трое несли пакеты, из которых, не обращая внимания на мальчишек, тут же стали доставать пиво, закуску, еще что-то. Макс поморщился. Федька отмахнулся – парни устроились в стороне и друзей игнорировали. Но по "закону подлости" Саша решила перебраться к друзьям именно в этот момент.

Реакцию нетрудно было предугадать. Сашу окликнули – весело, но с матом. Она прошла мимо парней и приземлилась рядом с друзьями; буквально через пол минуты тут же один из троицы под одобрительные смешки дружков понес какую-то тягостную чушь, ему самому несомненно казавшуюся галантной. Саша с полминуты недоуменно слушала его, потом брезгливо попросила:

– Мальчишки.

– Она с нами, – равнодушно сказал Макс.

– А? – глумливо нагнулся к нему, приставив ладонь к уху, незваный компаньон.

– Она с нами! – заорал Макс ему в ухо так, что тот сел на песок и спросил:

– Ты чего?!

– Я думал, у тебя со слухом плохо, – любезно сказал Макс.

Это уже было оскорбление. Но предпринять каких-либо действий оскорбленный не успел. Выпитое в машине пиво притормозило его и без того нешикарную реакцию, поэтому Макс подождал, пока он встанет (пошатнувшись) – и влепил ему подъемом ступни между ног. Лицо агрессора стало грустным и полным раскаяния. Он встал на колени. Макс спросил участливо:

– Больно? – и добавил коленом в подбородок. Парень послушно завалился на спину.

Почти одновременно с ним упал успевший вскочить и один из двух его приятелей – этот покатился по песку с визгом, прижимая ладони к лицу. Никто толком не заметил, как Федька угодил ему в глаз подобранной галькой. До третьего любителя дикого отдыха медленно дошло, что он остался один, а двое в целом не мелких парней смотрят на него с нехорошим дружелюбием.

Он молча встал.

Сделал грозное лицо.

И бегом рванул в кусты. Через десять секунд взревела машина.

– Гла-аззз… глаз вы-би-иллл… – простонал, не отнимая рук от лица, валяющийся на песке парень. Федька зевнул и потянулся:

– Зачем он тебе, дураку? Бутылку и одним засечешь.

– Я вас… я вас порву-у…

– Федь, не надо, – попросила Саша, видя, что Федька встает. – И так инвалид.

– Да цел у него глаз, – отмахнулся Федька. Саша удержала его за запястье:

– Я не об этом. На голову инвалид, что возьмешь… Макс, твой-то жив?

Первый пострадавший сидел, сплевывая между ног кровь. Лицо у него было уже не просто грустным, а похоронным. На песке лежали два передних зуба.

– Металлкерамику вставишь, – посоветовал Макс. – две тыщи штука. Мама с папой потянут?.. Ну какие ж вы дураки, парни. Где вас только выращивают? – И Макс покачал головой.

Минут через пять эти двое убрались с пляжа. Было слышно, как они печально матерятся за кустами, убедившись, что друг их бросил. Потом началась возня, кто-то крикнул: "Не надо!" – и на пляж с «розочкой» от пивной бутылки вырвался «одноглазый». Глаз, заплывший кровью и запухший, в самом деле выглядел страшновато. Он открыл рот, собираясь произнести что-то обрекающее… но произнес только "ой!", причем очень по-детски. Перевел взгляд на свою руку, которая держала ту же «розочку», почему-то воткнутую в его собственное бедро. По стеклу сползала густая кровь.

– Ну вот, – сказал Федька, – как же ты наткнулся? Ну ничего, это неглубоко… – и он вырвал стекло сначала из правда неглубокой раны – даже скорее пореза – а потом из окаменевшей руки парня…

…– Пиво, пиво, пиво, – Макс хладнокровно потрошил пакеты. – Бананы. Консервы.

– Дорогие? – оживилась Саша, загоравшая носом в песок. – Лососина, икра?

– Дробь шестнадцать, – с невыразимым удивлением повертел в руках банку Макс. – Со свининой.