Текст книги "Перелом. От Брежнева к Горбачеву"

Автор книги: Олег Гриневский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 47 страниц)

ПРОСКОЧИЛИ

Наступил понедельник 14 ноября. Ни одна делегация не потребовала созыва заседания и внесения поправок в согласованный накануне документ. Таким образом, он был принят окончательно.

Мы вздохнули с облегчением. Не только потому, что дело было сделано. Но и потому, что над переговорами постоянно нависала угроза размещения американских ракет в Европе. Что тогда будет с Хельсинкской встречей? Не получим ли мы в одночасье указания уйти с переговоров и покинуть финскую столицу?

В заявлении Андропова 26 октября содержалось недвусмысленное предупреждение: в случае размещения американских ракет Советский Союз уйдет с переговоров в Женеве. Я знал, что обе делегации – Квицинского на переговорах по ОЯВЕ и Карпова на ОСВ – имеют на сей счет четкие указания. А как в отношении наших переговоров в Хельсинки и Стокгольме?

В директивах советской делегации на этот счет ничего не говорилось. Но в Москве перед отъездом в Хельсинки такая перспектива горячо обсуждалась. В Минобороны и Международном отделе ЦК были весьма сильны настроения поступить именно так. Да и в МИДе немало горячих голов считали, что «раз погром, так погром – покажем американцам кузькину мать».

Громыко удалось вывести тогда Стокгольмскую конференцию из черного списка ответных мер. Его основной довод сводился к тому, что, уходя из Женевы, где идут двусторонние переговоры, мы наносим удар по американцам. А уход из Стокгольма – это уже удар и по нейтральным странам, и тем союзникам США, которые связывают с разработкой мер доверия надежду на общее улучшение обстановки в Европе. Такими действиями мы будем подталкивать их в объятия США, а сами окажемся в изоляции. Нужно показывать, что мы готовы вести переговоры о безопасности в Европе, но не с Америкой.

Все это было хорошо сказано. Но на твердость позиции министра надеяться не приходилось. Он не станет возражать, если Устинов и Андропов решат, что надо уходить из Хельсинки или Стокгольма.

Поэтому каждое утро мы с трепетом разворачивали газеты и первым делом смотрели, не началось ли размещение американских ракет. Пока обходилось. Но напряженность росла. Из разрозненных сообщений, как из мозаики, складывалась картина, что оно может начаться со дня на день. Об этом сообщали в центр и «соседи» – дальние и ближние: американские ракеты, очевидно, появятся в Европе в середине ноября.

Неожиданно 29 октября в газетах появилось сообщение, что руководитель советской делегации на венских переговорах по сокращению обычных вооружений в Центральной Европе В.В. Михайлов заявил: размещение американских ракет может пагубно сказаться на этих переговорах. Что это – нервы сдали? Или он получил такие указания? Мы хорошо знали Михайлова как серьезного и осторожного дипломата. Значит, получил указания.

Мы посовещались в делегации и решили промолчать. Однако в Москву направили сообщение, что активно разъясняем на конференции пагубность политики стран НАТО.

Думаю, теперь понятно, почему мы вздохнули с облегчением, когда в понедельник 14 ноября Заключительный документ был принят и хельсинкская Подготовительная встреча завершилась без инцидентов. Мы успели проскочить перед захлопывающейся дверью. Опоздай мы на несколько часов – и судьба Стокгольмской конференции могла бы сложиться совсем по– иному.

Дело в том, что в тот же день – 14 ноября огромный транспортный самолет Гелакси ВВС США, пробив пуховое одеяло низких серых облаков, плотно окутавших Англию, грузно опустился на военной базе Гринэм – Коммон. Он привез в Европу первую партию пусковых установок крылатых ракет Томогавк. Правда, пока без ядерных боеголовок. Сотни женщин, проводивших антиядерные пикеты в палаточных городках вокруг этой базы, рыдали, размахивая кулаками, и кричали:

– Они здесь!

– Черт возьми, они здесь!

На следующий день об этом трубили все газеты, и министр обороны Англии Хезельтайн официально подтвердил: Да, американские ракеты прибыли. Через полчаса после появления этого сообщения Квицинский направил своим американским коллегам в Женеве прощальные подарки.

Но не уехал... Умный и острый на язык и поступки Квицинский ждал исхода голосования в бундестаге по евроракетам. Надежда еще была. На съезде СДПГ 19 ноября депутаты высказались за то, чтобы отложить развертывание американских ракет. Однако три дня спустя в Бонне Бундестаг 286– ю голосами «за» против 226 проголосовал за двойное решение НАТО. Путь Першингам в Западную Германию, против чего так упорно боролся Советский Союз, был открыт.

23 ноября после 20 – минутной перебранки советская делегация покинула женевские переговоры по ракетам средней дальности. Квицинский заявил, что прерывает нынешний раунд, встал и ушёл в окружении советников. Демонстранты на улице пробовали остановить его и кричали: «Продолжай переговоры!» Но он шёл, не обращая на них внимания. Тогда они стали бросаться под колёса машин отъезжающей делегации. Полиция бросилась на демонстрантов. Кого– то сбили с ног и он в кровь расшиб голову. В общем, шум был на весь мир.

Обстановка на переговорах по ограничению стратегических вооружений (ОСВ) в Женеве была не лучше. Дискуссия между главами советской и американской делегаций, проходившая 1 декабря в советском представительстве, напоминала скорее базарную ругань. Причём вели её весьма сдержанные и опытные дипломаты – советский посол Виктор Карпов и американский посол, он же генерал, Эдвард Рауни. Они обвиняли друг друга в риторике:

Карпов: Вы, г– н посол, меня просто не слушаете. Я даже не знаю, есть ли смысл продолжать этот разговор.

Рауни: Г– н посол, прошу Вас, не надо меня учить, как говорить и что говорить.

Такое в дипломатии редко случалось.

5 декабря начальник Генеральной штаба Огарков сделал заявление на пресс– конференции, что переговоры ОСВ в Женеве ожидает та же судьба, что и переговоры по ракетам средней дальности. Маршал немного ошибся. Перед рождественскими праздниками глава советской делегации Карпов просто отказался фиксировать дату возобновления переговоров по ОСВ. А в Москву он доложил:

 «Американская сторона ни в чём не отошла от своей однобокой позиции, направленной на обеспечение для США очевидных военных преимуществ путём коренной ломки структуры советского стратегического потенциала, и в первую очередь наших тяжёлых МБР. При всём этом явно в расчёте на то, чтобы сделать свою позицию на переговорах по ОСВ дымовой завесой для готовящегося размещения американских ракет в Европе, делегация США пытается изобразить дело таким образом, будто она готова к продвижению в направлении достижения взаимоприемлемого решения вопросов, касающихся стратегических вооружений».

Таким образом, продолжение переговоров в Женеве повисло в воздухе. Тоже случилось и с венскими переговорами о сокращении вооружений в Центральной Европе. Из всех переговорных форумов остался только Стокгольм, где, как в насмешку, должны были обсуждаться меры доверия.

НЕЙТРАЛИТЕТ С ПРИСЕДАНИЕМ

Вернувшись в Москву, я сразу доложил Громыко об итогах переговоров в Хельсинки. При этом присутствовали его заместители Г.М. Корниенко и А.Г. Ковалев [24]24
   Это было 21 ноября 1983 года.


[Закрыть] . Суть моего сообщения сводилась к следующему.

1. Принята повестка дня и другие организационные условия проведения конференции в Стокгольме, разработанные на основе соответствующих положений мадридского совещания.

2. США и Запад в целом вели себя сдержанно. В то же время в их позиции проглядывали два основных направления – принизить значение Стокгольмской конференции и навязать ей свою повестку дня. Складывается впечатление, что они боятся, как бы вопросы военной разрядки не вышли на первый план в европейском процессе и не оттеснили на второй план их курс на приоритетное обеспечение прав человека.

Однако внутри НАТО нет полного единства. США против того, чтобы в Стокгольме были приняты какие– либо значимые решения. А Франция и ФРГ – за это. Нейтралы и некоторые западные страны возлагают на конференцию определенные надежды. Логика их рассуждений такова: Женева и Вена перекрыты, поэтому единственным проточным каналом может оказаться Стокгольм. Они, при определённых условиях, могут стать нашими партнёрами на конференции.

3. Все кроме американцев – за открытие конференции на уровне министров иностранных дел.

Поскольку переговоры в Стокгольме начинались уже в середине января, и нужно было срочно браться за подготовку директив, я изложил также основные наметки нашей будущей позиции. Главная идея состояла в сочетании политических и военных мер доверия. В ходе первого раунда надо выявить, какие из этих мер реально осуществимы, создать рабочие группы и приступить к разработке соглашения.

Мне очень хотелось, чтобы министр подробно высказал свои мысли о нашей будущей позиции в Стокгольме. Это позволило бы нам иметь хоть какой– то ориентир при выработке директив. Но его, по– видимому, обуревали совсем другие заботы.

– Не очень – то нам выгодно открытие конференции на уровне министров, так как придется ударить американцев по макушке, а это создаст трудности для осуществления задач конференции. У нас пока зреет отрицательное отношение к участию министров. Дальше будет видно.

Главная задача,– продолжал Громыко, – это подготовка к Стокгольмской конференции и выработка принципиальной линии. Сдавать позиции нам нельзя ни в коем случае. Американские ракеты размещаются в 6– 7 минутах подлетного времени до целей на советской территории. В этих условиях надо сообразоваться, на что мы можем пойти по мерам доверия и безопасности

В общем, в Стокгольм ехать министр не хотел. А на моё предложение поработать с нейтралами отреагировал кисло:

– На нейтралов не надейтесь. Нашими партнёрами они едва – ли станут. На Стокгольмской конференции лидером у них явно претендует быть Швеция. Она страна -хозяйка, ей и карты в руки. По многим острым международным проблемам она выступает с позиций, которые вроде бы близки нашей – неприменение силы, неприменение первыми ядерного оружия, создание безъядерной зоны в Центральной Европе и другие. Но не следует ожидать, что шведы, да и другие нейтралы поддержат эти наши предложения на конференции.

Вообще нужно иметь ввиду, что шведский нейтралитет – это нейтралитет с приседанием. Во время Второй мировой войны перед гитлеровской Германией, а сегодня – перед империалистами США. Формально юридически – да, Швеция нейтральна. Но по своим симпатиям, идеологии она страна антикоммунистичекой, пронатовской ориентации. Хотя, разумеется, в отдельных случаях она может критиковать США за агрессию во Вьетнаме или даже сочувствовать народной революции в Никарагуа.

Но вот по имеющейся у нас информации этой весной Стокгольм тайно посетил шеф американского ЦРУ Уильям Кейси. Он активно встречался не только со своими шведскими коллегами, но и с высокопоставленными сотрудниками министерства обороны и... даже долго разговаривал по телефону с премьер – министром Пальме.

Тут Громыко замолчал и внимательно оглядел присутствующих, видимо для того, чтобы подчеркнуть значимость сказанного.

– Что хотел от нейтральной Швеции шеф американской разведки? —продолжал Громыко.

Во– первых, перекрыть экспорт современных технологий через шведские фирмы в Советский Союз и другие социалистические страны.

Во– вторых, обеспечить тайную переброску американских финансов и другой помощи через шведские порты в Гданьск для подпольного, антикоммунистического движения «Солидарность».

И шведы согласились. Но если в первом случае ещё можно говорить, что тут сыграли соображения экономической выгоды, обещанной американцами, то во втором проявило себя истинное лицо шведского нейтралитета. Причём в качестве платы за это пособничество Кейси обещал снабжать шведов информацией о вторжении наших подлодок в шведские территориальные воды. Можно только представить какую липу будут подсовывать им американцы! Так что, молодые люди, не стройте иллюзий в отношении того, что шведы и нейтралы вообще могут стать нашими партнёрами на переговорах. Хотя вам нужно стараться использовать на полную катушку их расхождения с натовским лагерем.    

СЮРПРИЗЫ УСТИНОВА

Мои хождения по высоким кабинетам в ЦК, министерстве обороны и МИДе показали: все помыслы начальства заняты Першингами, а о Стокгольме с его мерами доверия никто и слышать не хочет. И главная тема – ответные меры.

Надо отдать должное, – «большая тройка» (Андропов, Устинов и Громыко), вершившая в те годы политику Советского Союза, появлением Першингов обескуражена не была – оно легко просчитывалось. В ЦК и минобороне состоялась серия совещаний, на которых была выработана программа так называемых «адекватных ответных мер». И разногласий тогда в советском руководстве не было, и быть не могло.

24 ноября 1983 года Андропов грозно заявил: Советский Союз и его союзники не позволят США и НАТО «сломать существующее примерное равновесие сил в Европе». На любую попытку сделать это они сумеют дать надлежащий ответ. И эти ответные меры Андроповым были названы:

1. Отмена моратория на развертывание советских средних ракет в западной части Советского Союза;

2. Размещение на территории Чехословакии и ГДР несколько десятков пусковых установок оперативно – тактических ракет Темп– С;

3. Размещение баллистических ракет с ядерным оружием на кораблях  и подводных лодках, которые будут продвинуты к берегам Америки в количествах соизмеримых с увеличением угрозы для Советского Союза. [25]25
   Правда, 25 ноября 1983.


[Закрыть] Эту меру маршал Огарков прокомментировал так:

«Развёртываемые в океанских районах и морях советские средства, имеющие ввиду территорию самих США, будут не менее эффективны, чем американские средства, размещаемые в Европе, и по досягаемости, и по мощи, и, что особенно важно, по их подлётному времени». [26]26
   Правда, 6 декабря 1983.


[Закрыть]

А указания Устинова были ещё категоричней: в случае применения американцами ракет Першинг в Европе Советский Союз всей ядерной мощью ударит по США. Отсидеться за океаном им не удастся.

Но был и другой план ответных действий, на который однажды публично намекнул Устинов. 9 сентября 1983 года, он заявил, что СССР предпримет эффективные контрмеры в связи с размещением Першингов. «Эти меры, подчеркнул он, создадут ответную военную угрозу для территории США и стран, на территории которых будут развёрнуты американские ракеты, такую же, какую США создадут для Советского Союза и государств –участников Варшавского Договора». [27]27
   Речь Д.Ф. Устинова на торжественном заседании в связи с 200– летием со времени основания Севастополя 9 сентября 1983 года. Правда, 10 сентября 1983.


[Закрыть]

 Но план этот не озвучивался. Он тщательно разрабатывался под личным патронажем министра обороны и хранился за семью печатями.

Ещё в 1979 году Устинов собрал у себя узкое совещание ведущих военачальников и поставил такой щекотливый вопрос: способны ли войска  ПВО обнаружить пуск Першинга– 2 не позднее двух– трёх минут после старта. Оказалось, что неспособны. РЛС дальнего обнаружения Дунай– 3У могли обнаружить Першинги только в секторе обзора, перекрывающего северную и центральную часть ФРГ. Но её южная часть этими средствами не контролировалась.

После недолгой дискуссии министр поставил задачу доработать эту систему так, чтобы она перекрывала всю территорию ФРГ. Это было сделано довольно быстро, и предметом особых забот стало западное направление, перекрываемое РЛС, расположенными в Скрунде, Барановичах и Мукачево. [28]28
   См также Вотинцев Неизвестные войска исчезнувшей сверхдержавы. Военно– исторический журнал № 9 1983, стр. 34.


[Закрыть]

Одновременно Устинов поручил начальнику генштаба Н.В. Огаркову, главкому ПВО А.И. Колдунову  и первому заместителю главкома РВСН  Ю.А. Яшину принять действенные меры по прикрытию Москвы от нападения Першингов. Тогда считалось, что их главные цели будут находиться в столице и Подмосковье. Поэтому в 1979 году начались масштабные работы по созданию новой системы противоракетной обороны для защиты Москвы. Она должна была заменить находившийся на боевом дежурстве противоракетный комплекс А– 35М.

К середине 80-х такая система ПРО была развёрнута и имела два эшелона противоракет, размещавшихся в шахтных пусковых установках. В состав первого эшелона входили противоракеты дальнего действия для уничтожения боевых блоков, ещё не успевших войти в атмосферу. Ну а тем боеголовкам, которым всё же удастся прорваться в верхние слои атмосферы, пришлось бы встретиться с высокоскоростными противоракетами ближнего действия второго эшелона.

Эта новая система ПРО Москвы казалась военным надёжной и они гордились ей. Но Устинов брюзжал:

– Всё это только оборона, а наступающая сторона всегда  найдёт дыру в ней. Нам нужно тоже переходить в наступление.

Это наступление готовилось по нескольким направлениям. И прежде всего, – нейтрализовать угрозу, которую могли представлять Першинги.

23 ноября  1983 года по  представлению Устинова было принято решение о создании в кратчайшие сроки «подвижного грунтового ракетного комплекса «Скорость»(ПГРК). Он даже сам придумал это название – «Скорость», хотя его главному конструктору А.Д. Надирадзе оно не очень нравилось.

Но дело не в названии. В считанные минуты, буквально молниеносно ракеты, «Скорость» должны были накрыть места расположения Першингов, крылатых ракет и другие военные объекты НАТО. Для этого их нужно было скрытно разместить на территории Чехословакии и Восточной Германии.

После этого, доказывал министр, размещение Першингов в Европе потеряет всякий смысл, так как они будут находиться на своих базах под постоянной угрозой молниеносного уничтожения. А вывезти их незаметно и передислоцировать в другом месте американцы не смогут, поскольку все базы в Германии постоянно пикетируются борцами за мир. Тут предлагалось представить картину, как американские Першинги выезжают из ворот военной базы, а вокруг, тут как тут, борцы за мир с плакатами, пикетчики, журналисты..., как это было на английской базе Гринэм Коммон. Попробуй тут спрятаться или замаскироваться.

Но это были ещё, как говорится, цветочки. Главный сюрприз американцам готовился в противоположном углу земного шара.

КУБА НА ЧУКОТКЕ?

В феврале 1997 года газета Известия опубликовала статью под броским заголовком «Замороженная дивизия для вчерашней войны.» Журналисты  обнаружили, что в устье реки Анадырь на Чукотке стоит позабытая всеми 99 – я мотострелковая дивизия тайно переброшенная туда ещё в 1984 году. С тех пор она одиноко ожидает нападения «главного противника». Что она там делает и как она там оказалась?

На эти вопросы статья не даёт ответа. А жаль. До сих пор мало кому известно, что дивизия эта была переброшена на Чукотку для осуществления грандиозного стратегического плана, задуманного  Андроповым и Устиновым.

Нет, они не собирались «освобождать» Аляску. Замысел был совсем  другим. В 1983 – 1984 годах на рабочих совещаниях в ЦК, миноборне и МИДе, когда обсуждалась угроза со стороны Першингов, постоянно возникал вопрос – как сделать так, чтобы американцы на собственной шкуре, а не на шкуре своих союзников, почувствовали угрозу нацеленных на них ракет с ядерными боеголовками, которые в считанные минуты могут ударить по их военным объектам и городам? Конечно, есть стратегическое ядерное оружие. Но они нацелили на нас ещё и Першинги. А мы?

Так появился план скрытного размещения ракет Пионер на Чукотке. Говорят, что родился он в голове  Устинова, которому удалось склонить на свою сторону Андропова. Во всяком случае, он твёрдо поддержал этот план. И не малую роль в его появлении на свет сыграли воспоминания о славных деяниях Хрущёва. Ведь разместил же он ракеты на Кубе и показал американцам «Кузькину мать». Тогда им пришлось убрать свои Юпитеры из Турции. А мы, что -хуже? Устроим теперь американцам Кубу на Чукотке!

Была тут, правда, одна неувязка, на которую указывали трезвые головы. Радиус действия Пионера покрывал всю Аляску и северо– западную часть Канады, но большинство американских штатов не доставал.

Ну и что, отвечали эксперты. Хрущёвские ракеты  тоже покрывали только Флориду и часть юго– восточных штатов США. Но ведь сработала угроза. А у Пионера есть запас: если установить на нём одну боеголовку вместо трёх, соответственно переделав головную часть, то Пионеры смогут накрыть не только Аляску, но и Северную Дакоту, Минесоту и северную часть Калифорнии до Сан– Франциско. А там, как известно, около Сиэтла расположена важная стратегическая база атомных подводных лодок Бангор.

Большой упор при этом военные делали на то, что размещение Пионеров поставит под угрозу внезапного и молниеносного уничтожения  американскую систему предупреждения о ракетном нападении (СПРН), контролирующую северо– западное направление: радиолокационные посты Клир СПРН «Бимьюс» на Аляске, «Кобра Дейн» на острове Шемия, «Паркс» в штате Северная Дакота. А это откроет дорогу советским стратегическим ракетам для беспрепятственного удара по всей территории США. К этому добавлялось, что американцы испытывают затруднения  с обнаружением пусков баллистических ракет из высокоширотных арктических районов с помощью спутников космической системы «Имеюс», расположенных на геостационарной орбите.

Но в этом плане был и «дипломатический поворот», о котором вполголоса говорили военные, показывая глазами на потолок. Это был знак, что исходит идея с  самого верха – от Андропова и Устинова.

После того как Пионеры будут размещены на Чукотке, их вскоре несомненно засекут американцы из космоса или шпионы помогут. Начнётся международный кризис, который заставит весь мир изрядно поволноваться. Тут уже придётся поработать дипломатам. Но в конце концов всё закончится очередной победой дела мира во всём мире: США уберут из Западной Европы свои Першинг– 2 и крылатые ракеты, а Советский Союз уберёт из Восточной Европы ракеты Скорость и Пионеры из Чукотки. Но основная группировка советских Пионеров – более 400 ракет, развёрнутых от Гродно до Читы, – по–  прежнему будет находиться на своих местах. Это и будет справедливым решением.

Для осуществления этого плана Андропова – Устинова первой была послана на Камчатку 99– я мотострелковая дивизия. Официально ей была поставлена задача охраны и защиты аэродромов в Анадыре, на мысе Шмидта и в бухте Провидения. Это были базы стратегических бомбардировщиков Ту– 22 и Ту– 95, а в посёлке Гудым находилось хранилище ядерных бомб и боеголовок. Прилетят стратегические бомбардировщики, дозаправятся, возьмут на борт ядерное оружие и вперёд – на Америку!

Но истинное предназначение 99 – ой дивизии было совсем иным. Ей предстояло провести подготовку к размещению и обеспечить прикрытие, охрану и, в случае необходимости, защиту ракетных комплексов Пионер. А размещаться они должны были здесь же на невысоких сопках.

Оставалось только перебросить на Чукотку сами ракеты Пионер. Это планировалось осуществить по морю и по воздуху в 1985 году одновременно с развёртыванием ракет Скорость в ГДР и Чехословакии.

Тут, как бы в скобках, можно отметить, что история всё решила по другому. В феврале 1984 года умер Андропов. При Черненко план ответного размещения ракет Пионер и Скорость, хотя и продолжал действовать, но уже без былого энтузиазма. Работы по созданию ПГРК Скорость были в разгаре, когда в декабре 1984 года скончался Устинов.

А 1 марта 1985 года – за десять дней до прихода к власти Горбачёва – состоялось первое и единственное лётное испытание ракеты Скорость. Оно было неудачным. Хотя сам пуск прошёл нормально, уже в воздухе сработала система аварийного подрыва ракеты. Конструкторы утверждали, что сказалось перенапряжение сил, и в сопловом блоке двигателя ракеты был допущен легкоустранимый дефект.

    Но умер и Черненко, а Генсеком был избран Горбачёв. Его отношения с военными складывались непросто, и порой даже напряжённо. Но на первых порах всё вроде бы оставалось на своих местах. Однако вскоре подули иные ветры и планы  Андропова – Устинова был отложены в сторону, а потом просто забыты.

Член Политбюро и Секретарь ЦК по оборонным вопросам Л.Н. Зайков так характеризует задачи, поставленные перед ним Горбачёвым уже в июле 1985 года:

 – Нужно было разобраться какова в действительности военно– стратегическая ситуация в мире, состояние вооружённых сил и  что происходит с оборонной промышленностью. Это было время, когда американские Першинги размещались в Европе. Но военные утверждали, что для нас это не проблема. Созданы зенитно– ракетные комплексы с ядерными боеголовками, которые смогут уничтожить летящие Першинги даже с учётом 8 минут подлётного времени. Я пришёл в ужас – это что, ядерный взрыв над Москвой, чтобы уничтожить летящий на неё Першинг? Ядерные боеголовки с этих ЗРК сняли. Но ракеты были слишком велики для обычного заряда. Поэтому эти комплексы оказались бесполезными. [29]29
   Беседа с Л.Н. Зайковым 28 августа1995 года.


[Закрыть]