Текст книги "Душа Воина"

Автор книги: Оксана Орлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 32 страниц)

   – Так, ты – не медли! – я подтолкнул парня к лестнице, а сам повернулся к Касмиру:

   – Привет. У нас тут опять проблемы с княжной. Ее уже взяли, сейчас она в подвалах. Туда же должны привести посла и служанку Стефы. Карах ищет Лиз. – я задумался. – А ты – разошли ребят, по парам, пусть пройдутся вокруг замка, да в ближайших лесах пошарят, нет ли следов каких, подозрительных....

   – Стефан? – брат нахмурился. – Вчера весь вечер и сегодня ночью ведь снег шел....

   – Все равно пусть посмотрят. Про снег я помню, потому и не надеюсь особо.

   – Хорошо. – Он замялся, с тревогой глядя на меня. – Ты сейчас куда?

   – Я к Фариару, надо кое-что прояснить, а потом, вниз. Жди меня там. Составь приблизительный набросок вопросов. Если служанку уже нашли, с ней можешь начинать без меня. И постарайся Тариса пока в оборот не брать. Что-то он слишком агрессивно настроен против них...

   – Ладно. – Касмир вышел. Подошедший во время нашего разговора Тарис, не стал топтаться рядом, а эффективно использовал время, и сейчас бегло осматривал спальню. Увидев, что я освободился, он вернулся ко мне. Парочка его ребят не просто осматривали, но и что-то нюхали, и даже пробовали на зуб...

   – Удалось что-нибудь узнать? – мой голос был глух от напряжения. Голова раскалывалась немилосердно, даже глазами было больно двигать. Надо было срочно сходить к лекарю... А лучше к магу...

   – Пока нет, – брат пожал плечами. – Как разберемся, доложим.

   Мне оставалось только уйти. Прочь отсюда, из этой дурацкой комнаты, над которой вдруг словно тяжкий рок раскрыл свои крылья. О чем я думал? Да сразу же после нападения Гонца Смерти следовало запереть эти покои к чяртям собачьим! Запереть, заколотить, замуровать! И пока жрецы девять недель не отмолятся, не открывать!

   А я....

   Дурак!

   Я казнил себя последними словами, продвигаясь по гудящему, как разворошенный улей, замку в сторону восточной башни. Внутри пульсирующей болью головы бились, мучительно ища то ли выхода, то ли ответа, одни и те же вопросы: Почему же я не почувствовал, что она удаляется от меня? Почему не ощутил ничегошеньки? Словно наша связь разорвана...

   Боль все сильнее давила, ломило в висках. Раньше я бы сдох просто от того, что она покинула пределы замка! А сейчас только общее недомогание, да боль, разламывающая голову на части. И все? Что все это значит?

   Где она?

   Что с ней?

   Жива ли?

   Защитит ли ее кольцо на этот раз?

   Хоть бы...

ГЛАВА 32

   Из дневника Стефана:

   Меня трясло от гнева и ужаса. Эта тварь отдала мою дайни вампирам! Еще вчера вечером! На естественный вопрос посла – на что же она рассчитывала, дурочка заявила, что теперь, когда этой ведьмы нет рядом, я просто приду в себя и выполню брачный договор, женившись на ней, и соединив вместе два королевства! Я еле сдержался, чтобы все же не ударить ее....

   По моему распоряжению, княжна осталась связанной, пока посольство не покинуло границы нашего государства. За этим проследил Эрлих со своей пятеркой. Хороший парень, толковый. Он раньше ходил в пятерке Тариса, но полтора года назад, я расформировал пятерки братьев, дав каждому из их людей по пятерке под начало, а братцам пришлось набирать себе новых бойцов. Зато сейчас я был твердо уверен во всех, кто состоял в моей гвардии...

   Собраться было делом получаса. Следов так и не нашли, и я приказал перекидываться. Не всем, по одному на каждую команду. Волку легче найти пропавшие следы. Когда найдем дайни – пожертвую немного крови и перекину ребят обратно. Только бы успеть и найти ее вовремя....

   Сама мысль о ней в руках вампов, наполняла меня ужасом. И он стекал холодным липким потом по спине. Как объяснил мне Фариар, когда я зашел за обезболиванием для головы и объяснениями происходящего, теперь наша связь стала более эластичной. Я не был так сильно притянут к ней. Пока меж нами нет воды, боли ни она, ни я не почувствуем...

   Хоть какая-то надежда. С двух сторон от Орласта протекают реки. Если они пересекут хоть одну, я почувствую направление. По-крайней мере, я на это очень рассчитывал.

   Команды рассыпались во всех направлениях. Я пошел с Тарисом и его пятеркой на север. Если я хоть что-то понимаю, то, даже путая следы, вампы должны стремиться в Бресткаст – к хозяину. Значит, и мой путь пройдет в том же направлении. В идеале, конечно, было бы перехватить их на нашей земле. С территорией соседей мы знакомы, но не так хорошо, как с собственной.

   Я пришпорил Йорика, вырываясь вперед. Конь почти летел по равнине. Справа по снегу метался в поисках следов Картис...

   Ясно.

   Ничего нет. Если бы нашел, уже взвыл бы. Чувствую, как каменеет от гнева лицо. Даже боюсь подумать, что происходит сейчас с Мари. Хоть бы они были сыты...

   Перед глазами встал тот , давешний, вампир в ночи, что был буквально облит ее кровью. Этот сводящий с ума запах. Он порождает страх глубоко внутри. Страх, что заставляет громко стучать сердце... от которого холодеют руки и все тело становится вялым.

   Страх ее потерять...

   Не в силах сдержаться, я вновь пришпорил коня. Животное недовольно всхрапнуло и понеслось наперегонки с ветром. Быть может, хоть скачка отвлечет меня от того ужаса, что стоит перед глазами...

+ + +

   Прямо перед нами возникло препятствие, впечатлившее меня даже больше, чем вампиры. РЕКА!

   – А нет другого пути? – я была достаточно испугана, чтобы самой, первой, прикоснуться к Сваросу. Он недобро зыркнул на меня, одарив ухмылкой (как в душу плюнул!), и прошипел в ответ:

   – Путь-то есть, мост в трех часах езды. Да только он в княжеском городке! Ты же не думаешь, что я поеду туда, где ходит стража, и толпами снуют гвардейцы Стефана? – он склонился на бегу к самому моему лицу, пристально глядя в глаза, – не обольщайся, девочка. У тебя нет ничего, что могло бы настолько свести меня с ума! Даже если бы ты отдала мне тело, душу и всю кровь, я и тогда бы не стал вытворять ради тебя глупости. Я доставлю тебя своему господину, на нем и будешь пробовать свои чары! – он хохотнул, – на нем и на его палаче...

   Я вздрогнула, глядя, как они несутся, стремительно приближаясь к тому, что так пугало меня – к реке, скованной зимней стужей. Но крепко ли скованной? В голове закрутились тысячи гадких подробностей, из рассказов тетушки: дескать, вся семья утонула... раз... и сразу с головой под лед...

   А коль попал под лед, то уже не всплыть....

   Не найти полынью, через которую угодил в эту западню...

   Так и утопнешь, глядя на мир сквозь лед реки...

   Зубы стали выбивать звучную дробь страха. Не хочу я на эту реку! Вот не хочу – хоть убейте! Можете считать это дурным предчувствием. С саней что ли спрыгнуть? Так ведь догонят. Еще и свяжут, мерзавцы. А если что случится, как я смогу, связанная-то, сопротивляться? Уж про плавать я и вовсе не думаю. Сани скатились вниз....

   О том, что мы въехали на лед было догадаться несложно. Берега у этой реки были очень крутыми и высокими. Мне разрешили не покидать саней, но сами вампиры поспешно соскочили, повинуясь приказу Свароса и бежали рядом, направляя сани и помогая лошадям. Меня трясло так, что зубы выбивали громкий, совсем немелодичный перестук, а сердце прихватывало каждый раз, когда мы ухали с очередной горки вниз.

   Все...

   Мы на льду....

   "Господи, сущий на небесах, да светится Имя твое....

   Да придет Царствие твое...."

   Лед был прочен. Так сказал главарь. Я в этом ничего не понимала, но инстинктивно начала паниковать. Не знаю, как с этим дело обстоит у вампиров и прочей нежити, но лично я плаваю чуть лучше топора, а уж в холодной воде...

   Перед глазами тут же встал "Титаник", эффектно рушащийся на головы несчастных людей; покрытый корочкой льда Ди Каприо, уходящий в глубину, под весом ледяных штанов... Сиплые попытки заиндевевшей Уинслет удержаться на двери...

   В общем, самые "радужные" перспективы...

   Сани неслись, не сбавляя скорости, наоборот, теперь, когда сугробов почти не было, скорость значительно увеличилась. Я затаила дыхание, почти забывая вдыхать, выдыхая только слова молитвы. Вампиры и лошади топали по льду так... гулко... что казалось, что я слышу знаменитую "поступь Командора"...

   «Да будет воля твоя на небеси, и на земли...»

   – Или это треск? – заинтересованный мозг напрягся в своей скорлупке, сейчас казавшейся такой непрочной защитой. – Точно! Треск!

   "Хлеб наш насущный дай нам днесь...

   И остави нам долги наши, яко же мы оставляем должникам нашим...."

   Может, я сошла с ума? Может, это просто галлюцинации?

   Вот мы уже на середине этой большой реки. Большой! Как же! Отсюда, она мне кажется просто огромной. У страха глаза велики? Нет! Они просто правдивы!

   «И не введи нас во искушение...»

   Это топот? Звук такой, словно топаем не только мы. Словно тысячи лошадиных ног ударяют в лед. Вампы, не сбавляя скорости крутят головенками. Значит, этот кошмар владеет не только мной. Этот шум уже не возможно не слышать!

   – Скорее! – орет Сварос, но это уже бесполезно. Они ускоряются, но скорость уже не способна спасти нас....

   "Но избави нас от лукавого...

   Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу..."

   – Аминь... – шепнули мои губы. И с громким треском лед перед нами вдоль всей реки взорвался, выпуская на волю... табун кэльпи. Мелькнули длинные гривы. Надо мной, распластался в гигантском прыжке серебристый красавец, ледяной хвост мазнул по моему изумленному лицу. Задние копыта грянули по саням, отталкиваясь. Сани ухнули вниз, под лед, вместе со мной, лошадью, и вцепившимися в нас вампирами...

   Вокруг мелькали тысячи спин. Конские гривы и хвосты колыхались в воде. Сверкали ледяные копыта. Это было завораживающе прекрасным. Время словно застыло. Я забыла сделать вздох побольше, и вместо попыток всплыть, зависла, засмотрелась, оказавшись чуть в стороне, почти с самого краю, оттолкнутая с пути потоком разномастных красавцев, стремящихся на волю...

   В воде они были видны очень четко, но масть обретали лишь выходя на свет. Это завораживало. И то, как их много. И их скорость, их стремительность... И гривы, и шикарные хвосты....

   Они были прекрасны...

   Воздух внезапно закончился. Я наконец пришла в себя, отвлекаясь от созерцания прекрасного, и возвращаясь к своим насущным проблемам. Воздух кончился.... грудь стало то ли давить, то ли распирать. А возможности всплыть и глотнуть живительного кислорода – не наблюдалось.

   У пролома по-прежнему бесновался табун. У меня даже не мелькнуло мысли пытаться туда соваться. Несколько мгновений назад, я видела, как там мелькали руки-ноги какого-то вампира, рискнувшего "жизнью" ради глотка воздуха.

   – Странно, разве им нужно дышать? – удивился мозг, – они же мертвы, или я чего-то не понимаю? – Я пожала плечами.

   – Понятия не имею, но надеюсь, что это был Сварос... Приятно так думать... Я же просила эту скотину, а он...

   Я достигла своего предела. Уши пульсировали болью. Грудную клетку разрывало от недостатка кислорода. Организм без разрешения сделал вдох....

   Ледяная вода обожгла холодом горло, продрала болью носоглотку...

   Кольцо ярко полыхнуло, освещая сумрак воды, и окутало мое лицо сияющей сферой. Глотнув не менее холодного воздуха, я судорожно закашлялась. Кашель был такой сильный (это из-за моей простуды что ли?), что мне казалось, что меня сейчас от судорожных позывов просто вывернет наизнанку. Причем вылетят не только легкие, и те крохи воды, что я уже заглотнула, но и желудок, так как кашель благополучно перешел в спазматический...

   Красноватое свечение мешало толком рассмотреть все происходящее. Все теперь, сквозь него, выглядело в удивительном, каком-то сюрреалистическом свете... И раз проблема немедленно захлебнуться и утонуть от недостатка воздуха, передо мной больше не стояла, на первый план вышла следующая – обморожение!

   Ног и рук я уже не чувствовала, намокшая одежда благополучно тащила меня вниз мертвым грузом, и я плавно опускалась на дно, так что беснующийся табун теперь был где-то сверху. Впрочем, до него было уже так далеко, что я не боялась не только получить копытом по макушке, но и хвостом по лицу... Как было не жаль одежки, но пришлось от нее избавляться.

   – Интересно, а что я буду делать наверху? – задала я себе мысленно, вполне закономерный вопрос. – все же на улице не лето... и даже не осень!

   – Трусцой бегать! – рявкнул пришедший в себя мозг, – у меня тут кислородное голодание, а она о глупостях беспокоится! Ты сначала всплыви, глубоководная ты наша, а потом еще полынью найди во льду! Вот тогда и поговорим!

   Скинуть сапоги проблемой не было, все же они были мне безнадежно велики и легко соскользнули сами, едва наполнившись водой. Я лишь дрыгнула ногами, и все... С плащом все было хуже. Пожалуй, я даже знаю, что станет все же причиной моей гибели. Этот идиотский плащ, что я додумалась взять, чтобы не замерзнуть! Его завязки за последние сутки уже раз пять испортили мне жизнь! Из-за них меня похитили, а теперь вот я тону из-за них....

   Я вновь дернула... Они не поддавались... Я дернула сильнее...

   Холодно.... Кажется, я делаю только хуже...

   Очень холодно... И темно...

   – Стефан... Прости меня....

   Из дневника Стефана:

   Я несся все быстрее. Нет. Так я не успокоюсь. Рванув завязки плаща, я стянул шапку. Было огромное желание взмыть в небо прямо из седла на полном скаку. Но, подобные шутки я себе позволял только летом, к тому же полностью раздевшись. Одежда перекидывается лишь у людей. Как мне объяснили, это происходит потому, что людей мы перекидываем чистой магией, той силой, что дает нам Мара Прекрасноокая, а вот те из нас, в ком течет кровь переселенцев, перекидываются как бы сущностью. Что-то там о мудреных штуках, что называются гены. Типа эта ерунда у нас не в порядке, вот и позволяет менять форму, сохраняя массу...

   Я не силен в такого рода делах, но стоит раздеться. Иначе, во что я потом оденусь? Не ходить же мне все время в других ипостасях! Оставив лишь нижнее белье, я скривился. Холодно вообще-то. За время моего раздевания, Йорик позволил себе настолько снизить скорость, что сейчас ребята ехали рядом, хмуро поглядывая на мой стриптиз.

   – Что? Никаких комментариев? – я окинул взглядом недовольного, нахохлившегося словно воробей, Тариса.

   – Что я тебе, лекарь, чтобы рассказывать сколько всего ты можешь подхватить по глупости? – тут же отреагировал брат.

   – Да я не о том.

   – Не торопись... Найдем, куда они денутся? – Тарис пытался меня урезонить. Как всегда мудр. Только мне сейчас не это нужно...

   – Не могу я ждать. – Выдохнул я, – я вообще....

   Договорить я не успел. Боль ударила по нервам. Вцепилась в жилы, растягивая, заставляя задыхаться, цепляясь за седло, выгибаться в судорогах.

   – Что с тобой? – Тарис одним ловким движением переметнулся ко мне, подхватывая, удерживая, не давая свалиться. Его лошадь, испуганно храпящую, и косящую на меня нервным глазом, тут же взяли под уздцы. Ну да, это только моей животине на все наплевать. Избаловал гада. Хозяин, можно сказать, на нем помирает, а ему хоть бы что...

   – Все нормально, – простонал я, – похоже они достигли воды. Отпусти, я перекинусь...

   Слова давались с трудом. Скрипя зубами, я выплюнул из себя формулу, что активировала изменения и представил огромную гордую птицу. Тело выгнулось. Скрипнули когти. Распахнулись широкие мощные крылья, чуть не выбив из седла братишку, и в небо взмыл орел.

   Глаза изменились. Все стало более резким и четким...

   Несколько сильных взмахов...

   Мыслить в этой ипостаси было очень сложно, поэтому я редко, крайне редко применял ее. И, как правило, даже не вспоминал о ней. Довольно бесполезная личина, если честно. Все, и даже много больше, мог совершать и грифон. Да и, будучи изначальной формой, грифон был наиболее удобной и комфортной ипостасью перевоплощения. Но было одно но...

   Скорость...

   Только орел мог так нестись по небу. Грифон был медлительнее. О прочих ипостасях и вовсе промолчим...

   Их я заметил уже через несколько минут. Вернее, сначала я заинтересовался невероятно большой птицей, что кружилась над чем-то на земле, как раз в нужном мне направлении. С каждым взмахом крыльев, боль отпускала. Уже не слезились глаза. И судорожно сжатые, в тщетной попытке облегчить боль, когти, почти разжались...

   Когда я сморгнул влагу, то смог рассмотреть, что заинтересовавший меня объект – крупная, даже для своего вида, мантикора. Мантикора! Ту, что привела Мари, мы не смогли найти в замке. Это очень удивило Петраса, и он обратил мое внимание на это исчезновение. Уже не раздумывая, я стал снижаться. Хищница кружила над мчащимся по реке санями.

   Есть! Нашел! Я занял место справа от ее крыла. Глазищи сверкнули. Кажется, она что-то прошипела, но мыслеречь возможна для нее лишь при прикосновении, а трогать ее своими лапками я бы сейчас не рискнул. Да и так все было ясно. Сани. Рядом трое бегущих. Все сходится. Да и зачем бы Зара кружила над ними?

   К тому же, мое самочувствие стало почти отличным. Я парил над ними, пытаясь решить для себя сложную дилемму: следить и дальше, пока не встанут на привал? Попробовать обнаглеть и выдернуть ее из саней прямо у них под носом? Вернуться к ребятам, чтобы дать знать о направлении? Я не знал...

   Я пытался выбрать наиболее оптимальный вариант, при котором вероятность того, что моя девочка пострадает, будет минимальной, но в этот миг...

   Словно рассеченная гигантским ударом меча, середина реки вспучилась, вздыбилась, расшвыривая лед, расплескивая брызги холода в небо. И из образовавшейся трещины хлынул табун кэльпи, сметая все на своем пути. Конские спины почти мгновенно заполнили собой все ледовое пространство, выметнулись на берега, безудержно стремясь на волю. Сани, почти достигшие места разлома, и оказавшиеся на середине реки в самый неподходящий момент, накрыло сразу же.

   Кажется я кричал, пока падал вниз, тщетно пытаясь рассмотреть, увидеть хоть что-то в мельтешении конских спин и грив. Со всего размаху врезался я в самую гущу, туда, где по моим представлениям, в последний раз видел сани. Я рвал и метал, расшвыривая крыльями упругие тела. Отовсюду слышалось возмущенное ржание. Кто-то наподдал мне копытом и я ушел под воду...

   И только здесь, в ледяном плену, яростно отбиваясь от пытавшихся меня затоптать копыт, я осознал, что перья, да и все обличье птицы – не самая удачная форма для битвы под водой! Тело стремительно погружалось на дно. Перья намокли, не просто мешая, даже не давая сделать взмах. Формулу оборота я прошептал уже на остатке воздуха. Табун все так же несся надо мной...

   Бедная Мари...

   Так холодно...

   Я почувствовал как тело начало корежить....

   Большая змея ловко скользнула в воде меж мелькающих копыт...

+ + +

   Говорил ли я, что при смене ипостаси (при любой смене, я имею ввиду), значительно повышается температура тела? Так вот... Она повышается. Очень бодрит, знаете ли, особенно в ледяной воде! Именно это самое повышение и привело меня в чувство. Скользнув телом по воде вдоль мчащихся лошадей, я вынырнул, глотнув побольше воздуха и, получив пару ударов копытами, ушел в глубину, осматриваясь.

   Что мы имеем?

   Вон какой-то вампир активно барахтается, пытаясь выпутаться то ли из уздечки утонувшего коня, то ли еще из какой части сбруи. Ну, пусть тонет, болезный, пусть тонет...

   Ему полезно!

   Так, а тут что? Эти глупые кэльпи так взбаламутили воду, что я толком мало что видел. Приходилось буквально кружить на месте, чтобы осмотреться. Всплывать, распихивая тела, приподняв голову, глотать воздух и вновь скользить вниз, продолжая осмотр. При этом сердце стучало, как сумасшедшее и хотелось крикнуть «Где же ты, девочка? Продержись еще немного. Я уже рядом»...

   Совсем близко...

   Я просто не могу найти тебя в это мутной воде. На глубине что-то сверкнуло. Сердце отзывалось болезненными толчками, с трудом гоня кровь по жилам. Тело замерзало, но не это было причиной охватывающей меня боли. Моя дайни умирала, а без души тело жить не способно. Если я ничего не сделаю, то и сам не всплыву из этой реки.

   Впрочем, без нее, мне, наверное, и не захочется всплывать....

   Я энергичнее задвигался. Нашел утонувшие сани, но Мари там не было. Вокруг трупа лошади уже метались русалки, что-то решая. Я бы зашипел на них, но было жаль воздуха. Справа, несколько в стороне, сверкнул красный луч, наполняя меня надеждой. Прежде, чем плыть туда, я буквально заставил себя всплыть наверх и глотнуть воздуха, хотя все тело, начавшее уже дрожать, протестовало против какой-либо активности. Змеи в холоде, как правило, засыпают. Все жизненные процессы затормаживаются...

   Мы получаем как преимущества ипостаси, так и ее недостатки...

   Похоже, она уже без сознания. Счет идет на секунды? Я нырнул, почти не видя луча, но словно притягиваясь к повисшему в ледяной воде телу. Энергично, чтобы хоть немного согреться, пару раз ударил хвостом, заодно и распугал любопытных кэльпи. Основной табун уже был снаружи, но здесь еще осталось несколько ленивых созданий, не торопившихся на поверхность.

   Я увидел ее. И сердце замерло. Она висела в воде и руки были чуть раскинуты. Одежда утащила ее на дно. Слишком тяжела, чтобы она смогла в ней всплыть. Волосы расплелись и окутывали ее сверкающим ореолом...

   Они клубились и привлекали нездоровое любопытство русалок, что уже крутились рядом, проявляя неадекватную активность. Почему неадекватную? Потому, что это – моя женщина! И, как говорила Мари, «я же не дам некту яблоко, хоть он дерись»!

   Не знаю, что именно означала эта ее фраза, но я не собираюсь никому отдавать свою душу! Даже прекрасным речным девам! Я врезался в красоток, активно распихивая их массивной головой, чем вызвал волну возмущения. На меня зашипели. Я не обратил внимания. Вокруг лица Мари сияла красноватая сфера. Значит, о кислороде кольцо все же позаботилось. Ну, хоть что-то...

   С паршивой овцы, хоть шерсти клок....

   Осознав, что проблема в одежде девушки, и, не имея рук, мне ее не снять, я вновь перекинулся. На этот раз в человека. Едва прошла дрожь изменения, я вцепился в завязки плаща. Они были ужасно затянуты. Наверное она пыталась их развязать, но не смогла, так как они намокли. Разорвать их – дело секунды. От нехватки кислорода стучит в ушах. Не долго думая, прижимаюсь губами к ее губам, вдыхая кислород из сферы защиты.

   Маловато, но если всплывать, можно упустить время. А у меня и так счет идет на секунды. На ней мужское белье. И конечно же, из-за того, что оно намокло, рваться оно не желает. Приходиться стаскивать. Впрочем, с избавлением от плаща, что являлся основной тяжестью, тело само начинает потихоньку подниматься вверх. Я держусь рядом, без зазрения совести стаскивая с нее все тряпичное и при этом подталкивая ее все выше.

   Рядом крутятся русалки. Едва я изменился, как девицы буквально набросились на мое тело, шепча разные глупости, лаская и хватая за все, до чего дотягивались. Времени на ласки не было совсем, хотя речные девы действительно очень хороши, и крайне умелы во всем, что касается любви...

   Но зимой! В ледяной воде! Почти умирая...

   Увольте!

   Недолго думая, шлепнул открытой ладонью по лицу ближайшей и самой настойчивой. Девчонки порскнули от меня, как рыбешка от камня, брошенного в воду. Я взмыл вверх, вслед за своей любимой. Русалки кружили рядом. Коварные планы почти витали в воде вокруг нас, но благоразумие победило. А может, мне просто наконец-то, повезло?

   Обхватив свое счастье руками, я всплыл, жадно глотая холодный воздух. Вокруг пусто. У разлома сидит, тихонько фыркая (наверное, костеря меня, на чем свет стоит), грустная мантикора. И все...

   Стадо кэльпи унеслось прочь. Русалки, осознав, что ни я сам, ни моя девушка им не достанутся, вернулись к разборкам с утопленниками. Из вампиров похоже, никому выбраться так и не удалось. Что ж... туда им и дорога! С трудом выпихнув на лед Мари, облепленную одной рубашкой, я прохрипел, обращаясь к Заре, и надеясь, что она сможет выполнить мою просьбу.

   – Приведи наших. Они рядом. Там одежда. Надо ее согреть...

   Сил не хватило на большее. Руки соскользнули и я ушел в воду, но хищница уже свечой взмыла в небо, сразу же развив приличную скорость. С трудом, скользя, и обдирая пальцы, я смог выползти на лед. Времени на отдых не было. Девушка умирала, ее жизнь держалась только за счет кольца. И дело было не в кислороде. Тяжело встав, покачиваясь, словно пьяный, я дошел до нее. Поднял на руки. Ледяное мокрое тело не реагировало. Пленка кислорода исчезла, открыв мертвенно бледное лицо и синие тени под глазами. Белые губы плотно сомкнуты. Дыхание не вырывалось меж ними.

   Ну, уж нет. Я не для того нашел ее, что бы потерять! Сил немного, но я перебрасываю ее через плечо и несусь огромными скачками к берегу. Согреть ее сейчас я могу лишь теплом своего тела. И я точно знаю, что единственный способ излучать тепло, доступный мне сейчас это трансформация, и согласитесь не самое умное с моей стороны – перекидываться на треснувшем льду. Насколько я смогу ее согреть, тот еще вопрос, а вот то, что растопив потревоженный лед, мы (как пить дать!) снова ухнем в ледяную воду – наиболее вероятный вариант развития событий!

   Я еще успел, задыхаясь и хрипя добежать до берега, но тут, силы оставили меня. С ужасом ощутил, как отказывают ослабевшие ноги. Подкашиваются, вместо того, чтобы сделать шаг, и я падаю...

   Падаю в снег почти у самого берега...

   Рядом лежит белое тело Мари...

   Неужели это конец? В поле моего зрения вдруг входят чьи-то весьма дорогие сапоги....

   – Ну-с... И что же мы тут имеем? – интересуется спокойный голос....

   Я не верю! С трудом, уже почти теряя сознание, поворачиваю голову....

   Надо мной склонился высокородный Ксеронос, первосвященник Мары Прекрасноокой и по совместительству, мой давний враг...

   – Ну, я попал... – только и успеваю подумать...

   И отключаюсь...

ГЛАВА 33

   Из дневника Стефана:

   Первое, что почувствовал – ужасно холодно. Или мне просто так кажется, за счет того, что камера, похоже, оборудована специально для оборотней. В том смысле, что заговорена по самые потолки, и перекинуться нельзя. Слова не произносятся. В организме – легкий всплеск и никаких изменений. Пытаясь хоть как-то согреться, я перепробовал все ипостаси. Согрелся. Но перекинуться так и не смог. Даже глаза, похоже не изменились.

   Иначе я бы по-крайней мере смог осмотреть камеру. Меня очень мучил вопрос – где Мари? Я слышал какие-то шорохи. Возможно даже чье-то дыхание, очень слабое, почти угасшее. Но понять идет ли звук откуда-то из камеры, или из-за железной решетки, что заменяла одну из стен (видимо для того, чтобы можно было смотреть на пленников, так сказать, в естественных условиях) так и не смог. В конце концов, осознав, что лучше я видеть не стану, я начал обследовать помещение во мраке, двигаясь по кругу на ощупь.

   Не хотелось думать, куда именно при таком раскладе можно влететь и во что вляпаться, я надеялся, что хоть нюх остался более чутким, чем у человека. Может, хоть он поможет сориентироваться в этом кошмарном мраке. Стены были холодными. Похоже, из камня. И чуть влажными. Я бы даже сказал склизкими. Касаться их было неприятно, и я держал ладони в паре сантиметров от поверхности.

   Дело двигалось очень медленно, так как при каждом шаге я прислушивался и тщательно принюхивался, прежде, чем рискнуть и двинуть ногу вперед. Нет, дело было даже не в том, что я боялся «вляпаться» во что-то особенно неприятное. Гораздо больше, я опасался того, что девушку могли бросить в одной со мной камере, прямо на полу. И я безумно боялся наступить на нее...

   Камера оказалась совсем небольшой. К величайшей моей радости, я нашел Мари. Это именно она тихонько, почти невесомо дышала, лежа (хвала великой Маре!) на топчане в самом дальнем от решетки, углу. Быстро пробежав по холодной коже руками, я убедился, что никаких особых повреждений у нее нет. Наши захватчики были настолько добры к ней, что даже дали одеяло.

   То, что самого меня бросили голого на полу близ решетки, меня почти не огорчало. Я и не ожидал хорошего к себе отношения. Правда то, что кольцо-обманку, так и не сняли с моего пальца, наводило на мысли, что реального положения дел Ксеронос еще не осознал. И это радовало. Улегшись на узком топчане, и положив тело Мари на себя, я укрыл нас обоих одеялом, искренне надеясь, что оно чистое. Хотя бы относительно...

   Так ей было, как мне кажется, гораздо удобнее. Кроме того, у нее по-прежнему было переохлаждение, и я попытался согреть ее тем же путем, что согрелся сам, в данном варианте – я был для нее согревающим элементом, той самой печкой, лежа на которой, она и должна была согреться....

   В какой-то момент организм стал испытывать легкую усталость. Первый признак того, что с превращениями, пусть и непроисходящими пора завязывать. У меня в детстве был такой случай. Я только-только освоил ипостась тигра. До этого меня научили обращаться в волка и лошадь. Но годам к десяти, отец решил, что можно попробовать что-то еще, и после ряда экспериментов был выбран образ тигра.

   Когда успешно прошли первые испытания, меня отпустили поиграть. Ни учителя, ни маги, ни даже мой умный отец не сообразили, что я еще не наигрался. Уйдя в сад, я весь день перекидывался туда-сюда, туда-сюда, и в результате так истощил и измучил организм, что когда меня вечером нашла испуганная мать, я даже говорить толком не мог. Из ипостаси тигра, меня в буквальном смысле слова – вызволяли, отец и маги. Еще неделю я провалялся в постели с температурой, мучаясь от слабости и непроизвольной дрожи.

   Сейчас, мое тело скромно начало намекать, что если я не понял тогда с первого раза, то оно может и повторить ту недельную температурную тряску что не давала ни спать, ни есть, ни пить. Пришлось на время прекратить эти эксперименты. Если бы я смог полноценно перекинуться, то температурного выброса мне хватило бы на пару часов, если не больше, чтобы не замерзнуть самому, и не дать замерзнуть моей дайни. Но, увы...

   Эта дурацкая камера почти полностью парализовала все процессы. Выделяемого тепла было маловато, и оно почти не держалось в теле. Тем не менее, мое солнышко перестало изображать труп, и даже, пошевелившись, устроилась на мне поудобнее (видать, кольцо все же, хотя бы частично, но работало, и приводило организм в порядок). Глубокий обморок перешел в ровный здоровый сон. Немного поворочавшись на жестких неудобных досках, я смог уговорить и свой организм немного поспать.