Текст книги "Чужое добро"
Автор книги: Оксана Стадник
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 32 страниц)
– Кстати, это не вы объявления по городу расклеили?
– Объявления? – удивленно переспросил гендевец, вопросительно глядя на спутника.
– Да, мы, – ответил тот.
– Ну, в таком случае вы обратились не по адресу, – гном выпустил колечко дыма, отрешенно наблюдая за облаками. – Я не прохожу ни по одному критерию, кроме расового. Я не молод и не полон сил. Не хочу идти неизвестно куда с неизвестными людьми и рисковать собой из непонятных соображений. И вообще, хорошо, конечно, что вы написали правду, но, на вашем месте, я бы пересмотрел текст. Так к вам никто не придет.
– Когда ты успел написать объявления? – спросил друга Ральдерик, временно игнорируя замечание Дунгафа.
– Пока ты ходил деньги разменивать, – ответил тот ему.
– Вы случайно не скажете, – обратился к библиотекарю дворянин. – Где-нибудь поблизости еще гномы есть? А также эльфы, маги и что-нибудь специфическое?
– Нет, – после достаточно продолжительного раздумья ответил тот. – Гномов точно больше нет. Я сам здесь случайно оказался. Наши поселения располагаются на юге, восточнее Гендевы. Вы и сами должны это знать…
– Мне известно, что по соседству с нами находятся Великие Города гномов, но я не думал, что это их основные обиталища, – объяснил Ральдерик. – И что, вы больше нигде не живете?
– Фактически да, – подтвердил Дунгаф. – Три Великих Города. Уже несколько десятилетий назад мы все туда переселились. Как я уже говорил, я – одно из крайне немногочисленных исключений.
– А почему вы тоже туда не переедете? – не сдержал любопытства Гудрон.
Дунгаф мрачно усмехнулся и выбил из трубки пепел.
– Потому что, по их словам, я «позорю имя гнома». Гном должен быть «вонюч, пьян, груб и кровожаден». Еще он должен везде таскать с собой двуручную секиру, не снимать рогатый шлем, уметь метким броском кружки пива сносить голову врагу, приходить в восторг от кучи золота и драгоценных камней, а также быть сам не свой от рытья шахт. Я опять же не прохожу по критериям. Поэтому мне там будут не рады и все равно быстро выгонят. А здесь я на своем месте, меня ценят и уважают, занимаюсь любимыми делами.
– Сочувствую. Меня вот тоже выгнали из родного королевства и запретили туда возвращаться под страшными угрозами, – поделился Гудрон.
– Да? – заинтересовался Дунгаф. – А откуда ты?
– Из Иролы.
– Извини. Никогда не слышал, – застенчиво признался библиотекарь после долгого и мучительно раздумья.
– Я ничуть не удивлен, – утешил его кузнец. – О нас вообще никто не знает.
– Ладно, с гномами все понятно, – Ральдерик вернул разговор в нужное русло. – А что с эльфами и магами?
– Да то же самое, – разбил все надежды собеседник. – Лично я не знаком ни с одним, хотя в городе живу давно и знаю здесь практически всех.
– А какова вероятность, что какой-нибудь завалящий волшебник мог приехать на съезд любителей деревянного зодчества? – ухватился за соломинку Гудрон.
– Не знаю, – задумался над этой возможностью местный интеллигент. – Я б, на вашем месте, особо не рассчитывал…
Еще какое-то время путники пытались уговорить Дунгафа все-таки пойти с ними, он упорно отказывался и очень извинялся. Наконец они сдались, распрощались и пошли в гостиницу. Похолодало. Начали собираться облака. Впервые за последний месяц погода решила порадовать свежим ветерком и приятной прохладой. Когда они вернулись на постоялый двор, хозяин им сообщил, что их искала какая-то девушка, обещавшая зайти позже. Поблагодарив за информацию, юноши мрачно пошли в номер, раздумывая, кому они могли понадобиться. Сведенья, полученные от Дунгафа, заставляли серьезно задуматься. Товарищи, конечно, подозревали, что собрать команду будет сложно, но даже и не думали, что гномы и все остальные в таком дефиците. Полные сомнений и терзаний они принялись обсуждать возможные выходы из положения. Кто-то робко постучался.
– Войдите! – крикнул Гудрон, не глядя.
Дверь открылась, и кто-то вошел. Оба были слишком погружены в свои мысли, чтобы посмотреть, кто именно. Через секундную паузу посетитель кашлянул, чтоб привлечь к себе внимание, и мягкий девичий голос заявил: «Я по поводу вашего объявления!» Эта фраза подействовала на товарищей подобно слабому удару молнии. Они даже соизволили отвлечься от своих дум и, как один, повернулись к гостье.
В дверях стояла девушка примерно семнадцати лет от роду и хлопала неправдоподобно синими глазищами. Ее голову венчала грива соломенного цвета волос, струившихся по спине и плечам мягкими локонами. Грудь то ли третьего, то ли четвертого размера теоретически должна была ронять хозяйку при ходьбе, но природа оказалась милостива и уравновесила ее крутыми бедрами, выдающимися во всех отношениях. Уже этого хватило бы среднестатистической девушке для полного и всеобъемлющего счастья, однако боги и матушка-природа на этом не успокоились, наградив гостью еще и стройной талией, пухлыми губами, аккуратным носиком и сияющей кожей. Незнакомка была одета в обтягивающие зеленые брюки, такую же рубашку, подпоясанную коричневым кожаным поясом, и удобные мягкие сапоги с высокой шнуровкой. На шее у нее висело несколько оккультных символов, якобы обладающих магической силой. Запястья украшали непонятные витые металлические браслеты с претензией на изящность и близость к природе. Создавалось впечатление, что своим внешним видом девушка пыталась донести до окружающих какую-то информацию (и они б ее получили, если б задумались, вместо того, чтобы пялиться на грудь незнакомки).
Две челюсти солидарно отвалились чуть ли не до вывиха да так и остались висеть. Гостья удивленно переводила взгляд с одной фигуры в предкоматозном состоянии на другую и искренне недоумевала.
– С вами все в порядке? – забеспокоилась она. – Вы как-то болезненно выглядите.
– Все хорошо, – пришел в себя Ральдерик, более привычный к разного рода потрясениям.
– А с ним? – гостья непосредственно разглядывала покрывшегося красными пятнами кузнеца, все никак не могшего взять себя в руки.
– С ним тоже, – заверил герцог, украдкой приглаживая волосы и принимая эффектную позу. – Вы что-то говорили об объявлении.
– Да! – оживилась девушка, энергично роясь в нагрудном кармане. – Иду я, значит, утром по улице. Вдруг вижу – висит объявление. Вот оно!
Гостья победно продемонстрировала гендевцу извлеченную смятую бумажку.
– Можно посмотреть? – дворянин взял у нее листок и внимательно его прочел.
Текст, придуманный ирольцем, он тут же классифицировал, как наименее удачный из всех возможный вариантов.
– Понятно. Ну и зачем же вы пришли?
– Как зачем? – удивилась посетительница. – Тут же сказано, что вы ищите молодого, энергичного эльфа, которому нечего делать, который любит приключения и не боится опасностей!
– Хм… Вы с таким знакомы? – Ральдерик принял еще одну эффектную позу.
Пока девушка что-то говорила об эльфах, гендевец незаметно прошипел Гудрону на ухо: «Ты вообще помнишь о цели нашего похода?! У тебя невеста есть! Так что перестань на нее так глазеть! Это неприлично. Думай о своей принцессе».
– …И тогда я пришла к вам, – закончила свою мысль гостья, не заметив, что ее никто не слушал.
– Вот, значит, оно как… – с глубокомысленным видом произнес герцог, красиво откидывая волосы за спину.
Почему-то все его жесты, позы и взгляды не производили на девушку никакого впечатления. Она на них просто не обращала внимания. Рядом сидел кузнец и безуспешно пытался думать только о Тальре. Очевидно, красавица ждала от юношей какого-то ответа. Однако Ральдерик ее прослушал, а Гудрон был не в том состоянии, чтобы следить за беседой.
– Ну, так что там с эльфом? – виновато переспросил гендевец.
Гостья глубоко и раздраженно вздохнула.
– Вы меня не слушали, да? Хорошо. Я повторяю. Я пойду с вами. В качестве эльфа. Здорово, правда?!
– Что-что? – пришел в себя иролец. – В каком смысле «в качестве эльфа»?
– А что такого? – нахмурилась девушка, принимаясь теребить края своей рубашки.
– Ну, просто невооруженным глазом видно, что вы, сударыня, эльфом не являетесь… – принялся объяснять Ральдерик.
– Почему это? – с обиженным вызовом спросила гостья.
– Хотя бы потому, что у них острые уши…
– Уши ничего не значат!
– Да и фигура у эльфов другая, – попытался безопасно обойти скользкую тему дворянин.
– Какая другая? – не понимала намеков девушка.
– Менее женская, – пояснил Гудрон.
– А в чем проблема-то?
– Ну, как бы… – кузнец беспомощно пытался нарисовать руками в воздухе силуэт, который, по его мнению, более присущ типичному эльфу.
Гостья непонимающе глядела на его пассы, пытающиеся изобразить что-то очень худое, практически безгрудое. На середине объяснения под обиженным взглядом «эльфа» Гудрон смутился и беспомощно посмотрел на своего спутника.
– Хорошо, проехали. Фигура не главное, – сдался вельможа, пытаясь сообразить, как нужно общаться с подобным типом девушек. – Вот вас как зовут?
– Филара. А вас?
– Я – Ральдерик. Это вот Гудрон…
– Очень приятно.
– Взаимно. Итак, Филара, вы, наверное, мастерски стреляете из лука, да? Со ста шагов сбиваете муху в полете?
– Я, вообще-то, из лука стрелять не умею, – призналась гостья. – Никогда не пробовала. Я очень мирная.
– Ладно, это тоже не главное, – легко согласился герцог. – Значит, вы умеете здорово колдовать, да? Взываете к силам природы, черпаете из них свою силу…
– В общем, это не совсем так… – уклончиво ответила Филара.
– Хорошо. Однако вы почему-то утверждаете, что вы – эльф. При этом ни внешне, ни по происхождению, ни в сфере наиболее ярко выраженных способностей вы им не являетесь.
– Ну, в общем да, – спокойно подтвердила девушка, не испытывая ни малейшего смущения по этому поводу.
– Замеча-а-ательно-о-о, – протянул Ральдерик, обхватывая руками голову. – Вот ответьте мне, пожалуйста, зачем вы хотите идти с нами?
– Как вам сказать, – задумалась Филара, – Просто я шла по улице, увидела ваше объявление. Мне показалось это интересным. Тем более что я подхожу по всем критериям. Вот я и решила, что мне стоит попробовать.
– Я, конечно, извиняюсь, что вмешиваюсь, – подал голос Гудрон, – Но, боюсь, по критериям вы как раз не проходите…
– Ошибаетесь, – парировала гостья. – Перечитайте свое объявление и покажите мне строчку, где сказано, что претенденты должны уметь стрелять из лука и колдовать! Вы покажите, покажите! Там ничего об этом не сказано! Зато я соответствую ВСЕМ условиям, которые там все же названы. Я молода, энергична, у меня куча свободного времени, и я согласна с вами идти. Не понимаю, в чем проблема!
– Проблема в том, что эти критерии подразумеваются сами собой для личности «эльф», – попытался объяснить Ральдерик.
– Подразумеваются ВАМИ. Это не является универсальной точкой зрения.
– И кто же ее не разделяет? – начал утомляться гендевец.
– Я, например! – девушка была настроена крайне решительно и не собиралась проиграть это соревнование по риторике. – У меня душа эльфа! Для меня это является определяющим фактором.
– Хорошо. Предположим, мы согласимся рассматривать вас в данном качестве, – решил сменить тактику дворянин. – Только наше путешествие обещает быть ОЧЕНЬ опасным, долгим и непредсказуемым. Нам придется рисковать своей жизнью, голодать, мокнуть под дождем, страдать от экзотических болезней, драться с разбойниками и чудовищами. Вы уверены, что хотите в этом участвовать? Вы ж сами, сказали, что вы – мирная. Я не могу понять, зачем вам это надо?!
– Ну, я думаю, вы легко сможете меня защитить от любой опасности, – польстила Филара.
Заметив, что ее слова не возымели действия, она тоже решила сменить тактику.
– Давайте, спросите меня: «Филара, а чем ты можешь помочь нашему отряду?»
– Вы проигнорировали мой вопрос…
– Ну, спроси-и-ите!
– Филара, чем ты можешь помочь нашему отряду? – послушно повторил Гудрон, которому этот разговор давно начал действовать на нервы.
– Я могу готовить еду, лечить раны, поднимать боевой дух и толкать на подвиги! – принялась перечислять девушка, – А еще…
Она вдруг быстро выбежала за дверь и через секунду вернулась с довольным видом и каким-то странным струнным музыкальным инструментом, который она по ведомой ей одной причине оставляла в коридоре.
– А еще – вот! – Филара гордо продемонстрировала этот гибрид лиры с балалайкой. – Еще я могу играть и петь! Давайте, я вам спою!
– Ну, спойте… – окончательно сдались товарищи, приготовившись слушать.
Девушка села на кровать кузнеца, легко провела пальцами по струнам и приняла одухотворенный вид.
– Эта баллада о любви и страданьях, счастье и предательстве, храбрости и надеждах. Услышьте ж ее, и да останется она в ваших сердцах звучать навечно, – после этого вступления Филара запела.
Уже к середине второй строчки путники поняли, что вселенская справедливость все же существует. Если б гостья еще и умела петь, это было б очень подло и вообще нехорошо по отношению ко всем остальным девушкам. После двадцатого куплета баллады о любви и страданиях, счастье и предательстве, храбрости и надеждах она остановилась, вопросительно посмотрела на слушателей и, увидев выражения их лиц, поняла, что эта песня вряд ли останется звучать в их сердцах навечно.
– Слушайте, я никогда не говорила, что ХОРОШО пою и играю! – нагло заявила Филара, разводя свободной от инструмента рукой.
– Боюсь, вы нам не подходите, – решил прямо сказать Ральдерик.
– Не согласна! Спорю на что угодно, к вам кроме меня больше никто не обратится. У вас выбора нет!
– И все равно, вы с нами не пойдете!
– Да что ты говоришь?! А ты попробуй меня убедить! – рассердилась Филара, незаметно для себя переходя не «ты».
– Я больше не буду с тобой спорить, ты к словам цепляешься! – тоже перешел на «ты» Ральдерик, давно забыв про эффектные позы. – Можешь считать это проявлением мужского шовинизма и тирании!
– Ах, значит так! А ты что скажешь?! – она гневно ткнула пальцем в притихшего Гудрона.
– Я, в общем-то, с ним солидарен… – промямлил тот.
Когда за Филарой с грохотом захлопнулась дверь, друзья дружно вздохнули с облегчением.
Как и предсказывала странная гостья, больше по объявлению никто не приходил. К вечеру погода окончательно испортилась. Все небо заволокло тучами, где-то вдали гремел гром и сверкали зарницы. День явно не задался. Последняя надежда на хорошие новости была связана со знакомой старушкой. К назначенному времени товарищи подошли к крылечку, где была назначена встреча, и принялись ждать. Ровно без двадцати десять бабушка появилась и, тяжко вздохнув, села на ступеньку.
– Значит, слушайте, – сказала она, устраиваясь удобнее. – Две недели назад (плюс-минус четыре дня) ничего подобного у нас не пролетало. Как есть, говорю. Зато в это время другое произошло. Шестнадцать дней назад через город проехали странные люди с большой телегой. Огромной, закрытой брезентом. На запад. Всего семеро. Пятеро – охранники. Они были хорошо вооружены, а на спинах у них один и тот же рисунок. Вот такой.
Старушка протянула лист бумаги, на котором была изображена гербовая доска с нарисованным на фоне бабочки карпом.
– Шестой управлял телегой (запряжены четыре лошади: черная, две карие и еще одна, пестренькая такая). Она, как я уже сказала, большая была, бортики очень высокие.
– А седьмой? – поинтересовался Гудрон, думая, чем им могла помочь эта информация.
– Он был самый главный. Всеми командовал и очень боялся повредить то, что лежало в телеге. Какой-то несимпатичный. Дерганый очень, нервный. Худой совсем, кушает, видать, плохо. Еще у него были такие большие круглые очки с толстыми стеклами, и он немножко заикался. Да и вообще затюканный какой-то! Мямлил все время. Судя по говору, эти люди не из наших мест. Мы тут посовещались и решили, что, возможно, они из Дальних Земель. Судя по одежке, седьмой был благородных кровей. Только не очень благородных, а так, слегка. Всяко не такой, как вы, – обратилась она вдруг к Ральдерику, – герцог.
– Откуда вы знаете, кто я? – напрягся тот. – Мы вам не говорили этого.
– И-и-и-и, – усмехнулась женщина, хитро глядя на воина. – Вы, Ваше Благородие, правда думали, что от меня можно что-то скрыть?
– «Ваша Светлость», – скрипнул зубами гендевец, убеждая себя, что старуха не думала его оскорблять, а просто в силу сирости своей, убогости и недалекости не разумеет, что за «Ваше Благородие», сказанное героцогу, в обычных условиях, огребла бы по полной.
– Бабушка, а зачем вы нам все это рассказали? – прямо спросил Гудрон, пока старушка не принялась выкладывать им досье на них самих. – Какое отношение это имеет к нам?
– Спустя пять дней они обратно проехали, – продолжила бабка, игнорируя вопросы и всем своим видом показывая, что ей всяко лучше знать. – Торопились.
– Что-нибудь еще? – окончательно огорчился кузнец.
– Еще? Еще две недели назад у бабы Миларьи корова сдохла, дочка лекаря нашего обрюхатилась…
– Я не об этом спрашиваю…
– Знаю. Но то, что я тебе поведала, тебя не устраивает ведь!
– Вы, правда, считаете, что это имеет отношение к делу?
– Милок, я ж тебе сказала, телега большая была. И бортики у нее высокие. И те люди приложили все усилия, чтобы никто не узнал, что там лежит. Вот моя подружка даже под колеса бросалась понарошку, и то не выяснила…
– Ну и методы у вас… – поежился Ральдерик, пытаясь представить, что пришлось вынести несчастной процессии, мирно ехавшей по своим делам, от решительно настроенных любопытствующих старушек.
– Очень действенные методы, – равнодушно пожала плечами бабулька.
– Дальние Земли, значит? – задумался Гудрон.
– Они самые, – гордо подтвердила женщина.
– Они что, так называются? – удивился дворянин, гордившийся своими познаниями в области географии и ни разу не слышавший о подобном месте.
– Я не знаю, как они там на самом деле зовутся, – призналась старушка, – а мы их так кличем.
– Ладно, спасибо тебе, бабуль, – поблагодарил кузнец, спускаясь с крылечка. – Здоровья тебе, внуков послушных и так далее. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, сынки, – махнула бабка рукой на прощание.
Когда юноши скрылись за углом, она вынула из кармана блокнот, карандаш и записала «Герцог ходит с кузнецом. Подумать. Сказать вдове аптекаря. Зачем они ходят? Как это связано с прошлогодним падежом скота? Какое отношение к этому имеет наш библиотекарь (гном)? Зачем к ним приходила девушка? Подумать. Кто она такая? Узнать у старой карги. Подшить образец заявления в папку».
5
Гудрон валялся на кровати и предавался мрачным думам. Весь день пошел наперекосяк. Только время зря потеряли. Что бы там ни говорила старуха, он слабо верил во взаимосвязь телеги с исчезновением Тальры. Да и Ральдерик пропадал непонятно где. Кузнец не видел его с момента возвращения в гостиницу. За окном были ночь и ливень с грозой, что тоже не способствовало поднятию настроения. Такое только для поэтов и романтиков хорошо: настраивает на лирические мысли при трепещущем свете единственной свечи. Утром надо было снова отправляться в дорогу. Это угнетало. Потому что неизвестно, куда именно она ведет и сколько по ней придется идти. Ужасно хотелось конкретности и точных подробностей о ближайшем будущем.
Неожиданно дверь резко распахнулась и в помещение ворвался пышущий энтузиазмом гендевец.
– Собирайся, – бросил он морально и физически разлагавшемуся спутнику, запихивая свои вещи в сумку. – Мы уходим.
– Что значит «уходим»? – не понял тот, – Куда и зачем? Что-то случилось?
– Да ничего особенного не случилось. Просто уходим и все тут. Я уже расплатился с хозяином, так что хватит пролеживать матрас.
– Так на улице же ливень… – растерялся иролец. – Какой смысл выписываться из гостиницы поздно ночью? Мы что, будем в подворотне под дождем ночевать?!
– Я не понял, кому из нас двоих это мероприятие больше нужно? И кто сказал, что нам придется ночевать?
Гудрон молча подчинился и принялся вяло собираться.
– И все-таки, куда мы пойдем? – безо всякого энтузиазма поинтересовался он.
– На охоту! – блеснул глазами и зубами Ральдерик.
– На охоту? – окончательно растерялся кузнец. – На кого?
– На гнома!
Иролец повернулся к спутнику и внимательно на него посмотрел.
– В каком смысле? – осторожно решил уточнить он. – Что ты собрался делать?
– Ой, да ты и сам все понял! По крайней мере, я на это надеюсь. Тебе ведь нужен гном? Нужен. А теперь вспомни, каковы наши шансы его найти. Они ничтожны. И тому парню из библиотеки просто крупно не повезло, что он нам попался. Так что, операцию «Добыть гнома» объявляю открытой!
– И как ты планируешь это сделать? – скептически поинтересовался кузнец, с детства приученный к мысли, что воровать – плохо.
– Ну, я уже все продумал! Сейчас он должен мирно спать и видеть всякие специфические гномьи сны. Мы тихо-тихо, незаметно-незаметно подойдем к зданию главных городских учреждений, аккуратно взломаем замок, прокрадемся внутрь, найдем его, свяжем спящего, сунем в мешок, закинем на лошадь и быстро-быстро ускачем. Только они нас и видели. Потом, когда отъедем достаточно далеко, поставим гнома перед выбором: либо он едет вместе с нами, либо добирается домой пешком. Причем остановиться надо будет в какой-нибудь далекой глуши, где никто не ходит и не живет. Угадай, что он выберет?!
– Знаешь, по-моему, это перебор… – не желали молчать моральные принципы Гудрона.
– У тебя есть другой вариант? – поинтересовался дворянин, сложив руки на груди.
– Нет, – признался кузнец.
– Ну, так в чем дело? Я предлагаю реальный выход.
– А что, если нас поймают? Как думаешь, что нам светит за похищение уважаемого жителя города?
– Не поймают! – слишком уж уверенно на взгляд ирольца заявил товарищ. – Все-таки я – Ральдерик Яэвор лам Гендевский, а ты – мой почетный ученик! Им до нас расти и расти!
– Ну-ну… – парня последнее утверждение не успокоило совершенно, но он тоже пришел к выводу, что в их положении это, возможно, единственный выход.
– Кстати, держи, – Ральдерик кинул юноше какой-то сверток, извлеченный из сумки.
– Что это? – полюбопытствовал тот, разворачивая его.
– Плащ. Я себе такой же купил.
– Когда успел? – поразился кузнец, радуясь предусмотрительности товарища.
– Да еще утром…
– Стоп, почему ты об этом сразу не сказал? – сердито поинтересовался иролец, уже догадываясь о причинах. – Наверняка ведь окажется, что набрал ты гораздо больше того, что мне показал. Решил преподносить свое барахло порциями, чтоб меня удар не хватил, да? Ну и сколько ж ты потратил на самом деле?
– Ой, да отстань! Ты не о том думаешь. Тебя сейчас должен занимать вопрос, как нам выкрасть этого Дунгафа Бейвбубна.
Они покинули гостеприимную гостиницу, сели на своих коней и безлюдными улочками, стараясь держаться подальше от источников света, поехали на площадь. Где-то в городе весело гудели любители деревянного зодчества. Хоть у кого-то этот день удался. Наконец перед ними показался темный силуэт искомого здания. Ни одно из окон не было освещено. «Точно спит», – подумали оба. Они слезли с лошадей, привязали их к какому-то жухлому деревцу, очень удачно росшему как раз возле одного из окон «библиотеки», и принялись открывать ставни, предназначенные для защиты здания от проникновения таких, как они.
– Так-так… Что я вижу… – раздался у них за спиной знакомый голос.
Чей-то силуэт отделился от темной стены и попал под тусклый свет луны.
– ТЫ! – устало констатировал Ральдерик, оборачиваясь к фигуре.
– Ага, я, – Филара довольно сцепила руки за спиной.
Она была одета точно так же, как и при первой встрече. Отсутствие зонта или хотя бы плаща давало повод предположить, что ливень она не заметила. Девушка, казалось, промокла насквозь, роскошные волосы прилипли ко лбу, спине и груди. Больше всего она в этот момент напоминала русалку, что-то забывшую на берегу.
– Ну, и что тебе опять надо?
– А вы знаете, что ждет тех, кто был пойман на том, что вы собираетесь сделать? – Филара проигнорировала вопрос гендевца. – Здесь преступников ой как не любят…
– А ты что, борцом за справедливость и законность заделалась? – съязвил дворянин, раздраженный больше некуда.
– Слушай, давай я тебе свой плащ дам, – в благородном порыве предложил Гудрон под негодующим взглядом друга. – Ты же вся промокла.
– Спасибо, не надо, – отозвалась девушка. – Уже слишком поздно, суше я не стану. Впрочем, мокрее тоже…
– А тебе не говорили, что одиноким барышням опасно ходить ночью по подворотням и приставать к незнакомым мужчинам? Шла бы домой, тебя родители потеряли, наверное… – герцог попытался вежливо спровадить настырную «эльфийку».
– Так вот, людей, пойманных на подобных делах, больно бьют и сажают в тюрьму, – продолжила свою мысль Филара, уже привычно игнорируя потомственного дворянина. – Потом самых невезучих казнят…
– Я понял твою мысль, – вздохнул кузнец. – Ты хочешь, чтобы мы что-то для тебя сделали, взамен ты не будешь никого звать. Я прав?
– Именно, – спокойно подтвердила девушка, равнодушно разглядывая коней.
– Ну, и что же ты хочешь? – злобно прошипел Ральдерик, всей душой желая придушить нахалку.
– Неужели уже забыл? – искренне поразилась Филара. – А ведь я, признаться, была лучшего мнения о твоих умственных способностях…
– С нами ты не пойдешь! – решительно заявил гендевец. – Так что придумай что-нибудь другое. И вообще, откуда ты взялась?! Следила за нами?!
– Да, – все так же спокойно и без всякой тени раскаяния подтвердила девушка. – Я за вами следила. И я с вами пойду! У вас нет выбора.
– А я сказал, не пойдешь!
– Тогда я буду кричать, – равнодушно пожала плечами Филара.
– Да ради бога! – психанул Ральдерик. – Кричи!
– Ну, я предупреждала… – девушка набрала воздуха в грудь, – ПОМОГИ-И-ИТЕ! НАСИЛУ… пфа-пфа…
Закончить шантажистке не дал Гудрон, успевший зажать ей рот и утащить с освещенного участка площади в темноту. Где-то залаяли собаки, в нескольких окнах зажегся свет. Юноша из последних сил удерживал брыкавшуюся Филару. Ральдерик отогнал лошадей за дерево в более густую тень и кинулся на помощь другу.
– Ты что, совсем дура, да? – очень-очень злобно прошипел он девушке.
Та ответила ему таким же свирепым взглядом и изо всех сил цапнула кузнеца за руку, которой тот затыкал ей рот. Тихо «айкнув», парень отдернул ладонь и принялся дуть на укус. Однако продолжить вопли не позволил дворянин, быстро зажав открывшиеся было уста. Этого времени хватило, чтобы разбуженные воплем люди и прочие животные успокоились и снова легли спать.
– Не будь ты девушкой, ой как я б тебе врезал… – мрачно заверил Филару Ральдерик и тут же получил пинок под коленку. – Господи, за что ты послал это чудовище по мою душу?! Что я такого страшного сделал? Чем я заслужил такое «счастья» себе на голову?!
Пока герцог страдал над своей ногой, мужественно продолжая удерживать агрессивную девушку, Гудрон взвесил все «за» и «против» и решил выбрать наименьшее из зол.
– Слушай, – обратился он к шантажистке, признавая свое полное поражение. – Если мы пообещаем взять тебя с собой, ты не будешь кричать?
– Только через мой труп! – простонал гендевец, чью руку в данный момент грызла Филара.
Девушка же кивнула и даже перестала кусаться.
– У нас нет выбора, – очень печально сказал кузнец другу. – Хорошо. Считай, что идешь с нами. Только имей в виду, что добилась этого нечестными и низкими путями, поэтому и не надейся на нашу любовь и дружбу. И сейчас мы тебя отпустим, и ты не будешь кричать, да?
Получив еще один кивок, иролец разжал хватку, Ральдерику пришлось сделать то же самое. Филара отряхнулась, поправила одежду и довольно заявила:
– Я так рада, что вы пересмотрели свое решение! Прям, как знала, что так все и получится! – с этими словами она быстренько сбегала к зданию, возле которого поджидала друзей, и вернулась с большой вещевой сумкой.
– Смотрю, ты уже собралась в дорогу, – очень мрачно констатировал Гудрон.
Дворянин же никак не отреагировал. Прихрамывая, в суровом молчании он направился открывать окно. Товарищ пошел ему помогать, стараясь игнорировать нового члена команды. Радостная Филара увязалась следом, пытаясь выглядеть менее довольной и более серьезной.
– А что нам здесь нужно? – поинтересовалась она, пока иролец проволочкой ковырялся в замке.
– А ты что ли не знаешь?! – поразился Ральдерик, временно выйдя из состояния злобной депрессии. – Ты ж тут вещала, что нам будет ой как плохо, если мы это сделаем…
– Ну вещала… И что? За взлом помещения хорошо не бывает. А что нам внутри-то нужно?
– Так она ничего не знала?! – разозлился на Гудрона герцог. – В следующий раз, прежде чем обещать всяким дурам черт-те что, сначала не забудь проверить, что именно им известно! Ты просто купился на ее тупой блеф! И еще, не забудь прививку от бешенства сделать, все-таки она тебя покусала…
– Фу, как невежливо! – фыркнула Филара.
– Невежливо было бы, если б мы тебя избили, связали и кинули в реку, – отозвался кузнец. – Сказать по правде, именно этого ты и заслуживаешь, так что будь благодарна, что мы воспитанные и девушек не обижаем.
Новая спутница решила проявить терпение и понимание, поэтому на этот раз прекратила расспросы, решив, что на месте все узнает. Остальные были ей за это очень благодарны, хоть никто ничего и не сказал. Минут через пять замок сдался, и с противным скрипом ставни раскрылись.
Как ни странно, признаков пробуждения в библиотеке не наблюдалось. Никто не крался к окну со шваброй наперевес и не звал соседей на помощь. Тем временем девушка успела обдумать ситуацию и прийти к некоторым выводам, главный из которых заключался в том, что она, кажется, догадалась, что им в библиотеке было нужно. Это предположение подтверждалось мотком веревки и большим мешком, с которыми таскался Гудрон. Филаре очень настоятельно посоветовали быть крайне осторожной и не шуметь. Убедившись, что за ними никто больше не следит, «охотники» залезли в окно и попали в крайне захламленную комнату.
Не считая запахов дождя и сырой земли, проникавших сквозь распахнутое окно, в воздухе висел аромат пыли и нафталина. Возле стен возвышались большие неуклюжие шкафы, забитые всякой всячиной и книгами. Последние вообще были везде. Они громоздились неровными стопками на полу, столе, всех стульях и даже на софе, непонятно каким образом здесь оказавшейся. Также в поле зрения попадали пара чучел экзотических животных, несколько старых карт, как висевших на стенах, так и просто лежавших поверх общей неубранности. Если приглядеться, на полу можно было разглядеть давно стоптанный, облезший и выцветший ковер. В дальнем углу стояли древние потрепанные латы. Там же была распахнутая дверь в неизвестность, черневшая проходом на фоне общей серости окружения.
– Отлично, мы внутри! – довольно прошептал Ральдерик. – Теперь главное быстро и без лишнего шума найти нужную комнату. Веревка и мешок при тебе?
– Да, – шепнул в ответ кузнец, чувствуя себя отъявленным преступником и терзаясь легкими покалываниями совести по этому поводу.
