Текст книги "Чужое добро"

Автор книги: Оксана Стадник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 32 страниц)

– Я должен вернуть их в музей! – чуть не плача произнес Дунгаф, – Это – экспонат!

– Вернешь, – пообещал парень, с любопытством разворачивая кольчугу. – Вроде все крепкое. А если наше путешествие и дальше будет таким же мирным, то ничего с твоим музейным экспонатом не случится. Но ты просто обязан хотя б разочек это примерить, раз уж все равно взял с собой.

Возразить гному было нечего, и он вынужденно уступил. Какое-то время ушло на то, чтоб разобраться, что куда крепится и чем является. Дунгаф морщил лоб, прилежно пытаясь вспомнить иллюстрации из многочисленных книг по истории гномьих войн и вооружения, прочтенных им давным-давно. Так как Гудрону все равно было нечего делать, он просто сидел рядом, наблюдал за поистине захватывающим процессом и изредка давал «полезные» советы. Так что, когда библиотекарь после долгих мучений все же предстал перед друзьями в боевом облачении, состоявшем из длинной кольчуги, шлема, маленького круглого щита, секиры, наручей, а также сложной системы щитков, соединенных друг с другом кожаными ремнями и призванных защищать самые разные части тела, это было воспринято как триумф необразованной человеческой мысли и «метода тыка» над хитростью гномов-оружейников и законами подлости. Дунгаф неуютно поежился в груде металла и неуверенно взвесил топор в руке.

– Очки здесь явно лишние, – высказал свое мнение кузнец.

– Без них я ничего не вижу, – парировал гном.

– Ну, давай, – непонятно взмахнул рукой Шун. – Начинай тренироваться…

– Ты же говорил, что я просто померю… – нахмурился библиотекарь.

– Ты предлагаешь заняться этим в следующий раз? То есть хочешь снова все это надевать? И вообще неизвестно, будет ли у нас скоро свободное время. Так что давай. Вперед!

Дунгаф недовольно засопел, но все же взмахнул пару раз секирой для пробы. Потом, подумав, что чисто в исследовательских целях можно и попробовать потренироваться, он замахал оружием с возросшим энтузиазмом. Это производило б гораздо большее впечатление, если б гном регулярно не замирал, пытаясь вспомнить картинку, на которой был изображен тот или иной прием. Тем временем Шун подсел к лениво наблюдавшему за потугами библиотекаря ирольцу.

– Ты ведь кузнец, да? – спросил он.

– Ну да…

– И инструменты у тебя есть, да?

– Ну да…

– И с мелкой работой ты, наверное, тоже справляешься, да?

– Ну да… А что?

– Вот, – юноша порылся в кармане кафтана и показал Гудрону полную пригоршню морских ракушек, набранных им в Кириде. – Мне нужно сделать в них маленькие дырочки. Сможешь, а?

– Хм… – кузнец повертел одну из раковин в руках. – А зачем тебе?

– Ну-у-у… Надо.

– А сам что не сделаешь?

– Я пытался, – признался бывший кот. – Только испортил несколько штук. И ножом пробовал, и камнем острым… Ну так сможешь? У тебя ведь и инструменты есть…

– Угу. Любимый молоток…

– И все что ли? – огорчился Шун.

– Практически да. Ничего. Что-нибудь придумаю. Все-таки профессионал я или не профессионал?

– А ты профессионал? – подозрительно уточнил парень.

– ДА! Представь себе!

– Значит, сделаешь?

– Сказал же, сделаю…

– Спасибо! Дунгаф! Как у тебя продвигаются дела?

– Нормально, – отдуваясь, произнес гном, отрабатывая косой удар справа налево.

– Слушай, – позвал Гудрон, убирая раковины в свою сумку, – а у гномов боевой клич есть?

– Конечно, есть, – отозвался библиотекарь, не отрываясь от нового занятия. – И не один.

– Точно! – обрадовался Шун. – Будешь тренироваться с кличем!

– Не буду, – сурово отрезал гном.

– Ой, да ладно тебе… – махнул рукой юноша. – Хотя б скажи, что за кличи-то?

Тяжело дыша, Дунгаф облокотился на свою секиру и задумался.

– Ну, начиная со стандартных «Вперед!», «А-А-А-а-а-а!», «Бей!»… Часто выкрикивают имя своего полководца, короля или иного предводителя, под началом которого гномы воюют в данный конкретный раз. Еще из общепринятых могу назвать разве что «Дарох!».

– И что это значит? – не понял последнее слово кузнец.

– Кто знает, – пожал плечами собеседник, вытирая со лба пот. – Это очень древний клич. Его происхождение неизвестно. Значение тоже. Но гномы его очень любят.

– И все, что ли? – разочаровался Шун.

– Сказать по правде, – после непродолжительной паузы откликнулся Дунгаф, – в «Истории гномьих войн» упоминается еще один…

– Какой? – от бывшего кота не укрылась интонация, с которой это было сказано, и он насторожился.

Поправив на носу очки, библиотекарь произнес. Слушатели помолчали, обдумывая услышанное.

– Вы с этим в атаку бросаетесь, да? – поинтересовался иролец, в глубине души радуясь, что Филары рядом не было.

– Нет. Скорее отступаем, – пояснил Дунгаф. – Это произошло во время Паранской битвы почти четыреста лет назад. Армия гномов под командованием Ураха Беспокойного попала в засаду возле горной деревни Паран. У противника помимо значительного численного перевеса были лучники и маги. Пришлось срочно отходить. А тут оказалось, что вражеская сторона это предусмотрела и приготовила на пути отступления замаскированные ямы-ловушки с кольями. Тогда и появился этот клич.

– Понятно. Ну, продолжай тренироваться. С кличем! – вернулся к основной теме Шун.

– ЧТО?! – возмутился гном. – Я же уже сказал, что не буду!

– Я же не прошу тебя тренироваться с ЭТИМ кличем, – принялся уговаривать его рыжеволосый юноша. – Начни пока с «А-а-а-а-а-а!» хотя бы…

Предоставив друзьям спорить сколько их душам угодно, Гудрон прошелся вдоль линии прибоя и вернулся с большим куском дерева, напоминавшим обломок мачты. К его возвращению гном в очередной раз уже почти сдался и начинал морально готовиться к неизбежному.

– Держи. Это тебе, – возвестил кузнец, ставя перед Дунгафом пропитанную солью чурку.

– Зачем мне это? – устало спросил тот.

– Я тут подумал, что тебе стоит не только махать топором в воздухе, но и учиться наносить удары по чему-нибудь более материальному, – пояснил иролец.

– Отлично. Молодец, Гудрон, – похвалил его Шун, окончательно вошедший в роль главного тренера. – А теперь давай «А-а-а-а-а-а!» и бей по полену.

Гном очень тяжело вздохнул, поправил на голове шлем, перехватил секиру поудобнее, порадовался, что его никто из Верхнего Сурчука в данный момент не видит, и с очень тихим «а-а-а-а-а…» взмахнул оружием. Лезвие, тихо звякнув, отскочило от задубевшей от соли и времени древесины.

– Я так не могу! – возвестил Дунгаф. – Не могу тренироваться с кличем! Я себя при этом ужасно глупо и неудобно чувствую…

– Ты нас стесняешься? – удивленно спросил кузнец.

– Не то чтобы стесняюсь… – замялся библиотекарь.

– Давай тогда отойдешь за соседний холм. Мы тебя там видеть не будем. Тренируйся, сколько душе угодно! – проявил неожиданную для себя деликатность и сообразительность Шун.

Через пять минут неуверенное «А-а-а-а…», сменявшееся глухими ударами, раздавалось уже с отдаления. Оставшись без развлечения, бывший кот вспомнил об отсутствующей «сестре».

– Ну и где они ходят?! – рыжеволосый юноша снова принялся нервно вышагивать по лагерю. – Уже полтора часа почти прошло. Что можно делать столько времени?

– Скоро вернутся, – заверил его Гудрон, меланхолично дырявя ракушки и думая, чем бы таким занять не в меру активного друга.

– Я пойду их искать! – заявил Шун. – Неветерок, хватит валяться! Вставай, надо проехаться кое-куда!

Лошадь проигнорировала обращенные к ней слова, лишь хлопнув ушами в полудреме. Вставать, а тем более ехать куда бы то ни было, она совершенно не собиралась.

– Ты так с ними только разминешься, – принялся спокойно увещевать друга иролец, без особой надежды на успех. – Вот увидишь, скоро они вернутся. С Филарой ничего не случится. Все-таки с ней Ральдерик.

– Вот именно этого я и боюсь больше всего, – отозвался парень, подхватывая поводья лежавшей на траве и изображавшей здоровый сон кобылки. – Будь она одна, я б так не волновался. Кто знает, что ему в голову взбредет… Я сказал, вставай, Неветерок… Вставай! Скотина ты тупая!

– Ты меня удивляешь, – покачал головой кузнец. – Не знал, что ты о нем такого плохого мнения… И вообще, хватит обижать мою лошадь! Ты ей голову оторвешь!

Неветерок, долгое время прообщавшаяся с Мерзавцем, продолжала валяться с самым нахальным видом, несмотря на то, что Шун упорно тянул сбрую на себя, силясь оторвать кобылку от земли. Подумав немного, животное для убедительности принялось похрапывать, демонстративно игнорируя все усилия, прилагаемые к тому, чтоб оно приняло вертикальное положение. Гудрон тихо хмыкнул, когда бывший кот в ярости швырнул поводья на землю и снова принялся сердито мерить землю шагами. «А-А-А-а-а-а-а-а!» донес до них ветер из-за ближайшего холма. Кузнец проделал дырочку в последней ракушке и свистнул товарищу, демонстрируя полную горсть.

– Спасибо, – буркнул тот, рассматривая работу. – Чем это ты их?

– Профессиональный секрет, – возвестил иролец, удивленный, что друг не заметил, как он все это время на виду у него орудовал старым гвоздиком, по чистой случайности найденным на берегу. – Все-таки для чего тебе это?

– Бусы сделаю, – мрачно ответил юноша, убирая ракушки в карман.

– Зачем тебе бусы?

– Не мне. Сестре.

– А-а-а-а… – с пониманием протянул Гудрон.

Тут до их ушей донесся топот копыт. Неветерок навострила уши и подняла голову. Шун вскочил на ноги и кинулся на звук. На гребне холма показались два всадника.

– Где вы были все это время?! – заорал юноша, когда Мерзавец с Геранью остановились неподалеку.

– Воду искали, – ответила Филара. – Разве Дунгаф вам не сказал?

– Сказал, – отозвался Гудрон.

– Столько времени?! – взмахнул руками питомец мага. – Ты себе хоть представляешь, как я волновался?!

– Он волновался, – заверил кузнец.

– Спокойно, Барсик, – с достоинством отозвался Ральдерик. – С ней бы ничего не случилось. Все-таки она была со мной…

– Думаешь, меня это успокаивает?! – злобно прошипел бывший кот.

– Воду-то нашли?

– Ты на что-то намекаешь, Барсик? – гендевец спрыгнул с коня прямо перед Шуном, и двое юношей, сложив руки на груди, принялись прожигать друг друга злобными взглядами.

– Да. А где Дунгаф? – девушка огляделась.

– Там, – Гудрон указал пальцем в сторону, откуда доносились непонятные вопли.

– …Если имеешь, что сказать, ты прямо говори. Не стесняйся…

– Мы нашли речку, – Филара махнула назад рукой. – Не очень далеко отсюда. Кстати, что он там делает?

– Если речка недалеко то, где вы шлялись все это время?! – глухо прорычал рыжеволосый, испепеляя Ральдерика взором.

– Купались, – спокойно ответил герцог, легко конкурируя в этой игре в «гляделки» своим холодно-насмешливым взглядом.

– ЧТО?!

– Тренируется.

– Тогда надо будет сейчас все погрузить на лошадей и переместить лагерь туда, – продолжила объяснение девушка. – В каком смысле тренируется?

– КУПАЛИСЬ?!

– В прямом. Шун настоял на том, чтобы он наконец примерил свои доспехи и начал вести себя, как нормальный гном…

– ТЫ С НИМ КУПАЛАСЬ?!

– Не с ним, а по очереди…

– А если б и со мной, то что? Ты что-то имеешь против, Барсик?

– Еще как имею, ПЧЕЛКА!

– КАК ТЫ МЕНЯ НАЗВАЛ?!

Гудрон с Филарой обменялись утомленными взглядами и пошли за Дунгафом, оставив двоих общаться дальше. Гном был найден лежащим на утоптанной траве в полубессознательном состоянии в окружении щепок, оставшихся от колоды. Секира и щит валялись рядом. Библиотекарь тяжело дышал и силился подняться с земли.

– Ух ты… – присвистнула девушка, разглядывая доспехи. – Я уж начала было сомневаться, что когда-нибудь это увижу… Тебе идет.

– Не ехидничай, – пробормотал Дунгаф, принимая вертикальное положение и, пошатываясь, направился к своему оружию.

– Хватит тебе уже, – обеспокоено сказал кузнец. – С непривычки-то. И так ты сегодня много сделал… Снимай доспехи, мы перемещаем лагерь. Сейчас собираться будем. Пошли.

– Подожди, – выдохнул гном, подбирая секиру и пытаясь замахнуться еще раз.

– Я все понял, – вздохнул иролец, устало потирая пальцем переносицу. – Филара, заходи слева.

– Угу.

Уже через минуту библиотекарь был сбит с ног, обезоружен и прижат к земле. Пока Гудрон, удерживая Дунгафа в таком состоянии, сдирал с него шлем, кольчугу и сложную систему щитков, девушка пошла за лошадью. К ее полнейшему удивлению, Ральдерик с Шуном мирно беседовали, что-то закрепляя на седле Мерзавца. Герань стоял уже полностью укомплектованный. Недоуменно похлопав ресницами, девушка взяла Неветерка под уздцы и повела ее к месту тренировки гнома, постоянно недоверчиво оглядываясь назад. Вдвоем с ирольцем они пристроили измученного Дунгафа на крупе лошади, собрали его «музейный экспонат» в мешок и вернулись к оставшейся части отряда.

Через пятнадцать минут езды путники увидели водоем. Это была небольшая речка, неторопливо текущая по своим речным делам. Берега ее заросли кустарником и ивами, так что к воде было достаточно непросто подойти. В одном месте, где на мокром грунте виднелись многочисленные отпечатки копыт, растительность была безжалостно выломана, образуя более или менее сносный выход к речной глади. Рука гендевца узнавалась с первого взгляда. Берег был достаточно болотистым. Почва под ногами, норовившими разъехаться на мокрой глине при первой же возможности, противно хлюпала и «чпокала». Однако в целом река производила более чем благоприятное впечатление. Хотя бы тем, что она вообще была.

По словам уже успевших здесь все разведать Ральдерика с Филарой, вода была чистой и не очень холодной, а на нижних ветвях ивы, склоненных над самой водой, можно было замечательно развесить одежду, не опасаясь, что та промокнет или испачкается в прибрежной грязи. Переутомившегося Дунгафа положили отдыхать в тенечке, а остальные занялись своими делами. Речку полностью отдали на откуп Шуну с Гудроном и Неветерку, активно ратовавшей за свое участие в водных процедурах. Девушка решила, что несколько бутербродов за завтрак не считаются, поэтому изъявила желание приготовить что-нибудь более существенное. Возражений не последовало.

В вещах Дунгафа нашли его самодельный «набор рыболова», оказавшийся бесполезным в прошлый раз. Ральдерика, как самого незанятого, послали рыбачить, предварительно попытавшись ему объяснить, какой конец удочки нужно макать в воду. С сосредоточенным видом он скрылся в зарослях, удаленных от места общего купания, полный решимости доказать всем, кто здесь самый умелый во всех отношениях мужчина. Это было встречено общим скепсисом, впрочем, оставшимся невысказанным. Когда примерно через полчаса иролец с бывшим котом таки вылезли из воды, сочтя, что вполне компенсировали сухость предыдущих дней, а Дунгаф очухался настолько, чтобы подняться на ноги и упасть в реку, поскользнувшись на глине (что, впрочем, пошло ему только на пользу), вспомнили о герцоге, никому не попадавшемуся на глаза с самого момента ухода на промысел.

Тот был найден неподалеку. Ральдерик сидел на толстом корне и нервно дергал палку, заменявшую собой удилище, волоча поплавок по воде. Рядом с ним лежала истерзанная корочка хлеба. Гендевец был зол и сердит. За все это время он не поймал ни одной самой завалящей рыбешки. Однако сдаться ему не позволяла честь дворянина и собственное достоинство, изрядно ущемленное рыбьим неповиновением, поэтому, очевидно, он решил взять добычу измором. Речные обитатели тоже были не лыком шиты и в свою очередь брали измором аристократа. Сказать по правде, у них это получалось куда лучше. К тому моменту, как он был обнаружен отправившимися на поиски Гудроном и Шуном, Ральдерик уже был раздражен дальше некуда и люто ненавидел всю рыбу мира. Бросив на подошедших короткий взгляд, юноша яростным движением оторвал от горбушки большой кусок и с силой швырнул его в сторону торчавшего из воды поплавка. Издав негромкое «бултых», хлеб скрылся под водой, пуская концентрические волны, чтобы через мгновение всплыть и начать покачиваться на поверхности.

– Ты б еще камнем кинул, – «посоветовал» кузнец, глядя на удочку с жалостью.

– Зачем? – буркнул герцог, резко дергая за удилище.

Леска с крючком выпрыгнули из воды, взмыли в воздух и запутались в ветках над головой у вельможи.

– Ну… В качестве устрашения, например, – продолжил иролец, отстраненно наблюдая, как его друг высвобождает средство рыбалки, ломая дерево. – Чтобы рыба сразу поняла, кто здесь хозяин, и не рыпалась. Ай! Осторожно с леской!

– Не учи ученого, – Ральдерику таки удалось снять снасти с ветвей.

На воду посыпались оборванные листья.

Заметив, что герцог взял камень и начал прикидывать, куда б его лучше закинуть, Гудрон спешно отослал его разводить костер, обещая, что сам попробует что-нибудь поймать. После непродолжительных душевных метаний между облегчением и желанием показать рыбе, где раки зимуют, гендевец все же протянул удилище кузнецу, а сам ушел. Проводив друга взглядом, кузнец повернулся к Шуну, чтобы к своему ужасу заметить, как тот уже замахивается, чтобы кинуть булыжник в сторону поплавка. Едва успел перехватить его руку.

– Что ж вы все такие доверчивые-то? – с укоризной прошептал он, жестом показывая бывшему коту, чтоб тот вел себя максимально тихо.

– Так это ты пошутил, что ли? – протянул юноша, откидываясь на спину. – А я уж было решил, что это какой-то особо изощренный человеческий способ рыбной ловли…

Отсутствие Ральдерика положительно сказалось на клеве. Когда спустя какое-то время парни вернулись к остальным с уловом, Дунгаф тоскливо сидел возле весело потрескивавшего костерка, пытаясь просушить бороду и одежду, Филара что-то с воодушевлением помешивала в котелке, а герцог лежал на спине, закинув руки за голову, и смотрел на облака. Более удачливые рыболовы удостоились его краткого презрительного взгляда, который был ими отнесен к черной зависти и просто проигнорирован. Решили продолжить дорогу уже после обеда, а пока что просто наслаждаться природой и отдыхом. Легкий ветер колыхал свисавшую с ветвей свежепостиранную одежду. Рядом свободно бродили заметно повеселевшие и посвежевшие кони. Наконец впервые за всё это время кто-то додумался предложить заглянуть в карту, чтоб хотя бы примерно определить свое местоположение. С умным видом Гудрон достал ее из кармана сумки и развернул.

– Хм… – произнес он задумчиво после непродолжительного разглядывания куска бумаги под разными углами.

– Что «хм»? По картам не ориентируешься что ли? Тогда нечего было брать… – пробурчал все еще раздраженный Ральдерик.

– Сам посмотри, – протянул кузнец.

Герцог с видом собственного превосходства выхватил карту из руки друга и принялся ее изучать.

– Хм, – вынужден был согласиться он спустя несколько секунд.

– Да что там такое-то? – не выдержала Филара и тоже подошла поглядеть.

Ее глазам предстало следующее зрелище: весь верхний правый угол листа занимало подробное изображение Гирастана, дальше шло не менее детально прорисованное море со всеми островами, был указан Каланур, Каланурский залив, западное побережье с портом Вер. Все остальное пространство было белым и девственно чистым. Только в самом низу имелась отметка, что юго-западнее находится Гендева.

– Ну, по крайней мере, мы можем здесь найти себя, – бодро сказала девушка, теряя к карте всякий интерес и отправляясь стряпать дальше.

– А что не так? – поинтересовался Шун, возникая в поле зрения Ральдерика откуда-то сверху.

– Картограф не знал, что расположено дальше, – пояснил герцог, отталкивая навалившегося ему на голову, горевшего любопытством юношу. – Скорее всего, потому, что в Гирастане это не известно никому.

– Просто те люди, которые сие знают, рисованием карт не занимаются, – отозвался со стороны костра гном.

– Ой, да ладно вам! Неизведанные земли, полные различных тайн и зловещих опасностей, монстры за гранью воображения, жизнь на волоске, крылатые ужасы ночи… – принялась перечислять Филара то, что по ее мнению ждало их в ближайшем будущем. – Здорово!

– Ты серьезно? – с сомнением переспросил Гудрон. – Или это был сарказм?

– Конечно, серьезно! – девушка радостно взмахнула ложкой. – Всю жизнь мечтала о чем-то подобном!

– Ну-ну… – недоверчиво пробурчал Ральдерик, чьи мечты обычно разительно отличались от всего вышеперечисленного и чаще всего включали в себя большое количество восторженных девушек.

А тем временем из кустов на путников внимательно, со все возраставшей заинтересованностью смотрела пара умных, черных звериных глаз.

12

Мерзавец остановился и беспокойно обернулся назад. Филара притормозила Герань и вопросительно посмотрела на Ральдерика, как раз гадавшего о причине странного поведения своего коня. С тех пор как путники покинули в меру гостеприимный берег реки и двинулись дальше, белый скакун то и дело нервно хлопал ушами, оглядывался и взволновано ржал. Очевидных причин такому поведению никто не видел. Товарищи шли по мирной и спокойной местности, Неветерок с Геранью довольно трусили вперед, не подавая ни малейших признаков беспокойства. Озадаченный герцог успокоительно похлопал лошадь по шее и на всякий случай более внимательно обвел взглядом округу. Та не представляла собой ничего особенного. За время своего путешествия отряд не раз любовался похожими пейзажами: начинающие желтеть луга и корявые сосенки, придающие определенную вертикальность общему, в основном горизонтальному, виду. Дороги не было, чему, в общем-то, никто и не удивился. Впрочем, идти это не мешало, кони легко ступали по низкой траве. Правда, существовала определенная вероятность, что путники где-нибудь заблудятся и не смогут найти путь обратно, однако, утешая себя тем, что они и так плохо представляют, где находятся, и даже если и заплутают, то сильно в их жизни ничего не изменится, друзья спокойно ехали вперед. Ральдерик оглянулся назад и недоуменно пожал плечами.

– Что думаешь? – тихо спросил Гудрон, когда Мерзавец поравнялся с Неветерком.

– Понятия не имею, что ему не нравится, – отозвался герцог напряженно. – И вот это уже не нравится мне самому. На всякий случай будьте готовы ко всякому. Мало ли что…

Сосен стало больше, к ним добавились еще и лиственные деревья. Луг постепенно превратился в уютный лес. Земля была покрыта толстым слоем прошлогодних листьев и иголок, сквозь который лишь кое-где могла пробиться трава. С мягким шорохом копыта ступали по ковру из давно опавшей листвы. Солнце высвечивало красные стволы сосенок и прозрачные капельки смолы, застывшие на древесной коре. Чирикала какая-то пичуга. Белый конь почти успокоился. Позади путников большая темная фигура незаметно и неслышно кралась от одного укрытия к другому.

Следующие два дня все было спокойно. Пропитание лес давал в избытке. Однажды даже попались заросли дикой малины и не менее дикая яблоня, увешенная кислыми, но в целом более чем съедобными плодами. Во время всех привалов Дунгаф куда-то уходил, гремя кольчугой, под удивленными взглядами своих спутников. Никто не ожидал, что он так втянется. «Все-таки против природы и генов не попрешь», – дружно решили товарищи, провожая вооруженного гнома глазами. Филара вспомнила о своем намерении радовать окружающих пением и музыкой, чем и не преминула заняться при первой же возможности (и при всех последующих тоже). Остальным ничего не оставалось, кроме как вежливо слушать или уходить подальше от лагеря под уважительными предлогами типа поиска дров или разведки местности. Девушку это не смущало – все-таки один благодарный слушатель у нее был всегда.

Очень скоро путники решили, что, скорее всего, уже добрались до территории белого пятна на карте. На это Дунгаф заявил, что тот факт, что поколения гирастанских исследователей и картографов так сюда и не дошли, еще не означал, что эти места необитаемы или наоборот перенаселены разными нежелательными существами. Тут же гнома озарило, что делом его жизни вполне могло стать заполнение этого пробела в умах людей, и оставшееся до ночи время он провел в скрупулезных расчетах, где именно по карте товарищи находились в данный момент, чтобы иметь возможность наносить на нее все то, что они пройдут по дороге.

Его слова подтвердились на следующий день, когда неожиданно для самих себя путники вышли к небольшой укрепленной деревне, расположенной на возвышении посреди леса. Деревенька была обнесена высоким частоколом из крепких бревен, за которым практически ничего не было видно. Объехав забор кругом, они нашли такие же внушительные ворота, крепко запертые изнутри. Переглянувшись и неуверенно потоптавшись, друзья решили постучать, несмотря на настояния Ральдерика, что долбиться в незнакомую крепость в неизвестном месте – верх идиотизма и верный шанс для суицидально настроенных личностей, ибо мало ли кто может сидеть за крепкими стенами, поджидая наивных прохожих. Однако искушение узнать, что там внутри, было сильней здравого смысла, и они постучались.

Ничего не случилось. Совсем. Стукнули еще раз, уже более уверенно и настойчиво. И опять ответом им было лишь молчание. Здесь гендевец, до этого стоявший позади всех и не желавший принимать участия в «форменном безумии», рассвирепел и со словами: «Да кто они такие, чтобы игнорировать герцога лам Гендевского?!» – принялся колотить в ворота ногами. Это подействовало. Открылось маленькое окошечко, и дребезжащий голос спросил: «Чё?»

– Здравствуйте, – Филара оттеснила всех остальных от щели для глаз и постаралась произвести на неизвестного собеседника наиболее благоприятное впечатление. – Вы случайно не подскажете, где мы находимся?

– Ась?

– Спроси, как поселок называется, – прошептал Дунгаф, отмечая на карте какую-то точку.

– Я говорю, вы не могли бы подсказать, куда мы попали? – громче сказала Филара.

– Ась?

– Видимо, это надолго, – вздохнул Гудрон, закатывая глаза.

– Вы почему молчите? – послышался старческий голос из-за ворот. – Кто вы такие?

– Мы просто мимо проходили! – чуть ли не выкрикнула девушка, придвигаясь максимально близко к окошку, в надежде, что ее услышат хоть теперь. – Скажите, где мы находимся?!

– Ась? Вы вампиры?

– Нет-нет! – попыталась заверить собеседника Филара, начиная нервничать. – Мы просто мирные путники!

– Сдохни, проклятый вампир!

Ральдерик еле успел отдернуть девушку назад. Сразу же после этого из щели для глаз показался заточенный кол, непременно попавший бы ей по лицу, если б не реакция герцога.

– Сдохни! Сдохни! Сдохни! – стоявший за воротами принялся озверело тыкать в оконце острой деревяшкой.

– Что за псих? – удивленно протянул бывший кот, глядя, как прицельно брошенная головка чеснока вылетела из окошка и упала ему под ноги.

– А я сразу был против, – заявил дворянин, разворачиваясь и направляясь к коням, с интересом наблюдавшим за происходившим со стороны.

– Ну, нормально, да? – все еще пораженный до глубины души Шун обратился за поддержкой к Гудрону. – Скажи же – псих ненормальный?!

– Да ну его к черту, – отозвался тот.

Окошко с треском захлопнулось и перестало подавать признаки жизни.

– А если б он в нее колом попал?! – юноша почесал рыжую макушку.

Чуть было не произошедшее все никак не укладывалось у него в голове. Однако это был вопрос времени, по истечении которого от поселения не осталось бы камня на камне.

– Поехали отсюда, – позвал Ральдерик. – Или вы все еще жаждете общаться с всякими ненормальными? Лично у меня таких нездоровых желаний нет.

– Боюсь, это – единственный шанс узнать, где мы находимся, и чего нам ждать дальше, – возразил Дунгаф.

Филара тем временем подобрала чеснок и, не долго думая, кинула его к остальным продуктам.

– Он в нее чуть не попал! – вопрос времени был решен.

Путники чуть ли не физически почувствовали, как Шун начал звереть.

– А действительно, поехали отсюда! – девушка развернула «брата» за плечи и принялась толкать его в сторону Герани.

– И куда это вы собрались, позвольте спросить?

От неожиданности путники вздрогнули и обернулись на голос. Прислонившись к дереву и сложив руки на груди, неподалеку стоял незнакомый небритый мужчина в темно-зеленом плаще. Ральдерик мысленно выругал себя за то, что незнакомец подошел незамеченным. Человеку на вид было лет сорок. Черные волосы и глаза, впалые щеки, смуглая кожа. Он был не очень высок и мускулист, однако у недоуменно разглядывавших его друзей сложилось впечатление, что это не мешало ему быть достаточно опасным противником. Незнакомец в свою очередь рассматривал их, однако неизвестно, какое мнение сложилось о путниках у него.

– А вы, собственно говоря, кто будете? – небрежно поинтересовался герцог, незаметно шаря взглядом по кустам.

Ему показалось, что он заметил какое-то шевеленье в нескольких местах.

– Тот же вопрос я хотел задать вам, – в тон Ральдерику отозвался человек.

– Однако первыми все-таки спросили мы, – сварливо заявил Гудрон.

Незнакомец посмотрел на него так, будто впервые заметил, и дернул плечом.

– Вы находитесь на нашей земле, поэтому допрашиваю здесь я, – холодно ответил он, равнодушно скользя взглядом по разношерстной компании.

– А «нашей» это чьей? – вылез вперед со своей картой Дунгаф, готовясь вписать название. – И еще, раз уж мы затронули эту тему, не могли бы вы заодно сказать, как называется это поселение, речка, которую мы миновали вчера, и вон та гора? Я был бы вам очень признателен. Как и потомки.

– Меня зовут Филара!

– Я не понял, а кто он вообще такой?

– Это мы и пытаемся выяснить, Шун… Постарайся не наступать мне больше на ногу, пожалуйста.

Мужчина окинул компанию мутным взглядом и чертыхнулся.

– Хорошо. Я представлюсь. Есек, страж крепости. Охраняю ее от опасностей. В данный момент решаю, представляете ли ее вы.

– А все-таки, как деревушка называется-то?

– А вы в курсе, что у вас там псих какой-то завелся?

– И кто там жаловался на отсутствие пограничников?

– Я не жаловался. Я недоумевал.

– Так он и не пограничник…

– Прошу прощения, вы не ответили на мой вопрос по поводу названия крепости…

Есеку стало скучно. Придя к выводу, что по-хорошему эти люди и гном не понимают, он утомленно щелкнул пальцами. Тут же из кустов, как и ожидал Ральдерик, показалось несколько вооруженных людей в таких же плащах. Их появление оказало положительное влияние на ход разговора. «По крайней мере, все замолчали и перестали нести всякую чушь», – подумал Есек, страж крепости.

– А вы знаете, – сказал вдруг Гудрон, мысленно пересчитав потенциальных противников, – мы ведь легко можем вас победить…

– Да! – с чувством подтвердил Шун.

На это стражи насупились и взялись за гарды коротких мечей, висевших у них на поясах.

– Стоять, – тихо сказал гендевец, на всякий случай, кладя руку на плечо излишне импульсивного юноши, уже начавшего прикидывать, с кого бы ему начать.

Кузнец с котом удивленно поглядели на герцога, обычно первым нарывавшегося на драку.

– Почему?

– Глупо бросаться на противника, который превосходит тебя числом…

– С каких это пор подобное тебя беспокоит? – фыркнул иролец, припоминая все предыдущие битвы и высказывания друга по этому поводу.