355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Норман Полмар » Авианосцы, том 1 » Текст книги (страница 4)
Авианосцы, том 1
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 22:25

Текст книги "Авианосцы, том 1"


Автор книги: Норман Полмар



сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 54 страниц)

Северное море

С окончанием Дарданелльской операции центр тяжести боевой деятельности КМВС переместился со Средиземного моря в Северное. Теперь морская авиация вела бои с цеппелинами над самой Англией и наносила удары по немецким позициям на континенте. Проводились многочисленные эксперименты с целью найти наиболее эффективный способ использования корабельных самолетов. 3 ноября 1915 года произошло замечательное событие. Лейтенант звена Г.Ф. Таулер поднял колесный «Бристоль-Скаут» с полетной палубы «Виндекса». Приспособлений для посадки обратно на палубу самолет не имел, однако он был оснащен поплавками и мог совершить вынужденную посадку на воду как гидросамолет.

В конце марта 1916 года «Виндекс» провел атаку против Хойера и Тондерна на захваченном немцами побережье Северного моря. В атаке участвовали 5 гидросамолетов. Несмотря на штормовую погоду, все они сумели подняться в воздух, однако не нашли ангары цеппелинов. Рейд был сорван появлением звена немецких самолетов, высланных на поиски «Виндекса» и сопровождавших его кораблей. Затем пришло известие, что главные силы немецкого флота выходят в море. Англичане немедленно вывели в море свой флот, чтобы принять бой, и немцы поспешно вернулись в порты.

Немецкая реакция на удары по базам цеппелинов подсказала англичанам, как попытаться заманить Флот Открытого Моря в ловушку. На сей раз гидроавианосцы «Виндекс» и «Энегедайн» с более чем скромным прикрытием вышли в море для набега на Тондерн. Соединение линейных крейсеров стояло в порту в готовности немедленно выйти в море, если немецкий флот попытается покинуть порты, чтобы уничтожить гидроавианосцы. Рано утром 4 мая 1916 года «Виндекс» и «Энгедайн» вышли в точку взлета самолетов. 11 машин были спущены на воду, но сильное волнение помешало им, и только 3 сумели взлететь. У остальных 8 либо просто оторвало пропеллер, либо залило магнето. Один из стартовавших самолетов врезался в антенну эсминца охранения и разбился. Другой из-за неполадок в моторе уже после нескольких минут полета был вынужден вернуться. Последний гидросамолет долетел до Тондерна, однако ангары цеппелинов были полностью скрыты утренним туманом.

Немецкий флот не поддался на провокацию. Появился было 1 цеппелин, но на него обрушился зенитный огонь всех английских кораблей. Цеппелин повернул было назад, однако стрельба подводной лодки Е-11, старого приятеля морских летчиков, достигла цели, и дирижабль был сбит.

Впрочем, Королевскому Флоту не пришлось ждать слишком долго, чтобы Флот Открытого Моря вышел в открытое море. В конце мая англичане заметили усиление немецкой активности в эфире, и Гранд Флит немедленно приготовился к выходу. Гидроавианосец «Кампэниа» был придан главным силам флота, а гидроавианосец «Энгедайн» должен был сопровождать линейные крейсера.

Гранд Флит базировался в Скапа Флоу, у северных берегов Шотландии. Маленькая база гидросамолетов находилась на северном берегу бухты Скапа. Там обычно стояли гидроавианосцы Гранд Флита, там накануне битвы стоял и «Кампэниа». Якорная стоянка линейных сил располагалась у южного берега бухты. Поэтому, когда был дан сигнал выходить, на «Кампэнии» его просто не заметили. В 1.45 гидроавианосец наконец выбрался в море, но уже слишком поздно, чтобы догнать свои линкоры. Гидроавианосец «Кампээниа» всегда был несчастливым кораблем, и он затонул после столкновения с линейным крейсером «Глориес» за несколько дней до перемирия в 1918 году.

«Энгедайн» вышел в море вместе с линейными крейсерами с якорной стоянки этого соединения возле острова Мэй на восточном побережье Шотландии. В полдень 31 мая адмирал Битти приказал «Энгедайну» поднять самолет, чтобы проверить, что за дымы видны вдалеке. Приказ пришел в 14.45, и через полчаса Шорт-184 находился в воздухе. (Для этого экипажу «Энгедайна» следовало выкатить самолет из ангара, расправить его крылья, запустить мотор и спустить машину на воду.) Лейтенант звена Ф.Дж. Ратленд и его наблюдатель Дж.Г. Тревин полетели в указанном направлении и обнаружили несколько немецких легких крейсеров и эсминцев. Ратленд передал по радио 3 донесения и продолжал преследовать немецкие корабли, пока в 15.47 разрыв трубки бензопровода не заставил его сесть на воду. Пилот сумел исправить неполадку и вернулся на свой корабль. Однако командир соединения не потребовал провести дополнительную разведку. Отчасти причиной этого была большая задержка при передаче информации с «Энгедайна» на флагман Битти линейный крейсер «Лайон».

Это был первый случай, когда самолет держал связь по радио с кораблем во время боя. К несчастью, Ратленду сильно помешали низкие тучи, вынудившие его лететь на высоте всего 900 футов. Это резко ограничивало видимый горизонт. Неспособность «Энгедайна» быстро передавать донесения самолета и малая скорость гидроавианосца, которая не позволяла ему действовать совместно с линейными крейсерами, значительно снижали ценность базирующихся на корабле самолетов.

Так закончилась «воздушная фаза» столкновения, которое позднее стало известно как Ютландская битва. Это был единственный бой линейных флотов за всю Первую Мировую войну. Обе стороны понесли некоторые потери, при этом потери англичан почти в 2 раза превосходили потери немцев. Интересно порассуждать, какое влияние могло бы иметь использование разведывательных самолетов на исход боя. Даже без «Кампэнии» 4 гидросамолета «Энгедайна», если бы их использовали должным образом, могли принести английскому флоту решительную победу – таково мнение историков. Но, в любом случае, Флот Открытого Моря, хотя и вернулся в свои порты, больше не рисковал выходить оттуда. Королевский Флот был вынужден до конца войны держать Гранд Флит в постоянной готовности к новому столкновению. Это связывало корабли, утомляло людей, рос расход топлива. А ведь этот флот мог найти лучшее применение в других местах.

Однако участие Ратленда в бою не ограничилось единственным полетом. Когда завязалась битва, «Энгедайну» было приказано выйти из района артиллерийского боя, учитывая малую скорость и исключительную уязвимость корабля. Вечером 31 мая тяжело поврежденный броненосный крейсер «Уорриор» вышел из боя. «Энгедайн» взял подбитый крейсер на буксир. Однако за ночь положение «Уорриора» ухудшилось, и к рассвету было принято решение оставить корабль. «Энгедайн» подошел к борту крейсера, чтобы снять 900 человек его экипажа. Когда последнего раненого переправляли на борт «Энгедайна», он соскользнул с носилок и упал в воду между кораблями. Командир «Уорриора» запретил добровольцам прыгать в воду, так как существовала опасность быть раздавленным между бортами. Но Ратленд соскользнул в воду по канату и поплыл к раненому. Он сумел доставить беднягу на борт гидроавианосца, но раненый от ран и шока скончался. Зато сам лейтенант звена Ратленд был награжден медалью Альберта 1-го класса за свою попытку спасти человека. Это была большая честь для летчика, так как он первым в Англии получил данную награду.

Настоящие авианосцы

1917 год стал годом появления первого настоящего авианосца. К этому времени уже было хорошо известно, что колесный самолет имеет преимущество перед гидросамолетом, особенно в боях против цеппелинов. Поэтому возникла проблема – как вытащить самолет подальше в море. Ратленд, который теперь имел звание командира звена, руководил работами по оснащению кораблей Гранд Флита самолетами. Он был назначен командиром боевой авиационной части гидроавианосца «Манксмэн». Сначала Ратленд сумел убедить своих пилотов, что безопаснее летать на самолетах, а не на гидросамолетах. Используя роликовую взлетную палубу «Манксмэна», предназначенную для старта гидросамолетов, Ратленд сумел поднять в воздух биплан Сопвич «Пап» после разбега всего лишь в 20 футов. «Кампэниа» и «Манксмэн» к этому времени тоже получили на вооружение эти истребители. Но флоту требовалось гораздо больше истребителей, и нужны были корабли, которые могли действовать совместно с быстроходными линкорами и линейными крейсерами. Технический комитет, изучавший этот вопрос, пришел в изумление, когда Ратленд заявил, что может стартовать с крейсера при разбеге всего 15 футов, ведь большинству пилотов требовался разбег 35 – 45 футов, чтобы взлететь с «Кампэнии» или «Манксмэна». Легкому крейсеру «Ярмут» было приказано стать на верфь в Розайте для установки взлетной платформы. Старший артиллерист корабля капитан-лейтенант К.Г.Б. Говэн сделал чертежи платформы после того, как Ратленд убедил его, что истребитель может взлететь с площадки длиной менее 45 футов.

Пока на легком крейсере велись работы, «Виндекс» вышел в море. Ратленд и еще один пилот взлетели с него для удара по ангарам цеппелинов, но погода была плохой, и второй пилот был вынужден сесть на воду сразу после старта. Он обвинял во всем поломку мотора. Пилота подобрал эсминец, однако самолет был потерян. Ратленд добрался до датского берега и сел там. Он сумел выбраться из нейтральной Дании в Англию через Швецию и Норвегию. Домой он вернулся в июне 1917 года, как раз к началу испытаний «Ярмута».

С «Ярмута» Ратленд взлетел на истребителе Сопвич «Пап» при разбеге менее 20 футов. Другой пилот сумел повторить это достижение, хотя и сильно опасался неудачи. Затем испытания были продолжены на борту «Манксмэна». Все пилоты взлетали, используя не более трети из 60 футов полетной палубы.

После этого командование флота отдало приказ установить 20-фт взлетные платформы с истребителями на всех крейсерах, которые могли поднять дополнительную нагрузку.

«Ярмут» вышел в море 21 августа в составе крейсерской эскадры, проводившей поиск у датского побережья. На взлетной платформе крейсера стоял Сопвич «Пап». Вскоре после рассвета был замечен цеппелин L-23, следивший за эскадрой с «безопасного» расстояния 12 миль. «Ярмут» развернулся против ветра и поднял в воздух свой «Пап», который пилотировал лейтенант звена Б.А. Смэрт. Истребитель набрал высоту и атаковал дирижабль сверху, поливая его зажигательными пулями. Первая атака не удалась. Во время второго захода Смэрт открыл огонь с более близкого расстояния, и цеппелин, объятый пламенем, рухнул вниз. После этого самолет сел на воду, а Смэрт был подобран шлюпкой с английского эсминца.

Всего взлетными платформами были оборудованы 22 легких крейсера. Однако командующий Гранд Флитом отказался устанавливать взлетные платформы на линкорах и линейных крейсерах из-за необходимости разворачивать корабль против ветра для взлета самолета. Он считал, что такой маневр неприемлем для корабля, идущего в строю на сближение с неприятелем. Ратленд, который теперь был назначен командиром боевой авиационной части гермафродита «Фьюриеса», направил все свои усилия на разрешение этой проблемы. Было принято решение установить платформу на башне главного калибра и разворачивать против суммарного воздушного потока, образуемого движением корабля и ветром, только эту самую башню.

На второй 381-мм башне линейного крейсера «Рипалс» была сооружена платформа, и 1 октября Ратленд взлетел с нее без всяких трудностей, когда корабль шел в море. По словам летчика, это было «до нелепости просто».

Затем, чтобы доказать, что надстройки корабля не создают воздушных потоков, мешающих взлету с кормовых башен, 9 октября Ратленд взлетел с платформы, установленной на кормовой башне «Рипалса». После этих экспериментов все английские линейные крейсера прошли переоборудование и получили по 2 истребителя. Легкие крейсера, которые не могли поднять громоздкое сооружение, появившееся на «Ярмуте», получили легкие вращающиеся платформы. Во время последующих испытаний со средней башни линейного крейсера «Аустралиа» впервые взлетел двухместный самолет.

Первым кораблем, который можно назвать настоящим авианосцем, стал ЕВК «Фьюриес». Вскоре после начала Первой Мировой войны адмирал сэр Джон Фишер, Первый Морской Лорд, приказал построить 3 легких линейных крейсера – «Глориес», «Корейджес» и «Фьюриес». Они были заложены в 1915 году. Корабли были вооружены тяжелыми орудиями, но их бронирование было слишком слабым. Крейсера имели минимальную осадку, которая позволяла им действовать в относительно мелководном Балтийском море. Стандартный английский линейный крейсер имел осадку 30 – 34 фута, корабли Фишера сидели всего на 25 – 26 футов.

«Корейджес» и «Глориес» вошли в строй в конце 1916 года. Они были вооружены 4 – 381-мм орудиями и 14 торпедными аппаратами 533 мм. Вероятно, это была самая мощная торпедная батарея в то время. Постройка «Фьюриеса» была задержана, чтобы вооружить корабль 2 орудиями калибра 456 мм. Это были самые крупные корабельные орудия до того, как в годы Второй Мировой войны появились 2 японских линкора с орудиями 460 мм. На «Фьюриесе» планировалось установить 18 торпедных аппаратов. Однако 17 марта 1917 года пришел приказ достроить «Фьюриес» как «частичный» авианосец ценой носовой 456-мм башни.

На полубаке «Фьюриеса» вместо чудовищной орудийной башни был построен ангар. Его крыша образовала наклонную полетную палубу длиной 228 футов и шириной 50 футов, пригодную для взлета двухместных. Позади полетной палубы на крейсере находились обычный мостик, мачта и труба линейного крейсера, а на корме стояло огромное 456-мм орудие.

Гермафродит «Фьюриес» вошел в состав флота в июне 1917 года. В носовой части это был авианосец, в кормовой – линейный крейсер. Он имел водоизмещение 19100 тонн, длину 786,5 футов и турбинную установку, которую питали 18 котлов. Крейсер развивал скорость 31,5 узел. Его 456-мм орудие было самым мощным и самым бесполезным корабельным орудием в мире. Его максимальная дальнобойность равнялась 20 милям, а снаряд весил 3320 фунтов. Отдача была «ужасной», по словам одного из офицеров корабля. Его каюта находилась прямо под этим чудовищным орудием, и «после каждого выстрела в моей каюте начиналось что-то вроде метели. Только вместо снежных хлопьев с переборок и потолка сыпались срезанные головки заклепок».

Сначала «Фьюриес» имел авиагруппу из 4 гидросамолетов и 6 колесных машин. Гидравлический лифт поднимал самолеты с ангарной палубы на полетную, которую точнее было бы назвать взлетной. Так как корабль не был приспособлен для посадки самолетов, им после старта приходилось возвращаться на ближайшую береговую базу или садиться на воду. Для колесных самолетов это было слишком опасным занятием.

Не прошло и месяца после начала полетов с «Фьюриеса», как командир боевой авиационной части «Фьюриеса» командир эскадрильи Э.Г. Даннинг попытался решить проблему посадки на корабль. 2 августа Данниг взлетел на Сопвич «Папе» и стал приближаться к кораблю с кормы. «Фьюриес» шел со скоростью 26 узлов против ветра силой 21 узел. Это создавало воздушный поток над полетной палубой силой 47 узлов. Это было примерно равно посадочной скорости истребителя, то есть он должен был практически зависнуть над полетной палубой.

Даннинг летел вдоль правого борта корабля. Когда он миновал мостик, то резко положил самолет на крыло, оказался над полетной палубой и выключил мотор. Как только самолет коснулся настила, матросы схватили его за оттяжки, прикрепленные к машине, и заставили остановиться. Это была первая в мире посадка на движущийся корабль.

7 августа «Фьюриес» снова вышел в море для проведения экспериментов по посадке. Даннинг выполнил первый заход. Но на этот раз дул сильный ветер, и когда садящийся на палубу самолет был схвачен ожидавшими его матросами, его швырнуло назад, на опущенную платформу элеватора. Самолет был поврежден. Сам Даннинг не пострадал и немедленно занял место в кабине другого самолета, готового к взлету. Он поднялся в воздух и сделал круг для захода на посадку. Когда Сопвич «Пап» проходил над палубой, Даннинг замахал рукой, чтобы матросы не останавливали его. Он не был удовлетворен заходом и хотел повторить его еще раз. Однако когда пилот снова запустил мотор, самолет резко потерял скорость. Матросы бросились к самолету, чтобы схватить его за оттяжки, но опоздали. «Пап» свалился за борт и упал в море. «Фьюриесу» потребовалось 20 минут, чтобы развернуться и спустить шлюпку. Разбитый «Пап» оставался на плаву благодаря воздушной камере в хвосте, но Даннинг пропал. Возможно, он потерял сознание, его выбросило из кабины, и он утонул.

После этого рокового инцидента эксперименты по посадке были прекращены, и «Фьюриес» присоединился к «Корейджесу» и «Глориесу» для совместных действий против немцев в Северном море. В ноябре 1917 года «Фьюриес» снова стал на верфь, теперь для установки посадочной палубы. Грот-мачта, 456-мм башня и одно из 140-мм орудий средней артиллерии были сняты. Позади трубы была установлена посадочная палуба длиной 287 футов и шириной 70 футов. Под палубой, как и в носовой части, был сооружен ангар, где можно было разместить 10 самолетов. Теперь «Фьюриес» мог нести 12 самолетов Сопвич «Пап» и 8 гидросамолетов Шорт. После модернизации вооружение крейсера состояло из 10 орудий калибра 140 мм, 5 зениток 76 мм и 18 торпедных аппаратов. 456-мм орудия, снятые с «Фьюриеса», были установлены на мониторах, а не в Сингапуре, как часто указывают.

Для обеспечения полетов на «Фьюриесе» были сооружены 2 рулежные дорожки вокруг трубы и надстройки. После посадки самолет следовало поместить на специальную тележку и перекатить вперед на взлетную палубу. Для торможения самолетов использовались мешки с песком и натянутыми между ними тросами, вроде тех, что использовал Эли. Захватывать тросы предполагалось специальным крюком, установленным под брюхом самолета. Кроме того, самолет должны были тормозить маленькие V-образные крюки, установленные на шасси самолета. Они должны были захватывать продольные тросы над палубой. Предполагалось, что такие приспособления остановят самолет раньше, чем он достигнет барьера из манильских канатов, сооруженного в конце посадочной палубы.

Все эти тормозные приспособления работали нормально, пока испытания проводились на берегу. Однако на корабле их надежность вызвала много нареканий. Когда в 1925 году от них пришлось отказаться, замены этой системе не нашлось. Несколько лет авианосцы Королевского Флота при посадке самолетов полагались только на сильный встречный ветер, малую посадочную скорость, и искусство пилотов.

Когда в марте 1918 года «Фьюриес» покинул верфь, он имел оконечности авианосца и громоздкую надстройку посреди корпуса. Как авианосец, он был просто ужасен. Горячий дым, который вырывался из трубы, расположенной в диаметральной плоскости, влиял на плотность воздуха за кормой. Конструкции мостика создавали сильные вихри. Все это, вместе взятое, делало посадку крайне сложной задачей. Почти каждая посадка заканчивалась аварией. Ратленд, который командовал авиагруппой «Фьюриеса», сам свалился за борт и едва не погиб, совершая посадку на корабль. Наконец самолеты получили двойные лыжи вместо колес. Однако это не явилось шагом вперед. Жесткая конструкция, не пружинящая при ударе, как колеса, при каждой посадке норовила отломиться. В результате было принято решение прекратить посадки самолетов на «Фьюриес», и корабль начал действовать исключительно как «взлетный» авианосец.

Утром 19 июля 1918 года «Фьюриес», шедший под прикрытием легких крейсеров и эсминцев, поднял 2 звена истребителей «Кэмел» для атаки ангаров цеппелинов в Тондерне. Первое звено из 3 самолетов разбомбило большой ангар. Из 4 самолетов второго звена 1 был вынужден сесть на воду, когда отказал мотор, второй разбился сразу после взлета, а третий совершил вынужденную посадку в Дании. Последний самолет этого звена достиг Тондерна и уничтожил своими бомбами другой ангар. В разбомбленных ангарах находились цеппелины L-54 и L-60.

Однако только 1 самолет из каждого звена сумел вернуться к «Фьюриесу». Но даже им пришлось садиться на воду, так как конструкция корабля не позволяла сажать самолеты на палубу. 4 из 7 пилотов сумели добраться до Дании. Из-за больших потерь в самолетах Адмиралтейство высказалось против дальнейших атак с участием «Фьюриеса». Оставшуюся часть войны он использовался как база наблюдательных аэростатов.

Эффект уничтожения 2 цеппелинов бомбами самолетов «Фьюриеса» оказался непропорционально велик. По словам одного из историков, майора Дугласа Робинсона: «До самого перемирия немецкая Военно-морская дивизия дирижаблей жила в постоянном страхе повторения такой атаки на одну из других баз… Из-за незащищенного положения база в Тондерне впредь использовалась только для вынужденных посадок».

Менее чем через месяц после налета на Тондерн немцы потеряли еще один дирижабль в результате действий «корабельного» самолета. На сей раз цеппелин был уничтожен в воздушном бою. Полковник Сэмсон – это армейское звание он получил после слияния 1 апреля 1918 года всех английских воздушных служб в единые Королевские ВВС – стал автором нового проекта. После возвращения со Средиземного моря он сначала занимал административные должности, а потом был назначен командующим авиабазой в Ярмуте на восточном побережье Англии. Время от времени английские корабли выходили в море, ведя на буксире гидросамолеты. На расстоянии атаки от цели корабли отдавали буксир, и самолеты поднимались в воздух. Чтобы уберечь гидросамолеты от износа и поломок, их буксировали на понтонах. Но гидросамолеты были слишком тихоходны, а истребителям Сэмсона не хватало дальности полета, чтобы перехватывать цеппелины в их зонах патрулирования. Сэмсон предложил буксировать обычные истребители на баржах позади эсминцев. Если эсминец разовьет полную скорость, то есть более 30 узлов, самолет сможет взлететь с палубы баржи, пробежав всего несколько футов. Примерно так взлетали самолеты с платформ, установленных на орудийных башнях.

Для эксперимента была выбрана баржа длиной 40 футов. На ней соорудили «полетную палубу» и специальные приспособления, чтобы удерживать самолет на месте, пока пилот не запустит мотор на полную мощность. На палубе баржи были вырезаны канавки, в которых скользили специальные лыжи, установленные на самолете. Это приспособление удерживало самолет на палубе в бурную погоду. На палубу баржи был погружен биплан «Кэмел», и 40-футовый «авианосец» вышел в море. Когда эсминец набрал скорость, Сэмсон влез в кабину самолета и запустил мотор. Механик, привязавшийся к барже линем, чтобы не слететь в воду, провернул пропеллер. Мотор истребителя сразу заработал. Когда Сэмсон прогрел мотор, сигнальщик флажками передал на эсминец приказ держать скорость 31 узел.

Сэмсон дал газ, и «Кэмел» рванулся на своей привязи. Потом пилот отдал крепления, и самолет освободился. Через мгновение истребитель поднялся в воздух… Точнее, почти поднялся…

Едва биплан оторвался от палубы, как резко клюнул носом. Возможно, лыжи, покидая свои прорези, зацепились за поперечины. Самолет упал в воду перед несущейся баржей. Баржа накрыла его, и самолет вместе с пилотом погрузился в воду. Сэмсон спасся из разбитой машины. Его выудили из воды, мокрого и расстроенного, но в остальном он был «олл райт».

Фотографии, сделанные с эсминца, показали, что именно случилось. Полетная палуба была переделана, чтобы находиться в горизонтальном положении, когда баржа задерет нос на большой скорости. Хвостовые направляющие были переделаны так, чтобы поднять хвост самолета и держать его в таком положении первые 4 фута разбега. Вместо лыж на самолете были снова установлены колеса. В качестве пилота-испытателя для второго взлета был выбран суб-лейтенант звена Стюарт Калли.

1 августа эсминец «Ридаут» вывел в море баржу, на которой, как птица на льдине, сидел биплан Калли. «Ридаут» развил скорость 35 узлов, что было всего на 1 узел меньше максимальной скорости эсминца. Заключительные наставления Сэмсон прокричал на ухо Калли сквозь рев мотора.

Когда самолет натянул свою привязь, молодой пилот отдал крепления, поднял самолет в воздух и сразу же дал руль влево, чтобы не врезаться в эсминец или не оказаться под баржей в случае неудачи. Но все прошло гладко. «Кэмел» поднялся в воздух так же легко, как если бы стартовал с длинной взлетной полосы на суше. Калли покружил над эсминцем, покачал крыльями и направился к берегу.

Вечером 10 августа «Ридаут» снова вывел баржу с истребителем в море. На сей раз вместе с ним были 4 легких крейсера и 12 эсминцев. На палубах крейсеров находились торпедные катера, которые следовало спустить на воду, если будут встречены немецкие корабли. Кроме «Кэмела», эсминцы буксировали 3 гидросамолета на понтонах. Эти машины планировалось использовать для ведения разведки и спасательных работ. На следующий день на соединение с эскадрой должны были прилететь еще 3 гидросамолета.

Рано утром на следующий день у голландского побережья торпедные катера были спущены на воду. 3 гидросамолета, которые корабли тащили через все Северное море, не смогли взлететь из-за сильной зыби. Зато 3 гидросамолета, перелетевшие через Ла-Манш, появились над эскадрой точно в срок. Почти сразу после прибытия один из пилотов заметил над собой немецкий цеппелин. Гидросамолеты не могли подняться на высоту 22000 футов – максимальную высоту действий немецких дирижаблей – поэтому они и не пытались пойти на перехват. Эскадра повернула в море. Командир надеялся, что немцы последуют за ним, и немцы поступили именно так.

Цеппелин L-53 заманили подальше от его базы в открытое море. «Ридаут» набрал скорость, и в 8.41 Калли взлетел после разбега всего 5 футов. Цеппелин заметил взлет «Кэмела» с баржи, но это не взволновало немцев, так как дирижабль мог подниматься выше и быстрее, чем любой английский самолет. Почти час истребитель набирал высоту и кружил, пытаясь обнаружить немца. Когда «Кэмел» набрал высоту 14000 футов, он начал плохо слушаться руля. На высоте 17000 футов начал кашлять мотор. На высоте 18000 футов Калли прорвался сквозь слой туч и в солнечном сиянии увидел немецкий дирижабль в 200 футах над собой. Взяв ручку управления на себя, Калли буквально поставил истребитель «на попа», чтобы его нос смотрел прямо на дирижабль. Потом пилот нажал гашетки двух пулеметов. Один из них заклинило после 7 выстрелов, но другой «Льюис» обрушил на цеппелин шквал пуль.

Через несколько секунд языки пламени вырвались из оболочки дирижабля, и L-53 взорвался. Еще пару минут спустя обугленный металлический каркас рухнул в море. Из экипажа дирижабля спасся только 1 человек, который выпрыгнул с парашютом с высоты 19000 футов, поставив рекорд для своего времени.

Но теперь и перед молодым пилотом истребителя возникли некоторые проблемы. Когда он прекратил огонь, самолет потерял управление и вошел в штопор. «Кэмел» пролетел 2000 футов, прежде чем Калли сумел восстановить управление машиной. Топливо было на исходе, а английской эскадры Калли не видел нигде. Он направил самолет к голландскому берегу. Вдали показались несколько рыбацких лодок, и пилот решил сесть на воду рядом с ними. По мере приближения «рыбацкие лодки» стремительно росли в размерах, пока Калли не убедился в своей ошибке. Это были эсминцы! А вскоре показались и крейсера… той самой эскадры, с которой он вышел в море. Калли посадил самолет на воду, и шлюпка с «Ридаута» подобрала его. Специальный кран, сконструированный Сэмсоном, поднял из воды истребитель. За этот бой Калли был награжден Орденом за выдающиеся заслуги, который является одной из высших английских наград.

Налет самолетов «Фьюриеса» на Тондерн и уничтожение лейтенантом Калли L-53 открыли боевой счет морской авиации. Уже осенью 1918 года в строй вошли авианосцы «Винидиктив» и «Аргус», на очереди был авианосец «Игл».

«Винидиктив» был заложен в июне 1916 года как легкий крейсер «Кавендиш». Он был спущен на воду в январе 1918 года и достроен как «авианосец» в октябре того же года. Внешне он напоминал «Фьюриес», так как имел мостик, возвышающийся прямо посреди полетной палубы. Этот тип корабля получил название «легкий крейсер, оснащенный как авианосец». Теперь он имел водоизмещение 9750 тонн и длину 605 футов. На испытаниях «Винидиктив» развил скорость 29 узлов. Он мог нести 6 колесных самолетов и был вооружен 4 орудиями калибра 190 мм, несколькими мелкими зенитками, а также 6 торпедными аппаратами. «Винидиктив» оказался крайне неудачным авианосцем, и в 1923 – 25 годах был перестроен обратно в крейсер.

Более важным было то, что в 1916 году английское правительство приобрело недостроенный итальянский лайнер «Конте Россо» для последующей перестройки в авианосец со сплошной полетной палубой. Она проходила по всей длине корабля и не прерывалась никакими надстройками. Корабль был заложен в 1914 году, и работы на нем прекратились, когда началась война. Он был переименован в «Аргус» и спущен на воду в конце 1917 года. Его полетная палуба имела длину 550 футов и ширину 68 футов. Водоизмещение «Аргуса» равнялось 14450 тоннам, а длина корпуса составляла 565 футов. Чтобы очистить полетную палубу, штурманскую рубку установили на элеваторе, который опускался на время полетов. Дым по дымоходам выводился назад и выбрасывался за корму.

Внешность «Аргуса» принесла ему кличку «утюг». На небольшое время он мог дать скорость 20,75 узла. Впрочем, за это время он успевал поднять в воздух все свои 20 самолетов. 2 элеватора поднимали самолеты с ангарной палубы на полетную. Обычно элеваторы стояли вровень с полетной палубой, но во время первых полетов кормовой элеватор ставился несколько ниже в качестве «ловушки» для садящихся самолетов. Эта яма должна была помешать самолетам сорваться с палубы. Ловушка работала слишком хорошо. Из 500 посадок 40 закончились разбитыми самолетами. Еще 90 посадок закончились серьезными повреждениями. От опущенного элеватора в качестве «финишера» пришлось отказаться.

Когда «Аргус» был достроен и готов к действиям, появился и первый специально построенный авианосный торпедоносец Сопвич «Куку». В октябре 1918 года, через месяц после вступления «Аргуса» в строй, эскадрилья торпедоносцев перелетела на борт корабля. Однако война закончилась раньше, чем «Аргус» успел показать себя.

К моменту окончания войны англичане строили еще 2 авианосца. Это были «Игл» и «Гермес». Первый был заложен в феврале 1913 года как линкор «Альмиранте Кохрейн» для Чили. Работы на корабле были приостановлены в августе 1914 года, а в 1917 году он был куплен английским правительством для перестройки в авианосец. «Игл» был спущен на воду в июне 1918 года, а испытания начались 13 апреля 1920 года. Корабль имел водоизмещение 22600 тонн, длину 667 футов и скорость 24 узла. Авианосец мог нести 21 самолет. Его островная надстройка, расположенная на правом борту, имела обтекаемые очертания. В ней были совмещены мостик, труба и мачта. Такое расположение острова было выбрано потому, что винты «Игла» при вращении стремились увести корабль влево. «Игл» имел двухуровневый ангар.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю