Текст книги "О завтрашнем дне не беспокойтесь (СИ)"

Автор книги: Николай Симонов

Симонов Николай Сергеевич

О завтрашнем дне не беспокойтесь

 
НИКОЛАЙСИМОНОВ
DON'T WORRY ABOUT TOMORROW
О ЗАВТРАШНЕМ ДНЕ НЕ БЕСПОКОЙТЕСЬ
Роман-рапсодия
МИЛЛЕННИУМ
 
 

МОСКВА
2012
О Г Л А В Л Е Н И Е
Предисловие
Глава 1. Рыцарь Вечного Света
Глава 2. Капсула N 2XX + XY
Глава 3. Урсула
Глава 4. На перекрестке земных дорог
Глава 5. Милленниум
Эпилог
ПРЕДИСЛОВИЕ
Предупреждение! Все персонажи и события, описанные в романе, вымышлены, а совпадение имен и фамилий является случайным и непреднамеренным.
 
 
Эта история произошла в далеком уже 1999 году, когда команда молодых и талантливых программистов – бывших сотрудников Научно-исследовательского вычислительного центра МГУ имени М.В. Ломоносова: Антон Шлыков, Александр Андреев и Геннадий Галыгин, – приступила к тестированию созданного ими экспериментального аппаратно-программного комплекса (ПК) для решения литературных творческих задач любой сложности.
К сожалению, поддержка индивидуального умственного труда писателей долгое время вообще была вне поля зрения конструкторов информационных систем, хотя решительно ничего невозможного в его формализации и автоматизации нет. Например, вы получили заказ написать сценарий к фильму о Василисе Прекрасной в духе так называемой новой волны отечественного кинематографа. Для этого вы вводите в программу, подобную "ЭП-Мастеру", следующие данные: "Кощей Бессмертный похитил у Ивана Царевича Василису Прекрасную. Похищенная красавица полюбила Кощея Бессмертного. Иван Царевич с помощью Бабы Яги убил Кощея Бессмертного. Василиса Прекрасная от огорчения превратилась в болотную жабу, а Баба Яга помолодела, похорошела, разбогатела и вышла замуж за Ивана Царевича. Тут и сказке конец".
После этого, грубо говоря, происходит следующее. Программа выявляет смысловое содержание вводных данных путем сравнения всех известных сказочных сюжетов и осуществляет структуризацию ситуации за счёт выстраивания новых словообразующих конструкций. Далее, она обозначает персонажей переменными и придает численные значения: от –3 до +3 их эмоциональным связям. Таким образом, –3 означает интенсивную ненависть, а +3 – сильную любовь. В ходе дальнейшего функционирования, программа следит за наличием в сюжете саспенса , то есть напряженности. В частности, любовь Василисы Прекрасной к Кощею Бессмертному расценивается как увеличение значения напряженности сюжета.
Новые события для биографии персонажей программа подгружает из виртуальных библиотек. Процесс "творения" продолжается до тех пор, пока при очередном цикле никакие внезапные события и закономерные реконфигурации сюжетной линии не приводят к известным "электронному писателю" вариантам развития фабулы. В этот момент производится численная оценка связности и "интересности" написанного текста. Если программа признает текст недостаточно последовательным или скучным, она меняет отдельные повороты сюжета до тех пор, пока результат редактуры не будет иметь хороших параметров.
Сходная процедура – так называемый "метод проб и ошибок" – часто лежит в основе процесса обучения или самообучения человека. Возможно, некоторым литераторам обращение к ПЭВМ с предложением: "Придумай-ка мне что-нибудь интересненькое",– покажется кощунственным. Но примирились, же они, в конце концов, с заменой гусиного пера стальным, стального пера – авторучкой, авторучки – пишущей машинкой?
ГЛАВА 1
РЫЦАРЬ ВЕЧНОГО СВЕТА
Каждый из нас время от времени сталкивается в своей жизни с совпадениями, которые кажутся мистическими. На самом деле, как справедливо считает известный английский уфолог Дженни Рендлз(jenny randles), это – всего лишь синхронизация того, что происходит в нашем внутреннем мире (душе), с тем, что произошло, или скоро произойдет во внешнем, окружающем нас, мире. Тут, главное, быть начеку, и не упустить момент, когда такое совпадение заблаговременно предупредит о какой-нибудь неприятности или, наоборот, станет причиной счастливой случайности.
Галыгин, не спеша, брел по Смольной улице, намереваясь зайти в какое-нибудь недорогое кафе, в котором подавали бы крепкий молотый кофе. Все заведения, как назло, открывались в 11.00. и только кафе "Лермонтов" на первом этаже бизнес-центра "Муравей" работало с десяти. Симпатичная официантка с восточными чертами лица извиняющим тоном сообщила, что кофеварочная машина сломалась, и тогда он заказал себе зеленый чай и яблочный штрудель.
Пока исполнялся заказ, он, собравшись с мыслями, решил сделать по мобильному телефону два важных звонка: первый – даме сердца Елене Сергеевне, второй – Николаю Гавриловичу Терехову – секунданту г-на Павлова. Только он стал набрать номер Елены Сергеевны, как ему позвонила Наина Иннокентьевна. Его супруга недовольно-плаксивым голосом сообщала, что она и Витек долетели до Санкт-Петербурга без происшествий, взяли в Пулково такси, и в настоящее время стоят в пробке на Лиговском проспекте. По просьбе супруги Галыгин поговорил с раскапризничавшимся сыном, успокоил его, как мог, и обещал после приезда в Москву сводить его в цирк на Цветном бульваре.
Пообщавшись Витьком, Галыгин набрал номер мобильного телефона Елены Сергеевны, но она не ответила, и тогда он позвонил на домашний телефон. По нему ответили сразу, но это была не Елена Сергеевна, а какая-то другая женщина, которая, попросив его подождать пару минут, передала трубку его даме сердца. Ответив на его приветствие радостным "Bonjour", Елена Сергеевна сказала, что собиралась ему позвонить, но батарея ее мобильника, как на зло, окончательно разрядилась. Объяснила она и причину, по которой трубку домашнего телефона взяла не она, а другая особа:
 

– Это – Нинка Петрова, моя подруга и землячка. Приехала из Смоленска в Москву по своим делам. Обычно она у меня на Ленинском проспекте останавливалась, но сейчас, как ты понимаешь, многое изменилось. Ты, пожалуйста, не беспокойся. Она сегодня же уедет вечерним поездом.

Узнав имя и фамилию подруги Елены Сергеевны, Галыгин вздрогнул и на всякий случай решил кое-что уточнить.

– Твоя подруга случайным образом не журналистка?

– Журналистка,– удивленным голосом ответила на его вопрос Елена Сергеевна.

– Бывший юный корреспондент "Пионерской правды"? На два года тебя старше? Писала фельетоны? – допытывался Галыгин.

– Совершенно верно. А ты откуда знаешь? – еще больше удивилась Елена Сергеевна.

– Высокая блондинка, грудь – третий или четвертый размер, – продолжал он перечислять характерные черты внешности ее подруги.

– Да, стройная, но уже не блондинка, а брюнетка, поскольку перекрасилась. Грудь, как у Памелы Андерсон, это точно. Ты, что, с ней знаком?– голос Елены Сергеевны выражал растерянность.

– Меня познакомили с ней заочно, но я не прочь был бы познакомиться с ней непосредственно и услышать, как она поет,– на полном серьезе безо всякого подвоха или прикола предложил Галыгин.

– Да, поет она замечательно и на семиструнной гитаре играет неплохо. Да, вот, беда, у нее уже билет на поезд на руках. К тому же я решила отправить с ней Анюту, чтобы она провела зимние каникулы в Смоленске у деда с бабкой, то есть у моих родителей,– объяснила ситуацию Елена Сергеевна.

– Время отправления? – на всякий случай поинтересовался Галыгин.

– Поезд отправится в 16.50 с Белорусского вокзала. Я провожу их и к шести часам вечера вернусь в Строгино. Ты ведь сегодня ко мне приедешь? Правда, приедешь?!– взволнованно заговорила она, громко дыша в трубку.

– В шесть не уверен, а в семь вечера, наверное, приеду. То есть, конечно, приеду, как мы договаривались. Жалко, что подругу твою не застану. Передай ей от меня привет и пожелание счастливого пути. Да, кстати, скажи, что мне, кроме цветов и шампанского, с собой привезти?– почувствовав мощный призыв плоти, взволнованно заговорил Галыгин, предвкушая страстные объятия и бурные объяснения в любви.

Они проговорили еще несколько минут. Проговорили бы, наверное, и дольше, как Галыгин заметил, что его опять вызывает Наина Иннокентьевна.

Завершив разговор с Еленой Сергеевной нежной фразой: "Au revoir, ma chere!",– он со злостью принял вызов своей супруги. Она все еще стояла в пробке, жаловалась на скверную питерскую погоду и укоряла его за то, что он не отговорил ее от поездки в Ленинбург и тому подобное.

Выслушал незаслуженные упреки, Галыгин добрейшим-добрейшим голосом пожелал Наине Иннокентьевне беречь свое драгоценное здоровье и на всякий случай предупредил ее о том, что ночью допоздна просидит в Интернете, чтобы до начала Нового года успеть апгрейдить на домашних компьютерах все программы и закачать нужные утилиты и драйверы.

Кого Галыгин этой ночью собирался "апгрейдить" и что "закачивать" на самом деле – ежу понятно. Между тем, для Наины Иннокентьевны, несведущей в компьютерных делах, это предупреждение означало буквально следующее: "Не смей звонить на домашний телефон, чтобы не обрывать связь с Интернетом. Пользуйся услугами БИЛАЙН".

Тем временем официантка принесла его заказ. Галыгин поинтересовался, как ее зовут и откуда она родом, подозревая в ней приезжего гастарбайтера. Так оно и оказалось. Девушку звали Юлдуз; по национальности она была узбечка; в Москву приехала три недели тому назад из Ташкента.

Пообщавшись с официанткой и сразу же расплатившись за заказ, Галыгин выпил полчашки чая, спокойно покурил и набрал номер мобильного телефона г-на Терехова. Галыгин уже догадался, кто он такой и, когда тот ответил на его звонок, поинтересовался, как идут дела на кафедре археологии и как поживает его сестра Анюта.

– Простите, разве мы знакомы?– удивился г-н Терехов.

– Мы встречались в одной компании, когда я еще трудился в Вычислительном центре МГУ,– соврал Галыгин.

– Что-то я по голосу вас опознать не могу, но если мы встретимся, я обязательно вас узнаю. У меня хорошая зрительная память,– немного растерянным голосом произнес г-н Терехов.

– Вы доцента Кравцова не помните?– продолжал наступление Галыгин.

– Николая Васильевича?! Царствие ему небесное. Как же, конечно, помню!– обрадовано заговорил г-н Терехов, вовсе не желая оскорблять память покойного, а совсем по другому поводу.

– Я его внучатый племянник. Только, вот, на похоронах его, к сожалению, не присутствовал, поскольку в это время по приглашению IBM находился в Армонке на стажировке. Я, знаете ли, по компьютерным наукам немного шарю,– на этот раз Галыгин говорил чистейшую правду, то есть, конечно, не всю правду, а частично, поскольку в родственных отношениях с покойным Кравцовым не состоял и даты его смерти не ведал.

– Завидую,– чистосердечно признался г-н Терехов и тут же перешел к делу: Мне бы надо сегодня с вашим секундантом встретиться. Желательно днем. Куда бы я мог подъехать?

– Мой офис находится в районе Речного вокзала на Смольной улице. Тут рядышком есть бизнес-центр "Муравей", а в нем приличная кафешка, где вы могли бы переговорить с моими секундантами, – назвал место встречи Галыгин. В том, что его друзья-коллеги: Шлыков и Андреев,– не откажут ему в просьбе, он не сомневался.

– Далековато, конечно, но я постараюсь приехать, например, в ваш обеденный перерыв. Два часа после полудня вас устроит? – спросил г-н Терехов.

– Вполне,– подтвердил Галыгин.

Допив зеленый чай с жасмином, и съев на удивление вкусный яблочный штрудель, Галыгин поспешил в Вычислительный центр. Когда он вошел в кабинет, его друзья-коллеги – Шлыков и Андреев – встретили его аплодисментами и тут же вручили ему в распечатанном виде две очередные новеллы "ЭП-Мастера", с которыми он ознакомился еще утром, правда, в "кухонном" варианте.

Полчаса ему хватило, чтобы пробежать глазами текст, который "ЭП-Мастер" сочинял ровно шесть часов. Если бы подобное произведение сочинял обыкновенный homo-writer, то есть человек-писатель, то ему, наверное, понадобилось бы пять-шесть дней, а то и более. Зачем, спрашивается, утруждать людей так называемыми "муками творчества", зачастую сопряженными с нездоровым образом жизни и нервными срывами, если специализированная компьютерная программа может сделать ту же самую работу, но гораздо быстрее?!

Галыгин повеселел, многозначительно прокашлялся и объявил друзьям-коллегам о том, что желает сделать "важное официальное заявление". Антон Шлыков и Александр Андреев, переглянулись, улыбнулись, отложили свои дела, и подошли к его рабочему столу. Они-то были уверены в том, что их друг и, безусловно, гениальный программист, хочет сообщить им о том, что подал заявку на патент по поводу изобретения самой лучшей операционной системы из всех существующих, но вместо этого они услышали от него то, чего ожидали меньше всего.

– Ребята, я женюсь!– заявил Галыгин.

– Как?! Ты же женат?! – удивились они.

– Есть один нюанс,– сказал он и поднял два указательных пальца над головой.

– Тебе Наина наставила рога? Ты кому-то наставил рога? – расшифровал его жест Антон Шлыков.

– Я наставил рога! И за это муж-рогоносец вызывает меня на дуэль. Вызов я принял и прошу вас быть моими секундантами!– объявил Галыгин.

– Уж не соседу ли своему ты удружил?– опять догадался Шлыков.

– Ему, родному. Но я не собираюсь уходить от ответственности. Я сделал Елене Сергеевне предложение, и оно было принято. Наши чувства взаимны, и я полагаю, что по этой причине дуэль не состоится. Или состоится, но я, лично, выстрелю в воздух. Думаю, что и мой оппонент поступит таким же образом,– размечтался Галыгин.

– Что-то я не уверен в том, чтобы твой сосед добровольно отдал тебе свою жену, не потрепав тебе перед этим нервы или не сделав тебе во лбу аккуратную такую дырочку диаметром 9 мм,– засомневался Шлыков.

– А я думаю, что все обойдется без кровопролития, правда, кто от предстоящего развода выиграет – это еще вопрос, – выразил свое мнение Александр Андреев и рассказал весьма поучительный анекдот:

"Встречаются два английских джентльмена, один другого спрашивает: – Сэр, Вы были в такое-то время на таких-то "водах"? Второй достаёт из пиджака записную книжечку, быстро листает её, всматривается и отвечает: – Да, был… Первый опять спрашивает: – А Вы познакомились там с миссис такой-то? Второй быстро листает книжечку и отвечает: – Да, познакомился… Первый: – А Вы вступили в интимную связь с ней? Второй опять быстро листает книжечку: – Да, вступил… Первый: – Так вот, я её муж и мне это не нравится! Второй, быстро полистав, говорит: – Мне тоже не понравилось…"

Антон Шлыков расхохотался, а Галыгин, напротив, помрачнел и задумался над вечным вопросом: "Если жена изменяет мужу, всегда ли в этом виноват муж?"

– Кого г-н Павлов определил себе в секунданты? Есть ли у тебя его телефон?– спросил Шлыков, перестав смеяться и придав лицу серьезное выражение.

– Секундант приедет через пару часов. Его зовут Николай Гаврилович. Я назначил ему встречу в кафе "Лермонтов" в известном вам "Муравейнике",– сообщил Галыгин и нервно поежился, так как до него снова дошло, что стреляться все-таки придется.

– Ничего, не дрейфуй. Как-нибудь разберемся!– обнадежил его Андреев и похлопал его по плечу, а Шлыков поднял настроение, вспомнив подходящий анекдот о поручике Ржевском: "Скажите, поручик. Вы когда-нибудь стрелялись на дуэли из-за бабы? – Из-за дерева бывало-с, но из-за бабы не помню".

До встречи с секундантом оставалось чуть меньше часа. Посему ненадолго прервемся, чтобы познакомить читателя с продолжением новеллы "ЭП-Мастера" о странствиях главного героя в неведомые времена по бескрайним просторам Восточной Сибири, когда озеро Байкал соединялось проливом с Тихим океаном, а Уральские горы были выше Гималаев.

 
Я говорю, что время, как вода
течет меж пальцев на песок остывший,
и сквозь песок уходит в никуда…
И если Лета – все-таки река,
что разделяет два столь разных мира,
ее поток – теряется в веках.
Но есть река, что не имеет дна,
чьи берега теченья не стесняют…
Приходит срок – в ней тонут имена.
Ее вода прозрачна и темна,
и все она собою заполняет
и между строк и в музыке слышна.
И дважды в эту реку не войти,
и нет пути к таинственным истокам,
где Время спит, свернувшись в плотный кокон
У Вечности на каменной груди.
М. Катыс
I
Наступила дождливая и прохладная осень. Впереди была морозная и снежная зима. Для колонистов, привыкших к мягкому морскому климату, это должно было стать серьезным испытанием. Теплой зимней одежды и обуви практически не было ни у кого. У тунгусов-оленеводов удалось выменять войлок, из которого женщины пошили две пары сотен зимних сапог.
Из шкур убитых волков и медведей и лис шились теплые шапки и куртки, но на всех меховых и кожаных изделий не хватало. По этой причине Павлов обратился к Толемей-хану с предложением отправиться с дружественным визитом на Красные Камни и договориться с орландами о покупке большой партии зимней одежды и обуви. В ответ Толемей-хан рассмеялся и сказал, что на деньги орланды ничего не меняют, а только на оружие, холсты, шерстяные и шелковые ткани и ювелирные изделия.
Павлов вспомнил об изящных золотых украшениях и шелковых платьях девушек из гарема и провел с ними собрание на тему: "Лучше встретить суровую зиму в теплой одежде, но без украшений, чем с украшениями, но с голым афедроном". Девушки поняли его правильно и добровольно внесли в общественный обменный фонд свои шелковые платья, золотые кольца, браслеты, серьги и диадемы.
В один из холодных осенних дней, когда дважды выпадал снег, Толемей-хан в сопровождении Следопыта, Комаки, Марины, Алексхана и двадцати гребцов отправился на плоскодонной купеческой ладье на Красные Камни. За трое суток они добрались до цели и были встречены с присущим орландам гостеприимством.
От охотников и воинов-разведчиков орланды уже знали о том, что на реке Шакти поселились люди, умеющие строить большие дома, обрабатывать камни, выделывать глинную посуду и формовать кирпичи. Неуловимые разведчицы-профи (Агафья и Ольга) заприметили женщин необыкновенной красоты и рослых и статных мужчин. Но больше всего их поразил вид их предводителя в блистающих золотом доспехах, который проводил занятия по строевой подготовке со смуглыми и стройными юношами с мускулистыми руками и поджарыми попками (не в пример раскормленным и толстозадым орландским парням). Старейшины племени, обсудив полученную информацию, решили за новыми соседями еще какое-то время понаблюдать, не привлекая к себе внимание, и уже затем делать выводы насчет того, как себя с ними вести.
Толемей-хан без утайки рассказал Верховному вождю Гонорию о печальных обстоятельствах, вынудивших старшего сына императора джурджени Тезей-хана, его друзей и слуг покинуть родину и искать себе новое пристанище. Он представил ему жену принца Марину и их приемного сына Алексхана и преподнес богатые подарки. Гонорий растрогался и велел разместить послов и сопровождающих их лиц на территории резиденции в жарко натопленных балаганах.
Вечером состоялся праздничный ужин, на который Гонорий пригласил всех старейшин родов и Верховного жреца Колывана. Утром следующего дня переговоры были продолжены. На этот раз их главной темой был бартерный обмен. На третий день посольство отправилось в обратный путь, увозя с собой двести комплектов мужской и женской зимней одежды,– не очень новой, но и не слишком поношенной.
Когда в конце месяца хешван (ноябрь) застыли реки и закружились метели, колонистам стало совсем плохо. Запасы продовольствия, привезенные и заготовленные летом и осенью, таяли на глазах; и без того скудный рацион сократился до минимума. Резко выросло количество больных простудными заболеваниями. Толемей-хан выбивался из сил, стараясь им хоть чем-нибудь помочь.
В начале месяца тевет (декабрь) от болезней, недоедания и переохлаждения умерли двадцать человек, и тогда Павлов приказал заложить в сани лошадей, и, ссыпав в мешок остатки мелкой наличности армейской казны, вместе с отрядом из десяти человек отправился по льду Шакти и Елены к реке Ипуть. Он намеревался обменять серебряные и медные динары на продовольствие у купцов, следующих по реке Ипуть санным путем с берегов Северного океана в Прибайкалье. С кем-то из торговцев ему удалось договориться полюбовно, но кое у кого товар: бочки с китовым жиром, мороженые туши морских зверей, битую дичь,– пришлось отбирать силой. Подобные вылазки продолжались на протяжении всей зимы, и это позволило спасти от истощения и смерти десятки людей.
В середине месяца одар (март) лед на реках стаял, сошел, и снова стало можно ловить рыбу сетями. Стада лосей, кабанов и оленей возвращались на сочные пастбища в долине реки Елены. С юга потянулись стаи перелетных птиц. Продовольственный кризис миновал, люди повеселели, и с новыми силами приступили к обустройству своего поселения. Первым делом колонисты принялись за расчистку от леса площадей для будущих полей и огородов, взрыхление почвы и посев льна, зерновых (ячмень и овес) и корнеплодов. Никому не хотелось повторять пережитую голодную зиму.
Пока женщины и молодежь трудились в поле и тянули сети, мужчины срубили трехэтажную сторожевую башню высотой в 50 локтей (около 25 м.) и установили на ней пушку (единорог). Второй единорог пришлось переплавить для того, чтобы изготовить из него орудия и инструменты производительного труда: пилы, ножи, топоры и лемех.
К началу весны в поселении официально сформировалось сто семей, у сорока женщин родились дети. Сразу обеспечить все семьи отдельным жильем было нереально, но и тянуть с решением жилищного вопроса тоже было бы недальновидно. За типовой образец семейного жилья Павлов предложил хорошо знакомую ему крестьянскую усадьбу, которую составляли: одностопная рубленая изба, клеть, амбар, овин, гумно и банька. Почти одну третью часть избы занимала русская печь; в ней пекли хлеб, варили пищу, на ней спали. Как класть русскую печь, Павлов не знал, но интуитивно догадался об основных элементах конструкции и поручил печных дел мастеру Аджубею изготовить в натуральную величину соответствующий макет.
Первый деревенский дом бригада плотников и каменщиков под руководством Павлова построила за десять дней. Народное собрание приняло представленный на всеобщее обозрение опытный образец семейного жилья за основу и постановило за лето и осень поставить десять таких домов.
На 15-й день месяца минор (май), в день рождения их высочества Тезей-хана, которому исполнилось 23 года, Эльдорадо (так решили назвать свое поселение колонисты) с официальным визитом посетил Верховный вождь племени орландов Гонорий. Павлов лично встречал его ладью на речном причале. В состав делегации орландов входили близкие родственники вождя и охотники из старших родов.
Среди прибывших гостей были две женщины. Одну из них Павлов идентифицировал сразу. Как ему было не узнать Старую Гиту – сестру Верховного вождя Гонория, владеющую языком джурджени? Во второй женщине, хоть и не сразу, Павлов опознал дочь Верховного вождя Ириску. 18-летняя красавица уже успела побывать замужем и овдоветь. Гонорий надеялся сосватать ее за Алексхана. Юный мичман, сопровождавший Толемей-хана во время его визита на Красные Камни, понравился ему своей учтивостью, тонкими чертами лица и знаниями корабельного мастерства. Ириска о таком женихе могла только мечтать.
За время трехдневного рабочего визита Верховного вождя Гонория между орландами и колонистами было достигнуты важные договоренности: 1) о размежевании территории охотничьих угодий; 2) о взаимном ненападении и отказе от удерживания пленных; 3) о торговом обмене.
Вопрос о военном союзе высокие договаривающиеся стороны решили отложить до осени.
Переговоры проходили в просторном нижнем ярусе Сторожевой башни за столом, уставленном изысканными яствами и напитками, над приготовлением которых бывшему шеф-повару Рутению пришлось изрядно помучиться. Многие вкусовые добавки и специи ему пришлось замещать растительными ингредиентами местного происхождения. Больше всего орландам понравились бисквитный торт, халва, хрустящее медовое печенье и мороженое из оленьего молока с кедровыми орехами. За рецепт клюквенного соуса, под которым подавался тушеный кабанчик, Гонорий, любивший вкусно поесть, даже отдал шеф-повару свою золотую серьгу с изумрудом.
В честь прибытия гостей на высоком берегу реки Шакти при свете костров было устроено музыкальное театрализованное представление. Зная о том, кому они обязаны обменом дорогих нарядов на бывшие в употреблении и побитые молью меховые изделия, певицы и танцовщицы нарочно вели себя раскованно, дерзко и вызывающе, едва не доведя Гонория и сопровождающих его лиц мужского пола до сердечного недомогания.
На третий день визита Гонорий очень деликатно повел разговор о будущем муже Ириски, имея в виду Алексхана. Отвечая Гонорию отказом, Павлов соврал, что, будто бы Алексхану дочь Верховного вождя не понравилась: старше его по возрасту, да и к тому же не девственница.
Когда Гита перевела его слова, он, вдруг, вспомнив несчастную Медвяную Росу, недипломатично заметил:
 

– Я не хочу обижать своего приемного сына, как вы когда-то не захотели обидеть своего любимого брата Беллерофонта, позволив ему взять себе в жены против ее воли самую прекрасную женщину на свете.

 
Услышав эти слова в переводе Гиты, Гонорий побледнел и спросил:
 

– Откуда сын повелителя джурджени знает об этом?

 
Не успел Павлов открыть рот, как на помощь ему пришел Толемей-хан.
 

– Сын повелителя джурджени прочитал мое сочинение о том, как я четыре года тому назад в результате наводнения оказался на Красных Камнях,– заявил ученый муж и для наглядности развернул перед Верховным вождем свиток пергамента, на котором, по правде говоря, был записан протокол результатов переговоров.

– Беллерофонт – в царстве Мертвого леса, где нет ни звука, ни света, ни запаха, ни вкуса. Он с лихвой поплатился за подлое похищение и самоубийство Медвяной Росы. Тибул Храбрый отомщен,– медленно произнес Гонорий, и неожиданно поставил вопрос ребром: Надеюсь, сын повелителя джурджени не обидит меня отказом самому стать мужем моей дочери? Тогда наши добрососедские отношения и военный союз станут прочнее бронзы и дороже золота.

– Пусть будет так! – согласился Павлов, понимая, что на этот раз от Ириски ему уже не отвертеться.

– Свадьбу начнем в день открытия летней ярмарки, то есть через двенадцать дней, – предложил Гонорий.

Возражений не последовало. Первый день традиционной международной летней ярмарки на реке Ипуть соответствовал первому дню месяца луктор (июнь). Заканчивалось же это мероприятие на 7-й день того же месяца. Следующая традиционная ярмарка, которая называлась осенней, если привести даты в соответствие с лунно-солнечным календарем джурджени, происходила на том же месте с первого по седьмой день месяца топаз (сентябрь).

Незадолго до отбытия посольства орландов между Павловым и Ириской на верхнем ярусе сторожевой башни, куда он ее пригласил для того, чтобы сверху полюбоваться окрестностями, в присутствии Старой Гиты состоялся задушевный разговор.

Молодая вдова, смущаясь и робея, рассказала ему о себе и о своей несчастливой судьбе. Ее много раз сватали за сыновей местных племенных вождей, но всякий раз сватовство завершалось ничем: то ее приданое родственников жениха не устраивало, то сам жених вызывал у нее отвращение. Наконец, ее по любви выдали замуж за юношу из рода Черного Кабана, и опять незадача: муж умер от неизвестной болезни, вернувшись с охоты, как незадолго до этого скоропостижно скончался его старший брат Аггей – самый меткий среди орландов стрелок из лука. Прожив с мужем больше года, Ириска так и не забеременела, хотя очень мечтала стать матерью.

Выслушав Ириску, Павлов обратился к Гите с вопросом насчет таинственной болезни, от которой страдают орланды: каковы ее признаки и много ли людей умерло в последние три года по означенной причине?

В ответ он услышал, что не менее половины из тридцати умерших перед смертью страдали от резей в желудке, выпадения волос и ломкости ногтей. И это означало, что, наверное, все дело в радиации, источник которой он, будучи Тибулом Храбрым, обнаружил в соляной пещере неподалеку от Разрушенной Башни. Если орланды по-прежнему добывают в ней соль, то это может обернуться катастрофой не только для них, но и для всех, кто у них эту соль покупает. Но как об этом сказать орландам?!

Вопросами подготовки к свадьбе со стороны невесты занимались брат Верховного вождя Капуцин и Гита. Со стороны жениха в переговорах участвовали Толемей-хан и его бывший слуга Следопыт, который в Эльдорадо выполнял обязанности секретаря Народного собрания, а по совместительству – бухгалтера материальных и денежных средств. Следопыту трижды пришлось побывать в фактории на месте слияния двух рек: Ипуть и Елены,– чтобы обсудить регламент предстоящего торжества и согласовать приданое невесты.

Павлов, лично, хотел бы провести мероприятие как можно скромнее, но стразу натолкнулся на стену непонимания. В представлении его будущих родственников празднование бракосочетания между дочерью Верховного вождя орландов и сыном императора джурджени должно было стать важным политическим событием для всех местных племен и народов. Свадебные торжества планировалось начать на Красных Камнях, продолжить в фактории и завершить в Эльдорадо.

Марина, узнав о том, что скоро у нее появится соперница – более молодая и красивая, – всплакнула, взгрустнула, и сразу же успокоилась, когда Павлов объяснил ей, что расставаться с ней не собирается. Он уже переговорил на эту тему с Толемей-ханом, который подсказал ему, как обойти законы Народного собрания о семье и браке. Для этого бездетная Марина должна была объявить Ириску своей приемной дочерью, и уже на правах тещи управлять его семейным хозяйством и т.д.

Граждане Эльдорадо отнеслись к решению Тезей-хана жениться на дочери вождя могущественного соседнего племени одобрительно и даже предложили ему переселиться со своей семьей в сторожевую башню, приспособив ее ярусы под жилые помещения. Кстати, на том же собрании граждане Эльдорадо поручили Толемей-хану реализовать на летней ярмарке листы дорогой золотистой бронзы, снятых с корпуса "Лимузины", и сформулировали перечень того, что они хотели бы за них получить, а именно: рис, муку, холсты и выделанные кожи. Обшивку со второй речной галеры – "Эсмеральды" – граждане решили пока не трогать, учитывая, что на ней Тезей-хан отправится в поход за невестой – их будущей царицей.

За день до отбытия на Красные Камни Павлов утвердил окончательный состав делегации, в которую вошли полсотни проверенных бойцов из экипажа "Клементины", бывший шеф-повар Рутений и бывший слуга Толемей-хана Следопыт. Сам Толемей-хан оставался в Эльдорадо. Народное собрание уполномочило его на время отсутствия Тезей-хана исполнять все его "царские" полномочия.

И какая свадьба без музыки и танцев? Тут, правда, возникла проблема. Все бывшие наложницы гарема, профессионально обученные музыке, пению и танцам, вышли замуж, у некоторых родились дети. Марине каким-то образом удалось договориться с семью девушками, не обремененных грудными детьми и не слишком беременных. Специально для них Павлов распорядился построить на верхней палубе "Эсмеральды" пирамидальный шатер из кедрового лыка и полос вываренной бересты.