Текст книги "Голова оборотня (СИ)"
Автор книги: Николай Туканов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)
– Потом! – не выдержал Мерги, выхватывая из рук болтуна мешок и передавая его пращнику. Схватив сумку Вилта, сапожник осмотрел еще раз комнату и быстро направил остальных к выходу.
– Спасибо за кров и пищу, но нам пора уходить, – быстро проговорил Мерги хозяину, удивленному поспешным ночным бегством постояльцев. – Нас пригласил к себе мой старый друг, которого я случайно встретил сегодня в городе.
– Керсал! – завопила птица в клетке, которую прижимал к груди Хемилон.
– Да, да, наш друг Керсал, да продлят боги его годы, – согласился с птицей сапожник и выскочил на улицу.
Хозяин с минуту стоял столбом, переваривая увиденное, а потом зачем-то бросился наверх пересчитывать мебель в комнате авантюристов.
Подойдя к воротам, друзья наткнулись на ожидающих их двоих солдат, которые без лишних слов велели им следовать за ними. Поднявшись по узкой каменной лестнице на второй этаж привратной башни, стоявшей напротив своей соседки, в которой Феган бился с дангарскими магами, солдаты сбросили вниз через развороченную вражеской баллистой ьойницу и взывшись вдвоем за другой конец веревки, выразительно посмотрели на четверку.
– По одному вниз, – приказал один из них.
Тейрам быстро расстегнул ремень и заведя веревку внутрь, вновь застегнул его. Подстраховавшись таким нехитрым способом, наемник покрепче ухватился за веревку и осторожно просунул ноги в расширенный дангарцами проем. Вскоре в нем исчезла и остальная часть туловища. Подмигнув, пращник исчез в ночной темноте. Через дюжину ударов сердца веревку ощутимо дернули несколько раз.
– Следующий! – прохрипел солдат.
Хемилон, не показывая волнения, быстро шагнул к бойнице, передал клетку Мерги и, повторив действия Тейрама, начал протискиваться сквозь проем. Последним спустился Мерги. Через минуту вслед за ним опустилась и клетка. Не теряя времени, друзья быстро зашагали на запад, рассудив, что двигаться сейчас на юг, в сторону Сар Берата, значит сильно рисковать наткнуться на один из разъездов бератской конницы.
Через два дня, усталая и голодная четверка ужинала в доме одинокого старого пастуха, стоявшего на отшибе небольшой деревушки, жители которой промышляли в основном охотой и овцеводством. Чтобы не вызывать лишних пересудов среди односельчан, старик-пастух, по подсказке Мерги, объявил их скупщиками волчьих и медвежьих шкур. Купив по дешевке с десяток грубо выделанных шкур, хитрован решил, что этого достаточно. Остальным сапожник со знанием дела быстро показывал недостатки шкур и выпроваживал, приговаривая, что как только ему принесут стоящий товар, он не поскупится.
Глава 5
Проторчав в этой дыре, по выражению Вилта, пол-луны, Мерги решил, что можно возвращаться в столицу, обогнув Допал по широкой дуге. Рассчитавшись с приютившим их пастухом, друзья двинулись в обратную сторону. То ли благодаря ругани Вилта, которую сам лекарь считал горячими молитвами, то ли обычной удаче, но ближе к полудню их нагнала крестьянская повозка, хозяин которой, долговязый мужичок с добродушным взглядом глубоко посаженных глаз, предложил подвезти четверку до Допала, куда он, собственно и направлялся. Вилт в качестве платы как обычно принялся молоть языком, красочно расписывая свои подвиги при осаде Допала. Крестьянин слушал врунишку с раскрытым ртом, то и дело восклицая при очередной жертве кровожадного коротышки, связками отправлявшего дангарцев вниз со стены. Остальные лишь посмеивались, решив не мешать рождению очередной легенде о героической обороне Допала. На следующий день, расставшись с попутчиком далеко на подступах к городу, друзья прибились к небольшой веренице повозок, которые направлялись в Ронсиг – соседний городок, расположенный в трех днях езды южнее Допала. В Ронсиге, заплатив по пять бератулов за место, авантюристы поехали в столицу в дилижансе, который тянула пара неторопливых битюгов. Под стать коням был и кучер, угрюмый тип с плохо подстриженной бородой и в пыльном помятом вязаном колпаке.
Спустя восемь дней за окном показался северный пригород Сар Берата, одно из многочисленных поселений, окружавших столицу со всех сторон как изумрудное ожерелье голову прекрасной девушки.
Выбрав гостиницу в противоположной части города от места предыдущего проживания, и хорошо выспавшись, друзья принялись обсуждать свои планы.
– То, что Феган лично занимается подбором жокея, говорит о серьезности их намерений, – произнес Мерги, – раз, наверное в десятый, выслушав рассказ Вилта о содержании дневника мага.
– Их, это Фегана и короля? – уточнил Тейрам.
– Короля и Фегана, – поправил сапожник. – Уж не думаешь ли ты, что Керсал, страстный лошадник, поручил бы такое важное дело, как подбор наездника, магу, который даже не скрывает своего пренебрежительного отношения к этому занятию?
– То есть Феган может заниматься этим только в одном случае – Керсал собрался ставить не на Ветерка?
– Выяснением этого я и займусь, – Мерги встал и выглянул на залитую лучами утреннего солнца улицу внизу. Потом неторопливо оделся в почищенную служанками от дорожной пыли одежду, и кивнув друзьям, пошел выяснять подноготную венценосной аферы.
Город жил обычной жизнью. Начало боевых действий на границе столица встретила не то, чтобы равнодушно, но тема для разговоров среди сарбератцев особой популярностью не пользовалась. Гораздо больше горожан интересовали найденные фаворитом короля сокровища империи и предстоящие скачки на ипподроме. Потолкавшись среди праздношатающихся и посетив несколько харчевен, где обедали мелкие чиновники, купцы и мастеровые, Мерги узнал, что оказывается, только благодаря голове оборотня и уму, а также таланту Фегана королевство обрело казну последнего императора. Кто-то изрядно потрудился, чтобы в столице и последний водонос знал, как искать клады, если тебе повезло свернуть шею оборотню. Но больше всего сапожника изумила сумма найденного золота – триста тысяч гемфаров! При всей скаредности гильдии нищих такую сумму накопить было нельзя: тотализатор хоть и давал неплохую прибыль, но, как подозревал поживший в обители нищей братии Мерги, верхушка гильдии отнюдь не питалась сгнившими сухарями и не жила в халупах, не говоря о загородных виллах и, без сомнения, требовательных любовницах. Подобный образ жизни требовал расходов на уровне крупного владения аристократа. Поэтому при всем желании движимое имущество гильдии, с учетом десятилетий накопления никак не могло составлять фантастические триста тысяч. Четверть, максимум треть этой суммы, не более.
Высказав эти соображения сидевшим рядом с ним на скамье в городском парке друзьям, куда они повадились ходить пережидать дневной зной, Мерги по привычке оглянулся назад. Вилт, запивая темным пивом очередной пирожок с капустой и яйцами, непонятно хрюкнул в кувшин. Передав его Тейраму, он повторил:
– Уму непостижимо! Не перестаю изумляться, король с алым магом оказались обычными мошенниками!
– Не ори так громко! – попросил его Хемилон, а то познакомишься с их сообщниками из городской стражи.
– Обычные проходимцы не зарабатывают и тысячной доли их добычи, – возразил Мерги. – Но почему они приврали так сильно? Неужели их внимания удостоилась казна не только нищих?
– Или готовятся к новым делишкам, – добавил опытный Вилт.
– Пожалуй, здесь я соглашусь с тобой, – подумав, произнес с задумчивым видом сапожник.
– Вот это наглость! – восхитился Хемилон. – Заранее объясняют происхождение будущих доходов!
– Не забудь упомянуть об этом в своей книжке, – наставительно изрек Вилт. – Народ должен знать своих героев без официальной позолоты. Ты только подумай, любой воспылает любовью к монарху, если узнает, как он пощипал жирненьких нищих. Прям как сосед Дунур Кривой, которого повесили совсем недавно за ограбление ростовщика. – Наш парень! – сказал гнусаво лекарь, подражая говору сарбератских босяков.
– Тогда придется ее публиковать только после моей смерти, – протянул Хемилон, что-то обдумывая. – И перестань кривляться, мою книжку жители трущоб читать все равно не будут.
Вилт пренебрежительно пожал плечами:
– Подумаешь, после смерти! Лучше посмертно прославиться на всю Линмару, чем слыть при жизни очередным пересказчиком исторических побасенок.
– Я подумаю над этим, когда вернемся в Лантар.
– Это зависит от того, как скоро нам удастся закончить здесь со всеми делами, – отозвался коротышка.
– Какими делами?! – вскинулся Мерги, – мы вроде здесь только до скачек.
– Конечно, это я так к слову, – быстро закивал лекарь. – Чтобы заработать на лошадке, нужно провернуть кучу дел. Кстати, что там у нас с ней, есть хорошие вести?
– Пока никак, – нахмурился Мерги. – Вокруг этих скачек гуляет море слухов. Но все твердят о том, что жеребец Керсала очень неплох. Причем это "очень неплох" с каждым днем я слышу все чаще и чаще. Люди Фегана стоптали, наверное, все башмаки.
– После этого можно купить и дюжину новых, – пробурчал Тейрам.
– Пока удалось разузнать, что Красотка гильдии могильщиков победила два года назад. Только в прошлом году не повезло, пришла второй. И говорят, что она в прекрасной форме и сейчас.
– Ну и что мы тут сидим? – оживился Вилт, – скачки через пол-луны, но на Красотку можно ставить хоть сейчас. Сколько у нас осталось монет? Три сотни с мелочью?
– Зачем Фегану договариваться с жокеем Красотки, если на каждом углу шепчутся о жеребце Керсала? – вслух спросил Мерги, проигнорировав вопрос лекаря. – Нищие оставляют себе десятую долю всех ставок, остальное распределяется среди победителей пропорционално размеру ставки. Что выиграют король с магом, если вместе с ними за выигрышем выстроится половина города? Неважно, будет это Красотка или Ветерок.
– Значит, победить должен кто-то другой, – сказал Тейрам. – Сюда бы папашу Айто, он бы быстро узнал, что к чему.
– Мы и сами разберемся, – отрезал коротышка.
– Как в Лантаре? – поинтересовался пращник.
Вилт плюнул, увидев насмешливые лица друзей, и обратился к сапожнику:
– А кто победил в прошлом году?
– Яблочко гильдии угольщиков. Жокея звать Драб.
– Хорошо бы посмотреть на это Яблочко, – протянул лекарь.
– На Угольке мечтает навариться добрая треть завсегдатаев ипподрома, – тут же отозвался Мерги. – Я думаю, почти все будут ставить на одного из трех фаворитов: Ветерка, Яблочко или Красотку. Следовательно, приличные деньги можно заработать только не на них.
– И как мы определим победителя? – скептично осведомился Тейрам.
– Надо подумать. Я не уверен, что это все претенденты на победу.
Вилт посмотрел на Мерги, бездумно наблюдающего за пробегающими на синем небе белыми барашками облаков и раздраженно вздохнул. Он не был любителем сложных комбинаций, полагая, что хитромудрость опасна тем, что всегда найдется дурак, который споткнется об одно из сложных плетений многоходовой игры. В данном случае им за пол-луны нужно разобраться в хитросплетениях мага, что чревато остаться без выигрыша. Поэтому, Вилт обратился к Тейраму и Хемилону.
– Умный человек никогда не кладет все деньги в один кошель. Пока Мерги работает над наполнением нашего кошелька, мы должны постараться наполнить запасной.
– И что же тебе взбрело в голову? – Хемилон покосился на плутоватыое лицо лекаря.
– Мы забыли о нашем неуловимом урдалансском купце, из-за которого на нас повесили убийство Лазурного стража. Как его зовут?
– Наусса, – напомнил Тейрам.
– А между тем этот негодяй живет в свое удовольствие и не подозревает о том, что четвверо благородных людей из-за него вынуждены заглядывать в рот каждому мерину. Эту несправедливость надо исправить. Наши свирепые друзья ларморцы не откажутся встретиться с убийцей товарища. Ну, а нам в качестве компенсации можно взять пару-тройку золотых из его мошны.
– И где нам его искать? – спросил Хемилон.
Видя, что дарморец не собирается возражать, лекарь довольно ухмыльнулся.
– Зачем искать? Нам надо лишь явиться в порт, и на пристани, где разгружаются урдаланские суда, спросить, как передать письмо Науссе от его приятеля Бригса из Допала.
– И кто нам его напишет? – поинтересовался Хемилон, заранее зная ответ.
– Ты, кто же еще, – ответил коротышка, давно подобравший ключик к ученому другу. – Письмо Бригса к Лиссарту у нас есть. Денек потренируешься, сам Лиссарт не различил бы почерки.
– И что писать? – нахмурился астролог, пытаясь скрыть, что скрытая похвала пришлась ему по душе.
– Здесь надо подумать. Что-то вроде: "Уважаемый господин Наусса. Сообщаю вам, что из-за осады города мои дела пришли в совершенное расстройство. Поэтому вынужден уведомить вас о повышении стоимости товара. Конкретную сумму мы обговорим при личной встрече. Из-за необходимости уладить несколько важных дел мне придется задержаться в Допале на некоторое время. Человек, который передаст вам письмо, позже сообщит о месте нашей встречи. Прошу вникнуть в мое бедственное положение. Из-за войны я практически разорился. Все торговые пути и тропы перекрыты войсками. Надеюсь, что в скором времени дела пойдут на поправку, в том числе и с вашей помощью. Город сильно пострадал во время осады. Сожжено множество домов, в том числе и почтовая станция. Поэтому передаю вам письмо через своего троюродного брата. Удачной торговли и да хранят нас боги. Бригс".
– Ну ты и прохиндей, – уважительно покачал головой Тейрам.
– Всю ночь думал, – скромно признался Вилт.
– А чем письмо опечатывать собираешься? – спросил Хемилон.
– Придумаю. Ты уже можешь начинать тренироваться. Письмо у Тейрама.
– А ты продолжишь думать с кувшином вина под сенью древ? – саркастично отозвался Хемилон.
– Да-да, под сенью дев, – рассеянно отозвался коротышка, наблюдая за усевшейся на соседней скамейке стайкой девушек.
Хемилон с Тейрамом неохотно пошли в гостиницу, оставив приглаживающего вихры лекаря.
Хемилону не потребовалось много времени, чтобы приноровиться к корявой вязи покойного контрабандиста. Так что когда довольный Вилт объявился в гостинице, письмо лежало на столе. Улыбающийся своим мыслям лекарь быстро прочел письмо, в нескольких местах недовольно хмыкнул, где астролог немного переиначил предложения, но в целом одобрил подделку. Потом достал из кармана светло-коричневый кусок воска и кусок бечевки. Быстро проделал в пергаменте отверстия и, свернув письмо, завязал концы в узелок. Положил его на середину почти располовиненного воскового шарика и расплющил его пальцами. Затем покопалься в другом кармане и извлек потемневшую от времени медную монету. Не долго думая, приложил ее реверсом к воску и прижал к столу.
– Ну, как, впечатляет? – Вилт победно оглядел товарищей.
– Очень, – откликнулся Хемилон, – ты бы еще просто пальцем отметился.
– А ты посмотри на монетку, – загадочно улыбнулся лекарь.
Тейрам опередил астролога и внимательно осмотрел медяк.
– Да она же урдаланская! – Тейрам передал монету Хемилону.
– Причем отчеканена почти сто лет назад, незадолго до того, как купеческие дома Урдалана решили, что иметь один монетный двор дешевле. А эта монетка сделана мастером торгового дома Черной цапли.
– Тогда сойдет, – нехотя признал ларморец, рассматривая длинноносый профиль птицы на реверсе.
– Сейчас этот медяк у любителей монетного хлама стоит два бератула. – На какие только жертвы не приходится идти, – Вилт вспомнил непреклонное лицо менялы на рынке, который на все его попытки поторговаться отвечал "Два бератула и ни медяком меньше".
– Клянусь цепью Турула, мы забыли состарить письмо! – неожиданно воскликнул лекарь. – Столько дней в пути, а письмо как будто только что из под пера писца. Надо бежать за футляром, я скоро, – бросил лекарь и тут же выбежал из комнаты.
Тейрам с Хемилоном переглянулись, дивясь такой предусмотрительности взбаламошного друга. Через полчаса Вилт вернулся, держа в руке небольшой берестяной цилиндрик, который, судя по многочисленным царапинам и темным пятнам неизвестного происхождения, успел долго послужить хранителем писем.
– Ну, вот, с этим футляром у урдаланца не возникнет никаких лишних вопросов, – пройдоха небрежно бросил цилиндр на стол. Хемилон потянул концы футляра в разные стороны и внимательно осмотрел внутренности обеих половинок. Потом зачем-то понюхал их и сморщился.
–В него что, вино наливали?
– Главное, сухой, – возразил Вилт. – Давай, засовывай туда письмо.
Хемилон взглянул на чистый пергамент и с легкой брезгливостью поместил его в одну из половинок цилиндра. Закрыв футляр, он придвинул его Тейраму.
– Ты, главное, поменьше говори, – предупредил он пращника.
– Точно, на любые расспросы тверди, что твой родственник объявится через несколько дней, а остальное должно быть сказано в письме.
– Как-нибудь справлюсь, – ответил Тейрам, засовывая футляр во внутренний карман куртки.
– С чем справишься? – поинтересовался возникший неожиданно в дверях Мерги.
– Мы решили, что кроме скачек неплохо бы еще закончить дело с ларморцами, – осторожно сказал Хемилон. – Как сказал Вилт, та самая третья попытка.
– А мне сказать об этом, когда вляпаемся в очередную неприятность? – недовольный сапожник сел у стола.
– Никто не собирался от тебя ничего скрывать, – влез коротышка. – Мы тут состряпали письмецо для Науссы от Бригса, в котором сообщаем ему, что цена на товар чуток повысилась, и обговорить ее Бригс приедет через несколько дней. А пока его троюродный братец, – Вилт кивнул в сторону Тейрама, – доставит ему это послание.
Мерги хотел было проверить, что там написали его друзья, но потом махнул рукой.
– Не наделайте только глупостей.
– Три умных человека проследят за этим, – рассмеялся Вилт. – Все будет как в реторте мага. Сам понимаешь, неуютно себя чувствовать, зная, что где-то Лазурная стража думает о тебе каждый день, когда пьет второй тост за павших товарищей.
– Что-нибудь удалось узнать еще? – спросил Тейрам усталого сапожника, который вытянул ноги и закрыл глаза.
– Кое-что, но говорить об этом пока рано. – Все прояснится только за два-три дня до скачек, когда люди Фегана выпустят весь арсенал слухов, придуманный для любителей ипподрома.
– Керсал! – неожиданный вопль из клетки заставил вздрогнуть даже Мерги. Хемилон не выдержал и на диалекте грузчиков высказал птице все, что он думает об ее умственных способностях.
– Если бы так с самого начала учил ее, то она говорила бы не хуже меня, – засмеялся коротышка.
– Мне уже все равно, – сердито сказал Хемилон. – Больше я на нее не потрачу ни минуты.
– Да, с птичкой у нас не получилось, – признал лекарь. – Может выпустить ее? А то только ест да гадит.
– Ну, нет, – решительно возразил Тейрам. – Я к ней уже привык, да и убираю за ней тоже в основном я. Пусть останется, нас не объест.
– Как хочешь. Тогда хоть пусть говорит правду, а не прославляет разных мошенников.
Вилт подошел к клетке и постучал пальцем по ее прутьям:
– Слышишь, дармоед? Чтобы больше ни слова о Керсале. Керсал мошенник, а Феган обычный ублюдок. Слышишь, у-блю-док, ублюдок, ублюдок.
– Успокойся, Вилт, – произнес Мерги, придвигая к себе тарелку с нарезанным сыром. – Плевать на власть не лучше, чем мочиться против ветра. Результат один.
– Каждый день вспоминаю нашу голову, – обратился лекарь к друзьям. – Такие деньги потеряли.
– Кстати, из-за чего все-таки взбеленился маг в Допале? – вспомнил Тейрам. – И не надо нам рассказывать сказочку, которой ты потчевал Дунура.
– Хе-хе, пока этот ублюдок Феган дрых, я случайно наткнулся на завешанную тряпкой нишу в стене его спальни.
– Ты, случайно, не лунатик? – не выдержал Мерги.
– Нет, иначе бы не увидел нашу голову. Она лежала в каком-то хрустальном горшке.
– И что ты сделал? – свистящим голосом спросил Хемилон.
– Как и говорил раньше, ничего. От удивления чуть не упал, хорошо, что рядом подсвечник серебряный стоял, иначе бы растянулся на полу. Вот только подсвечник я не удержал и как назло, он упал прямо на горшок.
– Ты разбил хрустальный сосуд мага? – не сдержался Тейрам.
= Нет, он целехонек, только пару зубов выбил.
– У кого? – тихо спросил сапожник.
– Ну не у себя же! – огрызнулся лекарь, раздраженный постоянными вопросами. – У оборотня, то есть башки оборотня.
– Странно, чего тогда Феган так разъярился, – недоумеваающе произнес Тейрам, – магу все равно надо было лишь иметь целый глаз. Или зубы тоже важны при поиске сокровищ?
– Ублюдок-чистоплюй, – вынес диагноз лекарь. – Мало того, что своровал, еще и хочет, чтобы ворованное было без пятнышка, чтоб ему свернуть шею на ближайшей лестнице.
Друзья рассмеялись, представив лицо мага, обнаружившего подпорченную голову.
– Этому негодяю хватит наглости, чтобы хвастаться, как он в схватке с оборотнем без всякой магии выбил ему зубы простым кулаком, – посмеиваясь, произнес Тейрам.
Вилт тут же хотел было что-то добавить, но так и застыл с открытым ртом. Потом громко засмеялся и с чувством как следует хлопнул Тейрама по плечу.
– Отличная шутка, клянусь бубенцами Киргала!
– Какая шутка? – непонимающе удивился Тейрам.
– Ладно, проехали, давайте, наконец ужинать. Я пойду вниз за вином. Что-нибудь к окороку и сыру еще надо?
– Обойдемся, – ответил Мерги.
– Как это обойдемся? – возразил Хемилон, – неси виноград и гранаты. В Урмане гранаты продают даже не втридорога, так что надо наесться, пока есть возможность.
– Надо здесь не объедаться, а заработать столько, чтобы хрумкать гранаты как яблоки в любом месте, – проворчал Вилт и пошел на первый этаж отдать заказ служанке.
Утром, когда солнце уже взошло выше любого портового строения, Тейрам шел к пристаням, где разгружались судна предприимчивых урдаланских торговых домов. Сосредоточив в своих руках у себя на родине политическую и экономическую власть после распада Бератской империи, главы крупнейших купеческих семейств сумели за короткое время прибрать почти всю международную торговлю по морю в Линмаре. Огромный торговый флот урдаланцев при поддержке двух сотен боевых галер быстро стал хищным монополистом, оставив конкурентам лишь каботажную торговлю в пределах береговой линии своих стран. Неоднократные попытки крупных судовладельцев из Гемфара, Берата и Дангары отстоять свою долю в жирном пироге морской торговли оканчивались неудачами. То вдруг объявлялись пираты, которым почему-то попадались только неурдаланские суда, то вспыхивали пожары в портах, уничтожая склады, пристани и пришвартованные суда. Последняя попытка, предпринятая гемфарцами при поддержке военного флота, отстроенного на деньги владельцев золотых приисков, окончилась кровавым разгромом у побережья Гемфара. Урдаланцы обвинили Гемфар в пропаже их судов за последние пять лет, не смущаясь тем обстоятельством, что многие из носов бушпритов в виде хозяина морских глубин Хаграта тех пропавших кораблей спокойно красовались у резиденций глав торговых домов. Урдаланский военный флот, внезапно возникший у гемфарских рейдов, за ночь сжег практически весь флот конкурентов. Затем в течение года урдаланские каперы при поддержке флота поодиночке захватили или потопили беззащитные гемфарские суда. Подписанный мирный договор между странами закреплял право урдаланцев на охрану морских путей у побережья Гемфара с правом досмотра любого судна, отправившегося в чужую страну.
Проталкиваясь среди разноязыкой толпы грузчиков, приказчиков, матросов и просто бездельников, лишь ждущих момента спереть что-нибудь у зазевавшихся людей, Тейрам подошел к хорошо одетому урдаланцу, наблюдавшему за разгрузкой пузатой шхуны с огромной черной цаплей на борте судна и небольшой – на трепещущем от утреннего бриза флажке на вершине мачты.
– Уважаемый, не подскажешь, как мне найти твоего собрата по ремеслу Науссу? У меня для него письмо из Допала – обратился пращник к сероглазому мужчине средних лет с обветренным загорелым лицом и дорогим темно-коричневым кафтаном, на котором красовалась вышитая золотой нитью цапля.
Урдаланец оценивающе осмотрел Тейрама и меланхолично произнес:
– Наусс в Урдалане как ракушек на берегу.
– И все они сейчас в Сар Берате на службе дома Черной цапли? – не остался в долгу Тейрам. – Мне нужен тот Наусса, который живет здесь много лун и с нетерпением ждет хорошую прибыль от товаров из Допала. Ты поспрашивай среди своих, уверен, нужный мне Наусса вознаградит тебя за долгожданную новость.
Урдаланец хмыкнул, еще раз посмотрел на Тейрама и позвал одного из помощников, юркого черноволосого паренька с белозубой улыбкой и морским кортиком за поясом.
– Туркс, разузнай в нашей гостинице, кто ждет гостей из Допала. И не забудь взять с него три бератула за новость.
– Бери десять, – посоветовал Тейрам, – меня он ждет как родного брата.
– С брата брать все полгемфара – проявить к нему неуважение, возьму золотой, поделим поровну, – предложил Туркс хозяину.
– Ладно, только поживей двигай ногами, нам еще общаться со сборщиком пошлин, – быстро согласился купец.
Шустрый юноша тут же растворился в толпе. Тейрам с интересом начал рассматривать повседневную жизнь порта. С соседнего корабля веселые матросы гурьбой направлялись в портовую улицу удовольствий. Чуть дальше на рядом стоящий корабль поднимались их хмурые собратья с мутными взглядами и растрепанной одеждой. Кое у кого она была порвана, многие имели синяки и ссадины. Одного даже тащили на носилках.
"Дешевый труд всегда рядом с дешевыми развлечениями", – подумал пращник, вспоминая свой нехитрый досуг в Ларморе, когда служил наемником.
Через полчаса Тейрам увидел широкоплечего мужчину, который в сопровождении Туркса направлялся прямо к нему. Когда расстояние сократилось до дюжины шагов, Туркс откланялся и поспешил к разгруженному судну. Возле него уже спорили сборщик пошлин и его хозяин.
Цепкий взгляд черных глаз и волевой, чисто выбритый подбородок подошедшего купца еще раз напомнил пращнику о том, что надо тщательно следить за языком.
– У тебя письмо для меня? – вместо приветствия спросил резким голосом Наусса.
– Если тебя зовут Наусса и ты знаешь моего троюродного братца из Допала, – в тон ему ответил Тейрам.
– Разумеется, это я, – нетерпеливо отозвался купец.
– Тогда скажи, как его зовут и где он живет, – слегка подозрительно сказал пращник.
– Его зовут Бригс и живет он на улице Суконщиков, – теряя терпение, ответил Наусса.
Тейрам отметил, что несмотря на раздражение, урдаланец говорил все также негромким голосом.
– Что же, все правильно. – Осталось заплатить мне пять гемфаров и можешь забирать письмо.
– Что?! – воскликнул Наусса, багровея на глазах.
– Я не королевская почта и не мальчик на побегушках, – степенно произнес Тейрам. – Тащить сюда свою задницу за просто так я не собирался. Мой прижимистый братец как всегда притворился вечным должником нищих и дал только на дорогу. Так что на обратный путь придется платить тебе.
– Только если ты поедешь к Турулу, – зло прошипел Наусса.
– Тогда выкладывай всю сотню и я приложу все силы в веселых кварталах славной столицы, чтобы попасть к нему.
Урдаланец, встретив подобный отпор, понял, что бессовестный родственник трижды проклятого контрабандиста готов торговаться весь день и молча достал кошелек. Вытащив пять золотых, он с мрачным видом передал их Тейраму.
Пращник не стал дальше испытывать терпение купца, и тут же передал ему футляр.
– Ты что, со свиньями спал? – не удержался урдаланец, глядя на непритязательный вид футляра.
– С вами скопидомами денег хватает только на грязные дыры, где отравиться также просто, как подцепить вшей, – искренне парировал Тейрам.
Купец бросил неприязненный взгляд на наглого "родственника" и скользнув взглядом по изображению аиста на воске, громко процедил:
– Тупоголовые недоумки!
Потом брезгливо бросил под ноги нехитрую печать и развернул письмо. Судя по тому, как цвет лица Науссы вновь изменился на свекольный, весточка от "Бригса" купца совсем не порадовала.
– Проклятый мошенник! – громко рявкнул урдаланец, со злобой смяв пергамент в крепком кулаке.
– Здесь я с тобой полностью согласен, – спокойно отозвался Тейрам. – Что там он написал? Небось жалуется, что беден, как тюремная мышь?
– Не твое собачье дело! – огрызнулся Наусса.
– Хорошо, меня ваши дела не касаются. Пожалуй, я пойду.
– Постой! – крикнул спохватившийся урдаланец. – Здесь написано, что ты должен отвести меня к Бригсу, когда он приедет сюда.
– Раз написано, значит приду. Мой братец знает, в каких кабаках я здесь обычно зависаю, – равнодушно ответил Тейрам. – И готовь золотой к моему следующему приходу.
– Хорошую сталь я тебе приготовлю, и твоему жадному брату! – с ненавистью прошептал Наусса в спину удаляющегося пращника.
Как назло, под рукой никого не оказалось, чтобы послать слежку за наглым родственником контрабандиста. Отчаянно ругаясь купец тщательно раздавил печать Вилта, уничтожая отпечаток урдаланского медяка, и отправился в гостиницу, которую занимали только выходцы из торгового дома Черной цапли.
Тейрам, то и дело оглядываясь назад, целый час плетал по улицам, отрываясь от возможной слежки. Напоследок он прошел через парк невдалеке от скамьи, на которой сидел Хемилон, и остановился у одного из многочисленных небольших парковых фонтанов. Через несколько минут к нему подошел Вилт и негромко сказал:
– Хвостов нет, идем в гостиницу.
Немного позади за лекарем и Тейрамом шел Хемилон по другой стороне улицы. Незаметно для троицы, на пределе видимости за ними следовал сапожник, молча решивший накануне подстраховать друзей.
– Заглотил наживку! – воскликнул радостно Вилт, выслушав рассказ Тейрама и довольно потер руки.
Мерги удовлетворенно кивнул и сказал:
– Теперь осталось отыскать ларморцев и объяснить им их ошибку.
– Это будет непросто, – вздохнул Тейрам, вспомнив засаду Лазурных стражников, в которую они чуть было с Вилтом не попали.
– Да, здесь надо тщательно продумать все аргументы в разговоре с ними, – согласился сапожник.
Следующий день Мерги потратил на поиск Лазурных стражников. Отыскать их оказалось не слишком сложно. Сапожник, не долго думая, отправился к главному зданию городского магистрата, где регистрировалось прибытие лиц, за которыми необходим был особый пригляд как персон, могущих создать проблемы бератской короне. Под эту категорию подпадали иностранные сановники, послы и прочий люд, наделенный особыми правами и привилегиями своих сюзеренов.
Мерги нашел в западном крыле здания, отданного под канцелярию, одного из старших писцов, и отрекомендовавшись старым другом Тетурра, одного из Лазурных стражей, спросил, где его найти в Сар Берате. А чтобы подстегнуть рвение, уже начавшему седеть писцу был продемонстрирован золотой гемфар как символ чистоты помыслов старого друга. Служитель пера тут же оживился, и велел Мерги никуда не отходить и куда-то резво убежал, как мальчишка, получивший медяк за выполненное мелкое поручение. Вот только ждать писца пришлось на удивление долго. Когда пошел второй час ожидания и сапожник решил было поискать более толкового человека, писец наконец объявился. Он молча протянул руку за монетой и лишь после того, как она исчезла во внутреннем кармане его камзола из дешевой светло-серой ткани, сообщил сапожнику, что ларморцы должны проживать в гостинице на улице Старых ив, что в трех кварталах к западу от северных ворот.
