Текст книги "Голова оборотня (СИ)"
Автор книги: Николай Туканов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)
Как этого добьется маг, Мерги примерно представлял. Подкуп и угрозы действуют на жокеев ничуть не хуже чем на остальных людей. А опытный наездник всегда найдет оправдание, почему резвый скакун вдруг отстал на повороте или неожиданно сбил темп.
Когда пришло время встретиться с ларморцами, Мерги, сопровождаемый на удалении друзьями, пошел в гостиницу, где они жили. После долгого обсуждения удалось прийти к согласию в обсуждении дальнейших шагов, которые Мерги и озвучил затем друзьям.
Главная роль в предстоящем деле возлагалась на Тейрама, от поведения которого зависело, пойдет ли Наусса на встречу с его «двоюродным» братом или заподозрит неладное.
Мерги, достал из небольшого мешка звенящую кольчугу, которую он выпросил у ларморцев, и передал ее Тейраму.
– Лишней не будет, – коротко ответил он на удивленный взгляд пращника. – Науссе не выгодно оставлять в живых лишних свидетелей, тем более таких жадных, как ты и твой братец. Вы же за несколько золотых можете раскрыть, кто оплатил рецепт лазури.
Тейрам с досадой принялся надевать железную рубаху, которая опускалась лишь до чуть пониже пояса.
– Остальное придется беречь руками, – хохотнул Вилт, оценивая кольчугу.
– Главное, прикрыть печень, почки и спину, – буркнул Тейрам и слегка подпрыгнул, оценивая незаметность защиты.
– Наденешь плащ, – решил Мерги, критично оглядывая провисающие возле подмышек железные кольца. – Завтра утром сходим с тобой на рынок, подберем что-нибудь подороже и позаметнее. Местные щеголи это любят.
Когда через день Тейрам подошел к урдаланской гостинице, то его ждал весьма прохладный прием. Вышедший во двор Наусса, узрев пращника, разряженного в роскошный темно-зеленый плащ и блестящие черные башмаки с серебряными пряжками, и припомнив неслыханное по своей наглости недавнее ограбление, почувствовал, что наглые допальцы швыряются его деньгами, и всерьез ожидают от него очередной кучи золота.
Проскрежетав зубами, купец подошел к Тейраму.
– Добрый день, почтенный Наусса, – Тейрам слегка поклонился, заставив звенеть крохотные серебряные колокольчики, нашитые у воротника.
– Кому добрый, а по мне паршивый, – зло ответил урдаланец, сморщившись от подобной безвкусицы.
– Если ты готов встретиться с моим братцем, то и для тебя взойдет солнышко, – отозвался небрежным тоном пращник. – Он вчера приехал и ждет с нетерпением встречи с тобой. Хотя сегодня, пожалуй я не уверен, что он сможет достойно встретить тебя, братец плохо себя чувствует.
– А вот я смогу прийти только сегодня, – неприязненно ответил Наусса. – Я деловой человек и если бы каждый раз ждал, когда пройдет похмелье у моих партнеров, то давно бы разорился.
Тейрам, у которого в запасе была почти неделя, неопределенно хмыкнул.
– Ну, тогда едем к постоялому двору на Цветочной площади, – спокойно решил Тейрам.
Лицо урдаланца перекосилось от гнева.
– Неужели у твоего кузена действительно так плохо с деньгами, как он сообщал мне в письме, раз он вынужден ютиться в одной из самых дорогих гостиниц в городе?
– Ему пришлось влезть в долги, чтобы принять уважаемого Науссу не в клоповнике, – с невинным видом ответил Тейрам.
– Я оценил это, – процедил урдаланец. – Стой тут, я кликну своих охранников и велю кучеру подъехатьь сюда.
– Зачем охранники? – неприятно удивился пращник, – мы честные люди.
– Я не собираюсь рисковать, везя с собой столько золота, – отрезал Наусса и развернувшись, зашагал в дом.
Минут через десять к подъезду подъехала уже знакомая пращнику карета, которую он сумел рассмотреть вместе с Вилтом из окна второго этажа в доме господина Ориссы, в котором Наусса так неудачно расстался с деньгами. Кучер тоже не поменялся. А вот среди вышедших вместе с урдаланцем охранников Тейрам никого не узнал. Четверо вооруженных короткими мечами мужчин оценивающе посмотрели на Тейрама и отодвинув его в сторону, обеспечили хозяину безопасный проход до кареты. В руках урдаланца Тейрам увидел увесистый мешок. А вот злорадный взгляд, брошенный купцом в сторону пращника, заставил его насторожиться.
– Залезай в карету! – бросил через распахнутую дверцу Наусса.
Поднявшись в карету, пращнику указали на место рядом с одним из охранников. Второй телохранитель сидел напротив, рядом с купцом. Карета слегка покачнулась, когда остальные охранники взобрались на задки. Кучер присвистнул и лошади сдвинулись с места, перейдя на неторопливый шаг. Всю дорогу в карете висело молчание. Нехорошая тишина и непонятное ехидство в глазах урдаланца вызвали у Тейрама зуд в спине, как раз под левой лопаткой. Отбросив нехорошие мысли, пращник с рассеянным видом уставился в окно. Они ехали по центральным улицам, изредка сворачивая в не менее оживленные переулки.
Доехав до Цветочной площади, карета остановилась у ступенек трехэтажной гостиницы, чей темно-розовый фасад контрастировал со светло серой черепицей крыши. У входа дежурил охранник, открывая заодно для клиентов тяжелые темно-коричневые высокие двери. Вдоль фасадов всех зданий на площади тянулись широкие, не менее трех шагов, газоны, где пышно росли цветы самых разнообразных оттенков. Хозяин гостиницы предпочитал дангарские светло-зеленые розы. Сосед слева отдавал предпочтение гиацинтам.
Светловолосый привратник учтиво спросил у Науссы цель столь многолюдного сборища и, взглянув на напряженных телохранителей, разрешил навестить постояльца только Науссе, Тейраму и одному охраннику. На все возмущенные возражения привратник лишь вежливо ответил:
– У нас спокойно и нашим клиентам ничего не угрожает, как и их гостям. Внутри хватает и своих опытных охранников.
Недовольный урдаланец подошел к своим людям и шепотом отдал распоряжения. От четверки отделился плечистый малый и встал позади Тейрама.
– Иди впереди, – приказал Наусса пращнику, вызвав удивление у привратника, и заставив его внимательнее оглядеть странных гостей.
Тейрам, ознакомленный с планом гостиницы, который передали Мерги ларморцы, уверенно свернул в правое крыло и стал подниматься на последний этаж.
На третьем этаже пращник подошел к шестой двери (комнаты располагались только с одной стороны коридора) и выбил на косяке причудливый стук костяшками пальцев.
– Входи, дверь открыта! – крикнул кто-то изнутри. Распахнув дверь, Тейрам вошел в прилично обставленную комнату и встретился глазами с незнакомцем, сидевшим в большом мягком кресле с кубком в руке.
– А, это ты, дружище?! – воскликнул неизвестный, обращаясь к Науссе.
Урдаланец не успел открыть рот, чтобы выразить свои чувства от встречи с незнакомым ему человеком, который явно не был Бриггсом, как сзади его сбил телохранитель, упавший на Науссу из-за сильного толчка в спину. В комнату ворвались двое мужчин с короткими арбалетами. Один из них тут же захлопнул дверь и опустил засов. Второй, наставив оружие на встающего охранника, негромко сказал:
– Не дергайся, иначе получишь отравленный болт в живот.
Мужчина в кресле отставил кубок на столик и обезоружил мрачного телохранителя. Тейрам вспомнил, что слышал этот голос, когда Мерги общался с главой ларморцев.
– В чем дело? Вы кто такие? – резким голосом спросил Наусса, по очереди обводя взглядом незнакомцев.
– Мы Лазурная стража, дружок, – ответил мужчина, вернувшись опять в кресло. – И у нас есть к тебе несколько вопросов, ответить на которые в твоих же интересах.
Телохранитель заметно изменился в лице и бросил неприязненный взгляд на побледневшего купца.
– Ты нам не нужен, – обратился к телохранителю один из ларморцев. – Сейчас тебя отведут в соседнюю комнату, где ты подождешь своего хозяина, или сообщишь потом своим приятелям, что они сели в глубокую лужу.
Купец истошно закричал и рванулся к двери. Ларморец сзади сбил его с ног и ударил кулаком в лицо.
– Кричать бесполезно, мы сняли весь этаж, – равнодушно заметил ларморец в кресле.
В дверь постучали. Один из Лазурных стражей поднял засов и впустил еще двоих ларморцев. Они быстро связали руки телохранителю и увели его из комнаты. Скоро хлопнула дверь соседнего помещения.
– Ты нам тоже не нужен, – обратился командир стражей к пращнику. – Сейчас иди в соседнюю комнату слева, и посиди, пока мы не закончим нашу беседу с урдаланцем.
Тейрам кивнул, но у двери обернулся и спросил:
– Можете посмотреть, что в мешке у купца?
Командир кивнул одному из подчиненных, и тот, вырвав ношу из ослабших от страха рук Науссы, раскрыл клапон мешка и высыпал его содержимое на пол. Тейрам выругался, глядя на кучу медяков. Ларморец вытолкнул пращника в коридор и закрыл за ним дверь.
Тейрам услышал очередной приглушенный вопль Науссы, и зябко поведя плечами, открыл соседнюю дверь.
– Увидев в комнате связанного телохранителя, пращник подошел к нему и грубо спросил:
– Что вам приказал Наусса сделать со мной?
Телохранитель покосился на любопытный взгляд ларморца и нехотя ответил:
– Намять бока тебе и твоему братцу.
– А мечи вы взяли, чтобы не содрать кожу с пальцев? – тихо поинтересовался Тейрам.
Связанный угрюмо промолчал.
Пращник выругался и отошел к окну, которое в отличие от соседней комнаты, было открыто.
– Урдаланец не поднимет тревогу своими криками? – спросил Тейрам у ларморца.
– Он уже жует кляп, – флегматично отозвался страж.
В течение следующих двух часов в комнате никто не проронил ни слова.
Тейрам угрюмо ждал окончания допроса Науссы, от результатов которого зависели их дальнейшие взаимоотношения с ларморцами. Мерги и остальные должны были ждать его где-то на площади, они заранее об этом договорились еще вчера, после ухода ларморца, который сообщил о месте, куда следовало заманить урдаланца.
Чуть слышный скрип открывающейся двери возвестил о начале крупных перемен в судьбе некоторых гостей. Вошедший предводитель ларморцев, бросив короткий взгляд на Тейрама и связанного охранника, отрывисто приказал вскочившему со стула подчиненному:
– Этого, – ларморец обернулся к сжавшемуся телохранителю, – вышвырни на улицу. – Если еще раз встречу твою рожу, ты – покойник, – предупредил он громилу.
Ларморец, выполняя приказание командира, споро обрезал веревки и ухватив за безвольное плечо здоровяка, вытолкнул его в коридор.
– Так, теперь вы, – произнес ларморец, задумчиво смотря на подобравшегося Тейрама. – С вами не все чисто, Наусса рассказал, что несколько дней назад его ограбили, подсунув поддельное письмо …
– Должен же этот ублюдок как-то поплатиться за то, что нас исхлестали в суде как каких-то карманников, – прервал его Тейрам, не отводя глаз от угловатого лица ларморца.
– Вы его неплохо пощипали. Советую вам сменить место жительства, урдаланцы будут упорно искать тех, с кем уехал их земляк.
– Он мертв? – осторожно поинтересовался пращник.
Ларморец сразу посуровел, плотно сжав губы.
– Пока нет. Советую вам забыть о нем и никогда не вспоминать.
Едва прикрытая угроза в голосе Лазурного стража заставила Тейрама пожалеть о своем вопросе.
– Об этом можете не беспокоиться, у нас своих проблем хватает, – пращник тут же поспешил исправить оплошность.
– Вот и договорились, – кивнул ларморец, – можешь уходить.
Тейрам быстро попрощался с хранителем секретов лазури, имени которого он так и не узнал, и быстрым шагом покинул гостиницу. Охранников, как и возницы, уже не было видно. Тейрам зашагал к небольшому фонтану, бьющему посередине площади, где и был перехвачен друзьями. Пращник по пути к их новому жилью кратко рассказал о том, что с ним случилось в "гостях" у ларморцев, то и дело перебиваемый расспросами слушателей. Как оказалось, Мерги остановил свой выбор на скромном постоялом дворе рядом с местом работы Медяка, рассудив, что помощь этого прохвоста может понадобиться в самый неподходящий момент. Ужинать четверка спустилась в общий зал, где приезжие торговцы и местные жители завершали трудовые будни. Не успела служанка поставить к ним на стол поднос с едой, как за стол сел внезапно объявившийся Медяк.
– Неплохо, – прошамкал нищий, бесцеремонно засунувший в рот кусок тушеной телятины.
– За это ты обязан расплатиться хорошей вестью, – сурово произнес голодный Вилт, следуя примеру Медяка.
– Феган помер, за это и выпить можно, – слова жизнерадостного наглеца тут же воплотились в дело. Медяк надолго прильнул к кувшину с вином, не обращая внимания на рядом стоящий пустой кубок.
– Ты шутишь?! – воскликнул Хемилон, невольно подпрыгнув на скамье.
– Хорошая шутка улучшает аппетит, – осклабился Медяк. – Ладно, вот вам хорошая новость: завтра Касана ждет трудный денек. Моя пташка сумела напеть начальнику городских бездельников, то есть стражников, что Касан крысятничает по-крупному. Пераол уже писает кипятком.
– Отлично! – Вилт обрадованно подмигнул Тейраму. – Мы хотим посмотреть на это зрелище.
– Только на улице, – огорчил его нищий. – Сам понимаешь, обсуждение проступка на такую сумму будет вестись с глазу на глаз.
– Куда и когда надо подходить? – деловито поинтересовался Тейрам.
– Я вас сам отведу, за такие деньги я готов вас носить на руках, – заржал Медяк. – Признаться, Касан порядочный ублюдок, пару раз даже меня чуть не прижал. Так что проблем особо не возникло.
– Нам еще не хватало, чтобы об этом болтало полгорода, – недовольным голосом сказал Мерги.
– Не беспокойся, эти люди будут молчать в тряпочку. Касан ублюдок, но злопамятен, как маг.
– Меня эта забава не интересует, – сказал Мерги, вставая из-за стола. – Вы там не светитесь, не хватало, чтобы еще вас заметил Касан.
– Не дураки, – хмыкнул нищий, расправляясь с куриным крылышком.
– Я, пожалуй, тоже обойдусь без лицезрения вашего сотника, – чуть помедлив, произнес Хемилон. – Кстати, Медяк, если ты такой шустрый, не согласишься пристроить кому-нибудь нашу птичку? Она еще и говорящая.
Нищий, чуть не подавившись костью, резко мотнул головой. Потом прокашлялся и произнес:
– Ну уж нет! Вы не сегодня-завтра уедете в свой Урман, я мне отдувайся за вас. Мало ли чему вы научили эту птицу говорить. А что она сама сумела запомнить? Нет, дудки, своя шкура дороже. Что мне делать, если она на всю улицу заорет оскорбления Фегану, или самому королю?
–Да не ругается она! – с досадой возразил астролог.
– А кого она назвала ленивой овцой? – не к месту поинтересовался Вилт, которому после слов нищего разонравилась идея с подарком птицы.
– Вот-вот, – оживился Медяк, – про овец она уже знает. А может, она в портовой таверне выросла, а я ее продам уважаемому семейству, где растут невинные дети? Хотя, – глаз нищего хитро прищурился, – может, как раз это и понадобится.
– Все, птицу не продаю, – рассердился Хемилон, чье самолюбие было задето словами беспардонного нищего. – Я увезу ее в Лантар, пусть развлекает покупателей в лавке Айто.
– Как хотите, – махнул рукой уже захмелевший нищий.– А мне пора идти, дела, будь они неладны. Спасибо за угощение, значит, утром я за вами зайду.
Медяк медленно пошел к выходу, не забывая избегать столкновения со снующими с подносами служанками.
Вилт проводил взглядом нишего и обернулся к Тейраму.
– Скачки начнутся через десять дней, а на кого мы будем ставить, Мерги так и не определился.
Пращник пожал плечами.
– Этого не знают даже нищие.
– Да, теперь я понимаю грабителей. Кастет гарантирует постоянный доход.
– Или носок с песком, – добавил Тейрам, вспомнив оружие Медяка.
– Кастет надежнее, – возразил лекарь. – Поверь человеку, которому пришлось лечить не одну разбитую голову. А носки – для бездельников вроде Медяка. Если бы он попал не туда куда надо, нам бы пришлось иметь дело с его охраной.
– Тогда уж сразу нож под ребра, – буркнул пращник, – действует безотказно.
Вилт хихикнул:
– Вообще-то я приемлю только не смертельные средства отбора собственности.
– К чему вообще этот разговор, – раздраженно сказал Тейрам, – такой фокус, как с Науссой, нам больше не представится. Мало кто побежит с кучей золота, поверив какому-то письму. Нам понадобилось почти полгода, чтобы выяснить, кто замешан в этом деле.
– Это я просто мечтаю, – примирительно сказал Вилт. – Человек я приземленный, поэтому думаю не о зарытых сокровищах, а о хомяках, которые уже набили свою норку золотом.
– Этот хомячок убил Лазурного стража, и нас заодно бы порешил, представься ему такая возможность, – дал отповедь другу Тейрам.
– Хочу кучу золота и все, – упрямо заявил Вилт. – Ну почему наша башка оборотня понадобилась этим ублюдкам? Если бы не Феган, эта голова уже висела бы над очагом отличного постоялого двора или харчевни, хозяевами которого были бы мы сами. Понимаешь, сами себе хозяева!
– Так сложились звезды, – ответил Тейрам любимой поговоркой Хемилона.
– Почему для этих ублюдков эти звезды складываются только удачно, возьми что Силара, что Фегана с Керсалом, или того же Касана. А для нас у звезд припасена только одна фигура – кукиш. Слыхал о такой?
– Завтра мы заставим Касана поднять башку к небу и увидеть это редкое для всех ублюдков созвездие, – с улыбкой ответил Тейрам.
– Только не забывай, что показ этой фигуры мы оплатили из своего кармана, – ворчливо заметил лекарь. – Всех денег мира не хватит, чтобы каждый засранец полюбовался на звездный кукиш. Вот поэтому я так уважаю кастеты. Один удар и звезды сразу встают в благоприятную для тебя позу.
– Положение, – поправил пращник.
– Если дело тянет больше чем на три сотни гемфаров, то это поза, а если меньше – сойдет и положение, – поучающе заявил коротышка.
– Занимательно ты рассказываешь об астрологии, – засмеялся Тейрам. – Ладно, продолжим разговор в следующий раз, а сейчас пошли спать. Спорю, что Медяк поднимет нас ни свет ни заря.
Как и предсказывал Тейрам, нищий поднял их спозаранку, то и дело нетерпеливо подгоняя лекаря и пращниа, недостаточно быстро, на его взгляд, идущих по грязным улочкам столицы. Друзья внимательно смотрели под ноги, чтобы не сломать ногу в узких и глубоких как нора крота сухих рытвинах, или не растянуться на подозрительного вида кучах мусора.
– Не мог провести нас улицами почище, а не этими крысиными ходами? – недовольно спросил у нищего Вилт, огибая очередное препятствие.
– Зато намного короче, – возразил Медяк, с ловкостью перепрыгивая через канавку, прорытую неизвестно для каких целей.
Друзья со вздохом последовали за нищим дальше. Неказистые домишки, часто довольно в неприглядном виде, то и дело попадались на глаза. Один раз поборники справедливости чуть не столкнулись нос к носу с тремя мрачными типами с оценивающими взглядами. Но обошлось. Узнав Медяка, неизвестные кивнули ему и тут же скрылись в ближайшей подворотне.
– Ребята возвращаются с работы, – неопределенно пояснил нищий в ответ на вопросительный взгляд Тейрама.
– Ты лучше скажи, где они работают, чтобы я обошел это место в поздний час, – заметил лекарь.
– Я бы на твоем месте вообще не шлялся здесь по ночам, в этом районе очень ценят ночной труд, и не жалуют бездельников с монетами, – ухмыльнулся Медяк.
Через полчаса блужданий по незнакомым переулкам нищий вывел спутников на улицу, которая оканчивалась у трехэтажного здания городской стражи. К нему примыкала тюрьма, в которой Вилт с Тейрамом и завели знакомство с Медяком.
При виде тюрьмы лица друзей помрачнели. Нищий же равнодушно бросил взгляд на хорошо знакомое ему пристанище поневоле и подтолкнул спутниковв сторону кареты, стоящей наискосок, в полусотне шагов от входа в здание, где оберегали покой граждан столицы руководители городской стражи во главе с Пераолом.
Устроившись у окошка, занавешенного серой шторкой, лекарь и Медяк жадно высматривали Пераола и сотника Касана. Но те все не объявлялись. Тейрам, развалившись на сиденьи, усмехнулся: пока ночные работники, вроде знакомых Медяка, не увидят третий сон, Пераол не объявится.
А вот Касан явно придерживался мнения, что волка ноги кормят. Быстро выпрыгнув из открытого повозки, сотник исчез в здании, чтобы начать знакомиться с отчетами десятников, дежуривших этой ночью. Касан быстро скользил взглядом по корявым строчкам донесений: попытка поджога халупы никому не нужного старьевщика, зарезанный матрос возле кабака самого низкого пошиба в припортовом районе, несколько ограблений без смертоубийства, и привычные драки. Отчеты о работе ночных воров соберут дежурящие днем. Касан довольно отбросил на стол отчеты. Слава богам, эта ночь на его участке прошла спокойно. Никто не будет торопить его отыскать к концу дня золото обворованного купца, шурин которого достаточно известен его начальству. Касан уже прикидывал, где можно позавтракать после того, как он и другие сотники отчитаются Пераолу о ночных происшествиях, когда резко распахнувшаяся дверь нарушила ход приятных мыслей. Тщедушный писарь, один из трех секретарей Пераола, свистящим голосом произнес:
– Господин Пераол требует немедленно явиться к нему. Немедленно!
С шумом закрыв дверь, канцелярская крыса исчезла, заставив сотника зло выругаться. По манере открывать дверь здесь можно было догадаться о характере предстоящей встречи с начальником. Судя по этому признаку, сотнику гарантированы трудные минуты.
Лихорадочно вспоминая, какой из недочетов в работе мог выплыть к руководству на стол, Касан подтянул ремень, пригладил волосы, и взял на всякий случай утренние доклады десятников: навощенные куски пергамента. После доклада Пераолу лишь небольшая часть из них фиксировалась чернилами, после чего восковую поверхность заново сглаживали для следующей смены.
Следующим признаком предстоящего разгона для Касана стало отсутствие писарей в комнате, примыкающей к апартаментам Пераола. За столами, заваленными отчетами, донесениями, сводками, было непривычно пусто. Лишь сбоку на стуле для посетителей, сидел личный помощник Пераола, один из тех ловких типов, которые всегда в курсе всех дел, творящихся в хозяйстве патрона, а самое неприятное, часто знают о работе стражников больше, чем им следует. Но для Пераола этот человек гарантировал твердый процент почти со всех взяток, которые получали стражи порядка.
– Тебя ждут с нетерпением, – с усмешкой обратился к сотнику помощник.
Касан молча открыл дверь и шагнув в просторный кабинет начальства, закрыл поплотнее дверь. Впрочем, Пераол обладал достаточно пронзительным голосом, чтобы его ругань достигала ушей не только писарей за дверью, но и была хорошо слышна и в коридоре.
– Господин Пераол, я готов отчитаться по всем происшествиям, случившимся за прошедшую ночь, – бодро отрапортовал Касан, и положил на стол доклады подчиненных.
– Обо всех? – глухо переспросил коротко подстриженный начальник, нервно теребя седой ус.
– Да.
– Так, что тут у нас? – вслух произнес Пераол, быстро просматривая происшествия, – убитый матрос, поджог старьёвщика, поножовщина. Никого и ничего ценного, – сказал Пераол, пристально глядя в лицо подчиненному.
– Сегодня выдалась спокойная ночь, – не зная, что сказать, брякнул Касан.
– Спокойная?! – завопил начальник стражи, – и давно у тебя они стали спокойными? Может с того дня, когда ты утаил от меня золото Лиссарта? "Мы нашли там восемьсот золотых", – Пелаор не очень удачно сымитировал голос Касана. Спите спокойно, господин Пелаор, ваши четыреста монет вам привезут вечером, ну а я как нибудь справлюсь с оставшимися двадцатью пятью сотнями гемфаров, не так ли, лживый ты сукин сын?!
Последние слова больше походили на трубный рев раненного быка, чем на крик обиженного в лучших чувствах начальника стражи. Касан, проклиная неведомого доносчика, принялся бессвязно бормотать, по ходу подбирая подходящее оправдание.
– Заткнись, сын крысы, – рявкнул красный как свекла Пераол. – Меня не интересуют твои лживые уловки, где моя доля? Смотри мне в глаза, ублюдок!
– Я, я сейчас же привезу ее вам, – пропыхтел Касан, рисуя себе дальнейшие малоприятные последствия этого разговора.
– Сегодня моя доля будет равна трем тысячам, – яростно произнес Пераол. – И горе тебе, если до обеда их не привезут ко мне домой. – Ты слышишь, жадная скотина?
– Да, да, привезу непременно, – обреченно пробормотал Касан, стараясь не смотреть на начальника, чтобы скрыть свою злость.
– И еще, теперь осмотр домов, где произошло убийство хозяев, стражники будут производить только с участием одного из моих секретарей, или, в особо важных местах, моего помощника. Иначе ты и другие сотники заработаете себе грыжу, заботясь о моей спокойной старости.
Касан сжал зубы и промолчал, держа этот удар под дых. Но сейчас он был не в том положении, чтобы возражать.
– Так точно, господин Пераол, вместе с писарями, – с трудом повторил сотник.
– Мои люди сегодня же подготовят распоряжение на этот счет, а теперь убирайся прочь. И только попробуй еще раз повторить подобный фокус, вмиг окажешься на мраморных рудниках. Там можешь таскать, сколько захочешь.
Испуганный и разозленный Касан выскочил из кабинета и чуть не столкнулся с помощником.
– Тяжелый денек? – сочувствующе произнес он. – Ладно, со всеми такое бывает.
– Но не за три тысячи, – с ненавистью посмотрел на "доброжелателя" сотник, не сомневаясь, через кого узнал Пераол о "недостаче".
– Тут ты прав, в этом и моя вина, не доглядел, – вздохнул помощник, – но теперь все будет иначе.
Касан скрипнул зубами и чуть не бегом бросился к выходу, удивляя знакомых сослуживцев яростным выражением лица.
Затаившиеся в карете с удовольствием разглядывали злую физиономию сотника, а его ругань, которую тот обрушил на ни в чем не повинного кучера одной из арестантских телег, остановившейся у входа в здание, говорила о том, что поход к начальству обошелся Касану недешево.
– Весь день бы глядел на рожу этого ублюдка, – хохотнул довольно Вилт, – не отрывая взгляда от приятного зрелища.
– Заплати еще пятьдесят монет, и я повторю представление, – предложил Медяк, уступивший свое место у окошка Тейраму.
– Я лучше постараюсь получше запечатлеть его в памяти, это выйдет дешевле, – возразил лекарь.
Мерги и Хемилон с интересом выслушали рассказ вернувшихся друзей, впрочем, сапожник при этом явно думал о чем-то другом. Когда закончили обсуждать перипетии этой истории, Мерги кашлянул, привлекая внимание, и произнес:
– До скачек осталось меньше десяти дней и пора решать, на кого мы поставим наше золото. Сейчас я вам обрисую текущее положение, все, что мне удалось разузнать и домыслить самому.
– Я уже и не надеялся, – искренне обрадовался Вилт, пихая в бок Тейрама. – И как же обстоят дела с аферой Керсала и этого мага-вора, Фегана?
Мерги прочистил горло, не обращая внимания на болтовню лекаря и начал говорить.
– Итак, через восемь дней начинаются имперские скачки. Участвуют все конюшни королевства. Вообще-то никто не запрещает выставить скакуна и из соседней страны, но из-за слова "имперские" Урман и Лармор не желают лишний раз напоминать себе, что они когда-то были частями Бератской империи. То же относится и к Урдалану. Про Дангару все ясно, война и захваченная восточная окраина. Поэтому все фавориты питаются бератским овсом.
Придирчивый до мелочей Хемилон кивнул, соглашаясь со словами друга.
– Скачки будут идти четыре дня, в первые три дня по два заезда, в каждом по семь лошадей. На четвертый день к шести победителям заездов король выставляет своего скакуна, который не обязан участвовать в отборочных соревнованиях. Привилегия со времен империи. Поэтому из семи претендентов точно известно только об одном – королевском Ветерке.
– А почему бы нам не попытаться сделать еще ставку и на отборочных заездах? – перебил сапожника Вилт.
Мерги вздохнул.
– Потому что мы собираемся поставить две сотни золотых. А рисковать шесть раз подряд с нашей удачей я не собираюсь. Мы же договорились ставить на того скакуна, на котором собирается пополнить казну сам Керсал.
– Вилт, не начинай все сначала, – нетерпеливо сказал Тейрам. – Мерги не затем бегал по городу, чтобы мы рисковали такими деньгами.
– Ладно, ладно, продолжай, – примирительно сказал лекарь Мерги.
– Несмотря на такое количество скакунов, – продолжил Мерги, – реальных претендентов совсем не много. Я уже говорил о победителях двух предыдущих скачек, Красотке от гильдии могильщиков и Яблочке из конюшни угольщиков. К ним стоит добавить трех жеребцов: Резвого – от жриц Итал, Дурного – любимца Расса – лучшего сирпалида в столице и Лютика – надежда владельца мраморных рудников.
Конечно, не все они выйдут в финал, но на слуху именно они. И именно о них предпочитают не говорить многие завсегдатаи ипподромов, когда их начинаешь расспрашивать о верном фаворите. В любом случае, скорее всего, на кого-то из них остановили свой выбор король и Феган.
Кстати, как я и предполагал, уже четвертый день по столице гуляют слухи о резвости урманского жеребца, – усмехнулся Мерги. – Причем ссылаются на разных людей, которые случайно оказались на тренировке Ветерка.
– Подготовка началась, – задумчиво произнес Хемилон. В лошадях астролог не разбирался и особо ими не интересовался. Но авантюра Керсала его увлекла.
– А нельзя отследить, на кого поставят такую огромную ставку от короля? – полюбопытствовал Тейрам.
–Мерги покачал головой.
– Нет, делать ставки наличными выше трехсот гемфаров запрещено законом, чтобы избежать всплеска ограблений в дни состязаний. Ставки больше этой суммы оформляются через письменные обязательства под залог недвижимости в самой гильдии нищих в присутствии чиновника из магистрата, который заверяет ставку.
– А если привлечь Медяка? – жадно поинтересовался Вилт.
– Если ты обратил внимание, то Медяк хоть и занимает не последнее место в гильдии, но к деньгам его не подпускают. Для этого есть казначей гильдии, которого мы не знаем, и помощник Инбалт. Вряд ли кто другой допущен к таким вещам, кроме них и самого Белха. Да и деньги будут положены через подставное лицо, скорее всего малоизвестного аристократа или купца.
– Ну и как нам угадать тогда, на кого поставили король с магом? – нетерпеливо спросил Вилт.
– Я предполагаю, что после одного из трех отборочных дней станет известно о неожиданной травме скакуна или болезни жокея. А чтобы внести полную сумятицу, это произойдет сразу с двумя или тремя победителями. Я говорю достаточно уверенно, потому что поле для маневра у мага и короля ограниченно. Часть людей бросится ставить на этих лошадей, потому что подобные слухи – обычная для ипподрома уловка. Другие кинутся делать ставку на королевского Ветерка.
– А мы? – возопил Вилт, с каждым словом сапожника теряющего надежду сорвать куш.
– А мы потратили двадцать золотых, чтобы присматривать за личными лекарями всех этих владельцев фаворитов, – довольно рассмеялся Мерги. – Это позволит нам быть в курсе реального состояния дел в каждой конюшне. Ближе подобраться не удалось. Да нам и этого хватит.
Слушатели переглянулись. Тейрам пожал плечами и обратился к лысому хитрецу:
