Текст книги "Кавказский фронт Первой мировой войны"

Автор книги: Николай Корсун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 42 страниц)

ского корпуса (16 батальонов), 4-я и 5-я Туркестанские стрел-

ковые бригады 2-го Туркестанского армейского корпуса (18

батальонов) и бригада 20-й пехотной дивизии (7 батальонов).

б) На южном берегу реки Араке – 12батальонов, 32 гор-

ных и конных орудия и 28 сотен. Главное ядро: 1-я и 2-я Ку-

банские пластунские бригады (11 батальонов) и 1 -я Кавказ-

ская казачья дивизия (24 сотни).

¹ Кроме тот, п составе Сарыкамышского отряда числилась 3-я кавказская стрелковая бригада, заканчивавшая формирование в крепости Каре; ату бригаду четырехнолковога состава (но два батальона в полку) намечалось развернуть В СТрСЛКОВуЮ ДИВИЗИЮ;

Правый фланг Сарыкамышского отряда обеспечивался указанным выше Ольтинским отрядом начальника 20-й пехотной дивизии Истомина. Его отряд (в составе 1-й бригады этой дивизии, 3-го Горско-Моздокского казачьего полка, 4-й армянской дружины, 'Д батальона, 1-й сотни 26-й бригады пограничной стражи и 2-го дивизиона 20-й артиллерийской бригады; всего 8 У, батальона, 7 сотен, 24 орудия, 1 саперная рота) был расположен к югу от Ольты, обеспечивая со стороны Эр

зерума направления по рекам Сиври-чай и Ольты-чай. Лучшей дорогой для связи между этими отрядами, объединявшимися Берхманом, являлась дорога, идущая через Ид—перевал Ханский—Ени-кей—Караурган. Связь между обоими отрядами поддерживалась посредством беспроволочного телеграфа.

Связь с Эриванским отрядом, занимавшим Алашкертскую и расположенную восточнее ее Диадинскую долины, была живая вдоль фронта через проход Кара-Дербент.

В связи с восстанием против русских царских властей населения Батумской области и Ольтинского округа Карсской области, а также деятельностью проникших сюда турок, был образован Ахалцихский отряд Чиковани (северо-восточнее Ардагана).

По сведениям русского командования, относящимся к началу операции, против главных сил Берхмана развернулась 3-я турецкая армия, состоявшая из 9-го и 11-го корпусов, 2-й кавалерийской дивизии слабого состава, 3 пограничных батальонов и многочисленных курдских формирований. Имелись неясные сведения о возможности подхода к Эрзеруму из Анатолии 10-го корпуса. 11-й корпус располагался против Сары-камышского отряда большей своей частью севернее реки Араке. Южнее этой реки действовали 2-я кавалерийская дивизия и курдские формирования. 9-й корпус был оттянут в резерв в район Гассан-кала, куда, возможно, подтягивался и 10-й корпус. Всего же на главном направлении, по сведениям русских, имелось приблизительно до 84 батальонов, свыше 200 орудий, 9 эскадронов регулярной конницы и неопределенное количество курдских полков. Против Эриванского отряда действовали прибывшие с большими потерями из Месопотамии на суровый по климатическим условиям Армянский горный театр 2 дивизии (9 батальонов и 16 орудий), сформированные из арабов, поддержанные 5 пограничными батальонами и курдами.

Первые сведения о наступлении турок и о намеченном ими плане русские получили 6—8 декабря, когда противник перешел в наступление одновременно на Ольтинском и Сарыка-мышском направлениях.

В12 часов 6 декабря Истомин донес, что турки, до сих пор пассивно оборонявшиеся, перешли в наступление. Их отряд, силой до 1 батальона с пулеметами и 1 сотни, действуя со сто-

Комбриг Н. Г. Корсун

роиы Кот 1з направлении на Экрек, к вечеру того же дня оттеснил сторожевое охранение русских и занял последний пункт. В этот же день на фронте Кутамар—Карапунгар появились конные и пешие разведывательные партии турок.

7 декабря русские, вновь заняв район Экрека, сдерживали наступавших турок, пытавшихся окружить русских у этого селения силой около батальона.

На фронте Карапунгар—Баш-кала турки в этот день вели усиленную разведку.

По показаниям перебежчика-армянина, против левого фланга Ольтинского отряда, т. е. в долине реки Ольты-чай, сосредоточивались части 83-го полка 28-й пехотной дивизии, а вслед за ними должны были подойти 84-й полк той же дивизии и 87-й полк 29-й пехотной дивизии с артиллерией. Эти части 9-го корпуса были направлены против левого фланга Ольтинского отряда со стороны Юзверана, то есть они были незаметно для русского командования сняты с фронта Сарыкамышского отряда. Показание этого Перебежчика заслуживало особого внимания, так как указывало на возможность появления против левого фланга Ольтинского отряда всего 9-го корпуса (17-й, 28-й и 29-й пехотных дивизий).

8 этот же день надежный лазутчик доставил сведения, что 8 декабря турки намечают начать наступление силой около 20 ООО человек одновременно на всем фронте Ольтинского отряда.

внезапная оживленная разведывательная деятельность турок на Ольтинском направлении, которое во всех оперативных соображениях русского командования считалось второстепенным, а также сосредоточение на этом направлении значительных сил противника, побудило Истомина 6 декабря просить Берхмана о содействии ему со стороны Сарыкамышского отряда, имевшего свой правый фланг у Маслагата. Помощь могла быть оказана наступлением Сарыкамышского отряда на Псртанус и на гору Казы-чан (на хребте Чахир-баба), господствующую над районом Кош—Пертанус, где сосредоточивался 9-й турецкий корпус. Однако Берхман отказал в этой помощи Истомину вследствие глубокого снега и вьюги и рекомендовал ему «не слишком доверять показаниям местных жителей и перебежчиков, которые бывают безусловно недостоверны».

10-й турецкий корпус должен был наступать двумя колоннами: правой – 31-й пехотной дивизией (без 93-го полка) – по ущелью реки Ольты-чай на Ид и левой – эшелонированными 30-й и 32-й пехотными дивизиями – по ущелью реки Сиври-чай на Кала-богаз (близ города Ольты).

Левой колонной, более сильной, намечалось внезапно атаковать правофланговые части Ольтинского отряда русских, обеспечивавших направление по реке Сиври-чай, и уничтожить их. Для окружения русских заблаговременно направлялся отрядФетхи-бея в составе 93-го пехотного полка (31-й пехотной дивизии) с двумя горными орудиями и небольшим числом пограничников. Задача этого отряда – скрытно продвигаясь ущельемреки Тортум-чай, обойти с севера гору Ак-даг и, выйдя на селение Хаскей, внезапно обрушиться с тыла на русских, оборонявшихся в районе Кала-богаз, и отрезать им путь отступления. Одновременно отряд Фетхи-бея обеспечивал слева операцию 10-го корпуса и всего ударного крыла.

8 декабря Истомин в своих донесениях сообщал о сосредоточении турок в значительных силах против Ардоса в Котике и о начавшейся на всем фронте в районе Ид при сильном тумане перестрелке с небольшими частями турок. Истомин, ожидая в этот день нападения турок, предполагал, на основании полученных накануне от лазутчика агентурных сведений, что турки начали наступление в районе Ид с целью демонстрации, имея намерение нанести главный удар в направлении на Ар-дос—Ольты.

Если бы это предположение подтвердилось, то Истомин намечал оставить в районе Ид два батальона с четырьмя орудиями, а с остальными силами «двинуться ночью» в район Но-риман, откуда, «смотря по обстоятельствам», представлялось возможным действовать в любом направлении, имея в виду разбить противника по частям.

Однако в этот день турки в районе Ид ограничились лишь перестрелкой; они закреплялись на высотах юго-западнее Эк-река, Кянзасура, Веринтаба и значительно усилили пехотными частями сторожевое охранение в полосе Карапунгар—Баш-кала; Русские тогда же заняли армянской дружиной укрепленную позицию на высотах у Веринтаба.

На Сиври-чайском направлении Истомин, в связи с полу-

40

Комбриг Н. Г. KopqjH

чеиными агентурными сведениями, принял усиленные меры разведки в направлении на Котик.

К вечеру 8 декабря Истомин получил донесение о появлении турецких частей к северу от поста Джуджурус; против них был направлен один батальон с двумя орудиями. В тот же ден ь несколько позже пришло донесение о перерыве турками сообщения между Ардосом и Ольты. Это понудило Истомина «ввиду угрожающего положения» немедленно начать отход главными силами к Нориману,

Сопоставляя ряд донесений Истомина, начиная с 6 декабря, можно было установить сосредоточение частей 9-го турецкого корпуса вдоль реки Ольты-чай против левого фланга его отряда. Что же касается 10-го турецкого корпуса, то он к этому времени на Кавказском фронте еще не был обнаружен. Однако усиление передовых турецких частей в долине реки Сиври-чай, внезапное появление турецких частей у поста Джуджурус и перерыв ими сообщения между Ольты и Ардосом указывали, что и против правого фланга Ольтинского отряда турки сосредоточивали крупные силы, которые, судя по показаниям перебежчиков и агентурной разведки, должны были наносить главный удар.

8 декабря штаб 10-го турецкого корпуса и 30-й пехотной дивизии, как и было намечено, заночевал в районе Тутмаш– Ислам. Ночью в районе этих селений части 30-й пехотной дивизии заняли исходное положение, чтобы 9 декабря внезапно атаковать русских.

Отряд Фетхи-бея, выйдя вечером 8 декабря в район поста Джуджурус, раскрыл русским готовившийся маневр ударного крыла турецкой армии. Начальник Ольтинского отряда, получая с 6 декабря ряд неясных донесений о группировке и намерениях турок, с появлением обходной колонны Фетхи-бея разгадал план турок и принял верное решение – немедленно отойти на горные рубежи вблизи государственной границы.

7 декабря Истомин вновь повторил просьбу о помощи ему со стороны Сарыкамышского отряда. Берхман приказал выслать отряд в две-три роты с двумя орудиями, с задачей овладеть горой Казы-чан и произвести разведку в районе Коша и Пертануса.

Так как вследствие глубокого снега на хребте Чахир-баба

это приказание не было выполнено, то на следующий день, т. е. 8 декабря, ввиду получения тревожных сведений от Истомина, Берхман решил для облегчения положения сосредоточить 4-ю туркестанскую стрелковую бригаду у Маслагата и затем направить ее на Пертанус—Кош. Захватом этих пунктов он предполагал угрожать тылу наступающего на Ид противника и отрезать подкрепления, могущие подходить со стороны Кеп-ри-кея. Но это движение также не состоялось вследствие мороза и сильной вьюги.

Решение Берхмана о наступлении 4-й туркестанской стрелковой бригады заставляет предполагать, что русские были в неведении о готовившемся ударе и не подозревали, что в 10 км от правого фланга Сарыкамышского отряда (у Маслагата) и на одном уровне с ним была сосредоточена крупная ударная группа (9-й турецкий корпус).

Если бы русские располагали авиацией, то и она вряд ли смогла бы в этот день обнаружить ударную группу: начавшаяся сильная вьюга со снегом исключала возможность использования самолетов. Наибольшую пользу на обширном горном театре могла бы оказать агентурная разведка, правильно организованная еще в мирное время. Но существовавшая задолго до войны агентурная сеть почти перед самой Мировой войной была разрушена неумелой работой разведывательного отделения штаба Кавказского военного округа.

С целью отвлечения внимания русских от Ольтинского направления и правого фланга Сарыкамышского отряда турки 7 декабря днем на виду у русских передвигали по высотам на восток в районе прохода Кара-Дербент большие колонны. Затем 8 декабря части 11-го турецкого корпуса вели безрезультатные атаки в районе Юзверана, т. е. против левого фланга отряда Берхмана.

В эти же дни на левом фланге Сарыкамышского отряда части 1 -й Кавказской казачьей дивизии при столкновении с курдской конницей в районе прохода Кара-Дербент захватили в плен командира одного из курдских полков, давшего показания о прибытии Энвер-паши в район Ид и о предстоящем наступлении 3-й армии на Ардаганском направлении. Штаб дивизии, допросив пленного, отправил его под конвоем в штаб корпуса, упомянув в разведывательной сводке о захвате в плен

одного курда, о его показаниях о прибытии Энвер-паши и о намечавшейся операции турок. Предполагалось, что пленный командир курдского полка будет более подробно опрошен в штабе корпуса. Однако этот пленный туда не был доставлен, так как по дороге был убит конвоем. В штабе корпуса, получив названную разведывательную сводку и не зная о захвате в плен командира полка, не придали этому документу должного значения, полагая, что это были показания какого-либо рядового курда. В штаб армии об этом, по-видимому, не было донесено.

Однако о прибытии Энвер-паши в район 3-й армии штаб армии имел сведения из разведывательных данных, сообщенных ему¹ главным управлением русского генерального штаба, основанных на сообщении агентуры из Константинополя.

Сообразно указанному выше плану 9-й турецкий корпус, сосредоточившись в районе Пертанус—Кош, 9 декабря начал наступление к Бардусу двумя колоннами: правой – 29-й и 17-й пехотными дивизиями – через Кожганс, Чатах и Бардус и левой – 28-й пехотной дивизией – через Щакярлы, Петкир и Бардус.

9-й корпус должен был пройти 9 декабря до 25 км с задачей выйти на фронт Кизил-килиса—Ид.

В этот же день 10-й армейский корпус одной дивизией должен был занять Ид, а двумя другими – район Лрдоса.

При наступлении 9-го корпуса его части имели столкновение с 4-й армянской дружиной, выдвинутой Ольтинским отрядом в район Веринтаб, и отбросили ее по направлению к Чатаху.

Командир этой дружины своевременно донес о своем отходе, определяя силы турок до двух батальонов пехоты. Зная о трудностях действий в этом направлении вообще, а зимой в особенности, Берхман не обратил внимания на появление здесь около полка пехоты и не сопоставил эти данные с имевшимися накануне разведывательными сведениями. В действительности это продвигались передовые части 29-й турецкой пехотной дивизии, наступавшие на Кожганс.

¹ Личные воспоминания автора.

Значительные затруднения при наступлении колонны 9-го корпуса встретили в оледенелых и покрытых снегом длинных крутых подъемах, которые пришлось преодолевать войскам

вместе с находившимися при них вьючными животными. Последние при этих подъемах вытаптывали скользкие ступеньки. Так как длина шага вьючного животного больше длины шага человека, то это обстоятельство вызывало еще большие трудности и замедляло марш.

8 таких условиях рекомендуется двигать животных за колоннами особым эшелоном. В результате части 17-й и 28-й пехотных дивизий имели много отставших.

Энвер-паша, выступив 8 декабря со штабом из Кепри-кея с тем, чтобы двигаться с 9-м корпусом, заблудился в тумане и потерял дорогу. Он долго блуждал по горам, прежде чем добрался до Коша, где находился штаб этого корпуса, перешедший затем, с началом наступления корпуса, 9 декабря в Экрек.

9 декабря Энвер-паша заночевал в Хорхоре, отстоящем от Экрека всего в получасе ходьбы пешком в нормальных горных условиях. Насколько эти условия были трудны для наступления 9-го корпуса, видно из того, что, несмотря на своевременную отдачу Энвер-пашой приказа на 10 декабря, он мог быть получен в штабе 9-го корпуса только к полуночи с 9 на 10 декабря.

10 декабря штаб 9-го корпуса ночевал в Кизил-килисе, а

Энвер-паша со штабом – в Иде.

9-й корпус при своем фланговом марше до известной степени прикрывался хребтом Чахир-баба, труднопроходимым в зимних условиях. Кроме того, на западных предгорьях этого хребта выставлялось сильное боковое охранение.

Предпринимая свой маневр, командир 10-го корпуса намечал выйти 9 декабря на линию Ид—Кала-богаз с тем, чтобы в следующие дни, проходя с корпусом не менее 30 км в день, прибыть в полдень 12 декабря в район севернее Сарыкамыша.

Между тем Истомин, в связи с появлением накануне вечером турок в районе поста Джуджурус, в течение ночи на 9 декабря сумел незаметно для турок оттянуть части Ольтинского отряда, обеспечивавшего направление по реке Сиври-чай, и отвести их на укрепленный рубеж на фронте Тамрут—Джуджурус—Зарданес, где и решил остановить турок.

На Ольты-чайском направлении в районе Ида был оставлен арьергард под командой Кутателадзе в составе 1 '/₂ батальонов 77-го Тенгинского и 78-го Навагинского пехотных пол

ков, с 4 орудиями 20-й артиллерийской бригады и 4-й армянской дружиной Кери.

В связи с неожиданным ночным отходом частей Ольтинского отряда на Сиври-чайском направлении, давно подготовлявшийся турками внезапный удар 9 декабря 30-й пехотной дивизией из района Котик пришелся по пустому месту. Частям 10-го корпуса (30-й и 32-й пехотным дивизиям) пришлось преодолеть от района Котик еще свыше 15 км для того, чтобы подойти к рубежу, занятому главными силами Ольтинского отряда к утру 10 декабря.

Истомин верно определил, что против него на Сиври-чайском направлении действовало ие меньше двух пехотных дивизий с артиллерией; по сведениям же, полученным им от лазутчика, силы турок против Ольтинского отряда были «не менее корпуса». Это последнее сведение к вечеру 9 декабря подтвердилось боем. Несмотря на превосходство турок, Истомин решил держаться главнымисилами на занятом рубеже «до последней возможности, дабы эвакуировать обозы». 9-й Кавказский стрелковый полк, обеспечивавший правый фланг Ольтинского отряда и находившийся в Олоре¹, был притянут в Ольты, куда он прибыл 9 декабря в 23 часа.

Вместе с тем арьергарду Кутателадзе было приказано немедленно идти на присоединение к главным силам с тем, чтобы не оказаться в безвыходном положении, если они будут вынуждены начать отход.

Арьергард Кутателадзе при отходе от Ида под давлением энергично преследующих турок спустился своими охраняющими частями с высот в долину реки Ольты-чай у Норимана и здесь остановился для привала, не выставив охранения на высотах, окаймляющих долину. Вследствие этого упущения части 31 -й турецкой пехотной дивизии внезапно появились на этих высотах и окружили арьергард. Кутателадзе растерялся и с частью отряда в количестве 750 человек и 5 пулеметов сдался туркам. Бблыная же часть арьергарда со взводом артиллерии под командой ие растерявшихся командиров рот прорвалась вместе с 4-й армянской дружиной.

¹ Был выдвинут в Олор в начале операции из состава 3-й кавказской стрелковой бригады, заканчивавшей формирование в крепости Каре.

Штаб 10-го турецкого корпуса заночевал 9 декабря в Кала

богазе, не имея сведений о своей 31-й пехотной дивизии, которая в этот день остановилась у Норимана. 30-я и следующая за ней во втором эшелоне 32-я пехотные дивизии в этот день выбивались из сил, двигаясь по занесенным снегом дорогам сильно растянулись: головы этих дивизий ночевали в районе Кала-богаз—Козахур, а хвосты – в двух горных переходах¹ сзади на дорогах.

9 декабря вместе с действиями на Ольтинском направлении 11-й корпус начал наступление силой до двух пехотных полков от Каляндер в промежуток между Али-килисой и Азап-кеем. Наступление 11-го корпуса, вероятно, имело задачей отвлечь внимание русских от Ольтинского направления и сковать правый фланг Сарыкамышского отряда, который мог бы ударить по тылам 9-го корпуса. С другой стороны, возможно предположить, что турецкое командование, видимо, располагавшее вначале Сарыкамышской операции хорошей агентурой, было извещено о предполагаемом 9 декабря наступлении 4-й Туркестанской стрелковой бригады, и начавшиеся действия турок являлись контрманевром, имевшим задачей парализовать маневр этой бригады.

Русские части, отступавшие 10 декабря по ущелью реки Ольты-чай, были замечены турками 32-й пехотной дивизии, которые открыли по ним артиллерийский огонь. Вскоре за этими колоннами в тумане были замечены значительные силы пехоты в боевом порядке – по-видимому, это были русские, наступавшие как бы в обход правого фланга 32-й пехотной дивизии, остановившейся на высотах.

Артиллерия 32-й пехотной дивизии немедленно открыла огонь по этой колонне, которая в свою очередь ответила тем же. Наступавшие в горно-лесистой местности по глубокому снегу стрелки, не доходя 600—700 м, внезапно прекратили ... огонь. Только здесь «была понята ужасная ошибка» – наступавшими оказались части своей же турецкой 31-й пехотной дивизии.

Выяснилось, что 31-я пехотная дивизия с рассветом 10 декабря, преследуя русских, выбитых ею накануне из района Нориман, наступала с большим порывом к Ольгам, но неожи-

¹ В трудных условиях зимы 1914 года величина горного перехода составляла от 10 до 15 км.

данно была задержана артиллерийским огнем, открытым слева. Командир 31-й пехотной дивизии предположил, что огонь открыли русские из района Зарданес. С целью окружения их совместно с 32-й дивизией он выслал 92-й пехотный полк, который в тумане и повел энергичное наступление против своей же 32-й пехотной дивизии. Как указывается в мемуарах командира 9-го корпуса, «когда была понята ошибка, люди начали плакать. Это была душераздирающая картина. Мы целых четыре часа вели бой с32-й дивизией». С обеих сторон в этом бою участвовало не менее 24 рот; потери доходили до 2000 человек убитых и раненых.

Боевое столкновение между 31-й и 32-й пехотными дивизиями в горно-лесистой местности явилось результатом отсутствия разведки, связи и управления со стороны командиров этих дивизий и командира 10-го корпуса.

Эта «роковая ошибка», естественно, породила ложные сведения о противнике, и Энвер-паша приказал командиру 9-го корпуса задержать 28-ю пехотную дивизию у Петкира, имея в виду использовать ее совместно с частями 10-го корпуса, если последний не справился бы с Ольтинским отрядом русских.

10 декабря в бою на фронте Джуджурус—Зарданес русские войска на Сиври-чайском направлении точно установили присутствие двух пехотных дивизий 10-го корпуса; на Ольты-чай-ском направлении силы турок не были выявлены – но судя по тому что они не только сильно давили на арьергард Кутателадзе с фронта, но и угрожали обходом с востока всему Оль-тинскому отряду, обнаруженные части турок и на этом направлении должны были представляться значительными.

Остатки упомянутого арьергарда Кутателадзе присоединились 10 декабря утром к главным силам Ольтинского отряда, который с 8 часов возобновил бой с турками к югу от Ольты.

Благодаря стойкости войск и принятым мерам для парирования обхода, Ольтинский отряд продержался на позициях к югу от Ольты около трех часов. Это дало возможность окончить начатую еще 9 декабря эвакуацию большей части боевых и продовольственных припасов, казенных сумм, ценного имущества гражданских учреждений, всех раненых, больных, обозов, парков, лазаретов и местного христианского населения (главным образом армян). Около 11 часов отряд постепенно с

боем начал отходить, настойчиво преследуемый 30-й пехотной дивизией.

Русская артиллерия привела в расстройство артиллерию турок и, действуя до последнего момента, оставила туркам при отходе отряда четыре орудия. •

Турки, по-видимому, понесли значительные потери, так как уже к 14 часам их натиск стал ослабевать, и русские спокойно отошли на новый оборонительный рубеж в районе Солено-промысловой, где и расположились на ночлег, понеся в течение дня чувствительные потери.

В итоге намеченный турецким командованием план окружения Ольтинского отряда (около 8 батальонов) почти в 4 раза превосходящими силами (27 батальонов с частями пограничников) закончился неудачно вследствие верной оценки штабом Ольтинского отряда слагавшейся обстановки. Преждевременное появление еще 8 декабря в районе поста Джуджурус обходной колонны турок, начавшей действия на сообщениях Ольтинского отряда, верное сопоставление данных агентурной и войсковой разведок вскрыли силы турок и направление их удара. Однако если присутствие 10-го турецкого корпуса, впервые появившегося на Кавказском фронте, было отрядом установлено, то 9-й корпус, две дивизии которого были обнаружены разведкой против левого фланга Ольтинского отряда, выпал из поля зрения штаба отряда.

Таким образом, несоблюдение турками элемента внезапности позволило Ольтинскому отряду под покровом ночи отойти на более выгодный рубеж и сорвать давно намеченное турками и широко ими подготовленное окружение.

Весьма вероятно, что бой 31-й и 32-й турецких дивизий отвлек 10 декабря внимание турок от Ольтинского отряда, который благодаря этому легко оторвался от 10-го корпуса и сумел, соединив свои силы и произведя широкую эвакуацию из Ольты, отойти на новый оборонительный рубеж.

В полдень 10 декабря штаб 10-го корпуса вступил в Ольты. Оставленные русскими в городе продовольственные склады и запасы были тут же расхищены турецкими солдатами. При упорядоченном использовании эти запасы могли бы питать всю турецкую армию в течение нескольких дней.

Берхман и после овладения турками Ольгами не поверил

поступавшим донесениям Истомина об установленных боем силах противника и о появлении на Ольтинском направлении всего 10-го турецкого корпуса, присутствие которого на фронте Кавказской армии до сих пор штабом Берхмана не было установлено. Также не было придано значения и сообщению о прибытии на Кавказский фронт Энвер-паши.

Берхман продолжал считать невероятным развитие зимой на данном театре широких операций, и только для оказания содействия Ольти некому отряду решил перейти в наступление правым флангом Сарыкамышского отряда. Действовать непосредственно на Ид через хребет Чахир-баба было невозможно ввиду сильных снежных заносов и потому было решено атаковать турок перед фронтом правофланговых частей отряда. 2-му Туркестанскому корйусу, находившемуся на правом фланге отряда, было приказано атаковать турок на фронте Пертанус (искл.) – Джилли-гель в направлении Кара-быих. Левее переходила в наступление 39-я пехотная дивизия с целью овладения Джилли-гелем.

При успехе наступления правофланговые части 2-го Туркестанского корпуса выходили в район Пертанус, т. е. на сообщения 9-го турецкого корпуса, который к вечеру 10 декабря выходил на фронт Чатах—Петкир и таким образом успел бы оторваться на 40 км от своего исходного положения.

Для обеспечения правого фланга Сарыкамышского отряда Берхман приказал 10 декабря начальнику Бардусского отряда, состоявшего из 2-й конной и 3-й пешей пограничных сотен и полусотни 10-й Особой кубанской сотни, с рассветом выслать конную сотню в направлении на Ени-кей (севернее Караургана), «освещая разъездами» горную местность на фронте в 20 км. Начальнику этого отряда для ориентировки было указано, что в районе Ени-кея «возможно найти батальон 18-го Туркестанского стрелкового полка, обеспечивающий наш фланг». Только быстро развивавшиеся события на Ольтинском направлении принудили Берхмана обратить внимание на правый фланг своего отряда, который с отходом Истомина обнажался. Обеспечение этого важного фланга было возложено, как мы видели, на слабый Бардусский отряд, состоявший преимущественно из конных частей, которые не были пригодны для действия в покрытых глубоким снегом горах. Один батальон

туркестаицев, присутствие которого в селении Ени-кей было у Берхмана под сомнением, совершенно не мог служить обеспечением фланга отряда, так^как он находился далеко от перевалов через хребет Чахир-баба, откуда турки могли угрожать тылу отряда.

Командующий 2-м Туркестанским корпусом для обеспечения правого фланга Сарыкамышского отряда направил в Ени-кей два батальона 18-го Туркестанского стрелкового полка с батареей, но вследствие категорического приказания Берхмана это распоряжение было отменено, и в Ени-кей был отправлен лишь один батальон с четырьмя пулеметами. Однако 11 декабря Берхман уже потребовал «командировки» в район Сырбасан—Ени-кей—Бардус всего 18-го Туркестанского стрелкового полка с батареей и полусотней казаков с задачей обеспечить «наш тыл от покушения турок, небольшие части которых уже проникают со стороны Ида и Норимана к Бардусу». Но указанный полк, дойдя до перевала Ханского, преодолеть его, вследствие глубокого снега, сразу не смог.

Итак, из имевшихся к 10 декабря сведений о противнике можно было заключить о крупных силах турок, появившихся против правого фланга Ольтинского отряда, а между тем русское командование, видимо, предполагало, что внезапное наступление 10-го турецкого корпуса против отряда Истомина имело вообще лишь местное значение. Вместе с тем от Берхмана (из Мсджингерта), как отмечач Мышлаевский, поступали в штаб армии (в Тифлис) телеграммы, которые указывали, что Берхман, будучи недостаточно осведомлен о том, что у пего делается перед фронтом и на Ольтинском направлении, «увлекался демонстрациями против своего левого фланга».

Вопрос управления Кавказской армией в период Сарыкамышской операции заслуживает особого внимания, так как большое удаление штаба армии от фронта сказывалось на своевременности поступлений оттуда сведений. Кроме того, штаб армии получал иногда заведомо неправильные донесения об обстановке. Затем нахождение штаба в Тифлисе отвлекало его работу от главной задачи – вождения войск. Вот почему начальник штаба армии неоднократно возбуждал вопрос о «перемещении первого эшелона штаба армии вперед». Но помощник главнокомандующего по военной части Мышлаевский, с

мнением которого считался Воронцов-Дашков, полагал, что «управлять армией было бы также удобно и из Тифлиса». В действительности же Мышлаевск^й, который должен был, в связи с возможной Отправкой на фронт первого эшелона штаба армии, также последовать за ним и принимать там самостоятельные решения, всемерно оттягивал отъезд штаба, опасаясь ответственности.

Между тем обстановка на Эрзерумском направлении в декабре 1914 года с каждым днем становилась все тревожнее. Донесения, получавшиеся в копии в штабе армии от начальника Ольтинского отряда Истомина, указывали на начало крупной операции со стороны турок. Тем не менее, командующий Сарыкамышской группой Берхман не придавал большого значения этим донесениям, а также предупреждениям штаба армии о необходимости подготовки к назревавшей крупной операции. Берхман, вместо того чтобы принять меры к непосредственному обеспечению района Сарыкамыша в связи с угрозой, созданной уже 10 декабря 10-м турецким корпусом правому флангу Сарыкамышского отряда, донес в тот же день главнокомандующему о переходе своим отрядом с целью контрманевра в наступление по направлению на Кепри-кей. При наличии сильного обхода правого фланга русских наступление Сарыкамышской группы могло только значительно ухудшить ее положение.

Необходимость разобраться на месте и выяснить, каким образом Берхман мог бы оказать содействие Ольтинскому отряду, в конце концов побудила главнокомандующего Воронцова-Дашкова 9 декабря приказать Мышлаевскому выехать с начальником штаба армии Юденичем в штаб Сарыкамышской группы в Меджингерт.

Начальник штаба армии, признавая создавшееся положение критическим, взял с собою тех лиц первого эшелона штаба, с помощью которых Мышлаевский в случае необходимости мог бы непосредственно организовать управление Сарыкамышской группой, а именно: генерал-квартирмейстера и по два представителя от оперативного и разведывательного отделений.