Текст книги "Литература мятежного века"

Автор книги: Николай Федь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 50 страниц)

Последняя при активном содействии и презрительном отношении к ней модных писателей стала прибежищем безмыслия и холуйства. Даже в середине 1999 года можно было прочесть высокомерное к ней отношение: "Наши критики ушиблены идиотоманией определений: "соцреализм", "критический реализм", "сюрреализм"... Мне иногда хочется спросить их: "Как вы определяете Сальвадора Дали?" Они ответили бы: "Сюрреалист". "А может быть, он наполовину и реалист?" Думаю, они ничего бы не ответили, пожимали бы плечами, делали умный вид, закуривали сигареты, бросались к бокалу шампанского, чтобы подумать, но ничего бы не придумали..."14 Говорят, дружба между писателями и критиками смахивает на любовь если не по пылкости своей, то по внутренней неприязни.

Но более прискорбно другое. Литература последних лет оказалась неспособной подняться до раскрытия подлинных причин общественных противоречий и утверждения народных чаяний. Здесь мы имеем дело с кризисом объективного мировосприятия, противоречием между старыми идеалами и новой действительностью. Именно в 90-е годы сие приобрело особенно острый и напряженный характер, хотя находятся люди, которые пытались и пытаются оправдать происходящее проявлением случайного, нетипичного, а равно заблуждениями, ошибками отдельных руководящих лиц. Словом, в сложившейся ситуации мало оснований для оптимизма или разухабистого гопака при трезвом взгляде на состояние литературы.

Однако нет причин и для пессимизма, для суетного желания рассматривать весь художественный процесс только под углом зрения кризиса и полной утраты ценностей великой русской культуры. Жизнь идет не останавливаясь. Вдумаемся в слова Ф. М. Достоевского, столь созвучных нашим дням: "И если в этом хаосе, в котором давно уже, но теперь особенно, пребывает общественная жизнь, и нельзя отыскать еще нормального закона и руководящей нити даже, может быть, и шекспировских размеров художнику, то, по крайней мере, кто осветит хотя бы часть этого хаоса и хотя бы и не мечтая о руководящей нити? Главное, как будто всем еще вовсе не до того, что это еще рано для самых великих наших художников. У нас есть, бесспорно, жизнь разлагающаяся... Но есть, необходимо, жизнь вновь складывающаяся на новых началах. Кто их подметит и кто их укажет? Кто хоть чуть-чуть может определить и выразить законы и этого разложения и нового созидания?"15

В связи с этим еще раз вспомним, как все начиналось после революции: с первых своих шагов отечественная литература следует принципу освещения не только трудного пути революции, но и сложности построения новой жизни и воспитания человека, осознающего свою личную ответственность за общее дело. Новая действительность открыла перед изумленным миром огромный внутренний потенциал и тонкие человеческие чувства простого человека, освобожденного от духовного гнета и нищеты. "Величайшие произведения искусства, созданные революцией, – писал Ромен Роллан в предисловии к французскому изданию романа Н. Островского "Как закалялась сталь", – это люди, порожденные ею".

Развитие и становление культуры осуществлялось в ходе экономических и общественно-политических преобразований, в процессе воспитания нового человека. Это было обусловлено движением времени и требованиями жизни. Перед писателями встали трудные задачи – не только учитывать эстетические запросы по-новому смотрящего на окружающий мир человека и в совершенстве владеть родным языком, но, что особенно важно, понимать, чувствовать и выражать мнение простого люда, правдиво отражать общественное бытие.

Вот почему важно не забывать о перекличке эпох, о накаляющейся в новых условиях социальной борьбе, о судьбе литературы, обогатившей мировую сокровищницу шедеврами. Горький, Шолохов, Леонов, Проскурин – да достаточно и этих имен, чтобы говорить об огромных достижениях мастеров слова в период тотального наступления буржуазного Запада на Россию. Отнюдь не случайно их творчество подвергается бешеной травле со стороны откровенных и прикровенных недругов. Алексею Максимовичу Горькому не могут простить то, что он приветствовал рождение нового мира (с большевиками у него были сложные отношения!); Михаила Александровича Шолохова яростно преследуют как гениального художника XX века; ненавидят за то, что он с потрясающей силой изобразил трагические события, происходившие в России в период всемирного исторического перелома, и стал на сторону народа, а не тех, кто шел против него. А народ всегда прав, как и гений, им рожденный. Подвергается остракизму и Петр Лукич Проскурин за то, что он подлинно народный, русский писатель...

Ныне высокую литературу пытаются подменить дурной беллетристикой или худосочной "элитарной" литературой, предназначенной для узкого круга рафинированных невежд и новоявленных нуворишей.

Главная особенность перемен в художественном миросозерцании последних лет заключается прежде всего в игнорировании народных идеалов, в усилении субъективного мировосприятия и субъективных же оценок сущего. Сказалась она и в отказе от взгляда на историю как на процесс закономерного развития, в основе которого лежит острая социальная борьба.

Между тем современник хочет знать правду, истинную и нелицеприятную, о причинах и лицах, повергших общество и государство в состояние смуты и бед. Решение этой задачи позволит литературе выйти на новые рубежи, переместить доминанту художественного видения в нынешнюю систему координат и увидеть мир по-иному. Так писатель ограждает себя от тирании коллективного отчуждения.

Слава Богу, в России не перевелись таланты, создающие образцы художества, хотя в целом изящная словесность, как специфическая форма общественного сознания, пребывает в длительной стагнации. Это снижает ее роль и значение. Искусство приобретает общественное значение лишь в той мере, в какой оно изображает, вызывает или передает действия, чувства или события, имеющие важное значение для общества". Размышляя о природе советской литературы и ее мировом признании, Шолохов писал, что ведущей она стала не потому, что ею достигнуты какие-то ранее недосягаемые для писателей высоты художественного совершенства, а потому, что каждый в меру своего таланта, средствами искусства, проникновенным художественным словом пропагандирует передовые идеи, выражающие величайшие надежды человечества.

Беда многих литераторов состоит в том, что они так и не смогли подняться до глубокого понимания действительности, до смелого утверждения подлинно народных идеалов, более того, нередко пытаются искать выход из создавшейся ситуации в поэтизации обыденного, в подмене реального идеальным. Поэтому их героем становится не человек, а индивид, не народ, как исторически действенная сила, а множественность людей, не связанных между собой великой или хотя бы значительной идеей. Этим во многом объясняется снижение духовного содержания и жизненной убедительности образов, равно как усиливающаяся призрачность их художественного мира.

В свое время Фридрих Ницше заметил: "За каждым великим явлением следует вырождение, особенно в области искусства"16. Уж лучше бы утаил эту истину, вызывающую жгучую ненависть в стане творческих честолюбцев! Но раз произнесено А, следует сказать и Б. Применительно к нашему случаю оно будет звучать так: два великих писателя возвышают литературу конца XX столетия Шолохов, Леонов, Проскурин. Своими могучими, широко разветвленными кронами высоко поднимаются они над всеми, определяя ландшафт отечественной словесности. С их уходом на какое-то время остался густой подлесок с редкими, и средней величины деревьями. Как правило, они – увы! – лишь одаренные продолжатели традиций, а не открыватели новых художественных миров.

Подводя итоги социалистической эпохи в сфере духовной культуры, отметим ее несомненные достижения. Художественная литература обогатилась крупными мастерами, творения которых стали достоянием человечества. Но, отдавая должное уважение, восхищаясь русской изящной словесностью, невозможно не ощутить тревоги за ее судьбу в условиях ломки сложившихся форм бытия, из коих она вышла, как богиня Афродита из пены морской.

Современная литература, познавшая превратности крутых перемен и лишенная высоких эстетических идеалов, оказалась неспособной на активное отстаивание породивших ее принципов. Бесспорно, это главные причины резкого сужения ее эстетического, социального и политического кругозора. Вместе с тем из состояния социально-политических условий вытекает, что к концу века борьба за выживание каждого в отдельности и нации в целом обрела столь напряженный трагический характер, что художественные запросы и эстетические вкусы опустились до самой нижней отметки в духовных потребностях общества. Но вряд ли прав будет тот, кто сочтет современность совершенно неблагоприятной для развития литературы. Напротив, зреющее осознание своего достоинства и патриотические устремления народа являются мощным стимулом для творческих открытий. Именно в социальных условиях, а не в политических декларациях, не в столкновении воль и амбиций отдельных лиц и групп следует искать объяснение реальных жизненных процессов времени. Они же, усиливаемые кризисной ситуацией, наполняются революционным гневом широких масс.

Такова общественно-политическая обстановка, определившая состояние духовной культуры конца XX столетия.

Итак, закончился один из этапов литературы, отразивший образ жизни как закономерное явление истории. Но он продолжает жить в творениях выдающихся мастеров слова, обрастая воспоминаниями, изустными рассказами, легендами... Но в облике современного общества лежат отблески догорающей высокой культуры ХХ века. Чтобы там ни говорили, за последнее десятилетие (1992-2002 гг.) на поприще литературы не появилось ни одного действительно крупного нового имени – Человечество долго помнит глубокие шрамы истории и трагическую красоту переходных эпох.

В этой связи возникает необходимость указать на весьма любопытную историческую закономерность. Если XIX век был по преимуществу веком дворянской литературы, то век XX – литературы народной.

Возникнув из духа народа, российская словесность нового типа начала

Свое восхождение к вершинам Парнаса с периферии. Причем корни достойнейших представителей социалистической цивилизации уходят в крестьянскую почву. Вот некоторые из них: Михаил Шолохов, Сергей Есенин, Леонид Леонов, Александр Твардовский, Федор Абрамов, Василий Шукшин, Петр Проскурин.

По состоянию теперешней изящной словесности можно предположить, что в двадцать первом столетии она снова будет прирастать периферией, сохранившей корневые основы духовности и нравственности русского народа.

Искусство слова непрерывно и не терпит повторов. На грядущем историческом этапе диалектика художественной литературы приобретет новые качества – в принципе это будет уже другая литература.

Какая? Время покажет.

2001-2003 гг.

БИБЛИОГРАФИЯ

Глава первая

1. Литгазета, 1990, 14 февраля.

2. Аниченко А. "Кто виноват?" – "Гласность", 1989, №15.

3. Литгазета, 1990, 14 февраля.

4. Федь Николай. Послание другу, или Письма о литературе. – Наш современник, 1990, № 5, с. 134. 5. 6.

5.

6. Литературная Россия, 1998, 5 ноября.

7. Литгазета, 1989, 13 сентября.

8. Алтайская правда, 1989, 13 августа.

9. См.. Советская культура, 1988, 10 ноября.

10. Правда, 1989, 4 июля.

11. Комсомольская правда, 1994, 12 января.

11а. Книжное обозрение, 1989, 22 сентября.

12. Советская Россия, 1999, 16 ноября.

13. Литгазета, 1996, № 5. 14

14. Литгазета, 1996, № 11.

15. Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения, т. 19, с. 190.

Глава вторая

1. "Завтра", 1998, май, № 20.

2. "Слово", 1998, № 1, с. 46.

3. "Советская Россия", 1997, 27 февраля.

4. "Советская Россия", 1997, 16 марта.

5. "Советская Россия", 1997, 29 мая.

6. "Парламентская газета", 1998, 10 декабря.

7. "Наш современник", 1999, № 11, с. 184.

8. Бондарев Юрий. Выигранное сражение. – "Завтра", № 45 (258).

9. "Завтра", № 52, (265) 1998.

10. "Завтра", 1998, апрель, № 8, с. 3

11. "Независимая газета", 1995, 22 ноября.

12. "Завтра", 1994, № 39; 1995, № 8 и др.

13. "Завтра", 1995, № 8 (64).

Глава третья

1. Бунин Иван. Собр. соч. в 10-ти томах, т. 10. М., 1988, с. 612.

2. Монтень Мишель. Опыты. М., 1960, т. 1, с. 99-100.

3. "Слово", 1994, № 9-10, с. 42.

4. "Завтра", 1998, № 52 (265).

5. Конрад Н. М. Избр. труды. Литература и театр. М., 1978, с. 15.

6. Ленин В. И. ПСС, т. 49, с. 287.

7. Достоевский Ф. М. Письма. М.– Л., 1930, с. 71.

8. "Молодая гвардия", 1991, № 3, с. 8, 10.

9. Шолохов М. М. Разговоры с отцом. – "Дон", 1990, № б, с. 160-161.

11. Чуев Феликс. Маршал Жуков. – "Молодая гвардия", № 8, 1996, с. 197.

12. Дрепер Д. В. История умственного развития Европы. Изд. 5-е, СПб, 1901, т. 1, с. 50.

13. Алексеев Михаил. Народ отстоит свои духовные высоты. "Гласность", 1995, 13 мая.

14. Чуев Феликс. Маршал Жуков. – "Молодая гвардия", 1996, № 8, с. 197.

15. Михалков Сергей. – "Слово", 1998, № 2.

16. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 102.

17. Зиновьев Александр. "Парламентская газета", 1999, 20 августа.

18. Знаменский Анатолий. Правда жизни – правда искусства. – "Север", 1981, № 1, с. 118.

19. Леонов Леонид. Литература и время. М., 1976, с. 321-322.

20. Проскурин Петр. Болезнь не может быть вечной. – "Советская Россия", 1997, 24 июля.

Глава четвертая

1. Литературная Россия, 1997, 10 января.

2. Собр. соч., т. 5, с. 249.

3. "Шпион", 1994, № 1 (8), с. 26.

4. Там же.

5. Там же, с. 27.

8. Леонов Леонид Литература и время. М., 1976, с. 321.

9. Харламов Сергей Сила молитвы. – "Слово", 1996, № 9-Ю, с. 41.

10. "Метро", 1997, № 3.

11. "День литературы", 1998, № 1.

12. Ткаченко Петр. В чем виновата русская литература? – Литературная Россия, 1998, 12 июня.

13. Ленин В И. Полн. собр. соч , т. 6, с. 209.

– "Слово", 1994, № 11-12, с. 4-6.

14. Бондарев Юрий. "Новый роман пишу одержимо". – "Литературная Евразия", № 8, 1999.

15. Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. в 13-ти томах, т. 12, 1929, с. 36.

16. Ницше Фридрих. Соч. в 2-х томах. М., 1990, т. 2, с. 329.