Текст книги "Забытая любовь (СИ)"

Автор книги: Никита Невин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 42 страниц)

– Я вас слушаю.

– Ваня, я не отниму у тебя много времени. Я хотел спросить про Дашу. Я, конечно, знаю, что лезу не в своё дело. У тебя с ней совсем всё кончено?

– Да. Простите, ваше величество. А она ещё…

– Да, да, мой друг. Она очень давно по тебе плачет. Скажи, Иван, а ты её любил?

– Конечно! Безумно. Но теперь я женюсь на Кате и люблю я тоже её.

– Ну что ж, тогда я тебя поздравляю! А вы с Дашей ведь ещё с загородной базы гвардейцев знакомы?

– Да. И если бы меня не выгнали, то всё бы могло сложиться по-другому.

– Ты винишь меня?

– Не только. И себя, и Крону, отчасти и саму Дашу. Вернее, я уже никого не виню. А ведь знаете, я её так любил, что из-за неразделённых чувств и стёр память!

– Но почему?

– Она не отвечала мне взаимностью, и я решил забыться и уехать.

– Даже так?

– Кстати говоря, – вдруг вспомнил Ваня. – А почему Виктора посадили в тюрьму?

– Как это почему? За забвение у нас, да и в Керилане, статья имеется. До десяти лет.

– Это-то понятно. Во-первых, память была стёрта в ночь с пятнадцатого на шестнадцатое апреля, а когда, простите, был произведён арест?

– Шестнадцатого, утром.

– Быстро… И откуда же вы узнали обо всём?

– Доложили: сказали, рядом с тем местом, куда он тебя отправил, находился древний кериланский радар для отслеживания дальних провинций империи. И докладчик получил к нему доступ.

– Какой такой ещё радар? – обалдел Иван. – Там глухое место.

– Ну, я там не был.

– Ладно. А кто доложил?

– Ну этот, как его… Фёдор Лапутин.

– А, – понял Иван. – Благодарю за информацию. До свидания, ваше величество.

Иван ушёл, а король долго не мог прийти в себя. Он упал на своё кресло.

– Боже, – пробормотал он. – Неужели он так любил мою дочь… Я же был просто безжалостным скотом, что не заметил это в его глазах.

Александр вспомнил день военного трибунала, когда его привели туда и представили простого немолодого служивого мужчину, который сочинил «какую-то песню, которая была невыгодна Кроне». Тот смотрел на него, на короля, как на последнюю надежду, как на властителя и отца своей возлюбленной, к сердцу которой стремился любыми путями. И хоть король и не знал, но гвардеец надеялся, что взглядом передаст ему, что надежда эта была не на что-то, а на любовь.

– Теперь, – бормотал король, – эта песня почти наш гимн, а моя дочь убивается из-за того, кому я чуть не сломал жизнь…

* * *

Катя и Оксана проснулись сегодня в одиннадцать часов и, обнаружив, что дом двадцать на улице Викингов покинули все мужчины, пошли погулять в парк. Там сёстры сели к столу рядом с небольшим кафе. Вдруг рядом подъехала очень солидная на вид трансоль, и из неё вышла их знакомая.

– Надя? – удивилась Катя.

– С кем это она? – заинтересовалась Оксана.

– Я видела его в газете… Это племянник короля, его отца сегодня хоронили.

– Ничего себе подхватила…

– Мне всё равно. Мой Ваня лучше всех.

Оксана промолчала, её очень раздражало, что Владимир мало стал уделять ей внимания.

– А парня жалко, – продолжала Катя.

– Да, действительно, – усмехнулась старшая сестра. – Такой парень и такая…

– Я не про это. Вообще какая разница, кто с кем? У него отец умер, вот я о чём. Что такое?

Оксана засунула руку в карман.

– Тилис.

– Кто?

– Отец. Мы едем на озеро.

Через час вся семья уже была там. Жаркий день сменялся свежим вечером под ясным жёлто-голубым небом. Виктор и Иван сидели на берегу совсем рядом с водой.

– Эх, – говорил Иван, – и как же ты так точно смог воспитать мой идеал? Смешливая, добрая, честная, верная.

– А помнишь, как ты из-за Дарьи убивался? Всё изменилось за это время. И отношение к тебе совсем другое. Жизнь налаживается!

– Да. А как ты всё-таки достал мне зелье?

– В общем, слушай.

Память ты потерял в ночь на шестнадцатое апреля – в свой день рождения, – а сказал ты мне про это четырнадцатого.

Итак. В тот день я окончил работу в пять часов. Я очень устал. Когда-то очень давно я ловил человека, который торговал запрещёнными препаратами. Он просидел в тюрьме год и был выпущен за хорошее поведение, не без моего содействия. И я сразу же после нашей с тобой встречи назначил свидание ему. На семь, рядом с кладбищем. Если честно, идти туда к ночи было страшно. Но там, сам понимаешь, меньше всего гвардейцев территорию патрулировали.

Аркадий, так звали этого человека, сказал, что уже давно не занимается нелегальными делишками. Я решил его проверить, сказал, что ушёл из гвардии. Тот ответ не изменил, но обещал провести меня в одно из мест, где проходит сбыт. Он завязал мне глаза, мы сели в трансоль и поехали. Да, я знаю, Ваня, какой это был риск, но тогда это была единственная возможность! Я делал это для тебя. Счёт времени я потерял, и через много часов оказался на каком-то очень мрачном складе.

Вдруг началась атака. Как сообщил мне Аркадий, это их опять вычислила гвардия. Такое происходило несколько раз в месяц, и они каждый раз меняли место. Воспользовавшись суматохой, я нашёл нужный мне ингредиент с омоложением на двадцать лет и последовал за Аркадием. Но после того, как с ним связались по тилису, он и ещё двое крупных мужиков схватили меня и оттащили к их местному боссу. Он мне сказал: «Ты бывший гвардеец, ты и привёл сюда своих. Убить его!»

Но я резко дёрнулся, отбил пару огненный и каменных атак и убежал. Я бежал долго, без оглядки. Потом сел на какую-то трансоль и долго ещё ехал. Оказалось, что уже был полдень пятнадцатого. Склад находился километров за сто от Доброграда. Я приехал домой и завалился спать до следующего утра.

Спасло меня, – заканчивал Виктор, – только то, что ты уезжал на следующий день, а потом меня в тюрьму кинули. Я как раз и попросил поэтому мне фамилию сменить, а Аркадию послал ложную похоронку на себя. Как я впоследствии выяснил, он перебежал в Керилан и занялся всё тем же – нелегальным сбытом.

– А ты знаешь, кто тебя сдал?

– Не имею понятия.

– В тюрьме ты оказался благодаря стараниям Фёдора.

– С чего ты взял?

– Спросил сегодня у короля.

– Это он за то, что мы его опозорили, мстил!

– А я же его видел! Надо было сказать тебе, но ты меня позвал, а я отвлёкся и забыл! Думал, наверное, показалось. Это было там, в Войланске… Король сказал, что нас по какому-то радару вычислили.

– А чёрт его знает! Мало ли какие радары.

– Нет, там пусто всё, вообще никакой цивилизации.

– Может, Фёдор следил?

– Нет, я точно знаю, что он не покидал Войланска. Иначе бы не успел тебя так быстро сдать властям.

– Тогда как же?

– Не понимаю, – Иван задумался. – Аркадий тоже не мог никак повлиять…

– Конечно! – усмехнулся Виктор. – Он вообще находился в бегах, где-то в Борсии.

– Да уж, нам следует решить ещё и эту загадку. А сейчас нам с Володей осталось одно дело.

– Какое же?

– Мы обещали помочь друг другу. Вернуть мне память и найти его родного отца.

– Тогда я с вами!

– Хорошо.

Ваня рассказывал другу, что было после того, как он очнулся. Виктор, слушая, задумался и спросил:

– Но как тебе удалось найти друзей, ведь к тому заброшенному дому боялись подходить местные? – поинтересовался он.

– Ну сначала я познакомился с Вовой, а потом он меня с остальными.

– Сначала с Вовой, значит? – задумчиво посмотрел на него Виктор.

Иван кивнул и добавил:

– Я единственный из ребят, кто боялся этого дома. Ребятам было наплевать, что там говорят родители. Они, наоборот, очень любили ходить ко мне в гости: там можно было выпить пива, побеситься, и родители никогда не нагрянут – боятся.

– Молодёжь! – улыбаясь, протянул Виктор. – Но Ваня, мы, родители, переживаем за своих детей. Ребятам должны были запрещать общаться с тобой.

– Теперь понятно, почему многие из них набивались мне в друзья, – сказал Иван.

Они ещё некоторое время так посидели. Затем Иван отправился к Кате, и они вместе пошли купаться. Виктор же поднялся и подошёл к Володе.

– Я знаю, что ты ищешь отца, – начал Виктор. – И я хочу тебе помочь!

– Благодарю, – Володя улыбнулся и протянул ему стакан сладкой воды из источника. – Но я даже не знаю, как мы это сделаем. Это ужасно осознавать, что ты, по сути, сирота и никогда не видел своих настоящих родителей, хотя они не бросали тебя никогда.

– Я знаю твою историю. Они жили в Доброграде, но мать бросила отца и уехала в Керилан. Отец не знал даже про её беременность. Сама она умерла при родах, и всю жизнь тебя воспитывал отчим… Извини, если это для тебя…

– Ничего страшного, – махнул рукой Владимир. – Но я даже не знаю, жив ли тот, другой, отец.

– Знаешь, – вдруг проговорил Виктор. – Что-то мне эта история напоминает!

– Что же? – с надеждой спросил Владимир.

Виктор задумался.

– Не могу сказать, не помню.

– Но, что же мы будем делать? Как нам искать моего отца?

– А у вас с Иваном были какие-то соображения, планы?

– Конкретно ничего не было, мы могли бы тривиально разместить объявления и заявить официально в Борсийскую Контору Поиска.

– И что же вы хотели написать в БКП? С чего им начать?

– Моё имя, имя бати – ну отчима, – саму историю, имя матери.

– А как звали твоего небиологического отца?

– Алексей Иванович Козлов.

– Значит, от него у тебя фамилия?

– Совершенно верно. Но я не собираюсь её менять.

– Понимаю. Но не спеши с объявлениями и заявками. Для начала скажи мне полное имя твоей матери, если ты его знаешь, конечно.

– Естественно, знаю! Светлана Игоревна Гурышева.

Опять Виктору показалось это знакомым. Он напряжённо задумался.

И тут что-то внутри него закричало. Он хотел высказаться Вове, но понял, что нельзя. А что если это простое совпадение, а не настоящая ирония судьбы?! Нельзя было дать парню ложную надежду.

– Ну что ж, – уходил от темы Виктор. – Я ещё подумаю, как можно найти твоего отца. Может быть, по имени матери кто-то откликнется. Ещё поговорим.

И Виктор похлопал парня по плечу и начал собираться обратно.

* * *

Следующий день у Ивана и Владимира прошёл совершенно по-разному, но у обоих очень буйно.

Володя проснулся в 9 часов, собрался и отправился в Крону. По дороге его одолевали мысли об отце. «Я по глазам Виктора видел, – думал он, – что где-то фамилию, хотя бы мамину, он слышал. Надо было распросить, докопаться. Найду ли я вообще отца…» К десяти часам он оказался около здания Кроны.

– Кто вы и куда направляетесь? – поинтересовался охранник, не желая пускать его.

– Я к господину Приходько. Простите, он меня знает, мое имя – Владимир Козлов.

– Подождите.

Охранник отошел к тилису у стены и через две минуты пропустил посетителя.

– Пройдите в пятую аудиторию, тридцать четвёртый кабинет, – сообщил охранник.

Внутри здания было чопорно и просторно. Владимир быстро нашел помещение.

– Козлов, – воскликнул Приходько, увидев гостя. – Садись. Чего пришел?

Вова сел.

– Да вот, спросить, как дела продвигаются?

– Как ты, наверное, уже знаешь, артефактов в Кроне уже не достать. Зато принимаем законы правильные. Уже договариваемся о создании партии. А твои сотрудники не блещут. Елина Свинский сдал. А про Тишкова я тут такие сведения вытащил, что мама не горюй! Он, кажись, до своего забвения первым патриотом был, о том, чтоб нас мочить, пел.

– Да, знаю, – подумав, холодно сказал Володя. – Мы с ним больше не работаем.

– Он теперь на короля, видать, пашет.

– Этого не знаю. А как Жидков?

– На него король пока улики собирает, а Крона обеспечила ему целую адвокатскую контору по просьбе Глазина. Кстати, я сейчас его позову.

Очень скоро пришёл Глазин.

– В общем, слушай Козлов, – сказал он. – Мы почти единственные, кто остался в деле, и кого король словить не сможет. Только вот вчера в Крону и на нас поступили ордера на арест. Но, так как они были ничем не подтверждены, руководство Кроны их отклонило.

Володя обалдел. Видимо, шпионы здесь работают очень быстро и вот-вот вычислят его самого. Он сильно волновался, но старался не подавать виду.

– Самое ужасное, – заметил Приходько, – что мы до сих пор не достали ни одного артефакта. Мы подали заявку на возвращение в Крону Жезла Ветров, но даже если вся Крона это поддержит, вряд ли Дарья подпишет документ обратной передачи. Ей, видно, палочка понравилось, – разведчик ухмыльнулся. – Единственная хорошая новость пока – Аквариум Чар добыт.

– Правда?! – притворился, что удивился Владимир.

– Не спеши радоваться, – фыркнул Глазин, – Зеленского и Кулова прямо в здании министерства арестовали.

– Что?! Как?!

– А ты что, – усмехнулся Глазин, – разве не понимаешь?

– Нет.

– Король уже всех знает, кто шпион!

– Откуда?

– От верблюда, – воскликнул Приходько. – Тишков всех сдал. Я удивляюсь, что ты на свободе.

– Просто, – сказал Володя, быстро придумывая, – я должен Тишкову кое-какую сумму денег. А если он меня сдаст – как я ему её верну?

– А что же он с тебя расписку не возьмёт? – усмехнулся Глазин.

– Он не любит расписки.

– Тогда по расписке ему государство деньги выплатит.

– Он не уверен, что государство всё выполнит. И ещё раз говорю: он не любит расписки.

– Кстати, о тюрьме, – добавил Приходько. – На них еще и Каретный работает, а у него, как известно, денег тьма тьмущая.

«Откуда они всё знают», – нервно подумал Володя и добавил вслух:

– Вы хотите, чтобы я сдал вам Тишкова?

– Как? – усмехнулся Приходько. – Сейчас это не особо поможет, он же всё равно всех сдал.

– Он хотел сдать ещё кое-какие документы, – схитрил Володя, заставляя собеседников играть по его правилам.

– Какие ещё документы?! – воскликнули сразу двое напуганных шпионов.

– Я не знаю, но боюсь, что и про мой долг он забудет и сдаст меня. Или напишет записку. Одному мне его будет не взять.

– Почему?! – спросили шпионы.

– Он будет с Каретным. Он часто проводит время с ним.

Глаза обоих засветились при мысли о деньгах.

– Кстати, сколько и за что ты Ивану должен? – полюбопытствовал Приходько.

– Я купил трансоль за пять тысяч золотых, – сказал Вова, понимая, что даже если они решат разузнать цену зарегистрированной на него трансоли, то не вычислят его намерений.

– А ты её на себя регистрировал? – спросил Глазин.

– Да, на себя, – ответил Володя, чувствуя, что надо разобраться, к чему они клонят. – Владимир Алексеевич Козлов. Ну что, вас интересуют Тишков и Каретный?

Шпионы взглянули друг на друга и кивнули.

– Тогда завтра у парка в девять вечера.

Выходя из здания Кроны, Владимир вытащил жучок с диктофонной записью…

Сначала он дошёл до дома, переоделся.

В один момент он посмотрел в зеркало и задумался. Стоил ли работать на Борсию? «Я же даже не видел родного отца. Какой он человек? Стоит ли ради своих корней рисковать жизнью? До конца ли я перешёл на её сторону и готов ли выполнить это задание?»

Выйдя снова на улицу, он, стараясь не привлекать внимания, огляделся вокруг. Кажется, хвоста нет. Он сел в трансоль и направился к королевскому дворцу.

– Зачем пришли, мой юный друг? – встретил его Александр.

– У меня есть улики на Приходько и Глазина.

Владимир дал послушать королю запись, после чего тот отдал приказ готовить пять летунов гвардии для конвоя у парка к девяти часам, а сам установил за Володей слежку в виде магического невидимого глаза.

К назначенному часу Вова подошёл к парку. Было ещё светло: июнь на дворе. Вдали показались две фигуры. Юноша глянул вверх. Небо было чистым, и он занервничал.

Приходько и Глазин подошли ближе.

– Где они? – холодно спросил Приходько.

– Опаздывают, – вымолвил Володя, поглядывая то на одного, то на другого.

Он незаметно глянул вверх и краем глаза увидел в голубом просторе пять точек.

– Хорошая сегодня погодка, – нервно сказал Вова. Лица шпионов не давали ему покоя.

– Я отойду покурить, – сказал Приходько.

«Задача усложнилась, – понял Володя. – А не специально ли они так…»

Не успел он додумать мысль, как Глазин сделал ему захват, и только Владимир захотел выбиться, как тот опутал его огнём. Сгорели ресницы, и обожгло нос.

– Одно движение, – шепнул Глазин, – и тебе крышка.

И тут пять фигур в тёмно-зелёной гвардейской форме приземлились и окружили их.

– Убирайтесь все! – закричал Глазин, держа заложника на огненном поводке. – Убирайтесь, а то я убью его, – и прошептал на ухо Владимиру: – Предатель.

– К чёрту его! – крикнул один гвардеец. – Зачем нам сдался этот парень…

Глазин вздрогнул. Он боялся ещё больше, чем его пленник.

– Нет, – послышался знакомый голос, и одна из фигур сделала шаг вперёд. – Не трогайте его. Владимир должен жить.

Это был племянник короля. Ему никто не стал перечить.

– Что ты хочешь? – спросил Александр, глядя на Глазина. – Что мы должны сделать, чтобы ты отпустил его?

– Значит так, – командным тоном рявкнул шпион-депутат. – Вы даёте мне уйти, я взлетаю и на высоте выпускаю этого предателя. А как уж вы его поймаете – это ваше дело!

Кольцо вокруг Глазина разомкнулось. Тот, держа пленника, медленно двигался в сторону.

– А где Приходько… – случайно проронил Володя.

– Кто? – переспросил Александр.

– Молчать! – взревел шпион. – Никто! А вы, господа, – обратился он к наследнику и гвардейцам, – стойте и не двигайтесь, а то… – он сильнее сжал шею Володи.

Когда он отошёл на приличное расстояние, то начал взлетать. На высоте около ста метров он отпустил пленного и быстро смылся.

Володя упал на что-то мягкое. Александр держал правую руку вытянутой перед собой. Это был невидимый батут. Володя слез с него и подошёл к гвардейцам.

– Из-за меня вы их упустили, – грустно признал он.

– Нет, – с улыбкой ответил наследник. – Благодаря тебе эти гады больше не окажутся на территории нашей страны. Такое количество улик (в первую очередь, запись) убедила Крону, в случае их появления, произвести арест.

– А кто сказал, что они там не появятся? – спросил Владимир.

– Тогда им же хуже. А почему они могут появиться там?

– Они ведь даже не догадываются про запись, – кончиков губ Вовы коснулась улыбка.

Этой же ночью Глазин, вслед за полетевшим за подкреплением Приходько, прилетел в здание Кроны, где оба и были схвачены и отправлены в камеру ожидания.

Как я уже и говорил, не только у Володи день прошёл бурно. Сегодня третье июля, и Ивану должны были что-то рассказать Катины друзья.

Он проснулся и не обнаружил рядом своей невесты. «Странно, – подумал жених. – Куда она могла подеваться?». Тут Иван вспомнил о том, что ему надо было навестить её друзей.

Иван посмотрел на часы – уже полпервого. «Осталось полчаса», – вспомнил он и вышел из дома. Примерно через 20 минут он был в назначенном месте, на детской площадке. Вскоре вдали показались друзья его невесты: Дима и Вера.

– А где Ольга? – спросил Иван.

– Скоро придёт, – заверил Дима.

Вскоре и она подошла. Напротив той скамейки, на которой сидел Ваня, стояла другая, и все трое сели туда.

– Так о чём же вы хотели со мной поговорить? – спросил Иван.

– О Кате, – ответил Дима.

– Хорошее, плохое?

– Для тебя – плохое, – быстро сказала Вера.

– И не для многих – хорошее, – заявила Оля.

– А в чём, собственно, дело?

– Просто… – Дима задумался. – Ну… Мы же все с первого класса с ней учились и многое знаем.

– Давайте скажем мы с Олей, мы с ней лучше общались.

– Кое-что, чего я не знаю? – сказал Иван. – Интересно.

– Ты ведь помнишь Костю Климова? – спросил Дима.

– Конечно. Злобная личность.

– Сейчас он в Керилане, но может и вернуться.

– А при чём здесь Катя? – Иван уже начал нервничать.

– Нужно помягче, – сказала Оля и наклонилась к Ивану. – Понимаешь, просто однажды она пришла в школу и сказала, что неравнодушна к нему, – Иван схватился за край скамейки и сжал его. – Правда, она больше не говорила про это, но… на протяжении всех лет….

– Просто это было заметно, – договорила Вера, – что он ей нравился. Очень!

– Как?! – недоумевал Ваня. – Но она же говорила, что меня любит?

– Мы не знаем, – признался Дима.

– Тогда в чём смысл нашего разговора?! – выпалил Ваня.

– Не злись, – сказал Дима. – Мы недавно кое-что обнаружили. Правда, я не могу сказать точно, как это характеризует её…

– Давайте же! В чём дело?! – Иван был очень зол, лишь одна мысль о том, что Катя будет с кем-то другим, убивала его.

– В общем. Недавно Вера узнала от Валька и каких-то ещё дружков Кости, что он зачем-то прилетает на пару дней в Доброград. Кате сообщили об этом по тилису, когда я был не очень далеко, и она дико заинтересовалась этим, спрашивала, где можно будет с ним встретиться. По ней было видно, что ей очень нужно с ним увидиться.

– Знаете, не одной ей теперь нужно знать, когда и куда этот Климов приедет.

– Понимаю. Но я бы на твоём месте не устраивал бы разборок.

– Я и не буду, – с грустью сказал Ваня. – Раз уж она его любит…

– Просто, – сказал Дима, – нам не понравилось, что на своём дне рождении она так с тобой сблизилась, даже говорила о замужестве. Да, пусть мы с тобой ещё плохо знакомы, но нам не понравилось, что она так нечестно с тобой поступила…

– У девчонок всегда есть свои секреты, – начала Вера. – Но Дима уже всё знал и к тому же… Это очень-очень не похоже на Катю! Что с ней стало! За всю свою жизнь, я не помню, чтобы она могла так нагло врать! Она так всегда относилась к честности и доброте… Нет, если её что-то шокировало, она попросит нас некоторое время не упоминать об этом, но чтобы такое утаивать! И на самом деле, ты не особенно расстраивайся, но она правда его любит! По-настоящему.

«Да уж, не сколько мне помочь хочет, сколько убрать меня из её жизни», – промелькнуло у Ивана, когда он слушал Катину подругу.

– Я пойду, – высказался Иван вслух. – Мне нужно побыть одному.

– Тогда пока, – робко проговорил Дима

Ваня встал, пожал ему руку, попрощался с девушками и с понурым видом побрёл прочь.

– Завтра будет известно, когда приедет Костя, – кинул вдогонку Дима.

Ваня ещё раз кивнул.

Он шёл домой с очень мерзким настроением.

– Сначала Даша! Теперь Катя! Почему так? Неужели я проклят и обречён, неужели я никогда не буду счастлив?..

Ваня издал истошный крик. Он находился среди каких-то кустов и деревьев и завалился на землю.

Впервые он заплакал из-за Кати. Скупые слёзы лились, кулаки сжимались, тело тряслось. Раньше она плакала из-за него, а теперь он. Было очень больно. За это время он сильно полюбил её и уже не мог себе представить свою жизнь без неё. Иван возненавидел Костю, хотя понимал, что, если Катя правда до сих пор любит того парня, то он сам не имеет права причинять тому вред.

Иван решил сделать то, с чем давно завязал. Он зашёл в одно известное кафе и заказал бутылку красного Южного вина. Выпив её, он взглянул на часы. Уже полчетвёртого. Он встал и, шатаясь, вышел из кафе. В уме его что-то переменилось. Южное вино всегда славилось не только изящным вкусом, но и крепостью. Иван пошёл к парку, крича по дороге. Там на несколько аллей он громко прокричал: «Катя! Я люблю тебя!» На него стали оборачиваться прохожие, а он кривлялся им в ответ.

Вдруг Иван заметил, что вдали кто-то очень стремительно движется в его сторону. Его схватили. Сначала он ничего не понимал. Потом начал орать: «Помогите! Кериланские маньяки!» На это никто не обращал внимание. И вскоре пьяного пленника кинули в трансоль. Затем привезли в какое-то здание и посадили на стул.

– Тишков! – сказал один.

– Чего тебе, подлый Климов?! Я убью тебя!

– Что за бред! Я вообще не депутат! И если ты не в курсе, Климовы погибли. А что он тебе такого сделал?

– Увёл невесту, – пьяным голосом фыркнул Иван.

Оба мужчины расхохотались.

– Дай ему отрезвин, – сказал первый.

– Сейчас посмотрю, что у нас есть в зельях, – второй подошёл к полке с какими-то колбами и случайно уронил что-то.

Бутылка разбилась.

– Идиот, что ты уронил? – вскрикнул первый.

– Идиот, – добавил Ваня.

– Заткнись, – потрепал его первый. – Так что там?

– Дешёвый аутин. (Аутин – одно из средств для излечения ран).

– С тебя тридцать серебряников, – сказал первый второму.

– И ещё пятьдесят мне! – сказал Ваня. – На меч против Кли….

– Я сказал, заткнись!

– Что ты пил, Иван? – спросил второй.

– Алкоголь…

– Какой?

– Красное южное, чёрта с два!

– Где покупал?

– Кафе «Волшебники».

– Сколько стоило?

– Это что допрос?

– Отвечай, – приказал первый, – когда тебя спрашивают!

– Два золотых.

– Дёшево, – заметил второй. – Двадцать градусов, как я понимаю. Думаю, это подойдёт. – Он что-то куда-то перелил и дал пьяному пленнику. – Не больше двух глотков!

Иван выпил, и вдруг его резко затрясло. В голове что-то ёкнуло, и он за считанные секунды постепенно протрезвел. Он обнаружил, что тот, кто кричал на него, это был Влад, а тот, кто наливал – Илья. Оба были в гвардейской форме.

– Привет, друзья, – начал он. – Как поживаете? Вы уж извините, что так вышло…

– Да ладно, с кем не бывает, – махнул Илья. – Я сам на той неделе ещё круче наклюкался.

– Ну я обычно вообще не пью, – хмыкнул Иван. – А вы теперь снова в гвардии? Просто я вчера список смотрел, вас не было.

– Мы недавно снова вступили, видимо, не успели внести, – рассудил Влад. – Семьи-то надо на что-то кормить, мы на несколько халтур устроились, и ещё сюда.

– А зачем увольнялись?

– Хотели в Керилан перебежать, – рассказал Илья. – А там экономическую жилку иметь надо или какую-то особую информацию.

– Так ты ж всегда говорил…

– Многое можно говорить, – усмехнулся Влад, умножая своё сходство с худым воробьём. – А ты, по-моему, старше был, как мы, и пониже.

– Так я же память стёр и омолодился на двадцатник.

– А, – хмыкнул Илья. – Слышали что-то.

– Я, должно быть, чем-то другим в Керилане питался, жил в другом климате – вот вырос в семнадцать-восемнадцать лет, сейчас мне девятнадцать… Зелье-то биологически омолаживает.

– А нам под сорок уже, – вздохнул Влад. – Видишь, какими мы неудачниками оказались?

– Да нет! Что вы! Но я вас раньше крутыми парнями считал!

– А как твоя принцесса поживает? – спросил Илья.

– Да уже никак. Я на дочери Виктора жениться хотел, да…

– Кстати, что это ты так на покойного Климого взъелся?

– На покойного? Костя умер?

– Какой Костя? Депутат Денис Климов был убит, задушен вместе со своей женой в своём же доме.

– А, вот вы чего так ржали. Не, Костя, сын их. Его дочь Виктора любит, Катя.

– Дочь Мулина с Климовым? – усмехнулся Илья. – Да Виктор, скорее, сам его убьёт и всем деньги его раздаст. Не может такого быть! Сколько это урод из Кроны у него крови-то в своё время попил, он же даже тебе, дружку своему, не рассказывали, не жаловался никогда. А тогда, ух, как ему приходилось, я видел иногда… А когда суд был над Виктором, так эта свинья депутатская на него всех собак спустила. И сын его, говорят, не лучше!

– Может, мне у Вити поехать спросить…

– Попробуй, – подхватил Влад. – Спроси совета. Его же дочь. Должен знать, как поступить.

– Всегда ты на этих бабах зависаешь, – заметил Илья. – Работал бы лучше, своими делами занимался.

Иван вспомнил свои песни на гитаре, планы, задания в гвардии и подумал, что в чём-то старый знакомый прав.

– Ладно, друзья, насиделся я с вами. Пойду уж.

– Всего хорошего.

На часах пробило 6. Иван прогулялся по парку и отправился на улицу Сов. На пороге его встретила Катя. Что-то дрогнуло у него внутри.

– Так! – возмущённо произнесла она. – Почему с тобой не связаться? Где твой тилис?

– Сломал, – отрешённо проговорил Ваня.

– От тебя пахнет отрезвином. Говори честно, где ты болтался и с кем ты был! Я знаю, ревность раньше меня родилась, но всё же.

Ваня усмехнулся и прошёл вперёд.

– А я никогда тебе не говорил, что мне это нравится?

– Что «это»? Приходить под вечер после выпивки со сломанным тилисом?! Слава богу, ещё чего-нибудь себе не сломал…

– Нет. То, что ты меня ревнуешь. Вообще всегда это нравилось.

Иван с кислой миной обиды на лице и подавленным настроением завалился на диван.

– Правда? – улыбнулась девушка. – Мне тоже это нравится. Ревнует – значит любит. («Если бы это было так!» – горько подумал Иван) Так ты точно ни с кем не был?

– Был. Со старыми сослуживцами. Ни одной особы женского пола, – к нему пришла мысль, а, может, сказать, что всё-таки была одна-другая Машка-Наташка… «Ну не, получится не правдоподобно».

Катя посмеялась. Потом она подошла и поцеловала его в губы. Обняла его и сказала:

– Ты какой-то странный.

Лучше бы не обнимала, подумал Ваня.

– Нет, всё нормально.

– Ну смотри. Меня просто убивает то, что ты был с этой Дашей!

– Я с ней не был, у нас даже отношений никаких не было. Только чувства.

– Вот я и ревную. Я уже разнесла из-за этого с ней полгорода, надеюсь, больше тебе не надо…

– Ты что?! Забудь.

К половине десятого Катя сама ушла. «Насчёт Климова узнавать! – думал в злости Иван. – Интересно, что ж там произошло с этими депутатами, его родителями, которые меня выгнали…»

Затем воскликнул вслух:

– А пойду-ка я к Виктору!

* * *

Этим вечером Виктор сидел на втором этаже, в спальне, вместе с гостьей. К нему пришла Виолетта.

– Видишь, – сказала она, чуть ли не плача, – я не знаю, зачем мне нужен был этот Фёдор.

– А как же деньги, – просто и с улыбкой сказал Виктор. – А как же квартира в Керилане, поближе к Оксане. Новая школа для Маши, хорошая, частная…

– Но это же всё не то! – сказала бывшая жена. – Мне нужен был ты! Ведь ты отец моих девочек. Я не любила его, я не понимала. Ну Катя же осталась здесь, с тобой.

– Я бы удивился, если бы она поехала в Керилан, не говоря уже о том, что она потом отправилась туда учиться только потому, что я ей объяснил, преимущества такого шага, – усмехнулся Виктор.

– Но она приехала и начала скандалить с Фёдором.

– Заметь, Иван сделал так же пару лет назад.

– И оба из любви к тебе.

– А ты думала, Катя так легко сможет ужиться с Фёдором?

– Да и Маше он не шибко нравился, мягко говоря.

– Я был в тюрьме, – напомнил Виктор. – И думал, что буду сидеть ещё долго. Маше он отчасти заменял меня. Иван, например, почти не общался со своим отцом, и всю жизнь потом был этим недоволен.

– Никто тебя не в состоянии заменить! – воскликнула Виолетта. – Я поняла, что мне не нужен ни Фёдор, ни его деньги. Я люблю только тебя! Прости меня.

Витя встал и начал ходить туда-сюда по комнате.

– Самое страшное для меня, что ты увезла Машу. Ладно, меня посадили в тюрьму, но началось-то это раньше!

– Я всё знаю, Вить. И ты сам лучше меня понимаешь, что Маше проще с тобой или со мной было бы ужиться, чем с Катей. Я сначала увезла её и вышла замуж за другого… Я – дура! Машу-то я увезла, но Катя меня вначале совсем возненавидела.

– Она приходила меня навещать. Несмотря на то, что мы же её недолюбили, надо признать… Всё внимание уделяли Маше.

– Ах, да… Бедная Катя. Но с Ваней она будет счастлива.

– Да. А сама Катя жила здесь одна, совсем одна. На той квартире. – Затем Виктор остановился и повернулся к бывшей жене. – Знаешь, а я ведь тебя очень любил… и мне было очень больно от того, что ты меня покинула! Я до самого последнего момента надеялся, что ты не уедешь. Но за всю свою жизнь, я понял одно самое главное правило: «то что было не вернуть, и не жалей об этом». Этому меня учила история Вани и тюрьма. Ты же понимаешь, Вио, что былых отношений нам с тобой не вернуть. Я лишь могу тебя попросить переехать сюда вместе с Машей. Катя с Ваней живут на улице Сов, для Оксаны и Володи я скоро тоже куплю квартиру.