Текст книги "Дракон для жениха (СИ)"
Автор книги: Ника Ракитина
Соавторы: Крушина Светлана
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 31 страниц)
– Голо… что?
– Голограмма, – с совершенно невинным видом повторила посланница, изящно опускаясь на ближайший диванчик. – Объемное изображение, создаваемое при помощи лазера… Впрочем, это долго объяснять.
– Ведьма, – очень тихо, сквозь зубы, бросил Фрез.
– Я все слышу, граф! Уверяю, вы ошибаетесь. Это не ведьмовство. Это наука. Прогресс не чужд и вашему народу. Когда-нибудь и вы достигнете подобных высот науки и технологии… возможно.
– Зачем? – спросил вдруг давно молчавший пан Иохан, поведя вокруг рукой.
– Зачем вообще это все? Ведь мы находимся уже на вашей земле, верно?
Разве вам нужны поезда, чтобы путешествовать? Нужен этот аквариум с рыбами? Зачем?
– Рыбы красивые, – наставительно сказала Улле. – Смотреть на них – удовольствие. Что до поезда, он не для нас, а для вас. В широком смысле.
Для вас – то есть для людей. Вы же не первая делегация, которую мы принимаем, и этот поезд создан не вчера. Заставлять вас брести многие дни через горы пешком, или даже верхом – было бы невежливо, правда? Вы – гости, о гостях принято заботиться. Кроме того, что останется от красоты невесты Великого Дракона после такого тяжелого пути?.. Занимайте же места, дамы и господа. Поезд вот-вот тронется. Путешествие продолжается.
– К счастью, оно близко к завершению, – проворчал пан Катор. – Все это ужасно утомительно, я даже не предполагал… – не закончив фразу, он первым опустился на сиденье и с глубоким вздохом удовлетворения откинулся на спинку. – Ах, чудесно. Чувствуется, что мы почти дома.
Все остальные последовали его примеру; драконы – с явным удовольствием, люди – с некоторой настороженностью. Белоснежные сиденья – скорее, не скамьи, а кресла, – непривычной формы располагались парами возле окон, по обеим сторонам салона, и казались сделанными из цельного куска материала, отдаленно напоминающего мрамор. Но когда пан Иохан опустился на сиденье, он готов был поклясться, что с камнем этот материал не имеет ничего общего. Под его весом кресло упруго подалось, повторяя все изгибы и впадины тела. Первым порывом было вскочить и отойти подальше от лукавого сиденья, но он взял себя в руки и остался сидеть, привыкая к необычным ощущениям. А вот Фрез оказался не столь сдержан – он сел и тут же вскочил, словно укушенный в пятую точку, да так и остался стоять за спинкой кресла, в котором устроилась Ядвися. Кстати сказать, девицы ощущали себя определенно неплохо, чудная мебель нисколько их не смутила.
Под предводительством посланницы Улле они уселись группой около голографического аквариума – хотя пан Иохан ясно помнил, что еще пять минут назад все сиденья располагались вдоль окон салона, теперь несколько их, по числу барышень, оказались стоящими в центре.
– Не волнуйтесь, дамы, – услышал он голос драконицы, – отсюда мы тоже сможем любоваться видами – а виды нас ждут потрясающие, уж вы мне поверьте. Сейчас мы немного раздвинем окошко…
Она плавно повела рукой, и одна из стенок вагона медленно растаяла, как тает попавшая в воду льдинка. Ядвися восторженно взвизгнула, более сдержанные Эрика и Мариша тихонько ахнули. Фрез пренебрежительно фыркнул, стараясь держать лицо.
– Виды, может быть, и будут потрясающие, вот только нас унесет потоком воздуха, едва только поезд тронется с места…
– Но стенка же никуда не исчезла, – возразила посланница. – Просто я увеличила ее прозрачность. Можете сами убедиться.
– Благодарю, – с гримасой поклонился Фрез. – Поверю на слово, панна посланница.
– Вы бы сели, господин граф…
– Обойдусь.
– Как вам угодно, только не пожалеть бы…
Фрез явно возжелал уточнить, что драконица имеет в виду, но в эту секунду поезд начал движение. Он не тронулся плавно, покачнувшись, подобно тому как отчаливает дирижабль; и не начал постепенно разгоняться с лязгом и толчками, как привычные поезда. Нет! Поезд рванул с места, как бешеный бык; пейзаж за окном смазался в расплывчатое пятно, барышни дружно завизжали, вжатые в кресла силой инерции, драконы-мужчины издали протестующий возглас, Фрез повалился на пол, не удержавшись на ногах, а довольная произведенным эффектом Улле расхохоталась. Пан Иохан был единственным, кто сумел более или менее сохранить видимое хладнокровие, но и он был поражен. О каких вообще видах, подумал он, может идти речь, если они будут мчаться на такой невозможной скорости?
– Панна Уллевертилата! Панна Уллевертилата! – возопил пан Катор. – Опомнитесь, что вы делаете! В вашем положении! Как можно!
Улле, не переставая смеяться, снова повела в воздухе рукой, и поезд стал замедляться – не так резко, как набрал скорость, но вполне ощутимо. Горы за окном обрели определенные очертания, небо отделилось от тверди. Фрез с ругательствами поднялся на ноги, держась за голову.
– Какая досада, что я не застрелил вас тогда! – прохрипел он злобно.
– Простите, граф, но вы сами напросились! – силясь справиться со смехом, отвечала драконица. – Я ведь предупреждала вас!
– Какое вы еще дитя! – с упреком произнес пан Катор. – Как можно было возлагать на вас столь ответственную миссию? Прошу передать управление поездом мне. Вы так легкомысленны! Как бы не натворили бед.
Фрез, наконец, сел, продолжая зло шипеть и тереть лоб, на котором наливалась багрянцем изрядная шишка. Разумеется, Ядвися тут же пересела поближе к нему с изъявлениями сочувствия. На эту парочку пан Иохан старался не смотреть, как впрочем, и на остальных своих спутников, предпочтя уставиться в окно. Благо, виды открывались в самом деле изумительные. Даже барон, проживший в горах несколько лет, не мог не попасть под очарование их страшной красоты.
Что уж говорить о девицах! Мариша и Эрика, не в силах промолвить ни слова, полностью отдались созерцанию горных пейзажей. Да и Ядвися притихла, а говоря точнее, ее вынудили притихнуть: утомленный ее щебетанием Фрез решительно закрыл ей рот поцелуем, не смущаясь присутствием спутников (на его счастье, все были заняты любованием природой и не заметили его возмутительных действий). Поначалу Ядвися, помня о приличиях, пищала и отбивалась, но скоро сдалась. Погибать, так с музыкой! – решила она, украдкой скосив глаза на брата, который отрешенно уставился в окно.
Поезд продолжал вести себя странно. Он заметно сбросил скорость, но все равно двигался быстрее любого транспортного средства, известного путешественникам. По сравнению с ним даже дирижабли казались унылыми тихоходами. Горные пики за окном уносились назад с умопомрачительной скоростью. Время от времени, пан Иохан готов был поклясться, поезд отрывался от земли и двигался по воздуху, без малейшего толчка и ничуть не замедляясь! В эти минуты в салоне из ниоткуда начинала негромко звучать музыка: в плачущих звуках непривычного уху равнинного городского жителя инструмента пан Иохан без труда узнал дудук, столь любимый горцами. Удивительно, и драконы, значит, тоже его ценили!
Зажатые ущельем, они поднимались все выше и выше; на всем пути их сопровождала неширокая бурная горная речка, прыгающая по камням то справа, то слева. Миновали два небольших водопада, и не успели барышни обсудить свои впечатления, как ущелье расступилось, и перед взорами изумленных путешественников открылось горное озеро с водой невероятного бирюзового цвета.
– Какая красота! – воскликнула восхищенная Ядвися. – Улле, милая, нельзя ли сделать остановку и искупаться? Никогда я не видала такой чистой воды!
Посланница с улыбкой покачала головой.
– К сожалению, это невозможно. И купаться здесь я не советовала бы: даже в это время года вода обжигающе-холодная, какая бывает в проруби самой лютой зимой.
Ядвися разочарованно вздохнула.
– Ну и что ж… А я бы все равно рискнула бы.
Поезд обогнул озеро по широкой дуге, подарив пассажирам возможность насладиться невероятным видом с разных ракурсов. В застывшей, словно зеркало, воде озера отражались величественные вершины, укрытые снежными шапками, ослепительно-белыми на ярком солнце. Потом дорога снова пошла спирально вверх; справа к самым рельсам подступал поросший соснами и можжевельником отвесный склон, слева зиял обрыв. С четверть часа путешественники еще могли видеть озеро, затем оно осталось далеко внизу, скрытое деревьями.
Мариша вдруг порывисто обняла посланницу Улле.
– Это восхитительно! Благодарю вас, панна Улле, за возможность увидеть такую красоту. Я никогда не бывала в горах, и вообразить не могла…
Драконица довольно улыбнулась и ничего не ответила.
Подъем закончился, поезд вылетел на открытое место. За окнами раскинулись высокогорные луга, тут и там пестрели россыпи мелких желтых и сиреневых цветов. Ядвися снова не выдержала.
– Давайте остановимся? – попросила она, молитвенно сложив руки. – Что это за цветы? Просто прелесть что такое!
– Нельзя, – снова отказала Улле. – Если мы сейчас остановимся, то уж не сможем набрать скорость. Почему так – я не смогу объяснить, просто поверьте.
Ядвися тяжело вздохнула и примолкла.
Дудук продолжал тихо и надрывно рыдать, теперь уже не замолкая.
– Варварская музыка, – вдруг бросил Фрез. – Нельзя ли ее прекратить?
– Музыка прекрасна! – резко повернулась к нему Мариша. – Как вы можете так говорить? Она – словно голос самих гор!
– Если бы вы знали горы лучше… – начал было Фрез, но Улее прервала его довольно бесцеремонно:
– Ах, бросьте, граф. Кажется, одному вам музыка и не нравится.
Потерпите. Мы скоро начнет спускаться, а там уже и путешествию конец. Мы почти на месте.
– Так бы-ы-ыстро…. – разочарованно протянула Ядвися. Она вошла во вкус и голова была мчаться через горы, моря и леса на чудном поезде вечно.
За лугами снова начался спуск, снова дорогу обступили сосны, ели и низкорослые кусты можжевельника. Спуск длился гораздо дольше, чем подъем, но и был более пологим. Все уже успели заскучать от созерцаний хвойных зарослей, когда поезд втиснулся в узкое ущелье с бурлящей речкой, очень похожее на то, в котором началось путешествие. Только отвесные склоны гор здесь были не черные и не рыжие, а удивительные – полосатые, как слоеный торт из бисквитных и шоколадных коржей.
– Еще бы сахарную глазурь сверху… – задумчиво озвучила Ядвися общую мысль.
По прикидкам пана Иохана, они провели в пути уже около трех часов. За все это время он не проронил ни слова. Близилась минута встречи с Великим Драконам, а он все еще не знал, что скажет этому царственному чудищу (впрочем, скорее всего, он не более чудище, чем его сестра Улле), и что будет делать. Знал он одно: ни за что, пока жив, он не позволит Дракону забрать Маришу и сделать ее своей невестой. Как этому помешать, он тоже пока не придумал, но чтобы что-то решить, нужно было сначала узнать, что представляет из себя драконий жених… Ну а если, думал пан Иохан, меня казнят – подобный исход он тоже допускал, – то есть еще Фрез, он-то сидеть сложа руки не будет. А что касается будущности Ядвиси… когда они окажутся в драконьем городе, это станет уже все равно.
К обычной жизни ей в любом случае ей не вернуться, а Фрез, опять же, оградит ее от любой опасности.
– Я тревожусь за брата, – шепнула Ядвися графу. На протяжении всего пути он так и выпустил ее руку из своих лапищ. – У него на душе лежит тяжкий груз. И мне кажется, с каждым днем эта тяжесть гнетет его все сильнее.
– Не тревожтесь, – отозвался Фрез, смерив пана Иохана тяжелым взглядом.
– Вашему брату предстоит сделать нелегкий выбор. И нелегкое испытание его ждет – не думаю, что Великий Дракон призывает его для приятной беседы. Но он сильный человек. Если он сумеет разобраться в самом себе, все будет хорошо.
– А если не сумеет?..
Фрез пожал плечами.
– Лучше бы ему суметь.
Поезд начал замедлять ход. Возбужденные барышни повскакивали с мест и прилипли к огромному окну – каждой хотелось первой увидеть город драконов.
Но город они не увидели, поезд остановился, не выезжая из ущелья. Видны были только скалы, обрамлявшие устье, и – какое-то неземное сияние впереди. Скалы покрывала резьба, одновременно монументальная и изящная, изображающая гигантские каменные деревья в цвету.
– Невероятно! – прошептала Мариша. – Мы умерли и попали в рай? А это райские деревья? А этот свет? Разве такое бывает?
– Прошу на выход, господа, – улыбнулась Улле. – Буквально через несколько минут вы получите возможность рассмотреть все поближе. И даже потрогать. Только не увлекайтесь.
Панорамное окно растаяло, и пассажиры смогли выйти из поезда прямо через стену. Теперь, когда они оказались под открытым небом, покинув надежное укрытие вагона, нависающие над головами скалы казались особенно грозными, а резьба на них, воспроизводившая каждый отдельный листик, каждый лепесток цветка – делом нечеловеческих рук. Золотое сияние, за которым скрывалась страна драконов, несколько померкло, и сквозь него проступили смутные контуры тонких шпилей или башен, возносящих свои вершины прямо в ослепительно-синее небо.
– Голову даю на отсечение, – проговорилФрез, указывая на тонкое высокое сооружение, самое ближнее к устью ущелья, – что это причальная мачта. Вы разве используете дирижабли?
– Нет, но их используете вы. Видите, мы хорошо подготовились к приему гостей.
– Но дирижабль не смог бы перевалить через горы…
– Без нашей помощи – разумеется, не смог бы, не нужно и пытаться… Эрика, вы плачете? Что с вами?
В самом деле, Эрика беззвучно плакала, стиснув на груди руки.
– Это так… так… чудесно… я так счастлива…
– Утрите слезы и улыбнитесь! Для слез повода нет. Посмотрите, нас встречают!
Путешественники, охваченные сильным волнением, сбились в кучку и смотрели, как от золотистого сияния отделись несколько сферических сгутсков света (пан Иохан уже видел подобное, когда Улле принимала вид золотистого облачка) и направились прямо к ним. В пяти-шести шагах от них светящися сгустки плавно затормозили, рассыпались звездной пыльцой, и на их месте возникли человеческие фигуры в струящихся светлых облачениях, сразу и не поймешь – мужчины или женщины.
Глава 33
Один из встречавших шагнул вперед, приветственно простирая руки к путешественникам. Накидка-балахон распахнулась, словно птица раскинула крылья.
– Приветствуем вас на земле Великого Дракона, долгожданные гости! – колокольчиком зазвенел голос существа, и все сразу поняли: это женщина.
– Приветствуем и вас, дорогие соотечественники, рады вашему возвращению.
Еще немного, и вашему путешествию придет конец, вы сможете отдохнуть, освежиться, и насладиться всеми удовольствиями, доступными для наших гостей. А пока, позвольте особо приветствовать ту, что станет усладой сердца и души нашего Вечного Повелителя, – дракониха обвела внимательным взглядом группу путешественников, несомненно высматривая невесту Великого Дракона. А пан Иохан подумал: ничего себе, он, оказывается, еще и Вечный! Раньше ему не приходило в голову, сколько лет, десятилетий или столетий отпущено Великому Дракону; поджидает их тот же дракон, который явился пророкам, или это уже его преемник. Или это вовсе просто титул?
Королевна Мариша выступила навстречу драконам, склонилась в реверансе.
– Примите нашу признательность и почтение, хозяева сих дивных земель.
– Ах! – восхищенно вскричала драконица, и в сомкнувшихся кольцом руках ее вдруг оказался огромный букет цветов, словно соткавшийся из воздуха.
С поклоном она предподнесла цветы Марише, и растерянная королевна приняла дар. Цветы оказались самые настоящие, не бутафорские, хотя и невиданной формы и окраски; они приветливо кивали нежно-голубыми и светло-желтыми многолепестковыми пышными головками и источали тонкий аромат свежесорванной клубники. – Сколь дивна красота ваша, царственная гостья! Наш повелитель будет счастлив узреть вас.
Мариша вспыхнула и поспешно погрузила загоревшееся лицо в прохладную чуть влажную цветочную массу.
– Бросьте это немедленно! – неожиданно для всех, Фрез, словно укушенный, рванулся к королевне и совершенно невозможным образом ударил ее по рукам, выбивая цветы. – О чем вы только думаете?!
Драконы и барышни не то протестующе, не то шокировано вскрикнули; пан Иохан схватил Фреза за локоть и поспешно оттащил в сторону. От удара и неожиданности королевна едва не выронила букет, не все-таки удержала его; цветы дрогнули, дождь из разноцветных лепестков просыпался на землю.
– Вы с ума сошли! – гневно воскликнула Мариша. – Что это значит, граф?
– Букет может быть отравлен, – с вызовом ответил Фрез. – Мы не знаем, что задумали эти… существа, а вы столь легкомысленны, что принимаете их показное дружелюбие за чистую монету.
– Протестую! – вмешалась посланница Улле. – Не в наших традициях травить гостей! Что это вы выдумали? Вы нас оскорбляете!
– Что мне за дело, что вы оскорблены? Мое дело – заботиться о безопасности ее высочества.
– Я вас в телохранители не приглашала, – отрезала королевна, удобнее перехватывая помятый букет.
– Приглашали, раз я в вашей свите.
– Господа, господа! – поспешно вмешалась взволнованная Ядвися, повисая на Фрезе с другой стороны. – Прошу, не нужно ссориться. Это в нас говорит усталость от долгого пути и тревога, неизбежная притом, что будущее наше до сей поры скрыто туманом неизвестности. Нам нужно отдохнуть, и мы все опять станем добрыми друзьями.
Как будто до сих пор мы ими были, подумал пан Иохан, и прошипел на ухо Фрезу, так чтобы сестра не слышала:
– Клянусь, я отстрелю вам нос, граф!
– Я полагал, вы оставили мысль стреляться, барон, – хладнокровно отозвался Фрез.
– Не надейтесь.
– Вы правы, вы правы, панна Ядвига! – вскричала тем временем драконица из встречающих, изящно всплеснув руками. – Вам нужно отдохнуть! Прошу вас, эти экипажи доставят вас в место, где вы сможете смыть дорожную пыль, и вместе с нею – грустные и тревожные мысли!
Повинуясь новому взмаху ее руки, в воздухе за спинами встречающих соткались два экипажа, напоминающие открытые ландо, но приземистее, с менее громоздкими, явно каучуковыми колесами, и даже на вид очень легкие, почти кружевные. Они определенно принадлежали к семейству самодвижущихся экипажей, но непонятно было, где под этими изящными корпусами могли бы поместиться моторы.
– Рассаживайтесь, господа! – повторила драконица.
Экипажи оказались четырехместными. В одном из них на мягких кремовых диванчиках расположились барышни, во втором – мужчины. Встречающие драконы поклонились, прощаясь.
– Теперь мы с вами расстанемся – ненадолго. В скором будущем нам еще предстоит встретиться. Счастливой дороги!
Без всякого понукания или очевидных манипуляций с чьей-либо стороны экипажи мягко тронулись с места. Предположение насчет каучуковых колес, похоже, оказалось верным – ход их был мягок и легок, тряски, вполне ожидаемой при езде по дикой гористой местности, совершенно не ощущалось.
– Опять колдовство, – зашипел Фрез, не смущаясь присутствием драконов (которые, впрочем, делали вид, что его слова их не касаются). – Куда они нас везут? Кем управляются?
– Уймитесь вы, – тихо ответил пан Иохан. – И поймите уже, что нет никакого колдовства. Просто эти существа несоизмеримо опередили нас в техническом, да что там говорить – и в моральном отношении. И я всей душой надеюсь, что, если нам хватит мудрости, когда-нибудь мы сравняемся с ними…
– Не понимаю, как вы еще можете их защищать, когда они отобрали у вас дорогую вам особу – не буду называть имени, – и, возможно, везут ее на смерть!
Злобный тон Фреза хотя и покоробил барона, но по сути возразить на это было нечего, и он промолчал, вперив взгляд прямо перед собой. Не объяснять же этому графу-авантюристу, что на аудиенции у Великого Дракона он намерен предпринять все от него зависящее, только чтобы Мариша не досталась этому царственному чудовищу. Впрочем, пока он плохо представлял, что может сделать.
С другой стороны, если драконы действительно такие цивилизованные существа, как он пытался доказать Фрезу, не могут же они причинить вред юной невинной девушке, а тем более лишить ее жизни? Если бы знать, зачем же на самом деле нужна Великому Дракону невеста, не собирается же он, в самом деле, заключать с ней брак? Если б панна Улле перестала его игнорировать и посвятила его в планы брата…
Довольно продолжительное время они ехали в полном молчании, не глядя друг на друга. Каждый был погружен в собственные мысли (драконы так и вовсе, казалось, впали в блаженную дремоту) и почти не смотрели по сторонам. А посмотреть было на что… из экипажа, где ехали барышни, слышались восхищенные восклицания, ахи и охи.
По мере того, как горы отодвигались назад, перед путешественниками открывались картины одна волшебнее другой. Драконий город, подступая почти к самым подножьям гор, свободно разливался по зеленой, ярко освещенной солнцем долине. Впрочем, городом назвать поселение драконов было сложно. Ни домов, ни улиц, ни площадей путешественники не увидели.
Только тут и там над зеркальными водоемами возвышались серебристые ажурные («Как паутинка!» – восхищенно шепнула Эрика) башенки, но они выглядели настолько хрупкими, что едва ли предназначались для жилья. Все остальное пространство занимал сад или парк – огромные деревья с непривычного вида листвой росли поодиночке и группами, образуя небольшие рощицы; многие деревья были покрыты цветами, источавшими дивные ароматы.
Особенно сильно впечатлили девиц цветущие деревья, подобных которым они никогда не видели: яроматные грозья нежно-розовых и сиреневых цветов спускались до самой земли, превращая каждое дерево в природную беседку.
По пути им пришлось проехать по аллее, обрамленной рядами этих чудесных деревьев, и барышни от восхищения потеряли дар речи: им показалось, что они попали в сказочный цветочный туннель, стены и свод которого сплетены были из колышащихся, дышаших живых гирлянд.
– Как бы мне хотелось погулять там, среди этих чудных деревьев, – вздохнула Мариша совсем не по-королевски.
– Еще погуляете, – весело отозвалась Улле. Сев в экипаж, она вдруг сбросила маску отстраненно-возвышенной грусти и счастливо улыбалась, поглядывая по сторонам. Как видно, возвращение в родные края оказало на нее целебное действие. – Мой брат, я уверена, будет раз доставить вам это удовольствие… среди прочих других.
Мариша посмотрела не нее серьезно и печально.
– Разве ваш брат… пригласил меня сюда для того, чтобы доставлять мне удовольствие?
– В том числе, – уклончиво ответила Улле и ловко перевела тему разговора: – Поглядите, кажется, наши кавалеры опять разругались.
Ядвися живо развернулась к следующему в арьергарде экипажу, в котором ехали пан Иохан и Фрез, вгляделась и нахмурилась.
– Я-то надеялась, они уладили свои разгогласия… Как бы мне хотелось, чтобы они, наконец, помирились.
– Быть может, – Улле мягко приобняла ее за плечи, – ваш граф смягчится, когда узнает нас получше.
– Думаете, причина их ссоры – вы и ваш народ?
– Думаю, да. Потому что с вашим выбором ваш брат уже, кажется, смирился, – лукаво улыбнулась драконица.
Эрика охала и ахала вместе со всеми, вроде бы выражая восхищение, но мысли ее были далеко, дальше даже, чем у барона. Невидящим взглядом она провожала проплывающие мимо паутинные башенки и невозможные деревья, похожие на огромные охапки цветов. Если б кто-нибудь мог подслушать ее мысли, то очень удивился бы. Дело в том, что она обдумывала, как убедить Великого Дракона освободить ее высочество Маришу от высочайшего предназначения.
После достопамятного разговора, во время которого пан Иохан сознался в своей любви к королевне, Эрика окончательно потеряла покой. Но если раньше она печалилась о себе, о невозможности соединить свою жизнь с бароном, то теперь перед ней во весь рост встала необходимость отойти в сторону, оставить мечты о личном счастье и позаботиться о счастье для человека, который пусть недолго, но ярко освещал ее жизнь подобно солнцу. Барон был несчастен, это увидел бы даже слепой, и Эрике мучительно было видеть хмурую складку, залегшую между его бровей, и сурово сжатый рот. Больше всего на свете ей хотелось увидеть, как разгладится этот высокий лоб, и сверкнут, как бывало прежде, в ослепительной улыбке ровные белые зубы. Вот тогда Эрике можно будет закрыть, фигурально выражаясь, лицо свое, и умереть для всех, запершись в скиту среди Ирисовых сестер. Но пока…
– Панна Улле, – Эрика тихонько потянула драконицу за рукав. – Панна Улле, можете ли вы устроить мне встречу со своим братом?
– Что? – Улле повернула к ней веселое раскрасневшееся лицо. – Конечно, милая, брат захочет со всеми вами встретиться, как только вы отдохнете с дороги.
– Я не о том, – Эрика сосредоточенно сдвинула светлые брови. – Мне совершенно необходимо поговорить с ним наедине.
Улле перестала смеяться и взглянула на нее серьезно.
– О чем?
– Я не могу пока сказать. Я сама еще… не очень знаю, что скажу ему. Но это очень, очень важно, поверьте.
– Верю. И поговорю с братом. Уверена, он не откажется встретиться с вами, хотя бы из одного любопытства. Но вы должны очень хорошо обдумать, о чем будете с ним говорить, потому что это серьезная просьба. Впрочем, вы ведь это понимаете, не так ли?.. Но только, прошу, не ломайте голову над этим прямо сейчас. Сначала вам нужно как следует отдохнуть, выспаться и освежиться. Дорога была нелегкой. А мы уже почти на месте…
Экипажи, проехав по хрустящим гравием дорожкам, живописно извивающимся между небольшими водоемами явно искусственного происхождения, без всяких указаний замедлили ход и остановились у подъезда здания нежно-персикового камня, украшенного колоннадой, столь воздушной, что казалось – дунь посильнее, и колонны с тихим хрустом повалятся друг на друга. Улле жестом пригласила спутниц выйти из экипажа и сама показала пример, легко соскочила на землю, не дожидаясь помощи кавалеров.
Счастливо вздохнула полной грудью, оглядываясь по сторонам. Глаза ее сияли.
Подоспевшие пан Иохан и Фрез помогли выбраться из экипажа барышням; драконы, откровенно игнорировавшие правила человеческого этикета, встали в сторонке, о чем-то тихо переговариваясь.
Со ступенек спорхнула стайка эфемерных созданий в струяшихся одеждах.
Полупрозрачная ткань, вроде шифона или газа – как показалось Эрике – была расшита серебряной нитью, и одежды серебрились на солнце, как паутина после дожля. Создания, в которых сложно было признать существ из плоти и крови, подплыли к приехавшим, нежно подхватили их под руки – по одному с каждой стороны, – и повлекли внутрь палаццо.
– А ну пустите! Я сам! – рявкнул Фрез, и от его рыка воздшные феи испуганно порснули в стороны, но тут же снова прильнули к нему, заливаясь серебристым смехом. И как только граф ни старался избавиться от их ручек, они больше не отставали, прилипнув к нему намертво.
Пришлось покориться. Пану Иохану тоже было неловко, но он и не думал сопротивляться, решив, что серебристые создания – то ли стража, то ли слуги, приставленные к гостям Великим Драконом, и отказываться от их услуг невежливо, а может, и небезопасно. И он дал увести себя по звенящим под каблуками серебристым коридорам в предназначенные ему апартаменты.
А барышни и не думали ни смущаться, ни пугаться, ни протестовать – они приняли заботу фей как нечто само собой разумеющееся. Королевна Мариша так и вовсе с мимолетным неудовольствием подумала, что встреча могла бы быть и попышнее, не каждый же день в город прибывает невеста Великого Дракона. Но драконы, очевидно, были чужды всякой официальности и помпезности.
Зато обладали отменным вкусом.
Внутреннее убранство палаццо поражало не роскошью, а исключительным изяществом. Стены украшали фрески с замысловатым растительным орнаментом – причем драконьи художники определенно отдавали предпочтение ирисам и макам, – перила лестниц, своды арок застыли невероятными изгибами форм.
В анфиладе пути гостей разошлись. Воздушные феи увлекли мужчин налево, и барышень – направо, и как пан Иохан ни пытался сначала протестовать, потом расспрашивать сопровождающих, все его усилия остались без ответа.
Феи были молчаливы, целеустремленны и обладали силой, удивительной для их хрупкого сложения. Пан Иохан с тревогой, но и любопытством разглядывал тонкие черты их лиц, внутренним свечением напоминавших ему светильники из матового стекла. Эти удивительные существа не походили ни на кого из драконов, которых он уже знал… хотя, по правде, знал о них немного, почти ничего. Они умели принимать человеческий облик, ну и что же с того? Быть может, вид воздушных существ им привычнее и приятнее…
Апартаменты Фреза оказались через стенку. И на том спасибо, мрачно подумал пан Иохан. Можно будет позвать на помощь, в случае чего. Или устроить совместную пьянку. Или…
Он шагнул через порог и остановился, в изумленном молчании созерцая комнату, в которой ему предостояло жить. Отовсюду – с росписи стен, с лепнины потолков, с обивки мебели и с ткани портьер, с деревянной резьбы и бронзового литья – на него глядели маки, водяные лилии, пшеничные колосья, ирисы, розы, стрекозы, пузатые жуки и изящные богомолы – не комната, а сад, наполненный жизнью. Обилие красок не создавало пошлой пестроты, но дышало природной гармонией. Никаких прямых линий, глаз ласкали изощренные и изящные изгибы мебели и светильников, руки так и тянулись поглядить плавно изогнутый подлокотник кресла или свисающую с бра шелковую бахрому… Нет, они здесь определенно не пленники. Что тут говорить, в Империи так и высоких дипломатических гостей не встречают…
Феи услужливо распахнули перед ним неприметные двери, полускрытые драпировкой – за ними обнаружилась ванная комната, посреди которой возвыщалась на бронзовых звериных (львиных? или драконьих?) лапах собственно ванна, исходящая душистым паром.
Самое первое, что Ядвися увидела, – точнее, учуяла, – переступив порог своих комнат – небольшой круглый столик, уставленный всевозможными закусками. Посреди блюд с холодным, нарезанным тонкими ломтиками мясом, паштетом, сырами и маринованными маслинами (или чем-то, очень на них похожим) возвышался запотевший графин с ярко-красным морсом. Ядвися сдавленно пискнула и, едва распустив ленты шляпки, подсела к столику и принялась за еду. Мясо и сыр показались ей пищей богов. Пусть это был не настоящий горячий ужин, но и не походная каша, от которой уже воротило…
Феи деликатно ждали в сторонке, умудрившись почти слиться с росписью стен, пока она насытится, а потом поманили ее за собой и показали ей главное чудо этого сказочного палаццо.
…Уже полчаса Ядвися не могла заставить себя вылезти из ванны, все уговаривая себя дождаться, когда вода начнет остывать. Но вода, волшебным образом, не остывала. И чувство небесного блаженства и легкости, охватившее Ядвисю в первую секунду, не проходило. О, сколько раз за время этого странного, трудного – но и такого чудесного! – путешествия она мечтала о ванной… Освободиться от тесного пропылившегося платья, распустить и расчесать волосы, смыть с себя грязь и усталость!..
