Текст книги "Дракон для жениха (СИ)"
Автор книги: Ника Ракитина
Соавторы: Крушина Светлана
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 31 страниц)
– Пан Катор, – позвала она дрожащим голосом. – Пан Катор, вы меня слышите?
Дракон открыл глаза и близоруко уставился на девушку.
– Кто здесь? Погодите… я вас знаю. Вы из свиты королевны, не так ли?
– Верно. Вы ранены?
Неуверенным жестом, словно во сне, дракон коснулся повязки на голове.
– Ранен? Да… наверное, так. Голова болит, – он поморщился и приподнялся было, чтобы сесть.
– Нет, пожалуйста, лежите! Вам нельзя вставать, – поспешно наклонилась к нему Эрика. – Вы видели, что тут произошло? Где все?
– Произошло? Хм… право, не знаю, как описать, все было так беспорядочно, – дракон снова опустил голову на диванный валик и закрыл глаза. – Когда поезд остановился, сюда ворвались какие-то люди, началась стрельба, свалка… Меня ударили по голове, и я потерял сознание. Когда я очнулся, оказалось, что в вагоне остались только мы трое – я и мои соплеменники.
Прочие джентльмены вступили в схватку и, вероятно, потерпели поражение… не знаю, живы они или нет, знаю только что нас связали и оставили здесь.
– И вы не сопротивлялись? – удивилась Эрика и тут же прикусила язычок, смущенная собственной дерзостью.
Дракон страдальчески поморщился, не открывая глаз.
– Я же сказал, что меня ударили по голове. К тому же, мой народ не привык сталкиваться с насилием. Ничего удивительного, что мои соплеменники растерялись и… уступили грубой силе.
– Как же вы освободились от веревок?
– Мы… умеем менять форму, – непонятно объяснил дракон. – К сожалению, из-за раны я потерял… хммм… концентрацию, и поэтому освобождать меня выпало моим спутникам.
– А где же они теперь? – Эрика огляделась, заподозрив, что не заметила остальных изменивших форму драконов. Как знать, на что они могут оказаться похожими?
– Ушли искать невесту и сестру Великого… Между прочим, позвольте полюбопытствовать, почему вас не увели с ними вместе?
– Я не знаю, – покраснела девушка. – Давно ли ушли ваши спутники?
– Еще засветло, – скорбно ответил дракон. – Боюсь, не постигла ли их та печальная участь, что и прочих храбрецов.
Эрика тихонько вздохнула. Зародившаяся было слабая надежда, что чудом нашедшийся мужчина как-то поможет или хотя бы что-нибудь посоветует, быстро угасла – раненый дракон явно не был способен ни на какие конструктивные действия. А значит, придется-таки ей самой идти на станцию и искать эфирную почту. Ночью, одной…
Нелегко оказалось преодолеть каменный завал, преградивший рельсы, но идти по шпалам было еще труднее, особенно в темноте. Эрика спотыкалась через шаг, пыталась светить себе под ноги, но так оказалось еще хуже.
Идти не между рельсами, а рядом, девушка не смогла, ибо острые камушки очень больно впивались в ноги через тонкую подметку башмачков, отнюдь не предназначенных для долгих прогулок. Чем дальше она уходила от слегка завалившегося набок поезда, тем глубже осознавала все безумие своей затеи. Ринуться одной, в ночь, только лишь с фонарем и осколком зеркала – жалкое оружие! – в кармане, не зная даже, далеко ли станция! Ведь она может брести всю ночь, но так никуда и не придет, тем более что каждый шаг давался Эрике все труднее, а сбитые о камни ноги взывали о пощаде.
Несколько раз она чуть было не повернула обратно; чтобы преодолеть искушение, она останавливалась и, вытянув уставшие ноги, садилась на рельсы отдохнуть и поплакать – а потом вставала и шла дальше, сама не понимая, что ею движет.
Через какое-то время Эрика оказалась как будто в коридоре: справа по-прежнему тянулся меловой склон, а слева как-то незаметно, будто крадучись, подступила стена высокого кустарника. Стало совсем уж жутко, и девушка, невзирая на боль в ногах, ускорила шаг. По этому мрачному коридору она прошла футов сто, а затем каменный склон резко отступил в сторону, и справа открылась ровная полукруглая площадка, довольно большая, плоской стороной прилегающая к железнодорожным путям, а по полукружью замкнутая каменным хребтом. И на площадке этой, обнесенные каменной стеной в человеческий рост, стояли несколько зданий.
Озадаченная, Эрика остановилась. Если это станция, то где платформа и зачем нужна ограда? Ведомая любопытством, девушка сошла с рельс на площадку, подошла поближе к каменной стене – и заметила в ней ворота, рядом с которыми на цепи висел дверной молоток. Рассудив, что обитатели этого загадочного места не стали бы вешать рядом с дверью молоток, если бы не привечали с охотою гостей, Эрика постучала в ворота. Была не была!
Как знать, быть может, здесь ей помогут или хотя бы дадут совет; а идти дальше она все равно не может. Стоя в ожидании, пока к ней кто-нибудь выйдет, Эрика озиралась по сторонам; взгляд ее привлек темный рисунок над дверью. Она приподнялась на цыпочки и подняла повыше руку с фонарем; с оштукатуренного камня на нее взглянули глазками-бусинками два дракончика с переплетенными сложным вензелем хвостами; Эрика поняла, что стоит перед воротами монастыря.
Глава 27
Фрез не заставил себя ждать; пустив вперед друзей-разбойников, он лихо слетел вниз с головокружительной скоростью. С особым вниманием наблюдавшая за ним Ядвися даже покраснела от удовольствия; когда же ноги графа коснулись земли, разразилась аплодисментами. Ни дрогнув ни единым мускулом лица, Фрез, тоже весь красный (вероятно, от быстрого спуска – во всяком случае, пану Иохану хотелось бы думать именно так), коротко поклонился в сторону Ядвиси, и тут же вернулся к делам: дернул веревочный хвост, освобождая особым образом затянутый узел, и принялся аккуратно сматывать веревку на локоть.
– Бросьте, – нетерпеливо остановил его пан Иохан. – У нас мало времени.
– Куда торопиться? – отозвался Фрез, невозмутимо продолжая свое занятие.
– Гвардия наверняка уже прибыла на место крушения; пленники освобождены, завал разбирают… и будут разбирать еще долго. Что до поврежденных железнодорожных путей, я даже не берусь предсказать, когда их восстановят. И если вы не оставили мысль продолжать путешествие поездом – напрасно. Подумайте о том, чтобы найти другой способ передвижения.
– Боюсь, что новость о происшествии не разнеслась еще далеко – места здесь дикие… – возразил барон. – Кроме того, не хотелось бы сомневаться в оперативности наших славных гвардейцев, однако им потребуется время, и немалое, дабы добраться до места. Мы даже не знаем, далеко ли до следующей станции; возвращаться же назад слишком долго, мы ехали больше пяти часов… Судьба же оставшихся в поезде меня, скажем так, немало волнует. Что, если кому-то требуется помощь?
– Есть ли кто-то, чья судьба волнует вас сильнее прочих?
– Есть, – признался пан Иохан.
– Девица? Можете не отвечать. Вы, барон, склонны привлекать к себе прелестных барышень целыми стайками, подобно тому, как огонек свечи притягивает к себе ночных бабочек – однако же пламя опаляет крылья; с вашей же стороны, барон, весьма эгоистично…
– Увольте меня от нотаций! – вспыхнул пан Иохан.
– Я только хотел сказать, что вам следовало бы остановиться и сделать выбор, – невозмутимо закончил Фрез. – Этим вы значительно облегчили бы жизнь и себе, и окружающим… бабочкам. Однако, к делу, – он закончил сматывать веревку и накинул ее на плечо. – Вы намерены вернуться к поезду – хорошо же. Я иду с вами.
– Но если там все-таки гвардейцы?
– И что же? Сдадите меня им?
– С превеликим удовольствием я лично отдам приказ о вашем аресте, – холодно проговорила королевна Мариша, подходя. – Но позже. Вы помешали нашей миссии – теперь вы обязаны помочь нам возобновить ее.
– Вы в самом деле так желаете встречи с Великим Драконом? – медленно спросил Фрез, но королевна не удостоила его ответом, лишь смерила ледяным взглядом. – Хорошо. Сделаю, что могу.
Только теперь пан Иохан понял, что до сих пор не знает, как разбойный граф сумел ночью добраться из поезда, ведь линия железной дороги осталась по другую сторону мелового хребта. Спуститься, подняться и вновь спуститься по ту сторону было бы слишком долго, Фрезу понадобилось бы гораздо больше времени, нежели заняло у него ночное путешествие; да и какой смысл спускаться вниз, когда проще и быстрее было бы сразу подняться наверх? Будто подслушав его мысли, или же, что более вероятно, верно истолковав оценивающие взгляды, которыми пан Иохан обмерял хребет, Фрез заметил:
– Здесь неподалеку имеется перевал, так что ни к чему напрасно утруждать себя. Переправимся там.
– Прошу прощения, панове, – послышался слабый и капризный голос Улле, так и лежавшей на траве в изящной позе умирающего лебедя. – Не хотите ли вы сказать, что нам снова придется куда-то лезть?
– Вы-то чего страдаете, – грубо бросил ей Фрез. – Перемените форму и перепорхните на ту сторону легким облачком, чего вам стоит?
– Извольте вспомнить, граф, что вы разговариваете с дамой, – сурово одернул его пан Иохан.
– Да-да, с дамой, – подхватила Улле, слегка оживившись и даже приподнявшись. – Что до перемены формы, то, будь это в моих силах, я давно приняла бы форму, более подходящую к нынешним обстоятельствам; сие значительно облегчило бы жизнь всем присутствующим, не говоря уже о моей скромной персоне… Однако же я чувствую себя совершенно разбитой и, увы, принуждена оставаться в этом несовершенном теле. Я заперта в нем, как в темнице, – заключила она почти торжественно и снова обессилено откинулась на траву.
– Однако же другого выхода у нас нет. Оставаться здесь, без охраны, вам слишком опасно. Мы не знаем, чего ожидать от этих мест. Вдруг здесь водятся хищники?
– Хищники? – переспросила Ядвися, и глаза ее загорелись. – Пумы, львы, леопарды? Медведи? Ах, как интересно!
– Не знаю ничего о пумах, – пресек ее нездоровые восторги брат, вовремя почуявший неладное, – но скорпионы и фаланги здесь вполне могут быть.
– Фаланги?..
– Уверяю, тебе не захочется знакомиться с ними близко. Итак, решено: мы возвращаемся к поезду все вместе, соблюдая предельную осторожность.
– Ах, барон, вы хотите моей смерти, – простонала Улле, приведя пана Иохана своим заявлением в совершенное недоумение: он решительно не мог понять, что же такое с ней происходит.
– Давайте же не будем терять время на глупые разговоры, – неожиданно вмешалась королевна Мариша, приняв самый царственный вид. – Панна Улле, никто не хочет вашей смерти. Напротив, вам будет оказана всяческая помощь. Не правда ли, барон?
– Истинная правда, – пробормотал пан Иохан.
– Итак, тронемся, наконец, в путь. Нас, кажется, ничто больше не задерживает. Барон, помогите же панне Улле подняться.
Пан Иохан покорно отправился исполнять приказание. И нелегкая же задача выпала на его долю! Драконица, совершенно разомлевшая – или же искусно игравшая роль – вовсе и не думала помогать барону в его трудах; и он возился с ней, словно с большой тряпичной куклой. Наконец, ему удалось поставить ее на ноги, однако и речи не могло быть о том, чтобы Улле шла сама; с некоторой тревогой пан Иохан подумал, как же поведет ее через перевал; она повисла на нем всем весом и едва-едва переставляла ноги.
Переход через меловой хребет дался путешественникам нелегко, особенно страдали девицы, ибо их изящные туфельки вовсе не были приспособлены для долгих прогулок по крутым склонам, усеянным острыми камнями. Правда, ни королевна, ни Ядвися, не проронили ни слова жалобы, но по тому, как сжимались их губки, было ясно, с каким трудом дается им каждый шаг. На особенно трудных участках Фрез поддерживал под руку то одну, то другую девицу (даже королевна Мариша вынуждена была принять его помощь); что до пана Иохана, Улле захватила его в личную собственность, совершенно на нем повиснув, и не намеревалась делиться своим кавалером со спутницами.
Меж тем, солнце поднималось все выше, становилось жарко; день обещался быть знойным. Хуже всех, опять же, приходилось барышням в их многослойных юбках с шлейфами и турнюрами. Ядвися с завистью поглядывала на мужчин в их распахнутых рубашках и кровожадно мечтала, как чудесно было бы избавиться от шлейфа и заодно от нижних юбок. Ах, если бы у нее была возможность облачиться в мужское платье! И отрезать волосы! И распустить тугой лиф! Однако же, мечтать не вредно; пока же приходилось терпеть всяческие неудобства и завидовать мужчинам. Последней же каплей, переполнившей чашу терпения Ядвиси, стали какие-то летучие и приставучие твари, кружившие вокруг распаренных путешественников с отвратительной настойчивостью. К тому же, они оказались жутко кусачими, одна из тварей цапнула за щеку Ядвисю так, что та взвигнула и закрутилась на месте, панически отмахиваясь от жужжащих вокруг летучих кровососов.
– Осторожнее! – Фрез остановил ее кружение, бесцеремонно ухватив за плечо. – Этак недолго и запнуться, упасть и сломать себе шею.
– Она меня укусила!
– А еще рвалась на фалангу поглядеть, – насмешливо заметил брат. – А сама испугалась обычного овода!
– А что, фаланги тоже летают?
– Хуже – ползают. Очень любят заползти за шиворот и там…
– Не надо! – взвизгнула Ядвися. – Фу, гадость какая…
Еще на спуске стало ясно, что надежды, возлагаемые Фрезом на гвардию, не оправдались. Вокруг поезда не наблюдалось никакой суеты; никто не расчищал завал и не выводил из вагонов, не перевязывал раненых. Не слышалось команд и повелительных окликов, в воздухе разливалось лишь безмятежное стрекотание невидимой армии кузнечиков, жужжание шмелей, да перекликались изредка звонкоголосые пичуги. Все было тихо и мирно, все млело под жаркими лучами степного солнца.
– Как видно, на станции еще ничего не знают о крушении поезда, – озвучила общую мысль королевна Мариша. Она устала и запыхалась не менее прочих девиц, но старалась не подавать виду и голову держала высоко.
– В таком случае, нужно сообщить, – сказал пан Иохан. – В вагонах наверняка остались раненые, им нужна помощь.
– Это наш долг, – кивнула королевна.
– Между прочим, – вмешалась Ядвися, – в свите было полным-полно офицеров. И я не вижу тут ни одного, из чего следует, что все они где-то бродят. Уж наверное, кто-то из них добрел и до станции и сообщил о крушении?
– Этого мы не знаем, так же как не знаем, далеко ли до станции, – повторил пан Иохан. – Кроме того, быть может… – он умолк, подумав, что не стоит озвучивать свою мысль при девицах. Подумал же он о том, то офицеров могли просто перестрелять. Судя по кривоватой ухмылке Фреза, граф подумал о том же.
– Что?
– Ничего. Так, ерунда.
Королевна Мариша пристально взглянула на него, но заговорила совсем о другом:
– Нам нужно взять лошадей, их везли в одном из вагонов. К сожалению или радости, до владений драконов железнодорожные пути еще не протянули.
Надеюсь, лошади не пострадали.
– Кажется, я слышу ржание, – заметила Ядвися.
– Вот еще что… Прежде чем ехать далее, мы должны непременно отыскать… одного человека, – твердо сказал пан Иохан.
– Эрику? – догадалась его сестра.
– Верно. Я… хм… несу за нее ответственность перед ее братом, герцогом Наньенским.
– Почему вы? – с холодноватым удивлением спросила королевна. – Эрика была в моей свите…
– Как бы то ни было, нужно ее найти.
– Она оставалась в купе, когда я выглянула в коридор узнать, что за шум…
Полагаю, она и теперь там, дожидается помощи, если только ваши люди, граф, – королевна метнула льдисто-гневный взгляд во Фреза, – если только ее не уволокли в горы.
– Подобного приказа я не отдавал, – со сдержанным достоинством возразил тот.
– Однако же, меня уволокли, – подразнила Ядвися.
– Это была ошибка. Мои люди перестарались.
– Пусть так! Они могли забрать и Эрику из одного усердия…
– Довольно предположений, – прервал уставший от препирательств пан Иохан. – Я осмотрю вагон и поищу панну Эрику. Возможно, отыщется и еще кто-то… уцелевший.
С изрядным чувством облегчения, удивившим его самого, он усадил Улле на шершавый белый валун, нагретый солнцем. Та немедленно принялась обмахиваться тончайшим батистовым платочком; ей было очевидно жарко, несмотря на легкое платье.
Пан Иохан, оставив девиц под присмотром Фреза (иного выхода, как довериться графу, у него не было), быстрым шагом пошел вдоль поезда, отыскивая вагон, в котором ехала королевна со своими фрейлинами. Он собирался проверить и остальные вагоны, но позже; в первую очередь он считал себя обязанным отыскать бедняжку Эрику. Должно быть, это нежное создание вне себя от ужаса! Ядвися могла наслаждаться приключениями, но Эрика, по мнению пана Иохана, принадлежала к той категории девиц, которые способны потерять сознание при виде паука, подбирающегося к шкатулке с рукоделием…
Тем сильнее было его удивление, когда он не обнаружил Эрику среди перепуганных и заплаканных фрейлин, сбившихся в стайку в одном из купе.
При виде знакомого лица, да к тому же мужского, они все наперебой жалобно защебетали и грозьдями повисли на обескураженном пане Иохане, позабыв все приличия. Кажется, они даже не обратили внимания на его дикий, растерзанный вид. Щебет же их, собственно, сводился к двум фразам: «Спасите нас!» и «Помогите нам!» Не успевал барон отцеплять от себя одну пару ручек, как взамен к нему тут же прицепливались две новых.
Такое внимание со стороны представительниц слабого пола было даже для него в новинку, несмотря на несчетное число побед у дам и девиц, так что он даже растерялся. В роли спасителя прекрасных дев выступать барону еще не доводилось, и он не знал, что делать и что сказать, тем более что его не очень-то и слушали.
Потребовалось приложить немало усилий, дабы успокоить разошедшихся девиц; пан Иохан даже начал терять терпение и едва сдерживался, чтобы не рявкнуть на них совершенно некуртуазным образом. Останавливало его большей частью соображение, что рык его произведет, вероятнее всего, отнюдь не успокаивающее воздействие, а совсем напротив.
Наконец, барону удалось снять с себя нескольких прицепившихся особенно перепуганных девиц, а затем и добиться некоего подобия порядка. Барышни обступили его полукругом, и ему стало несколько не по себе от направленных на него ожидающих, исполненных надежды взоров. Что он мог для них сделать? Увы, почти ничего! Впрочем, хорошо было уже то, что ни одна из девиц, по всей видимости, не пострадала, никому не был нанесен вред, все они только перепугались насмерть и были без сил после бессонной ночи. Убедившись в этом и успокоив совесть, он принялся спрашивать об Эрике, тревога за которую возрастала с каждой минутой. В поезде ее нет, люди Фреза ее не крали… так где же она?
Девицы бросились просвещать барона наперебой, и он не сразу разобрался, что непосредственных свидетельниц, имеющих представление о судьбе Эрики, не десять и не пять, а всего две, и только они говорят по делу. Эти две молоденькие фрейлины, путешествующие в одном купе с королевной и Эрикой, поведали пану Иохану леденящую душу историю о вторжении бандитов и о неразумной, но отважной королевне и ее наперснице, ушедшей в ночь и, разумеется, пропавшей без вести. Барон буквально схватился за голову.
Подобного безрассудства от тихой, робкой Эрики он не ожидал. Уйти одной, в ночь, понадеявшись найти какую-то фантастическую помощь! Не побоявшись ни диких зверей, ни разбойников!.. Он чуть не замычал от отчаяния, подумав о том, что могло приключиться с беззащитной девицей ночью в горах. И что теперь делать, где искать безумную?.. ему было ясно, как день, что путешествие в страну драконов придется отложить до тех пор, пока не отыщется Эрика… живая или мертвая. О, если он погибла, и ему лучше не возвращаться!
Пока он стоял и терзался, кто-то тихо подошел к нему сзади и коснулся локтя. Вздрогнув от неожиданности, пан Иохан обернулся, отвлекаясь от продолжавших верещать барышень, и увидел Ядвисю, взирающую на него с необычайно серьезным видом.
– Плохие новости, брат?
– Куда уж хуже… – вздохнул барон. – Эрика пропала…
– Как пропала? Ее похитили эти разбойники?
– Нет… не знаю. Она ушла на поиски помощи и не вернулась, – и пан Иохан пересказал сестре все, что узнал от всполошенных девиц.
Ядвися задумалась на минуту, и решительно встряхнула растрепанной головой:
– Мы обязательно найдем ее, не тревожься. Далеко она уйти не могла.
– Но захочет ли ее высочество терять время на поиски своей фрейлины?..
– Неужто ты думаешь, что ей безразличны жизни людей, сопровождающих ее в путешествии? – нахмурилась Ядвися. – Если так, ты неправ, брат. О, как неправ! К своим фрейлинам ее высочество относится очень… тепло.
– Вот уж не подумал бы, – пробормотал пан Иохан, в понимании которого определение «тепло» не подходило к королевне ни в коей мере.
– Пойдем, не будем терять время, – потянула его за рукав сестра.
Впрочем, чтобы увести его за собой, предварительно пришлось отцепить от него парочку взволнованных девиц.
Королевна выслушала новости с очень серьезным и сосредоточенным видом и тут же заявила, что Эрику, конечно, необходимо отыскать как можно скорее, не дожидаясь прибытия к месту крушения гвардии. В каком направлении искать – для нее не было сомнений. Как дважды два, королевна доказала, что Эрика должна была пойти вперед по железнодорожным путям, в надежде добраться до ближайшей станции. Предположение показалось весьма разумным, никто даже не стал спорить.
– Значит, решено, – заключила королевна Мариша. – Выдвигаемся немедленно, как только возьмем лошадей.
– Лошадей и припасы, – вставил молчавший доселе Фрез. – Не знаю, как вам, а мне не улыбается перспектива питаться сушеными сусликами.
– Хорошо, позаботьтесь достать провизию.
– Я этим займусь, – вызвался Фрез, поднимаясь с земли.
– Поторопитесь, граф, – сурово напутствовала его королевна, и он широкими шагами направился к поезду.
Пан Иохан оглядел оставшихся на его попечении девиц, и вдруг вспомнил, что за всеми тревогами, связанными с исчезновением Эрики, он совершенно позабыл о другом, не менее важном своем намерении: выяснить, нет ли в вагонах раненых. Молча, он повернулся было, чтобы идти назад к поезду, но его окликнула удивленная Ядвися:
– Иохани, ты куда?..
В нескольких словах он объяснил свою цель, но сестра с сомнением пожала плечами:
– Мне кажется, ты слишком много на себя берешь. Мы не можем помочь всем…
– Нет, барон прав, – остановила ее королевна величественным жестом. – Мы непростительно забыли о несчастных, коим может требоваться помощь. Как знать, вдруг прямо сейчас кто-нибудь умирает от раны?.. Нет-нет, мы должны немедленно отправиться к поезду и сделать все, что только в наших силах.
Ядвися так и всплеснула руками:
– Да что мы можем сделать? У нас нет ни бинтов, ни медикаментов, ничего!
Но королевна приструнила ее взглядом, и она сочла за лучшее прикусить язык и подчиниться.
Что до Улле, та даже не пошевелилась – ежели только не считать шевелением мученическое закатывание глаз.
– Как пожелаете, ваше высочество, как пожелаете! – пролепетала она. – Но только я лично с места не двинусь, пока… пока не найдется какое-нибудь средство передвижения. Любое! Какое угодно. У меня совершенно, совершенно нет сил.
– Как пожелаете, – эхом отозвалась королевна, не вступая в спор (к всеобщему удивлению); правда, голос ее звенел льдистым холодом. – Оставайтесь… и ждите. А мы, с вашего позволения, пойдем.
Увы, столь внезапно вспыхнувшее рвение ее высочества пропало без всякой пользы, ибо раненых, как ни странно, в вагонах не нашлось – если не считать дракона с замотанной головой, обнаруженного в одном из купе.
Кроме него, имелись четыре мертвых тела, принадлежавших офицерам из свиты, машинисту и его помощнику; и стайка фрейлин, немногим ранее чуть не разорвавших пана Иохана на куски. Теперь они попытались проделать то же самое со своей королевной, и Марише пришлось пустить в дело все свои дипломатические способности, чтобы угомонить их. Она заверила девиц, что помощь вот-вот придет, и все они оправятся по домам, к родным и близким.
…Что до дракона, тот сидел на диване, безучастно глядя в окно, и машинально постукивал по столику раскрытой ладонью. Характерные бурые пятна покрывали его одежду, но не похоже было, что он ранен – дракон был бледноват, но и только. Видевшая его ночью Эрика удивилась бы, насколько быстро он оправился за прошедшие несколько часов. Ввалившаяся в купе троица не вызвала в нем ни удивления, ни радости.
– Ах, – проговорил он таким тоном, словно они только-только виделись за утренним чаем. – Это вы, ваше высочество. Как хорошо, что вы целы.
– Пан Катор! – королевна бросилась к дракону с такой стремительностью, словно он был отец ее родной. – Что с вами, вы ранены? В вас стреляли?
– Со мной? Ничего. Голова болит, – словно спохватившись, он поднес руку к голове, ощупал обмотанную вокруг нее тряпку и нетерпеливым жестом сорвал ее. – Совсем забыл, совсем забыл, надо же!.. – под повязкой обнаружилось несколько мазков запекшейся крови, но, сколько можно было разглядеть, ни огнестрельных ран, ни даже просто царапин. – Как хорошо, что вы целы и что вы нашлись! – повторил дракон уже с большим воодушевлением. – Знаете, у меня прямо, как это вы, люди, говорите, камень с души свалился! Всю-то ночь я глаз не сомкнул, думал и гадал, где вы и что с вами…
– Глаз не сомкнул, а пойти поискать не подумал, – тихонько пробормотала Ядвися. Пан Иохан, покраснев, дернул ее за порядком уже истрепавшийся по камням шлейф.
– Смею заверить, прекрасная панна, что ночью вашему покорному слуге было гораздо, гораздо хуже, – с достоинством возразил дракон, демонстрируя тонкий слух. – Посему я и предпочел остаться и не чинить препон тем, кто не испытывал недомогания и храбро отправился на поиски похищенных дам…
Между прочим, позволю себе спросить: может быть, вам довелось встретить и нашу несчастную Улле? Вместе с прочими дамами она исчезла ночью – и с тех пор…
– Довелось-довелось, – не очень-то вежливо прервала его Ядвися, терпение которой было на пределе. – Панна Улле с нами. Однако же, не знаю, с чего бы ей быть несчастной…
Совершенно пунцовый, пан Иохан снова дернул ее за турнюр, на этот раз с такой силой, что едва не оборвал его. Ядвися возмущенно пискнула, но дракон ничего не заметил:
– Улле с вами! – просиял он. – Ах, какое счастье. Если бы мы потеряли ее… вы просто не представляете, какие неприятности грозили бы нам в этом случае!
– Увы, представляю, – тихо сказал пан Иохан, но никто не обратил на него внимания. Дракон, на глазах взбодрившийся и исполнившийся сил, теребил по очереди своих гостей: «Нет, правда? Наша милая девочка с вами? Она нашлась? Где же она?» Пришлось объяснять, что Улле из упрямства отказалась подходить к поезду и осталась ждать спутников поодаль.
Конечно, то была не совсем правда, но не извещать же впечатлительного дракона о неожиданном приступе недомогания… Через четверть часа он, наконец, немного успокоился, и ему пришло в голову поинтересоваться дальнейшими планами ее высочества.
– Как только мы возьмем лошадей, немедленно отправимся на станцию, дабы вызвать помощь. Кроме того, нужно позаботиться об отправке тел убитых на родину, а если это невозможно, похоронить их здесь же. А после, разумеется, мы продолжим путь, – с достоинством ответила королевна Мариша. – Наш договор с Великим Драконом остается в силе. Большая свита мне больше не нужна, я возьму несколько верных людей – этого довольно.
– Хм. Вы уверены, что…
– Это мое решение, и оно не обсуждается, – отрезала королевна.
– Хм. Ну что ж… в таком случае… я должен известить своих спутников. А после я попрошу вас проводить меня к Улле. Теперь же, попрошу минутку внимания…
С этими словами дракон закрыл глаза и замер в неподвижности; пан Иохан предположил, что он обращается к своим сородичам мысленно, наподобие того, как Улле разговаривала с ним самим после крушения дирижабля.
Ядвися, которая ничего не знала о сверхъестественной, с точки зрения человека, способности передавать мысли на расстоянии, в нетерпении поджала губы и возвела очи горе; возможно, она и сказала бы еще что-нибудь нелицеприятное в его адрес, если бы не опасение, что брат окончательно испортит ей платье.
– Что ж, – проворил дракон через две минуты, открыв глаза и медленно обведя взглядом ждущих его людей. – Теперь мои братья извещены о нецелесообразности дальнейших поисков, – (он так и сказал: «братья» и «нецелесообразность», и Ядвися с трудом удержалась от непочительного фырканья, подумав про себя: «Вот свинство! А никого, кроме Улле, искать, значит, не надо! Пусть сами выбираются? Вот так „братство“!»), – Я готов идти.
– Вы разве не можете поговорить с панной Улле мысленно? – спросил пан Иоханн с легким удивлением.
– М-м-м-м, нет, – с досадой отозвался пан Катор. – Я совсем не слышу ее, и это очень странно, и несколько меня тревожит.
Улле сидела там, где ее оставили, – кажется, даже в той же позе, – и на появление сородича отреагировала только кислой гримасой. Очевидно, по каким-то причинам она совершенно не была рада его видеть. Дракон же, напротив, засиял майским солнышком, бросился рядом с ней на землю и бережно обнял за плечи, словно любимую дочку.
– Какое счастье, что ты нашлась! Но что случилось? Почему ты не отзывалась? Ты здорова? Вид у тебя…
– Обычный у меня вид, – брюзгливо оборвала панна Улле причитания сородича. – Не спала ночью, вот и все. Так что… перестаньте меня трясти!
У меня… голова начинает кружиться!
– Ох, прости! – испуганно отпрянул пан Катор. – Прости, пожалуйста. Но все-таки, мне кажется, ты не совсем здорова. Может быть, тебе лучше прилечь?
– Может быть, – тем же тоном ответствовала драконица и, вопреки собственным словам, встала. Постояла минутку, прижимая руку ко лбу; пан Иохан с тревогой следил за ней, готовый в каждую минуту поймать ее, предотвращая падение. Но Улле, кажется, держалась на ногах вполне сносно. – Где ваш граф? Сколько мы будем здесь сидеть? Я… хочу домой!
Вот еще новости, подумал совершенно обескураженный пан Иохан. Домой! Это куда же? В драконий град, надо полагать?
– Между прочим, – продолжала Улле уже совсем другим, гораздо более твердым тоном, и вдруг вперила в сородича пристальный и строгий взор. – Вы ни словом не упомянули о панне Эрике, а мы ее, видите ли, ищем…
Почему вы молчите?
– Не упомянул о ком? – в недоумении переспросил дракон.
– Что? – одновременно с ним вскричал пан Иохан.
– О той девице, которая заходила к вам в купе ночью. Худенькая, бледненькая блондинка с голубыми глазами.
– Ах, эта девица!.. Да я, признаться, совсем забыл… И правда, заглядывала ко мне девчушка – худенькая, маленькая, в чем душа держится! – но очень, очень решительно настроенная. Даже удивительно.
– Где она? – спросил пан Иохан резче, нежели собирался. Откровенно говоря, он с трудом сдержался, чтоб не схватить дракона за грудки не встряхнуть хорошенько.
– Откуда мне знать? – пан Катор развел руками. – Она собиралась идти искать помощь…
