Текст книги "Подарок бессмертия"

Автор книги: Ник Еван

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)

44

Моррис вошел в кабинет Роя и остановился в дверях. Он не знал причины срочного вызова в понедельник утром, но, проходя мимо Руби, заметил не свойственную ей напряженность позы и приветствия. Она быстро указала на дверь со словами, что Рой давно его ждет.

Большое окно за спиной Роя слепило глаза лучами утреннего солнца, и его конец кабинета, перегруженный книжными стеллажами, становился еще темнее и дальше от входной двери, чем обычно. Массивная фигура с взъерошенными волосами, телефонной трубкой в руке и идущем от нее проводом выглядела темным силуэтом на фоне яркого пятна окна и напомнила Моррису мохнатого паука, не успевшего забиться в свой угол. Мрачные предчувствия Морриса не успели принять конкретного образа, и он внутренне улыбнулся неожиданному сравнению, возникшему перед глазами.

– Значит, найди его. Как хочешь, меня это не интересует, мне он нужен сейчас, а не вечером.

Выражение лица и тон голоса говорили о крайнем раздражении Роя, но говорил он тихо, Моррис едва расслышал слова. Рой положил телефонную трубку и молча смотрел на Морриса, не делая ни единого жеста, ожидая пока он сам к нему подойдет. По мере приближения к Рою угол падения солнечных лучей изменился, и Моррис вновь обрел возможность видеть отчетливо. Он смог рассмотреть разложенные на столе документы из своих работ, среди которых он сразу узнал тетрадь по созданию собственной версии вируса бессмертия. Рой продолжал молчать и только еле заметным жестом указал на стул. Моррис понял, что его тайна раскрыта, и, пытаясь сохранить хладнокровие, так же молча сел.

Испуга не было. Напротив, он испытывал долгожданное облегчение и безразличие к тому, что произойдет дальше. Рой может бесится и кричать сколько угодно потому, что теперь он бессилен и не имеет над Моррисом никакой власти. Наконец можно не молчать, а высказать ему прямо в лицо все, что он думает о Рое, о Хэнке, обо всей этой компании людишек возомнивших себя вправе решать судьбы других. Кровь предательски наполнялась адреналином, прилила к лицу, и сердце начало бешено биться. Моррис сделал над собой усилие и попробовал принять расслабленную позу. Он не хотел, чтобы Рой заметил его волнение. Это по–прежнему не испуг, а всего–навсего эмоции и растерянность.

Все–таки все происходило не совсем так, как он себе представлял. Все–таки все произошло слишком неожиданно, и Моррис начал сознавать, что не успел подготовиться. Он никак не ожидал, что весь его план может открыться прямо сейчас, так внезапно. Успешно скрывать свои исследования слишком долго Моррис не рассчитывал и поэтому очень спешил завершить работу над вирусом. Что он упустил? Это не важно. Сейчас это уже абсолютно не важно. Важно другое. У него нет копии тетради. Моррис не предполагал ее лишиться, а нормальную копию документации по вирусу только недавно начал писать и ее также пока держал в лаборатории. Ничего не предвещало разоблачения и, наученный горьким опытом путаницы в записях, Моррис хотел написать аккуратную документацию, включающую в себя всю необходимую информацию прежде, чем сделать копию для хранения дома. Моррис пошарил глазами по столу. Еще не нашли, на столе лежали лишь черновики и тетрадь с рабочими записями.

Поспешил, он опять поспешил. Не так уж и бессилен Рой, но он–то этого не знает, пока не знает. Волнение и растерянность Морриса быстро росли, он ничего не мог с этим сделать. Он забыл о Рое, о своем желании высказать ему все в лицо и думал только о риске остаться ни с чем. Нужно найти выход из этой ситуации.

Моррис поймал взгляд Роя, внимательно за ним наблюдавшего, и не смог вспомнить, как долго они молча сидят друг напротив друга. Минуту? Две? Десять? Моррис сделал движение взглянуть на часы, но тут же себя остановил.

– Собрался с мыслями? Хорошо, – услышал он спокойный голос Роя, слишком спокойный.

Рой убрал локти со стола и скрестил руки на груди.

– Моррис, ты знаешь, Андрей, он не гений, далеко не гений, но он хороший ученый и не глуп, что бы ты ни думал. И еще. Он не плохой человек. Несмотря ни на что, он неплохого мнения о тебе. Странно, да? Хотя все это ерунда, – с паузами, к чему–то сказал Рой и пожал плечами.

План Морриса выиграть немного времени не сработает. Наверное, стоит попытаться, но сказанные слова разрушили иллюзию придумать объяснение на ходу. Эмоции снова захлестнули Морриса, осознавшего бессмысленность попыток отпираться. Так даже лучше, слишком долго он себя сдерживал. Ему надоело выглядеть провинившимся школьником и хотелось раздавить этого лицемерного паука, называющего себя гением.

– Что именно тебя интересует, Рой? – из–за пересохшего горла вопрос прозвучал совсем не так, как ему хотелось.

– Что МЕНЯ интересует? – сорвался в крик Рой, но сумел взять себя в руки. – Меня интересуют твои намерения. Повторяться и беседовать о принципах работы в «HR» нет смысла. Нужно было это сразу понять. Не важно. Работа твоя блестящая. Скажем так, на первый взгляд. Я понимаю, у тебя есть собственные планы и я хочу их знать.

– Мои планы простые, собираюсь довести свою работу до конца. Только почему я их должен тебе сообщать? Ты что–то сказал о понятливости. Что именно понять? То, что ты имеешь свои планы и никого в них посвящать не собираешься? Что тебя ничего, кроме себя самого, не волнует? Что ты наделен правом решать…

– Моррис, ты что несешь? Это ты мне жалуешься? Это тебя, кому все сходит с рук, и кто был посвящен в… – Рой снова внезапно остановился, не договорив.

Его лицо стало совершенно красным от напряжения и еле сдерживаемого гнева.

– Хорошо. Давай начнем с начала, без претензий. Еще раз спрашиваю, что ты хочешь, чего тебе не хватает?

Моррис не удержался и хмыкнул. Неужели беседа принимала коммерческий характер. Он уже проходил это с Хэнком, но не мог представить Роя, торгующимся о сделке. Он даже почувствовал разочарование, но сообразил, что это как раз и может обернуться его шансом выиграть время.

– Пожалуйста, можно и без претензий. Если я не ошибаюсь, то мы говорим о сделке, и она должна быть стоящей. Что ТЫ предлагаешь?

В кабинете вновь повисла тишина. Ни Моррис, ни Рой не имели представления, как продолжить разговор. Попытка двух микробиологов начать двусмысленный разговор бизнесменов, торгующихся о сделке, когда каждый участник знает наперед о недоверии друг к другу, поставила обоих в тупик. Их разговор выглядел, как пародия на торг, а не серьезная попытка договориться. Моррис не верил, что Рой действительно решил его купить, но ухватился за этот шанс. Он надеялся выторговать момент сходить в лабораторию под каким–нибудь предлогом и забрать спрятанные там остальные документы.

Рой, в свою очередь, так же не рассчитывал, что Моррис затеял обман с единственной целью разбогатеть, но не знал, что делать. Моррис покусился на его вирус, на его компанию, на его жизнь. Моррис всего–навсего талантливый глупец, сумевший воспользоваться его трудами и возомнивший себя равным, имеющим право указывать Рою, как себя вести. В тоже время Рой понял, что Моррис неверно истолковал заданный им вопрос, и из последних сил сдерживался от желания выбросить Морриса из «HR», как паршивого котенка. Хэнк отсутствовал. Рой пытался представить, каковы могли быть первые действия Хэнка в такой ситуации.

Затянувшаяся пауза начала тяготить их обоих. Чем дольше длилось молчание, тем очевиднее становилась нелепость их попытки свести все к деньгам и банальному торгу. Моррис никогда не верил в сверхъестественные способности и скептически относился к рассказам о телепатии. Ничего подобного не происходило и сейчас, но странным образом их бессловесный диалог убеждал красноречивее любых аргументов. Они оба отчетливо видели тщетность игры в прятки.

Рой первым нарушил молчание, тоном, не требующим ответа.

– Ясно, в общем, обсуждать действительно нечего. Твоя работа в «HR» на этом закончилась. Надеюсь, ты помнишь контрактные обязательства о невозможности твоего дальнейшего трудоустройства в областях, связанных с микробиологией. Чтобы избежать ненужных дискуссий, скажу сразу, твое материальное благополучие не только не ухудшится, но мы даже компенсируем твой вклад и потенциальные неудобства, связанные с потерей трудоустройства. Разумеется, в разумных пределах и при соблюдении всех условий контракта с твоей стороны. Все формальности ты обсудишь непосредственно с Хэнком.

Моррис иронично усмехнулся. Все сложилось слишком неудачно и неожиданно, но терять было нечего.

– Пугаешь? Мы будем в суде обсуждать мою работу о бессмертии? Свидетелей приглашать будем? – поражаясь своим словам, выпалил Моррис.

Просто он потерял необходимость скрывать свое презрение к этим людям и безразличие к реакции Роя.

– Что–о–о? Ах ты, паршивец! Шантажировать меня вздумал?! – не сказал, а прошипел Рой.

Он привстал с кресла, упер ладони рук в край стола и всем телом навис над ним.

– Куда ты пойдешь? Какой суд? Да кто тебя слушать будет? Думаешь, ты один такой умник? О каком бессмертии ты собрался болтать, а? Тебя там же в психушку и заберут, а я еще приду посочувствовать перетрудившемуся сотруднику! Ха! Или решил сразу цену набивать? Чтоб не продешевить.

Моррис тоже вскочил со стула и так же уперся руками в стол.

– Цену? Какую цену? Цену за жизнь? Ты не продешевишь! Сколько вы берете со своих миллиардеров? Какой тариф? По миллиарду за пятьдесят лет? За сто?

– А ты моих денег не считай. Я…

– Я, я, всегда я! Других слов не знаешь! И что ты! Кто ты? – передразнил его Моррис.

Он не мог остановиться и сам готов был броситься на Роя. Моррис не совсем понимал свои слова, и есть ли хоть какой–то смысл в спонтанно возникшей ругани. Напряжение последних месяцев неудачно вырвалось наружу в неподходящий момент, когда он оказался не готов к подобному развитию событий. Кровь била в бубен по барабанным перепонкам ушей и он находил сладостное упоение видеть звереющего от гнева Роя. Не пятиться, не отнекиваться, а встать и бросить ему в лицо красную тряпку.

– Это ты, Рой, будешь отмерять, кому и сколько жить. Это ты, Рой, решаешь, кому даровать бессмертие. Ах, прости, не даровать, а продавать. Это ты решаешь, что правильно, а что нет. Ты один! Ты же гений! Ты единственный, кому дано все знать и повелевать самой жизнью! Кем ТЫ себя возомнил, господом богом?

Выпрямившись, Рой с такой силой отпихнул кресло, что от удара о книжные стеллажи с них упали несколько тяжелых папок.

– А–а… – протянул Рой, одновременно грозя Моррису указательным пальцем и медленно обходя вокруг стола, – вот твоя проблема. Не нравится моя гениальность. Да, у меня мозгов больше, чем у вас всех вместе взятых, включая тебя. Только я не бог! Я ни у кого ничего без их ведома не забираю.

Я…

– Не забираешь? А торговля жизнью? А? Да, может ты открыл бессмертие, но жизнь тебе не принадлежит, это не твоя собственность. Набил карманы деньгами, пожалуйста, кто спорит. Только никто не в праве решать, кому жить, а кому нет. Так что…

– Так что это ты, МОРРИС, будешь решать. Решил стать мессией? Подарить бессмертие людям. Да? А кто тебя просил? Кто тебе дал право? Кому это надо? Я! Я этот мир не трогаю и ничего менять в нем не собираюсь. Нет, Моррис, это ты решил стать богом.

Они стояли друг перед другом на таком близком расстоянии, что Моррису приходилось задирать голову вверх, а Рой практически нависал над ним. Казалось, еще минута, и они сцепятся в уличной драке. Моррис отступать не собирался, даже если дело повернется таким образом. У него лишь мелькнула мысль, что физически он не может достойно противостоять Рою. Тому достаточно просто упасть на Морриса, и он сам уже не сможет выбраться из под веса его тела. Это было обидно и еще больше заводило Морриса. В этот момент в кабинет вошел охранник, Рой видимо заранее его вызвал.

45

Все тело Морриса в буквальном смысле трясло мелкой дрожью, когда он вышел на улицу из главного корпуса в сопровождении охранника. Только сейчас он начал приходить в себя, не находя объяснения своему поведению. Что произошло, почему он вел себя, как безумный? Он с трудом мог вспомнить, что именно кричал. С Роем все понятно, ничего другого ожидать от него не приходилось, но он, Моррис? Из своей жизни он не мог припомнить ни единого случая участия в бессмысленном, полубезумном скандале, просто скандале и ничего больше. Зачем сорвался? Ведь ему нужно было всего несколько минут в лаборатории и все, а что теперь? Хэнка нет на месте. Моррису промолчать бы и все, и его оставили бы ждать Хэнка. Пусть даже с охранником, он смог бы что–нибудь придумать.

Моррис снова отвлекался на бесполезные мысли и терял драгоценные минуты. Не время предаваться сожалению и самобичеванию. Необходимо срочно что–то предпринимать, другой возможности не будет, больше в лабораторию он попасть не сможет. Под влиянием этой мысли он инстинктивно свернул в сторону старого корпуса.

– Извини, Моррис, – охранник дотронулся до его плеча, – мне приказано немедленно сопроводить тебя с территории «HR». Извини.

Моррис остановился и бешено соображал, что сказать.

– Майкл, это понятно. Я и сам не желаю тут задерживаться ни секундой дольше, но не могу же я так уйти, – выпалил он, лишь бы не молчать, лишь бы не посеять сомнения у Майкла, что Моррис сам не знает, что делает.

– Извини, ты слышал Роя, – Майкл спокойно стоял рядом, но его лицо оставалось совершенно серьезным.

– Майкл, после произошедшего, я здесь не останусь, даже если Рой будет упрашивать. Могу я взять мои вещи, мои личные вещи, ключи, сумку. Могу я таблетку от головной боли выпить? Или стакан воды теперь слишком большая просьба? – раздраженно перечислял Моррис первое, что приходило в голову, но тут же более ровным голосом извинился. – Прости Майкл. Ты тут ни при чем, сам понимаешь.

Майкл хорошо знал Морриса, приветливый и общительный малый, раньше он часто останавливался перекинуться с ним парой слов. Знал Майкл и то, как быстро Моррис завоевал авторитет. Он хорошо относился к Моррису, но это не меняло его решимости выполнять свои обязанности. В то же время, нрав Роя тоже хорошо известен, более чем за пятнадцать лет ничего подобного у них не происходило и Майкл немного сомневался. Изначальное распоряжение Роя заключалось в изоляции Морриса до приезда Хэнка, а в течение произошедшего скандала Рой поменял свое же решение, и приказал удалить Морриса с территории «HR» немедленно. Майкл сомневался, имел Рой это в виду в буквальном смысле или нет, а спросить не решился. В его инструкциях ничего не говорилось о ключах от машины или стакане воды.

– Послушай, Майкл. Хочешь, вернемся, или позвони Рою. Должен же я взять сумку. Мне в любом случае придется вернуться для встречи с Хэнком, – неожиданно удачно добавил сомнений Моррис.

Подумав, Майкл согласился.

– Хорошо, при условии, никаких контактов, ни с кем по дороге ни слова. Ничего не трогать и не брать, никаких бумаг, дисков, документов. Только личные вещи, и позволишь мне осмотреть сумку. Моррис, извини и пойми меня правильно, но должен тебя предупредить, что мне не хотелось бы применять методы силового воздействия.

– Конечно, конечно, я понимаю, – пробормотал Моррис, по лицу Майкла он видел, что тот не шутит.

Моррис продолжил лихорадочно соображать, что делать дальше. Ничего взять Майкл не позволит, одного не оставит ни на секунду.

Войдя в лабораторию, он так и не придумал, как поступить. В полной растерянности он направился к небольшому шкафу. Хорошо, что когда–то он забыл там небольшую сумку, во всяком случае, она не позволит Майклу сразу заподозрить его в обмане. Он хотел ее взять, но Майкл отстранил Морриса и вытащил сумку сам. Он аккуратно выложил все содержимое на стол и тщательно проверил, включая карманы и швы. В сумке оказалось несколько старых ручек, небольшой блокнот для записей, ксерокопия карты национального парка и остатки таблеток, которые Моррис принимал во время болезни гриппом. В шкафу до сих пор валялись полотенце и плавки. Майкл их также осмотрел. Он отдал Моррису сумку, полотенце, плавки и таблетки.

– Извини, остальное пока останется здесь.

– Это просто карта и мой блокнот с пометками о домашних делах, продуктовый лист покупок. Там ничего нет, – искренне удивился Моррис.

– Понимаю, поговоришь с Хэнком, и они тебе их вернут.

– Да ладно, обойдусь, – Моррис разочарованно понял, что ничего не получится, даже если бы он скопировал документы на диск. Он машинально сложил вещи в сумку. От окончательного осознания неудачи по собственной беспечности Морриса бросило в жар, и на лбу выступили капли пота. Вертя в руках упаковку с таблетками, он собрался их бросить в сумку, но вспомнив, что говорил Майклу на улице, выдавил одну из таблеток на ладонь. Моррис взял в руки стакан, сделал несколько шагов к раковине и остановился. Развернувшись, он направился вдоль длинного стола в конец лаборатории, там в холодильной установке, в немаркированной колбе находился прототип нового вируса в прозрачном растворе. Это последний и единственный шанс получить если не документацию, то хотя бы сам вирус.

– Эй, Моррис, ты куда? – поспешил за ним Майкл. Моррис опять остановился и повернулся.

– Там, в холодильнике, охлажденная дистиллированная вода, запить таблетку, – промямлил Моррис и, не дожидаясь ответа, пошел дальше.

Взглянув на него, Майкл решил, что Моррису и в правду нездоровится, но все–таки он остановил его, не дав открыть стеклянную дверь.

– Где? Я сам достану.

Моррис указал на небольшую пол–литровую колбу.

46

Моррис осторожно остановил машину напротив здания полиции и заглушил мотор. Всю дорогу от «HR» он гнал с превышением скорости, но постепенно успокоился, и к нему вернулась способность рассуждать. Он все еще искал ближайшее отделение полиции, а добравшись до него, не спешил выходить из машины.

Моррис никогда не планировал обращаться в полицию и, сидя в машине, вдруг понял, что вообще серьезно не задумывался и не готовился к своим действиям так далеко вперед. Единственной, хорошо продуманной целью являлось замаскированное создание собственной версии вируса, пользуясь ресурсами «HR», и все свои помыслы он подчинил именно этому. Дальнейшее казалось чем–то простым и само собой разумеющимся, в трех словах – подарить людям бессмертие. Просто, легко, понятно. Пока это мечта теоретическая. Только сейчас он осознал, что стоит перед вопросом, а как собственно это сделать практически?

В полицию он мчался, подчиняясь «стадному инстинкту», как он сам бы выразился при других обстоятельствах. Куда еще обращаться? Попадая в стрессовую ситуацию, первая мысль любого человека обратиться за помощью в полицию. А что он там скажет?

«Меня выгнали с работы за то, что я тайно создал вирус бессмертия. Кстати, там давно полно бессмертных богачей. Не хотите ли вы этим заняться?»

Моррис положил голову на спинку сидения и уставился на вход в здание. Стеклянная дверь автоматически отъехала в сторону, и из нее вышли два полицейских. Они оживленно болтали и смеялись. Спустившись по широкой лестнице, они прошли мимо машины Морриса, не обращая на него внимания.

С таким заявлением действительно недолго оказаться в психушке. А куда обращаться? В какие организации? Кто серьезно воспримет подобное заявление? Министерство здравоохранения, газеты, телевидение? Университеты? Без доказательств и документации ни один уважающий себя эксперт даже слушать его не станет. Моррис болезненно приходил к выводу, что часть задачи, которую он считал самой простой, при более внимательном рассмотрении быстро становится гораздо сложнее, чем создать сам вирус. Там он вполне мог справиться сам, а здесь необходимо участие людей, многих людей, на которых он не имеет никакого влияния. Будет сложно даже просто уговорить их его выслушать. Даже имей он документацию, кто стал бы в ней разбираться? Большая часть разработанного вируса базируется на знаниях и технологии, к которой остальной научный мир микробиологии еще близко не подошел. Кто поверит настолько, чтобы тратить столько времени на попытки разобраться, а не сочтет его объяснения и записи красивыми измышлениями или генетическими формулами, выведенными неплохим любителем научных мистификаций. Неужели Рой прав, и ему некуда обратиться? Да и нет этой документации. У него есть вирус, это реальное доказательство. Если, конечно, есть. Выпив вирус, Моррис не имел полной уверенности в том, что произойдет дальше. Он успел закончить прототип будущего вируса, но еще предстояла большая работа. В принципе, на вирус повлиять это не должно, но таких экспериментов он не ставил и выпивать вирус тоже не собирался.

Размышления о выпитом вирусе натолкнули на мысль, что, возможно, он сам стал одним из бессмертных. Моррис сильно стукнул ладонью по рулю, не от раздражения, а от возбуждения. Вот тебе и момент истинны, заключительный эксперимент, который должен доказать, удалось ли ему достичь цели. Сознание и любопытство ученого взяло верх над сумасшедшими событиями дня, и Моррис почувствовал необходимость собраться с мыслями, подумать, вернуться в привычное русло любимых научных проблем. Вне зависимости от дальнейших обстоятельств, неосознано, он стал участником испытания вируса на человеке, а значит, необходимо срочно составить план действий, наблюдений за состоянием, надо методично и спокойно все обдумать, чтобы не упустить что–то важное. Речь может идти не только о вирусе, но и его собственном здоровье.

Моррис затаил дыхание и внимательно прислушался к своему организму. Будучи молодым и здоровым человеком, он никогда раньше этого не делал и не знал, к чему прислушиваться, что он должен испытывать. Не обнаружив никаких изменений в своем самочувствии, он развел руками в ответ на свои сомнения. В любом случае прошло слишком мало времени. Моррис повернул ключ зажигания, решив поехать в то место, где ему думается лучше всего, на берег океана.