Текст книги "Подарок бессмертия"

Автор книги: Ник Еван

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

38

Меньше всего Моррис ожидал услышать голос Джил, когда в субботу утром зазвонил телефон. Кто–то из знакомых обмолвился, что она вернулась несколько месяцев назад, но Джил больше не звонила с его дня рождения. Он тоже решил ей не звонить и спокойно относился к тому, что их отношения практически прекратились. Услышав ее голос, он испытал смешанные чувства радости и обиды, но постарался говорить непринужденно. Моррису удавалось это плохо, и Джил слышала напряженность его голоса.

– Моррис, ну не дуйся! – игриво–извиняющимся тоном произнесла Джил. – Я не звонила, потому что у меня есть на это причины. Я тебе потом все объясню.

– Я и не дуюсь, с чего ты взяла? – Моррис сам заметил, как чересчур громко прозвучали его слова.

Джил некоторое время молчала в трубку, и Моррис не мог сообразить, что сказать, чтобы прервать неловкое молчание. Наконец в трубке снова раздался ее голос.

– Моррис, у тебя какие планы на сегодня? Если ты не занят, то мы можем где–нибудь встретиться, поговорить.

Обида не то что бы совсем исчезла, но куда–то спряталась. Он соскучился по Джил и будет рад ее видеть. Они договорились встретиться в небольшом кафе, известном им обоим и недалеко от дома Морриса. Ехать до кафе не дольше двадцати минут и Моррис добрался задолго до назначенного времени.

– Здравствуй, долго ждешь? – рядом со столиком стояла Джил.

Моррис тоже встал. Джил улыбнулась, подошла к нему и поцеловала в щеку.

– Привет. Давно приехала? – неожиданно, он не знал, с чего начать разговор.

В голову не пришло ничего, кроме этого вопроса и, наверное, неуверенность отразилась на его лице. Джил продолжала улыбаться и смотреть на Морриса. Посетителей в кафе еще не было, они сели за столик и заказали кофе. После приезда Джил остановилась у родителей, а сейчас размышляет о возвращении в большой город, точно она еще не решила. Они поговорили ни о чем, и настроение у Морриса начало портиться, он совсем не так представлял себе их встречу. Возможно, он сам виноват, не знает, как себя вести, и не может переступить через невидимую преграду, которой раньше между ними не было.

Джил сидела, подперев голову одной рукой и другой, побалтывая ложечкой в чашке с кофе. В одной из пауз она положила ложечку на блюдце и серьезно произнесла.

– Моррис, я знаю, ты на меня обижаешься и, наверное, я должна тебе объяснить свое исчезновение. У меня действительно есть на это причины. Дело в том, что я не совсем сама уехала из Лондона. У меня там начались проблемы, потом истекла виза, и мне ее не продлили. Собственно, мне и сейчас не получить визу. В общем, это длинная история. По телефону я не хотела все это рассказывать. Кроме того, конечно, я хотела тебя увидеть, все–таки столько времени прошло. Знаю, знаю, сама виновата, – добавила Джил уже своим обычным игривым тоном и Моррис ощутил, что Джил осталась Джил.

Их отношения не изменились, а просто временно прервались, и он не может на нее серьезно обижаться. Он не знал, о чем она собирается рассказать, о каких причинах будет говорить, но после ее слов настроение стало меняться в лучшую сторону.

– Ладно. Что, я тебя не знаю? У тебя всегда полно идей. Рассказывай, что теперь ты там натворила, и за что «старушка» так на тебя разгневалась, – миролюбиво произнес Моррис.

Джил заметила произошедшую в нем перемену и продолжила рассказывать в своей обычной манере, будто они и не расставались.

– Планов? Этого у меня всегда хватало. Вот и допрыгалась! Зато, знаешь, я нарвалась на настоящее, сенсационное расследование. Откровенно говоря, я еще не знаю чем, все это закончиться, но пока счет явно не в мою пользу. Нашла я эту тему около года назад, и почти сразу у меня начались неприятности. В начале я сама не верила, думала, это мои выдумки или стечение обстоятельств. Я потому и не хотела с тобой встречаться, на всякий случай.

– Со мной? Джил, ты меня заинтриговала, прямо шпионские страсти, – пошутил Моррис, вспоминая ее любовь к историям о всевозможных заговорах и тайнах.

Джил тоже весело рассмеялась.

– Да, ладно тебе. Не совсем шпионские, но встречаюсь я с тобой можно сказать конспиративно, а тебе все шуточки. Ты ни куда не спешишь? Придется рассказывать по порядку, а то решишь, что у меня развилась мания преследования.

– Это ты всегда спешишь, а мы здесь тихо, спокойно ждем, пока у тебя найдется время.

– Опять упреки? – Джил нарочито уперла руки в боки и прищурила глаза. – Будучи безработным журналистом, у меня теперь масса свободного времени.

Год назад она решила собрать материалы и написать статью о достижениях и современном взгляде на исследования стволовых клеток. Больше всего ее интересовало отношение общества и различных ученых к этим исследованиям и перспективам их применения в медицине. В свое время это была одна из наиболее обсуждаемых тем, но со временем интерес угас, а реальных ответов так и не нашлось. Сами исследования до сих пор вызывают множество спорных вопросов, как с моральной, так и с научной точки зрения. Существует множество противоречивых и конфликтующих взглядов на фоне удивительных достижений последнего времени, обещающих чуть ли не переворот всей современной медицины.

– В общем–то, ничего особенного. Я хотела встретиться по возможности со всеми известными людьми, высказывающими противоположные точки зрения, и постараться объективно представить их мнение в статье.

В одном из университетов она узнала имя профессора, кто одним из первых занялся исследованиями стволовых клеток. Конечно, она захотела найти его и встретиться. Профессор оставался бескомпромиссным сторонником исследований вне зависимости от общественного мнения и открыто осуждал любые ограничения в этой области. С течением времени его позиция начала расходиться с официальной позицией университета, его оппозиция вызывала осуждение и давление руководства. Профессора это нисколько не останавливало, и дело грозило закончиться скандалом, но неожиданно, в одночасье, профессор сам ушел из университета.

– Так вот, найти этого профессора мне не удалось. Я только узнала, что он ушел работать в частную компанию «Неа1хП КеПаЫШахюп». Его имя Ю Чан. Ты его, кстати, не знаешь?

– А при чем тут Ю? – вместо ответа спросил Моррис.

– Не знаю, может и ни при чем, а может и при чем. Дело не в Ю, это я тебе рассказываю, как все началось. Я же сказала, история длинная, – засмеялась Джил, как ей показалось, нетерпению Морриса.

– Только незадолго до моего отъезда я узнала, что твоя «HR» и Неа1хП КепаЫШахюп – одна и та же компания. Мне это в голову не приходило, может и к лучшему. Эта ваша «HR», она очень интересная компания. Это одна из причин, почему впоследствии я не хотела, чтобы о нашем с тобой знакомстве было известно. На всякий случай, ты слушай, я сейчас постараюсь все объяснить покороче.

Моррис невольно напрягся. До этого момента он ожидал услышать о какой–нибудь очередной авантюрной идее Джил, но ее рассказ принимал серьезный оборот. Джил посмотрела на Морриса и решила, что ему наскучил ее длинный рассказ.

– Не буду тебя мучить, скажу в двух словах. Ю, как испарился, а также и все, что указывало на его переход в «HR». Я попробовала его там найти, но мне ничего не удалось. В «HR» все такие вежливые, но ничего мне не сказали и вообще, я так и не поняла, чем они занимаются. Сам понимаешь, от этого мне стало только интереснее, у меня нюх на такие дела.

– Да уж…

– Подожди, дай закончить, – торопливо продолжила Джил. – А тут в редакции мне дают срочное задание, потом другое, все интересные. Я и внимание не обращала, но попутно, между делом, продолжала искать Ю и интересоваться «HR», а кто–то также продолжал наблюдать за мной. Немного позже мой редактор, как бы между прочим, напомнил, что моя тема по стволовым клеткам давно не представляет интереса, не стоит тратить время и все такое. А я к тому времени уже познакомилась с несколькими людьми и узнала, что я далеко не первый человек, кто безуспешно интересуется «HR». Не знаю, насколько ты в курсе, но оказалось, что «HR» обладает огромным влиянием, имеет отделения по всему миру, располагает огромными финансовыми средствами и, мягко говоря, совсем не приветствует распространение этой информации в прессе. Начались бытовые неприятности, проблемы на работе, с полицией, вплоть до глупых обвинений по моим статьям. В общем, из газеты меня убрали, в другие издания не брали и, между прочим, посоветовали оставить тему «HR». Вот такие дела.

– М–да… – Моррис подумал, что это примерно то, чего он теперь ожидал от «HR», а история Джил выдумками не выглядела.

Таким образом, «HR» пыталась избавиться от назойливого интереса, и все лишь дополняло его новую картину представления о наборе методов, которыми пользовались Хэнк с Роем. Джил рассказала о новых знакомых, тоже искавших информацию об «HR», но судя по ее словам, ни Джил, ни кто–либо другой даже не представляют истины. Похоже, тактика «HR» работает успешно. Моррис ощутил неуютность продолжения этого разговора. Он мог легко объяснить Джил причину ее неприятностей, но почему–то не был уверен, что это стоит делать.

– М–да… Ты могла обратиться в официальные инстанции, в полицию, суд. Я в этом не разбираюсь, но должны быть какие–то способы защиты от…

– Ха, ты думаешь, я этого не пробовала? Только они об этом подумали еще раньше, – Джил хлопнула рукой по столу. – Мои неприятности, о которых я говорила, включали в себя обвинения в подтасовке фактов, их фальсификации, нарушении этики и даже шантаже. Потом еще в хранении наркотиков и подозрении в их распространении. Все это странным образом висело надо мной в воздухе и потом утрясалось само собой, но таким образом, чтобы в любой момент любой новый факт мог довести дело до суда. А что на руках у меня? Догадки, ничем не обоснованные измышления и не подтвержденные слухи. Еще рассказы пары таких же неудачников.

Джил взяла свою пустую чашку и перевернула ее вверх дном на блюдце. Понемногу кафе оживало, и у официанта оставалось все меньше времени скучать. Джил махнула рукой и заказала себе еще чашку кофе. Она дождалась, пока он не отошел от их столика, прежде чем закончить рассказ.

– Все это оказалось совсем не шуточки. Теперь понимаешь, почему я перестала с тобой общаться и не звонила по возращении. Я не знаю, оставили они меня в покое или нет, и на всякий случай не хотела, чтобы они узнали о моем знакомстве с тобой. Не на ту нарвались, у меня есть план, – оптимистично закончила Джил и усмехнулась собственным мыслям.

– Ты не исправима, опять план? – Моррис тоже усмехнулся.

– А как же иначе! Я что должна сдаться? Нет уж, дудки.

– И–и–и мне кажется, я являюсь частью твоего плана, – ответил сам на свой вопрос Моррис.

Джил нахмурила лоб, сжала губы и подергала себя за нос.

– Э–м. Не совсем. Как–то неправильно это у тебя прозвучало. Моррис, я рассчитывала на твою помощь, но если ты не хочешь, то не надо. Мы можем забыть об этом разговоре, и я не обижусь, честно. Так случайно получилось, что мы друзья и ты работаешь в «HR». Это совсем не обязательно.

Вернувшись домой, Моррис продолжал рассуждать о разговоре с Джил. Он сказал ей, что ему надо подумать, и Моррис не кривил душой. Джил это поняла и больше ни о чем не спрашивала, а он хотел тщательно все взвесить. Зная Джил, он подозревал о ее решимости не отступать от намеченной цели, но опасался ее несдержанности и не спешил рассказывать о своих собственных планах. По стечению обстоятельств их судьбы снова пересеклись таким вот непредсказуемым образом с общими планами в отношении «HR», чего Джил еще не знает. Не знает она и с чем столкнулась, какую тайну пытается сохранить «HR». С другой стороны, история Джил заставила Морриса задуматься и о своих действиях. Он не учел возможностей и влияния «HR», хотя мог бы предположить это и сам. Он сразу понял, что ее очень умело подставили. Она лишилась карьеры в Лондоне, получила подпорченную репутацию, оказалась на грани привлечения к суду, и даже на международном уровне ей была показана их власть, ведь при получении визы требуется указывать, не было ли отказов в прошлом. Ей никто не угрожал, никто ничего не требовал, и никакой связи ее неприятностей с «HR». От нее просто добились, чтобы она сама все поняла. Стоит оставить тему «HR» в покое и у нее тоже все будет нормально. Похоже, власть «HR» распространяется дальше, чем он предполагал. Впрочем, с такими людьми этого следовало ожидать, он просто серьезно не задумывался об этой стороне деятельности «HR».

Вообще–то Джил оказалась молодцом, еще в Лондоне, она прикинулась озабоченной и раздавленной своими проблемами и что теперь ей совсем не до «HR». Вернувшись, она поселилась у родителей и несколько месяцев даже не пыталась искать работу. Джил не знала, следили за ней постоянно, продолжают следить после возвращения домой или нет. Она даже не пыталась это узнать, потому что вполне разумно оценила свои возможности. В конце концов, она журналист, а не шпион, ей все равно понять это не удастся, а полгода–год ничего не изменят. Если повезет, то она попытается создать впечатление, что не связывает свои неудачи с «HR» и вообще хочет выбросить прошлое из головы. Запутавшаяся молодая девчонка в депрессии и теперь начинает новую жизнь. Сильно притворяться не приходилось, поскольку в один из моментов она серьезно перепугалась за свою будущую жизнь. Плох ее план или хорош, Моррис оценивать не брался, но ему он казался вполне правдоподобным и логичным. Во всяком случае, все ее действия до сих пор вписывались в этот сценарий.

Урок Джил показал, что ему не просто не удастся действовать в открытую, но стоит еще раз подумать, как достичь цели, и не дать им раскрыть его планы отдать людям бессмертие слишком рано. Эти люди не дураки, одни Хэнк с Роем чего стоят. Моррис решил ничего не рассказывать Джил, пока не выработает свой план. Он боялся, что, узнав правду, неудержимый характер Джил возьмет верх в надежде на доказательства, добытые с помощью Морриса, и она устроит что–нибудь неосмотрительное. Моррис начал сомневаться в возможности чего–то добиться официальным путем, даже имея на руках доказательства. Они с Джил могут создать неприятности, возможно, большие проблемы для «HR», но обладая такой тайной и таким влиянием, Хэнк должен был предусмотреть меры и на случай ситуации, когда кто–то изнутри «HR» решит раскрыть их секрет.

По плану Джил, она постепенно будет «возвращаться» к нормальной жизни, осмотрится, заодно вернется в круг бывших друзей, заведет новые знакомства. Она не собиралась проявлять никакого интереса к «HR» в ближайшее время, но на всякий случай они договорились по–прежнему не афишировать своего знакомства. Откровенно говоря, Моррис сожалел, что они не смогут встречаться, но теперь это по–другому, только временно, теперь они вместе. Моррис знал, что скоро он сможет ей все рассказать, и эта мысль была вдвойне приятна. Джил уже сейчас рядом с ним, на пути к его цели, к их общей цели. Очень скоро он сможет ей все объяснить.

39

Андрей набрал номер Ю и нетерпеливо постукивал пальцами по столу. Он хотел положить трубку, но тут Ю ответил.

– Ю, это Андрей. У мена к тебе несколько вопросов, есть время? Нет, всего две минуты, – он перестал барабанить пальцами и взял шариковую ручку. – Послушай, ты или твои ребята проводили какие–то опыты со стволовыми клетками, это так?

– Со стволовыми? А, да, – вспомнил Ю. – Нет, это не исследования, на них сейчас нет времени. Моррис попросил проконсультировать его по некоторым вопросам, и потом мы еще поставили для него пару опытов. У него там возникла новая идея. Так, только прикидки, мы могли наделать ошибок.

– Нет, не беспокойся, все нормально. Я просто просматриваю отчеты. Это по его заданию от Роя, по четырехсотой? – Андрей почесал ухо рукой, чуть не испачкав щеку красной пастой ручки.

– Я думаю, да. Я точно не знаю, я не спрашивал, это мои ребята ему помогали. Хотя нет, не думаю, что это напрямую связано, идея слишком сырая, нужны серьезные исследования, а у него опыта и материалов по стволовым нет. Он просил проверить его мысли на будущее. Знаешь, как идея, действительно интересно. Моррис хотел помощи разобраться в механизме перехода стволовых клеток в специфические ткани, где, что и как. По–моему, он сравнивал их с его теорией механизмов адаптации. Направление стволовых по–прежнему закрыто, но я не против. Я, разумеется, сказал им, чтобы воспринимали помощь в качестве личной инициативы, только в свободное время. А что, что–то не так? Я…

– Нет, Ю, нет, – остановил его Андрей, если этого не сделать, то Ю так и будет говорить, не останавливаясь, пока не расскажет обо всех своих делах. – Говорю же, просто привожу отчетность в порядок, разбираюсь, что происходит по всем нашим темам. Наткнулся на записи о вашем отделе и материалах для Морриса, а в отчетах ничего нет.

– А, занялся ревизией! Решил погонять своих, это правильно, – рассмеялся Ю. – Мне тоже давно пора порядок навести, а все времени не хватает, то одно случиться, то другое. И вообще, не могу себя заставить, не люблю это бумаготворчество. Все равно придется, никуда не денешься, надо начальствовать хотя бы иногда, а то Рой…

– Ю, я не помню, был у Морриса доступ к этим темам?

– Ну, ты и бюрократ, – весело отозвался Ю, но серьезно добавил. – Доступ я ему дал, он попросил помочь, по его теме. А какая разница? Он теперь один из нас, ему все известно, да и нет там ничего, одно старье. Беспокоишься? Нагоняя от Роя боишься? Не обижайся, это шучу я так. Согласен, порядок должен быть везде. Не волнуйся, никаких нарушений, все в пределах инструкций. Бумаг мы тоже никаких не оформляли, это же не работа, а творческая инициатива.

– Хорошо, хорошо, я все понял, – Андрей сделал пометки и продолжил разговор на другую тему. – Решил насчет поездки? Созрел отправиться осматривать мои новые угодья?

– Да, как договаривались. Ты говорил, ехать далеко, и я не был уверен, что смогу сегодня закончить раньше, но все нормально. Во сколько выезжаем?

– Давай так, как освободишься, так позвони или заходи за мной. Лучше сразу после обеда, не позже двух часов. Ехать часов пять, а то и шесть. Если приедем слишком поздно, то будет темно.

– Все. Буду даже раньше.

Андрей пересмотрел свои пометки и начал заново перелистывать последний отчет Морриса. Он не успел прочитать весь отчет и как следует разобраться, но в последнее время в работе Морриса снова наметилось отставание. Они разговаривали на эту тему, и Моррис несколько раз жаловался, что дело снова стоит на месте. Андрея это нисколько не удивило, постоянно ожидать быстрого прогресса и результатов наивно. Все эти годы работа состояла из череды долгих скучных исследований и внезапных всплесков молниеносных прорывов. Ничего необычного. Андрей обратил особое внимание на отчет Морриса только потому, что случайно нашел в журналах лабораторий пометки о неизвестных ему экспериментах со стволовыми клетками. Помня о способности Морриса слишком сильно уходить в сторону во время «скучных» периодов в его работе, Андрей решил более внимательно все перепроверить. Ему показалось странным отсутствие в отчете любого упоминания о просьбе к отделу Ю. Одному все не успеть, и часто Моррис обращался к Андрею с просьбами дать ему кого–нибудь в помощь. Обычно, Моррис делился своими идеями, иногда Андрей сам предлагал помощь, но он не мог вспомнить разговоров об экспериментах, связанных со стволовыми клетками. Андрей закрыл документ, повернул голову из стороны в сторону и что–то еле слышно хрустнуло в шейных позвонках. Надо поговорить с Моррисом. Было уже почти два часа дня, и остатки рабочего настроения окончательно улетучились. Андрей потер шею в районе позвонков и решил отложить все проверки до понедельника. Или даже вторника. Всю работу все равно не переделать, как ни старайся.

40

Не успев начаться, город почти сразу закончился, и несколько последних домов по сторонам дороги больше напоминали фермерские хозяйства, чем часть города. Проехав еще километров пять, Андрей свернул на проселочную дорогу. Асфальтового покрытия хватило метров на двадцать от перекрестка, и на крупном гравии машину начала бить мелкая дрожь, от которой проснулся задремавший Ю. Он громко зевнул и протер глаза.

– Извини, не удержался. Я как в машину сяду, так меня сразу клонит ко сну. Долго я спал?

– Практически приехали. Ничего страшного. Когда я не веду машину, меня дорога тоже убаюкивает.

За годы работы Андрей и Ю подружились и часто общались вне стен «HR». Они ехали провести выходные на большом участке земли, около пятнадцати гектаров, который Андрей купил восемь лет назад, но из–за удаленности приезжал сюда не чаще одного–двух раз в год. Каждый раз Ю обещал составить ему компанию и наконец впервые выбрался с ним не только на словах.

Особой необходимости в этих поездках не было, Андрей просто любил навестить свои владения, пообщаться с жителями городка. Участок земли оставался совершенно необработанным, поросшим настоящим лесом и окруженный тем же лесом и фермерскими хозяйствами. Он находился всего в семи километрах от маленького сельского города, где Андрей владел еще несколькими меньшими участками земли и недвижимостью.

Место было ничем не привлекательное, но живописное, как и любой другой лесной пейзаж. Хотя, это на любителя, а Андрей им был. Никаких планов в отношении использования земли он не строил, на ближайшее будущее ничего не намечал, а просто ею владел. Единственное отличие от дикого леса заключалось в расчищенной поляне с наличием на ней туристического трейлера, купленного одновременно с землей, как место для ночлега. Прогуливаясь по лесу во время редких посещениях свой земли, Андрей испытывал приятнейшее наслаждение землевладельца, обходящего свои угодья. Эти выходные он решил посвятить одной из таких прогулок, а Ю согласился скрасить одиночество его поездки. Была и вторая причина этих поездок. Он присматривался, не будут ли продаваться соседние участки или поговорить на эту тему с их владельцами. С течением времени он надеялся приобрести все пограничные с ним участки и расширить свои владения, насколько это будет возможным.

Андрей всегда старался выезжать в пятницу днем, чтобы прибыть на место засветло. Кроме трейлера, на участке ничего не было, даже электричество не подведено. Конечно, можно остановиться в мотеле, но разве сравнится комфорт мотеля с вечером, проведенным у костра в собственном лесу? Хотя дискомфорт отсутствия жилья был весьма условным, наличие передвижного домика сводило все неудобства походной жизни к абсолютному минимуму. Постоянно жить таким образом Андрей не стал бы, но провести две ночи представлялось не только терпимым, а даже приятным.

Он снизил скорость и осторожно свернул в проезд между деревьями. Через пятьдесят метров деревья расступились, и они въехали на просторную поляну, поросшую высокой травой.

– Все, приехали, – сказал он и заглушил двигатель. – Приветствую тебя на земле, на земле… Моей, в общем, земле, названия я еще не придумал.

Они вышли из машины, прошлись по поляне, разминая ноги и оглядывая окрестности. Солнце клонилось к закату, но еще часа полтора должно оставаться достаточно светло, и можно будет обойтись без фонариков. Андрей едва не рассмеялся, посмотрев на явно разочарованный вид Ю. Лес, как лес, поляна, ничего необычного. Заметив взгляд Андрея, он тоже улыбнулся, развел руками и неубедительно произнес:

– Хорошее место. Поздравляю, в том смысле, что я же здесь еще не был. А…М… А где мы спать–то будем, ты говорил, у тебя здесь домик?

Ю не хотел обидеть Андрея своим разочарованием, но заволновался, не видя домика–прицепа. Проблема ночлега взяла верх над его обычным оптимизмом и разговорчивостью. Он не был туристом и начал обеспокоено оглядываться по сторонам. Ю нисколько не прельщала романтика походной жизни, запах дыма, ночь у костра. Видя его растерянность, Андрей рассмеялся и решил его дольше не мучить.

– Не бойся, Ю, я тебя не заставлю спать на траве или в машине. Дальше просто не проехать из–за высокой травы. Видишь, там сбоку кусты разрослись, домик сразу за ними. Я специально загнал его на край поляны, чтобы его нельзя было увидеть отсюда. Вряд ли здесь часто воруют, но я здесь не живу, а фермеры люди не богатые, работают много, и в хозяйстве все пригодится. Пойдем, я его тебе покажу и ты успокоишься. Давай только сразу вещи захватим.

Войдя в вагончик, Ю бросил сумки на пол и радостно пошел его осматривать.

– Ого! Здорово! Прямо небольшая квартира, все есть, даже кухня и душ. Обалдеть, я даже не ожидал.

– Я, знаешь, тоже не поклонник туризма без удобств. Строить ничего не собираюсь и поэтому купил этот туристический прицеп. Мой не самый дорогой, я выбирал по размеру, побольше, не люблю тесниться. Купил новый, он только здесь стоит и его хватит очень надолго. Давай быстро разбросаем вещи и пойдем прогуляемся, покажу тебе мои владения, пока не стемнело, и заодно дров наберем. Костер–то жечь будем?

– Хе, с таким домиком и газовой плитой я теперь совершенно спокоен. Согласен и на прогулки, и на костер.

Много времени прогулка не заняла. Андрей провел Ю немного через лес, попутно замечая большие сухие ветки, чтобы подобрать их на обратном пути. Они дошли и остановились на берегу водоема в самом центре участка. Андрей им гордился в особенности. Было бы преувеличением называть водоем озером, скорее он походил на пруд естественного происхождения, но далеко не каждый участок земли мог похвастаться наличием воды. Вернувшись к домику, Андрей занялся костром, а Ю разогрел ужин на газовой плите. Они без дискуссий решили, что не будут даже пытаться играть в опытных походных кулинаров на костре и привезли с собой приготовленную еду, которую оставалось только разогреть. После ужина Андрей и Ю с удовольствием расположились вокруг костра, потягивая пиво и наслаждаясь тишиной, недоступной в городе.

Город всегда шумит. Миллионы людей, машин, телевизоров… Все эти непрекращающиеся звуки городской жизни создают постоянный монотонный шум, от которого не спастись ни днем, ни ночью. Само понятие тишины в городе совсем не означает отсутствия звуков. Тишина в городе – это только отсутствие отдельно различимых, отвлекающих внимание звуков. Здесь тишина оставалась сама собой, такой, какой она должна быть, и настолько полной, что даже потрескивающие угольки костра старались ее не нарушать. Хлопнув и выбросив в воздух пару искорок, уголек пугался собственного шума и начинал смущенно оглядываться по сторонам красным глазом, а через некоторое время, убедившись, что никто не обратил внимания на нарушителя покоя, снова начинал засыпать, прикрывая глаза ресницами серого пепла. Время начинает замедляться, и его практическая относительность заметно удлиняет вечер. Наверное, подобные ощущения свойственны большинству городских жителей, вырвавшихся из бесконечной суеты шума города. Разговор становится приятен своей неторопливостью, и даже Ю потерял обычную словоохотливость, обретая способность останавливаться и слушать собеседника. Сделав несколько глотков пива из бутылки, он поставил ее в кармашек на ручке походного кресла.

– Андрей, я все равно не понимаю, зачем ты купил эту землю. Делать ты здесь никогда ничего не собираешься, а раз в год посидеть у костра можно где угодно.

– Не скажи, это моя земля.

Андрей приподнял голову повыше и посмотрел в темноту прежде, чем перевести взгляд обратно на Ю. Это для Ю нет разницы, где сидеть, здесь или на соседнем участке, а он сидит на своей земле. Андрей снова почувствовал приятную теплоту и пошаркал ботинком по земле, как бы погладив ее. Объяснить этого чувства, в чем разница, где именно стоит стул, он не сможет, нет смысла и пытаться. Ю все равно до конца эту разницу понять не может, а уж почувствовать и тем более. Андрей еще раз пошаркал ботинком.

– И потом, это я сейчас ничего не собираюсь делать. Земля, она никуда не денется, она вечная. Считай, это моя инвестиция в вечность, в будущее.

– Понимаю, но под инвестиции лучше покупать в городе, там земля постоянно дорожает. Здесь, наверное, тоже, но сколько ждать, чтобы на нее существенно поднялась цена.

– В городе? Можно, конечно. И что я купил бы в городе? Кроме всего, там пришлось бы заниматься строительством, продажей или сдачей в наем. В общем, заниматься всем этим рынком жилья, а мне этого не надо. Кстати насчет цены, ты не совсем прав, правильнее сказать, не всегда прав. Как ты думаешь, сколько такой участок стоил лет пятьдесят назад? А сейчас? А нам, как ты догадываешься, спешить некуда, так что это очень хорошая инвестиция. И делать ничего не надо. Во всяком случае, для меня это очень удобно.

Время медленно двигалось, пока они молча сидели, но пауза в разговоре не была тягостной, она была задумчивой. Это была тишина размышлений.

– Я любил свою работу раньше и сейчас не жалуюсь. Зарплата, сам знаешь, если бы не «HR», то мы с тобой таких денег никогда не увидели бы. Пока я ничего менять не собираюсь. И все–таки я подумал, это теперь я не то, что всю жизнь, а целую вечность буду работать на Роя с Хэнком. Ты понимаешь? Я не в негативном смысле это говорю, но все равно. Это наши клиенты имеют столько денег, что им хватит их навсегда, а мы?

– Хм. Я как–то об этом не задумывался. То есть думал, но не так. Спешить некуда, сам сказал. Хе–хе. Можно к примеру, взять отпуск, лет на тридцать, а?

Оба рассмеялись. Идея о возможности взять отпуск на тридцать лет веселила даже абсурдностью звучания самого сочетания слов. Они чокнулись горлышками бутылок и выпили за отпуск. Андрей сходил в домик и принес еще две бутылки пива.

– Хм, – опять хмыкнул Ю, – если серьезно, то я как–то не смотрел на вещи с этой стороны, но похоже, ты прав. Так или иначе, но мы завязаны на «HR». Я не думаю, что Хэнку с Роем будет сложно выплачивать нам пенсию, но получается, мы вечно будем на них работать. Или зависеть от них.

– И я о том же, но дело не только в «HR». Когда–нибудь можно поменять работу или вообще профессию. Времени хватит попробовать все, но мы вечно будем на кого–то работать, от чего–то зависеть. Знаешь, теперь меня это не очень устраивает.

– На этот счет у меня другой план. Лет на сто пятьдесят интересной работы в «HR» хватит, а за это время, вкладывая в разные акции, я надеюсь, у меня наберется приличный капитал.

– Это почему же сто пятьдесят лет? – удивился Андрей такой конкретной цифре.

– Не точно, конечно. Я прикинул, что удалось сделать за первые тридцать. Расширяться нам практически незачем, нет смысла. Плюс–минус несколько человек я не беру в расчет. Нашим составом уйдет лет тридцать довести всю технологию до идеала, потом лет по пятьдесят на проблему возвращения молодости и на борьбу с болезнями. С болезнями должно получиться даже быстрее. Первые две технологии и так дают эффективный метод борьбы со многими заболеваниями, останется так, мелочевка.