Текст книги "Сказки и легенды ингушей и чеченцев"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 34 страниц)

В понедельник на этой горе появилась кобыла, а за ней звери и птицы. Когда кобыла начала жеребиться, Овдилг стал разбрасывать куски мяса. Наевшись досыта, звери и птицы покинули это место. Издали послышалось завывание волка. Появился голодный волк с впалыми боками. Овдилг вырвал мышцы со своих рук и бросил волку. Затем смазал раненые места снадобьем – руки стали прежними. Когда жеребенок трижды пососал свою мать, он окреп настолько, что на нем можно было ездить.

– Спасибо тебе за жеребенка. Ты спас его от смерти. Я дарю его тебе, – сказала кобыла.

Отпустив черного коня, Овдилг сел на гулинга и поехал к Бийдолг-Бяре.

Шестьдесят три дня ехал он по колючкам, репейника, шестьдесят три дня ехал по стеблям кукурузы, шестьдесят три для ехал по острым каменьям, пока не приехал к Бийдолг-Бяре, Была пятница, Бийдолг-Бяре положил голову на колени Харсен Нарс и уснул до следующей пятницы.

Вспоминая про смерть мужа, Харсен Нарс обливалась слезами – сколько текло воды, кровью оплакивала его – сколько лилось крови!

Увидев перед собой живого Овдилга, она очень обрадовалась и спросила:

– Не сон ли это? Неужели ты снова живой передо мной?

– Как видишь, не теряй даром времени, бросай эту грязную голову и уйдем отсюда.

Харсен Нарс потихоньку положила на пол голову Бийдолг-Бяре и с Овдилгом ускакала на четвероногом гулинге.

– О боже, как хорошо, что ты пришел вовремя! Через семь дней и семь ночей я должна была стать женой Бийдолг-Бяре. Если бы ты не пришел через семь дней, то вместо меня увидел бы мой труп. Я покончила бы с собой, лишь бы не стать его женой.

Как птицы, выпорхнувшие из гнезда, поскакали Овдилг с Харсен Нарс. Как и прежде, трехногий гулинг поднял шум и разбудил Бийдолг-Бяре. Проснувшийся Бийдолг-Бяре спросил своего гулинга:

– Ну как, после обеда догоним их или не обедая догоним?

– Теперь хоть пообедаем, хоть не пообедаем, все равно не догоним, – ответил трехногий гулинг.

– Что за разговоры! Я перебью тебе оставшиеся ноги.

– Дело в том, что у меня три ноги, а гулинг Овдилга о четырех ногах.

– Или умрешь, или догонишь их! – воскликнул Бийдолг-Бяре и бросился в погоню.

Но как ни старались, догнать их не могли. Бийдолг-Бяре стал избивать коня палицей.

Обливаясь кровью, гулинг заржал и стал молить о помощи скачущего впереди гудинга:

– Смилуйся надо мной, подожди хоть немножко, ведь мы от одной матери, не дай мне умереть жестокой смертью. Скажи своему хозяину, чтобы он сбросил черную бурку, и я, испугавшись, скину с себя Бийдолг-Бяре.

Четырехногий гулинг сделал, как просил его брат.

Овдилг сбросил с себя черную бурку, и Бийдолг-Бяре ушел в землю на глубину три раза по пятнадцать локтей. Там и пришел смертный час Бийдолг-Бяре.

А Овдилг со своей ненаглядной Харсен Нарс на четырехногом гулинге направились к сыну Звезды.

Оставим их наедине друг с другом, а тем временем поговорим о братьях Овдилга.

Надоели сестрам Харсен Нарс трусливые мужья, и они выгнали их из дому:

– Вашего брата давно нет дома. Не спите, подобно женщинам, поезжайте и разузнайте, жив Овдилг или нет. Не нужна ли ему помощь? Будьте наконец людьми!

Уселись братья на быков с истертыми шеями и поехали в путь. Ехали они, ехали и через некоторое время прибыли в местечко, где жил сын Солнца. Встретила их жена сына Солнца. Братья рассказали ей, кто они и зачем приехали.

– Уезжайте, пока не возвратился сын Солнца. Он говорил, что сотрет вас в порошок.

– Боже упаси нас! – сказали братья и убежали.

– Погодите, – сказала она, – поезжайте к сыну Лупы, – и жена сына Солнца указала им дорогу.

Мало ли, долго ли они ехали и прибыли к сыну Луны. Встретила их жена сына Луны и расспросила. Братья ей обо всем поведали.

– Сын Луны говорил, что сотрет вас в порошок, поезжайте лучше к сыну Звезды, куда и отправился ваш брат, – и она указала им дорогу.

Испугались они сына Луны и поехали в ту сторону, где жил сын Звезды.

Тихо ли ехали, быстро ли, но приехали на усталых быках к сыну Звезды.

– Вы откуда едете, всадники на быках? По какому важному делу выехали? – встретила их жена сына Звезды.

– Мы преспокойно сидели бы дома, да жены нас выгнали. Был у нас брат Овдилг, играющий в золе. Если мы возвратимся без него, нас не впустят в дом, нам нужно живым или мертвым найти его.

– Ой, если возвратится сын Звезды, он сотрет вас в порошок, вы не сможете устоять перед ним.

Собрались братья снова бежать.

– Подождите, – сказала им жена сына Звезды, – вот по этому пути отправился ваш брат, – и она указала им дорогу.

Испуганные братья не успели даже поблагодарить жену сына Звезды и бросились бежать.

«Пусть этот Овдилг в могиле окажется, лишь бы нам выжить», – рассуждали они.

Через некоторое время они встретили Овдилга; он ехал вместе с Харсен Нарс на четырехногом гулинге.

– Ассалам-алейкум!

– Ва алейкум-салам!

Здесь они обо всем и поговорили. Овдилг очень обрадовался встрече с братьями. Радостные, веселые, отправились они в путь в родные края. Как только стало темнеть, Овдилг быстро разбил шалаш, затем побежал в лес и принес трех оленей. После ужина Харсен Нарс и братья улеглись спать, а Овдилг не спал.

В полночь засверкала молния, загремел гром, задрожала земля. Удивленный Овдилг увидел энджала[51]51
  Энджал – чудовище огромных размеров.


[Закрыть]. От скрипа его зубов гремел гром, от искр вспыхивала молния. Под его ногами земля превращалась в жидкую кашу.

– Кто это такие, словно мухи, оказавшиеся на моей земле?! – заревел энджал.

Удары энджала не попадали в Овдилга, а удары Овдилга приходились тому прямо в сердце. Иссякли силы энджала, и он упал. Овдилг достал из ножен шашку и сильным ударом снес ему голову. В одну сторону он бросил тело энджала, в другую – голову, а только потом лег спать. Братья все это видела, но из трусости боялись шелохнуться.

На второй день после длительного пути ночь застала их в лесу. После ужина братья легли спать, а Овдилг не спал. Как и в первый раз, ночью пришел энджал, огромнее первого. В битве Овдилг побелел и его. Потом лег спать.

И на третий день Овдилг разбил шалаш, убил оленей, приготовил ужин, а после ужина не стал спать. В эту ночь пришел такой огромный энджал, по сравнению с которым первые два казались котятами. Головой энджал разгонял тучи, от удара его ног земля качалась. Овдилг первым начал битву. От пота, лившегося с них, появлялись лужи. Четырехногий гулинг бросился на помощь хозяину, они вдвоем свалили на землю энджала, и Овдилг шашкой снес ему голову.

Испуганные братья Овдилга подумали: «Овдилг превзошел нас во всем. Убьем его. Но голыми руками нам его не одолеть, оружием не победить».

И решили они, когда он заснет глубоким сном, положить на его ноги острием вниз шашку.

Положила они шашку, отошли немного в сторону и крикнули:

– Энджалы идут, энджалы идут!

– Где энджалы? – спросонья вскочил Овдилг и лишился обеих ног.

Братья оставили его истекающим кровью. Рядом с ним, плача, сидела Харсен Нарс, Братья забрали с собой гулинга и довольные отправились домой.

Некоторое время Овдилг был в бреду. Он не умер, но и не мог двигаться. И стали они с Харсен Нарс жить в шалаше.

Однажды к их шалашу подошел слепец. Он был высокого роста, ударом ноги швырял деревья в небеса, ломал их бедрами.

– Кто ты? И откуда идешь? – спросил Овдилг.

– Сначала скажите, кто вы? – ответил слепец.

Рассказал ему Овдилг о коварстве братьев.

– В таком случае мы будем жить вместе, – сказал слепец. – Из зависти, что я так силен, мои братья лишили меня глаз. И с тех пор я ищу такого же горемыку.

И стали они верными друзьями[52]52
  Обычай молочного родства, побратимства, куначества и дружба на клятве (вступающие в дружбу выпивают из одного стакана молоко, в которое брошена золотая монета, или просто дают клятву на хлебе, что отныне будут «дув биа доттагIий», т. е. «друзья по клятве») широко распространены на Кавказе. Эти обычаи проникли и в фольклор.


[Закрыть]. Через некоторое время к ним пришел безрукий. Когда безрукий увидел безногого и слепого, он подумал, что они достойны быть его друзьями, и подошел к ним. Он был искусным кузнецом, и братья из зависти лишили его рук.

И стал безрукий их верным другом. Сделали они себе землянку и стали в ней жить.

Овдилг садился на плечи слепца и ходил с ним на охоту. Слепец приносил лес, а Овдилг по совету безрукого мастерил различные вещи и оружие. Им удавалось на охоте убивать много зверей: В доме за всем присматривала Харсен Нарс. Однажды, когда они отправились на охоту, Харсен Нарс стала готовить друзьям пищу: под котлом у нее погас огонь, а огниво и кресало друзья забрали с собой на охоту.

«Уже темнеет, и они придут голодными, а еда не готова, какой позор падет на меня! Что делать? Как быть?» – думала она, вдруг заметила вдали дым и решила принести оттуда огонь.

Когда она пришла к дыму, то увидела ешапят. Ешап-матери не было дома, а были только ее дети.

Харсен Нарс попросила огня, и они разрешили ей взять его.

– Как я его понесу? – спросила Харсен Нарс.

Они взяли сито, насыпали золы, а сверху положили горящие угольки, затем вынули один уголек и бросили обратно в очаг[53]53
  «Бросили уголек обратно в очаг», чтобы огонь в очаге не погас – примета, связанная с культом огня. Этот культ был широко распространен среди горцев Кавказа. Самым страшным проклятием считалось: «Да погаснет огонь в очаге твоего отца!». Хранительницей очага являлась обычно женщина, и в определенные дни (в среду) огонь никому не давали. Если кто-нибудь просил горящий уголек, то давали несколько, а один из них бросали обратно в очаг (символический акт возвращения огни).


[Закрыть].

При ходьбе сито в руках Харсен Нарс качалось, и из него сыпалась зола. И остался след от дома ешап до ее дома.

Харсен Нарс быстро приготовила ужин и накормила возвратившихся охотников. Утром следующего дня они вновь отправились на охоту.

Когда ешап-мать пришла домой и взглянула на очаг, она заметила, что не хватает трех угольков. Стала она бить своих детей и бранить их за то, что не уберегли огонь. Тогда они ей сказали, что один уголек они вновь бросили в очаг, а чтобы проследить, куда пошла девушка, в сито насыпали золу. Пошла ешап-мать по следу и видит, что Харсен Нарс занята домашними делами. Она крикнула девушке:

– Я съем Овдилга из-за огня, который ты принесла!

– Не убивай его, лучше съешь меня, ведь огонь унесла я, – сказала Харсен Нарс.

– Войти в окно и взять твою душу или войти в дверь и выпить твоей крови? – спросила ешап-мать.

– Войди в дверь и выпей моей крови, – ответила Харсен Нарс.

Вошла ешап-мать в дверь и выпила ее крови. Когда Овдилг и его друзья возвратились с охоты, они увидели, что Харсен Нарс очень бледна и ее клонит ко сну.

– Что с тобой, что случилось? – спросил Овдилг.

– Ничего, бывает такое иногда, – ответила Харсен Нарс, желая скрыть происшедшее.

Оставив дома безглазого, Овдилг отправился на охоту с безруким. Через некоторое время вновь пришла ешап и промолвила:

– Войти в окно и взять у тебя душу или войти в дверь и выпить твоей крови?

– Войди в дверь я выпей моей крови, – ответила Харсен Нарс.

Ешап вошла и стала пить кровь. Слепец шарил руками по комнате, но поймать ее не мог, а та выскочила в окно. Когда друзья возвратились, слепец сказал безрукому:

– Я не вижу и ничего не мог поделать, попробуй ты. Надо убить ешап.

Они не сказали Овдилгу о том, что случилось, боялись, что ешап убьет Харсен Нарс.

Безрукий спрятался в комнате. Через некоторое время пришла ешап, приговаривая:

– Войти в окно и взять у тебя душу или войти в дверь и выпить твоей крови?

Когда ешап стала пить кровь Харсен Нарс, безрукий бросился на ешап, но не мог ее поймать и только бил ногами и кусал зубами.

Вечером, сидя на плечах слепого, Овдилг возвратился домой. Бросив во дворе убитых оленей, они зашли в дом и увидели бледную, как полотно, Харсен Нарс и плачущего безрукого. Узнав правду, Овдилг со злости лег спать, не поужинав, но не долго держал обиду. Утром он сказал:

– Сегодня, мы втроем останемся дома. Когда придет ешап сосать кровь, один станет в дверях, другой у окна, а я спрячусь.

Через некоторое время пришла ешап и прокричала:

– Войти в окно и лишить тебя души или войти в двери и напиться твоей крови?

– Войди в окно и лиши меня души; в моем теле нет уже ни капли крови.

Скрипя зубами, вскочила ешап в окно. Безглазый стал в дверях, безрукий – у окна, а Овдилг выскочил из укрытия и начал взносить удары шашкой. Он нанес ей восемь ударов и лишил ее восьми душ. Когда у нее осталась только одна душа, она стала умолять:

– Я вас всех вылечу, не убивайте меня. Дома у меня остались голодные детки.

– Как ты вас вылечишь?

– У меня есть живительное колесо[54]54
  Брусок, три пера, оселок – чудесные предметы, которыми излечивают больных и оживляют покойников, встречаются в прозаическом фольклоре вайнахов. В данном случае колесо ешапа не оживляет, а, наоборот, убивает все живое – оно напоминает колесо Бальсага из осетинских нартских сказаний или жан-шерх из адыгского нартского эпоса.


[Закрыть], которым стоит лишь потереть – и оно вылечит. Поводи им по себе и проверь, – сказала ешап и выбросила изо рта колесо.

Овдилг согласился и прокатил это колесо по дворовой собаке. Колесо перерезало собаку и опять возвратилось к нему.

– Ты снова за свое?! – взмахнул шашкой Овдилг.

– Нет, нет; не спеши, я больше не буду. Вот брусок, он вылечит вас, – со слезами сказала ешап.

Взял Овдилг брусок и потер им собаку. Собака ожила и стала вилять хвостом.

– Вот это хорошую вещь ты нам дала, но жить тебе осталось недолго, – и ударом шашки Овдилг убил ешап.

Потерли бруском глаза слепца – стал он зрячим, потерли безрукого – руки стали прежними, провели бруском по телу Харсен Нарс – она стала прежней, потерли Овдилга по ногам – он стал ходить.

Вынул Овдилг из кармана три конских волоса и сжег их. Тотчас появились три жеребца с шелковыми одеждами. Принарядились три друга: бывший слепец получил жеребца, подобного красному барсу, безрукий – жеребца, подобного белому барсу, а черного, барсу подобного жеребца Овдилг оставил себе.

И отправились они в родные края.

Вместе с Харсен Нарс и со своими друзьями приехал Овдилг к сыну Звезды. Тот их хорошо принял, и затем они все вместе отправились к сыну Луны. Погостили они у него и отправились к сыну Солнца. Затем все вместе прибыли в родной край Овдилга и увидели его братьев, похвалявшихся перед своими женами: «Мы отомстили за смерть Овдилга и привели гулинга».

Увидели они Овдилга – и души их в пятки ушли.

– Бесстыжие вы люди! – воскликнул Овдилг и, пустив колесо, разрезал их пополам. – Если бы вас родила не моя мать, я бы не оживил вас! – И, вновь оживив, прогнал их вон со двора.

Жен братьев он отдал своим друзьям. Сын Солнца, сын Луны, сын Звезды, Овдилг и его два названых друга, их жены, шесть сестер, младшей из которых была Харсен Нарс, стали жить, как хорошие родичи.

Вершины их башен упирались в облака, а основания – в землю; шесть таких огромных башен выстроили они и стали в них жить[55]55
  В средневековой Чечено-Ингушетии было принято строить боевые и жилые башни. Они возводились в неприступных местах и имели оборонительный характер. Боевая башня была в пять этажей, жилая – в два. Как правило, башни принадлежали одному роду, и по имени владельца башни называлось все поселение. В горной Чечне и Ингушетии встречаются башенные комплексы, в которых проживало несколько родов; они в совокупности составляли отдельные этнические группы. По многим преданиям строителями башен, или, как их называли, «мастерами по камню», была представители целого рода или одной фамилии, причем строительство одной боевой башни должно было закончиться в течение года [219, 142]. Позднее название башни приобрело более широкий смысл и стало пониматься как аул, поселение. Это явление отравилось в сказках и преданиях вайнахов.


[Закрыть].

Сын Солнца поигрывал Солнцем, сын Луны – Месяцем, сын Звезды – Звездами. Каждый рождавшийся у них сын становился князем, дочь – княгиней.

Пусть им сопутствует удача, пусть нас не минует добро!

NB В книге идет после № 10.

Один из вариантов этого сюжета записал И. А. Дахкильгов в 1977 г. на ингушском языке от Ш. Ханиевой, с. Нясар-Корт ЧИАССР.

Личный архив И. А. Дахкильгова.

Герсолта

Жил-был старик. У него были две жены[56]56
  В сказках и преданиях вайнахов нередко говорится о многоженстве, которое было развито у вайнахов и до принятия имя мусульманства.


[Закрыть] и три сына. Сыновья старшей жены были придурковатые, а сын младшей жены Герсолта прослыл достойный человеком. Старшие два брата не считались с отцом. Однажды они сказали отцу:

– Дади, мы идем искать себе жен. Нани, приготовь нам на дорогу еды.

Отец сказал им:

– По пути вы очутитесь в таком месте, где дорога раздваивается. Если вы поедете по правой дороге удачи вам не будет, если по левой, может быть, вас ждет удача.

Когда братья собрались в путь, младший сказал:

– Возьмите и меня с собой.

– Отстань, снежный комок! – сказали они и отправились.

Через шесть дней младший сын обратился к отцу:

– Если позволишь, я отправлюсь за братьями.

Отец дал согласие. И Герсолта отправился в путь. К вечеру он догнал братьев на том месте, где расходятся дороги. Когда старшие братья тронулись по правой дороге, младший сказал им:

– Отец ведь говорил вам, что на правой дороге удача вас минует.

– Убирайся вместе с отцом, снежный комок! И они поехала по правой дороге, а младший по левой.

Ехал он, ехал и доехал до одной крепости. У окна крепости сидела девушка, и она сказала Герсолте:

– Я нашлю на тебя столько собак, сколько пастухов, и столько пастухов, сколько собак, если ты не покинешь пределы моего края.

– Посылай своих собак и пастухов, ответил Герсолта.

Наслала она на него пастухов и собак, а Герсолта вырвал из ножен шашку, разогнал их, а девушку посадил на круп коня и отправился следом за братьями.

Когда он проделал путь с утра до ночи, то оказался у другой крепости. У окна крепости тоже сидела девушка. Юноша спросил ее об одном из своих братьев. Девушка ответила, что такой человек у них есть, он их слуга.

– Я нашлю на тебя столько собак, сколько пастухов, и столько пастухов, сколько собак, если ты не покинешь пределы коего края, сказала девушка.

Герсолта разогнал всех пастухов и собак, освободил брата, усадил девушку на круп коня, и вместе они отправились на поиски другого брата.

Проделали они путь с утра до ночи и оказались еще у одной крепости. Третий брат оказался здесь он также был слугой. Освободили они брата, забрали девушку и повернули домой.

По дороге они проезжали мост.

– Вы отдыхайте, а я буду нести охрану, сказал Герсолта и уложил братьев.

В полночь откуда ни возьмись появился дажал[57]57
  Дажал – злое существо огромных размеров.


[Закрыть].

– Кто позволил вам останавливаться на моем мосту? – закричал он.

Ударом шашки Герсолта снес голову дажалу и положил ее в талс старшего брата. Утром братья проснулись, увидели в талсе старшего голову дажала и стали хвастаться перед младшим братом:

– Смотри, пока ты спал, мы дрались с дажалом и снесли ему голову.

Любым путем хотели они унизить младшего брата перед своими невестами. Но они знали, что Герсолта не трус.

На вторую ночь братья остановились ночевать на втором мосту. Братья легли спать, а Герсолта остался на мосту на страже. Как и в первую ночь, появился дажал.

Только успел он произнести: «Кто вам позволил останавливаться на моем мосту?», как Герсолта ударом шашки снес ему голову и положил в талс второго брата.

– Смотри, пока ты спал, мы убили дажала! – сказали они утром младшему брату так, чтобы невесты услышали эти слова.

В третью ночь он положил голову убитого дажала в свой талс.

– Смотри, сказали братья, пока ты спад, мы убили дажала и положили его голову в твой талс.

Старшие братья убедились, что невесты им не верят, и решили убить младшего, подумав, что по возвращении он обесславит их. Мы скажем: «Ты три дня и три ночи не отдыхал, отдохни теперь немного, а мы станем караулить» и уложим его спать.

Когда младший брат уснул, старшие положили шашку острием к его ногам, к шашке привязали веревку и накинули петлю ему на шею. Потом крикнули:

– Вставай, Герсолта, на нас идут войной!

Герсолта вскочил и шашкой отрубил себе обе ноги.

– Совершили вы это злое дело ничего не поделаешь, хоть отведите мою невесту к ее родным, сказал Герсолта и остался в этом безлюдном крае.

Шло время. И раны на ногах Герсолты стали заживать.

Однажды ему повстречался безрукий человек. Он искал подобного себе. Герсолта сел к нему на плечи, и они пошли вместе. По дороге им встретился слепец. Он присоединился к ним. Герсолта сел на плечи слепца и указывая ему путь. Герсолта был самым храбрым человеком на свете. Самым быстрым человеком был безрукий, самым сильным слепец.

Они выбрали себе равнину, построили башни, ходили на охоту. Так и жили три друга. Однажды к ним пришли слуги одного князя. От них три друга узнали, что у князя есть дочь. Через них они послали весть князю:

– Пришли к нам на некоторое время свою дочь. Подняв платок с головы в лицо ей не заглянем, прикрывшись носовым платком, говорить о ней будем и всего лишь три слова скажем[58]58
  Этими словами герои хотят сказать, что будут с уважением относиться и дочери князя.


[Закрыть].

Слуги князя стали собираться домой, а самый сильный на свете человек, слепец, спрятался в одной из подвод князя. В это время подъехала в карете[59]59
  Карета ― явно поздний элемент в сказках вайнахов; обычно говорится о почте, оказии.


[Закрыть] его дочь. Как только она стала выходить из кареты, спрятавшийся в подводе слепец встал во весь рост казалось, что целый мир поднялся. И лошади понесли. Друзья оставили девушку у себя.

Они ходили на охоту, а девушка занималась по хозяйству. Друзья сказали ей:

– Чтобы ни случилось, не дай угаснуть огню в очаге нашей башни.

Однажды она взобралась на верх башни и, обратившись в сторону своего края, забыла обо всем на свете. В это время огонь в очаге потух. Девушка стала смотреть с вершины башни, не курится ли где-нибудь дым. Вдали она увидела землянку гарбаш[60]60
  Гарбаш – рабыня; ведьма, колдунья, Баба-Яга.


[Закрыть], у которой была две дочери: одна умная, другая глупая. Девушка пришла к ним просить огня; с собой она принесла чашку с разбитым дном. Глупая дочь гарбаш взяла чашку и положила в нее угольки. А умная насыпала под угольки золы.

Через некоторое время по следу падавшей золы пришла гарбаш и крикнула:

– Войти в дверь и лишить тебя души или войти в окно и напиться твоей крови?

Девушка подумала и ответила:

– Войди в окно и напейся моей крови.

Она боялась, что если гарбаш войдет в дверь и убьет ее, то потухнет в очаге огонь. Поэтому она согласилась дать ей выпить крови. Гарбаш ворвалась в окно, за косы подвесила ее к потолку и стала сосать кровь из пятки. Напившись крови, она отвязала девушку и убралась. Возвратившиеся охотники не могли узнать девушку, а на их расспросы она ничего не отвечала.

На следующий день Герсолта оставил дома безрукого, наказав ему проследить, что происходит с девушкой в их отсутствие. Девушка не знала, что безрукий остался дома. Через некоторое время она слышит голос:

– Войти в дверь и лишить тебя души или войти в окно и напиться твоей крови?

– Войди в окно и напейся моей крови, ответила девушка.

И видит безрукий, что в окно ворвалась семиголовая гарбаш. От страха безрукий упал в обморок, а гарбаш, напившись крови, ушла.

Возвратившийся Герсолта увидел, что девушка еле жива, и спросил безрукого:

– Ты что-нибудь заметил?

– Ничего я не заметил. Я не знаю, что с ней, сказал безрукий.

На следующий день Герсолта сам пошел на охоту, подпрыгивая на обрубках ног, а дома оставил безрукого и слепца.

Как и прежде, гарбаш ворвалась в окно, напилась крови и убралась. А слепец и безрукий от страха шевельнуться боялись в своем укрытии.

Тогда Герсолта сам решил остаться дома. Через некоторое время он услышал голос:

– Войти в окно и выпить твоей крови или войти в дверь и лишить тебя души?

– Войди в окно и выпей моей крови, ответила девушка.

Только гарбаш ворвалась в окно, Герсолта выскочил из укрытия и ударом шашки снес ей шесть голов.

– Что ты сделаешь для нас, спросил Герсолта у гарбаш, если я оставлю тебя в живых?

– Я вылечу все ваши недуги, ответила гарбаш.

Первой она взяла в рот девушку. Девушка стала в десять раз красивей, чем была. Затем гарбаш излечила слепца и безрукого.

– Залезь ко мне в рот, сказала гарбаш Герсолте, а затем обратилась к его друзьям:

– Я вас излечила, а этого оставьте мне.

Друзья согласились с гарбаш, но девушка с шашкой стояла сзади и сказала:

– Если ты его сейчас же не вылечишь, я снесу тебе голову.

Выпустила гарбаш Герсолту со здоровыми ногами, и он тут же ударом шашки снес ей последнюю, седьмую голову. А друзей он простил. После этого вместе с девушкой они отправились к отцу девушки, князю.

Они рассказали князю обо всем, что произошло с ними.

Тогда князь сказал дочери, что он хочет выдать ее за Герсолту. Дочь согласилась стать его женой. Устроили свадьбу, и дочь князя под барабанный бой в сопровождении множества народа прибыла на тот мост, где братья отрубили ноги Герсолте. Конь Герсолты умирал от чесотки. Герсолта рассказал о случившемся с ним и о том, что этот конь, это оружие и доспехи его. Тогда девушка дала ему три перышка и сказала, что, если каждым перышком он проведет по коню, одежде и доспехам, они станут такими, как прежде.

Герсолта провел перышком по коню; и он стал лучше прежнего. Герсолта надел свою одежду, нацепил оружие и отравился домой. Его отец и мать от горя ослепли и сначала не поверили возвращению сына. Но когда убедились, что это их сын, сразу прозрели.

Герсолта рассказал им о своих приключениях.

Братьев он не убил, а сделал своими пастухами.

Тот пир, который они устроили, говорят, длится до сих пор.