Текст книги "Степанида и 7 женихов (СИ)"
Автор книги: НатАша Шкот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)
Грозный распахнул глаза и уставился на Степаниду. Приоткрыл рот, слабо отвечая на ее поцелуй и она тут же влила в него всю оставшуюся воду. «Больной» дернулся, но Степка держала крепко, не разрывая губ. И лишь когда почувствовала, что он глотнул, решила отстраниться. Но не получилось…
Без пяти минут труп вдруг ухватил ее за шею и углубил поцелуй. Он оказался таким страстным, что Степка вцепилась в мужские плечи, ослабев окончательно. Антон целовал жадно, как в последний раз, холодные губы согревая о ее горячие. Ледяная ладонь погладила по волосам, проникла под ворот свитера, погладила и упала на кровать. Антон опять потерял сознание.
Степка с размаху села на пол, когда его руки перестали ее держать и горько расплакалась. Поцелуй умирающего окончательно ее добил и со слезами наружу вырвался сдерживаемый ужас.
– Полно, полно, тебе, хозяюшка, – защебетала Лукерья, – водицы студеной дать? Степанида закрыла лицо руками и отрицательно покачала головой.
– Никита, ты умеешь плечевые суставы вправлять? – спросил Митя.
– Не умею, – ответил мэр, – как тебя угораздило?
– Сглупил, когда первый появился, решил что смогу дать отпор человеческими силами.
– Эт ты зря…
– Я уже понял! Сил у него, как у быка! Удивительно как руку не оторвал, – посетовал Митя, – вправить бы…
– Думаю бабуля умеет, но звать ее сюда не рискну.
– Ладно, пока так… – Митя обессиленно опустился в кресло и прикрыл глаза, борясь с болью.
– Барышня, я могу подсобить водянику, – подал голос Егорыч, – ежели изволит…
Степка убрала ладони от заплаканного лица, икнула и пролепетала:
– М-митя, М-митенька, б-болит, очень?
– Не очень, Панни, – ответил Митя, – терпимо.
– П-прости, эт-то я виновата…
– Все хорошо, Рыженькая, – Митя даже выдавил из себя улыбку, – прорвались ведь.
– Мой Егорыч г-говорит, что умеет вправлять. Может п-пусть попробует?
– Хорошо, – ответил Митя не колеблясь, – что надо делать?
– Пущай вон к той стеночке станет, что супротив портрету! – велел Егорыч. Степка передала его слова. Не успел Митя подойти к той стене, что велено, как его резко развернуло в воздухе, крутануло, наклонило вперед. Левое плечо выгнулось назад с характерным хрустом и водяник закричал от боли.
– Усе, касатик, усе! – ласково защебетал Егорыч, словно Митя мог его слышать. Кресло сорвалось с места, подъехало прямо к Мите, куда тот без сил и рухнул.
– Здорово! – восхитился Никита, – покачав головой. Степанида подползла к Мите, обняла его ноги руками, а голову положила на колени. На более сил не хватило. Митя хватал ртом воздух и не мог вымолвить ни слова.
– Лукерья, дай выпить чего-то покрепче, – простонала женщина, – лучше водки!
– Чичас, хозяюшка!
Прямо на полу, у ног хозяйки материализовался кувшин с прозрачной жидкостью, три стопочки, салко, мелко наструганное да черный хлебушек.
– Никита, ты как? – спросила Слагалица.
– Буду! – ответил мэр, – случай, как никогда подходящий.
Стопки наполнились, Степанида сделала из сала с хлебом бутерброды.
Они выпили махом, без лишних слов и закуски. Лукерья вновь наполнила стопки. И только после второй напряжение немного отпустило. Степка вяло прожевала бутерброд, глядя на Митю. К тому на бледное лицо понемногу вернулся румянец.
– Никит, как Антон? – спросила она.
– Кажется лучше, губы уже не синие, целебный поцелуй? – после выпитого он успокоился и вновь вернул лицу нахмуренное выражение.
– Типа того, – устало ответила Степка, – Гору помочь надо, он в драку кинулся!
– Спасибо дорогая, что помнишь обо мне! – распахнулась дверь и на пороге появился лесник. Голый, весь в грязи, но со довольным выражением лица. Не стесняясь собственной наготы прошлепал к стулу и уселся.
– Прикройси, охальник! – выкрикнула Лукерья и на колени Гору упало полотенце.
– Отец, что…
– Напуганный враг – наполовину побит! – изрек Гор, – Стеша, а можно и мне водочки? И пожрать… Можно даже много…
Дорогие мои спасибо за коменты, извините, что не всегда отвечаю(
Глава 28
«Близка врагу наша граница, да перейти боится»
Они сидели за столом в кухне и молча взирали, как быстро и жадно поглощает еду Гор. Лукерья накрыла из именинных изысков, не понятно где хранившихся до этого времени, но Степанида не стала спрашивать где, не до того было. Леснику выдали покрывало, в которое он замотался по типу тоги и много еды, как и просил.
Никита сидел истуканом рядом с отцом, разглядывая свои руки, а Степка с Митей напротив. Они молчали, ожидая пока лесник насытится, едва сдерживая нетерпение. Степанида, вспомнив, что нежелательно оказывать чрезмерное внимание кому-либо из женихов, хоть и сидела рядом с водяником, но на некотором расстоянии. Митя принял ее молчаливое решение и не делал никаких попыток обозначить территорию.
– Хозяюшка, твоя та штука, цвиринькает спозаранку, – заговорила Лукерья, нарушив всеобщее молчание. Степка вздрогнула, выходя из оцепенения.
– Какая штука, мобилка? – мужчины не понимающе воззрились на нее, но сообразив, что она с охоронниками говорит, отвернулись.
– Вот, опять, окаянная! Цвиринь и цвиринь, спасу нет!
– А куда я ее приткнула? – Степка попыталась вспомнить, когда в последний раз видела телефон, но по ощущениям, это было в прошлой жизни.
– В опочивальне, на коечке, принесть?
– Да, пожалуйста! И в кого я превратилась? – спросила вслух, – раньше с телефоном ни на минуту не расставалась, даже в туалет ходила! А сейчас? – мужчины поглядели на нее вопрошающими взглядами, – теряю постоянно, не звоню родителям, не пишу друзьям, забросила работу… кошмар!
На стол с громким стуком приземлился подаренный олигархом айфон.
– Эй! Осторожно, знаешь сколько он стоит? – возмутилась Слагалица, прижимая к груди телефон, – маленький мой, обидели… – погладила ласково экран и сняла блок, – о-о, сколько неотвеченных.
– Кто там? – с набитым ртом спросил Гор.
– Сейчас… больше всего от Николая… – мужчины, как один, нахмурились, Гор отбросил вилку, – два от Пети и смс от Славика… Что вы так смотрите на меня?
– И что пишут эти трусы? – грубо поинтересовался Гор.
– Почему сразу трусы?
– Что-то я не вижу их по близости?
– Отец, зря ты так. Вячеслава вызвали в район еще вечером, у них какое-то преступление, с нашей деревней связанное, а у Петра Ильича мать в больницу попала, – вступился Никита.
– А ты откуда знаешь? – удивилась Степанида.
– Я глава сельского совета, мне положено знать! – по привычке пожал плечами, – Вячеслав мне еще вчера позвонил, а Петр Ильич прислал смс, просил тебе передать, что срочно уехал, сказал трубку не берешь… Прости, вылетело из головы совершенно…
– Д-да ничего, пустяки, – ответила хозяйка, вновь засмотревшись в телефон, – ах ты ж, гад! – вдруг закричала она, подпрыгнув. Гор вновь отбросил вилку, Митя встрепенулся, Никита подскочил на ноги, – так это он! Это его рук дело!
– Кто? Что случилось, Панни?
– Это Николай! Это он все подстроил!
– Что подстроил? – спросил Никита, сообразив, что гневная тирада адресовалась не ему.
– Этих, тех, как их там, «вонючек»! – Степка взволнованно махнула рукой в сторону окна.
– Каким образом? – не поверил Гор.
– Да вот же он написал в смс: «Дорогая, ну как тебе мой подарок»? Сволочь! – выкрикнула она. В это время телефон в руках зазвонил снова, – о, опять он звонит, ну я ему ща устрою!
– Н-но может не о том… – начал было Митя, но Степка уже нажала «принять вызов» и гаркнула в трубку:
– Ах ты, ушлепок! (словечко, позаимствованное из лексикона Гора)Еще издеваешься? Да эти твои, козлобородые, Антона чуть не угробили, Митю ранили! Да чтоб ноги твоей… что? Я успокойся? Сам успокойся, да пошел ты! – и отключилась.
– И что это было? – спросил Никита, когда эхо ее крика утихло.
– А что? Я вспыльчивая, ты не знал? Особенно когда обижают дорогих мне людей! – разошлась Степка, откладывая телефон в сторону и стреляя глазами.
– Хозяюшка, запамятовала я совсем, огневик подарочек оставил… – извиняющимся голосом пролепетала Лукерья, – вот он… – и на стол упала толстая книга в кожаном переплете.
– А это еще что? – Гор в третий раз отбросил вилку и с досадой отодвинул от себя тарелку, – поешь тут с вами!
– Лукерья… это что?
– Так, вестимо что, подарок к именинам, от огневика… – заискивающе ответила охоронница, – запамятовала я… ты уж прости…
– Блин! – Степка потянула к себе здоровенный том с надписью «Славянская мифология» на политурке, – Лукерья говорит, что это подарок от Николая, а я подумала…
– Что он наслал на нас тех? – Никита ткнул пальцем в сторону окна, – по-моему ты ему льстишь!
– А что еще я могла подумать? – Степка покраснела, а телефон зазвонил снова.
– Дай мне! – сграбастал телефон Гор и принял вызов, не дожидаясь разрешения хозяйки, – алло! Это Гор! – невежливо прорычал в трубку, – угу и тебе не хворать, чего надо, мы тут заняты… – на минуту повисло молчание, затем Гор сказал, – здоровенный мужики, сила нечеловеческая, смердят навозом, подавил их слеганца, но их опять толпа набежала… бесконечные твари! Так, нет… да… не слышал… хорошо! – лесник протянул телефон сыну, – на, хочет с тобой поговорить!
– Слушаю! – холодно выговорил мэр, – да… нет… хрюкают и козлами блеют, у одного змея белая на голове, кажется главарь. Да? Кто-кто? Хорошо! Я понял! Ладно, я сказал, понял, ждем! – и отключился.
– Он что, снова явится? – взвилась Степанида, не горя желанием опять видеть бывшего.
– Он знает с кем мы имеем дело! – ответил Никита.
– И с кем?
– Говорит, двоедушники какие-то…
– Вестимо, двоедушники, кто как не они? – вновь встряла Лукерья, – я сразу скумекала…
– Ты знала? – выкрикнула Степанида, – знала и молчала???
– Что там? Что она говорит? – заинтересовался Никита.
– Хозяюшка, но не вопрошали, поди, – перепугано ответила Лукерья, – я бы баяла…
– А с каких пор тебя упрашивать приходится? Как не надо, так рот не закрывается, а когда действительно нужен совет – ни гу-гу!
– Так я же… – заикалась Лукерья, – не со зла… мекала и сами ведаете…
– Откуда??? – взвилась Степка, – да я про вас третью неделю, как узнала, откуда мне знать про хрюкающих… людей???
– Так, это…
– Стеша, очень забавно, конечно, слушать, как ты разговариваешь сама с собой, – перебил разборки лесник, – но может и нас подключишь?
– Еще ничего не узнала, – огрызнулась хозяйка, – рассказывай давай, кто такие и чтоб в подробностях! – велела охороннице.
– Так, это, значится… двоедушники… твари…
– Сама вижу, что не божьи одуванчики!
– Э-э-э… суденицы в ких две душонки…
– Какие еще «суденицы»?
– Суденицы – существа, значит, – сказал Митя, – мой дед тоже так говорил…
– А, понятно, дальше давай!
– Две душонки в одних телесах: людская и демонская! – Степка поежилась, – при солнышке ходють как усе, на своих двоих, а как ноченька настанет – людская душонка на покой, а демонская – бродить по воле в обличии зверя.
– Типа оборотней? – уточнила Слагалица, покосившись на Гора. Тот приподнял одну бровь.
– Не-е-е! Оборотники не демоны. Двоедушники же – порождения тьмы. Но они завсегда в прислужниках у демона-руковода, главного, то есть.
– Значит так, народ, – обратилась хозяйка к мужчинам, – Лукерья говорит, что двоедушники это такие твари, у которых две души: человека и демона. Днем они ходят в человеческом теле, а ночью в зверином. А еще, что обычно они служат шишке покрупнее. Верно?
– Верно, – согласилась Лукерья, – пиявки они, силу сосут втихую. Пристанут к тому, у кого магии кроха и пьють потихоньку, как кровушку. Лепшим другом всю жизнЮ ходить будет, шиш прознаешь. До самОй смертИ, пакостник питается. Сам жреть и часть руководу относит!
– Как интересно, – протянула Степанида, – по описанию на одну мою знакомую похожа…
– Что там, Панни? – поинтересовался Митя, – мы ведь не слышим ничего.
– Ах, да. Лукерья говорит, что они типа вампиров, только сосут магическую силу, у тех, у кого ее немного. А кстати, почему только у тех, у кого мало?
– У кого сил много – их узреють и пришлепнуть! – заявила охоронница, как очевидную истину.
– А, да? Хм, ну логично… Лукерья говорит, что у кого сил много их раскусят и кирдыкнут, – Степка провела ребром ладони по горлу, – и что такая сволочь может быть твоим лучшим другом до самой смерти, постоянно подпитываясь дармовой силой. Сами едят и процент главному относят! Б-р-р, дрянь какая, – поежилась.
– У Антона сил не мало, – сказал Никита, – может поэтому их и набежало так много?
– А еще, – вспомнила Лукерья, – они шкурные. Чуть что – ходу. Дивно, чаво приперлись-то?
– Лукерья говорит, что они трусливые и странно, что пришли к нам.
– Антон слишком заманчивый кусок? – предположил Митя.
– Или главарь не хочет с жертвой расставаться, – сказал Гор, – их еще больше стало, – махнул головой в сторону окна.
– И что же делать? – приуныла Слагалица, – как их прогнать?
– Ой, да проще простого! – радостно ответила Лукерья.
– Да ну? – недоверчиво протянула Степка.
– Степанида, а нельзя ли, что бы и мы твоих охранников слышали? – спросил Никита, – сэкономило бы время.
– Лукерья?
– Могём, коли ты дозволишь…
– Дозволяю, то, что касается не лично меня, можно, что бы слышали все… эм, претенденты, – не смогла Степка вслух их женихами назвать.
– Токмо я, или усе?
– Да кроме тебя только Егорыч, так что можно. Разрешаю, что бы слышали обоих, а то и правда, чувствую себя передастом.
– Чаво?
– Да не важно, давай уже Лукерья, вещай для всех!
– Кхе-кхе… – сказала охоронница через несколько секунд, – как слыхать?
– Хорошо слыхать… – ответил Гор, – здрасте…
– Доброго здравия! – поздоровался Егорыч.
– Рады вам, гости дорогие! – соловьем пропела Лукерья, а Степанида закатила глаза от ее медового голосочка.
– Добрый день, – Никита зачем-то встал, а потом нерешительно сел.
– Спасибо, – ответил Митя, – рад знакомству.
– А мы как рады… – начала было Лукерья.
– Лукерья, закончили расшаркиваться. Давай по существу, пожалуйста. Как избавиться от двоедушников?
– Проще пареной репы! – заверила охоронница, – ежели просто напужать и отвадить, то надобно найти место их ночлежки. Спят – не разбудить, хочь режь!
– Ой, как-то не хотелось бы никого резать! – схватилась за сердце Степка, – это ведь убийство…
– Так не! Их надобно просто перевернуть.
– Куда перевернуть? – поинтересовался Гор.
– Задом наперед. Головой туды где ноги. И все…
– Так просто? – недоверчиво скривился Митя, – не может быть.
– Это, ежели отвадить. Опосля перевороту двоедушник шибко хворает, а его демонская суть слабнет. Через месяцок здоровьечко направится, но на прежнее место носу не сунет.
– Хм, ну допустим, найдем мы нескольких, перевернем. Но там их целая армия… – возразил мэр.
– От них избавиться надо! Уж прости, Стеша, но они пришли не в салочки с нами играть, – сказал лесник твердо, – и так просто не отстанут.
Степанида вздрогнула, понимая, что лесник прав. Они бы убили их там, у дуба… Наверное. Или выпили их силы? Но все равно, мысль об убийстве казалась кошмарной.
– А кто может быть их главарем, – спросил Митя, – тоже двоедушник?
– Не-е-е… рыбка покрупнее, но пес его знает, кто…
– Может быть тот, со змеей на голове, – предположила Степка.
– Он похож на остальных, – не согласился Никита, – значит не самый главный.
– А у меня еще один вопрос… – Митя подошел к окну, выглянув наружу, – чего нам ждать от них ночью? В зверином теле они сильнее? Могут проникнуть во двор?
– Во двор н-е-е, мимо Конопатки не проскользнут! – гордо вставил слово Егорыч.
– Демонская суть сильна, – ответила Лукерья, – сильнее за людскую… а ежели гурьбой нападут, то не ведаю, что станется…
– Это плохо… Но есть в этом и хорошее… – продолжал Митя.
– И что же?
– Ночью они не будут стрелять из калашей. Смою всех нафиг, а Гор прикопает.
– Ну, как вариант… Но эта мера временная… – Никита тоже подошел к окну, – Лукерья, мне кажется, или вы не все варианты избавления рассказали?
– Я баяла, как отвадить. А есть метода прогнать из них демона и тогдась останется токмо людская душонка.
– Интересно, и как? – Гор подался вперед, словно хотел лучше расслышать.
– Ну, метода не простая… С людского тела, во время сна, требуется срезать клок волос. А опосля сходить по ту сторону и спалить дотла…
– Куда-куда сходить? – спросила Степанида.
– На тот свет, к мертвым, – пояснил Митя.
– К-куда??? – поперхнулась воплем Слагалица.
– Туда, туда, хозяюшка…
– Бред, туда что, можно «сходить»? Это что, зоопарк, музей, кино? – мир Степки значительно пошатнулся. Она схватилась за голову, сжала виски, чувствуя приближение головной боли, – нет, этого точно не может быть!
– В целом ты права, сходить туда невозможно, – хмыкнул Гор, – и вернуться… Но…
– Но? – повернулся к отцу Никита.
– Я слышал есть существа, которые могут туда перемещаться, но даже не в этом сложность. Проход на тот свет так просто не открыть.
– Ой, кто бы баял. Мамка твоя на посту том, чай, с полвеку сидит!
– Она вхолостую сидит! – отмахнулся Гор, – простой привратник. Когда отец умер, проход и запечатался. Не думаю, что мы так быстро найдем ей мужа из силовиков…
– Стоп-стоп-стоп! – ополоумевшая от переизбытка новостей Слагалица даже шлепнула ладонью по столу, – я не поняла ничего. На чем сидит Матильда и причем тут ее замужество?
– Мамаша его сидить на проходе меж мирами. Хранительница она, – пояснила охоронница, – чаво тутачки не понять?
– Сидеть-то она сидит! Но без толку. Понимаешь, Стеша… мать переняла силы ведьмы после ее смерти. Она не врожденная ягиня.
– Ягиня?
– Да, ягиня. Баба Яга по-народному…
– Да ты что? – вдруг захохотала Степка, – Баба Яга? Матильда? Ой не могу! А-ха-ха-ха! А я думаю, кого она мне напоминает? Точно! Гламурная Баба Яга! А папенька твой, случайно не Кощей? Или Змей Горыныч? – у Степаниды от хохота слезы выступили. Она все смеялась и смеялась, не в силах остановиться. Мужчины замолчали и дали ей время успокоиться, понимая, что для того, кто еще совсем недавно магических существ считал сказочными персонажами, слишком много невероятных событий.
– Ох-ох, разгаляндилась хозяюшка, кабы не лопла, – забеспокоилась охоронница.
– П-прошу меня п-простить! – икая, Степка поднялась на ноги и сбежала в ванную, захлопнув за собой дверь. Прислонилась спиной и нервно поинтересовалась, – Лукерья, ты здесь?
– Тутачки…
– П-полей водички, умыться х-хочу! Ик!
– Чичас! А в ночвах не согреть? Не хошь поваляться, косточки отмочить?
– С-спасибо! – поплескав холодную воду на лицо, ответила женщина, – пока не до ванной. Ой! – воскликнула она, увидев свое отражение в зеркале, – ч-что это?
– Хде? – не поняла Лукерья.
– Волосы!!! – закричала Степка, – у меня ведь стрижка была короткая. Что это???
– Правду баешь… Отросли… – прошептала охоронница, – дивно…
– Как, почему? – Степка потянул отросший до прежней длины локон, глядя с ужасом.
– А ты, часом, голову в студенце не полоскала?
– Это где?
– Ох, непутевка! На Поляне, в ручье с водицей студеной.
– Ну да, окуналась с головой… Нельзя было?
– А, так от того и отросли. Целебная же водица.
– Хм… и как тут не тронуться умом? – Степка присела на унитаз, как в кресло, глаза прикрыла, силясь взять себя в руки.
– Тяжко, хозяюшка? – сочувственно спросила Лукерья, а по волосам ласково погладила Крапивка.
– Слишком много всего и сразу… Понимаешь, если бы я с детства варилась в этой каше, знала о существовании всяких там… миров, существ, богов…. А так, мой мозг, взращенный в мире технологий, отказывается принимать данную информацию. И почему-то все завертелось чересчур быстро. Не успела я осознать женихов, существование магии в целом, как на нас напали… пиявки… Любовная мелодрама внезапно переросла в триллер… – вздохнула и замолкла, задумавшись.
– Отпочить тебе надобно! – изрекла Лукерья.
– Не сейчас. Вот разберемся с козлобородыми, а там поглядим… Лишь бы Антон поправился…
– После водицы? Куда ему деваться? Взавтре огурчиком будеть!
– Надеюсь… Лукерья, а что там с Бабой Ягой, неужели серьезно, не шутка?
– А то как же! Ягиня она, нынешняя. Прошлая померла, ей пост и передала. Оттуда и умения у нее ведьмовские.
– Нет слов, одни междометия…
– Эт чаво?
– Ничаво… Ладно, пойду я дальше шокироваться, – устало поднялась на ноги и поплелась назад.
Женихи в отсутствии невесты молчали. Вроде и тема для разговора была, да каждый о своем думал. Степка села на прежнее место и строго спросила:
– Вы что, не заметили, что у меня волосы отросли?
– Что? – мэр вышел из глубокой задумчивости первым и воззрился непонимающее.
– А то, женихи называются! У меня вчера стрижка была «под мальчика», а сегодня волосы до середины спины! – она потянула закрученный локон, доказывая свои слова, – ну, что скажете в свое оправдание? – она нарочно сменила тему, давая себе хоть небольшую передышку перед серьезным разговором, пусть пять минут, но и то передых.
– Э-э-э… а что, было что-то другое? – Гор выглядел озабоченным, а Митя смотрел со стыдливой полуулыбкой.
– Представляешь, да! Один Антон заметил, что я сменила прическу и комплимент сделал!
– Неправда! Я тоже заметил! – возмутился Никита, – еще когда забирал тебя из торгового центра!
– А когда это ты ее забирал? Вы были в городе вместе? – завелся с полуоборота лесник.
– Мы по делам ездили!
– По делам в торговый центр?
– Панни, просто у тебя вчера было такое красивое платье, мы засмотрелись, – попытался выкрутиться Митя.
– А сегодня у меня красивые джинсы и свитер? – притворно надулась Степка.
– А сегодня мы засмотрелись…
– Ой, вот только не надо отмазок! – Степка вошла в роль и выходить из нее не желала, – не уделяете мне внимание, вас только разборки между собой интересуют! Вот поженимся, вы с утра до ночи пикироваться будете, а я одна одинешенька души сводить одинокие… – и даже голос задрожал, якобы заплачет вот-вот.
– Стешенька, ну что ты… – Гор выглядел так растерянно, что Степка не выдержала и прыснула.
– Шутница, – улыбнулся водяник, притянул женщину к себе, в макушку поцеловав.
– Эй, руки убрал! – тут же взвился Гор.
– Отец, не до ревностей, – поспешил погасить еще не родившуюся ссору мэр.
– Да, мальчики, это был перерывчик! – Степка выпрямилась, набрала в грудь воздуха, – вещай Гор, что там с народным фольклором?
Лесник глянул на Митю зверем, получив такой же взгляд в ответ и спросил:
– Что именно тебя интересует?
– Твоя мать Баба Яга и ее пост дворецкого на тот свет!
– Не совсем так, я же говорил. Она сидит у ворот, но не в силах их открыть!
– Почему же? Толк от такого дворецкого?
– Пожалуй начну с самого начала. Ягиня исковерканный образ. До нашего времени дошел в виде злой старухи, которой пугают детей. На самом деле, Ягиня, самая первая, не была злой. Как впрочем и доброй. Она просто владела некими силами, но оставалась в стороне от добра или зла. Она управляла проходом в мир мертвых и пропускала туда или оттуда тех, кому… как это сказать правильно… а общем тех, кому было можно. Кстати, была супругой бога Велеса.
– А проход этот всего один?
– Хм, точно не знаю, – задумался Гор, – наверное нет.
– По белу свету таких много, токмо далече друг от друга оне! – ответила за него вездесущая охоронница.
– Угу, значит и ягинь таких много? – догадалась Степка.
– Пожалуй, так…
– Ладно, что там дальше?
– Последующие ягини были прямыми родственницами первой Ягини. От ее имени, к слову, и пошло их название. Так вот, открывать проход они могли по силе родственной крови. Но мать не потомственная. Ей пост передала предыдущая, по причине отсутствия детей. А проход открывает только прямое родство.
– А смысл ей был принимать пост? – поинтересовалась Степанида, – в чем польза?
– Польза в других умениях, которые можно передавать не родственницам, – пояснял лесник, – она ведь зелья настоящие варит, предвидит беды, лечит от болезней…
– Угу… Так получается, теперь наш местный музей на тот свет, закрыт навсегда? Разве что заявится Яга с родословной? – продолжала допытываться Степка.
– Да. Или же мать снова выйдет замуж за силовика, что маловероятно, конечно…
– А муж-то здесь причем?
– Не потомственная ягиня обретает силу открывать проход только в паре с одним из силовиков. Пока был жив отец она могла его открывать… Но теперь все.
– Очуметь… Он что, с ней силой делился?
– Стеша, силовики – потомки богов, в каждом из нас есть капля их силы. Пока силовик жив, жена получает ее часть и пользуются. Я так понимаю, это недостающий элемент, чтоб проход открывался.
– Угу. Вроде разобрались, – Степанида сжала пульсирующие виски, – это интересная история, но, как я понимаю, нам она никак не поможет… Надо искать другие способы борьбы с «вонючками».
– Совершенно верно! – раздался голос со стороны двери и все резко развернулись назад, – этот способ слишком сложный и я бы сказал, гуманный.
Огневик, как и в прошлый раз стоял, оперевшись о дверной косяк, поглядывая на всех с любопытством и превосходством в глазах, как учитель иногда смотрит на учеников.
– Блин! Николай, а вот мне интересно, ты стучать умеешь? – сразу бросилась в бой Степанида, – заявляешься, как к себе домой!
– Прости, Нида, но я торопился помочь! – обиделся бывший.
– Конопатка! – громко выкрикнула Степка, – прошу впредь не пропускать никого в дом, без стука, а то проходной двор, честное слово!
Послышался двойной удар по столу, означающий, что приказ принят. Николай прищурился, а Степанида ответила ему таким же взглядом.
– Давайте не будем ссориться, – мэр, как обычно, взял на себя роль дипломата, – сперва разберемся с неожиданной неприятностью. Степанида, я прошу тебя… У нас нет способа решения этой проблемы…
– Хорошо, – Степанида развернулась спиной к Николаю-Мечиславу, – пусть проходит.
– Спасибо, дорогая, – хмыкнул огневик и войдя в кухню уселся рядом с Никитой, – значит так, – начал, положив локти на стол и глядя исключительно на хозяйку дома, – двоедушников проще всего уничтожить ночью, в облике зверя. В таком количестве, как у вас здесь, они чувствуют превосходство и не отстанут. Они год в осаде стоять будут, но дождутся, когда вам придется выйти.
– Мы еще не знаем, что им нужно!
– Силы нужны, что же еще? – Николай поглядел на Митю, как на глупого первоклассника, – голод не тетка!
– Лукерья говорит, что двоедушники пристают к тем, у кого сил мало, – через силу вклинилась в разговор хозяйка, – чего же им от нас надо?
– Они по одиночке прилипают к слабым, – Николай хлестнул взглядом, от которого мурашки побежали на коже и щеки загорелись румянцем, словно она сидела близко у открытого огня, – а когда их много, нападают, как шакалы. Думаю, руковод у них могучий, раз смог собрать столько дряни в одном месте. Вовремя вы Грозного из их лап вырвали.
– Тогда вывод каков? Ищем руковода? – спросил Митя.
– Зачем? – пожал плечами огневик, – с верховным демоном схлестнуться хочешь? А пупок не надорвешь?
– Слышь ты, знаток великий, – вскипел обычно спокойный Митя, – не забывай, что от шика до пшика, всего одна буква! Поучать пришел? Попридержи яд!
– Да, огневик! Остер язык – дарование, но от тебя пока только слова и были. На деле покажи, на что горазд! – поддержал Митю Гор.
– Да лёгко! С сумерками зажгу вам несколько сотен фонариков, – со снисходительной улыбочкой ответил Николай, но затем посерьезнел, – да ладно, вам, дрУги, не злитесь на старика! Помните поговорку? Ворон старый – не каркнет даром! Я этой мерзости на свое веку повидал во! – Николай показал ребром ладони повыше своей головы, – руководы у двоедушников – сильные демоны. Связываться с ними себе дороже. У них еще и родственные связи крепкие. Как мушкетеры, один за всех!
– А то, что мы слуг демона порешить хотим, не считается? – колко поинтересовалась Степка.
– А тут их натуру знать надо. Руководы от чего опричниками себя окружают? – Николай подался вперед заглядывая ей в глаза, – от лени! Ленивые бестии. Не любят черную работу делать. Если слуги в один прекрасный день не заявятся с данью, они даже не почешутся, этой дряни – как воробьев! Им лень будет узнавать куда подевались. А могут и вовсе не заметить! – пожал плечами.
– Так ты предлагаешь их… убить, совсем, на смерть? – прошептала Степка, не в силах произнести это громко.
– Что ты, Нидочка! – бывший всплеснул театрально руками, – за кого ты меня принимаешь?
– Ты правда хочешь это слышать? – буркнула Слагалица, скривившись от его приторно-сладких слов.
– Я предлагаю их освободить! Когда погибает животная часть натуры двоедушника, вторая начинает жить обычной жизнью человека. И что примечательно, даже не вспомнит, кем была.
– Стеша, я с ним согласен! – Гор откинулся на спинку стула, – других способов не вижу!
– А может все-таки поищем ночлежку и перевернём их во сне, а? – робко спросила Слагалица.
– Их там армия, Нида. И они не спят дружно в одном месте…
– Степанида, я тоже согласен, – сказал мэр, – помнишь слова Невского? «Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет!» Не мы к ним пришли, а они к нам. Значит готовы к войне.
– Митя, а что ты думаешь? – Степанида повернулась к водянику, ища в нем поддержки.
– Я пока не принял решение, предлагаю дождаться Петра Ильича и Вячеслава и проголосовать.
– Точно! – обрадовалась такой идее Степка, – давайте позвоним и узнаем, когда будут? А еще лучше дождаться пока Антон придется в себя. Лукерья говорит, что уже завтра он будет здоров!
– Ну если вам мила осада, то как знаете! – огневик поднялся на ноги, – но ночка будет веселая, я вам обещаю!
– Угрожаешь? – нахмурилась хозяйка.
– Господь с тобой, Нида! Перестань, я на одной с вами стороне! – огневик взорвался, повысив голос. В глазах загорелись два небольших костра, впрочем тут же погаснув. Он покачал головой, поджав губы и добавил, – я имел ввиду, что это мы с вами заинтересованы, что бы люди ничего не видели. Голову даю, как только ночь наступит, устроят концерт. Соседи вызовут полицию, МЧС, пожарников, толпы набегут. Нужна вам излишняя слава?
– Нет, не нужна! – ответил за всех мэр, – я бы предпочел, чтоб мирное население не трогали!
– Пока мы здесь отсиживаться будем, двоедушники проголодаются, – продолжал огневик, – угадайте, куда они пойдут силы восстанавливать?
– Людей есть? – ахнула Степка.
– Зачем? Что с них взять? Думай шире, Нида…
– Намекаешь на остальных магиков? – встревожился Гор.
– Прямо говорю.
– Что еще за магики? – упавшим голосом спросила Слагалица.
– Все остальные магические существа, живущие среди людей, берегини, лесухи…
– Рыкой! – вдруг вскочила Степка, – где мой рыкой? – сердце пропустило один удар, когда она поняла, что совсем позабыла про питомца.
– Та-а-ак, уже есть пропавшие? – всполошился огневик, – у тебя был рыкой? Где взяла?
– Где взяла, там больше нету! – не в силах была Степанида общаться с огневиком нормально, – Лукерья, ты мою кису не видела?
– Так вчерась за тобой увязался, когда убёгла…
– Бли-и-и-н! Потерялся маленький! – расстроилась Степка, – как я могла забыть о нем? – губы задрожали, глаза слезами наполнились.
