Текст книги "Практика (СИ)"

Автор книги: Наталья Самсонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

– Снаружи, а внутри – как у оборотня, – фыркнула волчица.

– Нет в жизни счастья.

– Ага, – поддакнул эльф. – Давайте-ка, выходите из укрытия и садитесь в кресла. Кто-то пытался войти.

– Главное, чтобы это не был план принца. Он нам не простит.

Пока Кариса и Лий создавали атмосферу посиделок, я, постучав, вошла в спальню Тиламины. Ох, как ее перекосило при виде меня.

– Рысь? – удивился принц.

– Элим, там в двери кто-то ломится, – улыбнулась я. – Боюсь, что если ты еще немного задержишься в спальне Тилы, то она никогда не простит тебе своей сломанной жизни. Да, милая?

– О боже, это, наверное, папа! – ахнула Тиламина. – После того как с той девочкой так поступили... Ах, он меня убьет!

Она горестно зарыдала. Вот только доверия к ней у меня уже не было.

– Ну-ну, мы там уже все подготовили. А про тебя скажем, что ты ушла спать, устала. Идем, твое высочество.

– Да, ваше высочество, – прошелестела Тила, – Рысь права.

А я вглядывалась в лихорадочно, неестественно блестящие глаза принца и мучительно соображала – могла ли Кариса не унюхать какой-нибудь стимулятор?

– Кариса, солнышко, – произнесла я, выведя принца из спальни Тилы, – пожелай Тиле выздоровления.

При этом я так активно подергала носом, что у волчицы не должно было остаться никаких сомнений, как конкретно она должна «пожелать выздоровления».

Лий незаметно шевельнул кистью, и дверь распахнулась. Милорд, отчаянно пытавшийся открыть ее, рухнул на ковер.

– Вам плохо? Позвать целителя?

– Что вы делаете в покоях моей дочери? – зло спросил мужчина и встал, не дожидаясь посторонней помощи.

– Чай пьем, – удивилась я. – Мы подружились с Тилой. Кариса помогает ей лечь. Наша бедняжка очень устала. Ну ничего, уж мы-то найдем, какая зараза осмелилась на Тиламину покусится. Госпожа ди-Овар оборотень.

Сиятельный папаша побледнел, вымученно улыбнулся и спросил:

– На подпруге остался запах?

– Запахов довольно много, – с удовольствием произнесла я, – но мы сравниваем и отсекаем лишнее. Конюхи – вне подозрений. Мы ищем того, кто никак не должен был оказаться рядом с лошадью.

– Ищите, я вас обязательно отблагодарю. Но мне пора, да-да, очень пора.

Он выскочил из комнаты с такой скоростью, что я даже позавидовала – я так быстро бежала, только когда залила чаем бумаги Роуэна. Ох, как сладко он «наказал» меня поцелуем, когда догнал... А потом заставил переписывать испорченные отчеты.

– Рысь, если вы и правда найдете эту мерзавку, умоляю, скажите мне.

– Мерзавку? – переспросил Лий.

– Тиламина уверена, что это кто-то из невест. Какая-то очень корыстная личность, жаждущая сесть на трон. – Элим покачал головой. – Ужасно. Никогда еще не ощущал себя настолько беспомощным. Сидеть среди прекраснейших и воспитаннейших леди и знать: кто-то готов убить ради выгодного брака.

– Тила тоже так считает?

– Она очень напугана.

Кариса вышла крайне задумчивой. Она периодически касалась пальцем кончика носа и глубоко вдыхала. Качала головой и повторяла все заново.

– Ваше высочество, – обратилась волчица к принцу, – вы не могли бы... Ах!

Элим попытался поймать падающую ди-Овар, и, естественно, на пол рухнули оба. Кариса же, отчаянно пытаясь встать, последовательно ткнулась чутким носом в такие местечки на теле принца, что Вьюга, если узнает, будет вынужден вызвать его высочество на дуэль.

Дезориентированный принц дважды свернул не в тот коридор, так что мы были вынуждены сопроводить его до самых дверей.

– Идем за мальчиками? – спросила Кариса.

– Нет, у них там сегодня какие-то учения, забыла?

– Я не знала, а ты знал? – повернулась я к эльфу.

– Вьюга говорил, – кивнул Лий. – Ты в это время наглаживала свое колечко.

– Неловко вышло.

– Неловко будет, если ты им об этом скажешь. Потому что мой любимый постоянно в таких вещах участвует, а для Верена это достижение. И он будет очень горд, – усмехнулась Кариса. – Готовьтесь завтра утром выслушивать нескончаемый поток малоинтересной информации.

Мы прошли в сад и устроились в беседке. Я с удовольствием посмотрела на проявляющиеся вензеля – подготовленная «подкормка» для цветов сбоев не давала.

– Там был подозрительный запах, – без предисловий начала Кариса. – Но вот что это – я не знаю. Он не природный, алхимический.

– Возбудитель?

– Тю, вот уж о чем я все знаю, – покачала головой ди-Овар. – Нет, не он. Надо думать и поговорить с Вереном, я различила некоторые ингредиенты.

– И что? Он будет смешивать составы до тех пор, пока не придет к идентичности?

– Я не знаю, что значит это слово, – глубокомысленно произнесла волчица, – но оно мне нравится.

– А меня – оскорбляет, – отозвался эльф. – Ненавижу быть с кем-то одинаковым.

– Прогуляем ужин? – предложила я. – Может, выйдем в город?

– Послезавтра, – предложил Лий. – А сегодня пойдем на ужин, мне из Академии отпишут, с кем общалась наша опозоренка. Вдруг среди невест все же есть ее знакомые?

Я воспользовалась своим статусом невесты принца и потерла сигнальный камешек беседки. Через пару минут пришел слуга, принял заказ для кухни и ушел, что-то злобно бурча себе под нос.

– Он совсем попутал? – обозлилась Кариса. – Здесь эльф, приближенный к лесному трону, я, близкая родственница главы клана, и невеста принца!

– Я не слышала ничего, – вздохнула я.

– Он выразил свое негодование тем, что вынужден прислуживать черни, въехавшей в рай на золотом детородном органе, – любезно просветил меня Лий. – И мне особенно обидно, учитывая, что предлог «на» обозначает мое незавидное положение.

– Вот последнее предложение вообще непонятно было, но да ладно, переживем, – проворчала я.

В беседке мы проболтали до самого ужина. Ели виноград, пили морс. У Карисы с собой были карты – так что время до ужина мы провели с удовольствием. Только пришлось бежать до малой канцелярии – за письмом.

Глава 13 

Увы, желая закончить партию, мы основательно опоздали на ужин. Так что забрать письмо успели, а вот прочесть уже нет. И теперь нераспечатанный конверт явственно жег эльфячье любопытство. Мне тоже было интересно, но не настолько, как проявившиеся изменения.

Нашу некромантско-алхимическую шайку усадили за общий стол. Прощай, уютный плед и вкуснейший перекус. Да здравствуют дикие выверты фантазии поваров. А скорее всего, эти дикие выверты сознания принадлежат не поварам, а самим невестам. Ведь бытует мнение, чем дама капризней, тем она знатней. Пока что по всем статьям выигрывала Тиламина. Особенно если учесть, с каким пиететом ее устроили – четверо гвардейцев вынесли томную розу вместе с креслом. Перекосило всех – кого-то от зависти, кого-то от смеха.

Серо-буро-зеленую слизь никто, кроме нее, не ел. И если бы я не видела, с каким удовольствием она уплетает бутерброды с буженинкой – я бы даже ей поверила. А так просто подхихикивала. И стряхивала особенно «особенные» деликатесы под стол. Пусть газончик удобряется. Ни на что другое эта пища не годится.

Во главе стола сидел принц. Он бросал жаркие, тоскливые взгляды на Тилу и невпопад отвечал сидящей рядом с ним рыжекосой красавице. Окончательно девица увяла, когда его высочество посолил, затем поперчил воздушное пирожное и с аппетитом его съел, орудуя ножом и вилкой.

Тила соловьем заливалась о том, какие непостижимо сложные расчеты она смогла вчера завершить. Когда Верен, заинтересовавшись, попробовал продлить беседу, она ловко сменила тему. Ведь «алхимик не поймет». Алхимик в лице Верена глубоко оскорбился и явственно затаил капельку злобы.

Ужин тянулся как любимое блюдо Тиламины. Кариса сердилась, на ее когтях начали проскальзывать магические огоньки – вот-вот проклянет кого-нибудь.

– Это как от стипендии до стипендии, – вздохнул Вьюга. – Жаль, что ее отменили.

– Отменили? – удивилась я.

– Академия государственная, форму выдают, кормят. На выходные отпускают домой, общежитие предоставляется, – перечислил Дар. – Сироты должны предоставить в деканат доказательства своего бедственного положения и раз в полгода будут получать дополнительный комплект формы.

– Звучит дико. – Я передернулась. – А отличникам учебы?

– Никому и ничего, – фыркнула Кариса.

Наконец принц поднялся, коротким кивком попрощался со своим курятником, то есть, простите, со своими невестами и быстрым шагом покинул полянку.

Кариса цепко отследила движения его высочества и отметила, что он выглядит дерганым.

– Видать манипулятор неопытный, – ехидно хмыкнул эльф. – У начинающих кукольников всегда пальцы подрагивают.

– Просто фу, Лий, – рассмеялась я. – Верен, нам уже можно возвращаться?

– Нет еще, – терпеливо ответил алхимик. – Вы весь вечер меня об этом спрашиваете в разных формулировках. Этот состав держится в воздухе пять часов. Нам еще час нужно где-то погулять.

Фон Тарн наконец снизошел до нашей паники и распылил в «мастерской» и наших комнатах едкую пакость, которая удалит все следы магических действий. Вот только эта пакость не сочетается с живыми существами. Даже если эти существа – некроманты.

– Вернемся в беседку? – предложил Лий.

– Можно, – согласилась Кариса. – Хвала Лесу, эта тягомотина закончилась.

Наша беседка оказалась занята, так что мы отправились в уютную, крошечную гостиную в башне Диамин. Слуги туда почти не приходили, так что мы привели комнатушку в порядок и время от времени там скрывались.

– Забыла, какие традиции в Лесу? – хмыкнул эльф, открывая дверь в башню и ступая на узкую каменную лестницу.

– Женщины и мужчины принимают пищу раздельно, – усмехнулась ди-Овар. – Так что все зависит от хозяйки дома. Мой дом – мои правила, весь наш этикет можно охарактеризовать этим словом. Конечно, когда во главе дома встает молодая и неопытная, глупая самка, тогда да, тогда начинаются всякие глупости.

Едва войдя, Лий сразу же устроился на подоконнике. Я подала ему пару подушек и с ногами забралась в кресло. Верен сел в соседнее со мной креслице, а Кариса с Вьюгой полюбовно разделили между собой узкую софу.

– И как вы с этим боретесь? – спросила я и прищурилась, мне, в конце концов, придется целое графство к ногтю прижать.

– Женщины существа слабые, по мнению оборотней, с нас спрос меньше, – улыбнулась Кариса. – Если мне не понравилось в гостях, я туда без причины больше не пойду. Меньше гостей – ниже социальный статус хозяйки дома. Ниже статус – косо смотрят на ее супруга. Так что умнеют у нас очень быстро.

– Знаешь, сложновато, – нахмурилась я, – но да, есть простор для манипуляций. Лий, давай уже свое письмо вскрывай!

Эльф ухмыльнулся и нарочито медленно, манерно вскрыл конверт. Бросил взгляд на бумагу, и тут мы все увидели, как и без того крупные, миндалевидные глаза Лия становятся попросту огромными.

– Вот это поворот, – выдал ушастик. – Тиламина, Ридана и Лесса – три закадычные подружки. И все три должны были участвовать в «отборе».

– Ракшас, – выдохнула я. – Лесса – это которую уже вывели из игры.

– А Ридана постоянно рыдает и ни с кем не общается, – добавила Кариса. – Что? У меня слух хороший.

– Трех подруг поссорил трон, – усмехнулся Лий. – Девушка надругалась над девушкой. Вопрос в том, кто? У Тилы явно все под контролем, Элим жить не может, как ее хочет.

Я невпопад кивнула. Меня отвлек небольшой росток, тянущийся вверх прямо из мрамора пола.

– Ты чего там зависаешь? – пихнула меня локтем Кариса.

– Что ты там видишь? – я ткнула пальцем в цветок.

– Пол, тень и пыль. Но ты пыль видеть не можешь, твое зрение тебе ее там разглядеть не позволит. Так что?

– Тень будто шевельнулась, – соврала я. – Наверное, показалось.

Рассмеявшись, я бросила взгляд на цветок... которого и правда не было. Что, ракшас побери, происходит?!

Долго размышлять мне не дали – Верен разрешил вернуться в комнату. Тенями мы проскочили по коридорам для слуг, Вьюга отлучился за «чем-нибудь пожевать», потому что не наелся за ужином.

– А вы заметили, насколько мы привыкаем к вещам? И кстати, Рис, ты говоришь – практика месяц, а я ясно помню – два.

– Да, это я спутала, – волчица нахмурилась, – два. Просто хочется в Академию. Там наши первачки небось себя хозяевами чувствуют.

– Или их загнобили другие факультеты, – предположил Лий. – Кто-то ведь и в Академии на практику остался.

– Кстати да, вполне возможно. Прошлый год был показательным, мы многим либо мозоли отдавили, либо просто глаза намозолили, – кивнула я.

– Или нам готовят «радушный прием» наши закадычные друзья, – добавила Кариса.

– Это почему-то прозвучало как пророчество, – скривилась я. – Про Майю с Охотником я и забыла, если честно.

– Вряд ли они забыли про нас, – кивнул эльф. – Мы же во всех их бедах виноваты.

Я демонстративно закатила глаза и чуть не поперхнулась – на потолке, в углу, цвели полупрозрачные цветы. Жилистые лепестки, белые соцветия, они покачнулись от порыва воздуха и пропали. Ракшас, мне лечиться, что ли, пора? И тут же мучительно заныла рука, будто мне мало цветов.

– У нас эпидемия подсчета на пальцах? – заинтересовался Лий и пихнул в бок Верена, который, как и я до этого, что-то высчитывал, загибая пальцы.

– Почти, – улыбнулся алхимик. – Ягодку скоро забирать.

– Тебе еды мало? Сходил бы...

– Да нет, Ягодка – это имя. Мне Рысь химеру подарила, – перебил эльфа Верен. – А в прошлом году она попала под проклятье.

– Лагрим? – спросила Кариса.

– Нет, – Верен покачал головой, – дед сказал – не мое дело. Я еще и поэтому не хочу в семью возвращаться. Меня едва не убили, чуть не погибла Ягодка, и – не мое дело. Разве это правильно?

– Так может, можно что-то сделать? – спросила я, а сама подумала, что такого количества интриг и расследований мы банально не потянем.

– Я не хочу, давайте закроем эту тему? Есть мы, и все. А наследство, книги, редкие манускрипты... Будет нужно – добудем. Рысь, ты чего?

И я вспомнила о нескольких припрятанных сундуках с бесценными книгами – наследстве Лауры. Ракшас, если они испортились – я себе не прощу!

– У тебя зуб болит? – обеспокоенно спросила Кариса. – Клянусь, к здешнему целителю лучше не ходить.

– У меня есть Лигур, – отмахнулась я. – Ракшас, мне кровь из носу нужно отлучиться. Одной.

– Я могу перекинуть ваш поводок, – выразительно напомнила Кариса.

– Я помню. Беда в том, что «невесту» не потеряют.

– А если мы Лия тобой нарядим? – предложил Верен. – Он золотистый, тоненький, красивый – должно получиться. Только Элима предупредим, и он потаскает тебя-Лия по свиданиям.

Эльф смотрел на нас огромными, круглыми глазами и явно не понимал, когда его жизнь сделала настолько крутой поворот.

– Рысь, это настолько важно? – выдавил он.

– Могут погибнуть два сундука бесценных фолиантов, – трагично шепнула я.

И Верен припечатал:

– Лий, это важно. Знания не должны покидать мир!

– Ради знаний я готов на все, – уныло произнес Лий. – Но сначала устроим очную ставку Диамин и наших двух подозреваемых красавиц.

– Показания призрака не принимаются в расчет, – в тон эльфу отозвалась я. – Без подписи ответственного некроманта. А за этот ритуал нам что светит?

– Ничего хорошего. Да что за жизнь-то, а? – взвыл Лий. – Вина хочу и фруктов.

– Верен, вы с Рис сами доберетесь до комнаты? Мы распотрошим Элима на вино и сладости.

– Главное, принца с собой не тащите, мне в его присутствии неуютно, – проворчал Верен и картинно подставил Карисе локоть. – Милая леди, позвольте сопроводить вас к вашему жениху.

Я посмотрела им вслед и вздохнула:

– Тебе не кажется, что приворот ему все же аукнулся? Столько дам кругом, а он ни в одну не влюбился.

– Может, скрывает? – с сомнением ответил эльф. – Не спеши его жалеть. Он не знал, каково это, любить, так что, если его не дергать, то и страдать он не будет.

– Ты прав, – кивнула я.

Никакого принца мы искать не стали. Еще не хватало беспокоить без пяти минут главу государства из-за ерунды. Я просто бросила на Лия иллюзию, повторяющую черты принца, и невзначай бросила виночерпию: «Мы отдыхать изволим».

Не знаю, что подумал бедный мастер вин, когда я ухватила два тяжеленных кувшина и нагрузила ими «принца», после прихватила еще два и вышла.

– Знаешь, думаю, обойдемся без сладостей, – пропыхтел эльф. – Для Карисы у меня припасены леденцы, кому особенно захочется – возьмет у нее.

– Я бы не рискнула отнимать у нее конфеты, – усмехнулась я. – Но да, будем надеяться, что Вьюга притащит достаточно еды.

– Или сбегает еще раз.

– Это вряд ли.

До комнаты я успела проклясть свою жадность, но все же ни один кувшин не бросила. И уже когда оставалось пройти всего один коридор, я остановилась, поставила свою ношу на пол, прищелкнула пальцами, и кувшины поднялись в воздух.

– Лий, ракшас ушастый, ну ладно я, но ты-то как не сообразил?

Эльф только плечами пожал и повторил мой трюк.

– В Лесу порицается зряшное использование магии, – пояснил он. – Даже есть специальный длинный термин. У нас некоторые даже посуду руками моют. Но я не из таких.

– Жесть какая.

Когда мы пришли, уже был накрыт стол. Я восхищенно присвистнула:

– Дар, ты сколько раз на кухню сходил?

– Два, – пожал широкими плечами боец. – Если останется – не страшно, колдовать все умеют.

– На самом деле он прав, – мурлыкнула Кариса, – сегодняшний ужин был ужасен.

– Это называется «высокая кухня», – хохотнул эльф. – Бывает и хуже, по сезонам.

Я не участвовала в общей болтовне – мне вновь мерещились цветы. Их было много, они заполонили всю комнату и, готова поспорить, продолжали цвести в коридоре. Рука напомнила о себе затяжным болевым уколом.

Скривившись от боли, я услышала собственный голос: «Я приду, когда зацветет живокость». Ракшас, вот и пришло время платить за свои кольца. Что возьмет с меня тот таинственный ювелир и хватит ли сил рассчитаться – вопрос на миллион.

Поежившись, я потерла ладони друг об друга и тронула за плечо Карису:

– Ты можешь сейчас перекинуть? Поводок? Мне идти надо.

Волчица ошеломленно округлила глаза и прикрыла рот ладонью:

– У тебя глаза покраснели. Рысь, рассказывай, во что вляпалась!

– Рис, мне даже говорить тяжело – идти тянет. Посмотри, нас никто не слышит? Это магия. – Я глубоко вдохнула, выдохнула и продолжила:

– Я все расскажу, когда закончу. Это не опасно. Мне нужно расплатиться, и все.

– Я умом понимаю, что тебя отпустить нельзя, – хрипловато выдохнула Кариса, – а не могу тебя остановить. Мысли путаются, руки опускаются.

Она быстро и ловко перекинула поводок с меня на собственное колечко и почти моментально потеряла ко мне интерес. Магия клятвы-проклятья в действии.

Я отошла к дверям и со стороны, будто из темной и холодной комнаты, посмотрела на веселящихся друзей. За столом пустовало место, мое место, но клятва-проклятье не давала заметить мое отсутствие.

В коридорах меня не замечали ни слуги, ни придворные. Я шла, изредка склоняясь, чтобы сорвать призрачную живокость, и гадала, что потребует от меня ювелир.

«Сначала в Академию», – вкрадчиво прошелестел Кигнус.

– Думаешь?

«Ты одна с ним не справишься».

Вот оно что, с ним еще и справляться надо? Ракшас побери старые тайны.

– Что ты с ним не поделил?

«Неважно».

А я, между прочим, рискую из-за этого «неважно». Но смысла тиранить Кигнуса не было – он мастерски игнорировал вопросы, на которые не хотел отвечать.

Не могу сказать, как дед переместил меня из дворца в Академию. Даже если будут пытать – просто не выйдет. Я шла, переставляла ноги и дышала на счет, это все, что я помню.

Выйдя на широкий академический двор, я едва увернулась от группки студентов – они меня не видели, зато мне удалось подслушать обрывок разговора. Первокурсники-некроманты, под чутким руководством Майи, готовили сюрприз к нашему возвращению. Ну что ж, война так война.

Злость на вероломство бывших одногруппников помогла скинуть дурман с сознания.

«Я уж думал, ты не начнешь сопротивляться», – хмыкнул дед.

– Ты когда-нибудь будешь меня предупреждать?

«Ступенька. Видишь, не помогло. И зачем тогда мне тратить время?»

Я только зашипела. Предок играл словами, как хотел, а мне не хватало ни жизненного опыта, ни наглости переупрямить его.

– Куда мы идем?

«Вы называете это Забытой Башней».

– Всегда было интересно, почему никто там ничего не устроил.

«Денег нет, – расхохотался Кигнус, – вот и вся тайна. Проще объявить башню «забытой» чем найти деньги на ее реставрацию».

– Логично.

«Жадность всегда логична. Как и лень».

– Ты просто кладезь умных мыслей. Куда дальше?

«Просто подойди к стене»

– Стен здесь много.

«К любой стене».

Если судить по интонации, то дед окончательно разуверился в моей разумности. А я не обязана помнить, как ловко он заправляет Академией. Хотя в прошлом он весьма эпично заманил меня в колодец с троном в этой самой башне.

Скользнув рукой по шершавой каменной кладке, я, приоткрыв рот, следила, как открывается темный проем. Сначала появилась трещина, она росла и увеличивалась, расширялась, и наконец открылся темный проем.

Лестница слабо фосфоресцировала, влажные стены отражали свет ступенек – в общем, можно было рассмотреть, куда поставить ногу. Я шла уверенно – самый страшный зверь затаился внутри меня, а это значит, что боятся нечего.

Хотя, конечно, было непривычно спускаться в подземелье, из которого так явственно доносится запах некромантии. Не родной и привычный аромат нашего подвала – колбасно-мертвецкий, а именно холод магии смерти.

Лестница окончилась тупиком. Я, не дожидаясь подсказки, прижала руку к кладке и охнула – словно крапивой обожглась. В сознании эхом раздалось дробное хихиканье некроманта.

– Несолидно так подхихикивать, ты, взрослый, многолетний труп, – обиженно проворчала я.

«Видишь куб?»

– Я еще ничего не вижу, – огрызнулась я.

Плесень на стенах постепенно начинала светиться, позволяя рассмотреть гигантскую лабораторию. Или огромную прозекторскую – сложно сказать. Но учитывая, кем был Кигнус, – сто процентов это мертвецкая.

Обещанный куб я нашла не сразу, а найдя, поперхнулась воздухом – внутри стекла, в тумане, скрывалось тело. Полагаю, это тело Кигнуса.

– Во-первых, это параллелепипед, а во-вторых, тебя же сожгли?

«Во-первых, не цепляйся к терминам, а во-вторых, недожгли. Ведомый яростью, я добрался до своей мастерской и рухнул в куб».

– То есть ты не мертв?

«Сложный вопрос – в куб я рухнул уже не дышащим, моя душа ушла на поля Смерти. Но тело – дышит. И сейчас ты переселишь меня в куб, тело за прошедшие годы должно было полностью исцелиться. Посади живокость на стекло».

Одну живокость я заправила за ухо – все же, как мне кажется, я должна принести ювелиру цветок. Дед, если и заметил, то ничего не сказал.

Цветы неохотно отделялись друг от друга. Они путались лепесточками, сплетались стебельками. И в один момент я заметила, что цветы действительно извиваются в моих руках. Как змеи. Ужас. Одно радует – змей я не боюсь.

– Ты бы хоть предупреждал, – вздохнула я, безо всякого пиетета раздирая цветы. – От заикания нет лекарства, между прочим. Сильно ли тебя украсит родственница-заика?

Ответом мне была тишина. Что на самом деле не сильно меня расстроило.

Закончив «высаживать» живокость, я на шаг отошла от куба-параллелепипеда и удивленно вскинула брови – цветы просачивались сквозь стекло, оплетали фигуру некроманта и пропадали. С каждым исчезнувшим цветком я чувствовала себя все более и более свободной. Это душа Кигнуса переходила в свое родное тело.

Стекло пошло трещинами и осыпалось, раня старое-новое тело Легенды.

Я ржала. Заикалась, размазывала слезы по щекам и ржала как припадочная. А все потому, что Кигнус Некромант, Легенда и еще с полсотни звучных эпитетов, восстал из своего куба в окружении умирающих, нежных цветов... И с волосами длиной в два человеческих роста. Как в аниме, из-за чего со мной и случился припадок.

– Прекрати истерику, – скривился предок. – Я же сказал – тело живо, а значит логично, что волосы росли.

– Странно, что не росли ногти, – всхлипнула я.

– Что-то одно можно было ограничить. Я здраво решил, что ногти могут мне навредить, а от волос вреда не будет.

Кигнус уверенно пошел к высокому шкафу, а его длинная грива волочилась следом, собирая осколки стекла и остатки цветов.

– На, постриги меня.

Я тупо уставила на скальпель, чуть тронутый ржавчиной, перевела взгляд на деда и пожала плечами – все имеют право на ошибку.

Обрезать черные, шелковистые локоны было жаль. Я попыталась убедить его оставить длину до лопаток – нет. Уперся как баран, стриги по уши. Ну, как смогла, как смогла.

– Тебя, наверное, покормить надо?

– Нет, желудок начнет нормально работать суток через трое, – отмахнулся Кигнус.

Проведя ладонью по шее, ощупав короткие вихры, он резко развернулся и, схватив меня в охапку, устроил дикие скачки по темной лаборатории. Он смеялся и грозил показать всем ракшаса.

– Я до последнего не верил, что получится, – выдохнул Легенда, продолжая прижимать меня к себе. – Спасибо.

Я в ответ просто крепче обняла его. Даже представлять не хочу то, через что он прошел.

Глава 14 

Кто говорил, что в этом мире не изобрели телепорты? Я? Я соврала! Ракшас, как страшно-то!

Я должна была догадаться, что деятельная натура моего предка воспримет смерть как повод крепко подумать. Но это даже в мыслях звучит бредово! А все же он решил проблему мгновенного перемещения. С другой стороны, учитывая, что за время, проведенное в лаборатории, наступила ночь, телепортация – отличный выход. Тут стоит отметить, что стационарные, огромные телепорты существуют. И замечательно перемещают из точки А в точку Б. А вот Кигнус на чистой силе скачет как вошка, куда разум прикажет.

– Этот способ подойдет только некромантам, – ухмыльнулся Кигнус, – потому что мы сокращаем расстояние через поля Смерти.

– Где-то здесь я должна спросить: может, пешком? – пискнула я и была утянута дедом в фиолетовый портал.

Скакать в ночи через портал, будучи прижатой к высокому, крепкому и голому мужчине, – сомнительное удовольствие. По двум причинам: во-первых, мы кровные родственники, а во-вторых, если кто увидит, даже не представляю, что и как буду объяснять Роуэну.

– Ты еще и взломщик? – зашипела я. – Ну вот как мне быть хорошей девочкой, когда пакости у меня в крови?!

Кигнус, ловко вскрывший замок сапожной, лавки удивленно обернулся на меня:

– Ты правда хочешь, чтобы я продолжил ходить именно в таком виде?

Я пожала плечами, но облегченно выдохнула, когда Легенда рассыпал на прилавке около двадцати золотых. Золотых. Стоп, он же голый?!

– Дед, а ты деньги откуда достаешь? – страшным шепотом спросила я. А в голове уже бил копытом красивый олененок, и я, как тот жадный паша из мультика, погибала в куче золота.

– Варианты? – хмыкнул дед, зажимая под мышкой сапоги.

Разведя руками, я признала – вариантов нет. А еще, окинув взглядом крепкую, подтянутую фигуру Кигнуса, передумала звать его дедом. Он выглядел максимум на тридцать-тридцать пять лет.

– Теперь сюда, – он кивнул на вычурную вывеску одежной лавки.

– Я догадалась.

Охранка этой лавки не выдержала и секундной атаки жаждущего тряпок некроманта. После чего тот повернулся ко мне:

– Я про кольца не шутил – не начнешь нормально учиться, отниму.

Мне потребовалась минута, чтобы понять, о чем он говорит. И, глядя, как полуголый легендарный некромант ворошит полки и раздевает манекены, я протянула:

– Так устройся в Академию преподом. Поймешь – я не худший вариант.

– Я и так это знаю, – хмыкнул он в ответ. – Твоя беда в том, что мне плевать на чужих детей. А вот ты должна быть лучшей. Желательно, лучше меня, хоть это и невозможно.

Белье и носки дед, то есть мужчина, то есть предок, ракшас! Как его звать-то теперь? В общем, нижнюю часть гардероба мой восставший родственник нацепил на себя сразу. Смотреть на него стало не так интересно, но зато и глаза отводить не надо.

Набрав несколько белых рубах и пару жилетов, он закрылся в примерочной. И на целую минуту в лавке воцарилась тишина.

– Подай белую рубашку.

– Так у тебя сейчас белая, – удивилась я.

– Недостаточно белая, – отрезал некромант.

Я принесла все белые рубашки и мужские сорочки из имевшихся в лавке.

– Да, две подходят. Подай черный жилет.

– А те, что ты взял сразу, недостаточно черные? – ехидно спросила я, покорно отправляясь на поиски жилетов.

– Ты умнеешь, – восхитился дед. – Мне всего-то и надо было – воскреснуть!

Взяв несколько жилетов, я сразу прихватила четыре плотные куртки строгого военного кроя и такие же штаны – смысл туда-сюда носиться? И тут же хихикнула – зря Кигнус думает, что я умнею, это просто здравый смысл прорезался. Главное, чтоб не издох в муках. Смысл, а не Кигнус. Последнего и костер не убил.

Тут я устыдилась, такие муки пройти я бы никому не пожелала.

– Ничего себе, а ты красавец, дед! – ахнула я.

Истинный лорд озарил своим присутствием лавку. Белоснежная рубашка, черный жилет, черная строгая куртка, облегающая широкие плечи и подчеркивающая талию без единой жиринки. Прямые черные брюки, черные сапоги с серебряными пряжками. Не хватало только перевязи с клинком.

– Ну разумеется, – фыркнул предок. – Конечно, одежда не лучшего качества, но сойдет.

А характер все такой же гадкий, как и в посмертии, мысленно посетовала я и пошла следом за легендой. Но зато мне удалось подсмотреть, откуда он достает золото – создав мини-портал, он пропихнул туда палец и монетки сами посыпались.

– Это ты из своей сокровищницы заплатил или из чужой? – напряглась я.

– Сокровищницу предателя, опоившего меня сонным зельем и поджегшего мой костер, ты чьей считаешь?

– Купи мне вон тот платок, – тут же отозвалась я. – И ленты, а то бедной мне даже волосы подвязать нечем.

– Вот и я так думаю, – Кигнус щедро расплатился за меня, и мы закрыли за собой лавку.

И уже у самого дома ювелира я спросила:

– А ты уверен, что бедные люди после нас смогут двери открыть?

– Да я охранку на порядок улучшил! – возмутился Кигнус и тут же потер подбородок: – А ракшас его знает, может, и не смогут. Ну тебя, внучка, вечно ты глупостями отвлекаешь. Стучи, обрадуем старого прощелыгу.

Я пригладила кончиками пальцев живокость, холодящую мой левый висок, и взялась за дверной молоток.

– Кигнус, – обернулась я, – так ведь ночь же?

Дверь открылась, потянув меня за собой. И на вопрос мне ответил сам ювелир:

– Мой старый друг никогда не отличался тактичностью, не так ли?

– Но зато я не подставлял тебя, – усмехнулся легендарный, отодвигая меня себе за спину. – И не пытался угробить твоего единственного ценного потомка. Но я исправлюсь, клянусь.

– Девочка дала мне клятву, – парировал ювелир. – Ты ничего не можешь сделать.

– Ты отличный артефактор, Эр, но клятвы – не твое. Рысь, живокость!

Живокость – что? Я вытянула из-за уха сопротивляющийся цветок и на вытянутых руках показала его ювелиру.

– Она пришла, как и обещала, – сообщил дед. – А плату за кольца внесу я.

– Из моей сокровищницы?

– Из моего магического резерва, – ухмыльнулся Кигнус.