Текст книги "Боишься? (СИ)"

Автор книги: Наталья Машкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)

Глава 3.

Лив забралась в ванну после дочери и быстро вымылась. Она вообще всё делала в последние дни быстро, слушаясь команд. И сейчас быстро отмылась, обтёрлась и собралась было одеваться уже. И не смогла... Уселась на бортик ванны и невидящим взглядом уставилась в пространство.

Нет, её не догнал откат от того, что произошло. Для этого ещё слишком рано. Да и нужно для этого, чтобы жизнь вошла в относительную колею. А войдёт ли она? Кто его знает?.. Ей тут ещё изнасилование предстоит пережить. Неоднократное. И, судя по всему, с необратимыми последствиями для здоровья...

Как только выйдет она за эту хлипкую дверь, всё закрутится, наберёт ход. И от неё снова ничего не будет зависеть. Она не будет принадлежать себе. Теперь уже в прямом смысле этого слова... Вспомнить бы какие-нибудь инструкции или алгоритмы для жертв насилия. Что-нибудь такое, что поможет ей не развалиться на куски сразу же. Одна беда, подобный курс преподавали в академии только пилотам, десантникам и тем группам студентов, которые вылетали на практику или работали в других системах. Считалось, что на современной Земле случиться подобного просто не может... Как же! Пусть те, кто прячут всю эту тухлую историю от остальных, увидят и унюхают ту смердящую кровью и экскрементами поляну! Пусть она снится им, уродам!

Лив давно заметила, что, когда в раздрае, то отходит от своего слэнга "академического червя" и переходит к альтернативному, так сказать, словарному запасу. Который так любит её муж. Она испытывала необъяснимое облегчение, называя вещи своими именами, особенно сейчас, когда реальность пахла не просто самой отстойной и ужасной тухлятиной, а и чем-то похуже...

Мысль о муже подкосила её. Она словно наяву увидела его – темноволосого красавца, мечту всех девчонок академии. Он и одаривал их своим вниманием, как положено молодому, здоровому самцу, с большими возможностями. Какой парень откажется от того, что само идёт в руки?..

А тут он – звезда академии. Подающий не просто надежды, а уже летающий лучше большинства асов. С невероятной реакцией, интеллектом, лидерскими и личными качествами. Такому простительна небольшая ветреность... Да и не был он ветреным. Просто, как большинство его приятелей, подхватывал подвернувшуюся девушку на неделю или две, до тех пор, пока новые сборы или практика, или экзамены, или ещё что-то не уносили его прочь.

Девушка тут же забывалась. Навсегда... Так и было до тех пор пока парней с последнего курса не подрядили таскать мешки с грунтом в теплицы академии. Вместо физподготовки. Их тренеры всегда отличались особой фантазией и старались подготовить ребят к любого рода неожиданностям. Мешки ведь были не только с грунтом, но и с навозом...

Томас Блайз, звезда академии, замер тогда перед запылённой, потной, лохматой первокурсницей. Парни заржали, а она просто обошла его и пошла по своим делам. К своим обожаемым растениям. Она не вылезала из этих теплиц уже пол года. Дорвалась, наконец, до удивительной флоры других планет!

Только потому они, наверное, до тех пор и не встретились. Лив не ходила ни на танцульки, ни в компании. Типичная заучка, помешанная на своём предмете... Хоть и симпатичная. Ладно!.. Красавица! Конечно, красавица! Только в старинном каком-то стиле. С белокурой косой, которую странно закалывала, чтобы не мешала. В странных, длинных платьях. Лив, потом уже, объяснила Тому, что платья были тактическим ходом: отпугивали самцов.

Он смеялся над ней, как безумный. Её речь, где забавно перемежались термины из биологии, высокопарные фразы из классики и заумные обороты из специальной литературы!.. А потом туда добавился ещё профессиональный и мало цензурный слэнг его самого и его коллег, которые так часто ошивались у них в доме!..

Это было потом... А тогда Лив обошла здоровенного красавца и пошла по своим делам. Она и не обратила на него особого внимания. Идентифицировала, конечно. Этого типа знала вся академия. И его дружков тоже. Девочки с биофака постоянно умирали в ожидании какого-нибудь очередного бала в академии. Как же!.. Тогда у них будет шанс, что небожители снизойдут до танца с ними.

Надежды на это были довольно призрачными. Так Лив и сказала бы подругам, если бы они спросили её. Статистически маловероятно, что кто-то из подобных мачо обратит внимание на тихих, в массе своей, домашних девочек. А, что ещё важнее, гораздо менее выносливых, чем они сами. Простите за подробности, но о загулах этих жеребцов академия тоже судачила с удовольствием.

Подруги никогда не спрашивали мнения Лив, на этот счёт. Потому у неё не было возможности просветить девочек об их статистических шансах. Наверное, дело в том, что подружки не хотели расстраиваться. Оливия Ренсом, хоть и выглядела, и вела себя, как тормозная, но имела мозги, получше любого компьютера потому, что у машины только логика и скорость, а у неё ещё и феноменальная интуиция.

И удивительная, неспешная какая-то, ехидность и изворотливость. Взять даже то, как она отшивала парней, не только с их курса, а вообще. Выстроила вокруг себя некий барьер, куда допускались только подруги. Да и то только тогда, когда у неё было время после работы в теплицах и написания очередных заумных, со странными идеями, работ.

Преподаватели обожали странную девочку. Конечно! Они просто узнали в ней одну из своего племени. Племени помешанных гениев, полностью преданных только науке и погружённых в неё по самую макушку. Какие тут могли быть парни? Любые? Умные и не очень? Мускулистые или не совсем?... Они не вписывались, уже хотя бы потому, что требовали времени и внимания.

А у неё есть, куда это своё внимание тратить!.. И не нужны они ей. Никакие. Она просто не видела их. Все эти амбиции, приколы, игры "кто круче" и прочее... Мимо, ребята! Мимо!..

Те, кого не отпугивали хламиды и воронье гнездо на голове красивой, но странной "девочки из теплицы", становились жертвами разного рода неприятностей. Сначала мелких. Вроде ожога каким-нибудь мерзким "хватуном" из теплицы. Дальше шли отравления. Нет-нет! Конечно, парней никто не травил! Просто растения в теплицах разные. И ребята признавались потом, что сами ухватили в руки "красивый цветочек". Никто не заставлял их!

Наставники Лив, которые "расследовали" несколько самых вопиющих случаев, посмеивались тайком и советовали парням выбирать для своей "охоты" кого-нибудь более безобидного. Так к Лив прицепилась новая кличка "Ядовилия", в рифму к Оливия. Она была довольна и счастлива, что до самцов дошло.

Как выяснилось, не до всех. Она и не заметила опасности поначалу. Не обратила внимания, что вечером её ждали прямо там, около теплицы. Снова обошла препятствие и пошла своей дорогой, обдумывая одну из тех "странных" идей, что прямо-таки роились у неё в голове.

Старичок-профессор, шедший за ней, увидел выражение лица Тома Блайза, которое можно было бы описать двумя словами "разрыв шаблона". Рассмеялся не по возрасту звонко. И посоветовал парню отвалить от их Ядовилии, если он не хочет чесаться в каком-нибудь труднодоступном месте.

До "звезды" пока не дошло. Одно хорошо. Она была смирной, эта "звезда". Руки не распускала. Глупостей не говорила. Ждала у теплиц и провожала до общежития. Там разворачивалась, так же молча, и уходила на свою орбиту. Потому ничего плохого со "звездой" и не случилось, кроме, быть может, насмешек. Хотя, с другой стороны, кто посмеет смеяться над таким, как он?..

А потом "звезда" улетела по своим звёздным делам. И Лив вздохнула с облегчением. Она, хоть вида и не подавала, но раздражалась этим "звёздным" хождением. Девочки смеялись над ней, а больше не понимали, почему она кочевряжится. И завидовали. Это мешало работе, отнимало силы.

Потому она первая вздохнула с облегчением, когда привычная жизнь вернулась. Выслушала порцию "сочувственных сожалений" по поводу того, что она упустила свой, наверное, единственный в жизни шанс побывать с "настоящим мужиком", а не с прыщавым ботаником.

Лив флегматично выслушивала эти домыслы. Почему?.. Уже хотя бы потому, что ни с каким "мужиком" она ещё не была. Ни с прыщавым, ни с "мужественным". Мама преподавала литературу. Нет она не забивала дочери голову глупостями. Она просто читала ей сначала сказки, а потом стихи и прозу... И Лив не могла представить отношений двух людей без душевной близости. Зачем? Чем они тогда от физподготовки отличаются, эти "упражнения в горизонтали"?..

Она никому, конечно, свои взгляды не навязывала. Даже не рассказывала о них. Скажут потом девчонки, что она выделывается, или кличку какую-нибудь обидную придумают. Это только её взгляды. Не убеждения даже. Её никто не убеждал в этом. Она сама ни за что не держалась. Просто жила так, как ей хорошо и комфортно. Зачем она будет страдать глупостями или подпускать к себе кого-то чужого?

Как "чужой" может перейти в "не чужого"?.. Об этом она тоже не задумывалась. И, конечно, не отслеживала, когда там у последнего курса закончится очередная практика... А, увидев, однажды вечером, мощную фигуру на лавке около входа в теплицу, едва не застонала вслух. Сделала вид, что не видит "ждальца" и пошла своей дорогой. Прикидывая, какой "цветочек" можно подсунуть этому мачо, если не отстанет...

Не отстал. Так и ходил следующий месяц. Но и действий никаких не предпринимал. Потому все красивенькие и опасненькие "цветочки", что были приготовлены на случай активизации "ходильца", ждали своего часа.

Над ними смеялась уже вся академия. Даже преподаватели. Они, правда, делали это не зло или ехидно, как студенты, а по-доброму и с какой-то мечтальной улыбкой. И мужчины, и женщины. Надо же! Блайз оказался способен на настоящую любовь!.. Что, в общем-то, и не удивительно. Парень цельный, личность. Такие и любить умеют, как правило, по-настоящему. И, обычно, раз в жизни.

А раз так, то свою Ядовилию он не отпустит и другому никому не отдаст. Тем более, что и девочка, судя по всему, достаточно лояльна к парню. Он ни разу ещё не чесался "в труднодоступных местах" и с отравлением в больницу не попадал.

С другой стороны, он и ведёт себя умно, и толково. Не пугает, не берёт нахрапом. Ухаживает и заявляет о намерениях. А Ядовилия проверяет его. Сколько ещё будет ходить?...

– Да, сколько нужно!– смеялись старики-преподаватели.

Им можно уже высказывать свое мнение на этот счёт прямо. Они и высказывали. За такой, как Ядовилия, ходить можно годами. Стоит она того. Красивая, умная, добрая и талантливая. Разве можно найти лучшую супругу для будущего героя?..

А что придётся Блайзу и его ребятам геройствовать, тоже неизбежно... Такие времена сейчас... Может быть, он и ходит за этой девочкой потому, что чувствует: она может стать для него тем самым началом отсчёта? Его системой координат, что никогда не позволит сбиться с пути? Или просто любовью? Или не просто любовью...

Ходил так Томас Блайз, пока не отправился на очередную практику. С неё Лив уже ждала его. С "цветочком" наготове. Достал! И девчонки достали! И парни! Сделал из неё посмешище!.. И первую "красавицу" академии. Ещё и с титулом. Ядовилия Неприступная! Убить хочется!..

Она узнала дату возвращения пилотов последнего курса из болтовни в столовой. И надеялась. Что он не явится. Задержалась в теплице до темна и боялась выйти... Сидела в обнимку с тем самым хищным "цветочком", который особенно к ней благоволил... Так и застал её Блайз...

Он как-то нашёл её в непролазных зарослях. Стоял и смотрел на неё. Несчастную. В обнимку с псевдорозумным, как считали учёные, растением. Она была категорически не согласна. Псевдоразумные не привязываются. А её все эти "твари", как "по-доброму" называют их некоторые студенты, любят... Этот вот отравить может красавчика даже отсюда. И предлагает ей расправиться с самцом. Он и не поймёт.

Лив погладила своего друга, а Блайз заговорил с ней впервые:

– Это и есть те самые цветочки, от которых потом понос и температура?

Лив молчала. Друг её срочно раздулся и подрос, чтобы защитить её от неприятного субъекта. А Блайз уточнил спокойно:

– Он уже отравил меня?

Лив заинтересованно посмотрела на парня. Словно увидела впервые. Но спросила нейтрально:

– С чего ты взял?

Будущий герой хмыкнул:

– Он же явно разумный и привязан к тебе. Вон как раздулся. Прикрывает тебя. А эти,– кивнул в сторону,– обходят с флангов.

Хохотнул:

– Тут только два объяснения может быть. Или ваши дедки потеряли последние мозги в своих спорах и просмотрели разумные растения. Или,– ухмыльнулся.– Ты Деметра. Богиня флоры. А что?.. Похожа. Такая же красивая. И мудрая... Ядовилия...

Лив не купилась на комплименты. Но попросила "своих" не травить пока субъекта. Сначала нужно поговорить. Она же цивилизованная... И она цивилизованно попросила:

– Отвянь от меня, Блайз.

Тот смешно развёл руками:

– Не могу.

И улыбнулся ей как-то криво и неуверенно:

– Я люблю тебя.

Лив фыркнула:

– Статистически это невозможно! Со всеми твоими вводными!..

Он, кажется, сел на своего конька. Перевернул ведро и уселся на него прямо под ядовитыми лианами. Лихо улыбнулся ей:

– А ты слышала когда-нибудь о статистической погрешности?..

Глава 4.

Они попали в то самое исключение, которое только подтверждает правило. Оказались очень похожими, несмотря на все различия. Оба учёные. Только у одной, предмет изучения привычный людям, неспешный, а чаще и неподвижный. У другого, сменяющиеся с головокружительной скоростью схемы, графики и диаграммы, маршруты и рисунки боя.

И что? Всё равно учёные! Со своим особым, странным, для большинства, взглядом на вещи и на решение проблем... Им всегда было интересно вместе. И дело вовсе не в охах и ахах. До них, кстати, они дошли только после свадьбы...

Сначала они просто болтали по вечерам. Когда "звезда" был в академии. Потом, когда Блайз выпустился, начались видеозвонки. И, конечно, возвращаясь на Землю, он прибегал к ней.

Они никогда не говорили о будущем. Ей учиться ещё пять лет. У него вообще очень смутные перспективы. Ситуация снова накалилась и стала на грань войны. О чём старательно молчали в верхах. Да только люди же не дураки и умеют сопоставлять факты...

Потому они и встречались каждый раз, если не как "в последний раз", то как перед долгой разлукой точно. Лив никогда не задавала вопросов. Ни о его следующем возвращении, ни о той жизни, что вёл Блайз помимо их встреч. Он сам решал, что может и хочет рассказать.

О том, что "звезде" сменили позывной с какого-то там на "лебедь", Лив узнала из тех же сплетен. Которые, кстати, девушки с биофака старательно доносили для неё, хоть она и пыталась пропускать всё это мимо ушей. Но, что делать? В столовой бывать нужно? Питаться нужно? Нужно! А туда пойдёшь, и услышишь...

Девчонки болтали, что позывной сменило само руководство. Там товарищи простые и конкретные. И мотивы у них приземлённые. Тебя в любой заварухе должны по позывному идентифицировать мгновенно. А под каким прозвищем знает тебя уже весь космофлот?.. Правильно!.. Если, ты, пилот, не хотел быть "лебедем", так и нехрен было вести себя, как они. Отказываться от мужских радостей и бросать друзей в их развлечениях. Нарываться, одним словом.

Командиры Блайза, конечно, не осуждали подчинённого. Как и для преподавателей в академии, эта его, такая прямая и конкретная любовь и преданность, служили для них свидетельством цельности молодого командира звена. Верность вообще отличное качество. Особенно для военного.

А Блайзу это было глубоко безразлично. И недовольство друзей тоже. Это не мешало им служить вместе, прикрывать друг друга, доверять. А то, что он перестал таскаться с ними в разного рода заведения... Так он таскался! Кроме тех, где предлагали те самые услуги.

Он просто не мог. Не хотел. Его переключило, заклинило на Ядовилии. И то, что она, при встрече, теперь сама бросалась к нему обниматься, значило для него гораздо больше, чем любые самые разудалые красотки.

А потом ситуация накалилась до такой степени, что пилоты почти и не появлялись на Земле. Тайные, гибельные миссии следовали одна за другой. Блайз просто пропадал. Все его контакты блокировались. У других ребят, наверняка, тоже. Только так Лив узнавала, что "звезда" с друзьями где-то там, в пустоте... На грани жизни и смерти.

Они сидела тогда в своей теплице безвылазно. Иногда и спать оставалась. Не в кабинете. А под теми самыми лианами. Которые двигаться, к тому же могли... Один из преподавателей пожурил её однажды. Спросил, уверена ли она, что её любимцы не обглодают её труп однажды, к утру. Лив смеялась. Не понятно как, но её "цветочки" помогали ей. Словно обезболивали.

А потом "звезда" снова появлялся. Связывался с ней, смеялся и был так явно рад видеть её, что она тоже радовалась... Настолько, что, когда он заявился в короткий отпуск, попыталась совратить его.

Смешно! Это была бы отличная шутка! И "звезда" обзавёлся бы каким-нибудь новым прозвищем. Вероятно, обидным. Если бы кто-нибудь увидел, как он отбивался от неё. Возмущённо и обиженно!

Она уже набралась, к тому времени, его словечек, а потому заявила ему прямо, что с какой это стати он стал вести себя, как грёбаная девственница? Особенно, учитывая, что девственница тут она? И кого вообще может волновать вся эта хрень?..

Лив кипятилась и ругалась. А он скрутил её, усадил к себе на колени. Крепко обнял. И объяснил. Они, конечно, поженятся... В этом месте Лив глумливо расхохоталась и сказала, что его шансы только что упали почти до нуля. Он поцеловал её в макушку и обнял ещё сильнее. А она насторожилась. Устал её "звезда". Или ещё что-то. Расклеился совсем.

Он не отпирался. И объяснил ей:

– Прости, Лив. Не могу... Во всех смыслах. Я не могу сейчас отвлекаться. Если я дорвусь до тебя, то, ты уж прости за откровенность, будет не оторвать. И потом мозги будут всмятку... А отвлекаться нельзя. Столько жизней на кону... И ради тебя тоже нельзя... Ты же недоверчивая. Третий год уже голову мне дуришь... А если я умру?.. Ты же тогда совсем одна останешься. Никто не пробьётся к тебе больше через этих "цветочков".

Лив замерла тогда в его руках. Заглянула "звезде" в глаза. Буркнула:

– Никто мне не нужен, Стремительный. Только ты.

Да! Так она и звала его: Звездой, Стремительным, Героем. Или ещё как-нибудь в таком же духе. И он не отставал. Деметра, Ядовилия, Повелительница ядовитых лиан! И это ещё не всё!.. Тогда эта Королева Мухоловок поёжилась в его руках и спросила обыденно:

– Ты же догадался уже, что я люблю тебя?

Вздохнула. А он негромко рассмеялся. Нежно поцеловал её:

– Я понял это почти сразу, Деметра! Я единственный из твоих поклонников, кто не загремел в больницу с поносом, температурой и сыпью в крайне труднодоступных местах!

Лив возмущённо фыркала, а он обнимал её так нежно, как только был способен, и утешал:

– Не беда, Лив! Мы выстоим! Я вернусь. Мы поженимся. И да! Я минимум месяц тебя из постели не выпущу. В прямом смысле! Увезу куда-нибудь и не буду выпускать!..

Она возмушённо заворчала, а он прошептал:

– Ты знаешь, Лив? Когда совсем хреново и страшно... Я всегда мечтаю, как вернусь к тебе... И как не выпущу из рук...

Она обняла его лицо ладонями. Так нежно, как только могла. Заглянула в уставшие глаза "звёзды":

– Возвращайся, любимый! Я всегда буду ждать тебя!.. И сама не выпущу тебя из рук. Никогда!..

Он стал героем. Вернулся только на последнем курсе Лив. Академия праздновала свадьбу в полном составе. С добрым куском космофлота, который явился, чтобы порадоваться за одного из своих командиров. Самого молодого... И увидеть ту самую Ядовилию, к которой он не мог не вернуться...

Они выдержали до вечера. Чтобы не обижать друзей. А, как только стемнело, сбежали на крошечный райский остров в океане. С которого не вылезали целый месяц. Выпали из жизни...

В этом смысле, они выпали из жизни, уже навсегда. Они были друг у друга. И этого достаточно. Друзьям, коллегам, родственникам пришлось принять это. Да, они и против не были. Тем, кто видел тех двоих, сразу становилось понятно: вот оно, настоящее! Любовь и преданность! Разве можно к ним ревновать?..

И они не ревновали. Грелись рядом с этой удивительной парой, которая так ярко и по-настоящему любила друг друга. Свою маленькую дочку. И их всех. Этих самых друзей...

***

Она плакала, сидя в маленькой, тёмной ванной. Глаза болели. Как тогда, когда смотришь на солнце. Болели и слезились.

Как ещё может быть, когда смотришь на счастье, которое ушло навсегда? Том, наверное, ещё и не знает, что они "погибли"...

Лив встала и подошла к небольшому зеркалу. Как была, голышом. Посмотрела на себя. Совсем молодая... Молодая земная женщина. С длинными волнистыми светлыми волосами и яркими тёмными глазами. Красивая... Жена героя...

Словно надломилось что-то. Упала на колени. Сжалась в комок. Комок боли. Не своей даже. Бедный Том! Это она всегда ждала и волновалась! Это он пускался в сложнейшие и опаснейшие миссии. Она ждала. В безопасности. Что может случиться на Земле?

В итоге, он потерял их...

И ещё не знает об этом. Если бы он был сейчас дома, на Земле, то докопался бы до того, что на самом деле произошло в экологическом лагере, изучавшем флору и фауну Заражённых Территорий! Только он не успеет! Когда он вернётся? Месяца через три? Раньше?.. К этому времени, всё подчистят так, что следа не останется: ни факта, ни документа.

Ему, зная его возможности и дотошность, предоставят все отчёты. Море отчётов... Столько, что он просто "утонет" в них. И будет раздавлен, конечно. Это он всегда возвращался к ней. А теперь ушла она. Навсегда. Ушла! И прихватила с собой их девочку!..

Оливия зарыдала, зажав руками рот. Сможет ли она устроить так, чтобы их дочь жила? Чтобы её не изнасиловали, едва она вступит в девичество? Дождётся ли она спасения? Придёт ли оно вообще это спасение?

Сколько времени главы Земного Совета прячут "эту" правду?.. Лет двести, точно! Ладно, сразу после катастрофы! Тогда была неразбериха. Учёные, почти в один голос кричали, что Земля станет совершенно непригодной для жизни. Отправлялись, одна за другой, миссии в разные системы, где, по прикидкам тех же учёных, были пригодные для жизни планеты.

Туда, в те экспедиции, старались попасть все. Лучшие. Это казалось единственным шансом на спасение. Использовали экспериментальные, новые типы двигателей. Толком и не проверенные. Испытывали прямо там. В полёте. Бред? Тогда это казалось выходом...

"Те" экспедиции так и не подали голос... То-ли занесло их слишком далеко. То-ли новые цивилизации заняты больше своими делами и не интересуются, загнулась ли окончателвеьно старушка-Земля. Или всё намного проще и страшнее. И осколки земной цивилизации до сих пор болтаются где-то там, в холодных глубинах космоса, в своих погибших из-за взрывов или ещё чего-нибудь кораблях. Может быть, никто и не узнает никогда, что там произошло.

Как не узнают Том и родные жертв резни, что случилось с их любимыми на самом деле. Никогда не узнают...

Это "никогда" убивало её. Она, учёный и деятельная натура, всегда относилась к любой проблеме, как к вызову, на который нужно ответить и преодолеть. Эта ситуация не имела решения. Никакого.

Она не сможет сбежать отсюда и увести дочь. У этих существ органы чувств развиты не в пример лучше, чем у обычных людей. Ей не обмануть их теми растительными средствами, что она может изготовить. Не говоря уже о том, что любой здешний человек гораздо более вынослив, чем она. Даже дети. Столетия отбора! Остались только самые сильные и устойчивые!

Не говоря уже обо всех этих "изменённых"! И об этом чудовище, что решило прикончить её таким "оригинальным" способом. Действительно, зачем жалеть пришлую из-за Барьера? Судя по взглядам жителей, их ненавидят. Это объяснимо. Человечество бросило этих людей. Они отомстили, как смогли...

А следом шла ужасная мысль. Когда умрёт она, где гарантия, что человекообразный не возьмётся за Перси? Или кто-то другой? Принято ли у них тут держать слово, в этом мире постапокалипсиса?..

Мысли жгли и кусали её. На что решиться?.. В ней, как в матери, боролись два побуждения. Она хотела спасти жизнь своему ребёнку. Но, в той же мере боялась, что эта жизнь может оказаться гораздо хуже смерти.

Что делать?.. Лив вскочила на ноги. Заметалась, как зверь в клетке... Взгляд упал на грубые ножницы, лежащие на полке. Она схватила их и, не раздумывая даже, принялась кромсать свои волосы. Коротко и беспорядочно.

Пусть она будет выглядеть, как те жертвы тифа старого мира, худые и коротко стриженные. Пусть!.. Хотел этот монстр себе красивую рабыню, чтобы поиздеваться... А получит тифозную уродку! И она посмотрит заодно, как он борется с раздражением и яростью. Судя по трупам на поляне у Барьера, не умеют эти нелюди справляться с ненавистью.

И прекрасно! И вопрос будет решён!.. Он свернёт им с Перси шею, как тому несчастному ребёнку, имени которого она даже и не узнала!..

Лив, всхлипывая и подвывая, собрала волосы, завернула в какую-то тряпку и запихнула под ванну. Встала. Натянула одежду. Заглянула в зеркало. Волосы, пусть и совсем короткие, завивались. Это скрадывало немного ощущение "тифозности". Теперь она выглядела ещё более юной. Почти как те девочки, которых забрали из лагеря...

Лив сжала зубы и решительно вышла за дверь