Текст книги "Боишься? (СИ)"

Автор книги: Наталья Машкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

Боишься? Дети Земли 1.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Глава 1.

Как это произошло не понял никто. И так и не смог вспомнить уже никогда. Любые воспоминания и мысли вытеснил чистый ужас из-за того, что случилось с каждой выжившей потом.

Началось это, на самом деле, довольно буднично и произаично. Так, как происходят все самые страшные вещи в жизни человека. Когда случается что-то такое, что навсегда разделяет обычную и, оказывается, такую счастливую жизнь, на прекрасное "до" и бесповоротно-страшное "после"...

Когда силовой барьер, окружавший Заражённые земли, странно заколебался, беспомощно мигнул и пропал, никто не понял, не осознал сразу, что произошло. Жизнь продолжалась как прежде ещё несколько минут, пока последние искры силового поля не погасли окончательно...

Те, кто заметил странное поведение ставшего символом их мира за прошедшие четыреста лет, Барьера, подумали, что службы мониторинга сейчас... вот сейчас поправят всё. Кто его знает, этот Барьер? Отключали ли его когда-нибудь?.. Собравшиеся тут учёные не были технарями, а потому они не знали, как там происходит модификация Барьера. Может быть, и так.

Собравшиеся тут учёные были, в массе своей, биологами. Ещё тут были педагоги с группами школьников. Люди, в высшей степени, мирные и не склонные к агрессии... Когда они увидели, как из ядовито-зелёного леса, находящегося за Барьером, хлынули какие-то существа, они снова не поняли, что произошло...

На самом деле, лес был с той и другой стороны Барьера. Различие только в том, что с "цивилизованной" стороны его прореживали, чтобы удобнее было отслеживать передвижения животных за Барьером. С другой стороны растительность стояла стеной. Джунгли. Хотя широты вполне себе умеренные...

Существа, что стремительно двигались к лагерю, напоминали людей. Спроси любого, он сказал бы, что да, это и есть люди!.. Если бы каждый, из собравшихся здесь, не знал, что людей за Барьером быть не может. Не могли они выжить на территории, которая подверглась тогда, четыреста лет назад, самому страшному радиоактивному заражению!..

С другой стороны, люди застывшие в первые пару мгновений, после Прорыва, заметили, что у тех, кто надвигался на них, мутации всё-таки присутствовали. У некоторых из "тех" существ. Они были значительно крупнее других, мощнее, быстрее. И внешне были хорошо заметны изменения. Разные. Раньше их назвали бы уродствами. Современное, цивилизованное общество, избегало подобных терминов.

Несколько первых мгновений промелькнули. Нападавшие, а это были именно они, двигались молча. Даже буйная растительность под их мощными телами, казалось, не шевелилась.

Разбил тишину крик людей. Обычных людей:

– Бегите! Прочь! Уводите детей!..

Кто-то закричал:

– Нужно продержаться несколько минут, пока не подойдёт помощь!

Люди бросились прочь от Барьера... Одна беда, что в полупрозрачном, отлично прореженном лесу, каждый из бегущих, был как на ладони...

***

– Они не успеют!..

Женщина шептала побелевшими губами, крепко прижимая к себе дочь.

Вокруг них творилось настоящее безумие. Их толкали, подгоняли. Женщина изо всех сил держалась за дочь. Если она потеряет её сейчас, то уже не отыщет...

– Что ты там бормочешь?– закричала ей одна из коллег.

Оливия расчётливо и внимательно оглядывала Барьер. Не отводя глаз, пока на другое. Бросила отрывисто:

– Они слишком спокойны!..

– Кто? Эти дикари?.. Если это вообще люди!..

Толпа толкали их вперёд, по направлению от Барьера. Швыряла. Оливия закричала:

– Поворачивайте в лес! Бегите на "их" сторону и прячьтесь!.. Они отключили Барьер и, наверное, блокируют сигнал тревоги! Нас не успеют спасти!..

Это звучало так дико для людей их, цивилизованного, мира! Оливия стала выбираться из толпы. Кричала:

– Уводите детей в лес! Прячьтесь!.. Прячьте мальчиков! Мужчины, прячьтесь!

– Почему?– крикнул кто-то.

Оливия крикнула изо всех сил, пытаясь остановить надвигающуюся трагедию:

– Вспоминайте историю! В войнах забирали женщин и девочек! Мужчины им не нужны!

Несколько женщин отчаянно заплакали. Они, конечно, поняли, для чего забирали женщин и девочек... Что ждёт их, если они выживут...

Оливия Блайз, жена их героя, обладавшая, как оказалось, мужеством, не меньшим, чем её супруг, закричала, выбираясь из толпы и отчаянно прижимая к себе ребёнка:

– Идите за мной! Прячьтесь!.. Спасайтесь!..

А потом крикнула надрывно, прощаясь:

– Сёстры мои! Дети! Те, кто выживет!.. Помните, кто мы есть! Помните и никогда не забывайте! Верьте, что спасение придёт!..

Толпа поредела и она вырвалась из неё. Бросилась чуть в сторону, огибая нападавших по широкой дуге. Тащила дочь за руку. Часть женщин и детей бросились за ней. Она подхватила ещё какого-то ребёнка и поволокла его под покров леса.

Крикнула напоследок:

– Разбегайтесь! Забивайтесь а заросли! Не бойтесь колючек! Вас вылечат потом, когда найдут! И молчите! Что бы ни случилось, молчите!

Женщины и дети бросились врассыпную. Оливия потащила двоих детей за собой. Быстро и, как казалось ей, бесшумно. Для обычного человека, она двигалась, конечно очень ловко...

Только вот те, кто преследовали их, не были обычными. Они были не только сильнее и быстрее, а ещё и обладали сильно развитыми слухом и обонянием... А у тех "уродов", что были у них предводителями, все органы чувств и вовсе работали не так, как это доступно людям. Как ни тренируйся, так не разовьёшь...

***

Оливия бежала изо всех сил. Не вглубь территории "за Барьером", а вдоль него. Уходила от места трагедии дальше. Конечно, трагедии!.. Она слышала дикие крики женщин и детей. Старалась не думать о том, что происходит с ними сейчас...

Нельзя думать! Нельзя!.. Только самое необходимое имеет право на существование сейчас. Только оно... Выживание. Даже не её, а детей... Она, эта забота о выживании, удивительным образом обостряла её инстинкты. Те самые, что позволяли выживать предкам.

– Некоторым из них!– поправила себя Оливия.

Она не слышала ничего. Но, чувствовала... За ней тоже гнались. И скоро "догонят". А потому она стремительно летела вперёд. Нет, не за спасением. Нет!.. Она высматривала... Пока не нашла то, что нужно ей.

Высоченное дерево. Мало того, что густо облиственное, а ещё и обвитое лианами. А у самых его корней, почти укрытый этими самыми лианами кустарник... Скорее даже невысокие деревца со здоровенными колючками. Палиурус. В народе его раньше звали Держидеревом. Здесь, под влиянием радиации, колючки стали выглядеть и вовсе устрашающе. Именно так, как ей нужно.

На мальчике были лёгкая курточка и брючки. Пойдёт! Оливия стащила ветровку и быстро натянула на дочь. Обняла детей. Прошептала:

– Полезайте в этот куст. Как можно глубже. Старайтесь не поцарапаться. Они учуют кровь... Молчите. Молчите, что бы ни случилось! И ждите. Вас найдут.

Дочь вцепилась в неё мёртвой хваткой:

– А ты?

Оливия отодвинула девочку от себя. Шепнула:

– Скажи папе, что я люблю его. Тебя тоже...

Собралась и жёстко приказала:

– Прочь! И молчите!.. Спасай ребёнка, Перси!..

Подействовало! Хоть тот ребёнок только на год, наверное и младше. Защитница!.. Лив не дала себе больше времени. Побежала прочь от этого места. Как можно быстрее и дальше. Теперь только эти мысли бились в уме женщины. Только это! Увести хищника как можно дальше от детей... И она летела, как ветер...

До тех самых пор, пока её сбил с ног один из "тех". С такой устрашающей рожей, что увидишь такую однажды, и будут кошмары сниться.

– Мне не будут!– отстранённо подумала Лив и приготовилась умереть.

Судя по воплям из-за Барьера, там сейчас умирали её подруги, коллеги, знакомые, дети. Сколько детей!.. Разве то, что случится сейчас с ней, сможет переплюнуть "ту" боль и ужас?.. Эту её боль? Даже если погибнет она и Перси, что это? Только капля в море боли и отчаяния. Том простит её... Должен простить... Она сделала всё, что могла...

Лив совершенно спокойно смотрела в глаза собственной смерти и, вероятно, смерти своего ребёнка. Она видела, как развиты у него органы чувств. Он почует кровь или просто запах детей и вытащит их из того куста. А, может быть, и вытаскивать не станет. Ткнёт этим своим мечом и прикончит их прямо там, в кусте.

Мысли проносились мимолётно. Она не думала даже их, и не страдала уже. Ждала того самого удара. Даже, если он решит изнасиловать её перед тем, она выдержит. Какая разница? Боль её от всего, что произошло, уже не может быть большей.

Лив смотрела в глаза своей смерти и удивлялась. Человеческие глаза на лице монстра. Нет! Даже не так!... Человеческие глаза на изуродованном лице. Любая "не норма" всегда имеет особенности. И чаще всего они болезненные. Значит, это существо, тоже знает о боли немало.

Нет! Тоже не так! Этот человек знает о боли много... Все эти люди, которым свои не оказали никакой помощи. Забыли о них на четыреста лет... С сегодняшними средствами наблюдения и изучения невозможно было бы не заметить разумных существ за Барьером.

Значит, их просто спрятали. Скрыли. Не исключено, что и изучали... Такой себе эксперимент... Над разумными... Преступление... Которое прорвалось в трагедию. В которой виноваты и они тоже. Цивилизованные. Не только эти жестокие, видоизменённые люди...

Лив закрыла глаза. Навсегда. Во всяком случае, именно так она и думала...

Когда этот мужчина поднял её и понёс, она не открыла глаза. Зачем?.. Бояться она не желает... Даже за свою девочку... Она сделала, что могла. А большее не в её силах. Ни она, ни Том, со всеми его ресурсами, не спасут дочь. И того мальчика, что прячется с ней...

Как ни пыталась Лив отрешиться от того, что происходит, мозг всё равно "думал", анализировал. Она догадалась, куда дикарь принёс её, ещё до того, как он приказал глухим, грубым голосом:

– Кричи!

Выговор был странным, но она понимала. И понимала, чего он хочет. Чтобы она выманила детей. Нет! Этого она точно не сделает! Ни за что!..

Лив так и не открыла глаза, когда он хорошенько встряхнул её. Так, что зубы клацнули. А потом, устав от сопротивления, придушил её за шею. Рыкнул снова:

– Кивни, если будешь покорной!

Вместо этого. Лив максимально расслабилась. И приказала себе не цепляться за руку, что не даёт дышать. Пусть сломает шею побыстрее. Такой ручищей, это плёвое дело. Глаза так и не открыла. Если так пойдёт, то она, похоже, легко отделалась. Можно только надеяться, что и детей он прикончит быстро.

Он отпустил её шею внезапно. Встряхнул женщину, держа на весу. И сипло произнёс:

– Что, маленькие крысы? Никто не придёт спасать мать? Я убью её сейчас у вас на глазах и вы будете виноваты!

Манипуляция! Рассчитанная на детей... И дети купились. Вернее, один ребёнок. Лив в ужасе распахнула глаза и не ошиблась. Перси, быстро и ловко, выбиралась на карачках из куста. И тут же, без предупреждения и заминки, кинулась на человекоподобного...

Подпрыгнула и вцепилась зубами ему в руку. Мужчина зарычал и выпустил Лив из рук. Она осела на землю. Хрипела и с ужасом смотрела, как чудовище пытается стряхнуть её ребёнка со своей руки. Голова Перси моталась из стороны в сторону с такой силой, что женщина едва не закричала:

– Ты ей шею сломаешь!

Промолчала. Сломает. И пусть. Быстрая смерть. Мгновенная...

Он понял это. Как и с ней. Поступил иначе. Схватил девочку за шиворот другой, свободной рукой, и попытался отододрать от себя. Получилось... Только судя по количеству крови, Перси отхватила кусок от чудовища. Он поражённый, судя по всему, приподнял девочку повыше, чтобы получше рассмотреть...

А она едва на всадила ему в глаз здоровенный шип. Не промахнулась. Просто реакция у человекоподобного была быстрее. Он вырвал шип из детской ручки и, кажется, с изумлением рассматривал. Перевёл взгляд на девочку, что висела у него перед лицом. Глухо пророкотал:

– Убью!

Перси, белобрысая, с хвостиками на голове... Выплюнула кусок кожи... И пискляво прорычала:

– Ненавижу!

Чудовище... Расхохоталось... Хрипло и страшно. И позвало мальчика, затаившегося в зарослях:

– Выходи!

Наивный ребёнок, решивший, видно, что всё обошлось, послушно выбрался из куста. Лив прикрыла глаза. Дикарь отбросил, правда довольно аккуратно, от себя Перси. Вытащил мальчика... И мгновенно свернул ему шею. Отбросил тело ребёнка подальше, как что-то малозначительное...

Лив даже не заплакала. Перси снова кинулась на монстра. Тот был начеку, и схватил девочку ещё "на подлёте". Снова поднял повыше и пояснил, судя по всему:

– Быстрая смерть. Без боли.

Перси оскалилась снова, а он внушительно продолжил:

– С тобой будет то же самое, если не будешь слушаться!

Перси задёргалась в руках чудовища изо всех сил. Закричала:

– Не буду! Слушаться!.. Убивай!

Человекоподобный рассматривал беснующуюся у него в руках девочку, кажется, озадаченно. И решил зайти с другой стороны:

– Если не будешь слушать меня, я убью твою мать!

Перси закричала-зарычала так, что, судя по всему, сорвала голос:

– Ты всё равно убьёшь её!

Человекоподобный ответил:

– Нет. Она будет жить.

И, видимо устав от от воплей девчонки, закрыл ей рукой рот и нос. Ровно до того момента, пока девочка не потеряла сознание.

Посмотрел на Лив:

– Ты будешь жить.

Перехватил девочку удобнее:

– Ей не стоит видеть того, что там.

Лив встала с земли...

Глава 2.

Человекоподобный не вырубил её. Мало того, он нёс её так, чтобы она видела всё, что происходило на месте побоища...

Она понимала зачем. Устрашение. Он, этот дикарь, показал её и дочери будущее, если она не будет "слушаться". Понятно, что подразумевает это "слушаться"... Ему почему-то недостаточно было бы обыкновенного изнасилования. Ему нужно, чтобы она пришла и легла с ним сама. Ради ребёнка. Пока она будет "слушаться", Перси будет жить.

И, конечно, она пойдёт и ляжет с этим чудовищем. Не сможет поступить иначе. Пока будет возможность бороться за их с Томом дочь, она будет бороться. Она так много получила от судьбы. Теперь, наверное, пришло время отдавать...

Странные мысли для женщины будущего, скажете вы! А какие мысли могли быть у неё, когда вот оно перед глазами! Классическое побоище, из глубин истории человечества. С грабежом. Лив видела, что из мобильных домов экологического лагеря забирают всё, в первую очередь, книги, носители информации, оборудование, и тут же уносят за Барьер. В жуткий ядовито-зелёный лес.

Конечно, не грабёж был самым страшным в тех, старых войнах, а судьбы побеждённых. "Они" забрали себе совсем немногих. В основном, девочек-подростков. Понятно, почему. Они не только красивы первой, ранней красотой, а и молоды, здоровы. Смогут много, если понадобится, рожать. И приучить их к "новой" жизни будет намного легче, чем взрослых, состоявшихся женщин.

Может быть, поэтому на дикаря странно посматривали сообщники. Взрослая женщина и ребёнок. Он выбрал себе странную добычу. Никто ни слова не проронил, хотя, как заметила Лив, некоторые из этих особей были довольно шумными и крикливыми. Понятно, почему молчали. Человекоподобный был одним из самых крупных и, наверное, сильных.

Из детей, наверное, осталась в живых одна Перси. Дети, женщины, мужчины,– все они лежали тут. На поляне. А вокруг них продолжалась та самая, дикая, во всех смыслах, жизнь... Одни из нападавших, грабили. Другие, ещё насиловали или убивали своих жертв. Тут же. Не стесняясь никого. Кто-то, как человекоподобный, тащил свою "добычу" к соплеменникам. Остальные обходили поляну и лес вокруг. Добивали и проверяли, мертвы ли жертвы.

– Зачищают территорию,– вспомнилось Лив откуда-то. Да. Им точно не нужны свидетели.

Нападавшие торопились. Это тоже понятно. Они сумели отключить Барьер так, что тревога не объявлена до сих пор. Даже если они обманули систему мониторинга, рано или поздно это заметят. Скорее, рано. В столкновении с "современными" людьми дикари, конечно, не выстоят. Их уничтожат мгновенно. А значит, они постараются скрыться в этом своём Лесу, как можно быстрее со всем награбленным и пленниками.

Казалось бы, смешно. Их ведь можно отыскать благодаря тем самым системам мониторинга в два счёта... Вот только жители заражённых территорий, похоже, понимают, что само их существование – тайна и играют на этом. Они считают, что, вероятно, Барьер и контроль за ним усилят. Людей, цивилизованных людей, к нему, быть может, перестанут подпускать близко, но на этом всё. Как можно наказать тех, чьё существование ты тщательно прячешь?..

– Вероятно, весь этот ужас спишут на что-нибудь техногенное,– тягостно вздохнула Лив.– Так можно списать и пропавших без вести, чьи тела не найдут. Взрыв, пожар, ещё что-то. А остальное на зверей. Тела приведут в порядок или захоронят сами. Скажут, что они радиоактивные, к примеру...

Размышления Лив прервали. Человекоподобный дошёл до своих соплеменников. Старик и несколько юношей караулили какой-то скарб и семерых совсем юных девочек. Лив затошнило. Совсем дети! Всего лет на шесть старше Перси!

Человекоподобный уронил её на землю. Дочь, однако, вложил ей в руки довольно бережно. Оглядел "своих" и произнёс угрожающе:

– Мои. Не сметь трогать!

Развернулся и пошёл по своим делам. Добивать женщин и детей, грабить или совещаться с такими же, как сам...

Перси была без сознания. Пусть так и будет! Пусть не увидит того, что творится вокруг!.. Лив посильнее прижала дочь к себе. Её присутствие давало силы жить. Просто дышать. И выносить саму мысль о том, что ещё будет. На пленниц никто не смотрел. Никого не связывали. Захватчики, видно, рассудили, что у них хватит ума понять: только тут они под защитой.

По кромке поляны располагалось несколько таких лагерей. В одном из них, пленница воспользовалась тем, что их не связали, чтобы покончить с собой. Юная девочка, в залитом кровью сарафане вскочила и побежала. Медленно. И не потому, что не могла быстрее. Она просто ждала... Какой-то из человекоподобных подскочил к ней и ловко, одним ударом снёс ей голову. Тут же занялся своими делами. Пленницы в лагере Лив даже не ахнули. Только опустили головы.

– Хотят жить,– подумала Лив.– Все мы хотим жить. Первый и главный инстинкт...

***

Каждый из нападавших, как оказалось, мог взять себе что угодно и сколько угодно, но с тем условием, что понесёт он это сам и с той скоростью, чтобы не задерживать остальную группу.

Кто-то нёс тех самых девочек, кто-то скарб. Человекоподобный нёс двоих. И был самым быстрым. Неутомимым. Оно и понятно. Изменённых не много. Они были, как правило, предводителями племён.

Перси пришла в себя уже после того, как отряд покинул страшное место. Не закатила истерику. Молчала, настороженно поглядывая по сторонам, как мелкий, но хитрый зверёк.

На ночь расположились на поляне. Перекусили, кто чем. Молодые парни тут же утащили "своих" девочек в лес. Хорошо, что хоть не при всех... Человекоподобный не подходил к Лив кроме того раза, когда подал ей два пайка из запасов лагеря и пару одеял для неё и дочери.

Лив не сомневалась, что наступит и её очередь. Но то, что дикарь способен ждать и соблюдать хоть какие-то правила, радовало. Хотя, кто их знает, какие у них тут правила, в этом мире постапокалипсиса?..

***

Узнавать о правилах жизни в постапоке Лив и её дочь стали ещё через пару дней. К обеду. Когда дошли, наконец, до деревни племени. Или общины... Довольно большой, кстати. С частоколом вокруг и добротными деревянными домами. Которые, конечно, отлично видны из космоса. С современными-то средствами и кораблями! Если только силовое поле Барьера не обладает свойством прятать всё это... А задействовать особые средства для космотразведки кому придёт в голову? Своя же планета, изученная вдоль и поперёк...

Лив стало натурально дурно. Всё это означало одно: их не будут искать! А значит, не найдут! Её Перси проведёт жизнь тут. Когда вырастет ещё немного, найдётся тот, кто схватит её вот так же... Вряд-ли в этом обществе женщины обладают хоть какими-то правами!..

Есть ли вообще смысл бороться и оттягивать неизбежное? Или лучше прекратить всё быстро, как та девочка, на поляне? Может быть, это будет милосерднее не только по отношению к ней самой, но и к дочери? Что хорошего может ждать её в таком месте?..

Люди в деревне, к облегчению Лив, не вели себя как дикари. Не вопили, увидев своих. И пленниц тоже. Отводили глаза. Может быть, у кого-то здесь есть совесть и сердце? Ещё Лив заметила, что на неё саму люди смотрят с откровенной жалостью. Значит, ждёт её с этим дикарём что-то по-настоящему страшное... Что-то такое уже приходило ей в голову. Взгляды того старика, что караулил их на поляне, были говорящими. И молодых парней, что таскали девочек в лес...

Нужно узнать, что за "сюрприз" ждёт её. Если всё так, как она предполагает, значит жить здесь долго ей не придётся. Или этот дикарь – маньяк, который убивает своих женщин под настроение. Или что-то у него там с физиологией нехорошее... Если она не сможет устроить так, чтобы Перси после её смерти была хотя бы в относительной безопасности, то и тянуть смысла нет. Не зря она биолог. Ей, которую, муж шутливо звал Деметрой, как богиню плодородия, достаточно будет одной прогулки в местный лес, чтобы чай, выпитый на ночь, безболезненно отправил их с Перси... Куда он там отправлял у древних народов?..

Во дворе своего дома, большего, чем у остальных жителей, человекоподобный поставил Лив на ноги и даже придержал, когда она пошатнулась. Сунул ей Перси в руки. Буркнул:

– Идите умывайтесь. Ешьте. И пойдём.

Лив удивилась. Она была уверена, что теперь, когда они добрались до логова дикаря, её ждёт что угодно, только не прогулка... Ладно.

Человекоподобный ушёл прочь. Лив толкнула дверь в дом. Вошла. Нужно накормить-напоить Перси. Умыть. И дело к вечеру... Видно, первобытный хочет оставить девочку на ночь где-то в другом месте. Чтобы не отдирать её потом от своей задницы. Она снова кинется защищать мать и не позволит ему подступиться...

Дикаря не было жаль. И смешно не было. Страшно, глупо, да. О чём она вообще размышляет? Она, которая всю жизнь любила одного мужчину? И любит, и будет любить... А раз так, то она сделает всё, чтобы у дочери Томаса Блайза был шанс выжить в этом аду.

Высохшая старуха вышла к ним навстречу. Из кухни, наверное. Стояла и рассматривала Лив и девочку, которая спросонья жалась к матери. Буркнула:

– Есть идите. Мыться потом.

Говорила понятно. Как хорошо, что хоть с коммуникацией проблем не будет!.. И хмурый вид женщины не обидел Лив. Как она может ещё смотреть на грязных, в крови, женщину и ребёнка? Особенно, если сама не одобряет того, на что решились их мужчины?

Как оказалось, Лив была совершенно права. Старая Марфа была удивительно доброй и порядочной. Только она и могла выносить бешеный нрав хэда. Потому и ходила прибраться, и готовить к нему. Она стала для Лив и Перси настоящим другом.

Это будет потом... А пока Лив улыбнулась женщине, поблагодарила её и пошла следом за ней на кухню. Заставила поесть дочь и поела сама. Нужны силы. Пока они ели, Марфа сбегала куда-то и принесла одежду. Простую, домотканую. Платье для Лив и штаны с туникой для Перси. Извинилась:

– Прости. Это для мальчика...

И глянула при этом остро на пришлую. Лив кивнула благодарно и тоже аккуратно поблагодарила:

– Спасибо. Так даже лучше. Она сорванец. Хуже мальчика... И внимание...

– Лишнее внимание ей тоже не к чему!– прямо уже заявила старуха.– Сколько ей?

– Скоро восемь.

Женщина скупо улыбнулась:

– Не волнуйся пока. Никто не сможет претендовать на неё, пока она не станет девушкой.

– А чтобы вообще никто не претендовал?– выпалила Лив и замерла в ожидании ответа.

Они, каждый из этих ответов, определяли, жить ей и Перси или выпить на ночь тот самый чай. Что-то наверное увидела в её лице женщина потому, что прошипела едва слышно:

– Ты что? Не только себя убить готова, но и ребёнка?

Лив спокойно кивнула и твёрдо ответила:

– Да. Я не позволю, чтобы кто-то насиловал её в двенадцать лет.

Старуха поджала губы:

– Зачем так-то?.. У нас тоже влюбляются. Иногда...

Лив прошептала едва слышно:

– Видела я...

Бабка встала вдруг и скомандовала:

– Мыться! Тут даже ванна есть. Девочка первая. Ты за ней. Шевелитесь. Атари́к скоро вернётся.

Ванну набрали. Перси усадили в горячую воду отмокать, а старуха взяла Лив за руку и снова увела в кухню. Ненадолго. Там заговорила с ней прямо. И чётко обрисовала перспективы девочки.

– Когда она созреет, любой сможет претендовать на неё. Кто победит, тот и заберёт себе. Не только из нашей семьи. Если ты хочешь для неё другой жизни, то путь только один. Нёрс должна взять её к себе в ученицы. Тогда никто не сможет принуждать её. Она будет только с тем, кого выберет сама. Или не будет ни с кем. Наша нёрс Мел так никого и не выбрала. Она одна всю жизнь.

Лив уцепилась за информацию:

– Кто такая нёрс? Что она делает?

Марфа пожала плечами:

– Лечит, помогает. Роды принимает. Душу лечит, если болит...

Ясно! Врач и шаман племени. Отлично!..

Старуха, видно, словила тень надежды на лице молодой женщины и убила эту надежду на корню:

– Нёрс должна пойти к Хоррору и стать изменённой. Иначе никак.

– Кто такой Хоррор?

Лив спрашивала, но сама уже примерно понимала, что услышит. Осколки старого языка говорили сами за себя. Хэд Атарик – вождь, от head. Нёрс Мел – от nurse, медицинской сестры. В честь тех, кто помогал выжившим после взрыва. Раз так, то Хоррор – это ужас, первопричина того, что случилось с этими людьми четыреста лет назад.

Выходит, что все эти изменённые получают свои мутации, окунаясь в источник радиоактивного заражения. Или находясь рядом с ним. И то же самое эта милая женщина предлагает в качестве выходя для её ребёнка!

– В каком возрасте нёрс должна окунуться в Хоррор?

Марфа пожала плечами:

– Когда пожелает, желательно до зрелости. Или когда Хоррор позовёт её...

– Какие предрассудки!– ужаснулась Лив про себя.– Верить в то, радиоактивная воронка может кого-то там позвать!

А старушка продолжила:

– Если кто-то, имеющий власть, претендует на девушку нёрс, то ей нужно поторопиться. Лучше обзавестись лишней парой ушей, чем оказаться замужем без согласия!

Добрая женщина разошлась и говорила теперь достаточно откровенно. Потому Лив задала следующие важные вопросы. Нужно идти к Перси, мыться самой. И куда-то там ещё идти...

Женщина цивилизованного мира, жена героя, она не стала ходить вокруг. И спросила прямо:

– Почему все смотрят на меня, будто я не жилец? Ваш хэд маньяк и убивает женщин?

Марфа кивнула:

– Убивает. Только не так, как ты думаешь. Ты же видишь, что он изменённый. У них разные особенности бывают. Атарик сильный и крупный. От него беременеют несмотря на все отвары нёрс. А потом умирают в родах. Он потому редко берёт женщину. Только когда невмноготу. Бережёт своих...

– А "не своих", значит, можно не беречь!– подумала Лив даже без горечи. Не после того, что видела там, у Барьера! Он не убил её там только потому, что точно знал, что убьёт позже!

Спросила другое:

– Он сказал, что мы пойдём куда-то после того, как приведём себя в порядок. Куда?

Старушка глянула на неё как на дурочку:

– Так к нёрс и пойдёте! За травами, что защитят тебя. Или, хотя бы, шанс дадут. Он не станет убивать тебя просто так. Он сам мучается от того, что так выходит... Он хороший человек... Хоть и страшный...