Текст книги "Мой прекрасный монстр (СИ)"

Автор книги: Натали Грант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

Глава 31

Я открыла глаза и тут же зажмурилась – яркое полуденное солнце безжалостно ударило в лицо, заставляя слезиться глаза. Несколько секунд я лежала неподвижно, пытаясь понять, где нахожусь. Мягкая трава щекотала шею и руки, птицы звонко пели где-то поблизости. Медленно приподнявшись на локтях, я огляделась и с удивлением обнаружила, что лежу на знакомой поляне, с которой открывался вид на мой дом.

Сердце екнуло от тревожного недоумения – как я здесь оказалась? Последнее воспоминание, мелькнувшее в сознании – церковь, Мелисса, произносящая странное заклинание, и Райт…

Внезапно воспоминания хлынули потоком, словно прорвав невидимую плотину. Те существа, пустые оболочки, их холодные прикосновения, высасывающие жизнь. Кровь Райта, его отчаянный шепот, тени, отступающие перед его силой. Я помнила, как он держал меня, обессиленную, почти потерявшую сознание, и что-то говорил – слова утешения, обещания, заклинания… Я не могла разобрать, что именно, сознание уже ускользало.

– Как я здесь оказалась? – прошептала я, прикасаясь к лицу дрожащими пальцами. На них остались следы запекшейся крови – моей или Райта, я не знала.

С трудом поднявшись на ноги, я почувствовала слабость во всем теле, словно пережила тяжелую болезнь.

Шатаясь, я направилась к дому. Каждый шаг давался с трудом, ноги подкашивались. В голове пульсировала тупая боль, а во рту стоял металлический привкус, словно я долго держала на языке старую монету.

Едва я переступила порог дома, как услышала встревоженный голос матери:

– Лира? Лира, это ты?!

Она выскочила из кухни, и ее лицо, уже напряженное от беспокойства, исказилось при виде меня.

– Господи милосердный! – воскликнула она, подбегая ко мне и хватая за плечи. – Где ты была?! Что с тобой случилось?! Я всю ночь не сомкнула глаз! Приходила к тебе в комнату – кровать пустая! Я думала, с ума сойду от беспокойства!

Ее руки дрожали, глаза лихорадочно блестели, а голос срывался на крик. Такой я редко видела свою мать – всегда сдержанную, всегда спокойную.

– Мама, я… – начала я, но слова застряли в горле. Что я могла сказать ей? – Мне нужно присесть.

Она помогла мне дойти до кухни, усадила на стул. Перед глазами все еще плыли черные пятна.

– Где ты была, Лира? – повторила она тише, но в ее голосе звучало еще больше тревоги. – Что происходит? Ты… выглядишь совсем больной.

Я подняла на нее взгляд. Ее лицо, такое родное и любимое, сейчас выражало крайнюю степень волнения. Морщинки вокруг глаз казались глубже обычного, а в уголках губ залегли скорбные складки.

Внутри меня разливалась нежность. Мама – тот самый человек, чьи руки собирали меня по кусочкам всю жизнь, сейчас стоял передо мной, не подозревая о буре, которая вот-вот разразится. Как мне хотелось обнять ее, прижаться щекой к плечу и рассказать всю правду о Райте! О наших тайных встречах, о нашей любви, которую мир не готов был принять. Обо всем, что терзало мое сердце. Ведь кто, как не мама, сумел бы дать тот совет, в котором я так отчаянно нуждалась?

– Мама, я не знаю, что делать, – сказала я наконец, чувствуя одновременно облегчение и страх от произнесенных вслух слов. – Я не чувствую… связи с Арло. Я пытаюсь, правда пытаюсь, но что-то не так.

На секунду она замерла, а в ее глазах мелькнуло понимание и что-то еще – тревога? Сочувствие?

– Милая, – она села рядом со мной и взяла мои руки в свои, – Вы с Арло просто еще не знаете друг друга.

– Но что, если… – я запнулась, не зная, как выразить свои сомнения, не раскрывая всей правды. – Что, если это ошибка?

Мама покачала головой и слабо улыбнулась.

– Ошибки быть не может, дорогая. Если судьба решила, что вы с Арло должны быть вместе, значит, так и должно быть. Дай этим отношениям время. Все наладится, вот увидишь.

Я смотрела в ее глаза, полные искренней заботы, и не могла заставить себя сказать правду. Как объяснить ей, что мое сердце принадлежит другому, что я чувствую настоящую связь с кем-то, кого в нашем мире считают врагом?

– Я постараюсь, – сказала я наконец, сжимая ее руки. – Спасибо, мама.

Она улыбнулась шире, и напряжение в ее плечах немного ослабло. Я поднялась к себе в комнату, переоделась и долго стояла под горячим душем, словно пытаясь смыть не только грязь, но и следы прошедшей ночи, тень прикосновений тех существ. Но я знала, что некоторые следы не смыть водой – они остаются внутри, невидимые для других, но ощутимые для тебя.

Позже, когда я лежала в постели, глядя в потолок, меня не отпускало ощущение, что мне нужно разобраться во всем, что происходит вокруг. Арло что-то скрывал, и это “что-то” каким-то образом было связано с Райтом и со мной. Я не могла больше жить в неведении, притворяясь, что верю в наш союз с Арло.

Решение пришло внезапно – я вернусь в дом Арло. Если я не могла быть с Райтом – по крайней мере, пока – я должна была разобраться с Арло, узнать правду о том, почему все происходит так, как происходит.

Когда я вернулась в дом Арло, стоял полдень. Слуги встретили меня с привычным почтением, но в их взглядах читалось любопытство – где всё время пропадает будущая хозяйка дома? Впрочем, никто не осмелился задать вопрос вслух.

– Господин Арло вернется сегодня вечером, мисс, – сообщила экономка, когда я спросила о его местонахождении. – Он отправил сообщение, что его деловые вопросы решились быстрее, чем он ожидал.

Я кивнула, чувствуя, как внутри все сжалось от тревожного предчувствия. Как удачно он вернулся именно сегодня, когда я оказалась дома. Совпадение?

– Спасибо, – ответила я и направилась в свою комнату.

Но вместо этого, убедившись, что никто не следит за мной, я свернула в коридор, ведущий к кабинету Арло. Дверь была не заперта – еще один знак того, что он не ожидал внезапного возвращения. Осторожно войдя внутрь, я прикрыла за собой дверь и огляделась.

Кабинет был просторным и строгим, без излишеств. Массивный дубовый стол, книжные шкафы вдоль стен, кожаное кресло. Все идеально прибрано, ни единой пылинки. Арло любил порядок во всем.

Я подошла к столу, осторожно выдвинула верхний ящик. Ничего интересного – бумаги, счета, деловые письма. Во втором ящике лежали какие-то документы с городской печатью, договоры, контракты.

И тут мой взгляд упал на рамку, стоявшую на книжной полке за столом. Она стояла так, что была видна только сидящему в кресле Арло, но не его гостям. Подойдя ближе, я взяла рамку в руки и замерла, пораженная.

С фотографии на меня смотрела невероятно красивая девушка с белокурыми волосами, ниспадающими на плечи мягкими волнами. Ее улыбка была открытой, искренней, в глазах светилась радость жизни. Она была похожа на Арло – те же черты лица, тот же разрез глаз, только более мягкие, женственные. В уголке фотографии виднелась надпись изящным почерком: “С любовью, Элеонора”.

Сестра Арло. Она была действительно прекрасна – настоящая красавица, какими рисуют принцесс в сказках. Я вернула рамку на место, чувствуя, как внутри меня растет беспокойство.

В течение дня я пыталась осторожно расспросить слуг о Элеоноре, но реакция была одинаковой – испуг, нежелание отвечать, поспешное бегство под предлогом неотложных дел. Даже самые разговорчивые из горничных замолкали и меняли тему, стоило мне упомянуть имя Элеоноры. Это только усилило мое беспокойство и любопытство.

Вечером я сидела в своей комнате, перебирая в уме все, что знала и чего не знала о ситуации, когда услышала шум внизу. Арло вернулся. Сердце заколотилось быстрее – я знала, что предстоит непростой разговор.

Не прошло и десяти минут, как дверь в мою комнату распахнулась с такой силой, что ударилась о стену. На пороге стоял Арло – обычно аккуратный и сдержанный, сейчас он выглядел взбешенным. Его лицо покраснело, галстук был небрежно ослаблен, а в глазах пылала ярость.

– Что ты делала в моем кабинете? – прорычал он, делая шаг вперед. – Кто дал тебе право рыться в моих вещах?

Я вскочила с кровати, испуганная его внезапным появлением и яростью, но решила не показывать страха.

– Я хотела узнать правду, – ответила я, стараясь говорить спокойно. – Правду о тебе, обо мне, о нас.

– Правду? – он рассмеялся, но в его смехе не было веселья, только злость. – Какую правду? Что именно ты искала?

– Я хотела узнать, что случилось с Элеонорой, – сказала я прямо, наблюдая за его реакцией.

Он застыл, и на мгновение его лицо стало мертвенно-бледным. Затем краска снова прилила к щекам, и он сделал еще один шаг ко мне.

– Это не твое дело, – процедил он сквозь зубы. – Я уже ясно дал тебе понять, что не желаю говорить об этом. Как ты смеешь лезть в мою личную жизнь!

– Но мы же семья, разве нет? – возразила я, чувствуя, как внутри поднимается волна гнева, смывающая страх. – Разве я не имею права знать о прошлом своего жениха?

– Не переходи черту, Лира, – его голос стал тише, но от этого еще опаснее. – Есть вещи, которые тебя не касаются.

Арло скривил губы в холодной, высокомерной усмешке. Его взгляд сейчас напоминал осколки льда – острый, пронзительный, безжалостный. Он сделал ко мне еще один шаг, возвышаясь подобно темной тени.

– Ты моя будущая жена, – произнес он с нажимом, словно вколачивал гвозди. – И ты будешь слушать меня и уважать мои желания. Это твой долг, твое предназначение. Ты – моя собственность, Лира. Пора бы тебе запомнить это и знать свое место.

Слова ударили как хлыст. Я физически ощутила, как они обожгли мою кожу, пробудив внутри бурю негодования. Собственность? Место? Кем он себя возомнил?

– Я не вещь, Арло, – мой голос дрожал от едва сдерживаемого гнева. – И не твоя собственность. Никогда ею не была и не буду. И я не уверена, что мое предназначение – быть с тобой.

Я наблюдала, как меняется его лицо – сначала удивление, затем недоверие, и наконец, яростное осознание. Краска отхлынула от его щек, и он стал бледным, как полотно. Только глаза горели лихорадочным блеском, а на виске пульсировала тонкая голубая вена.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он тихо, почти шепотом, но в этом шепоте слышалась такая угроза, что мурашки пробежали по коже. – У тебя есть какие-то сомнения на этот счет, Лира?

– Да, – твердо ответила я, хотя внутри все дрожало. – Имеются.

Он смотрел на меня несколько долгих секунд, словно пытался проникнуть в мои мысли. Затем, к моему удивлению, его напряженная поза внезапно расслабилась. Он медленно подошел к пуфику под окном, расправил полы пиджака и вальяжно опустился на него, скрестив ноги. На его лице вновь появилась та самая маска – невозмутимая, нахальная, полная самодовольства и превосходства.

– Хорошо, – протянул он, поправляя манжеты рубашки таким жестом, будто мы вели светскую беседу за чаем. – Давай, излагай. Раз уж тебе есть что сказать, я весь внимание.

Его показное спокойствие и надменность только усилили мое раздражение. Я была так измотана всеми этими играми, всеми недомолвками и ложью, что больше не желала участвовать в этом фарсе.

– Нет ничего, что я хотела бы излагать, – ответила я холодно. – Ничего, кроме того, что меня тошнит от твоего притворства.

Его брови слегка приподнялись, но лицо осталось непроницаемым.

– Притворства? – переспросил он с нотками веселья в голосе. – Что именно ты имеешь в виду, дорогая?

– Ты не мой истинный, – слова сорвались с губ прежде, чем я успела их обдумать. – Все это – ложь. Фальшивка.

Я наблюдала, как его маска дрогнула, как в глазах промелькнул какой-то новый, острый интерес. Но он быстро овладел собой, снова превратившись в олицетворение холодной невозмутимости.

– Какие громкие заявления, – протянул он, растягивая слова. – И на чем же они основаны?

Я скрестила руки на груди, готовая к битве.

– На том, что я знаю, как ощущается настоящая связь истинных, – сказала я тихо, но твердо. – И это не то, что есть, между нами.

Арло тихо рассмеялся, но его смех был лишен веселья – в нем звучала горечь и что-то еще, похожее на разочарование.

– А ты у нас теперь эксперт по связям истинных? – его голос сочился сарказмом. – Просветишь меня, откуда такие познания? Или, может быть… – он сделал драматическую паузу. – Ты уже встретила кого-то, кто кажется тебе более… подходящим на эту роль?

В его голосе прозвучала такая опасная нота, что я внутренне напряглась. Он знал? Или просто догадывался?

– Я просто знаю, что настоящая связь истинных не ощущается как пустота, – парировала я. – Не нужно быть экспертом, чтобы понять, что нас с тобой не связывает ничего, кроме твоих амбиций и моей наивности.

Его лицо снова затвердело, став похожим на безжизненную маску.

– Если я не твой истинный, – сказал он медленно, почти по слогам. – Тогда кто им является? Может, поделишься? – Он подался вперед, и в его глазах появился хищный блеск. – Ты знаешь, что это преступление – скрывать своего истинного, если он действительно где-то есть?

Я не дрогнула, хотя мое сердце заколотилось с удвоенной силой.

– Преступление? – повторила я с деланным удивлением. – Интересно, как классифицируется то, что делаешь ты? Выдавать себя за чужого истинного – это, должно быть, карается еще строже.

– Это серьезное обвинение, – его голос стал тише, но от этого только опаснее. – Особенно для девушки из… скажем так, не самой влиятельной семьи. Ты ведь понимаешь, что я могу с легкостью сдать тебя нашему правительству? Изменницам вроде тебя нечего делать в нашем государстве.

Я вздрогнула от его прямой угрозы, но не отступила.

– Если я изменница, то ты – лжец, – парировала я. – И тебе грозит такое же наказание.

Арло снова рассмеялся, на этот раз с искренним весельем, как будто я сказала что-то невероятно забавное.

– О, милая, – протянул он, откинувшись на спинку пуфика. – Ты действительно не понимаешь, с кем имеешь дело? Для таких, как я, правила… гибкие. А вот для таких, как ты, – он окинул меня оценивающим взглядом. – Они высечены в камне. Один неверный шаг, и ты исчезнешь, как и не было.

Его самоуверенность и высокомерие подействовали на меня как красная тряпка на быка. Внезапно все кусочки головоломки начали складываться в единую картину, и я почувствовала, как холодная ярость поднимается внутри.

– Это Гэллен, да? – выпалила я. – Вы с ним что-то планируете. Что именно? Зачем понадобилось притворяться моим истинным? Что вы задумали?

Я заметила, как его глаза на мгновение расширились, прежде чем он снова принял скучающий вид.

– А ты не такая тупая, как я думал, – сказал он с ноткой злорадства в голосе. – Поздравляю с прозрением. Жаль только, что оно пришло слишком поздно.

Страх холодной змеей обвился вокруг моего сердца, но я не позволила ему парализовать себя.

– Что бы ты ни планировал, Арло, тебе лучше этого не делать, – сказала я тихо, но твердо.

– Неужели? – он выгнул бровь с наигранным удивлением. – И кто меня остановит? Ты?

Я смотрела на него долгим взглядом, собирая всю свою решимость. В моей голове звучало имя, которое я не могла произнести вслух – имя человека, который обладал силой, о которой Арло мог только мечтать. Райт, сын правителя Искажённых, мой настоящий истинный. Если бы Арло только знал, кто на самом деле стоит за мной… но он не знал. По крайней мере, я на это надеялась.

– Арло, – произнесла я его имя с такой скрытой угрозой, что он невольно вздрогнул. – Ты не представляешь, с кем играешь.

Что-то в моем тоне, в моем взгляде, в моей уверенности заставило его замереть. Он смотрел на меня так, словно видел впервые, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на неуверенность.

– Ты блефуешь, – сказал он наконец, но в его голосе уже не было прежней самоуверенности.

– Я никогда не была так серьезна, как сейчас, – ответила я, не отводя взгляда.

Несколько долгих секунд мы смотрели друг на друга, ведя молчаливый поединок. Затем Арло медленно поднялся с пуфика, поправил пиджак и натянул на лицо холодную улыбку.

– Этот разговор окончен, – сказал он с деланным безразличием. – Я не собираюсь тратить свое время на пустые угрозы девчонки, которая возомнила себя бог знает кем. – Он направился к двери, но на пороге обернулся. – И запомни, Лира – твоя судьба решена. Никто не сможет ее изменить – ни ты, ни твой воображаемый защитник.

С этими словами он вышел, плотно закрыв за собой дверь. Я осталась стоять посреди комнаты, чувствуя, как дрожат колени от напряжения. Я знала, что бросила вызов опасному человеку, и понимала, что последствия не заставят себя ждать. Но странным образом я ощущала не страх, а странное облегчение – наконец-то маски были сброшены, и игра перешла на новый, открытый уровень.

Глава 32

После разговора с Арло я была эмоционально измотана, но с ясностью в мыслях, которой не ощущала уже очень давно. Опасения и страхи никуда не делись, но теперь они соседствовали со странным чувством освобождения. Словно я сбросила тяжелые цепи притворства, которые носила слишком долго.

Когда наступила ночь, я приготовилась к привычной боли и тоске – к тем ощущениям, которые возникали, когда мы с Райтом не виделись. Но, к моему удивлению, метка на руке оставалась спокойной – никакого жжения, никакого покалывания.

Утром я снова обратила внимание что чувствую себя – нормально. И меня это обеспокоило. Осмотрев свою руку, я провела пальцами по извивающимся линиям рун – они выглядели как обычно. Может быть, наша связь с Райтом укрепилась настолько, что физическое расстояние больше не причиняло нам боли? Или… возникла более тревожная мысль – что, если что-то случилось с ним?

Завтрак с Арло прошел в полном молчании. Атмосфера за столом была настолько напряженной, что, казалось, воздух можно было резать ножом. Мы лишь вежливо поздоровались, после чего, даже не взглянув на меня, он полностью сосредоточился на своей тарелке. Я наблюдала за ним из-под опущенных ресниц, пытаясь разгадать его мысли, но он оставался непроницаемым.

Доев свой завтрак в полной тишине, он аккуратно промокнул губы салфеткой, встал из-за стола и, не сказав мне ни слова после вчерашнего разговора, покинул столовую. Его шаги гулко отдавались в тишине, пока не стихли в отдалении.

Оставшись одна, я медленно допила чай, размышляя о своих следующих действиях. Мне отчаянно хотелось узнать больше об Элеоноре – эта таинственная девушка, чье имя вызывало такой страх и напряжение в доме Арло, не давала мне покоя. Я вспомнила о садовнике, который рассказал мне о ней. Возможно, он мог бы рассказать мне больше?

С этой мыслью я отправилась на поиски старика, но одна из служанок, увидев, как я направляюсь к саду, поспешила сообщить мне неожиданную новость.

– Мисс Лира, – проговорила она, нервно сминая край фартука. – Если вы ищете мистера Ходжеса, то его сейчас нет. Он взял отпуск на несколько недель. Его заменяет новый садовник, мистер Финч.

– Отпуск? – переспросила я, не скрывая удивления.

Служанка опустила глаза, избегая моего взгляда.

– Это было… внезапное решение, мисс. Семейные обстоятельства, как я слышала.

Я кивнула, но внутри меня поселилось неприятное чувство. Слишком много совпадений, слишком много странностей. Сначала наша с Арло конфронтация, теперь внезапный отпуск садовника, который мог бы рассказать мне об Элеоноре. Я начинала понимать, что в этом доме нет ничего случайного – здесь у стен есть глаза и уши, и Арло внимательно следит за каждым шагом его обитателей, особенно за моими.

После обеда я стояла у окна своей комнаты и наблюдала, как черный автомобиль Арло выезжает за ворота особняка. Наконец-то дом остался без его тяжелого присутствия, и я могла вздохнуть свободнее. Не желая проводить еще один день в праздном ожидании, я решила исследовать библиотеку Арло.

Библиотека оказалась именно такой, как я и представляла – величественной, с высокими потолками и стенами, полностью заставленными книжными полками. Запах старых книг и полированного дерева наполнял воздух, создавая атмосферу тепла и уюта. Солнечный свет струился через высокие окна, падая золотистыми лучами на темное дерево и кожаные переплеты.

Я медленно шла вдоль полок, проводя кончиками пальцев по корешкам книг, наслаждаясь ощущением тисненых названий под пальцами. Здесь были книги на разные темы – история, наука, философия, литература… Мой взгляд остановился на небольшом томике в кожаном переплете. Я вытащила книгу, ощущая приятную тяжесть в руках.

С книгой в руках я устроилась на широком подоконнике, как делала это дома тысячи раз. Подтянув колени к груди и прислонившись спиной к оконной раме, я открыла книгу и погрузилась в знакомые с детства стихи.

Не знаю, сколько времени я провела, погрузившись в чтение, но внезапно краем глаза уловила какое-то движение. Подняв взгляд от страниц, я заметила незнакомую женщину, идущую по гравийной дорожке от ворот к особняку. Она двигалась неторопливо, с достоинством, присущим людям преклонного возраста. Ее седые волосы были аккуратно собраны в строгий пучок, а прямая спина и высоко поднятая голова говорили о внутренней силе, которую не смогли согнуть годы.

Я с интересом наблюдала, как одна из прислуг вышла ей навстречу. Через закрытое окно я не могла расслышать их разговор, но по напряженной позе служанки и жестам было ясно, что незнакомку не ждали и, возможно, даже не хотели видеть. Однако было что-то в этой женщине – в ее спокойной уверенности и мягком, добром взгляде – что заинтриговало меня.

Захлопнув книгу, я быстро спустилась вниз, движимая внезапным любопытством и странным предчувствием, что эта встреча важна. Когда я вышла на крыльцо, то услышала, как домработница, сцепив руки перед собой, говорила с едва скрываемым раздражением.

– Я уже сказала вам, мадам, мистера Рейнфильда сейчас нет дома. Я должна попросить вас уйти.

Пожилая женщина стояла спокойно, ее лицо, изрезанное морщинами, выражало терпеливое ожидание, но в глазах светился непоколебимый дух.

– Я подожду, – просто сказала она. – Арло должен услышать то, что я пришла сказать.

– Боюсь, это невозможно, – настаивала домработница, повышая голос. – Мистер Рейнфильд дал строгие указания насчет посетителей, и вы…

Я не могла больше оставаться в стороне и поспешила к ним, чувствуя странную необходимость заступиться за эту женщину.

– Все в порядке, Марта, – обратилась я к домработнице, которая от неожиданности моего появления вздрогнула. – Я могу принять гостью.

Марта выглядела растерянной, не зная, как поступить. Она переводила взгляд с меня на незнакомку и обратно, явно борясь между моим распоряжением и страхом перед гневом Арло.

– Но мисс Лира, мистер Рейнфильд…

– Уверена, он поймет, – мягко, но твердо прервала я ее. – Пожалуйста, подготовьте чай в малой гостиной.

Неохотно кивнув, Марта бросила последний тревожный взгляд на незнакомку и скрылась в доме. Я повернулась к пожилой женщине, которая теперь смотрела на меня с нескрываемым интересом и, как мне показалось, с теплой улыбкой в глазах.

– Здравствуй, доченька, – произнесла она мягким, бархатистым голосом, который сразу располагал к себе.

– Мы знакомы? – спросила я, хотя была уверена, что никогда не встречала эту женщину раньше.

– Нет, – она мягко покачала головой. – Но я наслышана о том, что ты истинная Арло.

Я почувствовала, как внутри что-то сжалось от этих слов. Хотелось возразить, сказать правду, но вместо этого я просто кивнула.

– Да, это правда.

Женщина улыбнулась, но в ее глазах промелькнула какая-то грусть, словно она знала больше, чем говорила.

– Меня зовут Молли Эллингтон, – представилась она. – Я была гувернанткой Элеоноры Рейнфильд с ее малых лет.

От её слов внутри меня всё перевернулось. Наконец-то я встретила кого-то, кто мог рассказать мне о ней – человека, знавшего ее не понаслышке, а близко, как никто другой.

– Пожалуйста, миссис Эллингтон, – сказала я, стараясь скрыть свое волнение. – Входите. Я очень рада встрече с вами.

Я провела гувернантку в малую гостиную, где нас уже ждал сервированный чай. Закрыв за нами дверь и убедившись, что нас никто не подслушивает, я повернулась к ней, чувствуя, что нашла ключ к загадке, которая не давала мне покоя все это время.

– Миссис Эллингтон, – начала я, не в силах сдержать свое любопытство. – Расскажите мне, пожалуйста, об Элеоноре. Кем она была? Что с ней случилось? Почему в этом доме все боятся даже произнести ее имя?

Молли Эллингтон долго смотрела на меня, словно оценивая, достойна ли я услышать историю, которую она хранила. Затем она тяжело вздохнула и начала свой рассказ голосом, полным старой, но не утихшей боли.

– Элеонора, – начала Молли, бережно держа чашку чая в своих морщинистых руках. Её глаза приобрели отстранённый вид, словно она смотрела сквозь время. – Моя маленькая Элли была солнцем этого дома.

Я подалась вперёд, боясь пропустить хоть слово. Пожилая женщина отпила глоток чая и посмотрела на меня, словно оценивая, действительно ли я хочу знать всё.

– С самого детства Элеонора была особенной. В четыре года она уже читала сложные книги, к шести писала стихи, которые заставляли взрослых плакать. Её руки всегда были испачканы красками – она рисовала везде, на бумаге, на стенах, на своих платьях. И знаешь, в её рисунках была такая жизнь, такая глубина…

Молли улыбнулась воспоминаниям.

– В её комнате до сих пор должны висеть некоторые из её картин. Арло не позволил ничего трогать после… – она запнулась. – После её исчезновения.

– А Арло? – осторожно спросила я. – Какими были их отношения?

– О, – глаза Молли наполнились теплом. – Арло обожал свою младшую сестру. Он был совсем другим человеком тогда. Добрым, открытым, полным жизни. Элли была центром его вселенной. Всё, что ты видишь в этом доме, – она обвела рукой комнату. – Всё было для неё. Книги, музыкальные инструменты, картины… Он исполнял каждое её желание, баловал её безмерно, но каким-то образом она оставалась скромной и доброй.

Я пыталась представить Арло – холодного, расчётливого Арло – любящим братом, готовым на всё ради сестры. Образ не складывался в моей голове.

– Что с ней случилось? – тихо спросила я.

Лицо Молли помрачнело, словно тень прошла по нему.

– Ей было шестнадцать, когда она исчезла, – голос гувернантки стал тише. – Это случилось в День Равноденствия, на большом празднике, в этом особняке. – Десятки гостей, музыка, танцы… А наутро Элли просто… не стало. Никто не видел, как она ушла, никто не слышал ничего подозрительного. Она просто растворилась в воздухе.

Я почувствовала, как холодок пробежал по спине.

– И что было потом?

– Арло… – Молли покачала головой. – Арло изменился в одночасье. Словно свет внутри него погас. Он стал одержим поисками сестры, не спал, не ел, почти не разговаривал ни с кем. А потом… – она замолчала, словно сомневаясь, стоит ли продолжать.

– Что потом? – подтолкнула я её.

– Потом он стал другим. Жестким. Холодным. Отстранённым. Оборвал все связи с прошлым, уволил почти весь персонал, включая меня, – в её голосе звучала горечь. – Попрощался со мной так, будто мы никогда и не были близки, будто я не вырастила их обоих. И его ненависть… она стала его движущей силой.

– Ненависть к кому? – спросила я, хотя внутри уже знала ответ.

– К Искажённым, – ответила Молли, подтверждая мои опасения. – Он уверен, что это они виновны в исчезновении Элеоноры. Но его ненависть, – она понизила голос почти до шёпота. – Направлена не туда, куда следует.

Я нахмурилась, не совсем понимая.

– Что вы имеете в виду?

– Иногда ответ находится там, где мы меньше всего ожидаем его найти, – загадочно произнесла она. – Нужно смотреть во все стороны, не только в ту, куда указывают другие.

Я пыталась разгадать её загадку, но смысл ускользал от меня. Молли, видимо заметив моё замешательство, слегка улыбнулась.

– Не пытайся понять всё сразу, дитя. Иногда правда открывается постепенно, шаг за шагом.

Она отставила чашку и открыла маленькую сумочку, которую держала на коленях. После недолгих поисков она достала небольшой старинный ключ из потемневшего металла.

– Я хотела передать это Арло, – сказала она, протягивая мне ключ. – Но, возможно, судьба распорядилась так, что именно ты должна получить его.

Я с трепетом взяла ключ, чувствуя его холодную тяжесть в ладони.

– Что это за ключ? От чего он?

– В комнате Элеоноры, за большой картиной с изображением морского побережья, есть маленький сейф. Этот ключ открывает его, – объяснила Молли. – Там ты найдёшь ответы, которые ищешь. И которые, возможно, помогут спасти заблудшую душу Арло.

– Комната Элеоноры… – повторила я, осознавая, что ни разу не была там. – Где она находится?

– На третьем этаже, западное крыло, последняя дверь в конце коридора, – ответила Молли.

Я сжала ключ в ладони, чувствуя странное волнение и страх одновременно.

– Почему вы решили прийти именно сейчас? После стольких лет?

Молли посмотрела в окно, где уже начинали удлиняться вечерние тени.

– Я стара, дитя. Моё время подходит к концу, и я не хочу уйти, не попытавшись исправить то, что ещё можно исправить. И потом, – она повернулась ко мне с легкой улыбкой. – Я хотела встретиться с той, кого Арло выбрал себе в пару. Хотела убедиться, что ты… – она не закончила фразу, но в её взгляде я прочитала странную смесь надежды и сомнения.

Мы проговорили ещё около часа. Молли рассказывала мне истории о детстве Элеоноры и Арло – забавные, трогательные, полные любви и света. С каждой историей образ Арло в моей голове становился всё более противоречивым, непонятным. Как этот заботливый, любящий брат превратился в холодного, расчётливого человека, которого я знала?

Наконец Молли поднялась, давая понять, что визит подходит к концу.

– Мне было очень приятно познакомиться с тобой, Лира, – сказала она, пожимая мою руку своими тёплыми пальцами. – Я надеюсь, ты сможешь помочь Арло, спасти его заблудшую душу. В глубине, под всей этой горечью и ненавистью, он всё ещё тот мальчик, который любил свою сестру больше жизни.

Я проводила её до ворот, чувствуя странную смесь благодарности и тревоги. Её слова, её загадки, её надежда – всё это легло тяжёлым грузом на мои плечи. Я стояла у ворот, наблюдая, как её маленькая фигура исчезает вдали, и сжимала в руке ключ – ключ, который, возможно, открывал не только сейф, но и дверь к правде.

Возвращаясь в дом, я чувствовала, как внутри нарастает решимость. Комната Элеоноры. Сейф за картиной. Ответы, которые могли изменить всё.

Сейчас, когда Арло не было дома, у меня был шанс. Я должна была им воспользоваться.