Текст книги "(Не) люби меня (СИ)"

Автор книги: Ната Лакомка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

– Вы убежали со свадьбы, – сказал король, – но и в свою комнату не хотите заходить? Как загадочно.

– Я хотела бы зайти туда одна, – сказала я, не глядя на него, – и сделаю это, как только вы уйдете.

– Принц говорил с вами. Он чем-то вас огорчил?

Пожаловаться отцу на сына? Чтобы он еще раз ударил его? Или отругал, что нельзя называть меня королевской шлюхой, потому что я еще ею не стала? А когда стану – тогда будет можно…

– Причина моих огорчений – вы, – сказала я. – И причина моих несчастий тоже. Но вы и так это знаете. Поэтому вам лучше вернуться и продолжить развлекать гостей.

– Я развлекал вас, – поправил он мягко.

– К чему все это? – я по-прежнему не заходила в спальню, опасаясь, что это будет принято королем, как приглашение. – Что за игры вы со мной ведете?

– Это не игры, – сказал он, прислонившись плечом к стене. – Вы представляете меня чудовищем…

– Вы и есть чудовище.

– А я стараюсь убедить вас, что это не так. Я ухаживаю за вами, Диана. Как трепетный влюбленный. Я готов ждать, сколько потребуется.

Я чуть не застонала от отчаяния. Он готов ждать!

– Не ждите, – сказала я угрюмо. – Это только озлобит вас, потому что я никогда не изменю мужу.

Конечно, не изменю. После того, как я узнала, на что способен мужчина, который клялся в вечной любви, мне стала противна сама мысль об алькове. Это было самое сокровенное, это было таинство… Как же Жозеф мог?..

– Почему вы противитесь, Диана? – спросил король. – Верей вам не подходит. Вы полны жизни, вы светитесь, как солнце, вы так щедро делитесь своим светом. что однажды истощите свою душу.

Он не мог выбрать более неподходящего времени, чтобы вспомнить о моем муже.

Мне захотелось сказать какую-нибудь гадость, чтобы отомстить в лице короля всем мужчинам, которые подло сплетничают о женщинах. Он и сам, наверное, не против обсудить женские прелести. Особенно те, что ему удалось попробовать.

– Вам нужен человек, который будет вас оберегать, который станет вашей силой, вашей опорой, – говорил тем временем король.

Каждое его слово впивалось в мой мозг жалящей пчелой. Хоть бы он замолчал! И оставил меня одну!

– Вы о себе? О силе и опоре? – сказала я, вложив в голос как можно больше презрения. – Какая опора, если ради прихоти вы отвернулись от женщины, брак с которой осветили небеса.

Но на этот раз упоминание о жене на короля не подействовало.

– Это не прихоть, – сказал он глухо и взял меня за руку, нежно сжимая. – Это мой грех, и я за него отвечу. Потом, перед небесами. Но теперь я решил быть счастливым. Зачем вы меня мучаете? Почему не верите, что я люблю вас?

– Потому что когда любят, не ломают жизнь любимому! Страдая сами, не причиняют страданий! – я попыталась разжать его пальцы, но он не отпускал меня, и от этого мои злость и обида всколыхнулись с новой силой. – И не надо петь о ваших страданиях! Достаточно посмотреть на вас – так и пышете здоровьем!

– Вы полагаете, я недостаточно страдал? – он рывком притянул меня к себе, лицо его приблизилось к моему лицу, и он зашептал: – Столько ночей я мечтал о твоих губах, о твоем теле. Мне кажется, я схожу с ума, потому что везде слышу твой смех.

Я представляю, как ты ласкаешь себя ночью – и умираю от желания…

Я чувствовала несомненное доказательство его страсти – он прижимался ко мне отвердевшим членом, видела его глаза – дикие, потемневшие, и готова была заплакать от бессилия, потому что не могла его остановить – только бестолково толкала его в плечо.

– Диана, Диана… – он шептал все жарче. – Одно твое слово – и я докажу свою любовь… – мужчина искал губами мои губы, но я упорно отворачивалась.

Ладонь его коснулась моей щеки, шеи, скользнула еще ниже…

– Мой муж вернется! – сказала я с ненавистью, прежде чем сообразила, что говорю.

– И убьет вас. За те оскорбления, что я терплю по вашей милости.

Последовало долгое молчание, после чего король тихо спросил, по-прежнему держа меня в объятиях:

– Вы сами-то в это верите? Что Верей способен на такой смелый поступок?

Нет, я не верила. Но сейчас только Жозеф был моей защитой, пусть он и находился далеко.

– Он не трус, – сказала я упрямо. – Просто вы запугали всех. Жозеф уехал, потому что опасался, что из мести вы поступите с ним так же, как с прежним лордом Вереем – за ничтожную провинность лишите жизни и состояния.

– Ваш муж боится этого? – спросил он и хмыкнул. – Он боится, что с ним поступят, как с прошлым лордом?

– Не боится, опасается! Не думайте, что я поверила вашим сказочкам про предательство. Легко можно оболгать человека, когда он не может защититься. А я вижу, что опасения Жозефа обоснованы, раз вы готовы отобрать нечто большее, чем жизнь и состояние – честь, соблазняя его жену.

Король закусил губу. подумал и разжал руки.

– Да, – сказала я, чувствуя, что в этот раз победила. – Вы правильно сделали, что отступились.

– Я обещал вам, что буду ждать, сколько потребуется, – сказал он, не отвечая на мою колкость, – и я буду ждать. Я из тех, кто ждет, но никогда не отступает.

– Тогда вам не повезло, – бросила я ему. – Я из тех, кто никогда не сдается.

– Тогда мы точно нашли друг друга, – сказал он, улыбнулся и кивнул мне на прощание. – Спокойной ночи, леди Диана.

Глава 19. Беззащитная перед зверем

Время шло, а я по-прежнему жила в королевском замке, в Ланваре.

Мне не разрешали написать Жозефу, его письма до меня не доходили, и я могла только отсчитывать дни до возвращения мужа. Но полгода – это очень долго.

Иногда я спрашивала у леди Бригитты, пишет ли Жозеф, на что она неизменно отвечала, что с ним все хорошо.

Каждый день я получала подарки, а моя Морера стояла рядом с новым королевским жеребцом, и ее кормили отборным ячменем и изюмом. Меня все так же усиленно охраняли служанки королевы, а свекровь следовала за мной, подобно тени, и при малейшей возможности напоминала, что мы всем обязаны королю, и что мое упрямство погубит семью.

– Если понадобится, – грозила она мне, – я тебя ему связанной отдам. Ты доиграешься, девчонка! Лучше уступи по-хорошему, если не хочешь, чтобы мы все пострадали.

Да, я тоже боялась, что однажды терпению короля придет конец. Но в отличие от леди Бригитты, я боялась не потери состояния и привилегий. Я боялась потерять себя и стать добычей Ланварского волка, но в глазах свекрови это была бы наименьшая из потерь.

Придворные наблюдали за нашим с королем противостоянием с огромным интересом, некоторые пытались подружиться со мной, но я никого не подпускала к себе, разговаривая со всеми одинаково вежливо и равнодушно. После предательства свекрови, я никому не верила, и каждый казался мне врагом, которого подсылали, чтобы найти брешь в моей обороне. Да, все в Ланваре ждали, когда же я уступлю страсти короля. А он не скрывал своего желания, и придворные болтали, что никогда еще король не проводил столько времени в столице, забросив дела, требовавшие его личного вмешательства.

Я чувствовала его присутствие неотступно. Он преследовал меня с еще большим упорством, чем мои надзирательницы и свекровь. Нет, он не угрожал мне и не ворчал, что упрямством я навлеку беды на свою голову, но его взгляд при встрече находил меня сразу же и не отпускал. Этот взгляд обжигал, подавлял, как взгляд хищника на жертву. В опасной близости от этого человека я словно превращалась в загнанное животное, теряя способность мыслить.

Иногда король уезжал в сопровождении гвардейцев – на день, на два, бывало, что и на неделю, и только тогда я могла вздохнуть спокойно. Но он возвращался, и я снова вынуждена была присутствовать на придворных увеселениях – балах, пирах, лошадиных скачках, пикниках, только охота не устраивалась ни разу.

Когда король подходил ко мне поговорить, придворные разбегались, как мыши, и в такие минуты я чувствовала себя особенно одиноко, понимая, что осталась без поддержки и полностью завишу от королевской прихоти.

Но король оставался верен своему слову и не принуждал меня к любви. Порой он пытался поцеловать меня, но я держалась настороже и всегда успевала уклоняться от его жадных губ и рук. Он не настаивал и устраивал для меня все новые и новые развлечения, и присылал новые подарки. Я не могла не оценить его выдержку и даже начала испытывать к нему нечто вроде благодарности, пока его высочество принц Дреймонд не просветил меня, встретив перед завтраком в коридоре замка.

– Прекрасно выглядите, леди Верей! – сказал принц, улыбаясь, словно наша встреча была ему приятна. – Так посвежели, похорошели!

Я поклонилась, не отвечая, потому что едва ли он ждал моего ответа. И конечно же, он не смог промолчать.

– Можно тебя поздравить? – сказал он, понизив голос, чтобы слышали только мы двое. – Теперь все знают, что ты не беременна от Верея. Отец поступил мудро, выждав положенный срок, и теперь может идти на приступ без боязни быть осмеянным. Ты, наверное, рада и мечтаешь о королевских бастардах?

Это было подло и гадко. Принц ушел, а я все еще стояла в коридоре, сжимая кулаки. Только вчера у меня начались женские дни, и я поплакала, что снова не смогла зачать ребенка от мужа, а сегодня об этом знал уже весь двор.

Единственный радостью для меня были конные прогулки верхом на Морере.

Разумеется, мои служанки-тюремщицы, а тем более – леди Бригитта, не могли отправиться со мной, наездницы они были никакие, но король распорядился, чтобы меня сопровождали трое гвардейцев из числа его доверенных людей.

Сэр Стефан, сэр Рольф, сэр Криспин были похожи друг на друга, как родные братья, и я не сразу научилась их различать. Все крепкие, седоусые, хмурые, и молчаливые, как камни. Но их молчаливость нравилась мне больше поддельной вежливости придворных. Сначала я боялась «каменных» рыцарей, но они вели себя учтиво – я не заметила ни одного презрительного взгляда, ни одного пренебрежительного жеста с их стороны, и постепенно страх прошел. Они следили за мной так же зорко, как служанки королевы, но не мешали мне гонять Мореру галопом и не докучали.

Однажды я вернулась в замок после одной из таких прогулок. Конюх забрал Мореру. и я, не дожидаясь рыцарей, взбежала по ступеням, торопясь укрыться в своей спальне. Дверь в комнату была приоткрыта, и я замерла, услышав знакомый голос:

– … Я там был, как царь и бог, матушка! А теперь, когда старикан умер. надеюсь. его величество подтвердит мой новый титул – граф Вигга! Как звучит. верно?

Распахнув двери, я смотрела на Жозефа, который сидел в кресле, довольный и веселый, а вокруг суетилась леди Бригитта, подавая легкие закуски и разбавленное вино.

– Диана! – возопил Жозеф, увидев меня. – Готов поклясться, ты не ждала меня так скоро! Можешь поздравить – я почти граф!

– Почти, – кисло сказала леди Бригитта.

– Что? – Жозеф оглянулся на мать, но тут же вскочил и направился ко мне, раскрыв руки для объятий.

Я позволила себя обнять и на мгновение прикрыла глаза, надеясь, что сейчас ко мне вернется спокойствие, которое я всегда испытывала в объятиях мужа. Но прежнее чувство не вернулось, и я отстранилась от Жозефа.

– Ди? – он смотрел на меня вопросительно. – Ты как будто не рада меня видеть.

– Рада, – ответила я коротко.

Леди Бригитта подхватила кувшин из-под вина и вышла, бросив на Жозефа многозначительный взгляд, следом за ней потянулись и спужанки. Когда дверь за ними закрылась, я сказала:

– Нам надо уехать отсюда сегодня же. Король… – и я рассказала мужу, что произошло после его отсутствия, не умолчав и о роли леди Бригитты в этой истории.

Жозеф слушал молча, рассеянно поглаживая меня по плечу, а когда я закончила, испустил тяжелый вздох.

– Мы не можем уехать сейчас, – принялся он объяснять, как будто я была несмышленым ребенком. – Титул графа Вигга свободен. Мне надо получить от короля разрешение вступить во владение графством. Если мы сейчас уедем, король разозлится, и отдаст титул сыну или кому-нибудь из Кадарнов, или другому лорду…

– Все, что тебя интересует – это титул? А моя честь… Твоя честь! – я начала горячиться. Нет, не такой я представляла встречу со своим мужем. – Король домогается меня открыто, все при дворе уверены, что я его любовница! Но я ждала тебя, Жозеф! Я осталась тебе верна! А ты говоришь, что надо забыть об унижении…

– Ты делаешь это нарочно, да? – вдруг выкрикнул он, и я изумленно замолчала. – Нарочно распаляешь его еще больше? Сейчас надо, чтобы король подтвердил мой титул, а ты решила его злить?!

Он покраснел, глаза гневно засверкали, а я с трудом приходила в себя. Вот так потерять в одночасье все – опору, защиту, любовь…

– Может, ты тоже хочешь отдать меня чужому мужчине в обмен на земли? – спросила я медленно. – И может ты умышленно рассказывал принцу и его друзьям, чем мы с тобой занимались в карете на границе? Представлял, так сказать, товар лицом.

Жозеф побледнел и отвернулся, и я ни о чем больше, ни спрашивала – села в кресло и закрыло лицо руками. Мне казалось, будто из моей груди разом вынули и сердце, и душу – такая там теперь была пустота.

– Ди, прости меня, – забормотал муж, кладя руку мне на плечо, но я дернулась, сбрасывая ее. – Я не хотел, правда… – он заходил вокруг, потирая ладони. – Все не так, как ты думаешь… – начал он просительно, но потом сказал своим обычным, жизнерадостным тоном: – Совсем забыл! Я ведь даже не представил королю доклад о том, что сделал на новой должности! Надо немедленно отчитаться.

Увидимся позже, Ди, – он поцеловал меня в макушку и ушел, а я его не удерживала.

Я ждала, что сейчас ворвется леди Бригитта с новой порцией упреков, но никто не входил в мою спальню, и я просидела до вечера, погруженная в мрачные мысли.

Мои надежды на Жозефа развеялись, как туман. И я совершенно не знала, как теперь вести себя с мужем. Что-то встало между ними, как стена, и мне казалось, что разрушить ее я уже не смогу.

Жозеф так и не вернулся, соборный колокол прозвенел девять раз, давая знак к вечерней молитве, я умылась и расчесала волосы, переоделась в ночную рубашку и села у зеркала, зажав ладони между коленями. Что же мне сейчас делать? Как поступить, если даже муж не спешит защитить меня?

Дверь распахнулась, и в комнату вошла леди Бригитта, а за ней – три служанки королевы, одна из которых несла корзину.

– Оставьте меня, – сказала я устало. – Я никого не хочу видеть.

Но леди Бригитта не обратила на мои слова никакого внимания.

– Берите ее, – скомандовала она служанкам, и те двинулись по направлению ко мне.

Я не поняла, что происходит, когда девицы схватили меня за локти, а леди Бригитта деловито сбросила покрывало и поправила подушки.

– Привязывайте! – последовал новый приказ от моей свекрови, служанки достали из корзины полотняные бинты и мигом обвязали их вокруг моих запястий.

– Что вы делаете?! – закричала я, когда меня поволокли к постели.

Я сопротивлялась изо всех сил, и укусила державшую меня служанку до крови, но это не помогло, и спустя четверть часа я оказалась привязанной крестом за руки и за ноги к прикроватным столбикам. Служанки ловко завязали петли, позаботившись, чтобы путы не перетягивали запястья и щиколотки, но держали крепко. Деревянные ангелочки хитро посматривали на меня, а я билась, как сумасшедшая, пытаясь освободиться, и звала на помощь.

– Она своими воплями и мертвого поднимет, – поморщилась свекровь. – Заткните её.

Я тут же получила кляп в рот, хотя изо всех сил сжимала зубы и мотала головой.

Одна из служанок с непроницаемым лицом скрутила из бинта жгут и закрепила кляп. Это было больно и унизительно, мне казалось, что рот мой сейчас разорвется, но я могла только мычать, умоляя о пощаде.

– Можете быть свободны, – сказала свекровь служанкам, и те удалились – послушно и тупо, как коровы.

Мы следи Бригиттой остались в спальне, и свекровь зажгла все свечи, чтобы было достаточно света. Потом она подошла ко мне, и я забилась, увидев в ее руках нож.

– Не дергайся, если не хочешь, чтобы я тебя случайно поранила, – сказала свекровь хмуро и располосовала мою рубашку от ворота до подола.

Потом она вспорола рукава и вытащила из-под меня изрезанные лоскуты ткани, оставив меня совсем голой.

– Не хотела по-хорошему, – сообщила свекровь, бросая изрезанную рубашку в угол, – тогда утешайся тем, что все это – не твоя вина. Некоторые любят кичиться чистой совестью, – она холодно усмехнулась, – так я предоставляю тебе эту возможность.

Ведь совесть твоя останется чиста – все случится против твоей воли. Так что можешь и дальше изображать недотрогу.

Она порылась в моих сундуках, достала оттуда газовый платок и набросила ее на меня, скрыв от шеи до колен. Но что могла скрыть полупрозрачная ткань?! Я смотрела на свекровь, не отрываясь, и чувствовала, как слезы текут из глаз по вискам. Но мерзкая женщина не выказала ни капли жалости.

– Мужчины любят, чтобы была тайна, – сказала она, расправляя на мне платок. – Надеюсь, после этой ночи король назовет моего сына графом Вигта, как бы ты ни противилась этому, ведьма!

Она опустила полог над кроватью, а я задергала руками, чтобы ослабить путы, но служанки знали свое дело, и освободиться мне не удалось. Совсем измучившись, пытаясь отбросить с лица растрепавшиеся волосы, я услышала, как скрипнула входная дверь, кто-то прошел по ковру, а потом раздался голос, который невозможно было перепутать с каким-то другим.

– Где вы, леди Диана? Я пришел, как вы и просили, – это был голос короля.

Леди Бригитта сдержала слово и отдала меня королю связанной, и теперь я была совсем беззащитна перед Ланварским волком и его страстью.

Затаившись, я молилась только ох одном – чтобы король подумал, что в комнате никого нет и ушел. Но молитвы мои не были услышаны, потому что бархатный полог медленно поплыл в сторону, а потом был отдернут сильной рукой. Король стоял в изножье кровати и смотрел на меня.

Я опять дернулась, в тщетной попытке освободиться, и расплакалась от унижения.

Он смотрел на меня, и его взгляд скользил по моему телу всюду – задерживаясь на груди, широко разведенных ногах, на бедрах, прикрытых ничего не скрывающим газом.

От свечей было достаточно света, и я, поглядев в лицо королю, застонала – в его глазах было только откровенное вожделение. Жадность хищника, почуявшего кровь. Он гибко и быстро подался вперед и сел на край постели, продолжая оглаживать меня взглядом.

– Похоже, меня и правда ждали, – сказал он, и голос его звучал хрипло и глухо.

Он наклонился ко мне, и я отчаянно забилась, уже понимая, что проиграла.

– Немного спокойствия, леди, если не хотите, чтобы я вас поранил, – произнес он, ножом перерезая жгут, а потом освобождая меня от кляпа.

Я тяжело дышала, судорожно хватая ртом воздух. Король убрал нож в ножны, а потом взял с прикроватного столика бокал с водой и приподнял мне голову, помогая напиться. Родниковая вода сняла спазмы в горле, я задышала ровнее и хоть и не с первого раза, но смогла говорить.

– Если вы человек чести, – наконец, произнесла я, – вы немедленно развяжете меня и удалитесь.

Но он не сделал ни того, ни другого. Поставил бокал на стол и скрестил на груди руки, по-прежнему, бессовестно разглядывая меня:

– Кто поступил так с вами?

Я промолчала. Потому что жаловаться человеку, который намеренно оставляет тебя в беспомощном положении – это было не самое умное. Король подождал ответа, но так и не дождался.

– Ваш муж? – он нахмурился.

– Нет, – ответила я с отвращением. Пусть Жозеф и показал себя не в лучшем свете, но прямых доказательств против него у меня не было, и я не смогла покривить душой, оговорив его.

– Значит, ваша свекровь, – догадался король. – Леди Бригитте не терпится отдать вас мне, как откормленную курочку. Она опасная женщина, знает, чего бы мне больше всего хотелось, и играет на моих желаниях… – он достал из-за пазухи клочок бумаги, по которому змеилась вязь букв. – Признаться, сегодня я был самым счастливым человеком на свете. Вот здесь написано, что вы будете ждать меня после вечернего колокола. Но теперь я понимаю, что вы этого не писали.

– Нет! – почти выкрикнула я с ненавистью.

Он смял записку и бросил ее на пол.

– Но расчет был верен, моя леди. Видеть вас в постели обнаженной, полностью в моей власти… – он склонился надо мной, дико горя глазами. – С таким искушением невозможно бороться, – он большим пальцем вытер слезы с моего лица, делая это медленно, очень нежно.

– Проявите милосердие, – прошептала я, загипнотизированная его взглядом и вздрагивая от каждого прикосновения. – Я – жена другого.

– Где же ваш муж? – спросил он. – Ведь он вернулся сегодня. Почему тогда вы с ним не в одной постели? Почему он не развязал вас, не спас от короля-чудовища?..

Я не ответила, стиснув зубы.

– …Потому что Верей трус, – закончил король. – На его месте я бы убил соперника.

Или схватил вас в охапку и умчал на край света, где бы вы принадлежали только мне. А он просто ушел, предоставив решить дело мамочке.

– Нет, он не знает! – воспротивилась я.

– Какая наивность, – покачал он головой, проверяя, насколько туго затянуты петли на мои руках и ногах.

– Вы… вы не посмеете обесчестить меня, – залепетала я. потому что потом король поднялся и расстегнул ременную пряжку, снимая пояс.

– Я же обещал не брать вас силой, – сказал мужчина невозмутимо. – Но насчет остального…

– О чем вы?

– Разве я могу уйти, когда вы вот так лежите передо мной… Разве я не говорил, что однажды вы придете ко мне. Но чтобы это случилось, я должен показать, что вам нечего бояться, – и он медленно потянул газовую ткань, стягивая ее с меня.