Текст книги "Польские народные легенды и сказки"

Автор книги: Народные сказки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

100. Астролог и лекарь на Кашубах

В городе Гданьске жили когда-то в старые времена немец лекарь и немец астролог. У обоих было мало дела, потому что в той стороне люди крепкие и здоровые, они не лечились и не нуждались в предсказаниях погоды.

Вот раз лекарь и говорит астрологу:

– Сходим-ка мы с тобой, друг милый, в какую-нибудь деревню на Кашубах. Авось там удастся кое-что заработать. Для деревенских жителей знать, какая будет погода, очень важно. Да и работа у них тяжелая, так что они, наверное, часто хворают.

Астролог с ним согласился, и они ушли из города. Весь тот жаркий летний день были в пути. Устали, проголодались и зашли к одному кашубскому мужику, чья хата стояла у самого леса. Радушный хозяин пригласил их поужинать и заночевать у него, не требуя за это никакой платы.

Вечером, когда стадо вернулось с выгона, хозяйка подала ужин. За столом лекарь нарочно спросил у астролога:

– А какая завтра будет погода?

– Завтра будет дождь, – ответил тот.

– Ну, нет, – вмешался хозяин. – Завтра наверняка будет хорошая погода.

– Мне лучше знать, – возразил астролог. – Ведь предсказывать погоду – мое ремесло.

Но мужик упрямо твердил:

– Нет, завтра будет ясно, солнце будет светить весь день.

– Да почем ты знаешь? – спросил астролог.

– Ты погляди в окно, – сказал хозяин. – Когда мой бык весело скачет перед конюшней, на другой день всегда бывает отличная погода.

Астролог замолчал, решив, что не подобает ему спорить с неученым мужиком.

Когда все поели досыта и собирались уже лечь спать, хозяин вдруг сказал жене:

– Мать, а я не прочь еще малость закусить. Найдется у тебя что-нибудь?

– С обеда осталась миска гороха. Разогреть его тебе?

– Не надо, не хлопочи. В этакую жару можно съесть его и неразогретым.

На глазах у изумленных гостей кашубец съел большую миску холодного гороха и только после этого объявил, что наконец-то сыт.

Когда немцы из Гданьска улеглись спать на соломе, лекарь сказал астрологу:

– Ну, завтра будет у меня работа! После такого ужина не только человек – лошадь не выдержит и свалится.

Они уснули, но рано утром их разбудил какой-то стук. Астролог выглянул в окно и, к своему удивлению, увидел, что хозяин, еще полуодетый, рубит дрова.

– Что это ты поднялся в такую рань? – крикнул он ому. – И зачем сам делаешь то, что обязан делать твой работник? Ты трудишься, а этот негодник дрыхнет.

– Видишь ли, друг, – отвечал хозяин. – Дрова у нас всегда рубит работник, но вчера за ужином я поел лишку, и у меня брюхо побаливает. Потому я и принялся дрова рубить – это первейшее средство растрясти кишки.

Лекарь и астролог пробыли у гостеприимного кашубца еще целый день и ночь. Хозяин так и не захворал, а солнце и на другой день по-прежнему светило ярко. И астролог сказал лекарю:

– Знаешь что, вернемся-ка мы в город! Здесь, на Кашубах, где бык предсказывает погоду, а люди лечатся рубкой дров, мы ничего не заработаем и помрем с голоду…

Они от души поблагодарили радушного хозяина за гостеприимство и пошли обратно в Гданьск.

101. Ворожеи

В одной деревне жили ксендз и органист. Оба они пили горилку и все прокутили, уж и пить было не на что.

Вот приходит однажды ксендз к органисту и говорит:

– Ну, пан органист, придумывайте, как бы нам на горилку денег раздобыть.

Органист говорит:

– Я уже придумал, сразу получим пятьдесят талеров. Я буду вором, а вы будете ворожеем. Тут у одного хозяина есть пара добрых волов, я их украду, сведу вон в тот лес и привяжу. Он придет к вам ворожить и пятьдесят талеров с радостью даст.

Вот органист пошел ночью и волов увел. Хозяин рано встал и прямо за голову схватился, что у него кто-то таких хороших волов украл, – он бы лучше готов двести талеров потерять. Вот идет он по деревне, ксендз увидел его и позвал в костел. Спрашивает, что нового слышно. Хозяин говорит:

– Да что нового? Волов у меня кто-то украл нынче ночью!

Ксендз ему:

– Жалко, добрые были волы, ну да у меня есть такая книжка, я в нее посмотрю и скажу, где они.

Вот полистал ксендз книгу и говорит хозяину:

– Идите вон в тот лес, там они привязаны, да идите поскорее, чтобы застать, а то сейчас этот вор их заберет.

Хозяин пошел, а волы там и стоят; он охотно дал ксендзу пятьдесят талеров за то, что волы нашлись.

Так и стали они добывать на горилку. Как деньги выйдут, так органист украдет что-нибудь, а ксендз ворожит. И все было хорошо.

А жил поблизости от них граф, и обокрали его разбойники, что расположились в лесу неподалеку. Разыскал он ксендза да органиста и говорит им:

– Вот вы мастера ворожить, так извольте найти мне эти деньги, а не найдете – несдобровать вам. Придете ко мне сегодня вечером, получите горилки, сколько хотите, выберете себе комнату, какую угодно, наверху или внизу, и чтоб до утра деньги нашлись.

Тем не по себе стало. Ксендз говорит, что, пожалуй, лучше будет внизу.

Но внизу на окнах – решетки, так что все равно не убежишь.

Вот дал им граф горилки и запер в комнате:

– Пейте и ворожите.

Ксендз уж и горилки не хочет, облокотился он на стол и все думает, как же это будет. Думал, думал, да и заснул.

А разбойники узнали, что ксендз и органист идут против них ворожить, и тоже испугались, что их откроют, схватят и перебьют.

Вот и говорит один из них:

– Нужно пойти послушать, что они там делают.

Пошел он и слушает. А органист налил в стаканчик горилки и выпил, хлопнул по столу и говорит:

– Ну вот, это первый.

Разбойник испугался, думает: «Ого, он уже знает, что я здесь».

Прибегает к своим и говорит:

– Плохо наше дело: не успел я прийти, как органист говорит: «Ну вот, это первый».

Пошел послушать другой. Органист снова налил, выпил и говорит:

– Теперь второй.

А там этих разбойников было тринадцать. Все они по очереди ходили, и каждый попадал как раз в то время, когда органист вновь наполнял свой стакан. Так всех обошло. Последним пошел Процьпак. А органист уже тринадцатый стаканчик допивал. Больше он пить не собирался и сказал:

– Ну вот, этот, тринадцатый, – последний.

Испугался и Процьпак, думает: «Знает уже про нас про всех».

И кричит он в окно органисту:

– Послушайте, не открывайте, что это мы взяли! Деньги украденные мы принесем, а вам тоже хорошо заплатим, только нас не выдавайте.

Органист говорит:

– Идите и принесите деньги, да лучше больше, чем взяли, а то как недосчитаемся денег, вам плохо будет.

Процьпак пошел к товарищам и говорит:

– Соберите деньги, несите туда и ссыпьте им через окно в комнату.

Так они и сделали. Отдали деньги, органист их взял, растолкал ксендза и говорит:

– Вставай, не умеешь ты ворожить. Вот я так ворожей, смотри – вот все деньги.

Ксендз обрадовался и уж тут давай пить вовсю. Утром отдали деньги графу, граф им заплатил, и они пошли.

Говорит ксендз органисту:

– Как же дальше-то будет, уже по всему свету разнеслось, что мы умеем ворожить. На этот раз сошло, но если еще раз придется – пропадем.

Органист говорит:

– Есть над чем голову ломать! Подожжем костел и скажем: книжка, по которой мы ворожили, сгорела вместе с костелом – она как раз в это время там была, – теперь уж мы ворожить не будем.

Так они и сделали. Тем дело и кончилось.

102. Как работник проучил ксендза

Жил в одной деревне хлоп, довольно богатый, но хоть были у него и кони, и волы, и дом – полная чаша, ходил он почти всегда впроголодь. А было так потому, что жена его обманывала: ходил к ней знакомый ксендз, и ему отдавала она лучшие куски.

Пришел как-то к этому хлопу один продувной парень по имени Гжесь и говорит:

– Хозяин, возьмите меня в работники.

А хлоп ему:

– Э-э, милый, что тебе у меня делать? Чем тебя кормить, когда мне самому-то есть нечего?

– Не беспокойтесь, хозяин, – говорит работник. – Обойдусь как-нибудь, только бы работу у вас получить. Мне сейчас позарез нужна работа.

Нанял хлоп Гжеся.

В первый же день говорит Гжесь хозяину:

– Как это так – вы такой богатый, всего у вас много, а есть нечего?

– Да вот сам увидишь, – отвечает хозяин.

Пошли они к хозяйке, чтоб она им завтракать дала. Та поставила перед ними немного супу с гнилой картошкой.

В овине работник говорит хлопу:

– Тут еще порядочно ржи осталось, так я намолочу, и мы хлеба напечем.

Хозяин отправился в поле пахать, а работник остался молотить.

Немного погодя заходит Гжесь в хату и видит там ксендза. А перед ним на столе чего только нет – хозяйка не знает, как ему и угодить.

– Так вот вы какая! – говорит работник. – Для хозяина у вас нет ничего, а для ксендза – пир горой! Погодите, вот я расскажу хозяину.

Тут ксендз взмолился:

– Не говори, милый! Я сюда больше не приду!

И хозяйка тоже просит.

Отправился работник в поле на пахоту. Хозяин шел за плугом, а Гжесь быков погонял. Недалеко от них пахал и ксендз. Хозяйка и сюда тайком от мужа приносила ксендзу обед; она его по быкам узнавала: его быки были пестрые – белые с красным, – издалека видно.

На другой день хлоп с работником снова пахали.

Работник говорит:

– Схожу-ка я на мельницу, хозяин, – может, зерно смололи, что я вчера намолотил. Снесу муку хозяйке, пусть напечет нам хлеба.

Подходит работник к дому, а ксендз увидел его из окна и спрятался в печь. Работник говорит хозяйке:

– Иду за мукой, но сперва затоплю печь, вы нам хлеба напечете.

Принес он огромную охапку гороховой соломы, а хозяйка ему:

– Погоди, милок, разжигать: успеем истопить, когда с мукой вернешься.

– Нет, хозяюшка, затоплю сейчас, а то когда еще огонь разгорится.

Зажег он солому и сунул в печь, а ксендз как завопит оттуда:

– Гжесь, дорогой мой, что ты делаешь! Ведь я здесь задохнусь!

А работник ему:

– Разве к лицу это ксендзу в печи сидеть? Вот ужо я расскажу хозяину.

Снова они просят Гжеся молчать. Оставил их работник и пошел за мукой.

На третий день хозяин с работником снова в поле пашут.

– Пойду наколю дров, – говорит работник, – хозяйка собирается хлебы печь.

– Чего ты наколешь? Там и дров-то нет, – говорит хозяин.

– А там перед домом старая, трухлявая груша стоит, так я ее срублю на дрова, – отвечает работник.

Вот идет он домой, а ксендз опять был у хозяйки. Увидел он работника, бросился прочь и спрятался в дупло той самой груши.

Работник говорит хозяйке:

– Дров нужно наколоть, срублю я эту грушу.

А она в ответ:

– Да оставь ты, ради бога! Жалко ведь, еще груши будут на ней.

– Какие там груши! – отвечает работник и пошел рубить.

Ударил он раз-другой, а изнутри голос ксендза:

– Стой, Гжесь! Побойся бога, так ты мне и ноги отрубишь.

– Во имя отца и сына, вы-то что здесь делаете? Ну куда ни ткнешься – всюду вы!

Выбрался ксендз из дупла, а Гжесь и говорит:

– Пора кончать с этим, уж теперь-то я обязательно скажу хозяину.

Пошли снова пахать хлоп с работником. Гжесь накинул на красного быка до половины дерюгу, чтобы он издали казался таким же пестрым, как бык ксендза, потом сказал хлопу:

– Сегодня нам хозяйка вкусный обед принесет.

– Э-э, откуда ему взяться, вкусному обеду? – возразил хозяин. – Никогда она мне обеда не носила.

– Вот увидите, – ответил работник.

А хозяйка как раз несла галушки, мясо, хлеб, водку. Подошла поближе, увидела пестрого быка и, думая, что это ксендз пашет, сказала:

– Бог в помощь!

– И правда, парень, женка обед принесла! – воскликнул хозяин.

Обидно стало хозяйке, что ошиблась, говорит она мужу и работнику:

– Оставьте немного для ксендза, пусть подкрепится: ему-то ведь никто обеда не принесет.

– Ладно, ладно, – говорит хлоп, – отнеси и ему немного.

Но тут вмешался работник:

– Я сам отнесу, хозяюшка, а вы посидите с хозяином.

По дороге он хлеб съел, водку выпил, а галушки ложку за ложкой кучками разложил по дороге. Пришел к ксендзу и говорит:

– Ну, держитесь теперь, попадет вам от хозяина, что вы его с хозяйкой обманываете, да еще и объедаете. Хозяин собирается вам голову отрубить за это.

Вернулся работник и говорит:

– Хозяин, у ксендза плуг сломался, он просит вас прийти исправить.

Хлоп – а он был здоровенный детина – взял топор и направился к ксендзу. Ксендз решил, что тот и в самом деле собирается отрубить ему голову, бросил все и пустился наутек.

«С ума он, что ли, сошел?» – подумал хлоп. Подошел к плугу, смотрит – все в исправности, – и пошел обратно. Видит – на дороге галушки, – и стал собирать их в полу сермяги.

Хозяйка и спрашивает:

– Что это он поднимает?

– Разве вы не видите? Камни. Хочет прибить вас за то, что вы с ксендзом якшаетесь, да еще и кормите его, – отвечает Гжесь.

Хозяйка увидела, что хлоп уже близко, и бросилась бежать.

– Что это дура баба побежала? – спрашивает хлоп.

– Да разве вы не знаете? – говорит Гжесь. – Хата ваша загорелась, а там дитя малое. Вот она и бежит да кричит во все горло.

Поверил хлоп и помчался за женой, а она оглянулась и видит – догоняет ее муж, – да как завопит:

– Прости меня, муженек, никогда больше ксендза кормить не буду.

«Сдурела, что ли, баба-то? – подумал хлоп. – Пальцем ее не тронул, а она мне что-то о ксендзе плетет».

И вернулся на пашню.

Хозяйка была дома, и опять к ней пришел ксендз.

– Не ходите сюда больше, – говорит она ксендзу. – Тут от работника никуда не спрячешься. Расскажет он мужу. Лучше приходите в хлев, когда я коров доить буду, услышите, как запою.

Но хитрый работник узнал и об этом. Переоделся он женщиной, взял подойник и пошел в хлев. Там он съел оставленный для ксендза завтрак, а потом стал доить коров и знай распевает. А ксендз, услышав песню, вошел и снова увидел работника.

С тех пор не приходил больше ксендз. Он знал – работник все равно помешает. А хозяин был рад, что плутоватый работник отвадил гостя, который объедал его. А что жена изменяла, хлопу и невдомек было.

103. О хитром работнике

Один хозяин искал работника. Перебывало их в его доме немало, да ни один не мог ужиться, потому что хозяйка всем большую обиду чинила. Наконец пришел какой-то парень и поставил такие условия:

– Я к вам наймусь, но только будем вместе есть, вместе работать и вместе спать.

Хозяин согласился, потому что в своей деревне он уже не мог найти работника.

Вначале все шло как по маслу. Хозяин ел – и работник с ним. Хозяин спал на кровати, и работник – тоже. Бабе пришлось ложиться на полу. Впрочем, ей там было неплохо: она спала на перине.

Но хозяйке иногда хотелось приготовить для мужа что-нибудь получше. Как-то раз она решила сварить ему мяса.

Приходит работник и спрашивает:

– Что это там в чугуне варится?

Баба отвечает:

– Да вот носки были грязные, надо прокипятить.

– Мои тоже грязные, – сказал работник, – вот и я свои прокипячу. – И сунул носки в чугун.

В другой раз на ночь баба навязала мужу на палец длинную нитку и сказала:

– Как уснет работник, я дерну за нитку – яичницу тебе поджарила, ночью съешь.

Но хозяин этого не слышал: он уже крепко спал. Зато услышал работник, отвязал нитку и привязал себе к пальцу, а потом притворно захрапел.

Услышала баба – потянула за нитку. Встал работник. Баба не узнала его, повела к печке, где стояла поджаренная яичница, и работник за здоровье хозяина начал уписывать ее за обе щеки.

Немного погодя баба его тихонько спрашивает:

– Вкусная?

– Вкусная, только соленая, – так же тихо отвечает он.

– Еще дать? – снова спрашивает баба.

– Ага!

Когда он покончил с яичницей, баба сказала:

– Ну, раз уж этот чертов работник так крепко спит, пойдем ко мне на перину, погреешься – ведь ты, верно, замерз.

Работник не противился, и хоть утром правда вышла наружу, никто не смел обижаться – уговор дороже денег!

Однажды хозяин уехал на свадьбу, а работника оставили дома.

– Что же мне тут делать? – спросил работник.

– То же, что и всем людям, – ответил хозяин.

Работник и послушался; увидел, что на соседней хате с крыши сдирают гнилую солому, и тоже ободрал крышу, хоть ее крыли совсем недавно.

В другой раз ему было велено сторожить посевы в поле и бить каждого, кто бы туда ни забрел. Работник в точности исполнил наказ, и когда хозяин пришел надергать репы, он его так отколотил, что тот даже расхворался.

В конце концов хозяину пришлось расстаться с работником, потому что не мог он с ним сладить.

104. Мужицкая жалоба

В деревне, неподалеку от помещичьей усадьбы, жил гураль[12]12
  Гураль – польский горец, житель Карпат.


[Закрыть] в убогой халупе. И была у него в хозяйстве одна-единственная коровенка.

Как-то раз эта скотинка забрела в панский клевер. Увидел это помещик, схватил огромный нож и своими собственными руками зарезал мужицкую корову.

Когда жена гураля узнала про несчастье, послала она своего мужа в помещичью усадьбу, чтобы попросить пана хоть немного возместить убыток.

Крестьянин пошел, но ничего хорошего из этого не вышло: помещик еще сильнее разгневался на мужика и приказал своим слугам всыпать ему десять батогов. Вернулся избитый гураль домой и рассказал жене обо всем.

– Ежели так, – сказала жена, – напишем жалобу королю. Пусть нас рассудит по справедливости.

Взяли они доску, остругали и вырезали на ней ножом все, как было. Видно было, где стоит мужицкая халупа и где находится панская земля с усадьбой; видно было даже, как корова пошла на панский клевер и как пан ее зарезал. А потом еще мужик вырезал на доске лавку, на ней – себя самого и сделал рядом десять зарубок.

Эту доску жена привязала мужику на спину и велела идти прямо к королю. Отправился крестьянин, а дорога проходила через большой и темный лес. В том лесу мужик увидел красиво одетого охотника и сказал ему:

– Слава Исусу Христу.

– Во веки веков, аминь! – ответил пан охотник и спросил: – Куда ты идешь, человече?

– К королю.

– А зачем?

– Иду с жалобой на моего помещика.

– А что за жалоба?

Крестьянин снял с плеч доску и начал показывать:

– Это моя халупа, вот усадьба и клеверное поле пана, а тут моя корова залезла на это поле, и пан ее забил. А вот лавка и десять зарубок. Зарубки – это десять батогов, которые мне влепили по приказу пана.

Так мужик рассказал пану все дело.

– Ну, – промолвил пан, – поезжай к королю. Он рассудит по справедливости.

Пан отъехал, а крестьянин пошел дальше. И невдомек ему было, что пан охотник – это сам король Ян.

На другой день пришел гураль к королевскому дворцу. Его впустили в большой пышный зал. Там на золоченом троне сидел король в окружении своих двенадцати министров. Гураль не узнал короля, потому что был он одет теперь совсем по-иному. На голове у короля Яна красовалась корона, с плеч короля спускался красный плащ, а ноги были обуты в желтые сапоги со шпорами. Подал мужик свою доску одному из министров и сказал:

– Здесь все рассказано про мою обиду. Читайте.

Ничего не понял первый министр из той доски, не поняли и другие министры. Хотели они выгнать крестьянина, да король приказал подать себе мужицкую жалобу. Тогда первый министр передал доску второму, второй – третьему, третий – четвертому, и так до тех пор, пока двенадцатый не вручил доску королю. Король подозвал к себе гураля и стал спрашивать:

– Это твоя халупа?

– Она, она, паночку!

– А усадьба здесь?

– Здесь.

– И твоя корова пошла на панский клевер?

– Так и есть.

– А вот тут ее пан как раз и зарезал?

– Так, так, наияснейший паночку!

– Тогда ты пошел к помещику и взамен коровы получил десять плетей?

Гураль потрепал короля по плечу и закричал:

– Вот это голова, а те все – дурни! – И показал на двенадцать министров.

Много было смеху в королевской резиденции. Потом король Ян сказал мужику:

– Теперь иди домой, а я уж так распоряжусь, чтобы тебе не обидно было.

Вернулся мужик домой, а вскорости от короля пришел указ. Король приказывал пану попросить у мужика прощения, построить ему новый дом, конюшню, хлев, ригу и еще прибавить к этому тридцать моргов земли от его, панских, полей.

Мужик и его жена не раз над паном насмехались: дорого ему пришлось заплатить за мужицкое горе!

И часто-часто повторял гураль своей жене:

– Король Ян – самый мудрый король. Жалобу мою сумел прочитать, а вот его министры только рты пораззявили и ничегошеньки не поняли. Ума не приложу, зачем их король около себя держит, если они даже читать не умеют…

105. О трех ворах

Жил один богатый мельник. Три вора давно точили на него зубы, очень им хотелось добраться до его денег, да дело это оказалось непростое. Мельник был осмотрителен и дом запирал крепко, а к тому еще держал злых собак и верных слуг. Вот и попробуй проберись к нему днем или ночью! Дело это, можно сказать, было немыслимое.

Что же воры придумали? Договорились они между собой, что один будет паном Исусом, другой – святым Петром, а третий – святым Павлом. В таком виде и явятся они на мельницу. Однако сообразили безбожники, что приходить с пустыми руками к мельнику бесполезно. Вот и решили запастись сначала какими-нибудь даяниями – тогда, мол, легче будет обмануть хозяина.

Самый главный злодей отправился в город и в рыбном ряду стал выбирать товар. Набрал целую бадью лучшей рыбы и говорит торговке:

– Эту рыбу я покупаю для ксендза-исповедника. Ступай за мной до притвора и там подожди, он выйдет и тебе заплатит.

Торговка отправилась за вором в костел и, оставив рыбу в притворе, сама начала молиться. А вор опустился на колени около исповедальни недалеко от входа и слушает исповедь, как все, и торговка его видит. Прежде чем подняться и уйти, вор молвит потихоньку ксендзу такие слова:

– Разрешите, святой отец, сказать. Привел я тут свою бабу, у нее вроде как голова не совсем в порядке, так уж вы, милостивый отец, выслушайте ее, отпустите грехи и не обращайте внимания на ее пустопорожнюю болтовню. Только я бы просил исповедать ее вслед за мною, чтобы я мог потом ее сразу с собой забрать.

Ксендз из исповедальни кивает бабе с рыбой, чтобы она приблизилась, а та думает, что он зовет ее расплатиться, подошла и толкует, что-де столько-то с него за рыбу. Благочестивый ксендз, помня о помешательстве бабы, велел ей стать на колени и учит, что повторять. Ксендз про исповедь, – баба про деньги, так и не могут договориться. А вор тем временем дал драпака с рыбой.

Второй злыдень пошел в магазин покупать кофе, изюм, сахар и разные другие яства. Выбрал, что ему было нужно, и вроде платит… А тут вошли в магазин еще покупатели, торговец и не заметил, как злодей ловко смахнул с прилавка в товар свои деньги и был таков. Вот и раздобыли уже мошенники рыбу и всякие к ней приправы. Недоставало только вина.

Третий вор идет в винный погреб и велит хозяину налить в бочонок, который он с собой захватил, шесть гарнцев вина и закупорить. Сам же, оглядевшись по сторонам, говорит:

– Мне спешно, а пану, видно, большой труд наливать вино из бочек. Я знаю один хороший способ, можно бы показать…

– Ну, покажи! – говорит купец.

Вор достал бурав, провертел дыру в днище бочки и говорит:

– Заткните пальцем и подержите, пока я аппарат устрою: сразу из двух бочек вино будет наливаться.

Торговец воткнул палец в дырку, злодей просверлил дырку во второй бочке, рядом, и велит заткнуть ее пальцем другой руки. Удивленный владелец магазина растопырил руки между двумя бочками, а вор схватил налитое вино и удрал, не заплатив ни гроша. Долго стоял торговец в погребе, боясь пошевелиться, чтобы содержимое не убежало из бочек. Взывал о помощи, да напрасно: приказчики, занятые в лавке, не слышали его отчаянных воплей.

Теперь, когда раздобыли воры и вино, и рыбу, и всякие другие закуски, они покинули город и отправились прямо к мельнице. Спрятали добытые припасы в камышах на реке, нарядились святыми и пошли к мельнику. А надо сказать, что раньше люди верили в то, что пан Исус и святые апостолы по земле ходят, а жена мельника была женщина очень набожная.

Мельник, однако, не очень-то уверовал, что это настоящие святые, хотя злодеи и принялись разговаривать и обходиться промеж собой по-евангельски. Но тут мнимый пан Исус объявил, что сейчас сотворит чудо.

Встал он над рекой, осенил ее крестным знамением и говорит:

– Павел, принеси вина.

Павел пошел и принес вина в жбане, словно бы из реки зачерпнул. Мельник с семьей и домочадцами отпробовал и больше уже не сомневался в пришельцах. А фальшивый Христос приказал Петру доставить другое угощение. Петр идет к воде, и вот тебе: по первому слову – прекрасная рыба.

А тут гости еще посвятили реку, и разная прочая снедь явилась. Мельничиха на седьмом небе от счастья и принимается готовить ужин из святых даров. Варится рыба на припечке, и по всей мельнице расходится запах. Мельник ест рыбу, запивает вином, и все-то ему кажется необыкновенным. После вечери по велению Исуса святые торжественно несут новую бутыль с вином, потчуют хозяина и челядь и даже детей малых не забывают, и пошло всеобщее веселье. Пан Христос без остановки крестит и благословляет направо и налево, и вслед за каждым его мановением все надают на колени, а сам мельник, порядком уже пьяный, в безустанных поклонах целует святым ноги и раз за разом бросается перед ним ниц.

Тут наконец мнимый Исус Христос говорит хозяину:

– Войтусь, а Войтусь, если хочешь, чтоб у тебя росло богатство, могу освятить твой дом, и до чего только коснусь – прибудет трижды. Все добро твое, коли соберешь в одно место и представишь моим очам, умножу и сделаю неуязвимым – никакой злодей не уворует. Несите, Войтусь, какие есть у вас деньги, кладите в корыто и дайте мне кропило и воду, освящу плоды трудов ваших, и будете от сей минуты владеть ими и пользоваться в безопасности.

Кинулась мельничиха, велела принести воды, кропило и корыто и первая высыпала туда свои сбережения. Прельщенные слуги тоже спешили побросать в корыто, что имели наилучшего. И вот корыто наполнилось до краев деньгами, камнями драгоценными и разными нарядами.

Тут фальшивый мессия начинает длинную проповедь, крестит, благословляет и взывает громким голосом к святым собратьям:

– Апостолы мои, Петр и Павел! Возьмите корыто, обойдите с ним вокруг мельницы три раза и прикоснитесь к каждому углу.

Только произнес он те слова, апостолы схватили корыто и побежали с ним вокруг мельницы, задевая углы, а потом ловко высыпали все разом в приготовленные мешки. Пьяный мельник, вышедший за святыми из дому, кувырнулся на пороге, мельничиха с челядью не смекнули, что сталось, а воры тем временем, оставив порожнее корыто, удирали по кустам, и что утащили, то уже никогда не вернулось к хозяину.