Текст книги "Владимир, сын Волка (СИ)"

Автор книги: Нариман Ибрагим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)

Но его возможности ограничены – Гаськова они в их тайну решили не посвящать, потому что Орлов был категорически против. Как понял Директор, он хочет сохранить этот секрет между ними, потому что «знает третий – знает и свинья», ну и ему выгоднее пользоваться этими данными единолично, для более быстрого карьерного роста.

«Хитрый прощелыга, но зато надёжный и полезный», – подумал о нём Владимир. – «Даже немного жаль, что я знаю не так много сведений по его профилю».

Полковника Орлову, несмотря на успешное завершение операции «Мастаба», всё-таки не дали. Наградили орденом «Ленина», что очень ценно, но посчитали, что рановато ему становиться полковником. В связи с этим, перевод в Следственный отдел был воспринят некоторыми, как обида Геннадия.

«Но если бы они знали», – подумал Директор и довольно улыбнулся. – «Но они не знают».

Операция «Мастаба» – это продолжение операции «Сфинкс», которая завершилась захватом Усамы бен Ладена и Али Амина ар-Рашиди. И в ходе «Мастабы» удалось достать Абдуллу Аззама.

Аззам, по агентурным данным, стал новым «счетоводом джихада», придя на замену загадочно исчезнувшему бен Ладену, но проработал всего три месяца, а потом скоропостижно скончался.

Скоропостижность кончины обусловлена тем, что его застрелили из снайперской винтовки, в одной из чайных Пешавара. Получилось не очень красиво, потому что это, несомненно, навело шейхов на мысль о руке КГБ, но Аззама охраняли слишком хорошо, поэтому захват его был невозможен.

Да и эффект от потери очередного «счетовода» проявился почти сразу – это вызвало новые склоки между душманами и арабами, а также вновь ненадолго дезорганизовало арабское финансирование.

Пройдёт немного времени, шейхи очухаются и восстановят финансирование в прежнем объёме, но в этом «окошке» душманы будут получать меньше оружия, боеприпасов и снаряжения…

И эту операцию поставили в заслугу генерал-майору Гаськову, который лично её курировал и особо отметил в рапорте об итогах подполковника Орлова.

«Рад за него, конечно, но этот новичок…» – подумал Директор о своём новом «коллеге». – «Нет у нас такого же взаимопонимания».

Должность Орлова занял капитан Леонов, Павел Александрович. Это человек Гаськова, генерал-майор ему доверяет и считает перспективным, поэтому теперь Леонов курирует ХАД и сейчас проходит период введения в курс дела.

– Товарищ майор, разрешите войти? – постучал в дверь Саид.

– Заходи, – разрешил ему Директор. – И как будешь проходить, форточку открой, будь добр.

Он достал из кармана пачку сигарет и кремнёвую зажигалку.

– Садись и рассказывай, – попросил Директор, прикуривая сигарету.

– Удалось накопать кое-что на недоброжелателей Ахмеда, – сообщил Саид. – Похоже, что это иностранная разведка…

Ахмед, как предприимчивый пожилой человек, после вынужденного разрыва с Пакистаном, где его караванщиков больше не желают видеть, не растерялся и переключил свои каналы на Иран.

Пограничные с Афганистаном останы Ирана населены кочевниками из народа белуджей, которые мало волнуют иранские власти, до сих пор интенсивно ведущие войну против Ирака.

И белуджи, как давно и хорошо знал преуспевающий торговец Ахмед, тоже любят деньги, а также имеют желание и возможность возить различную контрабанду.

Теперь белуджи поставляют интересующие жителей провинции Кабул товары, со своей наценкой, но Ахмед выиграл от того, что переговоры с иранскими пограничниками кланы белуджей взяли на себя, поэтому теперь это они везут всё через ирано-афганскую границу, а люди Ахмеда везут всё в Кабул.

Ввиду того, что успешный торговец Ахмед находится под протекцией КГБ и ХАД, в Афганистане ему никто не мешает, но недавно он пожаловался, что кто-то пытался поджечь его склад, а также жестоко избил его верного человека, собиравшегося в затяжной переход до западной границы.

Такое нельзя было оставлять без ответа, потому что Ахмед – это ключевое звено, поставляющее импортные видео– и аудиомагнитофоны, за счёт которых оплачиваются щедрые дары старейшинам и муллам.

Можно найти и другого человека, который будет поставлять видеомагнитофоны за приемлемые деньги, но Ахмед надёжен и полезен не только как поставщик ценных товаров.

– Как вы это узнали? – спросил Директор.

– Ну, их попытались взять живьём, – пожал плечами Саид. – Не получилось – у них было оружие, и они отстреливались до конца. В ходе захвата погиб один оперативник спецподразделения, а ещё двое получили ранения. Зато в доме, в котором они укрывались, была обнаружена иностранная радиостанция. Они спрятали её очень хорошо, но дом обыскали очень тщательно и тайник был найден.

– Файзулла, сука плешивая… – процедил Владимир со злостью. – Гадит мне, мерзавец…

– Возможно, это кто-то другой, – покачал головой Саид. – Мы не знаем, потому что никаких документов найдено не было и о целях засланцев мы можем лишь догадываться.

– Эти сукины дети точно пришли за Ахмедом, – сказал Владимир. – Хотят подгадить нам хоть как-то – это Файзулла, я уверен! Жаль, что этот малограмотный и сумасшедший лишенец сумел вовремя сбежать…

– Если это он, то его уровень существенно упал, – улыбнулся Саид. – А если окажется, что это делается из чувства мести, то это выглядит особенно жалко.

– Это была ваша самостоятельная операция? – уточнил Директор.

– Да, – кивнул Саид. – Всё, от начала и до конца, планировалось и исполнялось ХАД.

– Ну, неплохо, – улыбнулся Директор. – Главное, что удалось вовремя ликвидировать ячейку диверсантов. Мы же не знаем, что они хотели сделать, поэтому наши предположения о том, что это Файзулла так пытается мелко гадить по углам, лучше оставить за кадром и не вносить в рапорт.

– Разумеется, – согласился Саид. – Но результаты могли быть лучше – опыт будет учтён и осмыслен.

– Не переживай, – махнул рукой Владимир. – Это нормально, накладки бывают. А как себя показали бойцы?

– Применение пулестойких щитов и специальной экипировки сыграло решающее значение, – ответил Саид. – Потери могли быть гораздо больше, потому что диверсанты очень хорошо подготовились к обороне.

В ХАД, чуть менее месяца назад, было сформировано специальное подразделение «Баргад-1», что переводится с фарси как «Щит-1», назначение которого фокусируется на штурмовых операциях и захватах в городских условиях.

Их учат инструкторы из ГСпН «Вымпел», а экипировку и оружие они получают по линии КГБ. И «Баргад-1» применяет штурмовую броню, разработанную лично Директором и усовершенствованную советскими учёными, первым – «Вымпел», из-за специфики задач, ещё не использовал её на операциях. Всё-таки, она очень тяжела и при жаркой погоде практически неприменима.

Зато «Баргад-1», выполнивший уже семь боевых заданий по штурму объектов в черте города, нашёл эту броню очень полезной.

По сути, это нечто, вдохновлённое первым бронекостюмом Директора, но кратно усиленное. Каждый броневой пакет, вшитый в капроновую основу, способен удержать стандартную пулю 5,45×39 миллиметров, потому что в пакете находятся 10 слоёв СВМ и бронеэлементы из бронежилета 6Б4. Общая масса бронекостюма стандартного размера составляет 13 килограмм, что позволяет применять его только в краткосрочных штурмовых операциях.

Бронеэлементы, к слову, изготовлены из карбида бора, поэтому прекрасно держат попадания из АК-74 на близкой дистанции.

– Хм… – задумчиво хмыкнул Директор. – Ну, хорошо, что удалось минимизировать потери…

– Должен сообщить, что капитан Леонов пытался вызнать у меня что-то о ваших возможных контактах с ISI, – сказал Саид.

– Ты же ничего не сказал ему? – спросил Директор.

– Разумеется, нет, – ответил Саид. – Если бы у него был доступ, он бы сам всё знал, а если не знает, то у него нет доступа и знать ему всего этого необязательно.

– И это правильно, – улыбнулся Директор. – Я побеседую с генерал-майором, чтобы он образумил этого юнца.

* СССР, Узбекская ССР, город Ташкент, площадь Ленина , 23 января 198 6 года*

– Тепло тут, да? – усмехнулся полковник Орлов.

Одет он в гражданское, как оно обычно и бывает у комитетчиков – сразу и не скажешь, что он из госбезопасности…

– Да уж… – согласился Владимир.

Он одет в повседневную форму, с орденами – через пару часов ему выступать в доме воинов-интернационалистов, на внеплановом собрании.

– А в Москве холодно, – пожаловался Геннадий.

– Не без этого, да, – кивнул Директор. – Ну, как всё прошло?

Орлов ненавязчиво огляделся по сторонам и пошёл по площади.

– Получилось точно так, как я и задумал, – ответил он. – Если без подробностей, то Митрохин регулярно проверял свои бидоны – на участке видны подозрительные следы на снегу. Просто так в ту сторону не пойдёшь, там, будто бы, нет ничего – а ещё там были видны следы насыпания снега. Ну и когда посещал его дачу, специально вильнул следом в ту сторону, когда шёл в туалет.

– На паранойю решил надавить? – усмехнулся Директор.

– Да, – кивнул Орлов и улыбнулся. – А дальше уже просто было. Я проявил подозрение – сказал, что Митрохин, несмотря на заслуги, как-то неблагонадёжно ведёт себя и на участке у него что-то нечисто. Группу собрали, понаблюдали, а затем взяли его с поличным, когда он начал перекапывать свои бидоны. А там… Эх, какая же сволочь…

– Много интересного накопали? – поинтересовался Директор.

– Да практически всё ценное из архива ПГУ с 1934 года, – ответил Геннадий и достал сигареты из кармана пальто. – Спецы до сих пор разбираются, что он там понаписал. Но уже известно, что больше всего его интересовали имена агентуры и детали операций. А ещё он записал координаты тайников с оружием и оборудованием по всей Европе и в США.

– Надеюсь, он получит свою пулю, – произнёс Владимир. – Сумасшедший.

– На допросах молчит, – сказал Орлов и закурил. – Вразумительного ответа, зачем это делал, дать не может, но измена Родине у него уже есть, поэтому от смертной казни он никуда не денется. Он же, идиот, написал в своём дневнике слова «Посвящается всем, кто хотел сказать правду, но не сумел. Митрохин». Какую правду? Зачем? Кому?

– Я же говорю – психически больной человек, – вздохнул Владимир.

– И до сих пор неизвестно, как он собирался передавать всё это на Запад, – почесал Геннадий затылок. – У тебя есть идеи?

– Наверное, ждал удобного случая, – пожал плечами Директор. – А с Поляковым подвижки есть?

– Его уже давно пасут, как оказалось, – ответил Орлов. – Ждут, когда он вновь выйдет на контакт с ЦРУ. Что-то ещё есть?

– Не совсем по твоему профилю, – вздохнул Директор. – Но ты же теперь следак и можешь заниматься чем-то внутри страны?

– По предателям что-нибудь есть? – уточнил Геннадий.

– По предателям, к сожалению, ничего нет, – покачал головой Директор. – Но есть кое-что пожирнее, в каком-то смысле. Возможно, это тебе тоже поможет.

– Так… – подобрался Орлов.

– Андрей Романович Чикатило, живёт в Новочеркасске, – назвал Директор имя. – Валерий Асратян – отчество не знаю, но знаю, что он в Москве. Сергей Александрович Кашинцев, Челябинск. Андрей Иванович Бараусов, Ленск, Якутская АССР. Пока что, эти.

– Это кто? – озадаченно спросил Геннадий.

– Это такая сволочь, что ты захочешь убивать их на месте, когда узнаешь… – ответил Директор. – Серийные убийцы. Уже действуют. Первого ищут так, что аж ЦК КПСС взяло дело под личный контроль. Понимаешь, да?

– Причём здесь я и серийные убийцы? – недоуменно спросил Орлов.

– Не понимаешь, – покачал головой Директор. – ЦК КПСС взяло под личный контроль операцию по поиску неизвестного, пока что, маньяка, орудующего в Ростовской области. Операция «Лесополоса» – слышал?

– Конечно, – кивнул Орлов. – А кто не слышал?

– У тебя есть имя, – улыбнулся Директор.

– А это точно он? – нахмурился Геннадий.

– А ты специально глупые вопросы задаёшь, чтобы вывести меня из себя? – спросил Владимир. – Митрохин – сработало? Чего тебе ещё надо, собака?

– Ха-ха-ха! – рассмеялся Геннадий. – «Иван Васильевич меняет профессию»?

– Оно, – улыбнулся Владимир. – Давай, работай, следак – на маньяках себе карьеру сделаешь! Ты представь только: МВД тычется носом, ищет что-то и не находит, а доблестный офицер госбезопасности, проявив таланты и выучку, находит и разоблачает нелюдь!

Темой советских и российских маньяков он интересовался сугубо из педагогического интереса, а также из-за маньяка Сотникова, орудовавшего в родной области Директора и прозванного Липецким маньяком.

Педагогический интерес его связан с методиками выявления девиантного поведения, но ничего толкового из этого не вышло – лишь пара сомнительных наработок, которые он применил на практике лишь в 7-м управлении ХАД, без внятных результатов.

– Так, я понял, – кивнул Орлов. – Как обсудим более актуальную тему, засядем у тебя в кабинете и ты мне всё надиктуешь – кто, что, сколько, когда и где. А я уже подумаю, как это всё организовать. Теперь у меня больше свободы – мне скоро команду молодых дадут, чтобы помогали.

– Ладно, – согласился Директор. – Теперь ЧАЭС – что выяснил?

– Да ничего, – с сожалением вздохнул Геннадий. – И просто так не скажешь никому, ведь дураком назовут… Нужен какой-то способ…

Вариант с написанием анонимок они даже не рассматривают. К такого рода писулькам в СССР относятся не очень серьёзно, потому что не с кого спросить, ведь обратного адресата на анонимных письмах не бывает.

Нужно будет прямо задолбать все органы, чтобы это сработало с хоть каким-то шансом. Но в процессе слишком велик риск раскрытия отправителя.

– Имей в виду, что в ночь с 25 по 26 апреля, в 1:23, произойдёт авария, которая обойдётся Союзу в 30–35 миллиардов рублей, – напомнил ему Директор. – Это точно будет, если ничего не сделать. Тысячи умрут от последствий радиоактивного излучения, Гена…

– Я помню, – поморщился Орлов. – И я думаю.

– Нужно сделать всё так, чтобы никто и ничего не узнал, – сделал ещё одно напоминание Директор. – Если кто-то узнает, потом проблем не оберёшься.

– Хотелось бы, чтобы узнали – это же гарантированный Герой Советского Союза… – произнёс Геннадий.

– Истинный героизм – тот, о совершении которого никто не узнает, – покачал головой Директор. – Просто помни об этом, когда у тебя всё получится. Да кто ещё в этом мире сможет быть тем, кто предотвратил аварию на атомной электростанции, которая убьёт тысячи и нанесёт ущерба на 30 миллиардов рублей. Геннадий, миллиардов рублей! Ты попробуй вообразить себе эту сумму! Знаешь, сколько это в новых Волгах?

– Не знаю, – ответил Орлов.

– А я уже давно посчитал! – усмехнулся Владимир. – 1 851 851 новенькая Волга!

– Серьёзно? – удивился Геннадий.

– Серьёзнее некуда, Гена! – ответил Владимир. – Давай будем считать, что если ты предотвратишь это, то получится, будто ты лично передал стране, на безвозмездной основе, то есть, даром, столько Волг?

– Сэкономил… – покачал головой задумчивый Орлов.

– Считай, что заработал, – ответил на это Владимир.

– Истинный героизм, значит… – произнёс Геннадий. – И нужно сделать так, чтобы эксперимент не провели и тщательно проверили реактор…

* Демократическая Республика Афганистан, город Кабул, 1-й микрорайон, квартира Жириновского, 16 февраля 198 6 года*

«Время утекает, будто песок сквозь пальцы», – подумал Директор, читая свежую местную газету. – «И события летят стремительно».

Он вернулся из командировки в Ташкент четыре дня назад – после встречи с Орловым была длительная ревизия всех дел в доме воинов-интернационалистов, а также решение некоторых проблем, требовавших использования административного ресурса.

Но дела шли нормально – работа ведётся, посещаемость не падает, а наоборот, растёт, в то время как ни один из постоянно посещающих Дом воинов-интернационалистов ветеран не совершил ни одного правонарушения, даже мелкого. Четверых ветеранов пришлось положить в психдиспансер, чтобы помочь им справиться с нервными срывами, но остальные чувствуют себя приемлемо.

Дом воинов-интернационалистов – это не лекарство. Как помочь с ПТСР никто ещё не знает, ведь даже у американцев, уже давно исследующих проблему, нет рабочих рецептов, но найдено средство для стабилизации пострадавших ветеранов, поэтому КГБ посчитало испытание успешно пройденным.

Лечение, в конце концов, найдут, потому что этим уже занимаются и есть шанс, что советская психиатрия сможет выработать что-то, что вернёт страдающих ветеранов в норму, а пока, раз лечения ещё нет, вполне сойдёт полурешение…

Он поднял зеркало, лежавшее на обеденном столе, и уставился в своё отражение.

Но он видел лишь своё лицо, полностью подчиняющееся ему. Взгляд его, мимика его – в отражении он и только он.

– Владимир, – полувопросительно произнёс он.

Отражение синхронно повторило движение его губ и мышц лица.

Ему стало грустно от того, что он потерял эту часть себя.

«Было приятно иметь возможность посоветоваться самому с собой по разным насущным вопросам», – подумал он. – «Но я больше не Директор и больше не Владимир – придётся принять это».

Нет больше незримого водораздела между памятью двух разных личностей – всё необратимо слилось воедино.

«Так два человека, две личности, окончательно утратили себя, чтобы избежать саморазрушения», – подумал он. – «Но кто тогда я?»

У него в голове два комплекта воспоминаний, принадлежавших двум разным людям, с совершенно разными судьбами и взглядами на жизнь. У них даже восприятие вкусов и цвета было разное, что отчётливо проявлялось в воспоминаниях Директора – он помнил вкусы совершенно другими, нежели Жириновский.

«Время пришло», – решил он. – «Тело принадлежит Владимиру Жириновскому, а это значит, что теперь я Владимир Вольфович Жириновский. Им являлся и им являюсь до сих пор».

В зеркале, всё так же, отражался только он.

Зазвонил телефон, стоящий на подоконнике на кухне. Владимир прошёл на кухню.

– Алло, – поднял он трубку.

– Товарищ майор! – услышал он голос Саида. – Последние отряды масудовских басмачей выбиты из Панджшера! Можно работать!

– Значит, будем работать, Саид, – ответил Владимир и улыбнулся.

Примечания:

1 – Легитимность – в эфире рубрика «Red, зачем ты мне всё это рассказываешь⁈» – от лат. legitimus «законный» – это социальное признание власти как законной и справедливой. То есть, если простыми словами, это когда народ признаёт право власти управлять им, на принятии, но не на страхе. Следует отличать легитимную власть от легальной власти. Легальная власть – от лат. legalis «правовой» – власть на законных основаниях. То есть, власть, полученная законным путём, по установленным когда-то законам. Легальная власть необязательно должна признаваться народом законной и справедливой, а может поддерживаться репрессивным аппаратом, но, как показывает практика, не очень долго, по историческим меркам. Например, династия Романовых насильственно продержалась у власти, после того, как случилось народное волеизъявление в виде событий 1905 года, аж до февраля 1917 года – с военно-полевыми судами, столыпинскими галстуками и вагонами и прочими атрибутами репрессий. Власть Романовых была абсолютно легальной, с точки зрения законов Российской империи, но, после событий 1905 года, она стала абсолютно нелегитимной. Почти так же и с СССР: с точки зрения его законов, власть КПСС и Верховного Совета была легальной, но, с точки зрения тех, кто его распиливал, была абсолютно нелегитимной. Отличие тут в том, что во время революции в России народ, действительно, сделал выбор – итоги Гражданской войны тому доказательство, а вот во время развала СССР народ никто не спрашивал, потому что это было сочтено излишним. Нет, конечно, был всесоюзный референдум, но вопрос там был составлен в стиле «Ваши родители знают, что вы гей? Да/Нет». Вот этот вопрос: «Считаете ли Вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновлённой федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности?» 77,85% населения СССР проголосовало «За», искренне полагая, что этот вариант ответа сохранит СССР. А организаторы ответили: ну, тогда нате вам Союзом Независимых Государств по губам. Это показывает нам, что народ вновь, как и в Гражданскую войну, подтвердил легитимность власти Советов, но результаты референдума были проигнорированы, потому что ещё не легальная, но уже фактическая власть посчитала иначе.

2 – Хлопковое дело – это серия уголовных дел, заведённых с апреля 1983 года, во времена Андропова. Можно было бы начать издалека, затронуть истоки возникновения Госплана СССР, исторические предпосылки и так далее, но я не буду. Скажу лишь, что где-то с 60-х годов производственные планы начали ставить нереалистичные, потому что Госплан не мог не просто наказать за неисполнение, но и даже проконтролировать процесс исполнения, вследствие чего, на местах появилась возможность делать приписки, чтобы на бумаге всё выглядело блестяще. О причинах сложившейся ситуации можно говорить много, но корень всего – один дебил, не буду называть его имя, уверенный, что он гений, рождающийся раз в тысячелетие, учредил совнархозы, видимо, чтобы лучше выращивать кукурузу. Задумано всё было красиво: ускорить внедрение новых технологий, сократить бюрократию и улучшить контроль. Но получилось, как оно всегда и бывает у дебилов: раздробление управления, разрыв производственных связей и бардак в планировании, а также местничество, дублирование функций и падение общей эффективности системы. Важным обстоятельством стало то, что в процессе этой генитальной реформы Госплан полностью утратил контроль над реальной промышленностью, но как только был снят дебил и реформу свернули, контроль Госплану так и не был возвращён. Система уже расшаталась, приписки уже начались и их масштаб только рос. Отсюда вся эта история. В Узбекской ССР, как известно, отличный климат для выращивания хлопка – долгое и тёплое лето, жара и солнце 250–280 дней в году, ну и в Ферганской долине почва почти идеальна для выращивания хлопка. И СССР был очень нужен хлопок – синтетика в те времена ещё не была так развита, потому что её время по-настоящему придёт только в 90-е, когда это позволят технологии, ну и хлопок является сырьём для оборонки. В оборонке нужна вискоза высокой чистоты, также называемая хлопковой целлюлозой или даже линтом – из неё производят бездымные пороха, взрывчатку, нитролак и прочие жизненно необходимые любой армии вещи. Ввиду того, что это не только единственный массовый материал для пошива одежды, но ещё и стратегическое сырьё, советскому руководству было очень важно, чтобы его производилось как можно больше. План на хлопок последовательно повышался, на местах делали приписки и к началу 80-х годов доприписывались до того, что республиканские власти Узбекистана отчитывались о миллионах тонн хлопка, отправляя в Союз, естественно, сущую ерунду, объясняя всё утруской-усушкой, а приезжающие обратно награды и миллионы рублей поощрений пилили между собой. Брежневу, судя по всему, было всё равно, а вот Андропову такой ход вещей очень не понравился, поэтому он решил, что надо разобраться. В ходе расследований вскрылась преступная сеть, в которой задействованы были все возможные звенья – от рядовых колхозников до ЦК Компартии Узбекской ССР. Было заведено 790 уголовных дел, а осуждено по итогам оказалось, по разным данным, 4000–4500 человек. Естественно, сейчас это всё подаётся как последний аккорд репрессивной машины кровавого режима, но если прикинуть масштаб хищений, выглядит всё так, будто взяли далеко не всех. Разного рода нацики, особенно самые свежие, любят тыкать этим хлопковым делом от случая к случаю, чтобы показать, смотрите-смотрите, народ не тот! Но, правда жизни такова, что это один конченый дебил, обожавший кукурузу, разрушил работающую систему и заложил фундамент для того, что произошло дальше. Гитлер, дебил-вегетарианец, пробовал, но у него не получилось уничтожить СССР! А этот дегенерат даже боевых действий против СССР не вёл, но разбил его в пух и прах! Брежнев, Андропов, Черненко и Горбачёв – это лишь следствие. В иной ситуации, даже если бы к власти пришёл не Берия, а тот же Маленков, все указанные люди бы вряд ли смогли прийти к власти.

3 – О «Стингерах» – уже после войны в Афганистане было посчитано, что на уничтожение одного Ми-24 душманы затрачивали по 31 ракеты «Стингеров». За точность этой статистики не ручаюсь, потому что данных приводят много, а американцы вообще утверждают, будто ничего не контролировали и сами не знают, сколько ракет и кому поставляли, ссылаясь на то, что душманы начинали разворовывать «Стингеры» чуть ли не при их прибытии в Пакистан. Но ПЗРК у душманов появилось довольно рано, ведь им, как минимум, с 1983 года поставляют китайские нелицензионные копии ПЗРК «Стрела-2» – «Хунъин-5» (они заполучили их во время Вьетнамской войны и провели обратную разработку) и американские «Редай». Только вот указанные ПЗРК сравнительно легко обманываются тепловыми ловушками, поэтому эффективность их была довольно-таки низкой. А новоиспечённый «Стингер» тепловыми ловушками обмануть было очень непросто, потому что в нём применялась более чувствительная головка самонаведения, охлаждаемая аргоном, а ещё в этой головке были установлены два детектора – инфракрасный и ультрафиолетовый. Ну и «мозги» у него были гораздо лучше, поэтому обманываться он стал реже. Впрочем, даже несмотря на то, что душманы, зачастую, были некомпетентны и неспособны справиться с этим весьма дружелюбным для оператора устройством, сам факт, что «Стингеры» МОГУТ сбивать самолёты и вертолёты, вынуждает самолёты подниматься на большую высоту, а вертолёты, наоборот, опускаться на более низкие высоты. Именно это серьёзно осложнит работу советской авиации, а не фантастическая точность «Стингеров», которой не было. Но как только образцы «Стингеров» попали в руки советских учёных, что произошло довольно рано, начали разрабатываться средства противодействия – например, новые, более мощные, ИК-ловушки, имитирующие тепловую сигнатуру работающего самолётного или вертолётного двигателя.