Текст книги "Владимир, сын Волка (СИ)"

Автор книги: Нариман Ибрагим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

Директор кивнул.

– Тем не менее, было достигнуто соглашение с генерал-майором Воскобойниковым – ты будешь читать лекции для личного состава, не менее двух раз в неделю, – сообщил ему генерал-майор. – КГБ не против. Сам что думаешь?

– Не имею ничего против, – ответил Директор.

Некоторые предложения не предполагают вариантов ответа, кроме согласия – к тому же, его не собираются грузить работой. Учитывая, что основная его деятельность связана с контролем над системой отбора кадров в ХАД, а также эпизодическими переводами документации, читать лекции два дня в неделю – это ерунда.

– Вот и хорошо, – улыбнулся Ремез. – Тогда сходи к Надиру Раимовичу, то есть, подполковнику Ибрагимову и согласуй с ним график.

– Есть, товарищ генерал-майор! – встал Директор и козырнул.

– Можешь идти, – отпустил его Ремез.

* Демократическая республика Афганистан, город Кабул, дислокация 1074-го артиллерийского полка, 16 марта 198 4 года*

– … и что же они сделали⁈ – гневно спросил Директор у аудитории. – А они чудом приняли закон о «Медикэр», страховании для лиц старше 65 лет, потому что к 1966 году алчные подонки, мерзавцы и сволочи, то есть, я хотел сказать, агенты медицинского страхования, увеличили стоимость страховок для пожилых лиц втрое, а кто-то и впятеро, по сравнению со страховками для молодых! Демократия, свобода…

Он рассмотрел присутствующих офицеров и сержантов, смотрящих на него, как кролики на удава. Их вниманием он завладел, никто не дремлет, все сидят и слушают его.

«Как бандерлоги слушали Каа», – подумал Директор и удовлетворённо усмехнулся.

Воспользовавшись возможностями генерал-майора Гаськова, он запросил как можно больше данных о системе здравоохранения, а также о нынешнем положении дел в экономике США, чтобы улучшить материал лекций.

– Но это было лишь временное просветление! – продолжил он. – Нынешний президент США, Рональд Рейган, проводя откровенно бредовую политику, загоняет страну в долги – он снизил налоги, как и обещал, но выиграли от этого только богачи! Обычные люди, казалось бы, должны были начать зарабатывать больше, но уже известно, по итогам полных трёх лет правления Рейгана, что они начали стремительно беднеть! На улицах американских городов хаос – это рейгановские подонки сделали! Грязные и подлые сволочи, решившие нажиться на беде американских рабочих! На рабочем классе – обычных трудягах! А богачи, вся эта лоснящаяся от жира мразь, больные люди, отравленные изобилием денег, начали хапать больше!

Генерал-майор Ремез приподнял руку, показывая, что у него есть вопрос.

– Да, товарищ генерал-майор? – спросил Директор.

– Думаю, не всем здесь понятен механизм, каким образом они «хапают» больше, если налоги понизили для всех, – сказал Николай Каленикович.

– Так я к этому и перехожу! – заулыбался Директор. – В этом непонимании и заключается вся иезуитская хитрость этой реформы! Если какой-нибудь рабочий в США зарабатывает 30 000 долларов в год, то снижение налогов на 10% позволяет сэкономить 3000 долларов, а если какой-нибудь буржуй зарабатывает 3 000 000 долларов в год, то те же 10% – это уже 300 000 долларов экономии! Никаких сложных вычислений – всё очевидно даже школьнику, состоящему в числе отстающих! Но если бы они понизили налоги для всех только на 10%! В конце прошлого десятилетия верхняя ставка налогов в США составляла 70%, а первая реформа Рейгана понизила её до 50%! И он уже готовит вторую реформу – мы ещё не знаем, сколько там будет, но я слежу за ситуацией, пользуясь доступными источниками, и прогнозирую, что Рейган понизит налоговую ставку до 30%!

– И чем это плохо для США? – поинтересовался Николай Каленикович.

– Для США это плохо тем, что уже сильно упали налоговые поступления, товарищ генерал-майор, – ответил Директор. – Но косвенно это плохо тем, что деньги не берутся из ниоткуда – это не буржуи их создали, а государство отдало их им, хотя ранее собирало их для направления на государственные нужды! И буржуи, высвободив все эти средства, пустят их на дальнейшее усиление эксплуатации рабочего класса! Но хуже всего то, что Рейган, увидев дефицит бюджета от недобора налогов, начал сокращать социальные программы – обычные американцы начали жить хуже! Неравенство растёт! Я не пою вам всем балладу о загнивающем западе – я утверждаю, что власти США, в лице Рональда Рейгана и его спонсоров, сознательно жертвуют благосостоянием обычных американцев! С богатеями всё будет в порядке, а вот жизнь граждан уже ощутимо ухудшается!

Экономика США, по всем прогнозам, должна была войти в тяжёлый кризис в 90-е годы, потому что Рейган очень серьёзно нарастил дефицит бюджета, а ещё присутствовали непомерные расходы на оборонку, которые просто невозможно было сокращать.

Но западу очень сильно повезло, потому что рухнул СССР – это открыло огромный рынок, а США остались единственной сверхдержавой на планете, что позволило провести «Вашингтонский консенсус» (1) на большее количество стран. Это будет просто безумный приток денег и уничтожение практически всех конкурентов.

Директор в прошлой жизни был убеждён, что если бы СССР продержался до начала 00-х годов, то у США и Европы дела были бы гораздо хуже, а потом бы начался очередной отскок от дна и цены на нефть скакнули вверх. На этих сверхдоходах можно было бы модернизировать экономику и общество, цементируя непререкаемый статус сверхдержавы…

Но, увы, он до сих пор не видит ни возможностей, ни веских причин, чтобы бороться за сохранение СССР. Поэтому, как он и спланировал изначально, пытаться остановить этот процесс он не будет, потому что это не в его силах, но постарается изменить ряд условий.

– Я знаю, тут все порядочные офицеры, – продолжил Директор. – Но если у кого-то хоть раз в жизни мелькала мысль вроде «вот бы как в Америке», предупреждаю – вы не знаете, как в Америке!

Сегодняшняя лекция должна показать, что генерал-майор Ремез не ошибся и пригласил читать лекции правильного человека, поэтому Директор зашёл с козырей, применив самую лучшую свою речь.

Набор лекций копится – он пишет их в свободное от работ и забот время, чтобы создать большой запас на все темы из выданного ему списка.

Он не надеется изменить что-то с помощью этих лекций, но рассчитывает, что они упрочнят его репутацию, как непримиримого антизападника, борца с капитализмом и истинного сторонника Маркса, Энгельса и Ленина…

Пока что, у него получается отлично: каждая его лекция вскрывает, изобличает и обнажает негативные стороны капитализма, что открывает некоторые перспективы – через политуправление 40-й армии можно получить доступ к штабу.

Но, в настоящий момент, его больше всего интересует штаб тыла, с которым связана очень важная часть его амбициозного плана.

– А теперь перейдём непосредственно к теме сегодняшней лекции, – произнёс Директор. – Агентура ЦРУ в рядах басмачей…

* Демократическая республика Афганистан, город Кабул, 1-й микрорайон, квартира Жириновского, 23 марта 198 4 года*

Директор только вернулся домой из расположения «Омеги» – помогал в шитье.

Омеговцев заинтересовали противоосколочные костюмы, но не простые, а несколько иного типа: им нужны утяжелённые версии, с 25-слойными пакетами во фронтальной проекции.

Директор предложил решение получше: Закрепляемые на ремнях наколенники, набедренники, наплечники и наручи, содержащие пакеты нужной толщины.

Крепиться такие элементы модульной защиты должны на чехословацких липучках и американских фастексах, чтобы, при необходимости, можно было быстро снять, но для рационализации нагрузки, каждый элемент крепится ремнями, формируя общий обвес.

Такая простая концепция стала откровением для спецназовцев, но Директор обосновал это тем, что видел нечто отдалённо похожее у вертолётчиков. У них, правда, было совсем не то – титановая бронезащита, включающая защиту плеч, но выглядит похоже, а это главное.

Капитан Смолянинов сказал, что сравнительно тонкие противоосколочные костюмы «Омегу» интересуют не сильно, хотя штуки интересные, но вот модульные элементы – это то, что нужно для операций с доставкой на вертолёте. Ведь в случае чего, отдельные элементы можно снять и дальше двигаться налегке.

Комбинация «грудь+плечи+бедра+колени+наручи» имеет массу почти в 8 килограмм, что совершенно неприемлемо для маршей в горах, но вполне терпимо для вертолётных десантов и скоротечных схваток.

Но работа с «Омегой», на сегодня, закончена, поэтому Директор пришёл домой, как раз вовремя – чтобы пообщаться с Орловым, которого позвал к себе.

– Ну, что у тебя? – спросил тот, развалившийся на диване в гостиной.

– У меня очень серьёзный разговор, – ответил Директор.

– Я закурю? – спросил Геннадий.

– Кури, – кивнул Директор.

Подполковник прикурил импортную сигарету и сделал глубокую затяжку.

– У тебя как с материальным положением? – поинтересовался Директор.

– Ну, не жалуюсь, – пожал плечами Орлов. – Вроде бы, всё неплохо. А ты к чему?

Директор уже узнал, что дела с деньгами у Геннадия идут ни шатко ни валко, то есть, как у всех – военного довольствия хватает на неплохую жизнь в Кабуле, несмотря на то, что почти половину средств он отправляет жене.

– У меня появился план, как нам существенно и надолго поправить наше финансовое положение, – сообщил ему Директор.

– М-м-м… – протянул Геннадий.

Он напрягся, но, в то же время, в глазах его мелькнул интерес.

– И какой план? – спросил он.

– Сложный, но перспективный, – улыбнулся Директор. – У меня была беседа с начальником штаба тыла – познакомился с ним по линии политуправления. Я осторожно поузнавал, как у нас всё устроено со снабжением и понял, что есть…

– Погоди, – остановил его Орлов, а затем взял со стола ручку.

Он написал на тетради вопрос: «Здесь же нет прослушки?»

Директор написал ответ: «Насколько я знаю, нет».

– Давай лучше прогуляемся, – предложил Геннадий. – Свежим воздухом хочется подышать.

Они покинули квартиру и направились в парк 1-го микрорайона.

– Никогда не поднимай такие вопросы в местах, в которых не уверен, – предупредил Директора Орлов.

– Хорошо, я понял, – кивнул тот.

– Итак, что за план? – спросил Геннадий.

– В общем-то, размышлять о нём я начал в тот день, когда ты достал мне видеомагнитофон, – сказал Директор. – А ведь можно наладить поставки видиков в СССР. Они в остром дефиците, люди готовы платить очень серьёзные деньги, чтобы заполучить себе видик любой модели, лишь бы работал.

Орлов задумался.

– И как? – спросил он.

– Ну, смотри, – начал Директор. – Со штабом тыла можно договориться, там сам знаешь, какие люди работают – не сомневаюсь, что ограниченно они уже что-то перевозят… Можно организовать схему, в которой будут задействованы тыл и комитет. В Пакистане, в Пешаваре, торгуют абсолютно всем и подержанные видеомагнитофоны стоят в пределах 50–200 долларов. И если я всё верно понял, то даже подержанный видик в том же Ташкенте легко уйдёт за 1500–2000 рублей.

– Но как купить их в Пешаваре? – спросил Геннадий.

– Обратиться к тому же Ахмеду – он за небольшую комиссию закажет небольшое количество видеомагнитофонов через своих поставщиков, – пожал плечами Директор. – Помимо Ахмеда, есть ещё четыре кандидата, поэтому это наименьшая из наших проблем.

– А как перевезти через границу? – задал Геннадий следующий вопрос.

– Вот тут вступают в дело ценные связи в погранслужбе, – улыбнулся Директор. – Нужно договориться с людьми – включить в это дело генерал-майора Гаськова и других. Главное – не жалеть денег и делиться с каждым звеном этой цепи. Я вижу в этой схеме большой потенциал – десятки тысяч рублей, а в перспективе и сотни тысяч…

– Хм… – задумчиво хмыкнул Орлов. – Рискованно…

– Если всё правильно организовать, то риск будет минимальным, – покачал головой Директор. – Но нужно выяснить, будет ли Эдуардыч в деле или откажется. Если откажется, то нужно будет забыть об этом, как о страшном сне, и служить дальше.

– Ну ты и дал задачку, – почесал Орлов затылок.

– Это перспектива, – сказал Директор.

Это насквозь незаконная схема, требующая стартового капитала – у него есть 713 рублей в запасе, а ещё ожидаются 1100 рублей от КГБ, за изобретение. Этого не хватит для серьёзного оборота, но для отправки пары «пробных» видеомагнитофонов – вполне.

– А зачем это всё тебе? – задал главный вопрос Орлов.

– У меня есть подозрение, что скоро станет очень важно иметь хоть какую-то сумму денег в загашнике, – ответил Директор. – Кто знает, что случится в ближайшие пару-тройку лет?

– Ты сказал «сотни тысяч рублей» в перспективе, – произнёс Геннадий. – Зачем тебе столько?

– Это не мне, – с улыбкой покачал головой Директор. – Это нам – на каждом звене от общего пирога будет отстёгиваться кусок, поэтому всем достанутся десятки тысяч, а кому-то тысячи. И это всё равно будет выгодно.

Моральных терзаний по поводу незаконности этой схемы он не испытывает, потому что сравнительно скоро это станет не просто социально приемлемым поведением, а ещё и поощряемым…

– И как подойти с этим к Эдуардычу? – спросил Орлов.

– А вот тут нужно подумать, – ответил Директор.

* Демократическая республика Афганистан, город Кабул, 1-й микрорайон, парк, 25 марта 198 4 года*

– … ладно, допустим, схема заработает без сбоев, – произнёс генерал-майор Гаськов. – Какую долю я получу?

– Зависит от того, сколько людей будет в транзитной цепочке, – пожал плечами Директор. – Но ожидаются сверхприбыли – даже если мы сможем поставлять десятки тысяч видеомагнитофонов, это не покроет и доли процента спроса.

– Это понятно, – мотнул головой Константин Эдуардович. – Мне нужен конкретный процент.

– Сорок процентов вам, но на вас транзит через советскую границу и первоначальный капитал, – предложил Директор. – Двадцать процентов – штаб тыла.

С людьми из штаба тыла всё уже обговорено – видимо, не только Директор задумывался о такой концепции.

– М-хм… – задумчиво хмыкнул генерал-майор. – А вы, стало быть, займётесь закупкой техники и хотите за это сорок процентов… Да, меня это устраивает. Но нужно что-то придумать с маскировкой грузов…

– Если будут люди на той стороне, то можно организовать перевозку под видом списанных радиостанций, – предложил Орлов.

– Я побеседую с несколькими однокашниками… – произнёс Гаськов, размышляя о чём-то. – Да, всё можно организовать. Ты говорил о первоначальном капитале, Вольфыч?

– Да, нужны деньги на закупку первой партии, – кивнул Директор. – У меня есть личные сбережения, у Александровича тоже есть кое-какие незначительные накопления, но этого недостаточно.

– Ладно, придумаю что-нибудь, – сказал генерал-майор. – Но чтобы тихо всё было – поняли?

– Так точно! – козырнул Директор.

– Так точно, Эдуардыч, – кивнул Орлов.

* Демократическая республика Афганистан, город Кабул, 1-й микрорайон, парк, 11 апреля 198 4 года*

– Эдуардыч говорит, что всё на мази, – тихо сообщил Орлов, сев на лавку рядом с Директором и достав сигареты. – У его однокашника в погранслужбе интерес к схеме тоже есть, поэтому с границей вопрос решился. Ты в штабе тыла выяснил, что требовалось?

– Да, – кивнул тот. – Принципиальных проблем нет – будут грузить их под видом списанных радиостанций. Видеомагнитофоны поедут вместе с настоящими радиостанциями – просто будут применены ящики побольше. Если на таможне не будут вскрывать ящики, то всё должно проходить гладко.

– Хорошо, – произнёс Орлов.

– Нужно будет передать Адамовичу пробную партию, – сказал Директор. – Он ждёт её до пятницы.

Майор Витковский Нестор Адамович – это контакт Директора в штабе тыла. Он человек полковника Воронкова, являющегося начальником штаба и ключевым человеком, отвечающим за снабжение всей 40-й общевойсковой армии. Без него ничего и никуда не едет – он ключевая фигура, без которой схема была бы нежизнеспособной.

– Передадим, – кивнул Геннадий. – Кстати, не хочешь съездить в Панджшер?

– Прислушиваюсь к своим ощущениям и вообще не нахожу среди них желания туда ехать, – покачал головой Директор.

Ахмад Шах Масуд снова нарушил перемирие, поэтому его снова будут пробовать достать – намечается очередная общевойсковая операция.

– Ладно, – пожал плечами Орлов. – Я уж думал напроситься…

– Не стоит туда лезть, – посоветовал ему Директор. – Слишком хорошие уж там места для организации обороны. Масуд может прятаться в горах сколько угодно, а наши могут сколько угодно его оттуда выковыривать. Тут нужно как-то иначе подходить…

– Через агентуру пробуют уже давно, – покачал головой Геннадий. – Ничего не получается – слишком тщательно он следит за своей безопасностью.

– Может быть, кстати, наше общее мероприятие косвенно повлияет на это, – произнёс Директор задумчиво. – Если появятся дополнительные средства, то мы сможем более активно заниматься старейшинами. Из числа колеблющихся, я имею в виду.

– Подразумеваешь подкуп? – нахмурился Геннадий.

– Здесь это называется иначе – подарками, – улыбнулся Директор. – Деньги кишлачных старейшин не особо интересуют, потому что им тяжело их реализовать, но вот вещи они ценят. Может быть, какое-нибудь роскошное оружие, может, телевизор, видик, магнитола – всё, что считается статусным среди афганцев. Так, десять одаренных старейшин и вуаля, у тебя добровольные информаторы.

– Аха… – улыбнулся Орлов. – Они же будут обязанными…

Это особенность местной культуры: подарок – это не просто подарок, а обязательство. Если мужчина, пуштун или таджик, получил роскошный подарок, то это формирует обязательство перед дарителем, а отказаться от подарка нельзя, ибо тяжёлое оскорбление – именно так и работает местная коррупция. Именно поэтому с нею сложно что-то поделать.

– Не задумывался об этом, да? – спросил Директор.

– Знал, но не задумывался, – признался Орлов. – На курсах это подавалось как особенность взаимодействия между местными. Но подарок от шурави – это всё ещё подарок. Правда, будут опасаться брать…

– Это зависит от стоимости подарка, – улыбнулся Директор. – Какой-нибудь автомат не возьмут, у них и так их много, а вот телевизор или видик – это уже совсем другое. Они знают, что они дороги для нас самих, из-за чего «вес» подарка больше. Да и с их доходами, практически никакими, такие вещи – это предметы роскоши.

– Когда будут деньги – тогда и поговорим, – сказал Орлов. – Пока что, сомнительно мне… Кажется, будто это не сработает и мы очень серьёзно вляпаемся. С другой стороны, если получится, то деньги…

– Обещаю тебе – если всё пойдёт по плану, в деньгах мы потребности испытывать больше не будем, – пообещал ему Директор.

Примечания:

1 – Вашингтонский консенсус – в нашем неолиберальном эфире снова рубрика «Red, зачем ты мне всё это рассказываешь⁈» – это набор экономических «рекомендаций», сформулированных в конце 1980-х годов, специально для развивающихся стран и стран бывшего соцблока. Основные «рекомендации»: минимизация дефицита, сокращение социалки, снижение налогов, с увеличением доли косвенных налогов, снятие ограничений на кредиты, свободная валютная политика, снижение торговых тарифов, квот и барьеров, снятие ограничений на иностранные инвестиции, приватизация промышленности, минимизация госконтроля в сфере бизнеса, а также гарантия прав собственности, в первую очередь для капитала. Если упростить для лучшего понимания: спустить штаны, встать раком, облить жопу лубрикантом, приковать себя к батарее наручниками и не орать, когда США и Европа подойдут к тебе сзади. Либералы любят говорить, что у нас какой-то неправильный капитализм, неправильно его построили, поэтому всё не слава богу, но нет, если посмотреть на события 90-х годов на территории бывшего СССР и в странах Латинской Америки, то можно увидеть, что местные младореформаторы действовали строго по инструкции, спущенной МВФ. В общем, если следовать этим рекомендациям, главным бенефициаром от этого консенсуса становится Запад – у них совокупная экономика тупо больше, поэтому снятие всех ограничений выгодно именно им. Например, снижение тарифов и снятие ограничений на иностранные инвестиции – это, по сути, обезоруживание государства в сфере его экономической политики. Ну и наглядный пример. «Шоковая терапия» Гайдара – это эталон соблюдения Вашингтонского консенсуса, он будто сверялся со списком, потому что бьётся каждый пункт. И самое удивительное – ни в одной стране, где всё это проводилось в 90-е годы, ничего так и не стало хорошо. Наверное, люди не те? Но это ладно, хуже всего ведь то, что это только эти рекомендации – это не рекомендации, а, де-факто, приказы. Хочешь кредит от МВФ – сократи социалку и дадим. Ещё хочешь? Ну, ты приватизацию проведи тогда, и мы что-нибудь придумаем. О, а ты мне нравишься – теперь давай убери все пошлины на иностранные товары и будет тебе ещё кредит. И ни в Латинской Америке, ни в Африке, ни в бывшем соцблоке – нигде и ни одна страна не сумела выйти на обещанные рубежи устойчивого процветания. Надули, обманули – ай-яй-яй…

Глава восемнадцатая

Капитан Володя

* Демократическая республика Афганистан, город Кабул, 1-й микрорайон , недалеко от дома Жириновского, 8 мая 198 4 года*

– Хорошо, мир тебе, – пожал Директор руку Али, человеку от торговца-контрабандиста Ахмеда.

Али исчез во дворах – он передаст Ахмеду устное сообщение, в котором содержатся инструкции по следующей поставке.

На следующей неделе состоится вторая поставка видеомагнитофонов, которые отправятся в СССР в количестве 12 штук. Все – JVC HR-7100, массой по 13,5 килограмм каждый, что не очень удобно при транспортировке, но зато они выгоднее по цене, потому что модель старая и стоит в Пешаваре дёшево.

Первая поставка была осуществлена неделю назад – четыре магнитофона, спрятанные в ящиках с неисправными радиостанциями.

Видеомагнитофоны первой поставки были проданы по 2700 рублей за штуку. Общая выручка от партии – 10 800 ₽ После закупки, доставки, взяток и оплаты посредников чистая прибыль составила 2825 рублей. Доля Директора с Орловым – 1130 рублей. Генерал-майор Гаськов получил столько же, а начальник штаба тыла получил свои 565 рублей.

«Городов в Союзе много», – подумал Директор. – «А у Гаськова есть возможность возить их по всей стране».

Вторая партия обещает более существенную сумму: ожидается 32 400 рублей валовой прибыли, но расходы составят около 18 000 рублей – их взял на себя Гаськов, нашедший средства на закупку аппаратуры и оплату «таможенных комиссий».

Магнитофоны в Кабул завозит Ахмед – он закупает их в Пешаваре и доставляет через контрабандистов. Через Али он сообщил Директору, что можно укрупнять объёмы, но тогда потребуется платить пакистанским пограничникам, которые, в принципе, на всё согласны, но за деньги.

Директор сказал ему, что всё это будет, но со временем. Пока что, рано включать пакистанских пограничников – прибыли не те. А вот когда счёт пойдёт на десятки видеомагнитофонов за раз, тогда и появится смысл платить пакистанцам, чтобы они «не видели» ничего подозрительного в тюках «мирных торговцев».

«Посмотрим, во что всё это выльется», – подумал Директор, заходя в дом.

Он разулся и прошёл в гостиную, где поставил на стол зеркало.

Жириновский смотрел на него из отражения ничего не выражающим взглядом.

– Что смотришь на меня? – спросил Директор.

– Корил меня, подонок, за сертификаты – а сам? – произнёс Владимир Вольфович.

– У нас разные цели, – усмехнулся Директор. – Ты хотел оформить загранпоездку, что было очень глупо, а я хочу уменьшить последствия распада Союза. Моего шкурного интереса здесь нет.

– Это даже хуже – ты идеалист! – заявил Жириновский.

– Идеалист бы попытался спасти СССР, любой ценой, – покачал головой Директор. – Моя цель осуществима и, в перспективе, это сильно сократит количество жертв. И все эти люди, что окружают нас, которые скоро будут преданы несправедливому забвению – мы дадим им шанс.

Он уже начал воспринимать себя неотъемлемой частью ограниченного контингента – воспоминания об участи, постигшей всех ветеранов Афганистана, начали причинять ему душевную боль. Раньше он был нейтрален к этой части советской истории, но теперь эти люди, которые пишут её, стали для него своими.

Во всём этом есть немалая доля холодного расчёта, но она уже гораздо меньше, чем в первую пару месяцев. Всё-таки, невозможно, чтобы совместная служба не обрела, со временем, эмоциональный окрас – этот мир был чужим для него, но теперь в нём появился небольшой островок, где его окружают свои.

– Сможешь ты или нет – вилами на воде написано, – поморщился Жириновский. – А деньги вы получаете уже сейчас – что будет, если ничего не получится?

– Всё у нас получится, – уверенно заявил Директор. – Нужно осторожно копить средства и ждать конца 86 года.

В ноябре 1986 года Горбачёв даст разрешение на самозанятость – закон о самозанятых вступит в силу 1 мая 1987 года. К этому моменту у Директора должны быть готовы большие активы.

А 26 мая 1988 года, после того, как дадут отмашку на создание полноценных производственных кооперативов, он должен развернуться на все деньги – массово открывать кооперативы разного профиля…

– Я теряю себя, – признался вдруг Жириновский. – Трудно понять, где твои мысли, а где мои, где твои воспоминания, а где мои…

– Я тоже, – кивнул ему Директор. – На лекциях заговариваюсь, говорю в твоей манере, всё чаще думаю о Галине и иногда мне трудно сдерживать импульсы – неприятно.

– Да иди ты, подонок… – отмахнулся Владимир Вольфович. – Эта профанация, «синтез» – это убийство!

Директор визуализировал для себя барьер, плотину, трещащую по швам – два сознания уже переливаются через неё, смешиваясь и теряя свою индивидуальность. В каком-то смысле, Жириновский прав, и это похоже на убийство двух уникальных личностей.

Новая личность, которая формируется вместо них, пока что, совершенно непонятна им обоим – они не знают, что от неё ждать.

Очевидно, что Директор сформировался как холодный и расчётливый человек, строго контролирующий эмоции и обладающий отличной выдержкой, а Жириновский эмоционален, раним и склонен к импульсивным поступкам.

Вот эта неизвестность, что будет после завершения «синтеза» – она пугала и Директора, и Жириновского, в равной степени.

– Что ж, времени мало – нужно продолжать «баловаться» шитьём, – хлопнул себя по коленям Директор. – Раз ты всё равно ничего не делаешь, расскажи мне, параллельно, что ты видел в промежутке с 1985 по 1989 год…

* Демократическая республика Афганистан, провинция Панджшер, кишлак Асатетхет, 16 мая 198 4 года*

Кишлак Асатетхет расположился по обе стороны от одноимённой горы – жителям равнин может показаться странным подобное решение, но всё дело в том, что здесь первостепенную роль играет плодородная земля, а не удобство управления ею.

Таджики, живущие в этом кишлаке, веками сражались против соседей, чтобы завладеть этими пахотными землями вокруг горы, поэтому удобство коммуникации волнует их в последнюю очередь.

По дороге сюда Директор заметил признаки укреплений – выдолбленные ниши, узкие окопы и перемещённые особым образом валуны. Это нужно для обороны от любого противника, будь то шурави или моджахеды…

Собственно, Директор и Орлов приехали сюда, чтобы склонить местный совет на сторону шурави, для чего в багажнике одного из УАЗов лежат ценные подарки.

Этот кишлак находится на границе Панджшерского ущелья, в котором орудует Ахмад Шах Масуд – операция, начатая в апреле этого года, до сих пор продолжается, поэтому Орлов не выдержал и напросился поучаствовать в ней по линии КГБ. Директору не оставалось ничего другого, кроме как пойти вместе с ним.

Эта операция, результаты которой до сих пор неоднозначны, дала косвенный положительный эффект для Директора – практически половина задействованной техники оснащена решётчатыми экранами с демпферами, что сильно снижает эффективность вражеских засад.

Причём подразделения, использующие технику без экранов, несут больше потерь, что уже было замечено командованием.

Тем не менее, в штабе 40-й армии до сих пор обдумывают массовое внедрение экранов, и может быть, итоги операции помогут командованию принять верное решение.

Директор своими глазами видел БТР-70 с раскуроченным решётчатым экраном, едущий в сторону Баграма в составе колонны потрёпанных бронемашин. Как он понял, противотанковая граната сдетонировала, но кумулятивная струя ушла куда-то в сторону, поэтому боевому отделению БТРа не было нанесено почти никакого ущерба.

Каждый месяц боёв наращивает объём статистики – сейчас, в ходе очередной Панджшерской операции, душманы стреляют с подготовленных позиций и впервые сталкиваются с массовым применением экранированной бронетехники.

Командиры на местах уже всё прекрасно осознали и осмыслили, поэтому ставят экранированные машины в начале и в конце колонны, потому что душманы склонны бить именно по ним, чтобы остановить остальных и не дать им отъехать.

Но если передовая машина не подбивается, то колонна продолжает движение и у сидящих в засаде душманов начинается совершенно другой этап их короткой жизни – умирание…

Связано это с тем, что проехавшая вперёд колонна спешивает десант и тот атакует душманов с фланга, что всегда очень плохо.

Да даже если передовую машину успешно подбивают, то остальные могут отступить задним ходом, ведь с замыкающей машиной, если та экранирована, шансы на подбитие тоже примерно 50/50.

Чтобы одновременно были подбиты передовая и замыкающая бронемашины – насколько известно Директору, такое уже случается, но гораздо реже, чем раньше. Это ведь двойная проверка удачи душманов-гранатомётчиков…

Всё это, в совокупности, делает засады душманов менее эффективными, что позволяет подразделениям легче занимать поселения и контролировать дороги, что резко усугубляет положение Шах Масуда.

К сожалению, это лишь тактический успех. Шах Масуд – это умный человек, поэтому он уже адаптируется к резко изменившейся ситуации. В прошедшую неделю было зафиксировано учащение применения засад с зарытыми фугасами – вероятно, теперь душманы сделают ставку именно на них.

Чтобы победить Масуда в Панджшере нужно думать стратегически – вся суть операции сводилась к тому, чтобы отрезать моджахедов от снабжения, путём блокировки известных маршрутов в восточной оконечности ущелья.

Разведка сообщает, что караваны из Пакистана попадают в Панджшерское ущелье именно так, но у Директора и Орлова есть сведения от торговца-контрабандиста Ахмеда – он утверждает, что существует некий кабульский маршрут, проходящий в том числе и через кишлак Асатетхет.

Роды, проживающие здесь, считаются нейтральными и не могут быть иными, потому что Кабул слишком близко и открыто выразив поддержку Шах Масуду, долго тут не продержаться. Но караваны тут проходят.

Если заблокировать этот маршрут, тем или иным способом, отрядам Шах Масуда в западной части Панджшера станет очень тяжело, что благоприятно скажется на ходе операции. Да и в целом, общее сокращение поставок боеприпасов и оружия приведёт к ухудшению ситуации у душманов, если смотреть в среднесрочную перспективу.